В глубине прекрасного девственного леса притаилась незаметная хижина. В ней спасался отшельник – может, это был старец Аллегорий, – а может и нет. Всё у этого отшельника было как надо: самодвижная непрестанная молитва, погружение ума в сердце, немного бесовских страхований для тонуса, знакомый медведь, и всё такое прочее. Одного лишь ему недоставало: миссионерской деятельности. «Как же так, – думал отшельник, – все монахи должны заниматься миссионерской деятельностью, а я вот как-то упускаю. Но, с другой стороны, кого мне обмиссионеривать в этой глухомани? И всё же, долг есть долг». Отшельник взял большой кусок фанеры и написал на нём красивыми буквами: «ЕСТЬ СМИРЕНИЕ – ВСЁ ЕСТЬ, НЕТ СМИРЕНИЯ – НИЧЕГО НЕТ», и прибил к самой толстой сосне около своей хижины, надеясь, что через это произойдет имиже весть судьбами какое-нибудь миссионерство. «Монаху подобает возвещать не суетные домыслы плотского рассудка, но проверенное опытом учение святых отцов, – думал отшельник, любуясь на дело своих рук, – и избегать многословия, но кратко указать на то, что является главным в духовной жизни». После этого он с сознанием исполненного долга возлег на аскетический одр и уснул.

Утром отшельник был разбужен холодом и каким-то тревожным чувством. Открыв глаза, он с изумлением увидел, что очутился посреди ровного бетонного поля, простирающегося до горизонта на все четыре стороны. Сверху нависшие неподвижные тучи сочились унылой изморосью. Ни кельи, ни леса – ничего не было, а неподалеку на пустых ящиках из-под стеклотары сидели два бомжеватых типа, разливая последние двести грамм по пластиковым стаканчикам.

– Позвольте, что всё это значит? – обратился отшельник к бомжам, так как больше обращаться было не к кому.

– Как что? – ответил один из бомжей, опрокинув стаканчик, – ты же сам написал: «Нет смирения – ничего нет». Вот ничего и нет.

– Но я же имел в виду: «Есть смирение – всё есть»! – воскликнул отшельник.

– Что имел – то и поимел, – ответил второй бомж, также опрокинув стаканчик. После чего оба негодяя встали, прихватив ящики, и удалились в мутное никуда. Осталась на бетонной земле одна лишь фанерка с красивыми буквами, и на ней – два пустых пластиковых стаканчика.


Найдено тут: http://bazilevs.narod.ru/askit.htm