О суеверии Пушкина, о «таинственных приметах» в его жизни не писал разве что ленивый: тут и «месяц с левой стороны», и бесконечные зайцы, злоумышленно перебегающие дорогу в самый ненужный момент, и грядущий белокурый убийца, и упавший во время венчания крест… Поэт никогда не садился за стол, где было 13 человек, не оставался в комнате с 3 свечами. Именно благодаря суевериям Пушкину удалось избежать различных тяжелых ситуаций, которые могли бы оказаться для него трагическими…

По воспоминаниям друга Пушкина - Владимира Даля:

«Пушкин, я думаю, был иногда и в некоторых отношениях суеверен; он говаривал о приметах, которые никогда его не обманывали, и, угадывая глубоким чувством какую-то таинственную, непостижимую для ума связь между разнородными предметами и явлениями, в коих, по-видимому, нет ничего общего, уважал тысячелетнее предание народа, доискивался и в нем смыслу, будучи убежден, что смысл в нем есть и быть должен, если не всегда легко его разгадать».

В те времена существовало много житейских примет, в которые Пушкин верил:

«Выйдя из дома, похороны — говорит: «Слава Богу! Будет удача».

«Если же, находясь в пути, увидит месяц от себя не с правой, а с левой стороны, — призадумается и непременно прочтет про себя «Отче наш», да три раза истово перекрестится».

«Он терпеть не мог подавать и принимать от знакомых руку, в особенности левую, через порог, не выносил ни числа тринадцати за столом, ни просыпанной невзначай на стол соли, ни подачи ему за столом ножа».

«Почешется у него правый глаз — ожидает он в течение суток неприятностей».

Но помимо житейских примет в жизни Пушкина встречались и пугающие предзнаменования.

Обряд венчания с прекрасной Натали сопровождался плохими приметами. Упали крест и Евангелие, когда по традиции обряда молодые обходили вокруг аналоя.

Венчание. Рис. В. Чернышев

Обручальное кольцо Пушкина упало на ковер, а свеча в руке поэта потухла. Эти обстоятельства встревожили Пушкина, он произнес: «Tous les mauvais augures!» («Плохие предзнаменования!», франц.).

Мистическое предсказание однажды промелькнуло в зеркале, в котором Пушкин увидел Натали с её вторым мужем офицером Ланским. Дочь Натальи Пушкиной и Петра Ланского записала рассказ матери:

«Мать сидела за работою; он (Пушкин) провел весь день в непривычном ему вялом настроении. Смутная тоска обуяла его; перо не слушалось, в гости не тянуло и, изредка перекидываясь с нею словом, он бродил по комнате из угла в угол. Вдруг шаги умолкли и, машинально приподняв голову, она увидела его стоявшим перед большим зеркалом и с напряженным вниманием что-то разглядывающим в него.

— Наташа! — позвал он странным сдавленным голосом. — Что это значит? Я ясно вижу тебя и рядом, — так близко! — стоит мужчина, военный… Но не он, не он! Этого я не знаю, никогда не встречал. Средних лет, генерал, темноволосый, черты неправильны, но недурен, стройный, в свитской форме. С какой любовью он на тебя глядит! Да кто же это может быть? Наташа, погляди!

Петр Ланской, 1847 год (на портрете офицеру 48 лет). Женился на Наталье Пушкиной в 1844 году (в 45 лет).

Она, поспешно вскочив, подбежала к зеркалу, на гладкой поверхности которого увидела лишь слабое отражение горевших ламп, а Пушкин долго стоял неподвижно, проводя рукою по побледневшему лбу…

Лишь восемь лет спустя, когда отец (Петр Ланской) предстал пред ней с той беззаветной любовью, которая и у могилы не угасла, и она услышала его предложение, картина прошлого воскресла перед ней с неотразимой ясностью».

Друг Павел Нащокин заказал для Пушкина талисман – перстень с бирюзой (камень-оберег от насильственной смерти). По свидетельству секунданта Константина Данзаса, поэт забыл взять талисман с собой на роковую дуэль.

Перед смертью Пушкин подарил перстень Данзасу со словами «Это от нашего общего друга Нащокина». Данзас никогда не расставался с талисманом, но однажды потерял его. Расплачиваясь с извозчиком, он снял перчатку и уронил перстень в сугроб.

Пушкин среди декабристов в Каменке

Помню, нас в школе учили, как Пушкин «сочувствовал декабристам и желал выйти на Сенатскую площадь», но суеверия (заяц перебежал дорогу) помешали ему. Однако по воспоминаниям современников - Пушкин хоть и «сочувствовал», но на Сенатскую площадь не собирался, и даже не знал о восстании.

Заяц перебежал поэту дорогу, когда он решил выехать в Петербург уже после неудавшегося заговора. Заяц перебежал поэту дорогу трижды, что заставило его задуматься.

«Вот однажды, под вечер, зимой — сидели мы все в зале, чуть ли не за чаем. Пушкин стоял у этой самой печки. Вдруг матушке докладывают, что приехал Арсений. У нас был, изволите видеть, человек Арсений — повар. Обыкновенно, каждую зиму посылали мы его с яблоками в Петербург; там эти яблоки и разную деревенскую провизию Арсений продавал и на вырученные деньги покупал сахар, чай, вино и т. п. нужные для деревни запасы.

На этот раз он явился назад совершенно неожиданно: яблоки продал и деньги привез, ничего на них не купив. Оказалось, что он в переполохе, приехал даже на почтовых. Что за оказия! Стали расспрашивать — Арсений рассказал, что в Петербурге бунт, что он страшно перепугался, всюду разъезды и караулы, насилу выбрался за заставу, нанял почтовых и поспешил в деревню.

Пушкин, услыша рассказ Арсения, страшно побледнел. В этот вечер он был очень скучен, говорил кое-что о существовании тайного общества, но что именно — не помню.

На другой день — слышим, Пушкин быстро собрался в дорогу и поехал; но, доехав до погоста Врева, вернулся назад. Гораздо позднее мы узнали, что он отправился было в Петербург, но на пути заяц три раза перебегал ему дорогу, а при самом выезде из Михайловского Пушкину попалось навстречу духовное лицо. И кучер, и сам барин сочли это дурным предзнаменованием, Пушкин отложил свою поездку в Петербург, а между тем подоспело известие о начавшихся в столице арестах, что окончательно отбило в нем желание ехать туда».

(Из рассказов о Пушкине, записанных М. И. Семевским).

Молодой Николай I в первый год правления (его коронации хотели помешать декабристы в 1825 году). Николаю 29 лет.

Похожий пересказ событий жизни поэта встречается в воспоминаниях В. Даля.

«Всем близким к нему известно странное происшествие, которое спасло его от неминуемой большой беды. Пушкин жил в 1825 году в псковской деревне, и ему запрещено было из нее выезжать.

Вдруг доходят до него темные и несвязные слухи о кончине императора, потом об отречении от престола цесаревича; подобные события проникают молнией сердца каждого, и мудрено ли, что в смятении и волнении чувств участие и любопытство деревенского жителя неподалеку от столицы возросло до неодолимой степени?

Пушкин хотел узнать положительно, сколько правды в носящихся разнородных слухах, что делается у нас и что будет; он вдруг решился выехать тайно из деревни, рассчитав время так, чтобы прибыть в Петербург поздно вечером и потом через сутки же возвратиться.

Поехали; на самых выездах была уже не помню какая-то дурная примета, замеченная дядькою (прим. «дядька» - так называли слугу), который исполнял приказания барина своего на этот раз очень неохотно.

Отъехав немного от села, Пушкин стал уже раскаиваться в предприятии этом, но ему совестно было от него отказаться, казалось малодушным. Вдруг дядька указывает с отчаянным возгласом на зайца, который перебежал впереди коляски дорогу; Пушкин с большим удовольствием уступил убедительным просьбам дядьки, сказав, что, кроме того, позабыл что-то нужное дома, и воротился. На другой день никто уже не говорил о поездке в Питер, и все осталось по-старому …»

Рис. Е. Муковина

В 19 веке от сглаза часто отращивали ногти на мизинцах. Этой традиции следовал и Пушкин. Однажды между княгиней Долгоруковой и царем Николаем I произошел разговор о ногтях от сглаза и Пушкине.

- Я прошу вас, княгиня, обрежьте свои ногти, но не поступите так, как ваш муж с бородой. Он слишком над ней постарался. Есть некто, — прибавил Государь, — у кого на мизинце руки ноготь длины почти с вершок. Он связывает с ногтем удачу, он смотрит на него, как на своего хранителя, свой талисман. Угадайте, кто это?

— Но как угадать, государь? Может быть, я не знакома с этой персоной. 
— О! Вы знаете и его внешность, и имя, угадайте!
— Я, право, его не знаю… Не Пушкин ли, Ваше Величество?
— …Пушкин какой Пушкин? 
— Александр Пушкин… поэт. 
— Пушкин!.. да не только на его руки, да я и на мерзкую его рожу не захочу посмотреть!..

Император Николай I и Пушкин. Рис. Е. Устинова

Понять царя можно. За некоторые стишки при Сталине (навязчивой мечте всех «диванных революционеров») автора давно бы «расстрэляли», а семью сослали на Колыму. 
Но несмотря на непонимание некоторых "шуток гения", Николай I после гибели Пушкина взял на себя расходы по содержанию семьи поэта.

***

По воспоминаниям Веры Нащокиной (жены Павла Нащокина, друга Пушкина), однажды в гостях за ужином Пушкин пролил масло на скатерть. Опасаясь плохой приметы, поэт послал за каретой только после 12 часов ночи. По поверью примета утрачивает силу на следующий день после происшествия.

«Последний ужин у нас действительно оказался прощальным…» - печально вспоминала Нащокина.

***

Перед дуэлью Пушкин не составлял завещания – плохая примета, можно накликать смерть…

А.С. Пушкин в год смерти (1837 год). Рис. И. Ливнев

http://storyfiles.blogspot.ru/2014/03/blog-post_4442.html#more