Каждое утро к подъезду его дома на Арбате прилетала большая стая голубей.
И бежали навстречу бездомные собаки, радостно виляя хвостиками, и бомжи, коими богата была Москва в 90-е, поджидали в сторонке, стараясь не остаться незамеченными очень скромным и неприметным пожилым человеком в потертой куртке, кепке, почти надвинутой на глаза...
Не любил, когда его узнавали!
И для каждого находилось у него не только доброе слово, но и угощение: птицам — пшено, собакам — колбаска и косточки, бомжам — хлеб, сосиски, мелкие деньги...
Впрочем, люди ценили не столько дары, сколько искреннюю заботу знаменитого артиста о тех, кто пал на самое «дно» в силу жизненных обстоятельств:
ибо побеседовать о жизни, пожать руку великому человеку, вновь почувствовать себя уважаемыми – дорогого стоит!
«Идите с миром», — отвечал им на слова благодарности.
Сам же шел кормить бомжей четвероногих — бывших «друзей человека», от которых массово избавлялись россияне, ставшие внезапно нищими после грабительских экономических реформ 90-х.
Сколько породистых и метисов, лохматых и короткошерстых, маленьких и больших, было обречено на холодную и голодную смерть, если, конечно, "повезет" им избежать лап живодеров!
И он выбрал для себя миссию – помогать этим несчастным, брошенным созданиям, хотя сам едва сводил концы с концами: жил на мизерную пенсию в маленькой квартирке, с кухней в четыре квадратных метра, куда и друзей было неловко пригласить.
Черно-белый телевизор, неработающий душ и кран холодной воды, вместо занавесок на окнах – мешки из-под сахара... комнаты, нуждающиеся в ремонте... и больная, лежачая жена.
«Почему только вы ходите, а где ваша супруга?» — спрашивали местные продавцы.
«Да вот, шляпу подходящую в гардеробе не нашла», — отшучивался, покупая лапшу «Доширак» для себя и пшено — для голубей.
Мясные обрезки и косточки для животных ему оставляли продавцы соседнего Смоленского гастронома.
Он же мясо не потреблял – был вегетарианцем, занимался йогой, врачей не посещал — даже карточки медицинской не имел в поликлинике. Возможно, именно поэтому дожил до преклонного возраста без хронических болячек.