Древнегреческий философ-идеалист Платон утверждал, что государством лучше всего могли бы управлять учёные. Последующие века истории человечества показали ошибочность этого мнения. Учёные и эрудиты неизменно оказывались плохими руководителями. Для вынесения эффективных руководящих решений одних только знаний и логики недостаточно. Когда в 1950-х гг. молодая наука кибернетика пообещала описывать своими механистическими методами алгоритмическое управление обществом, она в СССР была обоснованно названа лженаукой. Впоследствии подтвердилось, что невозможно создать общую теорию управления всем, чем угодно. Тем более невозможным оказалось построение теоретических схем управления обществом. Здесь, кроме знаний и опыта нужна ещё врождённая интуиция руководителя, способная интегрально учесть всё неисчислимое многообразие общественных явлений и их взаимосвязей.

Известный американский социолог Р.Коллинз в своей работе "Социология наука или антинаука" отмечал важную роль интуиции в своей области знаний:"Научная теория даёт набросок модели изучаемого мира под определённым углом зрения. Гипотезы имеют производный от этой модели характер и сам процесс их выведения включает интуитивные скачки... Эти интуитивные или неформальные скачки суть предмет, вокруг которого... должны происходить теоретические дискуссии..., но подобные скачки вполне оправданны: просто потому, что такой мир". Именно это - безраздельную целостность человеческого общества, непрозрачность его для математического анализа не понимал Н.Винер.

Только интуиция руководителя способна учесть всё это в полном объёме. К сожалению, интуиция плохо понимает, что хочет от неё разум. Только у гениального руководителя ("вождя") эти два вида мышления работают дружно и позволяют ему предчувствовать будущий ход событий, когда он принимает текущие руководящие решения. Платон был неправ. Интуиция учёного, весьма плодотворная в поиске новых знаний, почему-то редко оказывается успешной в руководящей деятельности.

Континуальность общественных процессов делает бессмысленным вопрос, почему произошло то или иное общественное или индивидуально-личностное событие. На него нет и не может быть обоснованного ответа. Причинно-следственный подход если и применим к человеку и к сообществу людей, то только в виде обычно несбывающихся прогнозов политологов. Использовать статистику для количественной оценки достоверности подобных прогнозов, к сожалению, невозможно, т.к. за всю историю человечества в его жизни ни разу не повторилось ни одно событие. Это не позволяет определять вероятности наступления различных событий и лишает возможности использование в исторических исследованиях метода аналогий.

То, что мы называем историческим событием, является мысленным выделением из целостной и безраздельной действительности чего-то, по нашему мнению, "наиболее существенного". Фактически, описывая событие, мы конструируем в сознании свою субъективную модель действительности. Ни одно историческое событие не существовало в том виде, в каком его описывает любой очевидец, и, тем более, в каком оно попало в официальную историю. Парадокс состоит в том, что интуитивное представление очевидца о событии вполне объективно, но описывая его словами, он неизбежно идеализирует. Н.А.Бердяев (1931) обращал внимание на степень "опустошения, какое производит историческое и психологическое исследование духа, в котором объективирование есть умерщвление реального предмета".

Некоторые люди отмечают появления у себя неопределённых предчувствий будущих катаклизмов. Чаще всего псевдовоспоминания о былом "предчувствии" возникают лишь после наступления катаклизма, но иногда человек действительно сдаёт билет на рейс самолёта, который через два часа потерпит катастрофу. Исследователь В.И. Кокс собрал сведения о количестве пассажиров 28-ми поездов, потерпевших железнодорожную катастрофу. Пассажиров по списку  оказалось гораздо больше, чем реально поехало на этих поездах. Модель волн материи (см. запись от 07.09.14) наглядно демонстрирует, что такие предчувствия могут быть основаны на непрерывном получении любым веществом волновых данных о его возможном будущем.

Если в недалёком будущем велика вероятность какой-то катастрофы, то некоторые животные и люди могут неосознанно избегать некоторых путей и событий. Это не знание о своём будущем, что противоречило бы принципу причинности, а именно предчувствие большой вероятности чего-то важного в будущем.

Существование в неживой природе механизмов получения вероятностных данных о возможном будущем экспериментально доказал лауреат Нобелевской премии по физике за 2012 г. С.Арош. В его экспериментах вероятность излучения фотона возбуждённым атомом возрастала в 500 раз, если в будущем обеспечивались благоприятные условия для существования фотона. Физические эксперименты такого рода следует продолжать и совершенствовать, а вот исследования бессознательных интуитивных предчувствий бесперспективны. "Понять" их и осмысленно использовать в жизненной практике принципиально невозможно. Нужно просто понимать, что предчувствие кошкой скорого землетрясения является результатом получения её мозгом вероятностных данных о его (мозга) будущем. Людям тоже имеет смысл прислушиваться к своему внутреннему голосу. Ничего мистического в этом голосе нет.

А.Пуанкаре, самонаблюдениями изучавший свою творческую интуицию, вопрошал: "В чём причина того, что среди продуктов нашей бессознательной деятельности одним удаётся преступить порог сознания, тогда как другие остаются за его порогом? Случайно ли даруется такая привилегия? Очевидно, нет... Она вызывает у нас предчувствие математического закона".

В так называемых умелых движениях живых организмов может проявляться не только вероятностное предчувствие будущих событий, но иногда и детерминированное воздействие организма на будущие события. В процессе ловли на лету летучей мышью комаров, бросания баскетболистом мяча в корзину,

перепрыгивания обезьяны с ветки на ветку организм неосознанными рыскающими микродвижениями как бы "проигрывает" разные варианты своего будущего и по данным волн будущего целостной модификацией "метода наискорейшего спуска" корректирует нынешние свои движения для надёжного получения в будущем желаемого результата.

 

Известному советскому психологу О.К. Тихомирову удалось экспериментально выявить "рыскающие" движения в творческом поиске шахматистов. В этих экспериментах проводилось тщательное сопоставление траектории движения глаз шахматиста с особенностями конкретной ситуации на доске. В экспериментах оказалось, что "глаз осуществляет некоторое действие с элементом ситуации. Это не практическое действие..., это в то же время не чисто внутреннее ("умственное") действие, это - исследовательское действие, имеющее внешне выраженную форму."(1971)

Наблюдались и "рысканья" по возможным будущим ситуациям. Тихомиров довольно точно называл эти "рысканья" внешними исследовательскими действиями неперцептивной природы.

В этом смысле научное мышление является одним из видов движения в организме учёного, поэтому в нём явно используются данные волн будущего, будущего состояния науки. Американский социолог Р. Мертон утверждал, что одновременные открытия скорее правило, чем исключения. Проанализировав  264 случая, он отметил, что в 2/3 из них одна и та же идея выдвинута независимо друг от друга двумя учёными, в 1/3 случаев - тремя.

Этот феномен наглядно иллюстрируется идеей обобщения уравнения Максвелла, независимо и практически одновременно "озарившей" в 1989 г. меня и украинского математика В.М. Симулика. Показательно, что дополнительные, никому ранее не известные, члены в новых уравнениях мы обозначили совершенно одинаково. Часто высказываемое историками науки и тем же Мортоном утверждение, будто в таких случаях идея "витала в воздухе", была естественным следствием текущего состояния науки, опровергается тем фактом, что наши с Симуликом обобщения уравнений Максвелла до сих пор не признаны мировой научной общественностью, но никем и не опровергнуты.

 

Аналогичную природу может иметь состояние так называемого вдохновения писателей, поэтов, учёных, когда, как они отмечают, "всё получается" - слова поэтов сами собой складываются в прекрасные строфы, мысли учёных - в революционные идеи... за счёт предчувствия своего будущего.

Работа интуиции показывает, что гегелевская диалектика и порождённый ею диалектический материализм, в которых неоправданно большое значение придаётся идеализированной модели "борьбы" двух противоположностей, - это оторванная от реальной действительности искусственная модель. Конечно её не Гегель первый придумал. Это рудиментный остаток от интеллекта первобытного человека, у которого ещё только зарождалось сознание и он научился считать до двух. Именно тогда появилась привычка к бинарным моделям всего сущего: светло-темно, тепло-холодно, добро-зло, хорошо-плохо. В исследованиях Р.Деннета (1896) и Э.Дюркгейма (1903) было показано исключительное значение в первобытном мышлении именно бинарных оппозиций. Считается, что в качестве врождённой психической структуры, стимулировавшей появление бинаризма в первобытном мышлении, выступали симметрии собственного тела дикаря: лево-право, верх-низ. В арабском языке до сих пор, кроме единственного и множественного чисел, сохранилось двойственное число. А в тех языках, где эта двойственность в явном виде не сохранилась, она обязательно проявляет себя в оппозиционных понятиях: свой - чужой, подъём - падение.

В реальных ситуациях число факторов и исходов значительно больше двух и представляет собой непрерывное поле. Особенно этим отличается интуиция, в которой нет оппозиций, альтернатив, вариантов.

В человеческом обществе несчётное количество различных элементов (людей, семей, коллективов, партий, классов и т.п.), и у каждого элемента континуум свойств, мотиваций, настроений, предубеждений. Все они связаны между собой и с окружающей средой в единое целое. Кроме того, общественные процессы весьма подвижны, состояния и ситуации быстро сменяют друг друга и изменяются в непредсказуемых направлениях. В целостном человеческом социуме невозможно выделить отдельные независимые элементы и отдельные события. Ни к одной из социальных проблем невозможно применить причинно-следственный подход, нельзя обоснованно ответить на сакральные вопросы: "Кто виноват?" и "Что делать?". Последние три тысячи лет, в течение которых человечество пытается осмысленно запоминать и трактовать свою историю, показали, что субъективность и неполноценность рационального человеческого мышления сплошь и рядом приводит к парадоксальным результатам: на основании одних и тех же реальных событий можно вполне обоснованно получить практически любой ответ на оба эти вопроса.

Дж.Томсон в 1958 г. писал:"Социологии же ещё предстоит обрести своего Ньютона, не говоря уже о Планке, и поэтому предсказания в этой области не выходят за рамки догадок". Это характерный пример непонимания ограниченных возможностей рационального анализа, его неприменимости к целостным структурам. В творческом управлении коллективом или страной нужна интуиция гениального вождя, которая наиболее приспособлена находить оптимальные решения в социальных, экономических и политических проблемах.

Интуиция, как и натуральная память, не бывает коллективной. Это строго индивидуальный ум каждого человека, доставшийся ему в наследство от животных предков. В управлении стаей животных тоже используется индивидуальная интуиция и жизненный опыт вожака. Зоологи не встречали ни одной стаи, где бы использовалось какое-нибудь "коллективное руководство" или "система сдержек и противовесов". Известен эксперимент американских социологов. Двум десяткам опытных судей было предложено принимать решения по разнообразным уголовным делам в разном составе. Оказалось, что решения, принимавшиеся судьями единолично, всегда были более разумными и справедливыми по сравнению с решениями коллегиальными. Преступления, как и все другие характеристики социума людей, имеют бесконечное поле вариантов. Их невозможно однозначно вписать в дискретные градации уголовного кодекса. Континуальная по своей природе интуиция опытного судьи более соответствует континуальной природе многомерного поля возможных преступлений, чем результат коллегиального обсуждения группы судей или присяжных, вынужденных для убеждения друг друга пользоваться только рациональными аргументами, мало применимыми в социальных вопросах.

Аналогичными свойствами отличается и сфера управления людьми. Интуиция обеспечивает талантливого руководителя целостными исходными данными натуральной памяти и целостно их обрабатывает с учётом предчувствия возможных последствий тех или иных управленческих решений. Поскольку интуиция вождя - это индивидуальное свойство личности, то во всех случаях анализа, оценки и управления социальными процессами по-настоящему эффективными оказываются только методы единоначалия харизматического вождя. Интуиция не подсказывает ему логических аргументов для убеждения общества в своей правоте, но внутренняя убеждённость в верности избранного пути передаётся народу, наступает так называемое "психическое заражение".

Наша сознательная привычка разбивать наблюдаемое на отдельные объекты, а объекты - на отдельные свойства совершенно непонятна бессознательной части души. Двухлетний ребёнок большому противопоставляет красное, а поломанному - чужое. В конце концов мы воспитаем в нём привычку логически мыслить и разбивать наблюдаемый мир на те же объекты, свойства и связи, что и мы. Но бессознательная душа как ребёнка, так и взрослого человека, рассматривает всё в целом. Если бы мы мыслили только логически, то давно бы застряли на самых начальных стадиях познания природы. Логика - это, вообще говоря, крайняя форма шаблонного мышления. Р.Декарт в "Рассуждении о методе" (1637) писал об этом так:"Я заметил, что в логике её силлогизмы и большинство других её правил служат больше для объяснения другим того, что нам известно, ... вместо того, чтобы познавать это". Новое в науке не выводится из предыдущих знаний на основе "принятых с самого начала" законов формальной логики. Оно может появиться только тогда, когда учёный приобретёт "знание о своём незнании", когда интуиция подскажет ему, какие и как нужно учесть новые факторы и связи.

Мой учитель В.С.Дулицкий (1959) часто говорил:"Главное довести собеседника до непонимания". Он имел в виду, что пока учёный хорошо знает и понимает всю систему теорий и экспериментальных фактов - это нетворческий эрудит. Этим методом пользовался ещё Р.Декарт (1644):"...чтобы освободиться от многих предрассудков, которые я впитал с детства, ...я должен усомниться во всём, что не вполне достоверно." Только обнаружив белое пятно на карте своих знаний, любознательный учёный активирует творческий потенциал, одновременно логический сознательный и целостный бессознательный.

Творческий человек может по-новому посмотреть на хорошо известную теорию и увидеть в ней белое пятно, которого до него никто не видел. Так, Максвелл в середине XIX века приводил в систему взаимосогласованных математических зависимостей экспериментальные и теоретические результаты Фарадея и других исследователей электромагнитных явлений и вдруг увидел белое пятно: не известно, к чему приводит изменение во времени электрического поля. В своей теории Максвелл заполнил этот пробел новым научным объектом - током смещения. И не ошибся.

В этом открытии Максвеллу способствовала дружная совместная работа логического мышления и интуиции. Человек с включённой в решение проблемы интуицией говорит не "думаю", а "думается", ибо ощущает неполную управляемость сознанием своего мышления.

В основном инструменте интуиции человека, в бессознательной натуральной памяти, доставшейся ему в наследство от диких предков, отсутствует свойственное декларативной памяти разбиение запоминаемых данных на отдельные "причины" и "следствия", события "предшествующие" и "последующие", произошедшие "здесь" и "там". Здесь всё связано со всем бесчисленным количеством связей и представляет собой единое целое. Содержимое натуральной памяти не управляемо человеческой волей и не наблюдаемо его сознанием.

На наше счастье в жизни каждого человека есть короткий период, позволяющий учёным хотя бы косвенно заглянуть внутрь кухни бессознательного. Корней Чуковский посвятил этим замечательным годам жизни ребёнка специальную книгу "От двух до пяти". В столь раннем возрасте взрослые ещё не успели навязать ребёнку свою идеологию причинно-следственных связей, свои представления о времени и пространстве. Языковые и мыслительные навыки ребёнок в это время приобретает лишь в словесном общении с людьми, а мыслит чаще всего вслух. Дети не слепо копируют взрослых, а бессознательно пытаются навести порядок в своей речи. В результате ребёнок занимается словотворчеством. Он говорит: всехный, обувало, вторчился; и убеждён, что раз что-то может утонуть, то оно же может вытонуть.

Это бессознательная часть души ребёнка, основываясь на целостных свойствах натуральной памяти, самостоятельно ищет связи между словесными свойствами и понятиями. Самая совершенная машина-переводчик не сможет разобраться в различиях слова "ключ" во фразах: "ключ упал в ведро" и "ведро упало в ключ"; а ребёнок без труда ориентируется и в более сложных конструкциях. Пусть он на первых порах устанавливает ассоциации по случайным признакам, пусть иные применяемые им аналогии ложны, но этот период позволяет внимательному воспитателю увидеть работу бессознательной сферы человека по установлению всеобъемлющей взаимосвязи всего сущего.

Психологи высокомерно называют синкретизмом способность детей связывать между собой явления, которые взрослые привыкли считать независимыми.

Автор понятия "синкретическое восприятие" французский писатель Ж.Ренан (1823 - 1892) использовал его для обозначения несколько иного - первого умственного акта, "общего, понимающего", где "всё без различия сбито в кучу". К мышлению детей его применил Э.Клапаред (1873 - 1940), который показал, что целостное восприятие у детей намного предшествует восприятию деталей. Так, например, ребёнок 4 лет, не умеющий читать ни нот, ни букв, умеет, однако, отличать в сборнике песни просто по виду страницы или заголовка песни. Это и есть, по Клапареду, синкретизм мышления детей.

Пользуясь синкретизмом восприятия, Декроли удалось научить детей читать "глобальным методом", т.е. узнавать слова раньше букв. В принципе так же действует интуиция учёного. Она не понимает логики, математики, но каким-то своим целостным образом воспринимает исследуемую им проблему, находит своё целостное её решение, которое подсказывает учёному в виде "озарения".

На основании исследований людей с рассечённым мозолистым телом, связывающим полушария головного мозга, некоторые нейрофизиологи высказывают предположение, что интуиция человека порождается работой правого полушария (у правшей). Выяснено, что левое полушарие осуществляет сознательную обработку воспринимаемых данных последовательно и аналитично, а правое - бессознательно, параллельно и синтетично. У разных людей в разной степени наблюдается врождённое доминирование того или иного полушария, асимметрия между которыми сильнее выражена у мужчин, чем у женщин. У правополушарных людей сильнее развиты воображение и эмоции, у левополушарных - логическое восприятие и рациональное мышление.

Природа асимметрии полушарий до сих пор вызывает споры. Согласно концепции эквипотенциальности полушарий, изначально они совершенно идентичны в отношении всех функций. Согласно же концепции прогрессивной латерализации, специализация существует уже с момента рождения ребёнка. Морфологические исследования показали, что от трёх до шести лет у детей наблюдается ускоренное развитие левого полушария (у правшей), а правое полушарие начинает догонять его от восьми до десяти лет. У мальчиков правое полушарие формируется раньше, чем у девочек. Окончательное оформление степени доминирования одного из полушарий завершается к подростковому возрасту.

В науковедении ХХ века было модно подразделять учёных-естественников по доминированию в мышлении их полушарий. И.М.Яглом (1983) на основании одному ему ведомых субъективных критериев составил два списка учёных. К правополушарным он отнёс Платона, Кеплера, Гюйгенса, Лобачевского, Римана, Гамильтона; к левополушарным - Пифагора, Аристотеля, Галилея, Лейбница, Паскаля. Подобная классификация обычно осуществляется исследователями, отрицающими существование у человека бессознательной научной интуиции, сводящими все её наблюдаемые проявления к мифическому "образному мышлению" правого полушария.

В современной практической психологии, позволяющей объективно дифференцировать психику людей по различным признакам, подразделение их по доминантным полушариям, как правило, не осуществляется. Видимо этот признак оказался малоинформативным. "Психологи"-дилетанты и "психологи"-шарлтаны, обычно, не отличают леворукость/праворукость от доминирования в интеллекте левого/правого полушария и используют в своих рекомендациях известные тесты со скрещенными пальцами и руками. Приемлемых научных тестов на выявление интуитивных творческих способностей в точных науках тоже не разработано. Д.Сержент (1989) обнаружил явное превосходство правого полушария при мысленных вращениях пространственных форм, однако М.Фарах (1984) выяснила, что у пациентов, жаловавшихся на утрату способности к произвольному порождению образов, повреждение было локализовано, как правило, в левом полушарии.

Даже доминантность левого полушария в отношении речевых функций, как показали исследования, значительно варбирует от субъекта к субъекту и от функции к функции. Ещё Джексон (1869) высказал предположение, что речь осуществляется совместной работой обоих полушарий, причём левое,  доминантное полушарие связано с наиболее сложно построенными формами произвольной речи, в то время как правое полушарие осуществляет более элементарные функции автоматизированной речи.

Клинические наблюдения убедительно показали, что при поражении доминантного полушария речь и связанные с нею функции у разных субъектов нарушаются неодинаково.

Эти факты нельзя объяснить только степенью поражения (величиной очага, наличием осложняющих факторов и т.д.). Очаг, разрушающий  так называемые "речевые зоны" левого полушария может не приводить к сколько-нибудь выраженным симптомам.

Исследования интуиции нельзя основывать на рассказах испытуемых пациентов. Отличительная её способность - ненаблюдаемость происходящих в ней процессов, недекларативность. Интуитивное решение какой-либо проблемы неожиданно как бы "вскакивает" в сознание без всякой предварительной подготовки. Даже С.В.Шерешевский, обладавший феноменальной управляемой интуицией, не мог ничего рассказать об алгоритмах её работы. Следовательно, ощущаемое в самонаблюдениях правое полушарие головного мозга, хотя и характеризуется целостным и образным восприятием, не является "органом интуиции". Просто интуиция в своей деятельности использует всё, что ощущал человек, поэтому она использует целостные восприятия правого полушария. Такие же целостные восприятия есть в левом полушарии, но они не наблюдаемы сознанием человека. Информация, осознаваемая левым полушарием, тоже поступает в натуральную память человека, но её логический смысл в интуиции обычно не используется.

Высказывались гипотезы, что интуиция бывает "левополушарная" и "правополушарная". В частности, замечено, что левши, работающие в области точных наук, обычно не демонстрируют заметных творческих способностей. По какой-то причине их вариант интуиции, весьма эффективный у писателей и художников, мало подходит для точных наук. И наоборот, многочисленные наблюдения над людьми с повреждениями правого полушария показывают, что работа интуиции при этом редко нарушается. Так, у Луи Пастера болезнь в довольно раннем возрасте уничтожила практически всю правую половину мозга, но это не помешало ему сделать свои знаменитые открытия.

В научной литературе описано немало экспериментальных доказательств участия левого полушария (у правшей) в неосознаваемой обработке данных. Э.А.Костандов доказал ошибочность точки зрения, будто только правое полушарие ответственно за бессознательное в человеке. Процесс восприятия как на осознаваемом уровне, так и на неосознаваемом, осуществляется при тесном взаимодействии обоих полушарий. Вся умственная деятельность бессознательных животных - это и есть интуиция, основанная на работе обоих полушарий головного мозга. У животных тоже есть своеобразная асимметрия функций полушарий головного мозга, но все эти функции являются функциями интуиции, аналогичной интуиции человека.

Вопреки общепринятому бытовому мнению, женщины более ориентированы на левое полушарие, чем мужчины, и у них преобладает логический метод обработки данных. Но женщины менее эффективно используют своё левое полушарие, чем мужчины, в основном более ориентированные на правое. Они превосходят женщин в пространственной ориентации и в математическом мышлении. Дж.Бразер (1987) считает, что известная бОльшая проницательность женщин объясняется их способностью решать проблемы сразу двумя полушариями. Характерно, что женщины реже мужчин бывают левшами.

З.Фрейд не различал два совершенно различных вида неосознаваемого в человеке - биологические автоматизмы и творческую интуицию. Автоматизмы живого организма (инстинкты, врождённые и условные рефлексы) основываются на долговременных изменениях процедурных программ и на изменениях синаптических контактов, обеспечивающих прохождение нервных импульсов потенциала действия от рецепторов внешних сигналов к исполнителям рефлексов - мышцам. Бессознательная творческая интуиция - это важный атрибут мышления человека, стимулирующий в нём не действия, а осознанные мысли. Где осуществляется такая работа бессознательного, пока неизвестно.

Об интуиции любят дилетантски порассуждать писатели, философы и другие гуманитарии. В серьёзных научных исследованиях интуиции лучше опираться на самонаблюдения специалистов по естествознанию. У гуманитариев сознательное мышление (в основном это воображение) и интуиция очень мало различаются, и их трудно изучать раздельно. Творческие "озарения" представителей естественных наук настолько разительно отличаются от обычной работы сознания, что в большинстве случаев учёные на всю жизнь запоминают время и место, где такое "озарение" их посетило.

А.Пуанкаре вспоминал один случай во время геологической конференции, когда он вынужден был забыть о своих проблемах с фуксовыми функциями. Участникам конференции в городе Кутане подали карету. В тот момент, "когда я поставил ногу на ступеньку экипажа, - писал Пуанкаре, - мне пришла идея, хотя в предшествующих моих мыслях не было ничего такого, что могло бы подготовить её появление".

В.Гамильтон был так потрясён идеей способа перемножения гиперкомплексных чисел, неожиданно осенившей его сознание во время прогулки, что тут же перочинным ножом вырезал на перилах моста соответствующую формулу.

Совсем по-другому проявляет себя работа интуиции у гуманитариев. У них сознание и интуиция одновременно, но каждое по-своему, в состоянии так называемого вдохновения заняты одним и тем же творчеством. Вот как описывает своё вдохновение писатель Д.Хеллер:"Я не понимаю сущности процесса работы воображения, не знаю, с чем связано моё вдохновение, но я знаю, что полностью от него завишу. Мне кажется, что идеи витают вокруг меня в пространстве и время от времени спускаются ко мне. Они могут приходить. Я сам их создавать не могу".

Специалисты, работающие над проблемами моделирования человеческого мышления на ЭВМ, в значительной степени основывают свои надежды на теореме Мак-Каллока - Питтса: всякое функционирование, которое вообще может быть строго и однозначно определено логически с помощью конечного числа слов, может быть так же реализовано с помощью формальной нервной сети.

Эта теорема не имеет никакого отношения к мышлению реального человека, т.к. не учитывает интуиции, которая не может быть строго определена логически и которая оперирует с целостной картиной мира, а не с "конечным числом слов". Мышление без интуиции - это не мышление, а повторение пройденного.

Созданные людьми автоматические опознающие устройства пока обеспечивают выделение и опознание пусть и большого, но счётного количества объектов с точно определённым набором свойств либо с достаточно большим различием в свойствах. Формализации поддаётся нетворческая дедуктивная деятельность по выводу следствий из известных законов с использованием наперёд заданных алгоритмов. Алгоритмы могут быть и адаптивными, приспосабливающимися к изменяющимся условиям работы, но методы адаптации всегда задаются творческим человеком. Причём, самая совершенная современная адаптивная программа "в подмётки не годится" целостной адаптации живого организма. Научная же деятельность, открытие новых законов и новых алгоритмов осуществляется совместной работой сознательного мышления и бессознательной интуиции.

Интуиция отличается от работы любого вещественного автомата и от сознания человека целостным восприятием действительности и целостным же сопоставлением с воспоминаниями натуральной памяти. В своё время академик А.Н.Колмогоров (1963) высказал предположение, что в ЭВМ будущего быстродействующая обработка большого числа элементов позволит моделировать непрерывность восприятия. Он тогда не учитывал, что проблема состоит не в том, чтобы на ЭВМ смоделировать одномерную непрерывную величину, а в необходимости моделировать бесконечномерное континуальное поле. Колмогоров без должных на то оснований утверждал, что “не существует состоятельных аргументов в пользу принципиальной ограниченности возможностей дискретных механизмов”.

Эта его точка зрения убедительно опровергнута В.В.Налимовым в докладе "Непрерывность против дискретности в языке мышления", сделанном в 1976 г. на биофаке МГУ. Налимов понимал под непрерывностью другое отношение к миру, другое описание его материальной картины - схватывание целостной сути помимо изучения отдельных свойств.

В генетике континуальный подход тоже позволяет преодолеть многие трудности. Скорее всего, нарождающимся новым организмом от родителей наследуется целостный голографический образ, содержащий как план построения вещественного тела, так врождённые программы управления им. Данные же, записанные на вещественных молекулах ДНК, - это программы синтеза ограниченного набора "кирпичей", из которых строится организм, - программы синтеза в живой клетке вещественных белков и ферментов.

Натуральная память человека имеет практически неограниченную ёмкость. Пенфилд считал, что в ней запоминается абсолютно всё, что человек когда-либо наблюдал или чувствовал. Весьма важным свойством натуральной памяти является то, что, обращаясь к ней, животное и человек неосознанно “видят” сразу всё в ней записанное. Здесь не требуется последовательно сканировать все ячейки памяти, как это делается в ЭВМ. В натуральной памяти нет “центрального поля” и “периферии”, в ней все воспоминания образуют неведомую нам целостную структуру. Как в ней активируется нужное воспоминание – неразрешимая рациональным умом проблема. У психологов принято различать три вида ассоциаций – по сходству, по смежности и по контрасту. Но такое подразделение отражает скорее манеру мышления психологов, нежели реальные механизмы припоминания. Припоминание в этом виде памяти представляет собой целостный процесс без разделения на отдельные признаки. Причём, как правило, припоминаются не прошлые знания в декларативном смысле, а неосознанно стимулируемые воспоминаниями движения и эмоции, реальные или идеомоторные.

Для творческой деятельности животных и человека решающим преимуществом натуральной памяти является сохранение всех реальных связей между запоминаемыми событиями. Информация, содержащаяся в декларативной памяти, годится лишь для логических рассуждений, основанных на весьма ограниченном количестве предпосылок, связей и условий. Информация применяется человеком для дедуктивных выводов из известных законов и для передачи своих знаний другим людям и последующим поколениям. Для получения новых знаний, данных декларативной памяти обычно недостаточно – новое в науке невозможно получить логическими умозаключениями. Здесь-то и помогает интуиция, способная преодолеть стереотипность логического мышления и подключить к рассмотрению ранее неучтённые элементы и связи. Будучи животного происхождения и континуальной по своей природе, интуиция не понимает ни математики, ни логики. Остаётся только удивляться, как она подсказывала, пусть и не в математическом виде, гениальные идеи математику А.Пуанкаре. Протекающие в ней на тахионном уровне процессы не поддаются самонаблюдению.

Два основных вида умственной деятельности человека – сознание и интуиция – оперируют различными массивами данных, хранилища которых совершенно по-разному организованы. Интуиция пользуется натуральной памятью, в которой у человека, как и у всех высокоорганизованных животных, воспоминания активируются по ассоциативному принципу узнавания. Л.С.Выготский писал о детях до трёх лет, ещё не обладающих декларативной памятью и сознанием:”Всякий знающий детей этого возраста согласится, что ребёнок вспоминает большей частью в форме узнавания... Ребёнок воспринимает вещь как знакомую и очень редко вспоминает то, что отсутствует перед его глазами или повод к тому отсутствует. В этот период он не сам вспоминает, а ему вспоминается”. Так же и интуиция взрослого человека не решает творческую задачу, а ей решается.

Преимущество сознательной декларативной памяти в её хорошей организованности, способности извлекать воспоминания по своему желанию, правда не всегда это получается по первому требованию. В ней воспоминания разложены по своим пространственно-временным и причинно-следственным “полочкам”. Недостатки этого вида памяти связаны с существенной обеднённостью запоминаемой в ней информации. Сознание является очень жёстким цензором, пропускающим в свою долговременную память только те данные, которые человек считает “существенными”. Если же они противоречат имеющимся у него предубеждениям, то они попросту отметаются:”Это какая-то чушь собачья!”.

Рационально препарированные воспоминания укладываются в прокрустово ложе существующей в душе человека индивидуальной парадигмы – идеализированной модели причинно-следственных отношений ограниченного числа дискретных элементов. Хорошие студенты издревле привыкли говорить:”Я не люблю зубрёжки, предпочитаю понимать новые знания”. Между тем, понимание какого-либо явления и в древности, и сейчас трактуется по одной и той же примитивной схеме: что является “причиной” явления и к каким “следствиям” оно приведёт. И даже если “причиной” назовут мифический теплород, а “следствием” - нечто столь же нереальное, студент будет уверен, что он понял процесс распространения тепла. Остальное посчитал несущественным и не запомнил.

Мы не всегда отдаём себе отчёт, что знать “всё обо всём” для нашего сознания так же бессмысленно, как не знать “ничего о ничём”. В бессознательной деятельности человека такой трудности нет, и он успешно пользуется своей натуральной памятью, где все воспоминания связаны со всеми остальными в единое целое. Встретив старого знакомого, мы бездумно говорим:”Здравствуйте, Иван Иваныч!”, но когда пытаемся потом вспомнить его фамилию, то довольно часто фамилия “вертится на языке”, но сознательно никак не вспоминается. В первом случае в натуральной памяти активизировалось воспоминание о целостном действии – словесном приветствии совместно с соответствующей мимикой и жестикуляцией, во втором случае в поиске участвует декларативная память, характеризующаяся обеднённым составом дискретных ассоциативных связей.

Талантливые учёные неведомым им самим образом умеют использовать симультанные свойства натуральной памяти при решении логических и математических задач. Математик много дней бьётся над какой-либо трудной задачей, а когда отвлёкся и занялся другими делами, в его голове вдруг всплывает идея парадоксального её решения. Р.Гамильтон так рассказывал об изобретении кватернионов:"Однажды в 1847 г. я почувствовал, что гальванический ток замкнулся мгновенно: решена задача, мучившая меня 15 лет".

Интуиция не способна решать рациональные задачи и в момент “озарения” подсказывает лишь то, какие новые предпосылки нужно добавить и какие дополнительные связи нужно учесть для успешного решения задачи. Решает её математик уже сознательным мышлением.

Не известно, почему взаимосвязь между сознанием и научной интуицией почти всегда осуществляется с довольно большой задержкой во времени. Американский исследователь творческого мышления Г.Уоллес(1926) вынужден был ввести специальный термин - инкубационная стадия - для обозначения интервала времени этой задержки. Он полагал, что в этой стадии мысль "созревает". Машинально выполняемые без участия сознания действия та же интуиция обеспечивает необходимыми командами практически мгновенно. Этим пользуются все люди в своей жизни, а вот применять интуицию в научной работе дано далеко не всем. У большинства людей интуиция и сознание никак не связаны. Только редкие таланты, не обязательно “самые умные” с общепринятой точки зрения, обладают творческим мышлением с использованием интуиции. Замечено, что реже всего такими свойствами обладают так называемые “эрудиты”.

Скорее всего, случайная комбинация новых данных, поступающих от органов чувств, данных, хранящихся в натуральной памяти, и данных, поступающих от волн будущего, порождает тот "прыжок через пропасть", о котором рассказывают все творцы. Причём, этот "прыжок" стимулируется именно континуальным объёмом данных, характерным для бессознательной сферы психики человека, а не каким-либо одним явлением, которое, как в этих случаях говорят, "навело на мысль".

Последнее обстоятельство наглядно иллюстрирует документально зафиксированная история открытия Пьером Ферма механизма преломления света на границе двух сред. После ознакомления с книгой по оптике де ля Шамбра, где отражение рассматривалось по Герону, т.е.с помощью принципа кратчайшего пути; Ферма решил попробовать применить его к явлению преломления.

Однако для преломляющегося луча кратчайший путь - прямая, поэтому сразу было ясно, что в героновском варианте этот принцип неприменим. Ферма долго размышлял над этой проблемой, формулировка и доказательство самого принципа были найдены неожиданным "озарением" только через 4 года после начала работы. Появлению "озарения" мешала убеждённость Ферма в бесконечности скорости света. Никакие известные данные о свете не могли подсказать ему о необходимости отказаться от этого убеждения и ввести в вариационный принцип предположение о различии скорости света в разных средах. С рациональной точки зрения это "озарение" выглядело нелогичным и немотивированным, но в целостной бессознательной картине, включающей в себя предчувствие будущего успеха, оно было неизбежным.

Широко известен один из вариантов спонтанного интуитивного постижения – шутка. В тот миг, когда мы понимаем шутку, возникает мгновенное “озарение” - постижение смысла шутки. Обычно в неё вкладывают, хотя и парадоксальную, но довольно простую мысль, поэтому большая задержка во взаимодействии интуиции с сознанием наблюдается лишь у людей без чувства юмора. У некоторых людей, особенно у женщин, наблюдается ещё один вариант проявления интуиции без задержки - так называемая проницательность,

психологическая способность к целостному симультанному познанию людей и отношений между ними. В интуитивном же решении сложной научной проблемы задержка может составлять месяцы и годы даже у весьма талантливых учёных. Почему?

Механизм работы творческой интуиции человека тот же, что и механизмы функционирования адаптивных программ управления организмом животного. Когда оно встречается с новой ситуацией, не охваченной системой врождённых и условных рефлексов, автоматически срабатывает ориентировочно-исследовательская реакция, которая у высокоорганизованных животных основана на творческих программах совместной обработки поступающих извне данных, в том числе данных, приносимых волнами будущего, и соответствующих воспоминаний натуральной памяти. В этом смысле такое животное является значительно более творческим существом, чем самый талантливый учёный. Животное использует творческую интуицию для решения любой новой жизненной проблемы, человек же вначале пытается решить проблему логическим путём. При неуспехе он долго меняет консервативные логические построения, пока неожиданное “озарение” не выведет его за пределы логики и и не подскажет, какие дополнительные элементы и свойства нужно учесть.

Преимущество человеческого мышления перед животной интуицией наступает после “озарения”. Если животное найденное решение немедленно реализует действием, то человек пришедшую в “озарении” подсказку вначале логически осмысливает и пытается убедить соратников, что решение проблемы должно быть таким, а не другим. Здесь логика, до нахождения решения являвшаяся тормозом творческой мысли, становится определяющей: только логический и математический анализ превращает нечёткие догадку и предчувствие в коллективное научное знание, способное самостоятельно завоёвывать массы людей. Отсутствие у бессознательных животных логического мышления и речевого общения не даёт возможности даже таким высокоразвитым из них, как обезьяны и дельфины, суммировать индивидуальные знания и умения в научную систему.

Обычно интуиция подводит чаще, чем об этом принято рассказывать, однако без наличия этого загадочного феномена сознательное мышление не могло бы творить новое знание. В творчестве главную роль играет нелогичный эвристический путь. Кибернетики испортили взятый у психологов термин “эвристика” и под эвристическими программами до сих пор понимают разбиение задачи на подзадачи, взаимосвязи которых редуцируются с помощью искусственных приёмов типа "вероятностного упорядочения кодов", "n-наилучшего направленного сокращения", "сходящегося направленного сокращения"..., не имеющих ничего общего с реальными целостными механизмами функционирования творческой интуиции.

Даже в творческом процессе поиска доказательств теорем, где в наибольшей степени появлялась интуиция математика А.Пуанкаре, кибернетики умудряются не выходить за пределы логики. Разработанные ими для этих целей программы обладают свойством, которое А.Маккарти (1959) неоправданно назвал "здравым смыслом", Он считал его нетворческой способностью делать дедуктивные заключения из заданных фактов.

В созданной ими программе “Общего Решателя Задач” (Ньюэлл, Шоу и Саймон, 1960; Эрнст и Ньюэлл, 1969) способ работы программы состоит в поиске на дереве целей путём редукционистского преобразования целей в более простые подцели и выбора методов достижения подцелей. Авторы этих программ не учитывали целостный характер работы творческой интуиции человека и необоснованно утверждали, что их декомпозиционные программы, программы, якобы, моделируют мышление человека

В психологии же давно установлено, что эвристические решения подсказывает человеку отсутствующая в ЭВМ интуиция, работающая по целостному принципу без перебора вариантов. Экспериментальные исследования советского психолога О.К. Тихомирова (1961-67) показали принципиальное различие машинных и человеческих "эвристик", бесперспективность любых попыток рассмотрения мышления человека на уровне кибернетических "эвристик". Ему удалось так организовать экспериментальные исследования творческого мышления людей, что неосознанная сфера этого мышления оказывалась объективно наблюдаемой по кинорегистрации движений глаз испытуемых. Эти эксперименты убедительно показали, что речевым заявлениям испытуемых о внезапном появлении у них удачной идеи всегда предшествовали поисковые и рыскающие неосознаваемые "движения мыслей".

Материалистическая диалектика познания называла причиной скачкообразного разрыва постепенности в познании природы разрешение противоречий между субъектом и объектом познания. Проще говоря, в рамках этой философии предполагалось, что человек начинает творить новое знание лишь после того, как в его жизни возникнет проблема. К аналогичному выводу приходили и западные философии (прагматизм, инструментализм и др.), которые считали главным стимулом к познанию жажду наживы. Но так познают мир только бессознательные животные. Человек отличается от них тем, что иногда проявляет любознательность без корыстных стимулов, а просто потому что хочется узнать что-то новое о природе. Именно такие, любознательные, люди и создали современную науку.

В геоцентрической системе Птолемея не было никаких противоречий. При той точности наблюдений (около 10 минут дуги) и тех методах вычислений, которые существовали во времена Коперника, расчёты на базе системы Птолемея вполне отвечали предъявляемым тогда к астрономии требованиям. Но захотелось Копернику из любопытства возродить гелиоцентрическую систему Аристарха Самосского (4-3-й вв. до н.э.) и он разработал свою систему. Новую, но незначительно более точную, чем птолемеевская, т.к. она основывалась на неверном предположении о круговых движениях планет вокруг Солнца. Аналогично, в 1960-м г. ни Я.П.Терлецкий, ни кто другой из специалистов не видели противоречий в утверждении А.Пуанкаре, что скорость света не может быть превышена при движении любого реального материального объекта. Но захотелось Терлецкому самому себе ответить на сакральный вопрос:”Действительно ли сверхсветовые скорости противоречат принципу относительности?”, и он в ходе решения этой задачи теоретически открыл возможность существования частиц с мнимой массой покоя.

Бессознательная интуиция, хотя и имеет животное происхождение, в поиске фундаментальных научных истин почему-то включается в работу только в ответ на любознательность человека. Не известно ни одного случая, когда бы великое научное открытие было сделано учёным из корыстных побуждений. Интуиция основана на том целостном механизме, который управляет движениями тела, речью, памятью. Здесь анализируемые данные и цели поисков не разделяются на части, связанные упрощенными причинно-следственными связями, а рассматриваются в целом. Поэтому, в частности, работа интуиции не поддаётся математизации и, подсказывая нам пути получения нужного результата, она никогда не даёт их точного и математически обоснованного выражения.

Несколько десятков лет назад в СССР жил феноменальный человек С.В.Шерешевский, который во взрослом возрасте сохранил детское наглядное “видение” (эйдетизм) и образную интуицию. Они помогали ему с завидной лёгкостью решать задачи, требующие от обычных людей длительных рассуждений. “Мне не приходится ломать голову – я просто вижу перед собой, что нужно сделать”, - рассказывал он учёным. Его интуиция неведомым образом частично оказалась управляемой. Обычно же её работа совершенно не подвластна сознательному управлению. Творческое “озарение” посещает человека неожиданно и часто неспровоцированно.

Разработчики так называемых эвристических программ реализуют в них лабиринтную гипотезу мышления, т.е. поиск решений методом проб и ошибок. Однако эксперименты многих психологов отчётливо показывают, что такое представление о творческом мышлении человека некорректно. Натуральная память позволяет человеку видеть в целом весь массив данных и возможностей. На ЭВМ симультанный “взгляд с птичьего полёта” принципиально недостижим, кроме того, вещественные неживые устройства всегда будут лишены возможности выбирать нужные варианты по бесчисленному континууму целевых функций, как это обычно бывает при решении человеком его жизненных проблем.

Даже значительно более простая задача поиска оптимума по счётному количеству критериев до сих пор в кибернетике не решена, и вряд ли когда-нибудь будет найдено удовлетворительное рациональное её решение. Человек же в своей интуиции, используя особенности натуральной памяти и вероятностное предчувствие будущего, видит сразу все возможные варианты и мгновенно оценивает их перспективность. Судя по всему, интуиция не анализирует никаких вариантов в рационально-логическом понимании этого слова, а, как точно сформулировал Шерешевский, просто видит, что нужно сделать в данных условиях.

Сложнее получается, если человеку требуется получить не ответ на животный вопрос “что делать?”, а необходима нетривиальная подсказка в решении абстрактной научной задачи. В большинстве случаев люди не получают от своей интуиции ответов на несвойственные ей рациональные вопросы либо не понимают того, что она им невнятно подсказывает. Лишь очень редкие учёные обладают эффективной математической интуицией, но и они получают от неё подсказки со значительной задержкой во времени:”Прежде всего поражает этот характер внезапного прозрения, с несомненностью свидетельствующий о долгой предварительной бессознательной работе” (А.Пуанкаре, 1908).

“Озарения”, приводящие к важным для человека новым решениям, обычно сопровождаются приятными эмоциями, чувством радости от удачной находки. Следовательно, она предчувствует, что нашла правильный путь решения рациональной задачи, хотя саму задачу она не способна решить.

В большинстве руководств по логике она определяется как наука о законах, формах и структуре правильного мышления. Известный математик и логик Р. Линдон (1966) утверждал, что логика изучает "формальные структурные свойства мышления, отражающие, по-видимому, некоторые свойства реальной действительности".

Между тем, многие исследователи отмечали, что подвластные логике сознательные размышления лишены творческого начала. Обычно попытки сознательного решения новой задачи ведут исследователя дорогой испытанных методов и концепций, т.е. туда, где открытий не может быть. А.Пуанкаре не раз замечал в себе сосуществование сознательного и бессознательного “Я”.

Свою творческую работу он описывал так. После нескольких дней сознательных усилий решить математическую задачу, усилий казалось бы абсолютно бесплодных, вдруг возникало “озарение” - идея совершенно неожиданного решения. Хотя Пуанкаре неоднократно отмечал, что интуиция подсказывала ему лишь общую идею решения и никогда не давала математических советов, он не мог себе представить нематематический характер творческой работы мозга. Он считал, что бессознательное “Я” способно за короткое время перебрать больше различных вариантов решения задачи, чем может это сделать сознательный ум за всю жизнь, поэтому превозносил достоинства интуиции.

Ему справедливо возражал его соотечественник, тоже математик, Ж.Адамар (1945), который доказывал, что сознательное мышление и интуиция так же дружно делают общее дело, как правая и левая ноги при ходьбе. Без интуиции словесно-логическое мышление не может подключить к рассмотрению задачи дополнительные свойства и связи, а интуиция, со своим целостным восприятием действительности, без команд со стороны сознания не способна решиться считать какие-нибудь свойства или связи “несущественными”, “лишними”. Только согласованные действия этих двух совершенно различных видов мышления способны порождать новые знания.

Апологеты рациональной теории мышления утверждают, что при посредстве логических умозаключений будто бы можно выявить общее в разнородных объектах и явлениях, отсеять “несущественные” их признаки, сформулировать закономерности взаимодействия “существенных” признаков. По их мнению, познавать природу можно только рационально. В некорректности подобных утверждений легко убедиться наблюдением за процессом добывания пищи бессознательными малоинтеллектуальными животными. Каждый их вид потребляет свой набор листьев, плодов, насекомых. Все экземпляры пищи даже одного сорта значительно различаются между собой по многим признакам, тем не менее любое здоровое животное бездумно, но безошибочно, выделяет их главное свойство – съедобность.

Животному не приходится при этом выделять “существенные” свойства пищи, искать какие-то закономерности. Столь же нерационально, но творчески и эффективно строят из нестандартных “строительных материалов” птицы свои гнёзда, а бобры – свои плотины.

Отличие интуиции талантливого учёного от интуиции бессознательного животного состоит, прежде всего, в его способности в поисках эффективных научных решений использовать, наряду с данными о наблюдаемой действительности, данные из виртуальной словесной действительности, названной советским лингвистом В.В.Мартыновым "Действительностью 2". Основанная на способоности человеческого языка к перемещению в пространстве и времени, интуиция учёного способна "рассматривать" предположения о таких вещах и событиях, которые никто пока не наблюдал. Рациональное мышление человека может анализировать "Действительность 2" по частям, но не способно воспринимать целостно и творить в ней, как это делает интуиция.

Целостное восприятие мира интуицией отнюдь не означает, что она в равной степени учитывает всё наблюдаемое. Интуиция животного пользуется целостными “целевыми функциями” для выработки целостных команд его мышцам. Это высшая форма познания целостных закономерностей природы. Но накопленные в натуральной памяти человека данные о подобных закономерностях невозможно передать другим людям. Рациональный анализ хорош не тем, что он будто бы лучше познаёт природу, а тем, что он выделяет идеальные модели закономерностей, обладающие свойством перемещаемости, - о них можно рассказать другим людям. В.Н.Брюшинкин (1988) несколько заумно, но точно определил смысл человеческого рационального рассуждения - “это акт коммуникации, состоящий в плановом преобразовании определённых структур языкового мышления некоторого субъекта с целью изменения соответствующих структур другого субъекта”. Любой взрослый человек безошибочно определяет “наиболее существенные признаки” падающего ему на голову кирпича, но только рационально мыслящий Ньютон способен сформулировать математический закон, при посредстве которого можно рассказать о свойствах падающих кирпичей людям, никогда их не видевших.

Животное происхождение интуиции человека предопределяет её преимущество, которое французский математик Ж.Адамар характеризовал так:”... важным свойством бессознательного является множественный характер его процессов, в нём различные и, вероятно, многочисленные процессы могут и должны протекать одновременно в отличие от сознательного “Я”. Действительно, ни одно животное не могло бы выжить, если бы каждую встреченную жизненную проблему оно анализировало той цепочкой логических рассуждений, к которым приучено наше сознательное мышление. И дело здесь не только в потере времени на последовательный анализ, но в возможной потере важных данных при декомпозиции наблюдаемого на части и на этапы. Логические построения аргументов хороши для неспешной передачи информационных продуктов другим людям, для убеждения их в своей правоте, но совершенно не годятся для выработки нового знания, а тем более – для оперативного реагирования на внешние сигналы.

В 1950-х гг. академик А.Н.Колмогоров утверждал, что учёным удалось к тому времени воспроизвести на ЭВМ вершины, как ему казалось, человеческого мышления, и считал лишь делом времени воспроизведение на бездушных электронных машинах человеческой интуиции. Он почему-то не учитывал обоснованный вывод своего французского коллеги А.Пуанкаре, полученный ещё в конце Х1Х века: интуиция творит новое знание, а логика его обрабатывает, поэтому бессознательная интуиция – вершина творческого мышления. Непонимание особенностей интуиции в те времена демонстрировал и другой советский академик – В.М.Глушков. Он отстаивал предположение, что в уже существующих ЭВМ можно воспроизвести любые формы работы мозга, если только дано полное алгоритмическое описание этого явления. Оба академика мечтали свести весь процесс мышления человека с участием его интуиции к таким программам:”если после операции а(4) возникнет сигнал б(5), то следует осуществить операцию а(6)”. Недалеко от них ушли и современные специалисты по так называемому искусственному интеллекту. Мало до чего додумалось бы человечество, если бы пользовалось подобными алгоритмами мышления. Впрочем, в публицистических своих статьях Глушков вполне разумно сравнивал логическое мышление математика с правилами передвижения фигур в шахматной игре, а поиск новых знаний - с интуицией шахматиста.

Считать ли мышлением бессознательную работу животной интуиции – это вопрос договорённости психологов. Однако следует учитывать, что работа интуиции совершенно не наблюдаема сознанием и что результаты её работы довольно редко врываются в сознательный мыслительный процесс в виде неопределённых и трудно уловимых “озарений”. Основной результат функционирования интуиции С.Л.Новосёлова удачно назвала интерпретацией действием. Ещё в начале ХХ века Л.С.Выготский доказал, что интуиция и сознание оперируют различными массивами данных, сохраняющихся у человека в двух различных видах памяти – в натуральной животной памяти и в человеческой декларативной памяти.

Основанный на ошибочных предположениях З.Фрейда психоанализ предполагает “выведение” на сознательный словесный уровень бессознательных воспоминаний из натуральной памяти. Это принципиально невозможно. Опытный психоаналитик навязывает впечатлительному пациенту псевдогипнотические псевдовоспоминания и закрепляет их в его натуральной памяти в виде бессознательных условных рефлексов, а в декларативной памяти – в виде “объяснения” рефлексов. Это так называемое кодирование психики пациента. Более перспективна поведенческая психотерапия, при которой врач не стремится добиться мнимого “понимания” пациентом своих проблем, а нужным образом изменяет его поведение, чтобы проблемы вообще не возникали. Бессознательные воспоминания натуральной памяти целостно связаны с поведением человека, а не с его мышлением, не с “пониманием”.

Группа учёных “Новый Взгляд” в 1949 г. провела исследования неосознаваемого восприятия словесных стимулов. При тахископическом предъявлении испытуемым эмоционально неприятных слов, кожно-гальваническая реакция на стимулы наблюдалась при таких коротких экспозициях, когда испытуемые ещё не могли правильно назвать эти слова. Выяснилось, что они эмоционально реагировали на них. А.Пуанкаре (1902) обращал внимание, что “всякий носит в себе своё миропредставление, от которого не так-то легко освободиться. Например, мы пользуемся языком, а язык пронизан предвзятыми идеями, и этого нельзя избежать, притом эти идеи неосознанны, и поэтому они в тысячу раз опаснее”.

Вывод Пуанкаре основан на отсутствии прямой взаимосвязи между натуральной и сознательной памятями. Но, с другой стороны, человек чаще всего реагирует на внешнее воздействие одновременно своими сознательной и бессознательной сферами. Поэтому все попытки выработать у здоровых людей условный рефлекс на неосознаваемые стимулы приводили к неоднозначным результатам (В.А.Костандов, 1977).

В 1957 г. никому не известный американский специалист по рекламе Дж.Вайнери провёл в кинотеатре эксперимент. К стандартным 24-м кадрам киноплёнки он каждую секунду добавлял один и тот же 25-й кадр с надписью “Ешьте попкорн”. Зрители не успевали эту надпись даже заметить, тем не менее, по утверждению Вайнери, продажа попкорна в буфете кинотеатра выросла на 60%. Сенсация обошла весь мир. Ведь открывалась возможность манипулировать массами ничего не подозревающих людей.

Надо отдать должное американским учёным, которые серьёзно отнеслись к исследованию этого весьма важного для их страны феномена. Была проведена серия строгих экспериментов, которые не подтвердили эффект. Наконец, в 1962 г., под тяжестью собранных учёными данных Вайнери был вынужден признаться, что никакой эксперимент в кинотеатре им вообще не проводился, а все опубликованные цифры были вымышлены.

Тем не менее его “открытие” до сих пор гуляет по СМИ и по научно-популярным изданиям. Кто-то даже придумал новый миф, будто специальным международным соглашением запрещено использовать “эффект 25-го кадра” в виду слишком сильного его влияния на поведение людей. В 2003 г. министерство по антимонопольной политике РФ совершенно серьёзно начало исследовать телевизионную рекламу с целью обнаружения в ней "запрещённого 25-го кадра". Парадоксально, но Вайнери, не сумев открыть новый способ распространения рекламы, до сих пор манипулирует сознанием очень многих людей, привыкших верить опубликованным ссылкам на научные эксперименты. Сознанием человека, вообще, легче манипулировать, чем его бессознательным поведением. По этой причине практически не подвержены внешней манипуляции молотобойцы механических заводов и механизаторы сельского хозяйства, зато трудно найти городского интеллигента, которому нельзя внушить верования в мифические "биорезонансы", "прошлые жизни" и в прочую чушь.