Анатолий Мариенгоф, очевидно, был та ещё язва. Вот навскидку нашёл его стих. Это, блядь, гениально. Про "кочан" и "овечий хвост", особенно. И это 1917 год, блядь.

Эпитафия.
Прими меня, почившего в бозе,
Дай — мир Твой хвалёный…
Я, как капусты кочан,
Оставивший, вдруг, огород,
На котором возрос;
Я как пугливый зверь,
Покинувший сень дубравы;
Я, как овечий
Хвост, —
Но всё же:
За ласки прекрасных жён,
Недоступные мне теперь;
За вино, что не будет течь
Болью в мой рот;
За сыр козий,
Отнятый у меня не по праву;
За погост с чёрной землей,
Вместо цветущего сада
Мне данный, Боже,
Требую я награды:
Дай мне хвалёный мир Твой.

1917.

Претензии к Богу, вообще, это весьма неблагодарный жанр. Ему потом аукнулось, конечно — сынка помер. Осторожнее надо быть, осторожнее.