Актрисе Аде Менкен сплетни были нипочем: она коротко стриглась, прославилась «голой» ролью гетмана Мазепы и крутила романы – в том числе с Чарльзом Диккенсом и Александром Дюма, который годился ей в отцы.

Ада Менкен, урожденная Аделаида Маккорд, появилась на свет 15 июня 1835 года в городке Милнбург недалеко от Нового Орлеана. Её отец корни имел еврейские, владел небольшим бизнесом, приносившим хороший доход. Но затем дела пошли наперекосяк, и семья оказалась на грани нищеты. Вскоре отец умер, не оставив жене и детям ни единого цента. Однако кое-что Огюст Маккорд успел сделать для своих дочерей – записал их в школу танцев, едва они научились ходить. Впоследствии мать выхлопотала им места в труппе Новоорлеанского оперного театра.

Публика обожала обеих сестер, но лидером всегда была старшая – Ада: ее артистизм и энергия вскоре стали привлекать зрителей больше, чем сами представления. Сил и интереса девочке хватало и на учебу. По полдня проводя в танцевальном классе, она находила время, чтобы позаниматься испанским, греческим и французским языками, и уже в 12 лет от нечего делать перевела «Илиаду» Гомера. Тогда же Ада начала интересоваться поэзией и составила первый рукописный сборник своих стихов.

В 17 лет она переехала на Кубу и стала звездой Гран-театро в Гаване, а затем отправилась в техасский город Либерти, где тоже выступала на подмостках и писала заметки для газет. В 1856 году Ада вышла замуж за музыканта Александра Исаака Менкена. Спустя год супруги переехали в Цинциннати, где Ада вскоре начала писать статьи об иудаизме для газет «Американский израильтянин» и «Еврейский вестник».

Исаак хотел, чтобы жена ждала его дома с оравой детишек, но Ада вдруг затосковала по сцене. Её возвращение трудно было назвать триумфальным. После появления актрисы в бродвейской постановке «Французский шпион» она «удостоилась» от The New York Times лишь звания «худшая актриса Бродвея». Критик тогда писал, что Менкен «совершенно не обезображена талантом, а раньше “выезжала” за счет непритязательности зрителей, которые путали переигрывание и актерский дар».

В Нью-Йорке Ада познакомилась с поэтом Уолтом Уитменом, который ввел ее в богемное общество. Вдохновившись его поэтическим сборником «Листья травы», актриса и сама взялась за перо и написала около двух десятков стихов, которые были опубликованы в газете «Воскресный Меркурий». Впоследствии именно они стали основой единственного сборника стихов Менкен Infelicia, вышедшего уже после ее смерти.

В 1859 году актриса встретила звезду бокса Джона Хинана, который почти сразу стал ее законным мужем. Новости об этом браке заполонили все газеты и отнюдь не из-за важности события: просто Ада вышла замуж, не разведясь с Исааком. Предыдущий муж решил эту проблему, и газетчики поутихли, хотя и ненадолго: следующая волна шума поднялась, когда оказалось, что роль Менкен в семье – «быть боксерской грушей». Хинан поколачивал актрису, и когда это стало повторяться едва ли не каждый день, она ушла от него. Но еще долгое время после развода в газетах ее чаще всего упоминали как «актриску, вышедшую замуж за славу и деньги боксера».

В довершение ко всему, пройдя через два развода, скандалы и невостребованность в большом городе, Менкен родила мертвого ребенка. «Человек может вынести все», – твердила она, когда голодала в маленькой квартире в Нью-Йорке, изредка отправляя в газеты статьи о правах женщин, выборах и современной поэзии. В 1860 году, устав от одиночества и неприкаянности, Ада обратилась к актеру Джеймсу Эдварду Мердоку за советом. Ее интересовало, что нужно сделать, чтобы снискать славу великой актрисы.

«Она хотела играть леди Макбет, но это было совершенно невозможно, – писал Мердок в одной из своих книг. – Ее актерские данные были несопоставимы с амбициями. На первой же репетиции я обнаружил, что Ада ничего не знает об этой роли, потому что видела спектакль всего один раз». Премьеру актриса отыграла со скрипом, на ходу выдумывая половину реплик, и Мердок посоветовал ей «пустить в ход свою красоту, которая в природе встречается реже, чем актерский талант».

Менкен огорчилась, но близко к сердцу слова Мердока не приняла: она продолжила знакомиться с «полезными людьми» и вскоре появилась на сцене Green Street theatre в образе гетмана Мазепы. Директор этого театра Джон Смит, как и Джеймс Мердок, сделал ставку на внешность актрисы и решил, что в роли Мазепы она произведет фурор. В одной из сцен Менкен должна была появиться перед зрителями в облегающем трико телесного цвета, имитирующем наготу – такого бесстыдства себе в те времена не позволяли даже мужчины. Аду же это совершенно не смущало.

При подготовке к спектаклю не обошлось без происшествий. Лошадь, на которой актриса должна была появляться перед публикой в «голом» наряде, сбросила ее, и актриса серьезно повредила плечо. Врач посоветовал не выходить на сцену, но Менкен лишь замотала головой: «Этот успех у меня точно не отнимут». Она снова залезла на лошадь, как только та успокоилась, и на этот раз все прошло гладко.

Как и предполагал Смит, утром после премьеры Ада проснулась звездой, а слава о спектакле разнеслась по всей стране. В апреле 1864 года актриса отплыла в Англию – и сразу же получила приглашение от лондонского Astley's Amphitheatre. И снова начались пересуды из-за мнимой наготы актрисы: англичане были шокированы этим куда сильнее американцев. В конце концов Аде так надоело молчать, что она ответила критикам: «Мой костюм вдохновлен древнегреческими скульптурами, а вы – коль скоро вы так возбудились из-за моего наряда – судя по всему, никогда не видели актрис бурлеска или балерин».

К 1865 году имя актрисы было у всех на устах. Для Ады писали пьесы британские и французские драматурги, а в ее компании часто стали видеть писателей Чарльза Диккенса и Джона Оксенфорда, поэта Теофиля Готье и иллюстратора Уоттса Филлипса. Но особое место в легионе поклонников Менкен занимал Александр Дюма – старший. С ним у актрисы, которая в 1866 году блистала в аншлаговой постановке Les pirates de la savanne в Париже, завязался бурный роман. Эту любовную связь Ады разбирали по косточкам особенно тщательно: не каждый же день театральный секс-символ связывается с известным писателем в два раза старше себя, к тому же не блещущим красотой. Почитав все эти заметки, и сам Дюма стал сомневаться в любви Менкен.

В 1867 году Ада, которой надоело доказывать всем чистоту своих намерений, вернулась в Англию. Она изо всех сил пыталась привлечь аудиторию на «Мазепу», но никто больше не хотел смотреть на «пони с одним трюком». В придачу ко всему актриса тяжело заболела. Менкен, которая еще год назад тратила деньги налево и направо, угощая всех и раздавая пригоршни серебра и пачки банкнот просящим, последние месяцы жизни провела в бедности.

Предчувствуя скорый конец, она начала готовить свои стихи к публикации и вернулась в Париж, где скончалась в августе 1868 года. Что стало причиной смерти 33-летней женщины – неизвестно: в разное время ходили слухи о перитоните, чахотке и даже онкологии. Актрису похоронили на Монпарнасском кладбище. Перед смертью Ада Менкен написала прощальную записку: «Я потеряна для искусства и жизни. И все-таки, когда все уже сказано и сделано, разве я в своем возрасте не вкусила больше жизни, чем иные женщины, доживающие до ста лет? Вполне справедливо, что мне пора в дорогу, по которой уходят старики».

Мария Крамм
https://jewish.ru/