У всех, кто читал гоголевского «Тараса Бульбу» осталось в памяти яркое описание уклада жизни в Запорожской Сечи.

 А.Мурашко, Похороны  кошевого, 1900 год

Есть, в том числе, и сцена принятия нового человека в ряды запорожских удальцов: «Пришедший являлся только к кошевому, который обыкновенно говорил:

— Здравствуй! во Христа веруешь?

— Верую! — отвечал приходивший.

— И в Троицу Святую веруешь?

— Верую!

— И в церковь ходишь?

— Хожу.

— А ну, перекрестись!

Пришедший крестился.

— Ну, хорошо, — отвечал кошевой, — ступай же в который сам знаешь курень.

Этим оканчивалась вся церемония».

Однако, наряду с христианской верой, которую так яростно отстаивали казаки, было в их укладе и множество давних, языческих пережитков, которые особенно ярко проявлялись в погребальных обычаях.

Как хоронили казака

В статье Ю. Бахмета «Погребальный обряд в казачьей традиции» можно прочесть о некоторых общих для всех казаков, не только украинских, но и русских погребальных обычаях. Тело казака, павшего на поле сражения, его товарищи стараются по возможности доставить в родные места. Впрочем, иногда приходится хоронить и там, где воин нашел свою смерть. Самой «правильной» могилой считается та, которая вырыта оружием – штыками и саблями. Разумеется, всю могилу выкопать таким образом невозможно, но хотя бы начать, сняв первый слой земли, следовало.

Хоронят казака, обрядив его в воинское снаряжение, с саблей, пикой, пистолетами и т.д. Касается это, как русских (донских, кубанских, яицких и др.) казаков, так и запорожских. Непременным участником похорон казака служил его любимый конь. Сохранилось описание похорон запорожца, сделанное в XVIII веке: «Померлий (умерший) перед тим, як його клали в домовину (гроб), лежав на лавці в повному козачому бойовому вбранні (снаряжении), поруч (рядом) з ним стояла зброя (оружие) піка i рушниця (ружье). Коли домовину з померлим запорожцем несли до церкви, за нею звичайно (обычно) вели бойового коня в повному спорядженні з сідлом, пістолетами в кобурах, в’юками. На саму домовину клали шапку, козачу шаблю i піку».

И еще одна яркая деталь казачьих похорон: бутылка водки, которую кладут в гроб вместе с умершим.

Если у русских казаков такой обычай встречался лишь иногда, то запорожцев практически всегда хоронили с флягой горилки. В книге Д. Яворницкого «История запорожских казаков. Быт запорожской общины» читаем: «Умерших хоронили в полном казацком убранстве … при оружии … в гроб ставили фляжку с горилкой и клали черепяную люльку (трубку), приговаривая при этом: «А ну-мо, товарищи, поставим ёму пляшку горилки у головы, бо покийнычок любив таки ни!».

После того, как гроб был засыпан землей, над могилой казака разворачивали знамя – всегда белого цвета, в знак безукоризненной нравственной чистоты покойного «лыцаря», как называли себя запорожцы.

Завершались похороны запорожца тризной, скачками, которые устраивала молодежь, и пением воинских, богатырских песен. Тризны и скачки носили настолько буйный характер, что священники, как правило, уходили от могилы сразу после отпевания.

С чем связаны эти обычаи

В обряде казачьих похорон явно просматриваются старинные черты, восходящие к дохристианским временам. Это и обычай хоронить воина с оружием, и участие боевого коня. В тюркской или скифской культуре конь, ведомый вслед за умершим, был бы непременно убит и похоронен вместе с хозяином, но, поскольку казаки позиционировали себя как христиане, они ограничивались тем, что вели коня до места погребения.

Стремление снабдить умершего необходимыми на том свете вещами, такими, как трубка и горилка, также имеет очень древнее происхождение. Собственно, этот пережиток язычества сохранился не только у запорожских казаков. И в наши дни в гроб ребенку иногда кладут игрушку, а взрослого хоронят с очками, если он был близорук, или с какой-нибудь особенно дорогой ему безделицей.

Наконец, похороны казака сопровождались погребальными играми (скачками и пением), которые очень характерны для язычников.

Спиртное в гробу у запорожского казака объясняется еще и всем укладом жизни Сечи, которая была немыслима без непрерывного буйного хмельного разгула. В «Описании Украины» Гийома Левассера де Боплан (книга написана в 1880 году), есть такие строки: «Говоря об отваге казаков, совсем не лишним будет сказать о том, каковы их нравы и занятия….Нет ни одного человека между ними, к какому бы возрасту или состоянию он ни принадлежал, кто бы ни старался превзойти своего товарища в пьянстве и гульбе…». Гоголь, описывая Сечь, говорит о том, что земля гудела от непрерывного гопака и трепака. Сохранились описания других авторов, в которых фигурирует гуляющий казак, вслед за которым несут чаны с горилкой и разными наливками, которые предлагаются всем встречным.

Неудивительно, что главным прощальным даром умершему товарищу у казаков служила горилка.

Есть и еще одна особенность казачьих похорон, которая объясняет непременное наличие спиртного в гробу. Этнографы, в том числе Ю. Бахмет, отмечают, что в песнях и причитаниях могила часто выступает как невеста казака, а сами похороны – как некий брачный союз со смертью. В одной из песен умирающий казак просит передать родителям, что он женился: «Та взяв соби паняночку, В чистом поле земляночку». В другой песне есть такие слова: «Вин взяв соби за жиночку, Высокую могилочку, зеленую долиночку».

Таким образом, похороны мыслятся, как брачный пир, а какая же свадьба без горилки?

Эти мотивы казачьих похорон, пронизанные глубокой архаикой, еще раз свидетельствуют о том, что погребальные обряды относятся к наиболее древнему пласту народного сознания, которые с большим трудом поддаются изменениям и модернизации.

*    *    *    *    *