Часто встречаю осуждение воинов — они убийцы. Мол, война — это грех, всё в ней греховно, на войне убивают, а значит, всем анафема и ад. Ну, во-первых, в подобных рассуждениях есть нарушение "не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким и сами судимы будете". т.е. судом абстрактным, всех под одну гребенку, невзирая на обстоятельства. Таким образом, в подобных осуждениях есть само-возвышение, "я-то белый и пушистый, а вот они...".
Давайте-ка определимся кто есть воин. для чего он и на что призван. Воин — это человек, решающий задачу, кого убить. Другого выбора у него нет. Ибо или он убивает врага, или враг убивает его или тех, кого воин призван защищать. Таки образом, воин своим бездействием убивает своих руками врага.
Обратимся и к оригиналу Писания. На древнеарамейском слово "убить" выражалось двумя глаголами "харак" и "ракса". Первое означает убийство вообще, как таковое. Но в Писании не сказано "харак", но сказано "ракса". Это глагол, имеющий вполне определённое значение, а именно: кровная месть и убийство ради наживы. Другими словами, в Писании вообще нет запрета на убийство по другим мотивам. Хотя понятие "наживы" я бы предложил толковать достаточно широко, в значении любых эгоистических потребностей.
Наконец, в этом вопросе даже светское право различает убийство и причинение смерти, как то: по неосторожности, в случае крайней необходимости или необходимой обороны, смертной казни, не называя всякое лишение жизни убийством. Что значит убить? Не убий — значит не будь убийцей.
Убивающий себя, убийца? Безусловно. Но разве можно назвать убийцей того, кто идёт на верную смерть, спасая других? "Нет большей любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15:13). Самоубийца ли тот, кто добровольно вошёл в избу, заранее зная, что за ним её немедленно закроют и подожгут? Да, самоубийца, пусть даже и не своими руками лишил себя жизни. Но разве Христос не знал, куда идёт и что Его ждет? И мы не называем Его самоубийцей. Мы делаем различия в данном вопросе и делам это правильно, руководствуясь внутренним, а не внешним движением идущего на смерть.
Итак, не всякое лишение жизни есть убийство. В свою очередь убийцей можно стать, согрешив желанием смерти в помыслах, а можно и на деле, лишив человека жизни, оскверниться, например, равнодушием ко смерти неприятеля, но не совершить греха убийства по заповеди."
К чему я все это...да, к тому, что мы живём благодаря тем, кто, по мнению некоторых, убийцы. Как удобно сидеть в тепле и клеймить позором, соблюдая букву заповедей. Так и любить тогда нельзя, а вдруг кому-то дорогу перебежал? Ввёл человека в уныние, ведь грех это. Кстати, подобные суждения, как правило, высказывают люди, имеющие за плечами очень приличный багаж нарушений.
