То, что паспорт не валиден, я знал уже на протяжении десяти месяцев. Разумеется, я умею читать и даже несколько раз открывал свой Самый Главный Документ на последней странице, где черным по белому писано: срок действия паспорта с 14 до 20 лет, с 20 до 45 и так далее.

Грянул гром. Мужик в лице Раффыча, будучи некрещеным человеком, решил пропустить ритуальную часть пальцевания себя по разным частям тела, и сразу направился в фотоателье. Благо, что от офиса – через бульвар перейти.

Очереди не было. Ни единого человека. Не скажу, что являюсь параноиком, но здоровая подозрительность культивирована во мне с тех самых пор как я, четырехлетним мальчуганом, стоял в очереди за хлебом с трехзначным номером на маленькой ручонке, который был намалеван синей шариковой письменной принадлежностью.

Объяснив девушке что, собственно, мне нужно, я прошел в небольшую комнатку. Аппаратная, блин. Агрегат дал мне очередную пищу для ассоциаций с Союзом Нерушимых: какая-то деревянная коробка, из которой совершенно не к месту торчал объектив, со съемной задней стенкой. Работницы фотоателье уважительно называли ее «кассетой».

Усевшись на стул пред темно око объектива, я сделал средней умиротворенности лицо и принялся терпеливо ждать, когда мне, по традиции, скажут: «чуть вправо, так.. подбородок повыше.. нет, чуть ниже..», зная, что разница между исходным положением физиономии и тем, что получится на снимке, будет незаметна. В силу своего отсутствия, да.

Услышав слова женщины по отношению к молодой девушке, внутренне напрягся.
- Так, теперь вводишь в эту графу.. Да, фотографии на паспорт. Здесь пишешь количество.
Эге, - подумал я. – Все мы учились понемногу.

То ли тремор рук практикантки достиг большой амплитуды, то ли еще что, но сидеть на этом стуле мне пришлось минут пять. Под веселых смех двух женщин, работающих в этом же бардаке.

- Смотри, как маникен. Не шевельнется. Даже не моргает! *смех*
- Да! Как в той рекламе, где мужик ее ждет-ждет, уже и седой стал, с бородой! *еще смех*
- Ага, а она-то так молодая и осталась, заметила?

Тетям, надо отметить, уже далеко за сорок. Несмотря на то, что не верующий и некрещеный, порой, бываю настоящим святым: не проронил ни слова. Лишь сказал спасибо на выходе.

По этому поводу вспомнился другой случай. Лет несколько назад проходил профилактические процедуры по поднятию печени, которая была сильно ослаблена антибиотиками и алкоголем. Гептрал внутривенно, десять сеансов. Негосударственное мед. учреждение, все дела. В один из приходов ставить капельницу доверили молоденькой медсестре, предварительно все ей объяснив на пальцах. С минуту она шарилась иглой под кожей левой руки, старательно пытаясь проткнуть вену. Закусив удила, наблюдал за этой глупой сценой, выслушивая «черт, блин, опять, ну что такое». Ставила она эту капельницу ставила, ну, в конце концов, конечно же поставила.

Сеанс длился порядка тридцати минут, как правило. Гептрал в пополаме с глюконатом кальция. На ура получал полчаса здорового сна. А тут – мешает прям что-то. И рука чешется. Глянул: от иглы отвалился шланг и через нее под довольно приличным напором толчками идет кровь. Стекает, значит по руке и – на кушетку. Иглу самому тянуть не с руки: не тот наклон выберешь – неприятно будет. Уж этому ее на курсах учили, надеюсь? Начинаю тихо злиться.
Медсестра сидит за столом и что-то там пишет.
- Девушка!
- Сейчас, секунду..
- Гм, девушка!
- Да-да, одну минуту.
- Девушка, чтоб вас!
Увидев мое недовольное лицо, залитую кровью кушетку та, вместо того, чтоб разрулить ситуацию, с воплями убежала искать врача.
Синяк не сходил с руки еще очень долго.

Я это все к чему: неудачи в деле, которым я занимаюсь, как правило, не приводят к плохим последствиям для клиента. Хэджирование рисков моей совести, да.