Роберт Рождественский — автор множества стихов о любви. Его произведения были известны, пожалуй, каждому в нашей стране. Однако несмотря на всенародную славу и благосклонность властей, Рождественский оставил после себя и другие произведения — стихи поэта-Гражданина, прямолинейного и честного. Честного в первую очередь с самим собой, ведь за каждой строчкой здесь — невыносимая боль.

Привычка

Необъятная страна

все мне снится по ночам.

Было в ней заведено

правило такое:

кто не знал, тот не знал.

А кто знал, тот молчал.

А кто знал и не молчал,

говорил другое...

Захотелось как-то людям

жизнь по-новому начать.

Очень сильно захотелось!

Да одно мешает:

кто не знал, не хочет знать.

Кто молчал, привык молчать.

А кто другое говорил, так и продолжает.

***

Старенькие ходики.

Молодые ноченьки...

Полстраны — угодники.

Полстраны — доносчики.

На полях проталинки,

дышит воля вольная...

Полстраны — этапники.

Полстраны — конвойные.

Лаковые туфельки.

Бабушкины пряники...

Полстраны — преступники.

Полстраны — охранники.

Лейтенант в окно глядит.

Пьет — не остановится...

Полстраны уже сидит.

Полстраны готовится.

Юноша на площади

Он стоит перед Кремлем.

А потом,

вздохнув глубоко,

шепчет он Отцу и Богу:

«Прикажи... И мы умрем!..»

Бдительный, полуголодный,

молодой, знакомый мне, —

он живет в стране свободной,

самой радостной стране!

Любит детство вспоминать.

Каждый день ему — награда.

Знает то, что надо знать.

Ровно столько, сколько надо.

С ходу он вступает в спор,

как-то сразу сатанея.

Даже собственным сомненьям

он готов давать отпор.

Жить он хочет не напрасно,

он поклялся жить в борьбе.

Все ему предельно ясно

в этом мире и в себе.

Проклял он врагов народа.

Верит, что вокруг друзья.

Счастлив!..

...А ведь это я —

пятьдесят второго года.

***

В государстве, где честные наперечет,

все куда-то уходит,

куда-то течет:

силы,

деньги,

двадцатый троллейбус,

искореженных судеб нелепость...

Все куда-то уходит,

течет не спеша:

воспаленное лето,

за летом — душа.

Облака в оглушительной сини.

Кран на кухне.

Умы из России.

***

О стену разбивая лбы,

летя в межзвездное пространство,

мы все-таки рабы.

Рабы!

Невытравимо наше рабство.

И ощущение стыда

живет почти что в каждом споре...

Чем ниже кланялись тогда,

тем громче проклинаем после!

Хотя речь в этих его стихах идет о сталинских и «застойных» временах, читаются они сегодня как сегодня же и написанные! И, к сожалению, совсем не ретроспективные… Что, поэт — пророк? Увы, в России, стране с сорванной резьбой (а вроде бы надо — по спирали, вверх), гражданскому поэту пророком быть не столь уж трудно. И все-таки поражает точность, с которой Рождественский определяет болевые точки общества и государства и втыкает в них свои иголки. Такая поэтическая акупунктура, за которой огромное желание — вылечить.