Цитата сообщения торрио Читая Шекспира и его исследователей, можно набрести на исключительно интересные мысли.
Купил я на прошлой неделе на бешеные деньги книг с трагедиями Шекспира. Для чтения, размышления, анализа и прикладного применения мыслей, навеянных классиком. Заодно прочитал несколько работ исследователей творчества Шекспира. И очень много интересного нашел для себя. Четыре века шекспироведение не имело претензий к Горацио. Но едва началось пятое столетие, как с образом "лучшего друга и справедливейшего из людей" стало творится что-то непостижимое. Сначала поэт и переводчик "Гамлета" А. Чернов разложил имя Горацио на "Хор" и "Рацио" (по-русски это звучало бы "прагматичная блядь") и предъявил другу Гамлета обвинение в убийстве Офелии (комментарий к изданию У. Шекспир. Гамлет. Москва-Париж, 2002 г.), теперь о номенклатурности и коварстве виттенбергского вечного студента говорит ещё один исследователь текстов Шекспира Ю.Дубов.

Что-то случилось с пьесой Шекспира? Или с тем временем, в котором мы живем?

Едва мой дух стал выбирать свободно
И различать людей, его избранье
Отметило тебя; ты человек,
Который и в страданиях не страждет
И с равной благодарностью приемлет
Гнев и дары судьбы; благословен,
Чьи кровь и разум так отрадно слиты,
Что он не дудка в пальцах у Фортуны,
На нём играющей…

Любому приятно услышать в свой адрес подобные слова, произнесённые со всей искренностью, да ещё и персоной королевской крови. Нам, живущим много веков спустя, полезно вспомнить в этом контексте бессмертные строки Редьярда Киплинга:

И если ты своей владеешь страстью,
А не тобою властвует она,
И будешь тверд в удаче и в несчастье,
Которым, в сущности, цена одна…

Похоже, правда? Этими словами Киплинг описывал свой идеал — бесстрашного и несгибаемого строителя империи. И практически в тех же выражениях принц Гамлет обращается к Горацио, нищему студенту из Виттенберга. С чего бы это? Ни в каких событиях Горацио не участвует — присутствует всего лишь; никаких бесед не ведёт, за исключением трёх эпизодов, (о которых — ниже), и вообще обычно мирно стоит у края сцены, в чёрном плаще и чёрном же берете. Так и ждёшь, что эта траурная фигура откроет рот и доложит:
— Кушать подано…

Заметим, что в подавляющем числе случаев Горацио практически это самое и произносит. Вот его основные реплики:
— Какую, мой принц?
— Точно такой, мой принц.
— Совершенно так же, мой принц.
— Вот именно, мой принц.
— Как не помнить, принц?
— Возможно ль, принц?
— Да, мой добрый принц.

Таким образом, мы имеем дело с весьма любопытной личностью: некто из академической среды, принятый при королевских дворах, с задатками незаурядного политического деятеля, никак, впрочем, не проявляемыми, намеренно скрывающийся в тени занавеса, и выходящий на свет в исключительно редких случаях, руководимый неясной пока что логикой. Попытаемся восстановить логику.

Неожиданное появление Горацио в Дании для принца Гамлета было совершенным сюрпризом. "Почему же вы не в Виттенберге?" — дважды спрашивает Гамлет. Горацио сперва пытается отмолчаться, потом с явной неохотой говорит: "По склонности к безделью, добрый принц". Окончательный вариант ответа — "Я плыл на похороны короля" — Гамлет не в состоянии воспринять всерьёз: "Прошу тебя без шуток, друг-студент".

Зачем приехал в Эльсинор виттенбергский студент Горацио? Он оказался в Эльсиноре в исключительно подходящее время — призрак прошёл по стене замка уже дважды. Горацио опознаёт в привидении покойного короля Гамлета-старшего, и на следующий же день ведет стражников к принцу, и чрезвычайно умело дирижирует рассказом, используя прочих очевидцев, когда повествование приобретает совсем уж фантастический характер.

Назавтра в караул выходят трое — Гамлет, Горацио и Марцелл. Когда призрак увлекает Гамлета за собой, Марцелл произносит вполне понятную фразу: "Прогнило что-то в Датском государстве". На что Горацио отвечает загадочно: "Всем правит небо". Это он про что? Про явление призрака, который "в мучительный и серный пламень вернуться должен"? Ничего себе — небесный промысел! Или это намёк на некие грядущие перемены? Пока неясно.

Призрак открывает Гамлету страшную тайну убийства и кровосмешения, завещает месть, и исчезает. Гамлет возвращается к своим спутникам в глубокой задумчивости, и те бросаются к нему: — "Что, что он сказал?". Гамлет отвечает — "Вот видите ль, пойду молиться". Горацио явно встревожен: "Принц, то дикие, бессвязные слова". Он, безусловно, ожидал чего-то другого.

Розенкранц и Гильденстерн — тоже студенты из Виттенберга, хорошие приятели Гамлета и Горацио. Весёлая там подобралась компания — пили, гуляли, бегали по театрам. Кстати, о театрах. Труппа "столичных трагиков, которые так вам нравились, принц" уже подъезжала к Эльсинору, когда её обогнала эта неразлучная парочка. Розенкранц и Гильденстерн актёров не вызывали, для Гамлета приезд театра был совершенной новостью. Кто пригласил актёров? Не тот ли, кто подсунул принцу книжку про убийство Гонзаго? Ту самую книжку, с которой Гамлет входит к Офелии, потом небрежно листает, беседуя с Полонием, а на вопрос, что в книжке, сперва отвечает отговоркой "слова, слова, слова", и чтобы окончательно замотать обсуждение этой темы, переходит к прямым оскорблениям в адрес собеседника.

Перед роковым представлением Гамлет поручает Горацио внимательно следить за королём. Странно, но Горацио, не имевший до сих пор ни малейшего понятия о содержании разговора с призраком, ничуть не удивлён. Он уже знает, что увидит и что скажет принцу. Убийство Полония и ссылка Гамлета в Англию в сопровождении двух верных друзей, превращённых Клавдием в надёжных надзирателей, обходится без участия Горацио. Смею предположить, что ситуация временно вышла из-под его контроля.

Но это только временно. Зачем без смысла воевать с уже свершившимся? Не лучше ли обзавестись новым ферзём — взамен качающегося на волнах Северного моря? Не поэтому ли мы видим Горацио рядом с безумной уже Офелией, в присутствии короля и королевы? Кто такой, чёрт побери, этот школяр, что без него никто при датском дворе обойтись не в состоянии? А вот когда появляется разъярённый и жаждущий крови Лаэрт, опять же неизвестно кем (!) вызванный в Эльсинор, и с мечом в руках угрожающий королю, — Горацио нет. Куда делся? Отсутствует Горацио. "По склонности к безделью, добрый принц".

Но стоит Гамлету, отправившему бывших приятелей прямиком на английскую плаху, высадиться на датском берегу, Горацио тут как тут. Пора за работу. Удачно введённый в игру вместо утраченного новый ферзь сменил цвет: король перевербовал Лаэрта, заверил в собственной невиновности и натравил на Гамлета. Это плохо, очень плохо. Всё может сорваться. Если Лаэрт налетит на неподготовленного и ничего не ожидающего принца, весь блестящий спектакль — с привидениями, актёрами и сложной психологической разработкой — полетит псу под хвост. Вполне ведь могут самым примитивным образом укокошить друг друга — и что тогда? Надо предупредить принца. Гамлету умирать пока что рано.

И вот наконец финальный поединок, с отравленной рапирой Лаэрта и ядом в кубке с вином. Горацио рядом, он с тревогой следит за происходящим. Что впереди — триумф или всё придется начинать сначала? У Гамлета царапина. Выпад, ещё один выпад, рапира Лаэрта оказывается в руках у принца, выпад — удар. Лаэрт падает. Уже не поражение, но ещё не победа. Последние слова Лаэрта: "Гамлет, ты убит; предательский снаряд в твоей руке, наточен и отравлен… Король… король виновен". Лишь бы только успел… Успевает! "Друзья, на помощь! Я ведь только ранен", — зовет король. Он не ранен, он уже меёртв. Мертва королева, испустил дух Лаэрт, на глазах слабеет принц Гамлет.

Хотя проделано всё исключительно чисто, надобно ещё кое-что. В подобных историях перестраховаться нелишне. «"Я римлянин, но датчанин душой", — громко говорит Горацио, и обводит взглядом уцелевших, чтобы убедиться: услышали. — "Есть влага в кубке". Расчёт верный: все услышали, а умирающий принц к яду не допустил: "Дыши в суровом мире, чтоб мою поведать повесть". А это уже даже не победа. Это триумф.

Надо сказать, что из убийц получаются неплохие хранители памяти о загубленных ими. "Почил высокий дух", — печально произносит Горацио, — "Спи, милый принц". Можно не сомневаться, что и в дальнейшем он будет отзываться о Гамлете в подобном же стиле. С этой минуты, возвышая его, Горацио возвышает себя. Объяснение всей этой загадочной картинки можно найти в летописях Саксона Грамматика, но и в тексте трагедии оно частично присутствует. Акт первый, сцена первая, и, что характерно, именно Горацио рассказывает про интригу. Ещё бы! Уж ему-то она известна лучше всех.

За некоторое время до описываемых событий норвежский король Фортинбрас-старший вызвал датского Гамлета-старшего на поединок. По уговору все земли и богатства побеждённого становились достоянием победителя. Гамлет-старший Фортинбраса зарубил. Норвегия отошла под руку датского короля. Но у незадачливого норвежца был сын, тоже Фортинбрас, юноша гордый, драчливый, с задатками хорошего полководца и совершенно не намеренный мириться с ролью датского вассала из-за дури покойного папаши.

Вряд ли он самостоятельно разыскал талантливого итальянца. Скорее всего, Горацио приехал к разбегающемуся норвежскому двору по собственной инициативе и предложил план. Используя непростые отношения, сложившиеся вблизи датского трона, он берётся расчистить площадку. Всё, что требуется от Фортинбраса, — оказаться во главе войска рядом с основным местом событий в подходящий момент времени. Горацио подскажет, когда будет пора. И пусть вопросы легитимности не беспокоят будущего датско-норвежского повелителя. Комар носу не подточит.

Фортинбрас, как и было договорено, стал собирать войско. Захвативший датский трон Клавдий встревожился и направил официальный запрос. Фортинбрас спокойно ответил, что намерен немного повоевать в Польше. Будь Клавдий настоящим королем, а не пьяницей и бабником, он мог бы навести справки. Уж если даже норвежские латники открыто недоумевали — на кой чёрт Фортинбрасу понадобился "клочок земли ценою в пять дукатов", то датскому королю впору было встревожиться всерьёз, особенно когда Фортинбрас запросил свободный проход через датскую землю. Но Клавдию было не до того: "О счёте наших здравиц за столом пусть небесам докладывает пушка".

Так Фортинбрас и оказался в нужном месте и в нужное время. Он даже успел услышать последние слова излишне доверчивого принца Гамлета: "Избрание падет на Фортинбраса; мой голос умирающий ему".

Когда всё кончилось, и трупы унесли, Горацио вполголоса сказал Фортинбрасу:
— Всё это я изложу вам.
— Поспешим услышать, — с подлинно королевским достоинством кивнул Фортинбрас.

Я бы не удивился, узнав, что вскорости после всех этих событий где-нибудь в Вероне обнаружилась небольшая контора со скромной вывеской: "Решаем деликатные государственные задачи. Вознаграждение по итогам работы". (с)