***

 

Полночь. Капитан Виктор Орлов и глава лаборатории профессор Сахаров стояли посреди маленького помещения на верхнем уровне бункера. За огромной панелью управления сидел профессор Бондарев, ожидая приказа.

– Добытые вами данные бесценны, – сказал Сахаров. – Нам удалось стабилизировать энергию, так что всё должно пройти без эксцессов. Какая удача, что Кальмаренко попал в пространственную аномалию, а не гравитационную. 

– Надеюсь, он рисковал не напрасно. 

– Если сейчас всё получится, погибнет много невинных, – перевёл тему учёный.

– Ночью сталкеры сидят по укрытиям, так что большинству ничего не грозит. Да что там говорить, это приказ Модзалевского, знаете же. Мы и так изменили важный аспект плана. Боюсь, вас снимут с должности.

– Бросьте, Виктор Константинович. Меня это совсем не волнует. Рано или поздно они этого добьются. Я больше о вас и ваших людях переживаю.

– Мы сделаем всё возможное. Остальное не имеет значения. 

– Вы великий человек, Виктор, – вздохнул профессор. – Пора начинать. Вова, согласуйся с «Б-2».

Бондарев связался с объектом:

– Мы готовы. Начинайте.

После этих слов учёный активировал устройство.

 

***

 

Профессоры Герман и Озёрский стояли у огромной панели управления. Переключатели и индикаторы переливались разными цветами, но учёных интересовала лишь одна чёрная кнопка, ничем не выделяющаяся среди десятка таких же. 

– Калибровка закончена, параметры заданы. 

– Энергию стабилизировали? – спросил Герман.

– Да. Новиков лично всё настраивал по инструкциям с Янтаря.

В динамике раздался голос Бондарева:

– Мы готовы. Начинайте.

Герман переглянулся с Озёрским.

– Момент истины, коллега. Сегодня мы докажем, что даже Зоне не победить науку.

– Пора ей склониться перед нами, – подхватил Озёрский и вдавил чёрную кнопку. 

Одновременно два огромных генератора, установленных на крышах обеих лабораторий, выпустили в небо лучи энергии. Совершенно невидимые для невооружённого глаза, однако обладающие такой разрушительной силой, с которой не сравнится ни одно оружие мира, включая водородную бомбу. Ускорители аномальных частиц, как их прозвали учёные, были созданы с одной целью: они должны спровоцировать выброс. Если всё удастся, тайна возникновения столь загадочного явления будет раскрыта. Именно это нужно учёным, а не секретные операции начальства. Новые открытия, всё больше втаптывающие в грязь феноменальность Зоны. Когда-нибудь человек овладеет всеми её тайнами. Пока же придётся довольствоваться тем, что есть.

Ночное небо медленно наливалось кровью. Тёмный настил туч пронзили алые молнии. Ускорители частиц истратили весь ресурс, генераторы энергии сошли на нет, но цепная реакция уже запущена, и её последствия будут катастрофическими. Начинался выброс.

 

Глава X. Прорыв Барьера.

Воздух пропитался озоном. Вокруг стояла непроглядная тьма. Очередной разряд молнии на мгновение осветил окрестности. Испещрённая трещинами почва, бетонные блоки полуразрушенных зданий, гниющие стебли растений. Ночью Дикая территория особенная красива. Красива тем, что мрак скрывает всё уродство местного пейзажа. Смерть в Зоне повсюду, каждый метр земли помечен чьей-то кровью, но даже здесь иногда открываются поистине живописные пейзажи. Например, восходящее солнце на просторах Армейских складов или чистое ночное небо. Однако именно тут, на Дикой территории, всю жизнь царили серость и увядание. Это место можно сравнить с поражённым участком мозга психически больного человека. И восемнадцать до зубов вооружённых бойцов в роли лейкоцитов тут уже ничем не помогут.

Наш отряд пересекал Дикую территорию, растянувшись цепочкой, словно королевская кобра, ползущая к своей добыче. Пока «Гидра», пополненная группой Паладина и двумя вольными сталкерами, продвигалась вперёд, у меня было время осмыслить происходящее. 

Итак, неизвестная мне правительственная структура собрала отряд военспецов и заслала его в Зону. Им нужно добраться до Припяти и найти источник сигнала, так необходимый людям из управления. Возглавляет отряд живая легенда – сталкер Миротворец, на деле оказавшийся офицером спецназа. Ему было мало своих людей, а потому он решил завербовать ещё кого-нибудь. Поднял по старым связям убийц-альтруистов с Затона. Тут ему попадаются два доселе незнакомых человека, способных держать оружие. Что ж, ему нужны солдаты, им – свобода. Вот такие вышли индульгенции. За сто тысяч долларов и неприкосновенность за Периметром придётся заплатить кровью. Неслабо, правда? Профессор Сахаров, к слову, насчёт денег не лукавил, говорил серьёзно. Уж я-то умею различать ложь. Чисто на подсознательном уровне чувствую, когда люди лгут. Наверное, выработалось за время борьбы с бандитами и террористами. Порой ведь и допрашивать приходилось. 

Если дело выгорит, я смогу завязать с Зоной и зажить спокойно в каком-нибудь тихом городке или на берегу моря. Тут уж как фантазия и обстоятельства позволят. Однако в случае провала ничего хорошего можно не ждать. 

Ровно месяц назад случилось непредвиденное: неизвестное пси-поле, накрывавшее центр Зоны и его окрестности, в мгновение ока исчезло. Сталкеры массово ринулись покорять новые территории. В основном: Радар, Припять и печально известный четвёртый энергоблок. На Затон и окрестности «Юпитера» тогда ещё никто и не глянул – все были заняты куда более серьёзными областями. Много человек в те сутки полегло. Мало того, что перестреляли друг друга в стычках, так ещё громыхнул выброс невиданной силы. Погибшие исчислялись десятками. На следующий день монолитовцы выставили усиленные блокпосты, в Зону передислоцировали новые батальоны военных сталкеров, первая группа одиночек отправилась исследовать Затон, а в окрестностях уже сбросили второй на весь Чернобыль бункер учёных. Мы с Могильщиком в ту памятную неделю даже глубокий рейд устроили. Пересекли Радар, насобирали редкие в те времена артефакты, понаблюдали за подходами к Припяти. Тогда я вживую увидел сектантов. В первый и пока единственный раз. Хорошо, что в оптику бинокля с большого расстояния. Теперь-то, чувствую, придётся познакомиться с ними поближе, а радостных эмоций это ну никак не вызывает. 

«Гидра» со стороны выглядела впечатляюще: десять бойцов в модернизированных бронекостюмах «Булат-2М», у пятерых в руках автоматы Калашникова АК-74М с подствольными гранатомётами. Ещё два бойца вооружены едиными пулемётами «Печенег». Одного из них, Семёнова, я уже знал. Вторая двоица держала складные снайперские винтовки Драгунова. Снайперы, по идее, работают парами, хотя в условиях Зоны это не всегда представляется возможным. Примером может послужить бывший наёмник Фантом. Он и в одиночку прекрасно справляется. Командир носил с собой качественно новый автомат АЕК-971. На его основе разрабатывались последние «Калаши» сотой серии. У каждого военстала с собой море вспомогательного оборудования. 

Не менее грозно смотрелись чёрные «Зори» с новейшими тактическими шлемами. Заместитель Паладина Саблезуб контролировал сектор обстрела из штурмовой винтовки H&K 417 «Assaulter». У командира группы за спиной висели ножны с уже упомянутым палашом. В руках красовался спецавтомат СР-3М с оптическим прицелом и вспомогательной рукоятью. Подрывник Егерь тащил непомерно огромный рюкзак. Впрочем, тот никоим образом не мешал сталкеру передвигаться. Уверен, там лежит что-то очень интересное.

С не менее громоздким баулом двигался профессор Владимир Бондарев. Армейскому бронекостюму он предпочёл лёгкий комбинезон «Сева». Учёный, к слову, в свои шестьдесят сохранил отличную форму: и многокилометровый кросс выдерживает, и тяжёлую ношу за плечами, которую он не доверил никому из сопровождающих. Я был свидетелем, как он прогнал двух военсталов, предложивших помощь.

С Дикой территории перебрались в окрестности Армейских складов, сделав крюк вокруг завода «Росток», занявший порядка семи часов. Обойдя аномальный холм, мы вошли в обветшалую деревушку с покосившимися и насквозь прогнившими подобиями домов. Вокруг царила смерть. Это место забросили сразу же поле первой катастрофы в восемьдесят шестом. После второго взрыва на ЧАЭС в шестом году нового столетия здесь объявились новосёлы. 

Кровососы – идеальные охотники аномального мира. Их способность маскироваться, недюжинная сила, проворство – всё это превратило данный тип мутантов в превосходных убийц. В пищевой цепочке Зоны, по моему собственному рейтингу, они умещаются на законном третьем месте после контролёров и полтергейстов. Где в этом списке находятся сталкеры? Сложный вопрос. Я так думаю, наша братия то перепрыгивает всех остальных, поднимаюсь на вершину, то мигом опускается в самый конец. И так постоянно. 

На земле валялись пять свежих трупов. Всех мутантов разодрал в клочья шквальный огонь. Почва усеяна гильзами и освежена кровью. Орлов намеренно привёл нас сюда. Почему именно в деревню? 

Из окружающих нас полуразваленных сооружений повылезали солдаты в долговских бронекостюмах. «Гидру» и “сочувствующих” взяли на мушку сразу шесть автоматов АК-103. На них, разумеется, так же навели оружие. В перестрелке у нас все шансы выйти победителями, но кого-нибудь они точно заденут. Навстречу отряду вышел ещё один долговец, только без шлема. Вместо него голову покрывала вязаная маска-омоновка. В руках верный ПКМ. Сомнений быть не могло. Наш прошлый заказчик Маска оказался долговцем. Отсюда, наверное, и оперативность, и информация, и интерес в истреблении бандитов.

– Что ты теперь скажешь? – прошипел я Еноту.

– Зашибись, – ответил он. – На должников горбатились. 

Тем временем между нашим командиром и долговцем завязался интересный диалог:

– Всё никак с Зоной не расстанешься, Миротворец?

– Как видишь, Маска, у меня ещё осталось неоконченное дело. 

– Говорил, завязывай, а ты ни в какую. Надо было тебя ещё в тот раз пристрелить. 

– Жаль, что не попробовал. Тогда я мог бы записать на свой счёт капитана «Долга». 

– Неисправим, – ухмыльнулся Маска и протянул руку. Миротворец пожал её.

– Капитан Орлов, сто двадцать первый батальон группировки «Долг» по приказу генерала Воронина переходит в ваше полное подчинение. Старший группы «Долг-121» капитан Свиридов. 

– Принято. О целях операции извещены?

– Так точно. Пункт назначения – Припять.

А резко они перешли на деловой тон.

– Варианты продвижения к городу имеются?

– Радар. Больше никак. Территория вокруг РЛС пустует с момента отключения «Выжигателя». Единственное препятствие – блокпост анархистов из «Свободы».

– Барьер.

– Именно. Они просто так не пропустят, имеют на то свои соображения. Придётся брать штурмом. 

– Не лучшая идея. Война с боевиками сейчас нужна меньше всего, – отвергнул план Маски Орлов.

– Других ходов нет. Мои парни уже две недели тут сидят безвылазно. Мы всё осмотрели. Везде аномалии, радиация и чёрт знает что ещё. Если двинем по минным полям, нас всё равно засекут. Лучше атаковать. 

Виктор бросил взгляд в сторону базы «Свободы».

– Тогда поступим так…

 

***

 

– Отряд военсталов на Армейских складах. Экипировка серьёзная, людей до хрена. Наши клиенты? 

– Наши, Скиф. Поднимай группу, – распорядился Демон.

– Подъём! Время работать! – крикнул наёмник. Бойцы, расположившиеся на замусоренной поляне неподалёку от блокпоста, перекрывающего дорогу в Мёртвый город, встали со своих мест, схватили оружие, выстроились в одну шеренгу. 

– Какая удача, – сказал Демон. – Нам даже не пришлось их искать. Сами приползли. 

– Ага. Интересно, что они будут делать, – ответил Скиф.

– Им нужно в Припять. Единственный шанс – прорваться через Барьер. Фримены их не пропустят, сто пудов.

– Бойню устроят?

– Они могут. Ладно, пора начинать.

Командир прошёлся вдоль шеренги.

– Скиф, Янычар – пойдёте со мной впереди. Сарацин, прикрываешь тыл, сейчас снайпер ни к чему. Остальные – в обычном порядке. Держимся от целей в нескольких километрах. Возьмём их в поле зрения, но самим ни в коем случае не подставляться. Марш! 

Бойцы синдиката, ведомые Скифом, начали взбираться на холм. Подопечный Демона отлично читал следы и обходил аномалии. К тому же, командир доверял ему. Так же, как и угрюмому Янычару, таскающему с собой старинный ятаган. Лишь трём людям, включая себя, он верил по-настоящему. Ни тем автоматчикам, ни подрывникам, и уж тем более он не доверял Сарацину. Откуда такой всплеск подозрительности? Последствия работы. Когда каждый день убиваешь других людей, рано или поздно в твой ум закрадывается мысль: «А вдруг меня тоже закажут?». Кому, как не им, солдатам удачи, исполнить новый приговор? Отсюда и недоверие. Скиф с Янычаром уже давно себя проявили. Демон в них не сомневался. Он вообще не ошибается в людях. Командир знал, как предводитель клана Душман негативно относится к нему, хоть и не показывает этого. Он догадывался, что Сарацин специально заслан в отряд, чтобы сделать роковой выстрел в спину. Чувствовал, что эта миссия не кончится для него ничем хорошим. 

«Смогу выбраться, – подумал Демон, – первым делом пришью Душмана». Серьёзно ли он, наёмник и сам не знал. Хотелось бы, чтобы до этого не дошло, иначе с Зоной уже никогда не завязать. А именно этого он жаждет больше всего.

 

***

 

Всё вокруг заставлено мешками с песком. Десять человек за бетонными блоками, пулемётчик на крыше экскаватора, снайперы на поляне. Сегодня они заступили на дежурство, даже не подозревая, что их ждёт. Хотя, никакие предчувствия им не нужны. Свободовцы, охраняющие Барьер, натасканы на врагов, словно волкодавы. Глупо было бы атаковать их в открытую, да ещё с тыла, который просматривается так же хорошо, как дорога с Радара. Орлов это понимал, а потому решил действовать иначе. То есть, всё равно придётся штурмовать, только завязка будет… изящнее. Повезёт, вообще избежим кровопролития. 

Из всех бойцов он целенаправленно выбирал именно тех, кто сможет сработать в предстоящей ситуации. С собой он взял Третьякова и, собственно, меня. Точно знаю, что у него в отряде есть парни получше, но почему-то их он оставил, предпочтя беглого сталкера. Что ж, на всё воля командира.

В группу, состоящую из трёх бойцов, уставился десяток стволов. 

– Стоять! Закрытая территория! – рявкнул солдат в бронекостюме «Страж свободы». – Кто такие?

– Я хочу поговорить с вашим командиром, – сказал Орлов, оставив вопрос без ответа.

– С какой стати я должен исполнять твою волю, военный?

– Ты сделаешь это, – слова прозвучали гипнотически-угрожающе. Свободовец не нашёл что ответить.

Нас под конвоем повели на вершину холма. Везде выстроены баррикады. Вокруг небольшого навеса возведена двойная стена, состоящая из тех же мешков с пеком. Во все стороны торчат стволы пулемётов M60. Под брезентовым лоскутом в окружении радиоаппаратуры сидел седой человек. Его длинные волосы свешивались на плечи, глаза устремлены на табло одного из приборов. 

– Комиссар, они перетереть хотели.

Старик медленно поднял взгляд. 

– Моё лицо открыто перед вами. Снимите шлемы. Живо!

Четыре свободовца за нашими спинами одновременно передёрнули затворы штурмовых винтовок. Пришлось подчиниться.

– Зачем вы здесь?

– Нам нужно перейти через Барьер. Мы хотим договориться мирно.

– Ты стоишь на моей земле и смеешь угрожать?

– Никаких пустых угроз, лишь предупреждение. 

– Глупо было сюда приходить, – презрительно бросил седой.

– Другого ответа я не ждал, – ухмыльнулся Виктор. 

Внезапно раздались взрывы, выстрелы, крики. Одновременно с канонадой Орлов резко развернулся, вырубил надзирателя. Третьяков встретил одного прямым ударом в челюсть, а потом повалили второго, зарядив коленом в ногу и солнечное сплетение. Я тоже разобрался со своим, нанеся удар ребром ладони по горлу. На холм поднялся ещё один. Не хотел я его убивать, но тут уж рефлексы сработали. Да и нет времени думать, когда в тебя целятся из автомата. Заранее спрятанный в рукаве нож скользнул по ладони и отправился в свободный полёт, закончившийся попаданием в область печени.

– Некрасиво получилось… – прокомментировал Третьяков.

– Если б не упрямился, всё вышло бы иначе, – обратился капитан к старику. – Встань и посмотри вниз. 

Тот поднялся с деревянного стула. Внизу всех его бойцов скрутили наши военспецы. Некоторые свободовцы убиты в перестрелке. 

На холм поднялся Свиридов. 

– День добрый, Комиссар.

– Должники и военные. Решили начать новую войну?

– Ни в коем случае. Плевать нам на ваши обиды. Советую вообще не отправлять своих людей на «Росток». У нас, понимаешь ли, переоснащение арсенала было, – с издёвкой ответил долговец.

– Продались властям. По-другому вы не можете, – бросил свободовец.

– Отставить! – приказал Орлов

Заработала аппаратура, в динамике зашуршало:

– Это Грач! – Шорохи. – Комиссар, отзовись! 

– Ответь.

Старик взял в руки микрофон, переключил устройство:

– Каков статус?

– Все мертвы! Комиссар, я таких раньше не видел! Налетели со всех сторон, перестреляли... До цели не добрались… Я… На помощь! – Выстрел перечеркнул радиосвязь. 

– И вы своих отправили, – констатировал капитан. – С какой целью?

– Думаешь, отвечу? 

– Нет. Просто хочу понять, зачем вы в это ввязались. 

– А ты решил, что только вашей организации принадлежат дары Зоны?

– Откуда?

– Мы месяцами прослушивали каналы «Долга». Пока они кичились своим пафосом, мы реально готовились к предстоящему конфликту. Война группировок, удержание Барьера – всё это отнимает силы и средства. Наш клан пребывает в упадке, а должники тем временем строят блокпосты у нас под носом. 

– Всё ясно, – прервал свободовца Орлов. – Мне всё равно, что у вас творится. Я только выполняю приказ. Уходим!

– Как быть с анархистами? – спросил Свиридов.

– Пусть живут. Нам вслед никто не кинется, правда? 

– Идите. Мои люди не пойдут вас убивать. Вы и так найдёте смерть в Припяти, – промолвил Комиссар. – Он уже ждёт вас. Вы оба с ним знакомы. 

Орлов переглянулся со Свиридовым. Они явно что-то знали.

– Уходим, – бросил командир. 

 

***

 

Анатолий Георгиевич Модзалевский поднимался по широкой мраморной лестнице. В кабинете постоянно сидел аналитик, проводил ревизию всех документов, оставшихся от предыдущего руководителя. Возвращаться не хотелось, но что тут поделать. 

Кто бы мог подумать, что именно он возглавит столь серьёзную структуру. Всю жизнь Модзалевского отправляли в самые неблагополучные регионы. Началось это после того, как он, участник боевых действий, в свои неполные сорок взял на себя командование филиалом одной из организаций при Министерстве Обороны. Распустившаяся контора в относительно короткие сроки вышла на первое место по показателям. Так Анатолий Георгиевич стал ездить в командировки, целью которых было восстановление работоспособности различных военных объектов. Абсолютно все выбрались из тины и получили толчок к развитию. Когда становилось ясно, что система налажена и дальнейшее развитие – дело времени, Модзалевский сразу же переправлялся на следующий объект. И так всю жизнь. Если руководство отправило такого человека в эту организацию, значит, были причины сомневаться в её необходимости.

– Товарищ генерал! – крикнули с нижнего пролёта. – Подождите! 

Модзалевский остановился, ожидая потревожившего. Им оказался особист Моховчук.

– Вы что-то хотели? – устало спросил генерал.

– Вы приказали найти крота, – начал полковник. – Я последовал вашему совету и начал проверку всех уровней. 

– И?

– Вскоре я понял, что для доступа к информации такого уровня нужны особые полномочия. Крот явно знаком с нашими планами относительно ЧАЗ, что помогло мне сузить круг поиска. В итоге у меня остались лишь несколько подозреваемых.

– Фамилии?

– Тихомиров. 

Модзалевский нахмурился при упоминании аналитика. Особист тем временем продолжил:

– Рогозин…

– И мы с вами. 

– Так точно, – вздохнул Моховчук. – Больше некому.

– Уверены в выводах?

– Да, – кивнул полковник. 

– Продолжайте работу. Разрешаю вам проверять всю информацию относительно потенциальных кротов, включая меня. 

– Но почему вас?

– Вы точно знаете, что крот – не я? 

– Я могу лишь догадываться, – честно ответил Моховчук. 

– Вот именно. Потому проверяйте всех, но помните: вы и сами подозреваемый. Я серьёзно возьмусь за вас, – предупредил Модзалевский.

– Это необходимо. Могу продолжать работать?

– Идите. Найдите того, кто прорвал барьер нашей секретности. Иначе нам не выстоять.

 

Глава XI. Власть страха. 

К Барьеру подбежали два десятка солдат в зелёных комбинезонах «Свободы». Возглавлял их высокий, коротко стриженый парень с СВУ в руках. Вторую группу, состоящую из десятка бойцов в бронекостюмах, вёл сталкер в «Севе». Солдаты быстро заняли позиции, готовясь отразить атаку с любой стороны, кто-то побежал на помощь раненым. Командиры групп, наречённые хранителями, поднялись по склону, где их уже ждали.

Финансовый руководитель группировки, негласно ставший правой рукой Лукаша, лидера «Свободы», откинул стан на спинку стула. Длинные костлявые пальцы обхватили подлокотники, густая седая борода свесилась на грудь. 

– Ну прямо вылитый Леонардо да Винчи, – тихо, чтобы старик не расслышал, пошутил один из хранителей.

– Угу, мольберта с красками не хватает, – подтвердил второй.

Они приблизились к старцу. Бездонные глаза смерили новоприбывших полным презрения взглядом.

– Почему так долго? – повелительно спросил он.

– Примчались сразу, как смогли. Собирали людей.

– Пока вы их искали, военсталы успели убраться отсюда. Посмотрите на раненых и убитых. Они налетели и скрутили всех. – Как такое возможно? Барьер стерегут лучшие.

– Военсталы оказались умелее. Это спецназ. Мастера проникновения и саботажа. 

– Посмотрим, что они смогут на узкой дорожке.

– Нет. Я обещал им, что преследования не будет.

– Я не обещал! – Хранитель приподнял СВУ. – «Свобода» такого не прощает!

– Уже простила. «Долгу».

– С должниками тоже разберёмся, не переживай, – поддержал товарища второй хранитель.

Комиссар медленно приподнялся со стула, в два огромных шага подобрался к аппаратуре, включил запись. Затараторил искажённый радиопомехами голос:

– Все мертвы! Комиссар, я таких раньше не видел! Налетели со всех сторон, перестреляли... До цели не добрались… Я… На помощь!

Свободовцы нахмурились.

– Грач. Он возглавил исследовательскую группу. Никто не вернулся, – сказал старец. 

– Тогда и военсталов перережут. Наших сколько было. И всех… 

– Потому мы оставим их в покое. Не нужно понапрасну тратить время и людей. Лучше посмотрите на действительную угрозу. «Долг» обосновал лагерь неподалёку от нашей базы. Если мы простим им такую наглость, через неделю здесь будет уже три опорных пункта, а через месяц они полностью окружат Армейские склады. Единственный шанс избежать нападения – ударить первыми. 

– Ясно. Мы всё сделаем. 

– Будьте осторожны. Должники получили новое снаряжение. Им помогают наши враги из организации. 

– Теперь это будет наша снаряга, – ухмыльнулся хранитель. – Ну, Угрюмый, готов выжечь парочку “красных мундиров” с лика Зоны? 

– Всегда готов, Макс. Поднимай людей.

 

***

 

Сталкеры пересекали лесистую местность неподалёку от Армейских складов. Мастер и  Чучело шли позади: их замедляли тяжёлые экзоскелеты, в которые они были облачены. Гусаров с Воробьём разведывали путь, а Умник тащился в хвосте, неся с собой свою драгоценную «Энигму». На вечные издёвки Воробья и выговоры Демона он уже давно забил. Им не понять, что это устройство ещё может помочь в пути. Оно, конечно, не доработано, но осталось всего-то чуть-чуть. Быть может, озарение придёт в пути, и тогда Умник, наконец, закончит своё творение. 

Оно уже сейчас способно перехватывать зашифрованные переговоры многих лиц в Зоне. Венцом же будет возможность на расстоянии взламывать базы данных и локализовать месторасположения отдельных объектов. «Энигма» откроет доступ к такому уровню информации, что вся клановая разведка сможет попрощаться с работой. Информация – сильнейшее оружие, когда-либо созданное человечеством. Обладание такими сведениями избавит сталкера-изобретателя от надоевших рейдов. Информационный шантаж, как окрестил для себя Умник будущую деятельность, поможет вмиг разбогатеть и добиться реальной власти. Олухи наподобие командиров «Долга» и «Свободы» ни за что не позволят противнику взять верх над своим кланом, и если на них серьёзно надавить, они сделают всё, что только можно пожелать.  

До этих лавров ещё далеко. Нужны детали, ресурсы… да много чего нужно. Так что пока придётся поработать на Олега Гусарова. А там как получится. 

Умник никогда не был в восторге от командира. Раньше они пересекались всего пару раз, но когда тот предложил заработать быстро и много, отказываться было глупо. «Быстро» затянулось на полтора месяца. Планирование, тактика, подкупы и ликвидации “свидетелей”. Всё это время группа, пополненная простофилей Воробьём, упорно копала под барыгу Сидоровича. 

Одним прекрасным вечером именно его, Умника, изобретение принесло первые плоды. «Энигма» засекла переговоры их цели с их же подспорьем – дешёвкой Грогом. Из состоявшегося диалога стало ясно, что помощник заложил группу. Сидорович сразу же поднял на уши всю деревню новичков, знакомых вояк на Кордоне и чёрт знает кого ещё. Предатель позволить себе такого не мог. Пасмурным дождливым утром отряд Демона Гусарова нанёс визит “вежливости” торговцу Грогу.

Олег приподнял раскрытую ладонь, остановив весь отряд. Воробей насторожился, взял на прицел «Абакана» разросшуюся вокруг тайгу. Это послужило сигналом для всех бойцов. Умник, Мастер и Чучело поторопились присоединиться к двум сталкерам. Каждый взял на себя свой сектор обстрела. С какой бы стороны ни пришла опасность, она не останется незамеченной. Но ничего не произошло. Вокруг было так же тихо, как несколько минут назад, когда группа преспокойно пересекала заросли. 

– Демон, ты ничего не попутал? – дрогнувшим голосом спросил Воробей.

– Ты же сам видел, – прорычал командир.

– Может, ветер?

– Ага, ветер. Килограмм пятьсот весом. Мастер, посмотри, что там. 

Выбор был правильным. Массивный экзоскелет да пулемёт лучше того, чем владела основная масса. 

– Чучело, прикрываешь тыл. 

Мастер двинул в заросли. Стебли огромных кустов, из-за которых Воробей чуть не сломал ногу во время одного из падений, легко гнулись под тяжестью высокотехнологичной брони. 

– Вот кого надо вперёд посылать, – заметил Умник.

– Интегрированный с костюмом шлем искажает все окружающие звуки. Плюс очковый узел, как щель амбразуры. Бокового зрения вообще нет, – опроверг суждение Демон. 

– Чисто! – донёсся механизированный голос Мастера. 

Тем временем Чучело отошёл на десяток шагов. Никакой опасности. Вокруг царила идиллия. Внезапно слева пронеслась огромная тень. Еле слышное приземление на мягкую почву. 

До группы донёсся рык, а после – полный отчаяния крик таксидермиста. Они резко обернулись и увидели химеру, раздирающую тело Чучела. Вот её пасть вцепилась в плечо контрабандиста и оторвала шмат мяса, костей и металла.  

– Твою мать! – закричал Воробей. 

Все подняли стволы.

– Не стрелять! – вдруг крикнул Гусаров.

– С ума сошёл? 

– Уходим! 

Никто не ослушался командира. Сталкеры рванули вперёд. Столько, сколько они преодолели, им не удавалось пройти за весь день. Они, наконец, выбрались из злосчастных зарослей. Воробей накинулся на Демона:

– Ты какого хрена его оставил?

– Мы оставили. – Рука Гусарова медленно поползла к ножнам. – Ты не остался с ним. Бежал со всеми.

Воробей потупил взгляд,  замер. Что называется, остыл. 

– Мы эту суку вчетвером могли завалить, – выдал он после паузы.

– Химеру? Она бесшумно обошла нас, прогрызла экзоскелет и сожрала человека за несколько секунд. Много бы ты навоевал?

– Но так же нельзя.

– Я это от тебя слышу? Скажи спасибо, что это Чучело шкуру раздирают, а не твою. Хватит ныть! 

Умник лишь флегматично взглянул на спорящих. Жизнь Чучела ему вообще была по барабану, как и любая другая. Кроме, разумеется, своей. С каждым шагом сталкер осознавал, что затея с Припятью выходит мало того, что опасная, но просто бессмысленная. Пустая трата времени и крови не входила в его планы, а, значит, их пора пересмотреть. 

 

***

 

Шайка медленно брела в сторону Радара. Они укрывались истёртыми плащами от настигающего их ветра. Вооружённые ружьями да пистолетами, они потеряли уже пятерых в последней схватке со стаей слепцов. Не было никакого плана, никакой тактики. Никто не знал, зачем всё это нужно. Лишь Басай, подпитываемый оптимизмом и грандиозными идеями по свержению конкурента с бандитского престола, шёл вперёд по собственной воле. Остальные подчинились. Они уже давно могли убить незадачливого бригадира, изгнать из банды или, в крайнем случае, просто уйти, оставив его в одиночестве. Почему они не сделали этого? Их воля сломлена такими, как Боров, Султан, другими управляющими. Басай знал, что таких подчинить проще всего. Пусть часть дезертирует, зато останутся самые верные. Или начисто тупые. 

Басай и сам не блистал умом. Куда ему, полжизни отсидевшему за решёткой, разрабатывать стратегии. Одни лишь мимолётные желания, мнимые великими планами. Любой замысел кажется ужасным, пока его не осмыслишь. Любая идея кажется грандиозной, пока не возьмёшься за её исполнение. А если взялся, будь добр – додумай её до конца. Иначе провалишь свою идею, и тогда все остальные будут казаться ужасными, ибо осмысливать их уже не захочется.

Людей оставалось всё меньше, припасы сводились к нулю, даже питьевая вода – и та кончилась. Путь в Припять заказан, но Басай не был готов расстаться с идеей. Ему впервые подчинялись люди, и это чувство хотелось продлить как можно дольше. Что есть власть? Это сила. Сила голоса, которому безоговорочно подчиняются, или же сила кулака, которого боятся. Всё зависит от человека и его качеств. Можешь поработить всех словом – твоё право. Вложенные тобою в сердца миллионов идеи дадут всходы. Тебя возвысят, но потом сбросят с Олимпа, ведь найдутся провокаторы. А коль способен лишь на тиранию – заставь силой служить себе. Но будь осторожен: однажды тебя свергнет более сильный. Твоя власть основана на страхе, а страх – первый признак ненависти.

Басай бросил взгляд в сторону. Увиденное заставило его остановиться. В следующее мгновение их увидели остальные бандиты. Кто-то бросился в бегство, кто-то потянулся за оружием. Некоторые молили о пощаде. Бригадир просто смотрел, не силясь что-либо предпринять. Он понимал, что все обречены, а его власть, власть страха, рушится на глазах. Нашёлся более сильный. Именно он хладнокровно распорядился:

– Случайные свидетели. Ликвидировать.

 

***

 

Демон ожидал чего угодно, но чтобы так... Пока свободовцы отвлеклись на троицу подсадных, вся группа зашла с фланга. Снайперы вышибли наиболее опасных, остальных закидали светошумовыми. Кто-то погиб, много раненых. Выжить удалось единицам. Сами подсадные перебили личную стражу хранителя «Свободы» и взяли его за жабры. 

– Весёлые ребята, – протянул Скиф.

– Долго церемониться не будем. Медлить нельзя, иначе они сами нас зачистят. Как выпадет шанс – атакуем.

– Может, сейчас? – предложил Сарацин.

– Никак нет. В момент вычислят. 

Наёмник видел, как спокойно и решительно действовал командир военсталов. Такому нечего бояться. Его не запугать. Чтобы победить, его нужно уничтожить. И не факт, что ликвидация пройдёт успешно. Впервые Демон нашёл равного себе противника. 

– Командир, они уходят. Через Барьер двинем?

– Рискованно. Придётся проволоку резать. Отойдём на пару километров. Странно, что они так не поступили.

– Могли в обход пойти? – догадался Скиф.

– Могли. 

– А чего тогда напролом попёрли?

– Должники. Захотели опустить «Свободу», повлияли на военсталов.

Наёмники снялись со смотровой позиции. Они сошли с тропы, продолжили путь сквозь густой дёрн посреди холмов.

– Демон, глянь. – Скиф указал направо. 

Мимо отряда брела стая грязных ободранных бомжей. Только так можно назвать жалкое подобие банды, которое возглавлял бодрый псих. Внезапно бригадир повернул голову и увидел десять нацеленных на него стволов. Бандиты пришли в негодование. Вопли и крики – паника. Жертвами овладел страх. Демон оглядел всех мародёров. Жалкие ничтожества, не уважающие даже себя, что там говорить о других. Истребление такой тли лишь поможет очистить генофонд.

– Случайные свидетели. Ликвидировать, – холодно прозвучал приказ Демона.

Раздался грохот девяти штурмовых винтовок H&K G-36. Лишь Сарацин не участвовал в побоище. У него иные цели, с пустой тратой патронов не связанные. На месте командира он бы послал Янычара, чтобы тот ятаганом перерезал всех свиней. Когда-нибудь и Сарацин добьётся своей власти. Так говорил Душман, и не было никаких причин не верить наставнику. Стоит лишь подождать.

 

Глава XII. Воплощение Немезиды.

Наш отряд сошёл с тропы и двинул к небольшой поляне. Пока мы добрались до окрестностей Радара, день уступил место сумеркам. По сути, ночь ещё не наступила, но в её преддверии тьма уже прогнала солнечный свет, оставив лишь нечто издали похожее на него. Зона медленно покрывалась мраком. Ненавижу сумерки. Ни дня, ни ночи. Нет конкретики, одни лишь расплывчатые образы, так и не скрывшиеся во тьме. Именно в такую пору из нор вылезают твари всех мастей. Учитывая, что мы находимся под самым боком у центра Зоны, на лучшее можно не надеяться. Идти дальше – верная смерть. Потому капитан решил устроить привал. Отдых вообще нужен: почти сутки на ногах. 

Поляну моментально заняли и оцепили. Патрули отправились разведывать обстановку в округе. 

– Кальмаренко, за старшего, – распорядился Орлов.

– Есть! 

Капитан вместе с Третьяковым и  Семёновым растворились в тумане.

– Куда они ушли? – поинтересовался я.

– Прямо к РЛС. Ваш «Выжигатель».

– Ясно. Мне вот что интересно, лейтенант. Как ты на Кордоне очутился? Весь отряд в бункере, а ты где-то на периферии шатаешься.

– Пространственная аномалия. Влетел в неё по неосторожности, – нехотя ответил Алексей.

– И она перебросила тебя на Кордон?

– Да. Бондарев что-то говорил о сети таких аномалий. Вроде как они все соединены между собой и перемещают всё в одну точку. Хрен его знает, что и как. Профессор повёрнут на аномалиях. Ускорители частиц – его изобретение. И не только они.

– Потому он идёт с нами? С тем артефактом он будет разбираться?

– Да. Больше некому. 

Я огляделся. Темнота постепенно отхватывала своё. Усеянное тысячами звёзд небо разрушало все представления о кошмарах Зоны. Где-то там, в миллионах световых годах, нет всего этого хаоса, что царит здесь, как в пределах Периметра, так и за ним. Там вообще ничего нет, лишь пустые планеты и меркнущие звёзды далёких галактик. Символы непознанного, неразгаданного, неизвестного. 

– Не думал, что когда-нибудь увижу Припять, – сказал я.

– Запретная локация, да? Там, на самом деле, всё не так, как думает ваша братия. Никаких тайн, Клондайков. Только сборище кровожадных сектантов. Я, кстати, никогда не думал, что буду на равных разговаривать со сталкером.

– Полагал, что мы все отъявленные маньяки и по нам электрический стул плачет?

– Как-то так, – равнодушно произнёс он.

– А как насчёт Миротворца? Он ведь тоже из сталкеров. Был им когда-то.

– Ты не знаешь, через что ему пришлось пройти. Никогда не узнаешь. Он видел настоящую Зону, не скрытую в тени. Тебе не понять. Мне тоже. – Лейтенант вздохнул. – Его предали, он потерял всё, что у него было. Потому он оказался здесь. Потому все знают Миротворца и никто – Виктора Орлова. 

– Легенда…

– Как ваш Стрелок. Говорят, он отключил «Выжигатель».

– В то, как одиночка прорвался сквозь заслоны «Монолита», перебил всю охрану и добрался до РЛС, я не поверю. Слишком круто для человека.

– А для сталкера? – Алексей улыбнулся. – Не знаю, как там со Стрелком, но нам предстоит трудная дорога. Ты же не в обиде за то, что я тогда, на Янтаре, не сказал о «Гидре». 

– Ты втянул меня в опасную игру, Кальмар. Только это мой единственный шанс вернуться назад.

– За Периметр? Оно тебе надо? Снова система, плешивая демократия, серые будни. Где бы ты не находился…

– Зато без кровопотерь и новых жертв. Я достаточно людей убил. Достаточно для того, чтобы потерять рассудок. 

– У тебя стальные нервы.

– Только они со временем ржавеют. 

Военспец поудобнее перетянул ремень автомата. 

– Совет тебе, если всё же надумаешь выбираться из Зоны. Не попадайся властям, а то посадят до конца жизни, и это как минимум.

– Учту.

Я вернулся к своему рюкзаку, сброшенному у края поляны. Енот как раз снаряжал магазины к своему комплексу.

– Ну, что там он говорит?

– Что скучать в Припяти не придётся. 

– Мудак – он и есть мудак.  

– Ты чего?

– Не хочу я в центр. Нас всех там положат, никакой Миротворец и пискнуть не успеет.

– Я думал, ты поддерживаешь авантюру.

– Знаешь, тут место странное. Чем дальше в Припять, тем больше хочется плюнуть на всё и уйти, пока цел. 

– Это называют сталкерским чутьём, – пробасил подошедший долговец.

– Капитан Свиридов? 

– Или просто Маска, если так удобнее.

– Зачем изображать из себя вольного сталкера?

– Видишь тех солдат? – Свиридов обвёл рукой остальных долговцев. – Все они специалисты разведки. Для того и создан сто двадцать первый батальон. Только мы можем незаметно проникнуть на базу «Свободы», на равных сражаться с монолитовскими ликвидаторами, зачищать особо опасные бандформирования. Ещё мы собираем информацию, бродим по Зоне под видом одиночек, чтобы по первому приказу собраться в единый отряд.

– При маскировке вам открываются новые возможности, так?

– Именно. 

– Тогда почему против бандитов отправили нас с Енотом, а не разобрались сами.

– Есть желающие заработать. Мы предоставили им такую возможность.

– И защитили свой клан. Ведь если такие бандитские стратеги, как Чингиз, узнали бы о работе «Долга», они бы выступили против вас.

Свиридов нахмурился.

– А что имел в виду тот старик из «Свободы», когда говорил о продажности «Долга»? Думаю, вас очень хорошо переоснастила контора, стоящая за Орловым и «Гидрой». Потому генерал Воронин выделил лучших людей. Тем временем вы под видом одиночек пытаетесь проникнуть в структуру вольных сталкеров, тем самым, распространив влияние вашей группировки. Умно, ничего не скажешь.

– Я уже говорил тебе, что мы просто защищаем ваши интересы.

– С помощью воздействия?

– С помощью той силы, которая у нас есть, чёрт побери! 

– Вот и ответ. 

Долговец собрался с мыслями:

– Затем тебе это надо?

– Было интересно. Я лишь строил предположения, а ты всё подтвердил.

– Эх… Знал бы ты, как изменилась Зона. Даже её нестабильность всегда разбивалась об укоренившуюся систему. Так было. Но появилась правительственная организация, решившая захватить все инфраструктуры. Они используют передовые технологии и глобальные стратегии. Именно для этого послана «Гидра», «Долг-121», группа Паладина. Организации нужен источник сигнала, который может попасть в руки врагов. 

– А кто враг? – спросил я.

– Позже догадаешься. Всё это – мои предположения. Ты свои прекрасно строишь. Вот и придумай ещё что-нибудь, а мне пора. 

Свиридов отошёл к долговцам. Енот закончил со снаряжением, приготовил всё к утреннему выходу. Чуть поколебавшись, спросил:

– Павел, ты вправду считаешь, что долговцы хотят нас подчинить?

– Да. Свиридов упомянул организацию, неведомого врага. Если всё так, но наклёвывается новая война группировок. «Долг» в одиночку не справится. Ему нужно подспорье. 

– Последний рейд. Свалю из Зоны, и плевать я хотел на все конфликты. 

– Я надумываю остаться. 

– Серьёзно? Ты же уйти хотел.

– И сейчас хочу. Но что-то мешает, понимаешь? Чего-то  я не понял, и это не даст мне покоя. Я должен всё выяснить. 

– Любопытство. Или нет? Может, Зона в душу закралась?

– Ты же знаешь, не в моём случае. Я лишь… не хочу возвращаться к системе.

– Сто тысяч долларов – и никакая система не тронет. 

– Чтобы забыть о системе, этого мало. Но ты свою мечту исполнишь. Разом и много, верно?

– Ну да. Вот только чутьё меня уже заколебало. Всё орёт о том, что сдохну я в Припяти. – Напарник тяжело вздохнул.

– Да брось ты! И не из таких передряг выпутывались. Вспомни Кордон. 

– Лучше не буду. Пятый день в Зоне, чтоб его. Вон, смотри. – Енот указал на группу Паладина. – Какие-то они странные. Командир с мечом за спиной. Егерь всё рюкзак тащит. Огромный. 

– Надеюсь, вся их компания хоть чем-то поможет.

– Пока мы «Свободу» штурмовали, они профессора обходными путями провели. Помнишь, они к нам уже на Радаре присоединились?

– Да, видел, удивился ещё. Пропали, потом появились.

– Мы все могли так пройти. Незаметно. Не знаю, что там творится, но командир наш фрименов встряхнул неспроста.

– Там старик был. Говорил странные вещи. Свиридов с Миротворцем его поняли. 

– Специально атаковали, – заключил Енот. – Но зачем? Это лишняя трата времени. 

– А если Орлову нужно было в чём-то убедиться? Скажем, вывести старика-свободовца на чистую воду, – предположил я.

– Ах! Слишком сложно! Гробить людей ради информации! 

– Если нет другого способа, ценную информацию выбивают силой. У нас был только один шанс. 

На противоположном конце поляны поднялся шум. Кто-то кричал. Я увидел, как Орлов с подчинёнными забежали в лагерь. Все ждали разъяснений от капитана, а он промолвил лишь одно слово:

– Выброс…

В такт его предостережению по небу пронеслась первая молния, сверкнувшая кроваво-красным светом. Начинался выброс. Второй за сутки…

 

***

 

Кое в чём Демон просчитался: атака Барьера была не всецелой прихотью «Долга». Об этом свидетельствовала уже вырезанная колючая проволока и проложенный болтами путь между допотопными минами. 

– Миноискатель у них был, что ли? – проворчал Скиф. – Ловко они тут прошли.

– И помогли в погоне. Сами подписали себе смертный приговор. Сарацин, вперёд!

– Почему я? – возмутился снайпер.

– Ты из всех нас самый быстрый и увёртливый, – ответил Демон. Его правая рука Скиф удобнее перехватил G-36, а Янычар, в роли левой, коснулся гарды ятагана. 

Сарацин, сгораемый от ненависти к командиру и его прихвостням, осторожно ступил на минное поле. Ещё шаг, второй, третий. Путь был выложен правильный. Спустя пару минут он пересёк опасный участок и дал отмашку остальным.

– Идти по одному! Друг за другом! Дистанция один метр. Пошли! – приказал Демон. 

Преодолев минное поле, отряд двинулся дальше. Через три часа ходу наёмники напоролись на полусгнивший сарай. Через проломы в стене лился свет. Кто-то зажёг там костёр. 

– Сталкеры?

– Или бандиты, свободовцы, сектанты. Точно не наши клиенты. Значит, свидетели. 

Дальше всё произошло в считанные минуты. Бойцы синдиката ворвались вовнутрь. Парня с «Кольтом» пришили сразу – две очереди из штурмовых винтовок. Перед тем, как экзоскелетчик, нашпигованный свинцом, упал замертво, он успел снять троих и серьёзно ранить четвёртого. Однако град пуль всё же сделал своё. Третьего снял лично Демон. Он ранил сталкера в ногу из своего автоматического пистолета Beretta 93. Командир склонился над проигравшим и спросил:

– Кто вы такие? 

Раненый лишь харкнул кровью в сторону наёмника.

– Как грубо! – Рукоять пистолета нанесла удар по виску. Насмерть. 

– Я его узнал, – сказал Скиф. – Это Олег Гусаров, которого прозвали Демоном. 

– Тёзка, что ли?

– Типа того.

– У меня тёзок нет. В Зоне есть лишь один Демон, – усмехнулся наёмник.

– Теперь-то да, – подыграл второй.

Тем временем сталкер, находившийся во время штурма поодаль от своих, услышал выстрелы. Он в охапку схватил какую-то металлическую бандуру и бросился прочь. Сарацин, заметивший беглеца, взвёл свою драгоценную H&K SL-9SD, но тот скрылся во мраке ночи. Из-за чёртовой темноты того невозможно было разглядеть. Снайпер выстрелил туда, где по расчётам должна была находиться жертва. Он вошёл в сарай. 

– Один сбежал.

– Ты упустил? – Глаза командира налились кровью. – Бери Скифа! Найдите его срочно! Свидетелей нам не хватало!

Наёмники выбежали вслед за беглецом. 

– Следы крови, – заметил Скиф. – В принципе, его реально выследить. 

– Пусть уходит, – буркнул Сарацин, но всё же пошёл за напарником.

– Вот потому тебя не жалуют остальные, – сказал следопыт. – Всё вечно пытаешься скостить работу, подводишь отряд. С Душманом якшаешься. И кому ты постоянно сообщения отсылаешь, а? Может, ему на нас докладываешь? Я же видел…

– Зря. 

Ствол винтовки с интегрированным глушителем упёрся в спину Скифа. Тот попытался увернуться, но Сарацин нажал на спуск. Брякнул затвор, опустошенная гильза вылетела в сторону, а мёртвое тело наёмника повалилось на пожухлую траву. 

– Теперь Демону будет некому передать отряд, – усмехнулся убийца. Только что он лишил жизни боевого товарища. Того, с кем не раз преодолевал опаснейшие участки Зоны, обстреливаемые с двух фронтов, переполненные аномалиями или мутантами. – Как отмстил тебе, я покараю остальных. Твой командир отправится за тобой, а потом я найду Фантома. И стану воплощением мести. Лютой и жестокой. А сейчас мне пора возвращаться.

По небу прокатилась молния, оставившая за собой алое сияние.

– Не может быть! 

Сарацин побежал к наёмникам, крича:

– Выброс! Опять выброс! 

Бойцы синдиката уже знали. 

– Демон, тут спуск в погреб! – Янычар указал на раскрытую деревянную дверцу в полу.

– Все вниз! 

Прибежал снайпер.

– Где Скиф?!

– Его убил тот сталкер! Но теперь он сдохнет под выбросом! 

Сарацин и Демон спустились в укрытие. Командир закрыл дверцу. 

 

***

 

Сказать, что я ошарашен – вовсе промолчать. Мало того, что первый за сутки выброс прогремел через несколько дней после предыдущего, так ещё начинается новый. Первый устроили учёные, чтобы немного подчистить Зону к моменту нашего выхода. Метод был жестокий, но крайне необходимый. Теперь снова. Неужели экологи устроили ещё один? Они ведь знают, что мы все погибнем. 

– Анабиотики! Срочно! – крикнул Орлов. 

Все мгновенно побежали к сброшенным рюкзакам. Я быстро раскрыл его и нашарил в одном из отделений плоскую коробочку из прозрачного пластика. Внутри лежал шприц со зловещей бурой жидкостью. Анабиотик, разработанный учёными на основе тетрадоксина, якобы мог спасти человека от аномального воздействия выбросов. Правда это или нет, мне придётся выяснить на собственном опыте. Я закатал рукав, вонзил тонкую иглу в вену и ввёл препарат. 

Всё тело загорелось адским пламенем. Боль поразила каждую клеточку организма. Меня подкосило, и я свалился на землю, корчась в судорогах. Агония перекрыла дыхание, отняла зрение, и лишь по нарастающему гулу я мог догадаться, что вот-вот рванёт…

 

Вокруг царил ослепительно белый свет. Огромные сугробы, снегопад и солнце. Идеальный зимний пейзаж нетронутого края. Лишь следы от шин военных внедорожников портили весь антураж. Я следил за патрулём вторые стуки. Нагруженный бойцами УАЗ проезжает каждые три-четыре часа. Последний как раз укатил минут двадцать назад. Пора начинать.

Я, в чёрной толстовке, капюшоне, армейских сапогах да перчатках, побежал к колючей проволоке. Из оружия лишь штык-нож под курткой. Ни о каком огнестрельном речи и не шло. После крушения поезда пришлось бросить всё снаряжение и бежать в близлежащий посёлок. Уже там мне помогли знакомые люди, которым я сам не раз протягивал руку помощи. Кто-то должен был защитить семью стариков от произвола местного генерала. Я никогда ничего не просил взамен, но произошедшее вынудило меня обратиться к ним. Они всё поняли. Снабдили в дорогу, заготовили припасы, тёплые вещи. Дальше мой путь лежал через границу и пол соседнего государства. Спустя две недели пути, где пешком, где на транспорте, я таки добрался до Чернобыльской Зоны. Оставалось самое сложное: проникнуть на её территорию. 

Все блокпосты охранялись в соответствии с требованиями. Солдаты, БТРы, стрелковые расчёты, снайперские позиции. Зато участки между КПП стерегли неважно. 

Я приблизился к колючей проволоке. Обильный снегопад портил весь обзор, а ветер перекрывал звуки, потому я только сейчас заметил парня в грязном сером пальто. Он упорно вырезал металлические прутья. Ещё один беглец с Большой земли?

Он почувствовал приближение чужого. Резко развернулся, попытался выудить из кобуры древний ТТ. Я, впрочем, за долю секунды уже вооружился штык-ножом, успел приблизиться к сопернику и сбить его с ног. Приставив клинок к горлу, я прошипел:

– Спокойно! Кто такой?

– Отвали! 

– Стрелять не будешь?

– Да отвали! Не буду! 

Я освободил его из захвата, немного отошёл. Достаточно для того, чтоб стать недосягаемым для рукопашной атаки, но довольно близко, если потребуется остановить новую попытку достать пистолет. Парень, однако, биться не собирался. Он снова склонился за проволокой и продолжил её резать.

– Чего стоишь? Тебе же в Зону надо? Помоги! 

Ножны у штык-ножа к автомату Калашникова практичные. Специальные кусачки, в которые они с лёгкостью превращаются, позволяют перерезать любой кабель или, как сейчас, колючую проволоку. 

Так и проникли за Периметр. Он, как и я, здесь впервые. Потому мы решили держаться вместе. Хотя бы первое время. Так легче выжить. Человек вообще стадное животное.  

– Михаил, – тот протянул руку. – Дьяченко. Некоторые Дьяконом кличут.

– Павел. – Я ответил на примирительный жест. – Павел Соколов.

Мы четверо суток шатались по бескрайним полям запретной территории. Пару раз сбегали от армейских патрулей. Ночью прятались в полуразрушенных строениях советской эпохи. Кончались припасы, питьевая вода. В конце концов, мы дошли до небольшого моста, построенного невесть зачем. Никакой реки под ним не было. Такая же заснеженная земля. Это лета в Зоне нет, весны тоже, зато зимы выпадают лютые. 

Мы остановились под мостом, решили сделать привал. До сих пор не нашли ни единой души. Нет здесь никого, что бы не говорили о нескольких сотнях правонарушителей, незаконно проникших сюда. Из-за изнеможения мы не заметили, как к мосту приблизились посторонние. 

– Так, братаны, смотрите! Кто тут у нас? 

Было слишком поздно. Нас уже окружили, повалили на землю, пинали. У Михаила изъяли пистолет. Не помню, что было дальше. Лишь обрывки чьих-то прокуренных голосов да резавший глаза свет. Тот самый, ослепляющий, что свойственен зиме.

Очнулся я в сыром подвале. Миха уже отошёл от нападения. Всё его лицо заплыло синяками. Думаю, я нахожусь не в лучшем состоянии.

– О, проснулся, – просипел Дьяченко.

– Где мы? – спросил я и не узнал свой голос. Натуральный хрип и никакой речи. Однако он различил мои слова и ответил:

– Это типа АТП. Так на табличке было написано. Она прибита к воротам. – Он приложил кусок трубы к синяку под глазом. – Нас в подвал выкинули. Ты, кстати, где-то с час без сознания провалялся.

– Надо выбираться…

– Это невозможно. Их там около десяти человек. Все вооружены. У нас даже сил нет встать нормально, а ты про побег.

Держали нас несколько дней. Я уже потерял им счёт. Вот каково это – лишиться чувства времени. Иногда приносили воду и какой-то шлак. Жрать его было невозможно. 

Однажды к нам пожаловали три братка. Все в чёрных куртках. В руках обрезы двустволок. 

– Мы это, мы решили. Вы нам на хрен не нужны.

– Отпустите? – еле слышно спросил Миха.

– Не-а. Мы вас типа казним. Только подальше от базы. 

– Кровь со стен стирать не хотите?

– Ага. Это типа гигиена, во!

Нас вывели из подвала, протащили между кирпичными блоками зданий. В итоге мы снова оказались у моста. Теперь нас подняли на него. Двое конвоиров встали позади. Третий расхаживал перед нами.

– Кого первым? – Недобро заскрежетали курки обреза. Бригадир готовил оружие к стрельбе.

Сбоку, меж заснеженных кустов появился ствол автомата. За ним выползла фигура в толстовке. Застучала очередь. Экзекутор повалился вниз, забрызгав снег кровью. Я собрал все свои силы и набросился на одного из надзирателей, пока те находились в смятении. Удачно повалил, свернул шею. Тем временем автоматчик успел снять второго конвоира. 

Он подошёл к нам. Впалые щёки и короткая бородка. Больше ничего примечательного. В руках он держал автомат АК-104, а из кобуры выглядывала рукоять иностранного пистолета. С такой моделью я ещё не сталкивался.

– Ты прямо охотник. Как коршун… нет, точнее, беркут. – Он подал мне руку, чтобы я поднялся на ноги. Потом он стукнул Михаила в плечо.

– Давай, парень, собирай их манатки, и валим отсюда! Умойся потом, а то на лице полоски, как у енота. 

– Мужик, ты кто? – недоумённо спросил «енот».

– Я кто? Я Могильщик. А ты? Дай угадать. Очередной корм для собак, возомнивший себя героем? Решил адреналину получить? А, может, ты беглый зек? – Он махнул рукой. – Мне всё равно. Знаю только, что если мы сейчас не свалим, нас поймает подкрепление с АТП. Не отвертимся. Так что поторопитесь! 

В тот день он спас нас. Подарил новые имена. Никаких Соколов и Дьяконов. Беркут и Енот. В относительно короткие сроки Могильщик научил нас выживанию в Зоне. Аномалии, мутанты, тактика борьбы с ними, группировки, их мировоззрения… Он много рассказывал о здешней жизни. Ещё больше показывал на примерах. Матёрый сталкер брал нас в опаснейшие рейды. Его способ обучения был жёстким, но довольно эффективным. Примерно такую же “школу” я прошёл во время подготовки на собровца. Енот же проходил что-то подобное впервые. Было трудно, но всё пошло на пользу. 

Через два месяца, в марте, Миха ушёл своей дорогой. Он решил стать настоящим одиночкой и печься о себе самостоятельно. Я остался с Могильщиком, помогал в рейдах. Он обучил меня ещё не всему. Ведь научиться различать аномалии и бороться с мутантами можно быстро, но философию Зоны нужно постигать всю жизнь. Уроки по этому сложнейшему предмету Могильщик преподавал мне до самой смерти, приключившейся в середине июня. Через две недели после отключения «Выжигателя» и попытки прорыва Припяти. Ещё через две с половиной недели я узнал о новом плане, связанным с городом-призраком. 

 

Жуткая боль до сих пор не покидала тело. Голова раскалывалась на части. Дыхание было отрывистым, и каждый вдох сопровождался новой волной боли. 

– Ааа… – прохрипел я. 

Надо мной склонился силуэт. Зрение ещё не восстановилось, потому я видел всё лишь чёрные пятна на белом фоне. Внезапно в мою руку впилось что-то острое, и новая боль, непохожая на ту, что терроризирует меня сейчас, пронеслась по телу. Через минуту все боли, какие были, сошли на нет. Вернулось зрение, восстановилось дыхание. 

– Что это было?

– Стабилизатор, – ответил Орлов. Он помог мне подняться на ноги, протянул флягу с водой. – Попей, полегчает. 

– Спасибо, командир, – поблагодарил я и сделал несколько больших глотков.

– Помоги остальным. Они скоро придут в себя.

Рывком, без посторонней помощи, встал на ноги Свиридов. Закопошился Бондарев. Где-то застонали другие. 

Когда все пришли в себя, выяснилось, что два бойца «Гидры» не перенесли действия анабиотика. Средство было недоработано, а потому подошло далеко не всем. 

Вокруг уже рассветало. Часы показывали без десяти пять. Выходит, мы провалялись без сознания около восьми часов. Повезло, что на нас не напоролся ни один мутант.  

– Противник! – вдруг заорал лейтенант Кальмаренко, смотря на экран КПК. – Сигналы противника на шесть часов! 

 

***

 

Выброс закончился. Наёмники выбрались из укрытия. Там, внизу, было тесно, да и ментальная энергия выброса давила, но теперь всё закончилось, и Демон взялся за Сарацина.

– Что случилось?! Почему Скиф погиб?!

Снайпер замешкался, но быстро ответил:

– Враг отстреливался. Задел Скифа. Тот