У жениха был только один недостаток — он был черен, как ноябрьская ночь. Маменьке этого хватило, чтобы упасть в обморок. Папенька бросился за нашатырём, а виновница «торжества» Катенька, упав на постель, громко зарыдала.

«Как ты могла, Катя? — едва очнувшись, проговорила мать. — Такой позор, такой невероятный позор на нашу семью!».

«Мне все равно, что позор! — крикнула Катя. — Я люблю его!».

Вскочив, девушка метнулась в комнату, хлопнув дверью.

На маменьку эти слова подействовали, как гром среди ясного неба. Вытаращив глаза, она смотрела на папеньку, делающего вид, что ничего не происходит.

«Ты слышал, Семён? Она влюблена!, — и тут же мадам Лапшина добавила трагическим голосом. — Так он же черненький, как можно?!».

Екатерина Лапшина родилась в 1863 году в Петербурге в семье чиновника. Отец, Семён Лапшин, был человеком мягкосердечным и многое Катеньке позволял. Мать, Елизавета Лапшина, родом из разорившейся купеческой семьи, была женщиной строгой — с такой не забалуешь. Катя нередко оставалась без сладкого, а то и стояла в углу на горохе, утирая слезы.

Мать старалась воспитывать дочь, как настоящую барышню, и надеялась, что однажды та выйдет замуж за достойного и обеспеченного господина с хорошей репутацией.

К огорчению Елизаветы Лапшиной, дочка росла совсем не красавицей. Невысокая, полноватая Катя унаследовала купеческую внешность своих предков. Амбиции матери поубавились, но все равно она была уверена, что дочь сможет выйти замуж за хорошего человека. «И не такие выходили», — говорила мадам Лапшина.

Семён Лапшин служил в Министерстве императорского двора — государственном учреждении, занимавшимся обеспечением деятельности двора Его Императорского Величества. Катя по поручению матери носила отцу похлебку — чиновник с юности страдал желудком и без горячей пищи у него начинались колики.

По долгу службы Лапшин регулярно посещал Зимний дворец. В 1883 году, поддавшись на уговоры дочери, отец взял барышню с собой. Великолепие Зимнего поразило 20-летнюю девушку до глубины души.

Пока отец дожидался служащего дворцового управления в передней, ноги занесли Катеньку в Большую столовую, которую также называли Арапской. Барышня чуть не задохнулась от великолепия: от золотой лепнины, огромных сияющих люстр хотелось зажмуриться.

— Сударыня, вы кого-то искать? — раздался за спиной Кати мягкий голос. Фраза была произнесена с ошибкой, да к тому же с иностранным акцентом. Испуганная барышня обернулась и — чуть не вскрикнула.

Перед ней стоял, улыбаясь во все тридцать два белоснежных зуба, молодой арап.

Со второй половины XIX века в Российской империи была введена новая должность «арап Высочайшего двора». Получить эту работу мог любой человек с темным цветом кожи, перешедший в православную веру и принявший российское подданство.

Обычно при дворе было два «арапа Высочайшего двора» — старший и младший.

Обязанности этой разновидности придворных были самыми разными. Чаще всего их использовали в качестве слуг при дверях. Кроме того, они могли выполнять функции курьеров, сопровождающих, прислуги за столом.

Под Рождество «по непосредственному указанию их Императорских величеств» арапы должны были по специальным спискам приобрести подарки, «жалуемые на елку». Корни этой удивительной традиции явно тянутся к библейским Дарам Волхвов.

Известно, что императору Александру II, имевшему проблемы с пищеварением, доктора посоветовали курить кальян во время пребывания в туалете. Так в обязанность арапов вошли также розжиг кальяна и подача курительного прибора государю в уборную. На картине художника М. Зичи «Передняя во дворце», мы как раз видим арапа, занятого подготовкой кальяна для императора:

На этой же картине изображена в всем своем блеске и роскошная форма арапа Высочайшего двора: эскизы костюмов были утверждены лично Александром II в 1857 году. По красоте ливреи с арапами могли соперничать разве что камер-казаки.

Арапы пользовались всеми льготами и привилегиями, доступными императорским придворным. Так, им было положено казенное жилье. Придворным в красных тюбетейках выдавали зимнее и летнее платье, фуражку, теплое ватное пальто с барашковым воротником, меховую шапку. У арапов в обязательном порядке были выходные дни.

Старший арап получал жалование в размере 800 рублей в год — весьма приличная сумма по тем временам (для сравнения, рабочий получал 450 рублей в год). Младший арап мог рассчитывать на годовое жалование в 600 рублей.

Кроме того, придворные получали премии к Рождеству и Пасхе, бесплатно лечились в придворном госпитале, могли оформить отпуск с сохранением жалования, получить пособие при появлении в их семьях детей. Для арапов Высочайшего двора, отслуживших определенное количество лет, была предусмотрена пенсия.

Чиновник Семён Лапшин был весьма удивлен, увидев Катеньку мило беседующей с арапом в золоченой ливрее. Привыкший во всем потакать дочери, отец не стал возмущаться и на этот раз, и, вежливо прервав разговор, забрал девушку.

Вскоре выяснилось, что придворный арап успел назначить барышне свидание в парке. Затем последовала еще одна встреча, и еще одна. Наконец, ситуацией заинтересовалась маменька. Елизавета Лапшина была крайне недовольна, что дочь, вопреки всем правилам, «знакомится на улице». Тем не менее, родительница изъявила желание как можно скорее встретиться с женихом.

И вот, настал судьбоносный день.

Когда арап Высочайшего двора переступил порог скромной квартирки Лапшиных, мадам Елизавете стало дурно, и пришлось срочно использовать нашатырный спирт.

Очнувшись, женщина потребовала от гостя объяснить, кто он и что собой представляет.

Арапа звали Георгий Николаевич Мариа, он родился 25 декабря 1858 года в португальской колонии Острова Зеленого Мыса (ныне — Кабо-Верде). Предъявил гость и документ, в котором черным по белому было написано:

«Жорж Мариа, 25 лет, португальский подданный (негр). Уроженец мыса Зеленого Острова. Православного исповедания. Служит при дворе Его Императорского величества».

К документу прилагался список с многочисленными наградами.

В Россию Жорж приехал в 1878 году в возрасте 20 лет. Прижился, начал служить, принял Православие.

В целом, Георгий Николаевич был жених что надо. Придворный, с отличным окладом, с казенным жильем. Но все эти обстоятельства в глазах мадам Лапшиной перевесила одна-единственная особенность Мариа. Жениху было указано на дверь, Екатерине строго-настрого запрещено с ним видеться.

Через пару месяцев в семье Лапшиных произошло страшное горе: отец Катеньки скоропостижно скончался от желудочного кровотечения, вызванного дуоденальной язвой. Мать с дочерью остались совсем одни, без средств к существованию, да еще на казенной квартире.

Что было делать? После похорон мадам Лапшина и Катерина сидели в гостиной, горюя о своей судьбе. Вдруг в дверь квартиры робко постучали. Катя пошла открывать. На пороге стоял Георгий Мариа. С букетом цветов.

Мать взглянула на арапа и страдальчески закатила глаза. Будущее Катеньки решилось.

Екатерина Лапшина вышла за Георгия Мариа в сентябре 1883 года. Чтобы вступить в брак, Георгию пришлось получить специальное разрешение в Гофмаршальской части. Лишь после того, как дворцовая полиция убедилась в полной благонадежности невесты (а вдруг, эсерка-бомбистка?), Мариа смог повести Екатерину под венец.

О странной свадьбе говорил весь Петербург: нечасто встретишь белоснежную, как купеческая перина, девицу, рядом с таким необычным женихом.

Георгий Николаевич перевез жену в свою большую квартиру в доме на улице Сергиевской, построенном специально для придворных. Собственно этот дом так и назывался — Новый Придворнослужительский.

Вместе с молодоженами на Сергиевскую перебралась и теща Мариа, Елизавета Лапшина, которой негде было жить.

В 1884 году Екатерина родила мужу сына Сергея. Далее дети стали появляться у супружеской четы чуть ли не каждый год: в 1910 году у Мариа было уже девять детей. К сожалению, до взрослого возраста дожили лишь пятеро.

Супружеская жизнь Екатерины была счастливой. Муж относился к ней как к африканской богине, баловал, защищал от любых невзгод. Под крылышко доброго зятя угодила и теща Мариа, Елизавета Лапшина, которая так полюбила своих многочисленных внуков, что всяческих их баловала. Екатерина даже возмущалась и призывала мать быть с шалунами столь же строгой, как когда то она была с ней.

В 1912 году Георгий Николаевич скончался в возрасте 54 лет. Кабинет Его Императорского Величества пошел навстречу семье покойного и разрешил Мариа проживать в казенной квартире. Кроме того, вдове было назначено годовое пособие в размере 200 рублей. Еще по 200 рублей в месяц Екатерина Семёновна получала до достижения детьми двадцатилетнего возраста.

Главным кормильцем большой семьи Мариа к тому моменту стал Сергей, который с 16-ти лет трудился в Зимнем дворце на должности младшего арапа Высочайшего двора.

Дети Георгия и Екатерина Мариа выросли славными и достойными людьми. Николай Георгиевич Мариа стал морским пехотинцем и погиб в 1943 году в сражении с гитлеровцами у Синявинских болот. Георгий Георгиевич Мариа прошел всю войну, был ранен, и встретил Победу в Берлине.

Внучка Георгия и Екатерины, Екатерина Николаевна Мариа пережила блокаду Ленинграда, стала ученым-химиком и 55 лет проработала в Химико-фармацевтическом институте.

Екатерина Семёновна Мариа скончалась в 1946 году в возрасте 83 лет в окружении детей и многочисленных внуков. В настоящее время в России проживает уже шестое поколение семьи Мариа.

Так сложилась судьба женщины, которая в очередной раз доказала всем, что семейное счастье не зависит от внешних особенностей человека. Главное, чтобы у него была добрая душа, способная на настоящую любовь.