Лукоморье

Аня – соседка. Этой осенью пойдёт в школу. А до сих пор ходила в детский сад. Аня девочка русская, а садик латышский.  Поэтому Аня умеет ловко переходить с одного языка на другой. Меня эта способность искренне удивляет, поэтому я частенько с Аней забавляюсь литературными переводами. Ей эта забава тоже нравится.

-- Аня, а переведи-ка мне на латышский вот это: «У лукоморья дуб зелёный…»

Аня вскидывает бровки, потом их хмурит, шепчет что-то в сторону, потом радостно шмыгает носом:

-- Рie Sīpol jūras dižais ozols.

-- Так… А почему – Sīpol jūra?

-- Так ведь море же -- Луковое!..

-- Нет, лукоморьем на Руси называли морскую лагуну…

-- Лагуну? Я про такую ещё не знаю… А море чьё, наше?

-- Э-э-э… Наверное, наше.

-- Да? Тогда… Тогда: «Pie mūsu jūras spēcīgs ozols». Или вот так: «Pie auksta jūras spēcīgs ozols»

-- Годится! Молодец! Аня, а почему дуб у тебя великий, а не зелёный?

-- Я и так думала... Но по-латышски «зелёный» к «дубу» никак не приставляется… Вот если был не дуб, а липа… Ну, я пойду?

И Аня поскакала. Они в таком возрасте почему-то не ходят, а скачут.

 

У лифта

Выхожу из квартиры, Аня стоит у лифта, ждёт. С какой-то хитринкой на рожице.

-- А лифт не работает! Пешком пойдём!

-- Да? Увы и жаль… Видишь ли, Анна, не ходок я по лестницам…

Аня смотрит на мою палочку, думает.

-- Так я тебе помогу!

-- Как же это?

-- Буду что-нибудь рассказывать тебе, ты будешь слушать и не устанешь.

-- Сказки? Или стихи?

-- Нет, книгу.

Здесь надо бы пояснить некоторые особенности нашего с Аней общения. Когда мы с ней наедине, мы оба на «ты». В присутствии посторонних Аня ко мне, как мама учила, только на «вы», и ни разу не сбилась. В знак уважения к этому, я величаю её полным именем. Она не против… И ещё: Ане шесть лет, с четырёх она уже читатель, а я внимательный «выслушиватель» прочитанного.

– Что же это за книга?

Аня, как герой телесериала, спускается на несколько ступенек, внимательно смотрит вниз, потом запрокидывает голову и смотрит вверх, возвращается и тихо говорит.

-- Это секрет.— Прищуривает глазки, и ещё тише. – Только никому! Особенно маме.

Холодок, испаринка и дурные предчувствия окутывают дедушку… Аня же еле слышно шепчет:

-- «Анна Каренина».

Я не стал спрашивать, почему выбор девочки пал именно на этот роман. Прежде всего, он про её тёзку… К тому же я слышал, как соседки живо обсуждали одноименный телесериал с Лизой Боярской в заглавной роли, эпитетов в оценках не жалели, насмерть стоя на противоположных позициях. Аня при этом невдалеке сидела, безучастно за котиком Мурзиком наблюдала, ножками болтала.

-- И как тебе книга? Нравится?

--  Очень! Только слов много непонятных. Что такое «Аз воздам»? Ты знаешь?

Дедушка вспоминает, что это эпиграф к роману, то есть, Аня – на первой странице.

-- Это слова Бога из Библии, «Мне отмщение, и Аз воздам»… Понимать их надо так: «Не мстите никому сами, это моё дело, и уж я отомщу, как надо».

-- Так что мало не покажется, да?!

-- Ну, да, где-то так…

-- А чего мы стоим?! Мы бы уже давно спустились!

-- Извини, Анна. Спуститься-то я могу, а вот подняться -- навряд ли…

Анна собирает мордочку в гримаску, не по-детски вздыхает, произносит: «Ну, пока!» и уносится вниз, стрекоча ботинками по ступенькам.

 

Тучи

У Ани талант не только в филологии. Их несколько. Это от того, что она много думает. Сидит на лавочке, вроде как всего лишь ногами бессмысленно болтает, но нет – она осмысливает явления…

Например,  поворачивается и спрашивает, откуда дождь берётся?

Я отвечаю, что из туч.

А тучи откуда?

Я собираю по сусекам все свои знания детской дошкольной педагогики и начинаю методично рассказывать ребёнку про нагревание, испарение, конденсацию...

Аня в ответ: вот и мама так говорила... А тучи -- они из Африки!

Почему ты решила, что из Африки?

Отвечает: но это же просто! Там же пустыня. А пустыня потому, что нет дождей. А дождей нет потому, что все африкановские тучи перелетают к нам и тут выливаются. Ну, просто же?!

И она тут же забывает эту тему, увидев дворового котика Мурзика. Мурзики в этом возрасте -- самое важное. А я всё сижу и думаю про какую-то ерунду, про конденсацию и про испарение...

 

Шарик

-- Привет!

-- О, Анна! Ну, здравствуй. С приездом тебя.

-- Мы уже вчера приехали. Но шёл дождь, поэтому я не гуляла. Как тут у вас?..

-- У нас всё хорошо, а как у вас там было?

-- Тоже хорошо. Вот только дождь… Он – ну, прямо везде.

Анна вернулась из латгальской деревни, куда её увезли ещё в июне. Вернулась загорелая, с повзрослевшими глазками.

Через три дня Ане идти в школу, в первый класс, а со школой у нас тут – полнейшие непонятки… Думаю, девочка про это уже знает, переживает, поэтому я болезненную тему старательно не трогаю. Мы беседуем об особенностях патриархальной деревенской жизни, о коровах, барашках и мёдосборе…

А ещё Аня рассказывает, что научилась плавать.

-- Каким же стилем? -- спрашиваю я.

-- Бубликом.

-- То есть?

-- Ну, бубликом! Это такой резиновый бублик. Его надуваешь, просуваешься в него и плывёшь. Мама!!

Это подъехало такси, из него вышла Анина мама -- с пакетами и гроздью надувных шариков. Аня гордо перенимает шариковую эстафету, подходит, сияя.

-- Это -- в школу, на Первый Звонок! Тебе какой больше нравится?

-- Так ведь все хороши…

-- Да… Но на Первый Звонок сказали принести только один.

Мы, помнится, в школу ходили только с цветами, поэтому я наивно спрашиваю, а зачем шарики?..

-- Как зачем?! Для радости! Мы же их на Звонке в небо запустим!

-- А почему только по одному шарику?

-- Ты что?! Много нельзя, там же самолёты летят... Мурзик!!

И Аня поскакала к дворовому котику Мурзику, который после долгой разлуки тоже обрадовался встрече, ошалел от шариков, растопырился да и замер посреди улицы.

 

До удалёнки

Иду на прогулку, печалюсь от только что прочитанных новостей про победное шествие по стране подлого коронавируса. Он и хоккеистов сборной скосил, и производителей мясных продуктов, вывел из строя сразу семь учебных заведений, включая Государственный Университет… То было 3-4 заболевших в день, а сегодня аж 30 с лишним… Это ужасно.  А что ж будет завтра?

Открываю двери на улицу. Вижу Аню. Она уже первоклашка, ходит с огромным ранцем, полным знаний, спортивной формы и плюшевых медведей. Аня как раз идёт из школы. Мордочка у неё серьёзная.

-- А что, Анна, вы разве не на удалёнке учитесь?!..

-- Нет. Мы в школу ходим, -- вздыхает соседка.

Но тут неожиданно мордочка у Анны принимает хитренькое выражение и она произносит недетскую, явно где-то подслушанную фразу:

-- Но этот вопрос решается!

Произнесенная ею фраза говорит о том, что первоклассники внимательно отслеживают статистику заболеваемости коронавирусом и не упускают из виду принимаемые на сей счёт правительственные решения. Они бдительны.

Мы распрощались, и Анна застрекотала ножками по лестнице, невзирая на тяжеленный ранец, полный знаний и мишек.

 

На удалёнке

Погода сегодня хорошая. Выхожу из дому, а напротив подъезда Аня на лавочке сидит, ножками болтает. В руке мобильник – розово-синий, с брелоком, на брелоке что-то плюшевое висит…

-- Привет, Анна. Это почему же ты не в школе?

-- Привет. Так ведь удалёнка! А компьютер сломался! А если сломался, надо звонить учителю и ждать указаний… Я и звоню! А у неё мобильник «vai izslēgts vаi ārpus zonas». Как думаешь, это всё равно, где ждать? Компьютер же сам не начнёт работать, правда?..

-- Правда. Лучше подождать маму, и лучше на свежем воздухе.

-- Вот и я так подумала! А ты думаешь, мама придёт и починит? У нас браузер левый, он, наверное, и накрылся… У тебя нет правого?

-- Нет, у меня тоже левый…

-- Вот видишь.  Всё вокруг какое-то левое…

У Ани свиристит и квакает мобильник.

-- Да, мама! А у нас компьютер сломался! Да, звонила. А у неё «Vai izslēgts vаi ārpus zonas». А я уже вышла. Да, не далеко, сижу у подъезда. Да, звоню ей всё время… Нет, ни с кем… Нет, только с дедушкой Витей.

Аня поднимает на меня свои ясные простодушные глазки и вздыхает:

-- Нет, мама, он не поможет. У него браузер тоже левый…

Как всегда невесть откуда на авансцене появляется дворовой кот Мурзик. Он появляется -- и мир взрослых с его левыми проблемами на какое-то время перестаёт для Ани существовать.

 

Кавалер

У Ани появился кавалер. Его зовут Артур. Он учится с Аней в одном классе, а живёт в соседнем подъезде. Он там живёт всю свою жизнь, но так неприметно, что его ни Аня никогда не видела, ни я.

Теперь он регулярно сидит с Аней на лавочке и смотрит перед собой, снедаемый обидой, происходящей от неразделённого чувства.

-- Привет, Анна.  Ну как вам там, на «удалёнке»?

-- Привет. На «удалёнке» плохо.

-- Почему же?

-- Скучно. Ни посмеяться нет с кем, ни попрыгать. – Аня кидает взгляд на кавалера и вздыхает. -- И поговорить тоже нет с кем.

Артур изо всех сил делает вид, что это не про него. Я пробую прийти ему на помощь:

-- Чтобы поговорить, нужно найти и предложить собеседнику интересную для обоих тему.

-- А есть такая! – радостно восклицает Аня.

-- Какая же?

-- Размножение!

Я невольно концентрируюсь. Артур и вовсе каменеет.

-- Смотри: вон -- каштан. А вон -- дуб. У дуба – жёлуди. У каштана – каштаны.  С ними всё ясно – у них есть плоды.

В подтверждение Аня достаёт из карманов куртки горсточку каштанов и желудей. Раскладывает их на лавочке. Артур смотрит на них очарованным взором, будто впервые видит.  И не мудрено -- он дитя паркета, мультиков и вкусняшек…

-- А вот это что? -- Аня вытягивает руку и палец, Артур в том же направлении вытягивает шею и нос.

-- Это, если не ошибаюсь, туя, -- говорю я.

Аня скрещивает руки на груди, и отвечает как бы мне, но поворачивается почему-то к Артуру:

-- Верно. Туя. А где её плоды? А? Я весь август, весь сентябрь внимательно следила, но нету у туи никаких плодов! Нету!  И как же они тогда?..

Аня поворачивается ко мне, не знающему что и ответить, кроме того, что можно, пожалуй, в Гугл залезть, почитать там…

-- Ладно! Залезу в Гугл, почитаю там, -- опережает меня Аня. -- А ты куда шёл? В «Максиму»? Купи мне, сам знаешь, что. Одну штучку! Я денежку тебе потом отдам. Ладно?

И я пошёл в «Максиму». За картошкой, молоком и одной штучкой «чупа-чупса». То был наш с Аней маленький секрет.

За спиной моей раздалось девчоночье: «Му-у-урзик!» 

То, пошатываясь, вышел из подвала на прогулку сытый и заспанный дворовой котик, Анин кавалер номер один.

 

Завтра суббота…

Завтра одним первоклассным кондитером и одной первоклассницей в нашей стране станет меньше. Хотя ещё неделю назад ничто вроде не предвещало такой убыли.

Неделю назад на нас выпал первый снег. Выпало его немного, но он оживил пейзаж. А дети, невесть откуда выкатившиеся на заснеженную поляну, пейзаж скрасили.

Я вышел из подъезда и занял на лавочке причитающуюся мне позицию, наблюдая за изготовлением снеговика. Ему как раз прилаживали морковный нос.  Приладив, стали кидать в нос снежками. Попали, и морковку сбили. Снова приладили. И на этом угомонились… Всё, как и мы когда-то, и как до нас, 300 лет тому назад.

От группы снайперов отделилась Аня и присела на лавочку:

-- Привет!

-- Здравствуй, Анна. С первым снегом тебя!

-- И с новым годом.

-- Ну, с новым годом я тебя ещё успею… Или ты думаешь, что не успею? Что так?..

-- Я в субботу уезжаю.

-- Далеко? Надолго?

Аня поднимает на меня глаза, в которых я впервые замечаю нечто совсем не детское. И не опуская глаз, она говорит:

-- К бабушке в Россию. Навсегда. Будем с мамой там начинать жить. А папа к нам потом приедет.

Я знаю, что другие Анины бабушка и дедушка живут в небольшом российском городке, совсем недалеко от нашей Латгалии. Аню иногда и туда возили, но не на долго, а вот теперь увозят навсегда. Видимо, таки кончилось у её родителей терпение и они, всё сравнив и просчитав, перебираются жить в маленький русский городок, где им, конечно же, будет нелегко во всём, но в главном -- будет полегче…

Аня молчит, лишь ножками болтает. И я молчу, у меня ком в горле.

-- Тогда -- с наступающим, Анна… Пусть у вас там всё будет хорошо… Передавай привет Артисту.

-- Передам. И у тебя пусть всё будет хорошо… Не болей, ладно?

Аня встаёт и идёт к подъезду. С неба сыплет снег. От подъезда бредёт недовольный Мурзик, он есть хочет, да и лапкам его холодно. Аня приседает, берёт котика на руки, прижимает к себе. И дикий дворовый Мурзик нисколько этому не сопротивляется, напротив, кладёт мордочку Ане на плечо и удивлённо смотрит на меня круглыми глазами. Котики – они не всё понимают, но много чего чувствуют…

Да, про Артиста. Он одиноко стоит на набережной того самого маленького русского городка, в котором когда-то родился. А теперь он -- памятник. Аня часто его вспоминала, а завтра к нему поедет.

 

Письмо

Письмо пришло вчера. Пришло по обычной бумажно-конвертной почте. Долго шло. Конверт изрядно помят, густо облеплен марками и штемпелями. Давно таких почтовых раритетов не получал…

На конверте красивым женским почерком начертан мой адрес – улица, дом, квартира. И имя, отчество. Фамилии нет.

А внутри сложенный вчетверо листок из школьной тетрадки. На пол листка крупно фломастером написано: «С днём Победы!» И нарисованы берёзка, танк и флаг со звездой.

А дальше классические «прописи» первоклассника, в которых мне пришлось кое-какие буквы подправить и расставить знаки препинания.

«Привет, дедушка Витя. (Чуть выше вставлено: «Степанович») У меня всё хорошо. Мы уже не учимся, нас перенесли, мы будем учиться в августе.  У нас всё хорошо. В садах уже всё цветёт. Но ещё прохладно. А как у вас? У меня просьба: снеси котику Мурзику сосиску и скажи, что от Ани. Привет артисту от тебя я передала, а он передал тебе. (Чуть выше: «Нет, он не передал, это я обманула (зачёркнуто) пошутила»)) ) Твоя соседка Аня (имя зачеркнуто) Анна».

THE END