Нас с Андрюхой накрыли прямо в ущелье. Обложили по всем правилам, так, что носа не высунешь из небольшого углубления в скале. И как назло на сто метров вокруг ни валуна, ни даже кустов каких нет. Вся площадка - как на ладони, и простреливается прекрасно с трех сторон. А может и с четырех, если эти уроды еще и на скале над нами расположились. И понимают они, сволочи, что деваться нам некуда. То что у нас всего три рациона на двоих осталось – еще ладно. А вот отсутствие воды действительно напрягает – по такой жаре и глюки пойти могут. Какой уж там прорыв из кольца.

Услышав какое-то бульканье, я убрал от глаз скрученный с винтовки оптический прицел – все равно для нее патронов не было – и обернулся. Андрюха сосредоточено вглядывался в свою флягу, покачивая ей из стороны в сторону и пытаясь по звуку определить, сколько еще в ней осталось воды. Он почувствовал мой взгляд и оторвался от своего увлекательного занятия, чтобы сообщить мне свой вывод:

- По ходу нам пиздец.

Потом он грустно улыбнулся и откинулся на вещмешок, запрокинув голову к своду пещерки. Я еще раз окинул взглядом близлежащие окрестности – вроде все спокойно. Тогда я немного отполз от входа – в глубине было гораздо прохладней, и тоже облокотился спиной на мешок.

- Чего делать-то будем, Андрюх?
- Делать? – он, казалось, смаковал это слово. – А чего тут сделаешь?
- Ну хрен его знает. Что-нибудь.. Не сидеть же просто так тут, пока без воды не сдохнем.

Воцарилось долгое молчание. Слышно было как воет ветер в расщелинах скалы, стрекочут обалдевшие от жары кузнечики и ухает сердце, отдаваясь глухими щелчками в ушах. Я много раз видел в фильмах такие моменты. Сидят ребята в окружении, ситуация безвыходная, а они шутки шутят – это если в америкосовском кино, а если наш, то пафоса очень много. А на самом деле – ни черта такого не чувствую. Ни шутить не хочется, не патетику разводить. Даже чувства «скорей-бы-это-уже-хоть-как-нибудь-закончилось» нет. Помереть я никогда не боялся, только не хочется вот так, от жажды усохнуть. Да и захватить бы с собой кого. На тот свет. Чтоб увидели, придурки, что нет там никакого Аллаха и Мухаммеда.

- Андрюх..
- М?
- А все-таки мы хорошие дружбаны, а?
- Говно вопрос, - улыбается он. – Чего, придумал чего-то что ли?
- Да хочу пробежаться. Помнишь, как в школе?
- Помню.. Я сейчас много чего вспоминал.
- Ну поехали!

Мы бежим по площадке, вокруг цокают рикошетами пули. Андрюха что-то орет, но я не могу разобрать. Короткой очередью снимаю духа, который встал из-за валуна на возвышении, потом кидаю гранату в ту сторону, откуда только что стрекотал калаш. Вдруг Андрюха спотыкается и кубарем летит вперед.

Суки! – ору я изо всех сил, и вдруг что-то бьет мне в голову. Я падаю в темноту. Лицо заливает чем-то теплым. Абсолютная тишина. А у меня крутится одна и та же удивленная мысль «и ведь совсем не больно». Да и с Андрюхой скоро свидимся. Пива попьем. Как в старые добрые времена.