Sous ton regard – Под твоим взглядом (книга о Грегори) - перевод (часть 11)
 

Мы подготовили для вас очередную часть перевода книги Лоранс Лемаршаль Sous ton regard - "Под твоим взглядом".  В сегодняшней статье вы сможете прочитать окончание третьей главы книги.
Напоминаем, что все части перевода книги в хронологическом порядке вы можете легко прочитать при помощи специального тэга Sous ton regard.

Ссылка на  Начало Главы 3

Глава 3  «Ты победила»
(...окончание)

С акробатическим рок-н-роллом дело обстояло так же, как и с баскетболом – в определенный момент Грегори больше не смог танцевать. Ритм выступлений в высшей категории был для него еще более сложным. А Грегори хорошо знал свои физические границы – он дошел до максимума того, что было в его силах. Наверное, именно в этот момент он начал петь. Один, в уголочке, пока никого не было рядом. Однажды, возвращаясь домой с работы, Пьер услышал, как Грегори в гостиной напевает одну из мелодий Селин Дион. Он сказал сыну, что получается действительно очень хорошо, но Грег не поверил, только покраснел и послал отца подальше. Он очень стеснялся петь перед папой, который каждое утро, отвозя его в школу, без умолку пел в машине. Серж Лама, Брель, Азнавур – его репертуар состоял из всех классиков французской музыки. К тому же Пьер входил в состав музыкальной труппы «Песенный чердак», и уже тогда они давали концерты в пользу ассоциации «Победить муковисцидоз». А у Грегори даже мысли не было, что и он тоже может петь.

Но его отец пришел на помощь судьбе. У меня все еще перед глазами стоит эта сценка. 12 июля 1998 года мы отдыхали в кемпинге в Аржелес-сюр-Мер. Франция играла свой финальный матч в Чемпионате мира по футболу против Бразилии. А на следующий день в кемпинге должен был быть организован вечер караоке, и Пьер всячески пытался затащить туда нашего сына. А Грегори совершенно не хотел туда идти – ну просто ни в какую. Он был для этого слишком застенчивым. И тогда Пьер предложил ему пари – он знал, что Грегори ни за что не откажется, эти всевозможные пари были их постоянной игрой друг с другом: «Если Франция выиграет Чемпионат мира, то ты споешь!». Франция выиграла, и Грег, вынужденный держать слово, оказался перед сценой. Он просто умирал от страха и из-за этого стресса очень сильно кашлял. Он никогда не выступал на публике. Даже я, его мама, и то никогда не слышала, как он поет! Собралось человек пятьдесят зрителей, все они развлекались, болтали, слушали отдыхающих, которые выступали друг за другом, все это в приятной расслабленной атмосфере. Пьер спел свою песню, и наступила очередь Грега. Ему было пятнадцать лет, но внешне он едва тянул на двенадцать, он не был знаком ни с какими техниками пения, у него даже голос еще не сломался… И вот мой птенчик собирает все свое мужество в кулак, выходит на сцену и начинает петь Je m’voyais déjà Шарля Азнавура. Все замолкают. Воцаряется впечатляющая тишина. Все встают. Аплодисменты. Я в слезах. Невероятное счастье. Грегори тоже выглядит счастливым. И удивленным. Он впервые вкусил то, что потом изменит всю его жизнь…
Спустя два месяца, Пьер взял Грегори с собой на репетицию «Песенного чердака». И в конце репетиции Франсуаза Визнер, преподаватель вокала, попросила всю труппу задержаться, чтобы послушать, как он поет. Он взял микрофон и исполнил Zora sourit Селин Дион. Франсуаза, бывшая оперная певица, не особо балующая своих учеников комплиментами, не могла прийти в себя. Она тут же подошла к Пьеру и сказала, что с таким голосом нужно что-то делать, и чтобы Грегори даже и не думал прятать такой талант. Одно дело, когда мы, родители, говорили нашему сыну, что он очень способный, и совсем другое, когда он услышал это из уст профессионала. Я думаю, что именно это придало Грегу уверенности в себе. И он понял, что, наконец, нашел то, что искал.

***
А вот в школе, напротив, он уже несколько лет не мог найти свое место. Счастливая пора начальной школы была позади. Еще когда мы только переехали в городок Барби, и Грег пошел в пятый класс местного колледжа, ему уже было тяжело приспособиться. Его оторвали от друзей детства, лишили привычной обстановки, его окружали новые дети, которые судили о людях лишь по внешнему виду, а Грегори далеко не был крепышом. Начиная с шестого класса, мы записали его в частный колледж Сан-Франсуа в Шамбери. Мсье Дамьян, директор этого колледжа, очень внимательно относился к каждому ребенку и никогда не принижал способности учеников. Хорошо, что нам попался именно такой человек. Грегори к нему очень привязался. Мсье Дамьян всегда умел правильно мотивировать Грега, когда в табеле появлялись не слишком хорошие оценки. Грегори ненавидел математику, ему нравился французский, и он всегда старался сесть куда-нибудь в угол к батарее или к окну, чтобы спокойно дать волю своему обширному воображению. Ему довольно часто приходилось пропускать школу из-за проблем со здоровьем, и поэтому мы нанимали ему репетиторов, особенно, чтобы подтянуть грамотность и сочинения. Но это он любил и занимался с удовольствием. На самом деле у меня не так много воспоминаний об этом периоде. Наверное, потому что Грег тогда еще не раскрылся, не реализовал свой потенциал. Он не любил годы, проведенные в колледже. У него было там очень мало друзей. Жизненные обстоятельства сложились так, что внутренне он был намного взрослее своих сверстников, но в то же время физически, наоборот, отставал от них в развитии. А подростки не прощают отличий. Он был маленький и худенький и очень комплексовал по этому поводу. Грег гораздо лучше находил общий язык с девочками, чем с мальчиками – им нравилась его естественность, его природное обаяние, но они в основном видели в нем младшего брата, а не парня. Вероятно, для него это был один из самых трудных периодов в жизни. Музыка появилась очень и очень вовремя.
В девятом классе, когда Грегори уже учился в лицее города Ля Равуар, его отличие от других ребят только усилилось. После случая в кемпинге он начал принимать участие в песенных конкурсах и даже выступал в передаче «Graines de star» на канале М6. И параллельно все чаще и чаще его мучили инфекции и все чаще и чаще стала возникать необходимость проходить лечение антибиотиками в стационаре. Он отдалился от учебы, это, естественно, отразилось и на оценках. Однажды вечером, весной 2000 года, он пришел в нашу комнату и честно выложил все, что было у него на уме:
- Папа, мама, я хотел бы уйти из школы. Я там несчастлив, а все чего я хочу – это быть певцом.
Мы согласились. Без колебаний. Наше доверие к нему было безгранично, мы знали, что это искренне исходит из его души, из его сердца, что он не пытается избавиться от учебы из праздной лени. И это доверие не имело никакого отношения к муковисцидозу. Если бы через пару лет наша дочь Лесли пришла к нам с таким же разговором, мы отреагировали бы точно так же. Грегори принял наше единственное условие – продолжать учебу дистанционно, чтобы не отрезать себя от мира и чтобы продолжать общее развитие его личной культуры. И он выполнял это условие. Правда, не всегда. Ему становилось все труднее и труднее работать дома. Грег мог проявить железную волю, когда стремился чего-то добиться, но он не мог полностью отдаваться тому, что не считал для себя жизненно важным. Поэтому через год он бросил занятия, и это ничуть не поколебало наше доверие к нему. И мы были правы, что всегда верили в него. Иногда даже больше, чем он сам верил в себя. Когда его охватывали сомнения или что-то не получалось, он говорил мне:
- Мама, раз у меня есть этот голос, значит, это не просто так! Почему у меня эта проклятая болезнь и почему у меня такой голос? Врачи этого не понимают! Почему у меня получается так петь, и при этом мне трудно дышать?
Чтобы придать ему сил и надежды, его нужно было подбадривать. И мы внушали ему этот оптимизм с самого рождения до самого конца, до момента прощания, когда мы сказали ему, что скоро увидимся. Нужно всегда верить, что у тебя столько же возможностей, сколько у всех остальных. Только так можно воплотить свои мечты в реальность. Только так Грегори удалось сделать «все это».
 

Перевод – petite_fee

Продолжение следует…