Цитата сообщения ZeRu Классика, обязательная к прочтению. Часть 4

Смотрите также: Классика, обязательная к прочтению. Часть 1 * Часть 2 * Часть 3

Для нас по-прежнему классика - лучшее лекарство от всех невзгод. Особенно в тех случаях, когда уже ничего не помогает. Прочитайте книжку - и будет вам радость, и будет вам мудрость. Продолжаем обсуждать и советовать лучшее, что досталось человечеству от предков.

1. «Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им самим», Чарльз Диккенз

Говорят, что классик британской литературы был в жизни своей весьма своеобразным человеком. Что называется, творческим на всю голову. Например, подолгу блуждал по улице в попытках найти свой собственный дом или вставал и уходил в разгар беседы, погружаясь в свои думы, чем весьма озадачивал собеседника.

Это был очень интересный и странный человек, познавший за свою жизнь и горечь нищеты, и сладкую патоку славы и богатства. Поэтому его романы напоминают многослойную запеканку, где за слоем серости скрывается слой безграничного счастья, за ним слой абсурда, а уж самом дне толстый слой философии. Каждый слой открывается по мере прочтения, на этом основаны все его романы.

Но не все, мягко говоря, хороши. «Посмертные записки пиквикского клуба», например, не лучшее чтиво на досуге, потому как книга поражает своими масштабами и сумбуром, хотя многие именно с нее влюбились в творчество этого похожего на скотчтерьера писателя. Не влюбиться практически не возможно, он как рыбак приманивает читателя своей неповторимой иронией, остроумием и интересным сюжетом. А потом подсекает, ловит - и вырваться из его объятий невозможно.

Диккенз очень любил писать романы про людей, которые, как и он сам, выбились из низов, не переставали мечтать, не теряли человеческое лицо: «Большие надежды», «Лавка древностей», «Приключения Оливера Твиста». Но особое место занимает монументальное творение «Жизнь Дэвида Копперфильда, рассказанная им сами». Самый популярный роман писателя, вдохновлявший Достоевского, Толстого и Кафку.

Ода жизнелюбию, в которой мы проживаем суровые испытания, выпавшие на долю простого мальчугана. С ним вы переживаете, взрослеете, преодолеваете трудности, выбиваетесь в люди. И этот мальчуган не имеет ни малейшего отношения к иллюзионисту еврейского происхождения, тот лишь взял псевдоним в честь диккенсовского героя.

Роман не может оставить равнодушным, здесь все, даже незначительные персонажи обладают колоритом, который благодаря фирменному слогу Диккенза сияют новыми красками. Пройти мимо него - большое преступление. Скорее всего, в вашей душе для этого романа выделят лучшие апартаменты. Главное, не смотрите фильм, где маленького Дэвида играл Дэн Рэдклифф, иначе главный герой будет мерещиться вам туповатым аутистом.

2. «Зов Ктулху», Говард Лавкрафт

Имя Говарда Филлипса Лавкрафта неразрывно ассоциируется с ужасами и созданными им разными жуткими тварями. Подлинная слава пришла к нему после смерти, но ее хватило бы на несколько жизней. Его экранизируют, ему подражают, им восхищаются. Сложно найти человека, которого не впечатлила мощь и реальность описанных Лавкрафтом мифов. «Хребты безумия» и «Дагон» стали классикой, но визитная карточка писателя - глубинный плод любви Кракена и Дарта Вейдера по имени Ктулху. Вряд ли писатель предполагал, что так получится, тем более с этой вещью. Сравнительно небольшая новелла про пробуждение великого Ктулху и связанные с ним массовые головные боли и схождения с ума настолько впечатлили люд, что некоторые даже предполагают реальное существование такого вот... создания.

Но эта история не была бы такой успешной без фирменного авторского стиля изложения и пробирающего до дрожи сюжета. Лавкрафт подает выдуманное как нечто реально существующее, для чего прибегает к документальному, нарочито бесстрастному изложению фактов и событий, благодаря чему кажется, что ты читаешь не книгу, а репортаж, особенно когда фрагменты печатаются на языке виновника головных болей. Он уступает место космическому мраку, адским кошмарам и гнетущему могуществу тьмы.

Он так преподносит этот чудовищный мрак, что начинаешь себя чувствовать неуютно. Чем дольше читаешь, тем ближе сам Ктулху. Боги и расы, порожденные его мрачной мыслью, настолько реальны, что неудивительно, почему многие воспринимают его зверушек всерьез и поклоняются им. Но пока одни просят Ктулху пощадить расу и не провоцировать головные боли, другие изучают его дар провидца, а третьи просто наслаждаются хорошей историей. И если вы до сих пор этого не сделали - то самое время.

3. «Темные аллеи», Иван Бунин

Бунин - это тот писатель, для понимания которого нужно поймать нужную волну, настроить душевный радар на меланхолическое состояние. Иначе, возникнет острое желание критиковать и ругать его персонажей, обзывать их никчемными и слабыми. Но меж тем это Серебряный век русской литературы, период сложный и к прочтению обязательный. А Бунин мало того, что был его флагманом, так еще и бережно защищал от атак новоявленного и нахального молодняка вроде Маяковского и Набокова.
Лютый консерватор этот ваш господин Бунин, но ведь должен был хоть кто-то сохранить эти традиции выразительности и красоты литературного языка.

Все рассказы писателя пропитаны декадансом. Потому любовь такая трагическая. Например, «Митина любовь» - красивое повествование о первой любви, распсиховавшемся юноше и молодой девке, отдавшейся за 5 рублей. В школьные годы казалось непонятным, зачем эта девка в рассказе нужна и что за сопляк этот главный герой. Через много лет многому появилось объяснение.

А вот со сборником рассказов «Темные аллеи» вопросов меньше. Пожалуй, небольшие истории о том, как умеет любить человек, стали вершиной его творчества. «Окаянные дни» - интересно, но это дневники. «Солнечный удар» тоже затрагивает спорные темы, а вот с «Аллеями» все в порядке. Кристальная непорочность любви, запачканная людским невежеством. Грустно и красиво.

4. «Мост на Дрине», Иво Андрич

Перейдем от одного нобелевского лауреата к другому, не менее талантливому. Писали они о разном, на разных языках и в разных странах. Объединяет их разве что культовый статус. Кустурица даже построил в честь Иво Андрича целый культурный центр в виде одного большого города - достойный подарок памяти главного писателя сербской литературы.

«Мост на Дрине» - главное произведение автора, за которое ему и дали вожделенную премию. Андрич видел этот мост каждый день, из окна своего дома в маленьком ныне боснийском городке Вышеграде. Старый мост, построенный турками в эпоху их владычества, выполнял куда более важные функции, чем просто соединять два берега скверной речушки Дрин.

Мост на Дрине соединяет два мира, волею судеб оказавшихся в одном месте. Автор описывал турецкое владычество, но за 400 лет ничего не изменилось, город по-прежнему умещает два мира и не всегда удачно. Каменный мост еще стоит, а вот мост духовный давно смыла поганая речушка.

Это - замечательная книга, прекрасно раскрывающая историю региона и то, как политические перипетии влияют на судьбы простого народа. Тема актуальна не только для Балкан, но и для нас. У нас ведь тоже столько хрупких мостов, по которым кто только не ходил и которые уже мало что соединяют.

5. «Жюстина, или Несчастья добродетели», Маркиз де Сад

Ну кто лучше Маркиза де Сада может красивым языком воспеть идеалы содомии и порока? Ханжам, само собой, такое читать не стоит. Если вдруг вам на секунду показалось, что вы человек высоких моральных устоев и читать подобное омерзительно, - умойтесь холодной водой. Мысль не покинула? Тогда брысь отсюда.

А книга ведь лихая, озорная, может запросто шокировать своей откровенностью, иногда даже слишком....
Но по большому счету ничего нового. Маркиз слушал пастырей, проповедующих добродетель, а потом взял да и написал правдивую историю про то, куда она заводит. Жила себе несчастная девочка, хотела вести праведную жизнь, но не получилось. Изнасилование, ложное обвинение и тому подобное не способствуют счастливой жизни. А вот у дев порочных все хорошо.

Не забывайте в процессе прочтения про автора. Иной раз может показаться, что книгу писал страдающий от недотраха и полового созревания самец, слишком много членов, все вокруг - половые гиганты, все как-то гротескно и нереально, всех бьют и обижают, но таков был маркиз, ему так нравилось. Некоторые фрагменты способны вызвать смех, а некоторые рвоту. Но не спешите обвинять автора, он просто хотел показать, что добродетель все равно приведет не в райские сады. Так что блудите. Как говорил священник моей мечты, «давайте погрешим!».

6. «Ярмарка тщеславия», Уильям Мейкпис Теккерей

Кто знает толк в литературной сатире лучше англичан? Да пожалуй, никто. Уильям Мейкпис Теккерей был одним из крупнейших английских писателей еще той интеллигентно язвительной сатиры, которая как раз и заложила основу как в тот самый непостижимый британский юмор, так и в мировую литературу заодно. Ведь английских писателей очень ценили и любили.

Главным ремеслом писателя была журналистика, так что он являлся мастером в освещении нравов общества (особенно в еженедельном режиме). Журналисты - люди циничные и немного грубые, привыкшие смотреть на жизнь с позиции критика и зрителя, и, наверное, поэтому в весьма своеобразном вступлении романа, автор приглашает нас посмотреть кукольный спектакль, намекая на то, что все участники действа - всего лишь марионетки. Как говорится, весь мир - театр, а люди в нем актеры. А дальше... дальше начинается увлекательное действо на 900 страниц.

Хотя, безусловно, произведение понравится не всем. Слишком много отступлений, много авторских рассуждений, мало динамики. К тому же роман описывает события, произошедшие в наполеоновскую эпоху - сплошная рафинированная классическая литература про чуждое время и общество. Но классика на то и классика, что актуальна во все времена. И две главные героини, одна из которых - дочь обеспеченных родителей и неисправимая идеалистка, а другая всеми силами пытается выбиться в высшее общество.

Хотя, как пишет сам Теккерей, это роман без героя. Здесь нет на 100 % хороших и на 100 % плохих персонажей, так что не торопитесь винить Бекки Шарп. Думаю, желания не возникнет, ибо Теккерей так точно смог описать человеческие чувства, что становится не по себе. Мы ведь и сами задумывались о том, что любые способы пробиться в высший свет хороши.

7. «10 негритят», Агата Кристи

Королеву детективов не упомянуть грешно. Только надо выбрать, что конкретно посоветовать. Агата ведь дама талантливая, так что советовать что-либо конкретное очень и очень непросто. Наверное, в обязательную программу нужно включить «Убийство в «Восточном экспрессе». Одно дело смотреть на Девида Суше в образе принципиального бельгийского сыщика Эркюля Пуаро и совсем другое - читать о похождениях блестящего детектива и его легендарных усов, чтобы между усами и вами не было никаких актеров.

Блестящее, увлекательное чтиво, держащее читателя в напряжении на протяжении всего романа. Классический сюжет: куча подозреваемых, убийца неизвестен, замкнутое пространство, никаких садовников, чтобы свалить на них преступление. Но оторваться невозможно, красивый язык, неспешное, увлекательное повествование. Самое то, чтобы читать у камина.

Хотя госпожа Кристи шикарно писала и ужастики вроде «10 негритят». Вот эта книга пугает, волнует и шокирует, несмотря на то, что все чопорно, надменно и по-английски.

История про 10 незнакомых людей, приглашенных в замок мистером и миссис Оним и начавших поочередно умирать, стоит прочтения не меньше, чем ее советская экранизация просмотра. «10 негритят» - триллер на уровне Стивена Кинга, резко выбивающийся на фоне остальных произведений писательницы. Единственная трудность - запомнить героев, но гораздо труднее подобрать слова, чтобы описать великолепие произведения. Это очень стильно.

8. «Волшебная гора», Томас Манн

Разбавим наконец-таки избыток британского чем-нибудь немецким, как в Первую мировую. Грешно не сказать про Томаса Манна и его «Волшебную гору». Описать это долгое, прекрасное, умное, восхитительное, глубокое, интересное, философское, историческое, провидческое, ироническое, серьезное, классическое, модернистское, романтическое, изумительное произведение можно только хорошими и слишком литературными словами. «Волшебная гора» - большое, даже очень большое произведение, но в нем нет ни капли, ни слова лишнего. Оно и должно быть таким монументальным и таким философским.

Но книга не должна вам понравиться, в конце концов, здесь слишком много философии и слишком много большого пространства, в котором ничего не происходит. Но здесь очень много личных переживаний автора. Описанная лечебница для туберкулезников взялась не с неба, в ней лечилась жена писателя. Настроение у него, ясное дело, было противное и мысли лезли сугубо философские - о жизни, смерти и людях, религии, истории и человеческих отношениях.

За сие произведение Манн получил Нобелевскую премию. Его назвали адептом немецкой литературы нового времени, хотя ему больше подходит век XIX, такая там речь. Фанатам психоанализа читать обязательно.

9. «Трилогия желания», Теодор Драйзер

Трилогия Драйзера способна получше всяких бизнес-тренингов объяснить, как устроен этот мир и что нужно делать, чтобы быть успешным. Драйзер не лукавит, Драйзер искренен, он поместил эти советы в рамки высокохудожественного произведения, оформленное ни много ни мало в три огромные книги, которые очень интересно читать. Уникальность трилогии в том, что она рассказывает и подробно в деталях описывает финансовую, политическую, культурную и общественную жизнь Америки в конце XIX и начале XX веков.

Всем, кто любит биографии и одержим мечтой сорвать большой куш, настоятельно рекомендуем ознакомиться этим произведением. Вернее, с тремя отдельными романами: «Финансистом», «Титаном» и «Стоиком». На протяжении всех трех книг вам предлагается наблюдать за жизнью Фрэнка Алджернона Каупервуда, который из простого спекулянта превращается в финансовую акулу с миллионным состоянием (это еще по тем временам). Очень много внимания уделяется махинациям, темному закулисью финансовой и политической жизни и, конечно же, человеческому становлению. Тут и про измены, и про зависть - лучшей биографии не найти. В общем и целом, эта книга о том, как устроен мир.

10. «Отцы и дети», Иван Тургенев

Все таки, Тургенев - гений. Одним только образом Евгения Базарова затронул проблему вечности - конфликт между отцами и детьми, между старым и новым, между отжившим и грядущим. Вечность, безграничная вечность в этих строках. Посмотрите на себя, на своих родителей, на поколение, до сих пор не понявшее, как можно зарабатывать с помощью развлечений, как можно не верить в бога и как можно святотатствовать относительно вещей исконно неоспоримых.

Посмотрите, а потом прочтете. Разница лишь во времени действия. Базаров - современный беспринципный циник, не омега, не сыч, не хипстер, а то большинство, к которому все стремятся. Нигилист, одним словом. Нынешние «диванные критики» все по-своему Базаровы. Но быть Базаровым в наше время (как, впрочем, и тогда) - это значит быть мудрецом в стаде овец. Все ничего, если бы в суждениях не было так много вопиющих ошибок. Противостояние принципности (в виде Кирсанова) и беспринципности - то вечное золотое зерно, которое во все эпохи будет актуально. Это ведь не «Дворянское гнездо», это - для всех.