Почти семьдесят лет прошло после окончания Великой Отечественной войны, но как же много тайн еще хранит ее история. А сколько человеческих трагедий той страшной поры до конца так и не выплаканы! Целые реки слез безвинных жертв до сих пор остаются невидимыми миру. Но ведь когда–то они пролились, мы точно это знаем. И среди них река горя по имени Тростенец. Еще недавно казалось — река забвения...

Река слез

В послевоенном Минске о войне и уж тем более об оккупации вспоминать не очень–то любили. Во–первых, людям хотелось поскорее забыть ужасы пережитого. Во–вторых, все силы и внимание отдавались восстановлению разрушенного города. Ну а в–третьих... Те, кто выжил при немцах, понимали: испытания далеко еще не закончились. Так что неудивительно, что о недавнем прошлом многие предпочитали не распространяться. В общем, о гетто — молчок, о лагерях на территории города — молчок, и о подполье поначалу тоже помалкивали.О Тростенце заговорили и того позже. Хотя первые сообщения о преступлениях нацистов в окрестностях деревни Малый Тростенец появились еще в 1943 году. В 1944–м в прессе напечатали сообщение Чрезвычайной государственной комиссии СССР о результатах работы по установлению и расследованию преступлений немецко–фашистских захватчиков в Минске и его окрестностях. Однако к материалам для Нюрнбергского трибунала данные об этих массовых жертвах не были приложены. Лишь в 1965 году появилась подборка документов в сборнике «Преступления немецко–фашистских оккупантов в Белоруссии 1941 — 1944». Там лагерь смерти обозначен как место уничтожения 206.500 человек. Все эти данные приводятся в статье историка, руководителя Исторической мастерской при ММОЦ имени Й.Рау Кузьмы Козака.

— Да, люди предпочитали замолкнуть. И послевоенный период в нашей истории недостаточно исследован, — считает Кузьма Иванович. — Мало исследован и нацистский лагерь в Тростенце. От чего проистекает ряд проблем. Например, со статистикой, национальным составом узников, классификацией лагеря. Поэтому возникающие мифы и домыслы относительно Тростенца просто нечем остановить. Но ведь существует и объективность. И заключается она в первую очередь в том, что на территории Беларуси оказалось самое большое количество убитых нацистами людей, причем самое большое количество — жестоко убитых. Вспомним Хатынь, многие сотни других сожженных белорусских деревень. Нигде больше в таком ужасающем масштабе не происходили столь страшные события. И, конечно же, в этом ряду — Холокост, нацистский геноцид еврейского народа. Тростенец — непосредственный свидетель того, как все происходило.В лагере в Тростенце уничтожали и другое местное гражданское население, партизан, подпольщиков, военнопленных. Здесь возможна аналогия с концлагерем Освенцим, где основная масса жертв — евреи. Но туда же гитлеровцы вывозили партизан и партизанские семьи с Витебщины с конца 1943 — начала 1944 года: потому что евреи в Беларуси уже были уничтожены. Нацисты в своей идеологии приравнивали партизан к евреям, поскольку сама война во многом была идеологической. В информационные буклеты мемориала в Освенциме теперь включена информация о депортации в лагерь более 6 тысяч белорусов. Цифра прозвучала недавно — благодаря работе белорусских историков, среди которых немало молодых людей, публикациям в СМИ, в том числе в «СБ».

— Кузьма Иванович, вы сказали о малоисследованности проблемы. Как ее решить?

— Какие бы ни были частные инициативы, я считаю, здесь должны подключаться государственные, академические структуры. Ведь сегодня есть и другая сторона, которая изучает Вторую мировую войну, — немецкая. В современной Германии хотят знать свое прошлое, извлекать из него уроки. И неудивительно, что там вышли на события в Беларуси, на Тростенец. Надо понимать: то, что не делаем мы сами, сделает кто–то за нас — и историю напишет, и мемориал построит. Но напишет и построит так, как посчитает нужным для себя.

Некоторые немецкие исследователи говорят, что Тростенец не имеет своей типологии, его невозможно четко классифицировать, а посему нельзя определить как концлагерь или лагерь смерти: неизвестны официальное решение о его создании, документы о функционировании. У западных историков существует также недоверие к советским документам: мол, в них нет объективности. Боюсь, пока мы не в силах переломить эту тенденцию... Так что у зарубежных исследователей число жертв лагеря получается — 50 — 60 тысяч человек. Более 30 тысяч известны пофамильно, поскольку депортировались из Европы — Австрии, Германии, Чехии.А по нашим документам — но бесфамильным — видно, что уже в 41–м году в Благовщину сгоняли, как скот, советских военнопленных для уничтожения, свозили трупы умерших и сбрасывали в рвы. Сколько? Немцы пленных тогда не считали. И уж тем более не переписывали. Их даже не расстреливали, просто держали без еды, воды, лекарств, и люди гибли от нечеловеческих условий. Так происходило в лагере в Масюковщине, где погибли 80 тысяч человек, и, возможно, часть тел вывезли в Тростенец. 10 тысяч человек погибли в лагере в Дроздах — в основном русских, белорусов, украинцев, поскольку именно они призывались в западный регион. 20 тысяч пленников содержались в лагере на улице Широкой, которых также отправляли в Тростенец: евреев, белорусов, партизан, так называемых саботажников... Сегодня существует предположение, что за время оккупации в Минске и его пригороде гитлеровцы уничтожили 400 тысяч человек.Поток жертв усилился с момента, когда в январе 1942 года нацисты «определились» с «окончательным решением еврейского вопроса» в ходе Ванзейской конференции, положившей начало широкомасштабному Холокосту. И уже с весны в Тростенец массово стали свозить евреев из Европы: практически каждую неделю шел эшелон. Людей прямиком направляли в лагерь, где проводили селекцию: способных работать — в бараки, остальных — в урочище Благовщина: на расстрел. И так практически до самого освобождения Беларуси.Однако с осени 43–го года начался основательный и тщательно продуманный процесс сокрытия всех этих нацистских преступлений: уничтожались документы, сжигались прежде зарытые во рвах трупы.

Время за нашим окном

В европейских архивах сохранились практически все списки с именами уничтоженных нацистами в Тростенце граждан Европы. Их родственники сегодня могут приехать и почтить память своих загубленных близких. А наши? Очень немногие. И в том — продолжение народной трагедии. Кроме уничтоженных нацистскими преступниками документов, каналы памяти перекрывались из–за того, что местное население уничтожалось чуть ли не на корню и уже некому было сохранять и передавать информацию. Сейчас же все стало очень сложно: за окном другое время!Для науки действительно важна четкость определений, классификация и ранжированность понятий. Но Вторая мировая для Беларуси пока так и не превратилась исключительно в объект беспристрастного исследования. Для многих она по–прежнему — рана, иногда даже открытая. Поэтому так принципиально — находить общественное согласие даже по мельчайшим спорным моментам. Что касается Тростенца, уровень сложности значительно повышается и оттого, что консенсус необходимо устанавливать не только внутри своей страны, но и с другими государствами. Тростенец — место международной памяти. И это важнейший фактор для создателей мемориала.Можно ли ответить точно, сколько человек убито нацистами в Тростенце? (Кстати, в некоторых рабочих материалах встречается — 500 тысяч, есть даже — 2 миллиона.) Скорее всего, уже — нет. Но можно сделать так, чтобы общество пришло к согласию и по этому вопросу.

— До сих пор белорусские историки очень мало работают в архивах других государств, — не скрывает сожаления Кузьма Козак. — И самостоятельно им эту проблему не решить. Здесь задача уровня Министерства иностранных дел, Министерства образования, Института истории Академии наук. Сегодня мы можем назвать пофамильно 1 из 10.000 тысяч узников лагеря в Дроздах; из тысяч жертв Тростенца известны около 600 человек, среди них около 400 — из Минского гетто и 50 участников Минского подполья; известны около 6.000 из десятков тысяч жертв Минского гетто. Почему за столько лет ничего не сделано? У нас ведь есть очень хорошие специалисты, которые владеют современными исследовательскими методиками. Наверное, все–таки необходимо решение национального уровня.

Парадокс жизни и смерти

В огромный камень преткновения для проектировщиков мемориальной части в урочище Благовщина превратилась городская свалка. Некоторые историки высказывают мнение, что она «прикрыла» места сталинских политических репрессий. Поэтому и Тростенец ушел в тень. Скульпторы и архитекторы мастерской дважды лауреата Государственной премии БССР, лауреата Ленинской премии, одного из авторов комплекса «Хатынь» архитектора Леонида Левина предложили свой вариант мемориала в Благовщине. Леонид Менделевич, яркая личность белорусской культуры, лично работал над проектом, в основу которого легла его творческая и нравственная идея. Теперь дело отца продолжает дочь — архитектор Галина Левина: самого мастера не стало в прошедшем марте. А всего год назад Леонид Менделевич писал о своей задумке так: «Прежде всего мы рассматриваем эти события как парадокс ХХ века — времени, когда все перевернулось в жизни людей. Для невинных, несчастных людей перевернулся весь мир. Довольно скупыми средствами, образно и лаконично будет отражена тема войны, тема парадокса трагических событий в жизни мирного населения...» Поэтому в композицию входят небольшие скульптурные элементы, подчеркивающие этот страшный парадокс войны: перевернутые дома, перевернутая и разбитая менора, перевернутые корнями вверх деревья...

Галина Левина разворачивает один за другим листы с изображением отдельных частей и элементов мемориала и поясняет основную творческую идею комплекса, охватывающего участок от Могилевского шоссе до места погребения. Посетители мемориала идут пешком по тому самому пути, который стал последним для узников, — по «Дороге смерти». Проходят через стилизованные железнодорожные вагоны, на стенах которых предлагается разместить имена и фамилии погибших. Пересекают две круглые площади: вначале белую, когда жертвы еще надеялись на сохранение жизни, и затем, в конце, — черную: за ней людей ждала смерть.

— Родилась идея, которая лично меня поразила своей глубиной и жизненной силой, — такое мнение настоятеля Всехсвятского прихода в Минске протоиерея Федора Повного. — Место парадоксов... излом пути... Но эта идея должна еще показывать и выход из возникших страшных парадоксов. Необходимо также предоставить возможность для вознесения молитвы представителями разных конфессий. Когда я прихожу к месту сожжения нацистами узников, осознаю: я православный священник, не еврей, но в этом лагере вместе с евреями погибли мои участвовавшие в Минском антифашистском подполье родные: две тети и дядя — буквально за несколько дней до освобождения Минска. Я вспоминаю, как моя бабушка, коренная минчанка, во время войны спасала пять еврейских семей от нацистского гетто. Мое детское сознание очень четко зафиксировало ее бесхитростный рассказ о том времени и тех подвигах, которые люди совершали без наград и медалей. Когда случаются несчастья такого масштаба, религиозные и этнические различия исчезают. Память не может быть разделенной. Память — тяжелая работа. Любая память должна иметь время для созревания. Это время необходимо для того, чтобы стать памятью вне времени. Мне думается, тема Тростенца крайне актуальна, видимо, его время выспело.В проект закладывается идея духовного единения людей разных вер и религий. Такой подход поддержали и православный митрополит Филарет, и католический митрополит Тадеуш Кондрусевич, и еврейские раввины. Люди–жертвы уходили из жизни с верой, но у каждого она была своя. Идея межконфессионального, межнационального согласия может составить уникальность мемориального комплекса в Тростенце.

— Известно, что среди жертв Тростенца был католический священник из минского Красного костела. Его забрали прямо в рождественскую ночь. Тростенец, Бухенвальд, Освенцим — погибли люди разных национальностей, вероисповеданий, языков, но все они Божьи творения, — митрополит Минско–Могилевский архиепископ Тадеуш Кондрусевич хорошо знаком с темой. — Надо увековечить память о них не только в камне, потому что даже камни не вечны. В Тростенецком мемориале необходимо предусмотреть место молитвы представителей разных конфессий и религий. Такой опыт лично у меня уже был, когда я работал в Калининградской области. Хорошо бы, чтобы комплекс включал также исследовательский центр. Тогда мемориал ожил бы. Потому что история — наставница жизни.

Объединение усилий

Проект по мемориализации урочища Благовщина, подготовленный мастерской Леонида Левина, вступает в творческое содружество с проектом мемориала в Малом Тростенце, созданным под руководством Анны Аксеновой творческим коллективом института «Минскпроект». Сейчас принято принципиальное решение Минского горисполкома об объединении усилий творческих коллективов. Первая очередь строительства на участке в 59,5 гектара, на котором сохранились руины сооружений лагеря, кремационная яма–печь и места уничтожения и захоронения заключенных, уже реализуется. В 60–е годы здесь были установлены памятники жертвам лагеря. Но после завершения работ картина должна полностью преобразиться. Главной композиционной и визуальной осью комплекса станет «Дорога памяти», ведущая к площади, где расположится памятник–монумент «Врата памяти».

«Образное решение скульптурной композиции — «Врата памяти», которые сегодня никого и ничего не закрывают и стоят одни, без забора из колючей проволоки, как врата, не имеющие практического смысла, что наводит на мысль о бессмысленности убийств и угнетения одних людей другими. Лицевая сторона, как старый черно–белый снимок узников, смотрящих на нас из того времени. Тыльная сторона, как псалтырь с отходной молитвой о душах убитых здесь людей, как старая истина, перечеркнутая фашистскими лозунгами, как дети, утратившие здесь своих родителей и надежды на будущее и свои мечты», — так комментирует творческую идею, разработанную в содружестве со скульптором Константином Костюченко, научный руководитель проекта Анна Аксенова.Дальше — «Поле погребения», где рассеивали пепел сожженных узников. В границах комплекса располагается также немецкое кладбище.Но пока в проектах нет информационно–образовательного, музейно–архивного центра. А ведь он стал бы сердцем и мотором всего комплекса, так как это происходит, например, в Иерусалиме, в институте памяти Яд–Вашем. Практика небольшой Исторической мастерской уже показала: когда появляется такое общедоступное место, где людей всегда ждут с их воспоминаниями, архивами, это весьма эффективно. И с материалами Тростенца туда уже обращаются. Мемориал должен стать узнаваемым через конкретных людей, их реальные жизненные истории и трагедии, способные вызывать сострадание сердец наших современников. Место памяти в первую очередь хранит духовное начало. А талантливая архитектура, оформление — это как дом и надежные стены для защиты и сбережения памяти.

Мы за ценой не постоим?

Полная стоимость всего мемориала, конечно же, немаленькая: специалисты уже говорят о 8 — 10 миллионах евро. Средства начала собирать общественность тех стран, чьи граждане захоронены в Беларуси. В Германии планируют привлечь почти миллион евро. Что ж, это их право и обязанность. Высказывает готовность подставить плечо Израиль. Минский горисполком от своей роли не отказывается и уже выделяет деньги на проект. Но все–таки здесь миссия — общегосударственного масштаба. Мемориальный комплекс в Тростенце заслуживает того, чтобы стать национальным проектом памяти, в котором участвовать могут все — отказывать никому не надо. Но для нас важно, чтобы это трагическое место было обозначено именно так, как представляется в нашей культуре и памяти. И в том вопрос нашей чести.

Масштаб трагедии

Благовщина — примерно 150 тысяч человек: по приблизительным подсчетам, советские военнопленные — около 60.000; узники Минского гетто — более 50.000; более 20.000 депортированных европейских евреев; горожане, арестованные за саботаж, помощь партизанам, из лагеря СД на Широкой — 15.000; евреи, депортированные из других районов Беларуси, — более 3.000 (Полоцк).Шашковка, кремационная печь — 50.000, по приблизительным показаниям свидетелей.Сарай в Малом Тростенце — 6.500 человек.

Хроника трагедии

Сентябрь 1941 года — в ходе реализации решения об уничтожении европейских евреев Минск становится одной из главнейших целей депортации евреев из стран Западной Европы.

11 ноября 1941 года — с первым эшелоном в Минск прибывает примерно 1.000 гамбургских евреев. Их размещают в Минском гетто.

Август 1941 года, март 1942 года — рейхсфюрер СС Г.Гиммлер, А.Эйхманн, референт по делам евреев в РСХА, Р.Гейдрих по очереди посещают Минск. Детали программы убийства утверждаются.

Весна 1942 года — в так называемом имении Малый Тростенец на землях бывшего колхоза имени Карла Маркса немецкая полиция безопасности создает лагерь для обеспечения своей деятельности, где узников привлекают к принудительным работам. Благовщина, урочище в лесу неподалеку от Тростенца, избирается местом убийства евреев.

Июнь 1942 года — документы фиксируют применение нескольких «спецавтомобилей» («душегубок»). На кузов грузовиков устанавливались герметичные кабины, в которые, в зависимости от модели, загоняли от 50 до 100 человек. Выхлопные газы поступали внутрь кабины, таким образом, заключенные погибали еще за время поездки в Благовщину.

10 августа 1942 года — входит в строй временная железнодорожная остановка. Поезда с «евреями из рейха» теперь подаются прямо к месту расстрела. Из десятков тысяч депортированных в живых осталось примерно 20 немецких, австрийских и чешских евреев.

9 октября 1942 года — в Малый Тростенец прибывает уже 10–й эшелон из Вены.

Октябрь 1943 года — тайная специальная команда («Операция 1005») задействована для того, чтобы скрыть преступления нацистов от приближающейся Красной Армии. Из 34 рвов в лесу Благовщины эксгумируются трупы жертв. Останки складываются на поленницах, поливаются бензином и поджигаются. Так продолжается до декабря.

Конец октября 1943 года — в качестве замены Благовщине в нескольких сотнях метров от имения Малый Тростенец, в урочище Шашковка, выкапывается ров для сжигания тел. Начиная с марта 1944 года здесь проводились также расстрелы.

28 июня 1944 года — принимается решение о ликвидации узников сборного лагеря СС. Поскольку крематорий в Шашковке слишком мал, людей на грузовиках свозят в сарай в Малом Тростенце и там расстреливают, после чего амбар поджигают. По разным оценкам, тогда погибло до 6.500 человек. До освобождения Минска они не дожили 5 дней.

(По материалам сборника «Лагерь смерти «Тростенец» в европейской памяти».)

Справка «СБ»Территория нацистского лагеря смерти Тростенец (1941 — 1944 годы) расположена на юго–восточной окраине Минска с обеих сторон Могилевского шоссе. Объект внесен в Государственный список историко–культурных ценностей Беларуси, установлены границы охранной зоны, на данный момент площадью в 124 гектара. Выделяются четыре отдельных участка комплекса: пункт приема узников; аллея, по которой вели мужчин, женщин и детей, — «Дорога смерти»; места размещения объектов инфраструктуры лагеря, а также места сожжения заключенных и кремационной ямы–печи; места казней и расстрелов в урочище Благовщина.По числу жертв Тростенец — четвертый после трагически известных немецких лагерей смерти: Аушвиц (Освенцим), Майданек, Треблинка.

ulitenok@sb.by

Советская Белоруссия №106 (24489). Суббота, 7 июня 2014 года.

Автор публикации: Галина УЛИТЕНОК

Фото: Александр РУЖЕЧКА

Читать статью полностью на портале «СБ»: http://www.sb.by/post/165355/ 

Ещё несколько фактов об этом концлагере.

Побывав во всех этих местах, расположенных в таком отдалении от Минска, никак нельзя было обойти вниманием мемориалы, расположенные и в самом городе. Таковыми являются Малый и Большой Тростенцы. В первой части, посвящённой Хатыни, я уже немного писала об изобретательности гитлеровцев в средствах массового истребления людей. Как Малый, так и Большой Тростенец являлись концентрационными лагерями. Они были созданы не просто для массового принудительного заключения и содержания противников фашистского режима. Они служили инструментом репрессий и геноцида мирного народа, проживающего не только на территории СССР. Это были лагеря смерти, построенные по специальным проектам, с расчётной мощностью на уничтожение заданного количества людей и оборудованные специальными приспособлениями для массовых убийств. В них уничтожались люди разных национальностей, представители «низших» и враги «массовых» групп населения. 
Лагерь смерти Малый Тростенец в годы фашистской оккупации располагался в 10 километрах юго-восточнее довоенной границы Минска (теперь это Заводской район Минска, микрорайон Шабаны). Небольшая автостоянка, которая упирается в табличку-предупреждение: 
 Бетонированная дорожка приводит на опушку леса, где за ограждением установлена стела из красного гранита. Это место расстрела и сожжения в кремационной печи невинных людей. Надпись на памятнике гласит: «На этом месте фашистскими палачами сжигались мирные советские граждане»: 
 Второй мемориал в память узников концлагеря "Тростенец", уничтоженных в 1941-1944 гг., - Большой Тростенец - находится на аллее рядом с Партизанским проспектом и деревней Большой Тростенец. Начало ему положил первый траурно-торжественный митинг, состоявшийся в Тростенце 3 сентября 1944 г. в день захоронения останков сожженных. Десять тысяч минчан и жителей окрестных деревень собрались здесь, чтобы почтить память погибших. Сейчас на этом месте создан целый мемориальный комплекс: 
 Он начинается с Вечного Огня: 
 Далее установлен памятник в честь воинов, погибших при освобождении Минска. Надпись на нём гласит: «Здесь похоронены воины Советской Армии, погибшие при освобождении города Минска – июль 1944 г. Бессмертен ваш подвиг»
 В основании памятника расположены памятные плиты, на которых указаны звания и фамилии с инициалами похороненных здесь воинов: 
 И венчает всю мемориальную композицию стела из серого гранита, напоминающая о страшной трагедии на белорусской земле: 
 На плите надпись: «Здесь, в районе деревни Тростенец, немецко-фашистские захватчики расстреляли, замучили, сожгли 201 500 человек - мирных граждан, партизан, военнопленных Советской Армии 1941-1944 гг." 
 По бокам стелы находятся неувядаемые венки: 
 А с обратной стороны - наказ-завещание потомкам: «Мы – тысячи жертв, которые в пламя костров фашисты бросили на Тростенецком поле, обращаемся к вам, сёстрам своим, братьям: боритесь за мир и берегите свободу!» 
 Мемориал не «озвучен» как Хатынь или Шуневка. Тростенец - молчаливое напоминание о тех ужасных временах и событиях, разворачивавшихся на многострадальной белорусской земле… 
 22 июня 1941 года фашистская Германия напала на Советский Союз, 28 июня немцы ворвались в Минск, а уже к концу августа 1941 г. вся территория Белоруссии была оккупирована. Гитлеровцы насаждали в городе так называемый "новый" порядок - режим террора и насилия, на практике действовала "расовая теория", провозглашавшая господство одной нации над другой. Стремясь превратить Белоруссию в свою колонию, фашистские оккупанты создали генеральный округ "Белоруссия", центром которого стал Минск. Сюда прибыл один из приближённых Гитлера и Гиммлера, бывший обер-президент в Берлине и Познани, фашистский мракобес и садист гауляйтер Вильгельм Кубе. В Минске оккупанты разместили штаб корпуса по охране тыла армий "Центр", отдел военной разведки и контрразведки "Абвер", управление полиции безопасности и СД, штаб по борьбе с партизанским движением, части СС, жандармерию и т. д. Гитлеровцы превратили столицу Белоруссии в огромный концентрационный лагерь: были созданы концлагеря на улице Широкой, в пригородах Минска - Дроздах и Масюковщине, лагерь смерти в деревне Тростенец, в городе - гетто. В общей совокупности в системе концентрационных лагерей, их филиалов и отделений для массового уничтожения населения по всей Белоруссии насчитывалось 260 единиц. Вся эта фашистская военная и оккупационная машина была направлена к достижению одной цели - превращению территории Белоруссии в немецкую колонию и уничтожению 75 % коренного населения. Как явствует из трофейных документов, в Минске предполагалось поселить 50 тысяч немцев и оставить в качестве рабочей силы 100 тысяч местных жителей. 

 
Самым крупным лагерем и местом массового уничтожения был Тростенец - третий по количеству уничтоженных в системе всех фашистских лагерей смерти. "За деревней Большой Тростенец находится урочище Благовщина. Именно сюда уже осенью 1941 г. фашисты привозили на грузовиках людей и расстреливали над специально вырытыми огромными рвами-могилами, засыпали сверху землей и утрамбовывали гусеничным трактором". Лагерь начал создаваться в апреле 1942 г. Вначале в нем было человек 30, но с каждым днем узников становилось все больше. "Размещали их в колхозном сарае. В мае 1943 это уже был крупный лагерь с большим количеством построек различного назначения. Охрана лагеря доходила до 250 человек. Бараки, в которых жили узники, были огорожены колючей проволокой. Вдоль нее стояли часовые и постоянно бегали собаки. Вокруг всей территории лагеря находилось большое количество огневых точек. Рядом был дот. Особенно тщательно охранялись бараки смертников. Глубоко врытые в землю. С узенькими, еле выступающими из земли окошечками, с многоэтажными нарами и земляными полами, они были окружены тремя рядами колючей проволоки. Через средний ряд проходил ток высокого напряжения. По углам поднимались вышки для часовых с установленными на них пулеметами. Вокруг - земляные валы. На насыпи - несколько танков". Среди жертв Тростенецкого лагеря смерти - тысячи мирных граждан Минска и окрестностей, многие подпольщики и партизаны, советские военнопленные. Большинство жертв этого лагеря смерти - узники Минского и других гетто Беларуси, а также иностранные евреи из многих стран Западной, Центральной и Восточной Европы. В материалах Чрезвычайной государственной комиссии отмечено: "Узники Минского гетто уничтожались путем расстрела и удушения в специальных машинах-душегубках. Местом уничтожения были: местность Благовщина - на 11-м километре по Могилевскому шоссе и поворотом влево на один километр, деревня Малый Тростенец Минского района в помещениях скотных дворов и скотомогильников бывшего колхоза им. К.Маркса, местность Шашковка, вернее, опушка леса, называемого Шашковкой, которая находилась в полукилометре от деревни М.Тростенец колхоза им. К.Маркса". 
 
Эшелоны обреченных на смерть из разных городов стран Европы по графику прибывали в Минск. Часть иностранных евреев размещали в "зондергетто" Минского гетто, а некоторые эшелоны шли прямо в Тростенецкий лагерь смерти. В июле 1942 года в Минск прибыл эшелон узников из концлагеря Дахау. Вот что свидетельствовал чудом уцелевший узник Дахау и Тростенца Э.Шлейзингер: "С весны 1942 года дважды в неделю, как правило, по вторникам и пятницам, в Тростенец привозят для уничтожения граждан иностранных государств - Австрии, Польши, Чехословакии, Франции, Германии. Иногда эшелоны прибывали на станцию Минск, но гораздо чаще по специальной ветке обреченных подвозили совсем близко к Тростенцу. Обычно это бывало в 4 - 5 утра. Прибывших выгружали на площадку, забирали вещи и выдавали квитанции, чтобы предотвратить у людей тревогу за свою судьбу. Надо сказать, квитанции убеждали приговоренных к смерти в том, что их переселяют на новые места..." 
 В акте и других документах Чрезвычайной государственной комиссии и Минской областной комиссии содействия работе ЧГК от 14 июля - 13 августа 1944 года засвидетельствовано: "Комиссия, учитывая показания свидетелей, количество и размеры могил, количество трупов и объем пепла и костей в могилах, считает, что по самым минимальным подсчетам в районе лагеря Тростенец фашистскими людоедами уничтожено 546 тысяч человек, из них в 34 могилах захоронены останки (пепел и кости) 476 тысяч человек, в печи сожжено 68 тысяч человек и в сараях, и на бревнах сожжено 2 тысячи человек". Эти данные впервые обнародовала исследователь А.Ванькевич в 1995 году. О том, что они погибли именно здесь, в Тростенце, свидетельствуют разнообразные и многочисленные документы. В Тростенецкий лагерь смерти привозили заключённых как из гетто, так и из Минской тюрьмы и концлагеря СС по улице Широкой. Тростенецкий лагерь смерти продолжал функционировать до конца июня 1944 г. 1100 дней длилась оккупация Минска. С августа 1941-го по октябрь 1943-го года было уничтожено в гетто более 80.000 человек, многие из которых нашли свое последнее пристанище в созданном оккупантами в 1941 году лагере у деревни Малый Тростенец. Их держали за колючей проволокой в условиях большой скученности, антисанитарии, голода, издевательств. 21 - 23 октября 1943 года было осуществлено одно из самых кровавых злодеяний фашизма - массовое уничтожение евреев в Минском гетто и в Тростенецком лагере смерти, где погибли почти 100.000 евреев из Минска и стран Европы. Анализ многочисленных источников дает основание сделать вывод, что в Тростенецком лагере смерти погибли десятки тысяч белорусов, русских, поляков, не менее 80 тысяч иностранных евреев, около 60 тысяч евреев Беларуси. Постепенно процесс уничтожения своих жертв фашисты механизировали: отравляли в душегубках, сжигали в кремационных печах. Всего в городе и прилегающих к нему районах от рук врага погибло свыше 400 тысяч человек. В конце июня 1944 года Красная Армия начала Белорусскую наступательную операцию под кодовым названием "Багратион", и 3 июля 1944 года Минск был полностью освобожден. Нацисты пытались скрыть от мировой общественности следы своих преступлений - смерть десятков и даже сотен тысяч граждан СССР и других стран Европы. Об этом свидетельствуют показания начальника рабочего подразделения зондеркоманды "1005-Центр" Адольфа Рюбе о сожжении евреев в урочище Благовщина Минского района в начале ноября 1943 года. "В Благовщину была доставлена землечерпальная машина со специально сконструированным ковшом для извлечения трупов из ям-могил. Останки сжигали на огромных кострах, для которых на протяжении двух месяцев изо дня в день фашисты заставляли крестьян целой волости рубить лес и подвозить бревна"… 
 
***
Давно уже смолкли здесь выстрелы, взрывы и предсмертные крики обречённых людей. Тихо сейчас на местах бывших лагерей смерти. Жизнь идёт своим чередом, одно время года сменяется другим… Но не зарастает к памятным местам народная тропа. Свежи живые цветы, принесённые к обелискам людьми, пришедшими поклониться памяти тех, кто своими слезами и кровью, своим горем и мужеством даёт нам силы и уверенность в борьбе за мир и счастье на земле. Кроме этого, через Малый и Большой Тростенцы ежедневно проходят десятки людей ещё и просто потому, что дорога к их домам лежит мимо этих памятников. 
 
- Мама, а что это такое?
- Здесь лежат люди, сынок.
- Какие люди?
- Люди, которые умерли для того, чтобы родились твоя бабушка, мама, папа и ты… 
 
 
Источники: 
"История Беларуси", т.2, 1998 г.; 

 

Крупнейшим на территории Беларуси местом массового уничтожения людей в годы немецко-фашистской оккупации являлся Тростенец. По количеству жертв он занимает четвертое место после таких печально известных нацистских лагерей смерти в Европе, как Освенцим, Майданек и Треблинка. 

В Тростенце погибли советские военнопленные, евреи Беларуси и западноевропейских государств, подпольщики и партизаны, жители Минска, арестованные в качестве заложников. 

Название «Тростенец» объединяет несколько мест массового уничтожения людей: урочище Благовщина — место массовых расстрелов; собственно лагерь — рядом с деревней Малый Тростенец в десяти километрах от Минска по Могилевскому шоссе; урочище Шашковка — место массового сожжения людей. 
Благовщина 
Осенью 1941 года урочище Благовщина на 11-м километре Могилевского шоссе, в полутора километрах от деревни Малый Тростенец, было выбрано оккупантами в качестве места уничтожения людей. Очевидцы, жители деревни Малый Тростенец, рассказали в 1944 году членам Чрезвычайной государственной комиссии по установлению и расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков о происходивших на этом месте расправах. На 9-м километре Могилевского шоссе располагался дорожно-строительный участок. В эшелонах или на машинах сюда привозили мирных граждан, разгружали, переписывали ценные вещи, выдавали копии квитанций. До последнего момента поддерживалась видимость переселения массы людей на новое место жительства и работы. С дорожно-строительного участка людей перевозили в Благовщину на автомашинах черного цвета с плотно закрытым кузовом. Расстреливали у заранее приготовленных длинных рвов, трупы закапывали и утрамбовывали гусеничным трактором. Свидетели показали, что жертвами расстрелов были «мирные советские граждане», а также иностранные евреи, которых привозили в Минск в специальных транспортах. Первый эшелон прибыл из Германии из города Гамбурга 10 ноября 1941 года. В нем было доставлено 990 человек, большая часть которых сразу была отправлена на уничтожение в Благовщину, оставшиеся размещены в минском гетто, где с лета 1941 года находилось около 80 тысяч местных евреев. До конца ноября 1941 года прибыло еще шесть эшелонов из Германии, Чехословакии и Австрии. Весной 1942 года депортация евреев из Западной Европы возобновилась. По некоторым данным, еще 16 эшелонов примерно по тысяче человек в каждом прибыло в Минск до наступления зимы. Антисемитская политика нацистской Германии предусматривала уничтожение 11 миллионов евреев Европы. Планы «окончательного решения еврейского вопроса» начали разрабатываться летом 1941 года, а 20 января 1942 года руководители нацистской Германии приняли Ванзейский протокол. «В ходе практического осуществления окончательного решения еврейского вопроса Европа будет прочесана с запада на восток», — говорилось в документе. Программа предусматривала создание гетто для концентрации и изоляции евреев и последующую их депортацию в лагеря уничтожения, цепь которых была выстроена в восточной Европе: Освенцим, Треблинка, Майданек... Самым восточным пунктом в этой цепи стал Минск и его пригород Малый Тростенец. Осенью 1943 года, когда стал очевиден исход войны, гитлеровцы начали работы по уничтожению следов своих преступлений. Особая команда СД, используя труд заключенных минской тюрьмы, раскопала и сожгла в ноябре - декабре 1943 года около ста тысяч трупов расстрелянных в урочище Благовщина. Жители близлежащих деревень должны были доставить к назначенному месту несколько тысяч кубических метров дров. Причём во время этой работы продолжалась доставка партиями и уничтожение людей из Минска. В июле 1944 года Минская областная комиссия содействия в работе Чрезвычайной государственной комиссии провела расследование преступлений немецко-фашистских захватчиков в Благовщине, где были обнаружены 34 ямы-могилы, замаскированные хвойными ветками. Некоторые ямы достигали в длину 50 метров. При частичном вскрытии нескольких могил на глубине 3 метров были найдены обугленные человеческие кости и слой пепла толщиной от 0,5 до 1 метра. Под слоем пепла находилась темно-бурая жидкость. В некоторых ямах на дне были обнаружены вместе с костями обугленные бревна и рельсы. Вокруг ям находилось множество гребенок, зубных протезов, кошельков, котелков и других вещей личного пользования.
Лагерь Тростенец 

Собственно лагерь в окрестностях деревни Малый Тростенец был создан Минской полицией безопасности и СД в начале 1942 года как трудовой лагерь на 200 гектарах угодий довоенного колхоза им. Карла Маркса для обслуживания подсобного хозяйства. Руками военнопленных здесь был построен дом для коменданта, помещения для охраны, гараж. От Могилевского шоссе к лагерю была проложена неширокая дорога, посажены по бокам молодые тополя. Лагерь имел ограждение из колючей проволоки под электрическим током, вышки для круглосуточной охраны, вооруженной пулеметами и автоматами, предупредительные надписи на немецком и русском языках: «Вход в лагерь воспрещается, без предупреждения будут стрелять!». К маю 1942 года на территории лагеря было создано большое хозяйство по производству продуктов питания. Работали также мельница, лесопилка, слесарная, столярная, сапожная, портняжная и другие мастерские, удовлетворявшие нужды оккупантов. Как вспоминали немногие оставшиеся в живых заключенные, условия жизни и работы в лагере были тяжелыми. Военнопленные и гражданские узники сначала размещались в сарае на мокрой соломе или в погребах. Позже были построены бараки из сырых досок. Кормили отходами с кухни подсобного хозяйства. Произвол охранников, расстрелы заключенных стали буднями лагеря. 

Все годы оккупации Тростенец являлся местом физической расправы с минскими подпольщиками и партизанами. Сначала арестованных заключали в тюрьму на улице Володарского. После допросов и пыток их отправляли в лагерь по улице Широкой, оттуда - в Тростенец. Таким путем прошел известный врач Е.В. Клумов, удостоенный посмертно звания Героя Советского Союза, а также Е.М. Зубкович, Е.И. Загорская, О.Ф. Дерибо, Е.В. Гудович и многие другие участники антифашистского подполья. В ходе массовых карательных акций в целях возмездия и умиротворения непокорного города гитлеровцы арестовывали мирных жителей в качестве заложников. Вот несколько фактов из жизни оккупированного Минска. 6 сентября 1943 года подпольщики взорвали столовую СД. 8 сентября полиция окружила жилые кварталы улиц 1-й и 2-й Арктической и Беломорской, погрузила жителей на машины и увезла в Тростенец. На следующий день в городе появились объявления, что в качестве заложников расстреляно 300 человек. 

Начальник полиции порядка Беларуси Э. Герф, представший на Минском судебном процессе в 1946 году в качестве обвиняемого в преступлениях против гражданского населения, показал, что 600 человек были арестованы в связи со взрывом в столовой и расстреляны в Тростенце. По свидетельствам же минчан на процессе и газеты подпольного горкома КП(б)Б «Минский большевик» от 2 ноября 1943 года, «свыше одной тысячи жителей города были расстреляны в Тростенце у двух больших ям».