Долго ли, коротко ли, а с той поры, как Алеша посидел с Дедом на лавочке, вопросов становилось всё больше. Ноги будто сами привели его к теперь уже знакомому дому. Дед сидел на завалинке и встретил его, как-будто они знали друг друга уже давным-давно. А мальчик про себя отметил, что, и правда, будто не в гости, а домой вернулся. Всё в доме у Деда было уютно, да так ладно и основательно, что казалось, что с самого порога ты попал в то самое место силы, о котором прошлый раз говорил Дед. Тут тебе всегда рады. Всегда встретят и приютят. Было так спокойно и легко, как бывает только в деревянном доме. И прямо от стен чувствовалась сила, которая будто питала тебя. К слову говоря, жили Дедушка с Бабушкой очень просто. Деревянный сруб. Что внутри, что снаружи. Печка, стол да две лавки. Это пока всё, что приметил Алёша в той избе. Хотя, стены внутри будто светились, ровным жёлтым светом. Может, от того и было тут так легко и уютно. 

Дед поставил самовар. Любили раньше на Руси задушевные беседы за Иван-чаем. Может, от того, что не спешили никуда, а, может, послушать любили друг друга. Как не возьми, а всё ж родные. Одним словом, сядут люди, бывало, поговорить да глядишь и песню споют какую. Коли тяжело на душе, то грустную затянут, а весело - так веселую, да глядишь ещё и в пляс пойдут. Да так задорно, что и не остановишь потом. И редко кто удержаться мог в стороне от веселья. Может, от того, что искреннее оно было. От чистого сердца, как в народе говорят. Кстати, не припомню я, чтоб на грустных песнях заканчивали те посиделки. Может, от того, что в те грустные песни всю свою грусть да печаль сливали? Споют, бывало, все вместе и будто легче всем на душе стало. Светло и радостно. «Как камень с души свалился» - говорили. Вроде как, пришёл к соседу и грустно тебе было - спели и всего-то. А вона как не проста песня-то на Руси была!! Чудно, одним словом! Сейчас-то не так часто поют. Да только песни те до сих пор в народе живут. От того и зовутся Народными.

Правда то или нет, мне неведомо, да только к психологам в то время никто не ходил. Да и не было их, оттого что к друзьям да соседям ходили да и помогали друг дружке люди русские. От всей души да от чистого сердца, опять же. А может, не было тех странных психологов потому, что каждый сам в то время на Руси-Матушке Душу видел да понимал больше, чем многие учёные люди сейчас. Одним словом, загадка. Ну да ладно. В другой раз об этом. Будет случай ещё.

Сели, значит. 

Дед тут и спрашивает: «Ну, что надумал, Алёха?!»

- Запали мне слова в голову про Душу, что ты на лавке тогда говорил, Дедушка. Как её открыть-то?

- Открыть-то? Открыть не сложно. Да и нет в мире ничего сложного. Тому, кто ищет, мир сам открывается. А ты знай себе смотри да слушай его - лишь усмехнулся Дед. Только слушать надо правильно. А давай-ка мы с тобой костёр заведём?!

На дворе уже начиналась осень и по-осеннему накрапывал мелкий дождик.

- Так ведь дождь на дворе-то! - посмотрел в окно мальчуган.


- Ну то не беда, - сказал, хитро прищурившись, Дед. 

Он вышел на крыльцо. Взглянул на дождевые тучи, что висели прямо над домом. Прошептал что-то себе под нос (что - Алёша не расслышал). Улыбнулся. В тот момент он будто заискрился, а может, Алёше это только показалось. Сложил мозолистые ладони в горсть. Поднёс их к губам и подул в них, направляя в небо и поворачиваясь в ту сторону, куда он как бы сдувал тучи. Потом ещё что-то прошептал и вернулся в хату допивать чай. 

Молча они просидели несколько минут, и вдруг сквозь оконное стекло на стол упал лучик света. Мальчик глянул в окно и увидел, что там будто всё расцвело.

- Пойдём, ― лишь сказал дед.

Вместе вышли они на крыльцо, и Алёша не поверил своим глазам. Ветер, взявшийся будто ниоткуда, колыхал верхушки деревьев, что стояли неподалёку. Он разгонял тучи в ту сторону, куда несколько минут назад подул Дед. Будто огромная метла мела и очищала дорогу Солнцу. 

Неспешно, без лишних движений, Дед подошёл к поленнице, взял топор и начал колоть дрова. В его движениях не было никакой суеты и спешки, и, вместе с тем, они были наполнены какой-то непонятной силой. Казалось, что это не топор колол дрова, а сами дрова, понимая, что не в силах противостоять Деду, раскалывались на части. Он, будто, просто указывал топором, где нужно расколоться. Вроде, это было привычное дело для Алёши. Видел он, как колят дрова ни раз и ни два, да и самому колоть приходилось. Но то ли делал как-то Дед это по иному, то ли вкладывал какой-то иной смысл в это действие, но сила, которая буквально разливалась вокруг не оставляла сомнений, что присутствовало в его деле что-то ещё, кроме Деда, топора и дров.

Соорудив небольшой костерок поодаль, на лужайке, Дед хитро прищурился.

- Ну зажигай, внучёк.

- Так спичек у меня нету. Чем поджигать? - с недоумением посмотрел малец на Деда.

- Во дела!! И как же раньше люди жили, без спичек-то?! - шутливо нахмурился Дед.

Между тем, Алёша уже ожидал очередного чуда и уже был готов к тому, что Дед взглядом воспламенит костёр или поводит руками и огонь сам загорится, а, может, молния ударит прямо в костёр. Одним словом, он был готов ко всевозможным чудесам. Однако Дед просто порылся в кармане и достал какую-то полоску железа, а может, это был изогнутый гвоздь и камень. Одним движением, ударив «гвоздём» о кремень, он высек искру и она, попав на стружку, загорелась. Пламя всё разгоралось и дрова будто оживали. Огонь словно мурлыкал и приветствовал их с Дедом. Он был ласковым и каким-то родным, как котёнок. Дровишки начали весело потрескивать и вокруг стало как-то уютно и тепло. Все дрова занялись и ровно горели. Вдруг, откуда не возьмись, налетел порыв осеннего ветра. Весь огонь будто сразу откликнулся ему. Будто огонь хотел сорваться вместе с ветром и лететь туда, куда и он. Костёр будто задышал и загудел, словно что-то хотел сказать. Но были это одни гласные звуки и потому было не очень понятно, что именно он хотел сказать. Он набирал силу и разгорался всё сильнее. Казалось, он окреп и стал очень уверен в своей силе. Всё ярче и теплее становилось возле него. Теперь он уже не казался таким безобидным, каким был сначала и малец немного отступил назад, чтоб не обжечься. Языки пламени словно плясали на ветру. Казалось, это был и правда какой-то танец, похожий то ли на хоровод, то ли на казачью пляску. Да!! Сам костёр был живой! Такой же живой, как и они с Дедом возле него! Почему-то раньше мысли о том, что костёр может быть живой, Алёше в голову не приходили. А теперь он словно иначе увидел его. Будто разглядел то, чего раньше не видел.

- Что видишь, внучёк? - лукаво улыбнулся Дед, будто читал его мысли.

- Костер-то, будто живой!! Такой же, как и мы, ― чуть не задохнулся от радости мальчишка.

Дед лишь как-то по мальчишески рассмеялся в ответ, и Алёша заметил, как заискрились его глаза и вокруг стало, будто, ещё светлее.

- Не многие люди нынче это замечают. Раньше-то побольше понимали. Глубже видели. В суть смотрели. Может, от того и Ведунами звали тех, кто видел это? А теперича смотрят, да вот не все видят.

Вот и давай поглядим с тобой, Алёшка. Огонь, ведь, - тот же человек. От него тепло, как от человека, он и согреть может, и накормить. Одежду высушит, пищу приготовит. Если человек сильный, то он все болезни и хвори спалит в себе, как огонь, всё сожжёт, что чужеродное. Кому-то он дорогу освещает и путь указывает. Для кого-то он родной, как домашний очаг и ласковый. Ну а для кого-то он может и бедой обернуться. Может дом спалить или обжечь ненароком. Несчастье принести. Дым от него глаза разъедает, копоть, запах опять же кому-то неприятным покажется. Одним словом, разный он для каждого. Ну словно человек. Но суть-то у него одна и та же, как ни крути. Проявления разные. Одно слово - Огонь!! 

В старину его одни "Семаргл" называли - за одного из Богов почитали. Другие "Крес" - живой огонь так называли, который путём вытирания из дерева получали. Оттого, наверно, и прибор для извлечение огня "Кресало" или "Огниво" называли. Ну да ты его видел уже. А от того, может, и "крестьянин" на Руси название есть. Только раньше он "КресЯнин" был. Огнепоклонник, по-теперешнему, или Огнещанин. Тот, кто огню поклонялся и за живого его принимал и почитал. От того, может, что видел так же. Во многих селениях так было. До сих пор в культуре нашей многое сохранилось с тех дней. Оттого в нашем языке остались такие выражения: «Человек горит» или «Загорелся» - про тех говорят, кто в движении и деятельный очень. Или «Потух», «Перегорел», «Жизнь в нём еле теплится» ,к примеру. Отчего мы человека с огнём сравниваем? Может, от того, что в каждом из нас горит такой же огонь внутри, который свет и тепло несёт. И огонь этот, может быть, часть того, что мы, люди, Душой называем?

- Огонь часть Души... - медленно повторил мальчик.

- А, может, от того до сих пор бабки-ворожеи порчу огневицей снимают. Душу чистят так, они говорят, от порчи. А ведь раньше, Алёша, как было: людей после смерти не хоронили на кладбищах, как теперича, а сооружали Кроды - Костры погребальные, на них и сжигали умерших. К-Роду Небесному отправляли. Не от того ли, чтоб Души их чистыми в Небеса к родным отправлялись. Да ты вокруг посмотри повнимательнее - сам найдёшь. Вот, например, в память о погибших войнах на Руси издревна вечный огонь возжигали и поддерживали. Традиция эта жива и по сей день. От того это делают, чтобы Одушевить павших в храброй битве воинов. Отдавших жизнь за свою Родину. Потому для нас они вечно живы и с нами. 
Вот сколько всего увидеть можно, если присмотреться повнимательнее. Все это видят по-твоему, Алёшка?!

- Не знаю, я так глубоко не заглядывал никогда, ― немного растерявшись, сказал мальчик.

- Давай на другое теперь поглядим. Без чего огонь гореть не будет? 

- Без дров, - быстро нашёлся мальчик.

- Само собой! Ты смотри на костёр-то, ― улыбнулся Дед. Смотри и думай. Мы не спешим никуда. В спешке всегда мимо сути проскочишь.

- Без чего ещё-то? Ну-у не знаю. - протянул он. 

В голове крутилось: «Спичек, Спичек», но мысль эту он отбросил, потому что видел, что Деду они оказались без надобности.

- Костёр на чем у нас? - спросил Дед.

- На земле, - ответил мальчик.

- Хорошо. Земля, значит, - опора для Огня. Без опоры, выходит, и огонь не может. Дальше думай.

Вдруг Алёша вспомнил, как огонь преобразился, когда уловил порыв ветра.

- Ветер! ― выпалил он.

- Верно говоришь! Но про ветер отдельно поговорим, будет время ещё, и до него доберемся. Назовём пока его "воздух". Вот смотри, что выходит. Огню нашему, как ни крут, опора нужна, ну как Душе Тело, так пока скажем. Дрова для Души - это Впечатления, выходит, что питают Душу. То, от чего Радость появляется или печаль. Не по Душе дело или дров мало, так и костёр маленький будет. Ну а Воздух - это Дух, что Душу Силой наполняет. А воду если огнём подогреем, то получим облако пара. Пар - ещё одна составляющая Души, кстати. Оттого, может, и говорят, что «Душа Парит». Ну летит, значит. Ну да не всё сразу. Но началось-то всё с чего? - Дед многозначительно поднял палец вверх.

- С Искры, ― вдруг сообразил мальчик.

- Вот именно, ― улыбнулся Дед в бороду. Недаром на Руси всё от сердца делали.

- "Искренность" - слово-то тебе знакомо?- с хитрой усмешкой спросил Дед.

- Знакомо, конечно, но раньше о его смысле я как-то не задумывался. 

- Коли человек искренний, то этой искрой он может в себе зажечь огонь. Огонь, как известно, несёт свет и тепло другим людям. И очищает от скверны всякой, что в душе образуется, от обид и тревог напрасных. А когда человек жить по душе начинает, то есть делать то, к чему у него желание появляется, то он питать душу свою этим начинает, и огонь ещё больше разгорается. А за душой, как известно, и тело двигаться начинает. От того и в руках всё спорится. И от того он Радость испытывает, когда достаточно света этого в нём. Когда ему дело его по душе. Вот так Душа сама раскрывается и светом наполняется. И в то, что ты делаешь, ты часть своей души вкладываешь, сам об этом не думая. Просто хочется тебе, чтоб и вокруг Светло да Ладно было. Видишь, как просто всё.

Они немного помолчали, наслаждаясь теплом от костра.

- А то, что мы дерево сжигаем, не плохо? Мы же уничтожаем его! - спросил вдруг Алёшка.

- Так костёр-то мы из каких дров собрали?

- Из сухих, ― ответил малец.

- Сухое дерево только того и ждёт, чтоб его освободили. Его век в этом мире закончен. Может, оттого, оно и горит так хорошо. Только что срубленное легко-то и не зажжёшь. Оно за жизнь будто цепляется. А сухому огонь это самый быстрый путь в следующий мир. Жизнь, ведь, она безконечна, Алёшка. 

Костёр, между тем, уже догорел и от него остались одни угли. Но, странное дело, тепло никуда не ушло. Оно, будто, стало ещё ощутимее. Вроде, и огня уже нет, а от него всё ещё тепло. Как тёплые воспоминания о ком-то близком и родном.

На том они попрощались и пошли каждый по своим делам, какие могут быть только у мальчишки, который только начинал познавать мир, и Деда.

 

Серия сообщений "АЛЁШКИНЫ СКАЗКИ":
Часть 1 - АЛЁШКИНЫ СКАЗКИ. СКАЗКА ПЕРВАЯ. ЛАВОЧКА (МЕСТО СИЛЫ)
Часть 2 - АЛЁШКИНЫ СКАЗКИ. СКАЗКА ВТОРАЯ. КОСТЁР (ИСКРА)