Черная сотня. Историческая энциклопедия 1900–1917

ДУМБАДЗЕ Иван Антонович

Толкование

•  
•  
•  
•  
•  
•  
•  
•  



ДУМБАДЗЕ Иван Антонович

(19.01.1851— 1.10.1916), правый государственный деятель, генерал-майор Свиты, градоначальник Ялты, покровитель Союза Русского Народа (СРН). Родился в семье потомственных дворян грузинского происхождения (мать — урожденная кнж. Накашидзе) в Кутаисской губ. Первоначальное образование получил в Кутаисской классической гимназии, по окончании которой поступил в Тифлисское юнкерское пехотное училище, которое окончил по первому разряду. В 1872 произведен в прапорщики и определен в 18-й Кавказский линейный батальон. В 1875 был переведен в 162-й пехотный Аханцыхский полк, а через год был произведен в подпоручики. Участвовал в Русско-турецкой войне 1877–1878 и за отличие в делах против турок был произведен в поручики. В 1879 в должности командира сотни был откомандирован в распоряжение военного губернатора Батумской обл. для уничтожения разбойничающих в регионе банд. В 1880 был произведен в штабс-капитаны и определен для дальнейшего несения службы в Гурийскую пехотную дружину. В одной из рукопашных схваток с разбойниками, убив двух из них, был тяжело ранен. За проявленное геройство в 1882 был награжден орденом св. Анны III ст. с мечами и бантом, а через год был пожалован чином капитана.

В 1886 при разгроме очередной банды горцев был контужен в голову, получив за успешную операцию орден св. Анны II ст. с мечами. В 1887 назначен председателем дружинного суда и определен в 3-ю Кавказскую туземную дружину. С 1894 — подполковник, с 1900 — полковник. С 1903 командовал 16-м стрелковым Императора Александра III полком. Был горячим сторонником русификаторской политики на Кавказе. Осенью 1906, в разгар революционных беспорядков, когда Ялта была объявлена на положении чрезвычайной охраны, Таврический губернатор В. В. Новицкий передоверил свои права главноначальствующего по Ялте Думбадзе. С этого времени он стал главноначальствующим города и начальником войск охраны Ялтинского у. В этой должности полностью подтвердил свою репутацию истового монархиста и решительного, твердого, а порой и жесткого офицера. Думбадзе действовал в Ялте совершенно самостоятельно, «быстро и решительно», не всегда считаясь с существующими законами и мнением Сената. Он создал в Ялте режим личного контроля едва ли не над всем происходящим в жизни города, превратив последний фактически в свою вотчину. Думбадзе широко применял высылку лиц, вызывавших у него подозрение в политической неблагонадежности, лично цензурировал немногочисленную местную прессу, запрещая печатание материалов, ему не нравившихся, и требуя обязательного помещения рекомендованных им произведений. Он лично принимал к разбору гражданские иски и быстро постановлял по ним решения, вмешивался в семейные ссоры, миря мужей с женами, родителей с детьми. Он распоряжался практически по всем вопросам, связанным с жизнью Ялты, издав однажды даже специальный циркуляр «О соблюдении благочиния в купальных местах», в котором, заботясь о нравственных устоях южнобережной публики, подробно прописал правила поведения на пляже и ношение купальных костюмов.«В Ялте он был настоящим хозяином, рачительным и строгим, — писала одна из газет. — Его приказы торговцам и полиции, извозчикам и обывателям были кратки и выразительны. Он не любил терять лишних слов и без объяснения высылал корреспондентов неугодных ему изданий, закрывал ялтинские газеты, наблюдал за чистотой семейных нравов в распущенной Ялте». Думбадзе стремился быть патриархальным правителем и судьей вместе, решительным и быстрым, милостивым к просящим. Кто знал Думбадзе, отмечала правая газета «Земщина», «делились на две резко противоположные группы: одни искренно восхищались им, другие не находили достаточно резкой брани по его адресу».

К первым «принадлежали все русские не по одному только имени люди»; вторую группу, отмечала газета, составляли те, «кому по образному выражению П. А. Столыпина, нужны великие потрясения...». Революционеры и либералы возненавидели ялтинского градоначальника, «прогрессивные» газеты начали его травлю. Революционеры ультимативно потребовали от Думбадзе немедленно подать в отставку, в противном случае угрожая ему смертью. Но угрозы революционных террористов привели к обратным результатам. На угрозу вынесения смертного приговора Думбадзе ответил: «Я уже собирался подать в отставку и даже рапорт заготовил по этому поводу, но теперь остаюсь на службе и докажу на деле, что никаких угроз не боюсь и остаток дней своей жизни посвящу на службу Царя и Родины». Революционные бандиты не заставили себя долго ждать. 26 февр. 1907 с балкона дачи Новикова, находящейся близ Ялты, в проезжавшего в коляске Думбадзе была брошена бомба. Градоначальник был легко контужен и оцарапан (взрывом ему оторвало козырек фуражки), кучер и лошади были ранены. Покушавшийся на его жизнь террорист, принадлежавший к одному из «летучих боевых отрядов» партии эсеров, тут же, на месте, застрелился. Как выяснилось позже, организатором покушения на Думбадзе был Петр Войков (Пинхус Вайнер), в будущем один из убийц Царской Семьи. Думбадзе приказал солдатам сжечь дачу дотла, выгнав предварительно ее обитателей, но, запретив им выносить какое бы то ни было имущество, объяснив, что так будет поступать с каждым домом, в котором будут укрываться террористы. Владелец и жильцы дачи предъявили к Думбадзе иски на сумму до 60 тыс. рублей, но П. А. Столыпин распорядился удовлетворить истцов в административном порядке из сумм МВД, ассигнованных на непредвиденные расходы. Случай этот послужил с одной стороны поводом для всплеска негодования против ялтинского градоначальника левых и либеральных газет, с другой — наглядно показал, что Думбадзе заигрывать с революцией не намерен. В том же 1907 Думбадзе было дано понять, что его решительные действия находят поддержку в высших сферах. Вместо взысканий 31 мая он был произведен в генерал-майоры.«Его нельзя было ни подкупить, ни запугать», — отмечала «Земщина», не способен Думбадзе был и на компромиссы, — «Думбадзе сам делал погоду в своем градоначальстве и при нем в Ялте царил образцовый порядок». Такое положение вещей не устраивало как революционеров, так и либералов и 27 марта 1908 фракция октябристов III Гос. Думы внесла запрос по поводу нарушений в деятельности ялтинского градоначальника. Думбадзе, не отрицая самих фактов, инкриминируемых ему в вину, написал в своем объяснении, что он не считает нужным «миндальничать с либералами и леваками». Но до своего роспуска III Гос. Дума так и не успела разобраться с этим запросом, и дело не получило никакого хода. Впрочем, все инциденты, связанные с крутым нравом ялтинского градоначальника, довольно быстро улаживались, в чем не последнюю роль играло личное расположение к Думбадзе Императора Николая II, хорошо знавшего генерала, являвшегося управляющим летней резиденции Государя в Ливадии (Крым). В одной из бесед со Столыпиным, говоря о революции 1905–1907, Николай II отметил: «Беспорядки, я думаю, были бы невозможны, если бы у власти стояли люди более энергичные и смелые. Если бы у меня в те годы было несколько таких людей, как полковник Думбадзе, все пошло бы по-иному». Близкие отношения установились у Думбадзе с СРН, одним из покровителей которого он вскоре стал. Союзники не скрывали своего восхищения решительностью и независимостью ялтинского градоначальника.«Если бы на Руси было еще два-три генерала Думбадзе, то была бы с корнем вырвана еврейско-инородческая революция, и склонились бы перед священным знаменем Союза Русского Народа все жидовствующие русские», — отмечал на одном из съездов правых тов. предс. Киевского губ. отдела СРН Н. С. Мищенко. А когда в июне 1907 была распущена II Гос. Дума, Думбадзе по телеграфу поздравил СРН «с разгоном мерзейшей Думы». 1 сент. 1907 от Ялтинского отдела Союза Думбадзе принял значок члена СРН и неизменно покровительствовал местному отделу. А Съезд Московский (Съезд Русских Людей в Москве 27 сент. — 4 окт. 1909) направил Думбадзе «свой сердечный патриотический привет как доблестному, самоотверженному стражу священных заветов монархизма» и благодарил его за то, что генерал «очистил очаровательную Тавриду, эту дорогую жемчужину в короне Русских Самодержцев, от революционной смуты». Летом 1909, в связи с ложными обвинениями предс. СРН А. И. Дубровина в организации убийства депутата Гос. Думы кадета М. Я. Герценштейна, совершенного на территории Финляндии и грозящими ему арестом и финляндской тюрьмой, Думбадзе предоставил Дубровину убежище в Ялте. Предс. СРН нашел самый теплый прием на курорте «времен думбадзевских и покорения Крыма», как писали «прогрессивные» газеты, а в докладе одного из членов СРН Главному Совету Союза отмечалось: «Генерал Думбадзе его хорошо оберегает и заявляет, что арестовать их могли бы только вместе». Более того, возмущаясь тем, как ведет себя финляндский суд в отношении русских монархистов, Думбадзе по телеграфу обратился к финляндскому генерал-губернатору В. А. Бекману с порицанием его бездействия в этом вопросе, в которой отмечал, что «праздничное настроение на Южном берегу Крыма (по случаю пребывания там Государя. — А. И.) омрачено небывалой дерзостью, совершенною в финляндском суде над русским человеком... Все поражены, что вы хладнокровно смотрите на ряд издевательств и глумлений над русскими людьми». Этот выговор генерал-майора Думбадзе генералу от кавалерии Бекману, старшему его по чину и не подчиненному ему по службе, финляндский генерал-губернатор воспринял как личное оскорбление и направил жалобу Столыпину, но она была оставлена премьером без последствий, и Бекман, к радости СРН, вышел в отставку. В 1908 Думбадзе, по-прежнему оставаясь руководителем Ялты, был назначен командиром 2-й бригады 13-й пехотной дивизии. Но в июле 1912 он был неожиданно уволен от должности ялтинского градоначальника с определением в распоряжение военного министра. Возможно, что временная опала генерала была связана с предложением им своих услуг по устранению Г. Е. Распутина, деятельность которого, как считал Думбадзе, компрометировала Царскую Семью. Думбадзе лично доложил Николаю II «о недовольстве населения Ялты деятельностью Распутина», на что получил от Императора указание не вмешиваться в дела, касающиеся только его семьи. Но, видимо желая «спасти» Государя от «влияния Распутина», помимо его воли, «простодушный Думбадзе», как вспоминал С. П. Белецкий, прислал в МВД телеграмму, в которой испрашивал разрешения «избавиться от Распутина во время переезда на катере из Севастополя в Ялту», когда тот прибудет к Государю в Крым. Телеграмма попала в руки министра МВД Н. А. Маклакова, который взялся лично «уладить это дело».

В итоге с Распутиным ничего не случилось, а Думбадзе уже в дек. 1912 был зачислен в Свиту ЕИВ, а затем, по личному желанию Государя был вновь возвращен в Ялту на прежнюю должность. В авг. 1914, в связи с «сорокалетием беспорочной службы», Думбадзе был пожалован особым знаком на георгиевской ленте. Он являлся кавалером целого ряда российских и иностранных орденов, в том числе персидского ордена «Льва и солнца», бухарских орденов «Восходящей» и «Золотой звезды», греческого ордена «Спасителя», черногорского ордена кн. Даниила и др. Как и многие другие монархисты, Думбадзе был противником ввязывания России в грядущую Первую мировую войну, справедливо полагая, что война ввергнет Россию в новую революционную смуту. В дек. 1913 он писал по этому поводу Дубровину: «Пошли, Господь, нашему обожаемому царю уберечь свое царство от войны, хотя надо быть готовым к ней, ибо никто не знает, что будет завтра. Боюсь, что мерзавцы-освободители опять воспользуются... если будет война, и вновь натворят массу гадостей...». Вскоре Думбадзе тяжело заболел. Весной 1916 он прибыл на лечение в Киев, где перенес тяжелую операцию, а 15 авг. 1916 по собственному желанию, в связи с усилившейся болезнью, был уволен от должности ялтинского градоначальника, с оставлением генералом Свиты. Скончался ялтинский градоначальник «после продолжительных и тяжких страданий» в Ливадии на 66-м году жизни. Похоронили его со всеми полагающимися ему военными и гражданскими почестями. «От жизни ушел хороший по душе человек, верный слуга Царя и Родины, администратор безукоризненной честности», — отмечал в своих воспоминаниях сменивший ген. Думбадзе на посту ялтинского градоначальника ген. А. И. Спиридович. Отпевал Думбадзе архиеп. Димитрий (Абашидзе), писавший в одной из телеграмм следующее: «Глубоко скорблю [о кончине] любимого героя, великого человека, верного слуги Царева, бывшего для всех нас примером преданности и любви к Государю и Отечеству».«Человек настоящего русского склада, генерал Думбадзе твердо верил в жизненность и силу русских начал, которые всегда охранял и защищал всеми зависящими от него мерами», — отмечалось в одном из посвященных ему некрологов. Думбадзе был трижды женат и имел двух дочерей и пятерых сыновей. Его сын Александр (от брака со светлейшей кнж. Гуриели), ротмистр Крымского Конного Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны полка, был убит 1 янв. 1918 при разгроме полка севастопольскими матросами. Другой сын, Антон (1887–1948), служил военным летчиком в звании капитана, и после революции эмигрировал во Францию. Сын Георгий, по всей видимости, эмигрировал и по некоторым данным погиб в годы Второй мировой войны. Еще два сына Владимир и Гавриил (?) по неточным данным были расстреляны в Грузии в 1937. Его пасынок (от последнего брака с М.С.Марковой) С. В. Марков, служивший корнетом Крымского Конного Ее Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны полка, после революции принимал участие в попытках спасения Царской Семьи, предпринятой одной из монархических организаций. Генерал-майорами Императорской армии были и три брата И. А. Думбадзе — Иосиф, Николай и Самсон.

Лит.: Грузинский генералитет (1699–1921): Биографический справочник / Сост. М.Гогитидзе. Киев, 2001; И. А. Думбадзе (Некролог) // Ялтинская жизнь. 1916. 4 окт.; Иванов А. А. Истинно-русский грузин. Ялтинский градоначальник Иван Антонович Думбадзе (1851–1916) // Воинство святого Георгия: Жизнеописания русских монархистов начала XX века. / Сост. и ред. А. Д. Степанов, А. А. Иванов. СПб., 2006; Кирьянов Ю. И. Правые партии в России. 1911–1917. М., 2001; К чествованию И. А. Думбадзе // Вече. Еженедельный журнал. Бесплатное приложение к ежедневной газете «Вече». 1908. 20 марта; Падение царского режима: По материалам Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства. М.-Л., 1926. Т. 3, 4, 7; Памяти генерала И. А. Думбадзе // Земщина. 5 окт.; Письма Святых Царственных Мучеников из заточения / Под ред. Н. Н. Шумских. СПб., 1998; Попандопуло Е. И. А. Думбадзе // Ялтинская жизнь. 1916. 4 окт.; Правые партии. 1905–1917. Документы и материалы. В 2-х тт. / Сост., вст. ст., коммент. Ю. И. Кирьянова. Т. 1. М., 1998; Союз русского народа. По материалам Чрезвычайной следственной комиссии Временного правительства 1917 г. М., 1929; Спиридович А. И. Великая Война и Февральская Революция 1914–1917 гг. НьюЙорк, 1966; Степанов С. А. Черная сотня в России (1905–1914 гг.). М., 1992; Он же. Черная сотня. М., 2005; Троцкий Л.Д. Родные тени (Думбадзе и др.) // Троцкий Л.Д. Политические силуэты. М., 1990. А. Иванов

 

 

Черная сотня. Историческая энциклопедия 1900–1917. — М.: Институт русской цивилизации. Сост. А. Д. Степанов, А. А. Иванов. Отв. ред. О. А. Платонов. 2008.

• ДУДНИЧЕНКО Иван Иванович
• ДУПЛИЦКИЙ Алексей Иосафовичhttps://black_hundred.academic.ru/127

• Главная
• Митрополит Игнатий
• Епископ Флавиан
• Епископ Тарасий
• Вологодская митрополия
• Семинария
• Монастыри
• Публикации

Пятница, 20 Октябрь 2017 21:34

Лариса Федченко. Романовы и Крым. «В Крыму была жизнь…»

Российский Императорский Дом - Династия Романовых - служила России с 17-го века. Дом Романовых управлял Россией 304 года. В трагическом 1917 году, теми же февральскими днями, в которые некогда завершал свои заседания Великий Собор 1613 года, в Отечестве начался переворот, положивший начало краху Российской Империи и Российской монархии. За три века правления Дома Романовых в России было немало успехов, достижений и побед.

Екатерина II называла Крым «жемчужиной в короне Российской Империи».

Посетив однажды эти по-настоящему волшебно царские окрестности Ялты, где сверкающее лучезарное море, то ласковое, то всемогущее, голубое небо, теплый воздух, наполненный ароматом пышной цветущей крымской растительности и гирлянды горных массивов, очаровывает человеческое сознание и порождает непреодолимое желание насладиться еще не раз красотой этого райского неземного уголка Земли.

Крым не был бы нынешним Крымом без уникального вклада Романовых в его развитие, без сооружения южнобережных дворцов, без строительства дорог, устройства лечебных, образовательных и культурных учреждений, распоряжения о которых зачастую давались непосредственно царской семьей.

Летней столицей империи Крым сделал Александр II – дед Николая II. Он первый оценил красоту и благотворный климат здешних мест, приехав сюда в 1861 году. Прекрасный морской воздух, много вечнозеленых растений, цветущий в середине февраля миндаль. Свой официальный визит семья Романовых совершила в Крым только в июне 1867 года. Царская семья прибыла морем на теплоходе «Тигр». Ялтинцы устроили высоким гостям торжественную встречу. Пристань города была украшена декоративным павильоном, разноцветными флагами и красными ковровыми дорожками. По воспоминаниям современников: «…вечером Ялта была иллюминирована, кругом пылали костры, окрестные дома светились фонарями». Местные жители рады были приветствовать Александра II, а наиболее прозорливые осознавали перспективное для Ялты внимание августейшей семьи. И были правы, Ливадия стала летней резиденций трёх последних российских императоров - Александра II, Александра III и Николая II.

Отдых в летней резиденции на южном побережье Крыма в замечательной Ливадии был приятной традицией нескольких поколений династии Романовых.

Великий князь Александр Александрович впервые прибыл в Ливадию – имение своей матери – императрицы Марии Александровны, уже будучи в роли наследника престола, осенью 1871 года. С этого времени, до 1877года, императорская семья ежегодного приезжала в Крым, Ливадия для Александра Александровича стала не только любимым местом отдыха, но и своеобразной школой освоения им сложнейших вопросов европейской политики.

В самом начале прибытия августейшей семьи - Александра III и Марии Федоровны - в Ялту в 1886 г. произошло событие, которое положило начало становлению города как удобного современного черноморского порта. Когда крейсер «Орел», на котором прибыли Александр III и Мария Федоровна с детьми и свитой, подошел к Ялте, в море разыгрался такой сильный шторм, что к кораблю не смогли подойти катера для перевозки людей. Всю ночь крейсер болтало в море, и только к утру стихло и, наконец, удалось сойти на берег. После этого происшествия последовало личное указание императора о строительстве в Ялте мола.

Тогда же в Ялте была сооружена система канализации новейшей конструкции, в большинстве ялтинских домов уже имелся водопровод, центральные улицы освещались газовыми, а с 1896 г. — электрическими фонарями. В городе строились мужская и женская гимназии, школы и училища, многочисленные гостиницы, доходные дома, санатории и купальни, церкви, театр, магазины и пр., т. е. создавалась вся инфраструктура города-курорта. И в середине 90-х годов Ялта уже уверенно вошла в число лучших курортов Европы.

Самая крупная по тогдашним меркам гостиница «Россия» в Ялте, а ныне отель «Таврида» (является историко-архитектурным памятником города, здание построено в 1875 году по проекту архитектора А.К. Винберга; гостиница «Россия» входила в ряд лучших гранд-отелей Европы - ред.) была построена на неафишируемые пожертвования царской семьи. Можно привести массу примеров того, как августейшая семья либо своими решениями, либо своими деньгами, своими вкладами развивала Крымский полуостров.

Высочайший приезд в Ливадию в 1891 году Александра III и Марии Федоровны ознаменовался своей многочисленностью родственников и приближенных и был посвящен празднованию 25-летнего юбилея свадьбы царской четы. "28 октября все собрались за праздничным столом" – Цесаревич Николай Александрович записал тогда в своем дневнике – "Понедельник. Радостный день 25-летия свадьбы дорогих Папа и Мама; дай Бог, чтобы они еще много раз праздновали подобные юбилеи».

В следующий раз царская семья прибыла в Крым в августе 1894 года. Хотя Александр III почувствовал ухудшение здоровья, тем не менее он в августе едет в Крым. Чудесная погода, морской воздух приободрили государя, но ненадолго. Внезапно наступило резкое ухудшение и, невзирая на непосильные усилия лучших медиков 20 октября 1894 года 49-летний Александр III в муках, но поистине с царским достоинством тихо скончался в кресле своей спальни. На следующий день в Ливадийской дворцовой церкви служили по покойному императору панихиду. Ливадия опустела, но очень скоро опять заполнилась людьми. Началось паломничество к месту кончины императора. Чиновники, доктора, учителя, купцы, священники со всей России приезжали в Ливадию. Они собирались в конторе имения, группа получала билет, и проводник вел ее в спальню Александра III, где на месте кресла, в котором умирал государь, в паркетный пол был врезан большой кленовый крест. Теперь уже нет ни креста того, ни самого дворца... По официальной версии Малый дворец сгорел в первые месяцы Великой Отечественной войны от немецкой авиабомбы. Местные жители рассказывают, что его взорвали красноармейцы, оставляя Южный берег Крыма в ноябре 1941 года.

После вскрытия и бальзамирования тела консилиум врачей обнародовал акт о причине смерти: «...мы полагаем, что Государь Император Александр Александрович скончался от паралича сердца». Многие дореволюционные историки справедливо считали, что преждевременная смерть царя, всегда отличавшегося могучей физической силой и здоровьем, была, отчасти, следствием тех ушибов, которые он получил, возвращаясь из Крыма в октябре 1888 года, при крушении императорского поезда у станции Борки под Харьковом. По свидетельству очевидцев, удар в правое бедро был такой силы, что серебряный портсигар, лежавший в кармане, оказался сплюснутым, а верхняя одежда настолько порванной, что ее пришлось снять там же. Сказалось и нравственное потрясение, которое ему пришлось пережить: если к членам царской семьи судьба оказалась милостивой, то несколько приближенных, прислуга, погибли в этой страшной катастрофе. Говорили, что «во время панихиды по ним Государь неудержимо плакал».

Из дневника Николая II от 20 октября 1894 года: «Боже мой, Боже мой, что за день! Господь отозвал к себе нашего обожаемого дорогого горячо любимого Папа. Голова кругом идет, верить не хочется — кажется до того неправдоподобным ужасная действительность. Все утро мы провели наверху около него! Дыхание было затруднено, требовалось все время давать ему вдыхать кислород. Около половины третьего он причастился Святых Таин; вскоре начались легкие судороги... и конец быстро настал! Отец Иоанн больше часу стоял у его изголовья и держал его голову. Это была смерть святого! Господи, помоги нам в эти тяжелые дни! Бедная дорогая Мама!..»

Похороны Александра III оказались для русской истории последними, проведенными для главы династии Романовых с соблюдением вековых традиций. Было решено, что «тело в Бозе почившего Государя Императора будет перенесено из Ливадии в Ялту на руках; затем из Ялты проследует до Севастополя, в Москву и далее в Санкт-Петербург на особом траурном поезде».

Наследником Александра ІІІ стал Николай II. Николай принял престол в Крыму. С провозглашения в Крестовоздвиженской церкви Ливадии в октябре 1894 года Манифеста о вступлении на престол началось 23-летнее царствование Николая II.

21 октября, т. е. на следующий день после кончины Императора-Миротворца, в Крестовоздвиженской Ливадийского дворца совершилась церемония принятия святого православия невестой Николая II — Алисой-Викторией-Еленой-Луизой-Беатрисой, дочерью великого герцога Гессенского Людвига IV и английской принцессы Алисы. Будущая императрица была наречена русским именем Александра Федоровна.

В дневнике Николая об этом событии всего две фразы: «И в глубокой печали Господь дает нам тихую и светлую радость: в 10 часов в присутствии только семейства моя милая дорогая Аликс была миропомазана и после обедни мы причастились вместе с нею, дорогой Мама и Эллой. Аликс поразительно хорошо и внятно прочла свои ответы и молитвы!»

Так же, как и его отец и дед, Николай II отдых в Ливадии сочетал с активной государственной деятельностью: просматривал и давал дальнейший ход деловым бумагам и прошениям, принимал с докладами министров, различные делегации и частных лиц, иностранных дипломатов.

Стало традицией принимать в южнобережном имении посольства средиземноморских стран, а встречи с послом Турции проходили здесь почти в каждый Высочайший приезд. Однако до Ливадии добирались и делегации из таких дальних стран и окраин России, как Тибет (1900 г.), Япония, Бурятия, Сиам (1902 г.), Монголия (1913 г.).

Редко говорят о том, что Николай II стал первым глобальным миротворцем. С пребыванием императора в Ливадии в 1898 году во многом связано выдающееся событие в истории мировой дипломатии — первая Гаагская мирная конференция. Весь ноябрь и первую половину декабря этого года здесь, в Ливадии, проходила основная работа по формулировке российских предложений о всеобщем сокращении и ограничении вооружений, а также о создании международного «третейского суда» для предотвращения военных столкновений между государствами, по первоначальному замыслу представлявшего прообраз современной Организации Объединенных Наций. Эти предложения были затем изложены в ноте российского правительства о всеобщем ограничении вооружения и разработана программа международной мирной конференции от 30 декабря 1898 года и легли в основу программы работы Гаагской мирной конференции, состоявшейся в мае-июне 1899 года. Участвовали 20 европейских государств, 4 азиатских, 2 американских. В головах тогдашней передовой интеллигенции России этот поступок царя попросту не укладывался. Как так, ведь он милитарист и империалист! Идея о прообразе ООН, о конференциях по разоружению зародилась именно в голове Николая. Причем задолго до мировой войны.

Без семьи Романовых невозможно себе представить наиболее важные, наиболее значимые страницы в истории Крыма в XIX - начале XX веках.

В конце XIX – начале XX веков в Крыму насчитывалось около 80 объектов, организаций и учреждений, которые находились под августейшим покровительством. Это были и организации всероссийского масштаба и сугубо крымские. Они назывались: «императорские», «романовские», «царские» или конкретными именами великих князей и княжон. Носить такое имя было и почетно и ответственно.

Многие школы, училища, больницы, санатории и приюты строились благодаря крупным денежным пожертвованиям Романовых и других знатных и богатых людей, обосновавшихся на Южнобережье. Благотворительность в России для высших слоев общества была тогда не модой, а душевной потребностью. В духе помощи бедным и страждущим воспитывали своих детей и члены императорской фамилии. Именами каждого из них назывались многочисленные благотворительные учреждения и учебные заведения, что обеспечивало последним постоянную материальную поддержку людей, обладающих авторитетом реальной власти.

Больше всего в Крыму насчитывалось обществ благотворительных, все они находились в ведомстве учреждений императрицы Марии. Под покровительством Александры Федоровны в начале ХХ века были: Общество трудовой помощи глухонемым, Общество помощи бедным одеждой, Убежище для престарелых и увечных при Аутской Успенской церкви в Ялте, Попечительство трудовой помощи. Работали попечительства, совещания, комитеты, богадельни, приюты.

И когда Николай II был в Симферополе, все служащие приюта принимали участие во встрече государя. При участии императриц также организовывались весенние базары и осенние праздники цветов, широко известные дни Белого цветка. Например, день белого цветка был впервые проведен в Ялте, которую величали всероссийским госпиталем для лечения больных туберкулёзом, в апреле 1911 года, и своими руками императрица и княжны изготавливали красивые поделки и даже сами стояли за прилавком. Мероприятие было организовано Ялтинским отделом Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом. Белая ромашка , ставшая символом человеческой отзывчивости, украшала туалеты дам, одежду мужчин, и от продажи белой ромашки выручались достаточно приличные суммы. Выручка дала возможность поддержать Ялтинский отдел Всероссийской лиги борьбы с туберкулёзом. Праздник «Белого цветка» перед Ливадийским гаражом.

Существовали и городские отделы, как, например, городской отдел Человеколюбивого общества в Евпатории. Одним из крупнейших в российской благотворительности было Императорское человеколюбивое обществ, образованное в 1802 г. по инициативе Александра I и призванное оказывать помощь нуждающимся «без различия пола, возраста и вероисповедания, при всех проявлениях их нужд от младенческого возраста до глубокой старости».

К 1913 г. в ИЧО насчитывалось 274 благотворительных учреждения в двух столицах и 37 губерниях. ИЧО финансировалось преимущественно «от щедрот монарших». За 100 лет существования ИЧО стало мощной и разветвленной организацией. К 1902 г. в его ведении состояло 221 заведение: 63 учебно-воспитательных, где призревалось и обучалось свыше 7000 сирот и детей бедных родителей; 63 богадельни на 2000 престарелых и увечных; 32 дома бесплатных и дешевых квартир и 3 ночлежных приюта на 3000 человек; 8 народных столовых, отпускавших ежедневно 3 тыс. бесплатных обедов; 4 швейных мастерских, доставляющих работу свыше 500 женщинам; 29 комитетов, оказывавших временную помощь свыше 10 тыс. нуждающимся; 20 медицинских учреждений, пользовавших 175 тыс. больных.

Почти в каждом крымском городе были представлены «Императорские российские общества»: садоводства, плодоводства, общество спасения на водах. В частности, таковые имелись в Севастополе, в Симферополе, Старом Крыму, Бахчисарае, Карасубазаре (Белогорске).

После русско-японской и во время Первой мировой войны появилось много обществ для оказания помощи пострадавшим от военных действий.

Широко представлен был в Крыму Татьянинский комитет, здесь работало Таврическое губернское отделение комитета Татьяны Николаевны «для оказания временной помощи пострадавшим от военных действий». Был комитет Марии Павловны «по снабжению одеждой низших чинов, увольняемых на родину из лечебных заведений». Был временный комитет на Южном берегу Крыма для помощи «больным и раненым, пострадавшим в действующей армии на Дальнем Востоке» под покровительством Ксении Александровны. И Общество повсеместной помощи пострадавшим на войне солдатам и их семьям под высочайшим покровительством самого императора.

Также с именами последних императоров России связаны санатории и лазареты в Крыму, с которыми связаны весьма интересные истории.

Обратите внимание - такого сегодня в принципе не может быть: в XIX веке, годы правления Александра II, лучшая часть царского имения «Массандра» была отдана под санаторий для туберкулезных больных.

В Ливадии была открыта Алексеевская амбулатория. Когда царская семья приехала в Ливадию с пятилетним цесаревичем Алексеем, Эмир Бухарский Ялте пожертвовал 30 тысяч рублей на сооружение лечебницы. И в 1910 году эта лечебница была открыта, освящена и с высочайшего соизволения получила имя Алексеевской. А первого апреля 1916 года в Ливадии был освящен лазарет имени Александры Федоровны. В 1917 году в этом лазарете лечили больных туберкулезом, освободившихся политкаторжан. Лазарет выдержал ялтинское землетрясение 1927 года и вплоть до Великой Отечественной войны как санаторий ВЦСПС принимал раненых, но был взорван при отступлении советских войск как образцовый госпиталь, который не должен был достаться врагу.

«Императорскими» обычно именовались научные учреждения или общества, почетными или действительными членами которых были члены императорской фамилии. Были «императорские российские», «императорские русские», просто «императорские» были в Крыму - я имею в виду, конечно же, их Таврический отдел: к примеру, крымский отдел общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты, или Таврический отдел Императорского православного палестинского общества. Четырнадцать учебных заведений носили имя великих государей, в том числе и Симферопольская мужская гимназий имени Александра I. В Симферополе было широко известно Реальное училище имени Николая II.

К 300-летию Дома Романовых вновь строящиеся сооружения обычно называли «Романовскими». В 1913 году была сдана Романовская лесная дорога протяженностью 37,6 километра от ялтинского имения и до царского охотничьего домика и до Косма-Дамиановского монастыря. «Открытая для общего пользования Романовская железная дорога дает возможность в полной мере широким кругам публики насладиться крымской природой», - отмечалось в одном из путеводителей по Крыму тех лет.

Романовский институт физических методов лечения в Севастополе, расположенный в лучшей части города, на берегу моря. «Роскошное здание института построено по всем правилам современной техники: канализация, водоснабжение, центральное паровое отопление, вентиляция, механическая прачечная. И по своей организации и полноте оборудования оно занимает одно из первых мест не только в России, но и за границей», - говорилось в книге тех времен.

В Керчи существовала Романовская женская гимназия.

В 1913 году в Севастополе был построен сухой док имени Николая II - самый большой док, где могли ремонтироваться линейные корабли типа дредноута. Таврическая ученая комиссия после 1912 года оказалась под покровительством императора Николая II. Библиотека имени Александра II была открыта в Евпатории и был Монархическо-просветительский кружок в Ялте, начавший свою деятельность в 1911 году.

Крым - это родина православия, и крымское православие связано с историей дома Романовых, так же казачество в Крыму невозможно без истории Дома Романовых.

Очень много серьезных казачьих полков формировались рядом с императорским домом. Тот же Крымский конный Ее Величества императрицы Александры Федоровны полк хоть и состоял преимущественно из крымских татар, им руководили казачьи офицеры. И в основном казачьи формирования сопровождали членов императорской семьи во время визитов в Крым.

Русско-имперская история, история Русского мира - история, наверное, той самой толерантности (в хорошем смысле этого слова) и уверенности в своей покойной силе, история эта действительно связана с волей Царской семьи.

О нежной привязанности Николая Александровича к своему южнобережному имению Ливадии сохранилось много свидетельств, среди них — любопытный эпизод, описанный генералом А.А. Мосоловым: Однажды, возвращаясь верхом по тропинке высоко над шоссе из Учан-Су с дивным видом на Ялту и ее окрестности, государь высказал, как он привязан к Южному берегу Крыма. Именно в Ялту он мечтал перенести столицу из нелюбимого Петербурга. Море, флот, торговля, близость европейских границ...

- Я бы хотел никогда не выезжать отсюда.

- Что бы Вашему Величеству перенести сюда столицу?

- Эта мысль не раз мелькала у меня в голове.

Вмешалась в разговор свита. Кто-то возразил, это было бы тесно для столицы: горы слишком близки к морю. Другой не согласился:

- Где же будет Дума?

- На Ай-Петри.

- Да зимой туда и проезда нет из-за снежных заносов.

- Тем лучше, — заметил дежурный флигель-адъютант.

Мы двинулись дальше — государь и я с ним рядом по узкой дорожке. Император полушутя сказал мне:

- Конечно, это невозможно. Да и будь здесь столица, я, вероятно, разлюбил бы это место. Одни мечты... Потом, помолчав, добавил смеясь: - А Ваш Петр Великий, возымев такую фантазию, неминуемо провел бы ее в жизнь, невзирая на все политические и финансовые трудности. Было бы для России хорошо или нет — это другой вопрос...».

Семья провела в Ливадийском дворце самые счастливые и беззаботные часы отдыха, общения с детьми, купания, катания верхом, на "моторе" (там в ту пору называли автомобиль). Великолепная «царская тропа» была проложена от Ливадийского дворца до Ореанды и сохранилась до сих пор. Тропа лежит на высоте 150 метров над уровнем моря, на ней нет перепадов высот, с неё открывается великолепный вид на Чёрное море. Николай II практически каждый день совершал по ней пешие прогулки в 6,5 км. Одна из дочерей императора записала в дневник: "В Крыму была жизнь, в Петербурге служба".

Очень любил Государь читать.

Царская семья приезжала сюда четыре раз и в общей сложности с перерывами Романовы провели здесь около года: осень 1911 и 1913 гг., весну 1912 и 1914 гг. Лето считали жарким, и, как правило, уезжали в Царское село под Петербург.

Строительство Ливадийского дворца. 21 сентября 1911 года газета «Русская Ривьера» поместила подробный отчет о торжественной встрече в Ялте императора Николая II с семьей, прибывших на отдых в свое южнобережное имение. Прекрасная погода как бы подчеркивала значимость для города события, намеченного на 20 сентября: освящение нового Ливадийского дворца и празднования в нем новоселья.

На набережной, убранной гирляндами цветов и зелени, многотысячная толпа восторженно приветствовала появление царского кортежа, направлявшегося в Ливадию от стоявшей у мола яхты «Штандарт». Две открытые коляски, запряженные парами великолепных лошадей, ехали достаточно медленно, и поэтому все встречающие имели возможность близко видеть и приветствовать Их Императорские Величества.

А тем временем на площади перед дворцом был выстроен почетный караул от 13-го лейб-гренадерского Эриванского полка при знамени, оркестре и хоре. Пока император обходил строй почетного караула, Александра Федоровна подошла с приветствиями к В.С. Кочубею, В.Н. Качалову, П.Н. Янову и Н.П. Краснову, строительным подрядчикам и служащим. Управляющий В.Н. Качалов поднес хозяевам имения хлеб-соль на фарфором блюде с изображениями четырех дворцов различных эпох и произнес краткое приветствие: «Ваше Императорское Величество! Верные слуги Вашего Величества, служащие и рабочие имения «Ливадия» встречают Вас, всемилостивейший Государь, нашего державного хозяина, с благоговейной радостью и усердно просят Ваше Императорское Величество при вступлении в новый Ливадийский дворец принять от нас по исконно русскому обычаю хлеб-соль». Императрице и великим княжнам были поднесены прелестные букеты цветов, после чего Августейшее семейство проследовало в Крестовоздвиженскую церковь, где духовник царской семьи протоиерей Кедринский отслужил молебен.

Ни один человек и ни одна фирма, участвовавшие в строительной кампании 1910-11 гг., не были забыты в тот знаменательный приезд царской семьи. Представления к награждению орденами, медалями, ценными подарками, денежными премиями и золотыми и серебряными памятными жетонами проходили по спискам, составленным управляющим имением Качаловым и главным строителем Красновым.

Завершение строительства было отмечено столь же торжественно, как и закладка фундамента Большого дворца. Всем рабочим вновь был устроен праздничный обед, выделены подарки и большие по тем временам денежные премии.

Благодаря царской семье Южное побережье Крыма славилось технологической развитостью и модернизацией. Так, например, увлечение Николая II верховой ездой и поездками по Южнобережью во многом способствовало расширению сети шоссейных дорог и их усовершенствованию. В конце 90-х годов из Ялты были проложены две дороги – к Бахчисараю через Ай – Петринскую яйлу и "Романовское шоссе" - в Алушту через Караби – яйлу и далее к царской Бешуйской охотничьей даче. В 1912-13 гг. они были заново отремонтированы и приспособлены для автомобильной езды.

В дневниках и письмах Николай II постоянно упоминал и о своих поездках «на моторе», как тогда называли автомобиль. Маршруты автопутешествий по Крыму выбирались самые разнообразные: в собственные имения «Массандра» и «Ай-Даниль», к родственникам в «Дюльбер», «Харакс», «Ай-Тодор», «Чаир», «Кичкине» и приближенным (чаще всего в Алупку к Воронцовым, в Кореиз и Коккоз к Юсуповым, в Гурзуф к Губониным, в Симеиз — Д.А. Милютину), в Георгиевский и Косьмодамиановский монастыри.

Как только фирма Кодак организовала выпуск фотокамер для любительского фотографирования, увлечение им охватило весь мир. С удовольствием занимались фотографией и Романовы. У каждого из них обязательно были альбомы, куда вечерами, в кругу семьи, наклеивались новые фотографии, сделанные собственноручно, либо понравившиеся снимки знаменитых мастеров.

Для Николая II фирма изготовила специальную фотокамеру, позволившую ему делать панорамные снимки. Многие из них сейчас представляют большую историческую ценность. Надо сказать, что Николай Александрович проявлял большой интерес вообще к техническим новинкам и, в частности, к новым изобретениям.

И еще одно интереснейшее событие российской культурной жизни произошло тогда в Ливадии: в здании Музыкальной казармы, переоборудованной в кинозал, в присутствии царской семьи, всего обслуживающего персонала, солдат и офицеров охраны, впервые демонстрировался полнометражный фильм Оборона Севастополя. Его создал крупный русский предприниматель и кинодеятель А. А. Ханжонков, впоследствии основавший в Ялте киностудию.

Как ни печально утверждать тот факт, что недолго летняя резиденция радовала своих владельцев. Царская семья приезжала в него всего четыре раза – осенью 1911 и 1913 и весной 1912 и 1914 годов. 12 июня 1914 года они выехали из Ливадии, не подозревая, что навсегда простились с ней. Первого августа началась первая мировая война.

В тревожные годы русско-японской войны и первой русской революции не только сам Николай II, но и члены его семьи не сочли возможным уезжать на отдых в столь далекий от столицы Крым.

Причиной посещения Евпатории стали уже события начавшейся летом 1914г. Первой Мировой войны. С самого ее начала в Таврической губернии был образован Комитет для оказания помощи больным и раненым воинам и его силами был сформирован и послан на фронт полевой лазарет, а так же устраивались госпитали на территории Крыма. Государыня Александра Федоровна все лечение военнослужащих взяла под свою опеку и сама предложила обратить особое внимание на Евпаторию, где «…есть грязи, солнце, море, песочные ванны, Цандеровский институт, электричество, водяное лечение, сад и пляж поблизости». Хотя напомнить ей об этом взял на себя смелость председатель евпаторийской Земской управы С.Э.Дуван, который был в апреле 1915г. в Петербурге и был представлен императрице в Царскосельском дворце, где подарил ей альбом с видами Евпатории и уверил, что лучшего места для излечения раненых не сыскать.

Однако прежде всего нужно было провести к городу железнодорожную ветку (54 версты). Инициатором строительства стал Таврический губернатор Н.А.Княжевич. За 3,5 месяца рельсы были проложены от существующей уже московско-симферопольской железной дороги (а именно от станции Сарабуз, ныне Остряково) и 21 октября 1915г. в 2 часа дня первый поезд подъехал к пока еще временной платформе Евпатории, о чем государю императору была тут же послана телеграмма и получена ответная: «Сердечно благодарю… Очень порадовался Вашему сообщению о столь скором окончании работ по ее сооружению. Николай». Это действительно явилось очень важным событием: во-первых, для доставки раненых на излечение (в городе уже было открыто несколько госпиталей); во-вторых, в связи с закрытием для российской публики европейских курортов из-за войны, в Крым из России поехали тысячи больных и отдыхающих (известно, что Евпаторию в 1916г. посетило 40 тыс.чел. вместо обычных 10 тыс.). По распоряжению Таврического губернатора Н.А.Княжевича на создание лазаретов в Крыму (в том числе и в Евпатории) было отчислено из местных средств 70 тыс.рублей; он же ходатайствовал перед правительством в Петрограде о строительстве после войны новой грязелечебницы на Мойнаках – Всероссийской Алексеевской (в память исцеления местными грязями Цесаревича).

В связи с открывшимся железнодорожным сообщением самый большой Приморский санаторий, возглавляемая С.Э.Дуваном, был превращен в госпиталь имени Александры Федоровны. Война тем временем продолжалась… У берегов Евпатории часто появлялся немецкий Крейсер «Бреслау», значительно превосходивший наши линейные корабли и крейсера. Наконец, в один из дней он выпустил по городу 50 снарядов, разрушив несколько зданий на берегу и почти полностью пристань (до сих пор на Ильинской церкви видны следы от осколков). Но в город продолжали привозить сотни и сотни раненых. Их-то и решили навестить и подбодрить император Николай с Александрой Федоровной и детьми. Вот когда, наконец, дошла очередь посещения Евпатории августейшим семейством! Незадолго перед этим, в начале мая 1916г., вся семья присутствовала на церемонии спуска на воду линкора «Императрица Мария» (самого большого в России и даже превосходившего пресловутый «Бреслау») в г. Николаеве; затем отправились в Севастополь на смотр Черноморского флота и потом уже в Евпаторию.

16 мая 1916г. в понедельник утром поезд с Императором, Императрицей, Наследником и Великими княжнами прибыл в пункт назначения. Город с нетерпением ждал: на улицах был наведен образцовый порядок, а для эскорта выделена почетная охрана в 400 человек из горожан всех сословий и национальностей. В Евпатории всегда было много акаций, и особенно это чувствуется в мае – в пору их цветения, так что не долго думая и с удовольствием, генерал-майор Н.А.Княжевич преподнес императрице, вышедшей из вагона, огромный душистый букет белой акации. Это было, конечно, очень трогательно. Девочкам-княжнам тоже подарили по роскошному букету. На перроне стояли все высшие чиновники не только Евпатории, но и всей губернии. С приветственной речью к долгожданным и дорогим гостям обратился городской голова С.Э.Дуван. Заканчивалась она так: «Примите, Великий Государь, в изъявление чувств наших от доброго сердца хлеб-соль и низкий поклон от взысканного милостями Вашими населения Евпатории». Оркестр учащихся мужской гимназии исполнил гимн. Затем гостям был подан автомобиль и по улицам города кортеж проследовал к Свято-Николаевскому собору, перед которым уже ждали все начальство, учащиеся города и многие жители . Гирляндами из цветов были украшены стены собора, из них же большие буквы «Н» и «А», а над входом надпись – «Боже царя храни». Анна Вырубова, фрейлина императрицы, так описывала потом это событие: «Встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа инородцев, татар, караимов в национальных костюмах, вся площадь перед собором – один сплошной ковер розанов. И все это залито южным солнцем…»

В 11 часов под колокольный звон и непрерывное «ура» вышел из алтаря Архиепископ Таврический и Симферопольский Дмитрий с духовенством. Царь и члены его семьи приложились к Святому Кресту, а Высокопреосвященный окропил всех святой водой. Начался молебен с провозглашением многолетия Царскому Дому, Державе Российской, русскому воинству. По окончании службы Архиепископ Дмитрий благословил Государя иконой Святителя Николая Чудотворца.

Потом царская семья из уважения ко всем конфессиям многонационального города почтила своим присутствием и татарскую мечеть Джума-Джами, и караимскую кенасу, побывала у главной синагоги города. И везде главы общин преподносили именитым гостям хлеб-соль, а императрице – цветы. Наконец отправились в «Приморский» санаторий. Все из находившихся на излечении (которые могли ходить) и офицеры и солдаты выстроились во дворе прямо в больничных халатах. Николай II с цесаревичем и полковником Крыжановским (начальником лазарета) обошел строй, поблагодарил всех за службу и вручил нижним чинам медали. В это же время государыня с дочерьми беседовала в палатах с тяжелоранеными, а затем, по просьбе офицеров, сфотографировалась с ними на память. Затем все семейство отправилось в земской лазарет познакомиться с условиями лечения и пребывания раненых, где было встречено старшим врачом Казасом и всем медперсоналом, очень взволнованным таким высоким посещением. Здесь также вручались награды солдатам и высказывались пожелания о скорейшем их выздоровлении. Уже покидавших лазарет императора и его близких одарили букетами полевых цветов юные воспитанницы Донузлавского земского двухклассного училища.

В час дня представители губернских и городских властей были приглашены на завтрак в императорский поезд, на котором государь лично поблагодарил городского голову С.Э.Дувана за оказанный прием, за проделанную работу, подарил ему памятный подарок – золотой портсигар с бриллиантовым гербом и добавил: «Сердечно благодарю за все виденное, передайте населению Мой привет и благодарность за радушный прием, искренне желаю вашему городу дельнейшего процветания и успеха».

Затем в своем дневнике государь написал о Евпатории так: «Город производит очень приятное впечатление и надо надеяться, разовьется в большое и благоустроенное лечебное место».

А в седьмом часу вечера все августейшее семейство покинуло наш город. Так уж случилось, что Евпатория была последним местом пребывания императора Николая II в Крыму. До отречения и страшных событий оставалось уже совсем немного времени…

Какое-то время на евпаторийском пляже стояла крепость из песка и камешков, выстроенная Алексеем в тот майский день, и ее, сколько могли, охраняли местные гимназисты, даже огородив самодельным заборчиком…

Крым - это родина православия, и Семья Романовых тесно связана со святынями Крыма.

Государь в Херсонесе. Среди многочисленных титулов он именовался Царем Херсонеса Таврического.

Древний Херсонес, где принял крещение князь Владимир, находится совсем недалеко от Севастополя, на Южном берегу Крыма. Там проживали в своих летних дворцах русские цари и их свита, иногда они совершали длинные экскурсии в Херсонес, где посещали Свято-Владимирский монастырь, осматривали раскопки и музей. Государь-император Николай II побывал в Херсонесе трижды: 22 августа 1898 г., 18 сентября 1902 г. и в августе 1913 г.

В 1902 году, в одно из посещений Херсонеса, Николай II обещал заведующему музеем Косцюшко-Валюжиничу , который сам провел экскурсию по городищу и музею (длилась около двух часов) подумать о новом здании, сказав, что "ценным находкам не место в таком сарае, как нынешний". Он тут же приказал передать проект музея Министру Двора. К сожалению, начавшаяся вскоре русско-японская война не позволила осуществить эту идею.

Инкерманский монастырь. 17 сентября 1911 года государь император Николай Александрович с дочерьми великими княжнами Ольгой, Татьяной, Марией и Анастасией посетили древний пещерный храм Всех Скорбящих Радость, воссозданный к полувековой годовщине первой обороны Севастополя, и на мраморной плите оставили свои подписи. Венценосные особы не оставляли киновию и пожертвованиями. Инкерманский пещерный монастырь является самым древним среди пещерных обителей, находящихся в Крыму. В Монастырской скале (ее западном обрыве) высечены основные его помещения. На плато этой скалы сохранились руины крепости Каламита, создание которой относится к VI веку.

Человеком, который основал Свято-Климентовский пещерный монастырь, является святой Климент, один из самых известных проповедников христианской религии. Он был возведен в сан самим апостолом Петром в Риме. За проповедь христианства в этом городе Климента сослали в Херсонес. Здесь уже находилось около 2 тыс. христиан, которых ранее постигла та же участь. И в каменоломнях святой проповедовал свою веру. Многие каторжники, а также жившие неподалеку свободные люди крестились у него. Правители Херсонеса, обеспокоенные этим, казнили епископа в 101 году. На шею ему привязали якорь, после чего утопили в расположенной неподалеку Казачьей бухте.

Год спустя, во время отлива, останки праведника были найдены в подводном гроте. С тех пор ежегодно в день его смерти верующие приходили к месту его казни. Они отправлялись на поклон к святым мощам по обнажившемуся дну. Вплоть до XI века морской отлив позволял людям совершать такое паломничество. Затем на небольшом острове, находящемся посреди бухты, была сооружена церковь, и мощи Климента перенесли туда.

Владимирский собор - уникальная святыня в центре города-героя — храм, где покоится прах четырех прославленных военачальников - усыпальница адмиралов Лазарева, Корнилова, Истомина и Нахимова.

Владимирский собор — главное украшение центрального городского холма Севастополя. Задуманный как символ Крещения святого князя Владимира, храм в ходе строительства превратился в мемориал памяти героев Крымской войны и в усыпальницу адмиралов Черноморского флота.

Сегодня Владимирский собор «на горке» — так называют его сами севастопольцы — это не только православный храм, памятник истории, культуры, архитектуры, но и символ русской воинской доблести.

Космо-Дамиановский монастырь. У подножия Чатырдага в дебрях Крымского заповедника находится Космодамиановский монастырь. Это было заповедное место для царских охот, для императора Александра III здесь построили красивый охотничий домик. Он стоял посреди поляны в окружении гор, покрытых огромными буками, соснами и дубами, внизу шумела, образуя небольшой водопад, речка Альма, берущая свое начало у источника Савлух-Су («здоровая вода»). Его прохладная вкусная вода с древних времен считалась целебной и способной излечивать разные заболевания. Сюда приходили больные и страждущие, чтобы омыться в воде и получить исцеление. Предание связывает это место со святыми бессребрениками братьями Космой и Дамианом, жившими в 14-м веке.

Форосская церковь в честь Воскресения Христова расположена на отвесной Красной скале, на высоте 412 метров над уровнем моря. Форосская церковь в Крыму — одна из главных достопримечательностей Южного берега Крыма. Церковь освящена в честь чудесного спасения Царской семьи 17 октября 1888 года на станции Борки Курско-Харьковской железной дороги: там, во время крушения поезда, шедшего из Крыма в Петербург, спасся государь-император Александр III и его семья. Поезд сошёл с рельсов, но император не пострадал. Потрясённый известием об этом происшествии, крупнейший российский торговец чаем и фарфорозаводчик Александр Кузнецов испросил высочайшей милости построить в честь спасения императора церковь в Форосе.
Георгиевский монастырь, буквально прилепившийся к скале между Балаклавой и Херсонесом – здесь воссияла слава средневековых исповедников веры и познал истину во Христе святой великий князь Владимир.

В 1862 году архимандрит Никон в книге «Балаклавский Георгиевский первоклассный монастырь» впервые привел вот уже полтора столетия широко цитируемое «предание»:

«Римские греки, имея коммерческий промысел, во время плавания по Черному морю, быв застигнуты страшною бурею и гонимы волнами к отторженным от гряды гор чудовищным камням, видя свою неизбежную погибель, вопияли об избавлении к великомученику Георгию, и он, услышав вопль их сердечный, явился им на большом камне, отстоящем от берега в десяти саженях, и буря в тот же час утихла.

Греки, погибавшие (во время бури у мыса Фиолент), быв спасены от погибели покровительством великомученика, взяли икону с камня и в знак благодарности близ того самого места, где погибали, устроили в скале (где ныне Георгиевская церковь) с благословения, вероятно, скифского епископа Ветрания, зависевшего от патриарха, (около 891 года) пещерную церковь и поставили чудотворную икону; более других набожные стали жить при храме постоянно и положили основание обители».
Недалеко от берега в море находится скала явления.

Последнее посещение Государем Крыма состоялось осенью 1915 года. Тогда Император Николай II посетил Севастополь. Перед отъездом Государь посетил также Свято-Георгиевский монастырь, расположенный на мысе Фиолент на крутой скале. Граф Д.С. Шереметьев вспоминал, что начавшийся в присутствии Государя в храме молебен был внезапно прерван необычным шумом, громкими разговорами и суматохой. Государь «удивленно повернул голову, недовольно насупил брови и, подозвав меня к себе жестом, послал узнать, что такое произошло». Выйдя из храма, Шереметьев узнал от монахов, что рядом с монастырем живут два схимника, которых ни имена, ни нахождение келий никому не известны. Схимники никогда не выходят из своих келий, никто с ними никогда не общался. Но в день приезда в монастырь Государя «произошло невероятное событие, потрясшее и взволновавшее всех монахов монастыря: два старца в одеждах схимников тихо подымались по крутой лестнице, ведущей со стороны моря. О прибытии Государя в монастырь им ничего не могло быть известно, ибо и сам игумен, и братия — никто не знал о посещении Государя, совершить которое было решено внезапно, в последнюю минуту. Вот откуда волнение среди братии. Я доложил Государю и видел, что это произвело на него впечатление, но он ничего не сказал, и молебен продолжался»*. По окончании молебна Государь приложился к кресту и после недолгой беседы с игуменом вышел из храма. Возле площадки «стояли два древних старца. Когда Государь поравнялся с ними, они оба молча поклонились ему в землю. Государь, видимо, смутился, но ничего не сказал и, медленно склонив голову, им поклонился». Много лет спустя, уже в эмиграции, Шереметьев задавался вопросом: «Не провидели ли схимники своими мысленными очами судьбу России и Царской Семьи и не поклонились ли они в ноги Государю Николаю II как Великому Страдальцу земли русской? После отречения Николай II просил Временное правительство дать ему возможность поселиться с семьей в Ливадии, где он вел бы жизнь частного лица. Керенский разрешения не дал...

Прочитано 1107 раз

Опубликовано в Публикации

Скачать документы:

• Презентация "Романовы и Крым"

• rymu-byla-zhizn

• Местонахождение: Ялта, ул Свердлова

Дача княгини Барятинской "Уч-Чам"

Усадьба Уч-Чам

Сегодня я расскажу вам еще об одном красивом особняке, который раньше был корпусом военного санаторияя в Ялте. Эти земли в 1794 году получил в дар от императрицы Екатерины II адмирал Николай Мордвинов за боевые заслуги при приссоединении Крыма. Под личным наблюдением адмирала здесь был разбит красивый парк, где могли прогуливаться жители и гости Ялты.

В верхней части парка в середине 1890-х годов семьей Барятинских был выкуплен небольшой участок на котором построен оригинальный «дом с аркой» в неороманском стиле с использованием элементов модерна и широким применением типичных для южной архитектуры балконов и террас. Для возведения усадьбы из Финляндии были завезены два парохода серого финского гранита. Руководил строительством Оскар Вегенер (о его собственном доме читайте в предыдущем посте).

Усадьба получила название «Уч-Чам» ( «Три сосны») и состояла из 67 комнат в основной части здания и флигеле, соединенных аркой, открывающей въезд во внутренний двор. В здание вели два входа, устроенные в северном и южном фасадах. Территория особняка включала в себя рекриационный парк, беседки и фонтан.

До 1918 года имение принадлежало княгине Марии Владимировне Барятинской, которая была хорошо известна ялтинцам за свою благотворительную и общественную деятельность. Мария Владимировна руководила Ялтинской общиной сестер милосердия «Всех скорбящих радость». Долгие годы княгиня была также попечительницей земских лечебных заведений, возглавляла Ялтинское отделение Русского Красного креста, руководила санаторией Общества Красного Креста имени Императрицы Марии Федоровны, которая стала первой в Европе противотуберкулезной здравницей.

В гостях у княгини бывал Антон Павлович Чехов, который обычно избегал шумных балов. Однако к Марии Владимировне он приходил «по делам сбора средств на сооружение в Ялте санаториума для туберкулезных больных» ( об этом писал ялтинский журналист М. Первухин).

В доме Барятинских всегда было весело и шумно. Светские мероприятия, которые организовывала княгиня, пользовались большой популярностью. Среди ее гостей в имении Уч-Чам бывали император Николай II с дочерьми. Один из балов княгини, состоявшийся 10 ноября 1913 года, Николай описал в письме к матери. Он сообщал, что в великолепный тихий день вместе с Ольгой и Татьяной они отправились к княгине Марии Владимировне Барятинской "на дневные танцы в ее симпатичный дом над Ялтой". Им, судя по письменному отзыву, там очень понравилось, так как собрались все тесно знакомые между собой и от этого, а также от доброты и простоты самой хозяйки, было как-то особенно тепло, уютно и весело. Сам Николай, как обычно, с увлечением играл в домино, а сестры танцевали, не пропуская буквально ни одного танца. Княгиня одаривала всех танцующих цветами и разными поощрительными местными сувенирами.

Но не только царственных особ принимали в доме. Княгиня готовила праздники для окрестных ребятишек. Одна из старых ялтинок вспоминала: «Я хорошо помню прихожанку собора Иоанна Златоуста княгиню Барядкину (кн. Марию Владимировну Барятинскую). Она проживала на территории нынешнего военного санатория, в особняке. Мой отец работал у нее кучером. Княгиня очень любила детей. Устраивала нам праздники с чаепитием, играми, подарками. Собиралось до 20 детей. Мне княгиня подарила красивую куклу».

Зимой 1918 года Мария Владимировна была арестована и как «реакционерка» провела несколько недель в заключении в ялтинской тюрьме. Об этом она написала в своих воспоминаниях «Дневник русской княгини в большевистской тюрьме».

14 ноября 1920 года княгиня М.В. Барятинская с племянником Алешей Щербатовым уплывала из России. Одно время жила в Константинополе, затем переехала в Рим, где находился дом, завещанный ей и ее сестре Елизавете Шуваловой, теткой, княгиней М.А. Чернышевой. Она продолжала работу в Красном Кресте, за что была удостоена почетной медали. Принимала в своем особняке многих известных деятелей культуры, науки и политики того времени. Была знакома с Муссолини, дружна с королевой Италии Марией. Купив дом в Сорренто, познакомилась там с М. Горьким. Свой знаменитый дом в Риме Мария Владимировна передала Православной церкви и там был устроен храм Святителя Николая. Умерла Мария Владимировна Барятинская в 1937 году.

Многочисленные предметы обстановки «Уч-Чама» были вывезены большевиками в новый художественный музей Ялты, разместившийся в «Сельбиляре»(«Семь кипарисов»), особняке родственников Барятинской, расстрелянных в 1920 году.

Особняк княгини после национализации использовался для нужд военных санаториев. В годы гражданской войны в доме квартировали команды связи 12-го и 413 советских полков.

В 1951 году здание было восстановлено и реконструировано, о чем есть запись в виде даты над сквозным проездом. Арка была перестроена, над ней надстроили жилые комнаты. В первоначальном виде сохранился лишь карниз.

В 1983 году потолки отдельных люксов, вестибюль, лестница, музыкальный зал 2-го этажа над вестибюлем были расписаны мягких тонов цветочным узором. В 2000х годах здание приобрел некий владелец и организовал здесь гостиницу. А не так давно ( весной 2017) все гостиницы на территории бывшего санатория закрыли и на дверях усадьбы появилась табличка о запрете фото и видео сьемки. Так что было немного страшновато делать кадры для этого поста. Остается лишь надеяться что парк ( а вернее то, что от него осталось) не закроют для «простых смертных», а, наоборот приведут в порядок. Если верить второй распечатке ( с историей особняка), здание снова передали военному санаторию.

Недалеко от усадьбы сохранился еще один памятник Ленину. От него идет живописная пальмовая аллея, которая ведет к выходу из парка.

Интересный факт: здание особняка неоднократно мелькало в разных фильмах, но я , к сожалению, не могу сказать в каких. Скачала парочку, где по-моему оно должно было быть, но не нашла там его. Ниже прикрепляю фото из интернета, и тоже не подписано что за фильм. Если у вас есть какая-то информация по этому поводу, не стесняйтесь пожалуйста делиться ей в комментариях.

На сегодня все. А следующий пост будет посвящен особняку графа Мордвинова, который создал парк бывшего санатория МО.

Метки: Ялта, архитектура, дача княгини Барятинской, достопримечательности, санаторий МО Ялта, что посмотреть в Ялте

 

https://v-sevastopole.livejournal.com/3983.html

LiveJournal

•  
• Главная
• Рейтинг записей

•  
•  

• Войти
• СОЗДАТЬ БЛОГ
• Русский (ru)

uctopuockon_pyc — 72 место в общем рейтинге

В стиле ЖЖ

 

Крым, Ливадийский дворец, жизнь династии Романовых

irina_co wrote in uctopuockon_pyc

June 4th, 2017

Оригинал взят у irina_co в Крым, Ливадийский дворец, жизнь династии Романовых
Автор статьи - дочь Настя, посетившая недавно прошедшую в Ливадийском дворце конференцию, сроки проведения -  с 25 по 27 мая,  под названием "Романовы и Крым. Научные чтения в Ливадии, 2017 год". Акредитована она там была как блогер Крыма. Ей удалось полностью погрузиться в атмосферу царского дворца и той эпохи, так как даже проживала она  в одном из корпусов дворца, который сейчас принадлежит санаторию "Ливадия".

Этот очерк  -  первый  из нескольких, которые мы планируем выпустить по теме "Романовы в Крыму" в течение лета.

Итак, ей слово.

 Мне кажется, что не может  эта тема  быть неинтересной любому русскому человеку, тема истории  родового гнезда семейства, которое несло тяжелый груз правления огромной  страной в течение долгих  лет. Когда входишь в эти стены, наконец, понимаешь, кто ты, в чем коренится  величие  русской нации, страны и народа. Как ни странно, начинаешь понимать лучше даже свою частную, вроде бы весьма  далекую от исторических масштабных событий жизнь.

Эта небольшая статья написана по следам моего посещения конференции, посвященной жизни Романовых в Крыму, которая теперь уже ежегодно проходит в Ливадийском дворце, о ней я расскажу подробнее отдельно;  а  также  под впечатлением прочтения  прекрасных книг Марины Александровны Земляниченко – увлеченного исследователя жизни Романовых в Крымских усадьбах, автора многочисленных научно-популярных и научных исторических очерков и путеводителей по романовским местам в Крыму, с которой мне лично посчастливилось познакомиться и пообщаться этой весной.
Мои очерки, к сожалению,  не могут  охватить всю широту материалов, представленных на конференции, я постараюсь осветить самые яркие и запоминающиеся темы. Я разделила подачу тем  на три части по хронологическому принципу:

• эпоха Александра II,
• эпоха Александра III,
• эпоха Николая II.

Я постаралась описать исторический фон, дать краткую характеристику  членам  императорской семьи, описать созданные по их заказу памятники искусства и архитектуры и привести немного бытовых подробностей  пребывания царской семьи в имении Ливадия. Первая часть, этот очерк,  будет посвящен жизни в Ливадии семейства императора Александра II и его жены Марии Александровны.


Александр II и Мария Александровна

В 1860 г. по распоряжению Александра имение Ливадия, что в переводе с греческого обозначает «лужайка» или «луг»,  было приобретено у дочерей известного российского дипломата графа Л. C. Потоцкого. Дочери графа не особенно стремились продать имение, но Государю отказать не смогли. Имение было приобретено для императрицы Марии Александровны. К 37-ми годам у нее появились все признаки самой беспощадной болезни XIX в. – чахотки.

1. Цесаревна великая княгиня Мария Александровна, с 1855 г. - императрица. Художник И. Макаров.

2. Император Александр II (1818-1881). Художник Е. Ботман.

Здесь я хочу  несколько слов сказать о личности императрицы: Мария Александровна, урожденная София-Мария-Аугуста,  была немецкой принцессой. После вступления в брак с Александром, она приняла православие и родила в течение жизни 8-мь  детей, двоих из которых ей довелось пережить (старшая дочь Александра рано умерла от менингита, а любимый сын Николай, Великий князь Николай Александрович, погиб в результате  падения с лошади на скачках с препятствиями в возрасте 22-х лет).

Мнение Императрицы по государственным вопросам,  особенно в течение первой половины совместной жизни,  имело огромное значение для Государя. Так,  супруга всячески поддерживала решимость мужа в вопросе отмены крепостного права, опровергая доводы против отмены рабства. Важно отметить, что она присутствовала при подписании манифеста «Об отмене крепостного права» 1861 г. и поставила на нем свою подпись, что показывает, насколько супруг высоко ценил ее как настоящего соратника.

Манифест об отмене крепостного права от 19 февраля 1861 г. стал главным событием царствования Александра II. Затем проводились и другие реформы: земская, вводившая новый порядок управления на местах, судебная, отменившая телесные наказания и клеймление преступников, а также утвердившая суд присяжных. При помощи К. Ушинского Мария Александровна подготовила для императора несколько записок о реформе начального и женского образования в России. Именно по инициативе Императрицы женщины получили доступ к высшему образованию, утроилось количество мужских и женских гимназий и городских училищ.

Кроме всего прочего, Императрица возглавляла огромное благотворительное ведомство Мариинских гимназий, воспитательных учреждений, приютов, больниц, открыла – во многом на личные средства – первое в России отделение Красного Креста и ряд крупнейших военных госпиталей во время русско-турецкой войны 1877-1878 гг.  Мария Александровна горячо поддержала инициативу двух выдающихся православных подвижниц Сабининой и баронессы Фредерикс, при ее активном участии благотворительное движение в стране вскоре объединилось под эгидой Красного Креста. Интересно, что одной из первых благотворительных организаций, получивших эмблему Красного Креста, стала основанная в Ялте Община сестер милосердия Святого Благовещения.

При поддержке мужа Мария Александровна также основала крупнейший в Петербурге и России театр и балетную школу, которые и по сей день носят ее имя и прославили его на весь мир.

Кем же была Императрица для современников? Это тот редкий случай, когда воспоминания людей, окружавших ее или встречавшихся с нею, сходятся в едином мнении: императрица Мария была человеком незаурядным и по своему уму, и по высоким нравственным качествам.
Поэт, Граф Алексей Константинович Толстой писал о ней: «... Я вижу, как она всегда старается ...видеть дальше через стену, которая ее окружает; и потом у нее большое благородство и великодушие в суждениях, которые ее заставляют смотреть очень беспристрастно на вопросы, против которых имеются предвзятые суждения. Да хранит ее Господь!»

А известный поэт Федор Иванович Тютчев посвятил Императрице такие строки:

Кто б ни был ты, но, встретясь с ней,
Душою чистой иль греховной,
Ты вдруг почувствуешь живей,
Что мир есть лучший, мир духовный.

Судьба распорядилась так, что вторая половина жизни Императрицы была полна страданий. Отдушиной было только имение в Ливадии и спокойная, полная простых мирских радостей жизнь там. Мучило все ухудшающиеся здоровье, да и супруг, который был влюбчив, на склоне жизни полюбил особенно горячо другую молодую женщину. Полюбив, Александр II не хотел отказываться от своего счастья. Скрывать долгую связь на стороне с княжной Екатериной Долгорукой (после венчания с Александром – княгиней Юрьевской) и рождение внебрачных детей ему не удавалось. И хотя Мария Александровна никогда не обсуждала эту тему даже с фрейлинами-подругами, измена мужа глубоко ее оскорбляла. Это ускоряло течение ее хронической болезни легких.

Императрица страшно похудела и осунулась. С какого-то момента, новая пассия  княжна Долгорукая, стала сопровождать Александра и в Крым. Она поселилась в имении Биюк-Сарай, купленном специально для нее. Каждый вечер император отправлялся на встречу с ней.
Не в силах больше терпеть пересуды, Императрица распорядилась построить только для себя на территории Ливадии небольшую дачу – Эреклик, что переводится как «Долина Слив». Здесь она предпочитала проводить большую часть своего времени в уединении и в простых человеческих радостях: при даче была небольшая ферма, где разводили породистых коров, птичник и фазанник.

Императрице предстоит пережить еще 6 покушений на Александра, смириться с тем,  что вторая семья мужа поселится в Зимнем дворце, на втором этаже. Фрейлина графиня Александра Андреевна Толстая вспоминала: «Слабое здоровье Государыни пошатнулось после покушения (на Александра)  2 апреля 1879 г.; после него она уже не поправилась. Я, как сейчас, вижу ее в тот день – с лихорадочно блестящими глазами, разбитую, отчаявшуюся. «Больше незачем жить, - сказала мне она, - я чувствую, что меня это убивает». Императрица прожила много горьких минут, но никогда не винила мужа. 

В 1879 г. императрица вновь приехала в  Крым, но южнобережный климат мало помогал. Мария Александровна прибыла в Ливадию уже смертельно больной и пробыла в своем любимом имении совсем недолго. По настоянию Александра она вернулась в Петербург, а в октябре выехала заграницу – сначала в Киссинген, затем в Канны. Мария Александровна очень противилась этой поездке, предчувствуя, что для нее нет уже никакой надежды на выздоровление. В «Записках» фрейлины Толстой описываются последние месяцы жизни Марии Александровны, наполненные физическими и нравственными страданиями.

В Германии она продолжала угасать, и тогда было принято  жесткое решение перевезти ее в Россию, хотя уже наступила зима. По приезде в Россию, весной, встал вопрос о переезде ее в Царское Село, Толстая пишет: «... но доктора заявили, что нечего и думать об этом. Силы ее стремительно угасали. Каково же было всеобщее удивление, когда стало известно, что Государь покинул город и поселился в Царском. Знали, что он там не один (со своей новой избранницей), и это производило тяжелое впечатление. ... Императрица...обо всем догадывалась, потому что старалась выгородить Государя в глазах окружающих. «Я сама умоляла Государя уехать в Царское, - говорила она, - этого настоятельно требует его здоровье...Утром 22 мая никто, даже окружавшие ее сиделки, не смогли точно указать минуту, когда отлетела ее...душа. После ее смерти нашли лишь единственное письмо к Государю, написанное когда-то давно. Она трогательно благодарила его за счастливо прожитую жизнь рядом с ним...»

Спустя всего лишь месяц Император обвенчался с княжной Долгорукой. А в 1880 г. он вместе с новой семьей отправился в Ливадию. Надо сказать, что свет враждебно воспринял теперь уже  княгиню Юрьевскую. «Своей» здесь она так и не стала. Что уж говорить о семье наследника: цесаревич Александр (будущий царь Александр III) и его жена Мария Федоровна (принцесса Дагмар) едва ее терпели.
Мария Федоровна открыто протестовала против нарушения приличий двора, вступая в конфронтацию даже с самим Государем.

3. Император Александр II. Фото середины 1860-х гг.

4. Незнакомка. Художник: Иван Крамской. 1883 г. По многочисленным свидетельствам современников на картине была изображена именно княгиня Долгорукая, после венчания с Императором - Юрьевская.

Покушения на жизнь Александра участились и в связи с этим  он хотел обезопасить свою новую семью, жену и детей. Осенью 1880 г. он составил завещание, стремясь обеспечить материальную безопасность своей новой семьи. По возвращении в Петербург царь напряженно работал: он готовил проект конституции. Ему казалось, что реальное спасение от революционной угрозы существует: необходимо наделить избранных депутатов законосовещательными полномочиями и смягчить традиционное самодержавие. В конце февраля 1881 г. Александр объявил жене: «Это сделано. Я подписал Манифест. В понедельник утром он появится в газетах и, надеюсь, произведет хорошее впечатление. По крайней мере, русский народ увидит, что я дал ему все,  что возможно. И все это – благодаря тебе». 1 марта 1881 г. взрыв бомбы, брошенной террористами, оборвал жизнь Александра II.

Ливадийский дворец: начало

Вернемся к ранней истории Ливадийского имения, ставшего вотчиной  Романовых.

Купленное имение в Ливадии было подарено Императором Марии Александровне. Церемония дарения была очень оригинальной: на ветках ярко освещенной рождественской елки в 1860 г. были развешаны все документы, связанные с приобретением Ливадии, – акты покупки, планы имения, описания построек и т. д. Надо сказать, что на территории имения уже имелись жилые и хозяйственные постройки, кроме того, оно было окружено прекрасным парком, который занимал 40 десятин земли. Мария Александровна поручила проведение всех работ Архитектору Высочайшего Двора и Царскосельских Дворцов И. А. Монигетти.

5. Ипполит-Мартин-Флориан – родом из семьи богатого московского негоцианта итальянского происхождения. С раннего детства проявил яркое художественное дарование. Более пяти лет И. Монигетти путешествовал по странам Средиземноморья, изучая памятники зодчества. В 1847 г. ему присуждено звание академика. Активная деятельность Монигетти как практикующего архитектора началась с назначения его в ведомство царскосельских построек при Министерстве Императорского Двора.

И. А. Монигетти. Художник Карл Брюллов.

За 5 лет работы (1861-66 гг.) Монигетти создал новый облик царского имения: под его руководством в Ливадии было возведено более 70 зданий. Многие здания Монигетти характерны сочетанием приемов, свойственных зодчеству народов стран Магриба (Туниса, Алжира, Марокко) с элементами самобытных крымско-татарских домов. Именно в этом стиле были построены навсегда утерянные на сегодняшний день здания Большого и Малого дворцов.

Здание Большого дворца было изначально реконструировано из особняка Потоцкого и впоследствии полностью перестроено архитектором Красновым в 1909 г. в силу возникших со временем разрушений фундамента и стен, а здание Малого дворца, особенно любимое членами Императорской фамилии, на месте которого сейчас находятся теннисные корты, сгорело в 1941 г. во время паники, охватившей жителей Ливадии при известии, что на ЮБК уже наступает 11-ая армия Э. Фон Манштейна.

На территории Ливадийского парка, тем не менее, сохранился «дом садовника», также возведенный Монигетти, который может дать представление о том, как были украшены созданные Монигетти в том же стиле Большой и Малый дворцы. Подобно этому дому об облике Дворцов может дать представление дом Лищинской в Ялте на Екатерининской улице, построенный в «ливадийском стиле». Во второй половине XIX в. владельцы городских земельных участков часто заказывали архитекторам строительство своих особняков «в царском стиле».

 

6. Дом Л. С. Потоцкого в Ливадии. Акварель Л. Премацци. 1860 г.

7, 8. Императорский дворец в Ливадии. Архитектор: И.А. Монигетти. 1862-1863 гг.

8.

9. Малый Имераторский дворец в Ливадии. Архитерктор: И.А. Монигетти. 1862-1863 гг.

 

10. Малый Императорский дворец в Ливадии: фрагмент.

11. Большой императорский дворец, Ливадия: декоративное оформление лестницы, соединявшей покои второго этажа с парком.

12. Дом садовника. Акварель Р. фон Альта. Архитектор И.А. Монигетти. 1864 г. Предназанчался для постоянного проживания главного садовника имения.  Экстерьер этого дома, сохранившийся до наших дней, - пример архитектурного стиля, в котором Монигетти возводил многоие здания в Ливадии.

13. Особняк Лищинской на Екатерининской улице в Ялте: очень хорошо сохранившийся особняк, исполненный в "царском стиле," вторая половина XIX в.

14. Жилой дом для высших чинов охраны: архитектор А.А. Бибер, 1901-1902 гг., также выполнен в стиле старых Императорских дворцов (сейчас корпус санатория Ливадия).

15. Жилой дом для высших чинов охраны: фрагмент деревянной резьбы балкона.

16. Жилой дом для высших чинов охраны,  фрагмент.

16. Жилой дом для высших чинов охраны,  фрагмент.

Большое значение придавал Монигетти и малым архитектурным формам для украшения парка. Им были найдены удачные решения беседок, пергол с вьющимися растениями, подпорных стен, изящных фонтанов. До наших дней сохранилась «турецкая беседка», ставшая своеобразным символом Ливадии, фонтан «Мария» во внутреннем дворике дворца, «Мавританский» и несколько чашеобразных фонтанов в парке.

17. Турецкая беседка, архитектор И. А. Монигетти, 1864-1865 гг.

18. Фонтан "Ливадия": сохранился от прежнего владельца имения, графа Л.С. Потоцкого, у которого он стоял в зимнем саду Большого дома. С небольшими дополнениями - новыми навершием и основанием, также из каррарского мрамора, - он был впоследствии перенесен И. А. Монигетти на площадку возле Крестовоздвиженской церкви. В верхней части фонтана арабской вязью высечено название имения - "Ливадия." Вода в нем вытекала непрерывной струйкой изо рта бронзового барашка.

19. Фрагмент мраморного орнамента фонтана "Ливадия".

20. Сторожка: архитектор И. А. Монигетти. 1864 г. С этой сторожкой связан трогательный эпизод в истории ее строительства: первым, кто занял скромную должность сторожа, был солдат-инвалид, потерявший в Крымской войне 1854-1855 гг. ногу. М. А. Земляниченко пишет в своем путеводителе по дворцу: "Сам знаменитый Монигетти в докладной записке в Управление Уделов объяснял, почему несколько превысил сумму, выделенную на эту постройку: он решил сделать лестницу, ведущую ко входу в дом с каменными ступеньками, удобными для инвалида, а внутри - дополнительные приспособления для передвижения. В этой заботе архитектора о простом солдате проявилось то глубокое чувство уважения и восхищение участником защиты Севастополя, которое охватило тогда все слои российского общества, - их считали не побежденными, а победителями."

При составлении плана построек главным пожеланием Марии Александровны было расширить дом Потоцкого, превратив его в большой Императорский дворец, и обязательно выделить в самостоятельное здание церковь, которая должна была быть выполнена в традициях старинных православных храмов. Для Государыни имело огромную важность сделать церковь центром своей обширной усадьбы, ведь по воспоминаниям современников, близко знавших Императрицу, Мария Александровна была человеком глубоко религиозным.

Мария Александровна приняла новую для себя веру (православие) по глубокому сердечному убеждению. Православие покорило ее своей искренностью, чистотой, способностью поддержать человека в самых тяжелых невзгодах. Именно через веру и православную церковь цесаревна постигала Россию. Она прекрасно знала русский язык и досконально – русскую историю (сохранились свидетельства современников тому – Мария Александровна не раз доказывала отличное знание, например, ранней истории России). Своих шестерых сыновей и дочь Императрица воспитывала в строгой церковной дисциплине.

Александр III писал: «Мама своим примером и глубокою христианскою верою приучила нас любить и понимать христианскую веру, как она сама понимала. Благодаря Мама ...мы сделались и остались истинными христианами и полюбили и веру, и церковь». Марие Александровне очень понравился проект церкви , в котором Монигетти гармонично соединил архитектурные традиции культовых сооружений Закавказья и Византии. Церковь решено было назвать в честь праздника Воздвижения креста Господня (отмечается 14 сентября).

Праздник этот посвящен важному в христианской жизни событию: обретению Византийским императором Константином Великим Креста Господня и воздвижению его на Голгофе. Вот что пишет об этом Мария Александровна  Земляниченко в своей книге, посвященной Крестовоздвиженской церкви: «Идея этого праздника была особо близка Марие Александровне: человек, подобно Христу, проходит в жизни «крестный путь», ведущий его к спасению. Через страдание к радости, через смерть к победе, через жертвенную самоотдачу к выполнению воли Бога Отца – таков путь Христа, таков и путь всех идущих за Ним. «Кто хочет за мною идти, да возьмет крест свой и по Мне грядет». «Взять крест свой» - значит «отвергнуть себя», победить себялюбие, учиться жить для других, учиться терпению».

21. Крестовоздвиженская церковь в Ливадии. Архитектор И. А. Монигетти. 1862-1863 гг.

22.  Восточный (алтарный) фасад Крестовоздвиженской церкви в Ливадии.

23. Запрестольный образ Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня. Мозаичная работа А. Сальвиатти. 1887  г. Современная фотография.

24, 25. Внутренне убранство Крестовоздвиженской церкви в Ливадии в наши дни.

25.   

Закладка фундамента Крестовоздвиженской церкви произошла 8 сентября 1862 г. Несмотря на сложности с наймом рабочей силы, доставкой строительных материалов, уже к лету 1863 г. были реконструированы Большой и Малый дворцы и построена Крестовоздвиженская церковь.

Крестовоздвиженский храм из инкерманского камня сверкал белизной среди остальных зданий – либо оштукатуренных в светло-коричневые тона, либо сохранивших естественный серый цвет местного гаспринского известняка.

Внутренним убранством церкви по поручению Государыни занимался академик живописи   Бейдман. Судить о плодах его трудов можно по отчету о проделанных живописных работах авторства Монигетти. Он дал высокую оценку образам святых, созданным выдающимся мастером, которые он писал с древних оригиналов, найденных на Востоке и в Римских катакомбах.

Прим. Бейдман Александр Егорович – известный художник исторической религиозной живописи, академик, адъюнкт-профессор петербургской Академии художеств.

Всех входящих в храм поражали три прекрасных настенных панно: «Воздвижение Честного Креста», «Тайная Вечеря» и «Рождество Богородицы».

Богатство внутренней отделки храма подчеркивалось роскошным иконостасом из белоснежного резного мрамора, литыми бронзовыми царскими вратами, паникадилом и дверными решетками, дорогими коврами, сотканными в Париже. Конечно, все это великолепие вызывало восхищение. Автор справочника-путеводителя по Крыму, изданного в Одессе в 1869 г, . говоря об иконостасе с милым простодушием писал, что «...ни серебро, ни золото не в состоянии затмить его».

Талант Монигетти  проявился не только в оформлении дворцов, но и церкви: только эскизов церковной утвари и одеяний, выполненных архитектором, насчитывалось более 900! По его рисункам работали итальянские мастера Рафаэло Изелла и Ахиллес Рампини.

В этой церкви были собраны бесценные православные сокровища: икона Иверской Божией Матери византийского письма X в., коллекция христианских реликвий, принадлежавшая грузинскому царскому роду.  В середине XIX в. Она была преподнесена грузинскими князьями в дар императорской семье. Мария Александровна распорядилась перевезти всю коллекцию в Ливадию и хранить в особой витрине храма слева от иконостаса.

В дальнейшем церковь претерпела ряд реноваций, о которых я расскажу в продолжении своих заметок. В завершение замечу, что церковь довольно хорошо сохранилась до наших дней и на сегодняшний момент является действующей.


Бытование императорской семьи в имении Ливадия

Как уже было сказано, имение было приобретено в 1860 г., а весной 1861 г. императорская семья отправилась в Крым. Причиной такого скорого отъезда являлось здоровье Императрицы, которое ухудшалось с каждым днем: кстати, современные медики утверждают, что заболевание Марии Александровны являлось бронхоэктатической болезнью, а не истинным туберкулезом (это заболевание бывает врожденным и приобретенным и современной медициной лечится с использованием антибиотиков). Сохранились также многочисленные свидетельства современников о том, что крымский климат крайне благоприятно действовал на здоровье Императрицы.


26. Современный вид на море из свитского корпуса Императорского Дворца, Ливадия.

27. Современный вид на Ялту из свитского корпуса Императорского Дворца, Ливадия.

28.



Путешествие это требовало в те годы большого количества времени и сил: железных дорог еще не было за пределами ветки Москва-Петербург,  и ехали сначала железной дорогой до Москвы, а потом в экипажах, делая остановки в крупных городах, обычно по две ночи. В некоторых городах (как в Харькове, Николаеве, например) останавливались на пять ночей. Из Николаева на колесном пароходе «Тигр» Императорская семья приплыла в Одессу, из Одессы - в Ливадию. В общей сложности путешествие заняло две недели. Но в  нахождении в  Крымы, несмотря на удаленность, был и свой безусловный плюс: возможность не покидать Россию.

Путешествие было тем более непростым, что Мария Александровна взяла с собой маленького сына, Павла, которому не было еще и года, и еще двух маленьких детей, которым в то время было четыре и семь лет. Для справки: из Петербурга в Ливадию дорога тогда была длиной  3 328 верст (что составляет чуть более 3 550 км).

Конечно же, подготовить дом для августейших особ в полной мере за такой короткий промежуток времени не представлялось возможности. Некоторые члены свиты Императрицы откровенно пишут о том, что обустройство дворцов шло постепенно и в течение нескольких лет. Несмотря на все трудности переезда и первоначальную неустроенность, - в этом сходятся во мнении все современники, - Императорское семейство очень полюбило Ливадию: «Здесь они могли воображать себя частными владельцами»... То есть жить той простой, человеческой жизнью, которой в столице, по большей части, бывали лишены.

С 1867 г. Мария Александровна и дети стали посещать Ливадию регулярно и находились здесь в течение продолжительного времени. Императрица чаще всего приезжала с детьми уже на Пасху и оставалась здесь на все лето и осень (в отличие от семьи Николая II, которая предпочитала проводить лето в Финляндии). А вот Император чаще всего приезжал ближе к осени: государственные дела не позволяли ему проводить все лето в такой удаленной области, как Крым.

Известно, что императрица в Ливадии купалась в море – в списках покупок царской семьи сохранились упоминания о том, что для нее приобреталась  специальная обувь из текстиля для купания в море, поскольку берег в Ливадии, как известно, галечный. Позднее именно для нее были сделаны специальные купальни, в которых вода прогревалась заранее, поскольку ухудшающееся здоровье не позволяло купаться в открытом море. Также императрица очень много гуляла в той части парка, где росло много хвойных деревьев, это было предписано ей медиками.

В присутствии Императорской семьи особенно торжественно отмечался храмовый праздник Крестовоздвижения и дни тезоименитства семьи Романовых. На дни тезоименитства обычно давался салют. Семейство жило простой и размеренной жизнью, наслаждаясь прогулками, роскошной крымской природой и относительной свободой, которой они могли здесь пользоваться.

Подводя краткий итог, можно сказать, что, как и любой предмет, носящий на себе отпечаток владельца, оставленные Романовыми памятники хранят отпечатки их характеров, стремлений, убеждений, чаяний. Наша задача – читать эту открытую книгу и сохранять память об этих замечательных жертвенных людях.

29. Императрица Мария Александровна. Фото 1860-ые гг.

Источники:
1. М. А. Земляниченко. Дворцовая церковь в Ливадии: история Крестовоздвиженского храма. Симферополь. Бизнес-Информ. 2012 г.
2. М. А. Земляниченко. Императорские имения Ливадия и Ореанда: что было и что осталось. Симферополь. Бизнес-Информ. 2016 г.
3. Н. Н. Калинин, М. А. Земляниченко. Романовы и Крым. "У всех нас осталась тоска по Крыму", Симферополь. Бизнес-Информ. 2002 г.
4. И. В. Зимин, текст доклада "Поездка императорской семьи в Ливадию в 1861 г., будет опубликован в  "Сборнике научно-практической конференции "Романовы и Крым. Научные чтения в Ливадии." 2017 г.

Все фото, кроме  старинных репродукций, выполнены автором очерка.

___________________________________________

Регулярно в Ливадийском дворце проходят различные тематические выставки и специализированные экскурсии, ниже  информация только о двух из них.

Сайт дворца-музея (там можно найти информацию о других экскурсиях и выставках):

http://ливадийский-дворец.рф

Tags: Крым, Царь, исторические личности, история Россииhttps://uctopuockon-pyc.livejournal.com/1364637.html

Ворота Дюльбера. Обратите внимание.

Дворец Дюльбер в конце XIX века построили для князя Петра Николаевича Романова. Постройка был поручена городскому архитектору Ялты Николаю Петровичу Краснову, а эскизы для сказочного дворца нарисовал сам великий князь.
Петр Николаевич Романов родился в 1864 году. Он был внуком Николая I, сыном Николая Николаевича старшего и дядей последнего российского императора Николая II. Как и все Романовы, он получил военное образование и состоял флигель-адъютантом Его Величества, шефом гренадерского саперного батальона. В двадцать лет он начал службу, но заболел туберкулезом и вынужден был оставить ее. Великий князь был женат, на дочери черногорского короля принцессе Милице.

Хотя великий князь был человеком военным, он от природы имел художественные наклонности — хорошо рисовал, серьезно занимался архитектурой, особенно архитектурой церквей. Одно время он принимал активное участие в реставрации Бахчисарайского дворца. Знаменитый византиевед академик Н. П. Кондаков высоко ценил великого князя как незаурядного ориенталиста, он увлекался историей, коллекционировал старинные рукописи по истории. Кроме этого занимался коневодством и разведением породистых собак.


Петр Николаевич Романов долго путешествовал, видел Сирию, Египет и Средиземноморье. Там он и сделал зарисовки для будущего дворца. Архитектор тоже усмотрел в запланированном здании образцы Каирских храмовых строений и увлеченно выполнил порученную работу. В октябре 1897 года прекрасный восточный Дюльбер торжественно освятили согласно традициям православной церкви.
 
В семье В. кн. Петра Николаевича и Милицы Николаевны было трое детей. Каменная ниша фонтана в дворцовом парке сохраняет наполовину стертый медальон с исторической надписью: «1897, октябрь. Великий князь Петр Николаевич, Великая княгиня Милица Николаевна и их дети – Княжны Императорской крови Марина Петровна, Надежда Петровна, князь Императорской крови Роман Петрович присутствовали при освящении дворца Дюльбер». Над парадным входом в здание дворца сохраняется арабская вязь – строка  из Корана: «Да благословит Аллах входящего».
 


Возведенный в 1895 – 1897 г., на очень сложной для большого строительства земельном участке, дворцовый ансамбль Дюльбера, по мнению исследователей, стал значительной удачей в творческой биографии архитектора. Академик Н.П.Кондаков в статье, посвященной Дюльберу, дал высокую оценку работе Краснова, охарактеризовав дворец как «здание столь же удачное, сколь и необычное, в высшей степени истинно изящное и целесообразное. Орнаментация Дюльбера очень простая и ограничивается резными наличниками дверей и окон, плафонами, балюстрадами, мушарабиями», – писал  Н.П.Кондаков.  «Здание столь же удачное, сколь и необычное, в высшей степени истинно изящное и целесообразное. Орнаментация Дюльбера очень проста и ограничивается резными наличниками дверей и окон, плафонами, балюстрадами, мушарабиями», – писав  Н.П.Кондаков. “Исполнена эта орнаментация строгими, и притом, весьма практическими, дешево стоящими способами: резные двери, окна и мушарабии не дороже обыкновенных столярных работ. Лепка выполнена отливкой из особенной композиции гипса. Но самое интересное художественно-промышленное нововведение состоит в разделке панелей гипсовыми отливками, воспроизводящими фаянсы до неузнаваемости». Эта композиция, описываемая дальше в статье Кондакова, состояла из простейших компонентов, взятых в определенной пропорции – гипса, вазелина и красителей. Отливки из этой смеси, покрытые спиртовым лаком, приобретали вид драгоценного восточного фаянса. В этом проявилась замечательная способность Краснова применять новые материалы, которые заменяют использовавшиеся ранее дорогие.
 
Рассматривая стилевые особенности дворца, академик делает замечание: «Трудно было определить, в каком собственно стиле это сооружение построено, т. к. его главные части отвечают своими этажами обычным европейским нуждам – в его комнатах, жилых помещениях полно всякого европейского комфорта. Но так как главные декоративные части: входы, террасы, плоские крыши, покрытия куполов, боковая башня, форма двери и окон и вообще всякая орнаментальная часть дворца напоминает сарацинские здания Египта и Сирии, то можно было бы без особой погрешности назвать дворец «арабским» или, вернее, сарацинским. Этот стиль издавна составляет предмет изучения для самого высокого владельца Дюльбера, как стиль необыкновенно оригинальный, глубокий, полный поэтического изящества».



В этом высказывании Кондакова нашли свое отражение поиски новых подходов к архитектуре лучших мастеров зодчества последней четверти XIX столетия. Так, хотя главный акцент художественной выразительности Краснов и делает на парадном фасаде, которые повторяют, по мнению некоторых исследователей, вход в усыпальницу Каир-Бея, возведенную в XV веке в центре Каира, тем не менее, другие три фасада настолько живописны и оригинальны, что каждый новый ракурс обзора дает законченную картину прекрасного дворца, как бы воспроизведенного по сказкам Шахерезады. Одновременно со зданием дворца проводилась разбивка уникального парка и небольшого сада. Деревья и кустарники высаживались на террасах, образованных с помощью могучих подпорных стен на крутом спуске к морю.

На свет появился великий памятник архитектуры, и мир узнал о талантливом архитекторе высочайшего двора Краснове. «Дюльбер» стал вторым объектом, после Воронцовского дворца, который желали посетить респектабельная публика и зарубежные гости. В большом благоустроенном имении, спускающемся к уютной бухточке, проводил великий князь в кругу своей семьи каждый год несколько месяцев.
 


В период Первой мировой войны великий князь Петр Николаевич, в звании генерал-инспектора инженерных войск находился при ставке верховного главнокомандующего, которым был его брат Николай Николаевич. После отставки Николая Николаевича, брат последовал за ним в Тифлис, оттуда они вместе прибыли в Киев.
 
По приказу Временного Правительства все Романовы из Киева должны были отправиться в Крым. Местный совет одобрил этот план, считая, что "пребывание врагов народа так близко от Германского фронта представляет собой большую опасность для революционной России".
 

Во "враги народа" попала и младшая дочь Марии Федоровны, в кн. Ольга Александровна (1882-1960), организовавшая в Киеве на собственные средства госпиталь для раненых солдат и офицеров и самоотверженно ухаживавшая за ними. Вместе с мужем, полковником Н. А. Куликовским, она присоединилась к семье Александра Михайловича.

Так Петр Николаевич с женой, дочерью черногорского короля, Милицей, с детьми Мариной и Романом, а также младшей Дочерью Надеждой и ее мужем князем Орловым оказались в Крыму, в своем южнобережном имении "Дюльбер".
Вместе с ними здесь были и другие представители императорского дома, в том числе вдовствующая императрица Мария Федоровна. Всем им удалось избежать смерти. Больших усилий всем им стоило уговорить Марию Федоровну переехать в Крым. Она долго сопротивлялась, не хотела уезжать от своего несчастного сына еще дальше, заявляя, что будет сопровождать его в ссылку в Сибирь. "Нам пришлось почти что нести императрицу на вокзал. Она боролась до последней минуты, желая остаться и заявляя, что предпочитает, чтобы ее арестовали и бросили в тюрьму", — вспоминал великий князь.
Позднее великий князь Александр Михайлович писал: "Если бы мои братья Николай, Сергей, Георгий своевременно прибыли к нам в Ай-Тодор, они были бы живы до сегодняшнего дня".
Путешествие из Киева в южнобережное имение Александра Михайловича "Ай-Тодор" совершалось под конвоем матросов.


Итак, весной 1917 года в четырех имениях близ Ялты оказалась под домашним арестом довольно большая группа Романовых и их ближайших родственников. В имении "Ай-Тодор" находились мать Николая II, вдовствующая императрица Мария Федоровна, в. кн. Александр Михайлович с в. кн. Ксенией Александровной и их шестеро сыновей, князья императорской крови Андрей, Федор, Никита, Дмитрий, Ростислав, Василий; в. кн. Ольга Александровна с супругом Н. А. Куликовским. 12 августа 1917 года у Куликовских-Романовых в "Ай-Тодоре" родился первенец — сын Тихон.

В имении "Чаир": в. кн. Николай Николаевич, в. кн. Анастасия Николаевна и дети последней от первого брака — Сергей Георгиевич и Елена Георгиевна Романовские-Лейхтенбергские.

В имении "Дюльбер": в. кн. Петр Николаевич, в. кн. Милица Николаевна и их дети — дочери Марина и Надежда и сын, князь императорской крови Роман.
В имении "Кореиз": кн. Ирина Александровна, ее супруг Ф. Ф. Юсупов и их дочь Ирина.

Вначале крымские пленники находились под домашним арестом и могли свободно перемещаться только в пределах своих имений. Охранявшие их моряки могли входить в любые комнаты без разрешения и днем, и ночью.
Комиссары присутствовали при всех трапезах, рядом были переводчики на случай, если пленники переходили на иностранный язык.
Без разрешения комиссара они не могли ни получать писем, ни отправлять.
В феврале 1918 года всех Романовых, проживающих в Крыму, решили перевести в "Дюльбер", так как ялтинские большевики требовали немедленной казни Романовых, а севастопольские хотели все же дождаться распоряжений "товарища Ленина".

С целью не допустить бесчинств со стороны ялтинцев севастопольский совет и назначил местом пребывания членов царской семьи имение Петра Николаевича, с его высокими и толстыми стенами, напоминающими крепость. На крыше дворца установили пулеметы и мощные прожекторы, а отряд вооруженных до зубов революционных матросов Севастопольского военного гарнизона вел непрерывное наблюдение за всем происходящим вокруг. К пленникам никого не впускали.
 

Толстые стены этого дворца спасли жизнь членам царской фамилии, оказавшимся во время гражданской войны в Крыму. Великий князь Александр Михайлович, переживший страшные дни ареста в Крыму писал: «Мы должны были готовиться к встрече с новыми правителями России. В полдень у ворот нашего имения остановился запылённый автомобиль, из которого вылез вооружённый до зубов гигант в форме матроса. После короткого разговора при входе, он вошёл ко мне без доклада.
— Я получил приказ Советского правительства, — заявил он: — взять в свои руки управление всем этим районом.

Я попросил его сесть.
— Я знаю вас, — продолжал он: — вы — бывший Великий Князь Александр Михайлович. Неужели вы не помните меня? Я служил в 1916 году в вашей авиационной школе.
Под моим начальством служило две тысячи авиаторов, и, конечно, я не мог вспомнить его лицо. Но это облегчало установление отношений с нашим новым тюремщиком. Он объяснил, что «по стратегическим соображениям», мы должны будем переехать в соседнее имение «Дюльбер», принадлежавшее моему двоюродному брату, Великому Князю Петру Николаевичу.

Я уже долго не слыхал этого военного термина. Что общего имели «стратегические соображения» с содержанием моей семьи под стражей? Разве что можно было ожидать турецкого десанта?
Он усмехнулся.
— Нет, дело обстоит гораздо хуже, чем вы думаете. Ялтинские товарищи настаивают на вашем немедленном расстреле, но Севастопольский совет велел мне защищать вас до получения особого приказа от товарища Ленина. Я не сомневаюсь, что Ялтинский совет попробует захватить вас силой, и поэтому приходится ожидать нападения из Ялты. «Дюльбер», с его стенами, легче защищать, чем Ай-Тодор. Здесь, местность открыта со всех сторон.

Он достал план Дюльбера, на котором красными чернилами были отмечены крестиками места для расстановки пулемётов. Я никогда не думал о том, что прекрасная вилла Петра Николаевича имеет так много преимуществ с чисто военной точки зрения. Когда он начал её строить, мы подсмеивались над чрезмерной высотой его толстых стен и высказывали предположение, что он, вероятно, собирается начать жизнь «Синей Бороды». Но наши насмешки не изменили решения Петра Николаевича. Он говорил, что никогда нельзя знать, что готовит нам отдалённое будущее. Благодаря его предусмотрительности Севастопольский совет располагал в ноябре 1917 года хорошо защищённой крепостью».


 
 
Под большевистской стражей оказались: императрица Мария Федоровна, с дочерью Ольгой Александровной и её семьей,  великий князь Александр Михайлович, великая княгиня Ксения Александровна и их сыновья, Андрей Федор, Никита, Дмитрий, Ростислав и Василий Александровичи. Там же, в Дюльбере, были арестованы великий князь Николай Николаевич со своей супругой великой княгиней Анастасией Николаевной и ее сыном от первого брака князем Сергеем Георгиевичем Романовским, герцогом Лейхтенбергским. К пленникам никого не впускали. Кормили их скверно и скудно. Как вспоминал Ф. Юсупов, "повар Корнилов, впоследствии хозяин известного парижского ресторана, старался, как мог, варил щи из топора. Чаще всего был суп гороховый да черная каша. Неделю питались ослятиной. Еще одну - козлятиной".
 
«События последующих пяти месяцев подтвердили справедливость опасений новых тюремщиков. Через каждую неделю Ялтинский совет посылал своих представителей в Дюльбер, чтобы вести переговоры с нашими неожиданными защитниками. Тяжёлые подводы, нагруженные солдатами и пулемётами, останавливались у стен Дюльбера. Прибывшие требовали, чтобы к ним вышел комиссар Севастопольского совета товарищ Задорожный. Товарищ Задорожный, здоровенный парень двух метров росту, приближался к воротам и расспрашивал новоприбывших о целях их визита. Мы же, которым в таких случаях было предложено не выходить из дома, слышали через открытые окна обычно следующий диалог:
— Задорожный, довольно разговаривать! Надоело! Ялтинский совет предъявляет свои права на Романовых, которых Севастопольский совет держит за собою незаконно. Мы даём пять минут на размышление.
— Пошлите Ялтинский совет к чёрту! Вы мне надоели. Убирайтесь, а не то я дам отведать севастопольского свинцу! »

Такой ход событий даёт пищу, и надо сказать справедливо, к  различным конспирологическим версиям. Читаем Николая Старикова :

"Ответ на этот вопрос даёт сам Задорожный в мемуарах Великого князя: «Я получил приказ Советского правительства, — заявил он: — взять в свои руки управление всем этим районом». Обратите внимание — приказ не Севастопольского совета, а нового правительства, Совнаркома. Глава Совнаркома Ленин — значит приказ его. Ленинский посланец готов сражаться, готов стрелять по революционным ялтинским солдатам, ради спасения жизни нескольких представителей царской фамилии! Это просто невероятно! Непостижимо и другое: по всей стране развал и анархия, дисциплины нет даже в свежеиспечённых частях Красной гвардии. Вся страна стонет от банд мародёров и бандитов, в которые превратилась большевизированная часть старой русской армии, демобилизованная и отправленная по домам. В том же Крыму — террор, анархия и никакой, абсолютно никакой дисциплины. И только в одном отряде в России порядок старый, добрый, дореволюционный. Это отряд революционных матросов охраняет не Ленина, не Троцкого, не съезд Советов… а нескольких Романовых! Совершенно случайно, разумеется. И, конечно, только по прихоти случая в этой группе находятся:

— Великий князь Александр Михайлович, знавший об убийстве Распутина заранее и, возможно, причастный к нему;
— Вся его семья: жена Ксения Александровна — родная сестра Николая II, его дети — сыновья и дочки (пять человек);
— Великий князь Николай Николаевич Романов — бывший главнокомандующий русской армией, двоюродный брат Александра Михайловича, один из главных врагов Распутина, возможно также причастный к смерти царского фаворита. Спасён он (т.е. арестован) не один, а со своей супругой Великой княгиней Анастасией Николаевной и её сыном князем Сергеем Георгиевичем, герцогом Лейхтенбергским;
— его брат Великий князь Пётр Николаевич со своей семьёй.
Но и это ещё не все. Рядом с имением, не имея никаких проблем с новой большевистской властью, открыто проживают:
— Феликс Юсупов — убийца Распутина;
— его жена — Ирина Александровна, дочь Великого князя Александра Михайловича, возможно также сыгравшая свою роль в
смерти старца.

Весёлая кампания получается. Со всеми этими людьми не только состоящими в близком родстве, но имеющими общую причастность к смерти того, кто мог остановить Николая II от гибельного для страны отречения, в имении Дюльбер находится вдовствующая императрица Мария Федоровна, в молодости — датская принцесса Дагмар. Вот за эту соль земли русской и готовы пожертвовать свою жизнь не гвардейские офицеры, не отпетые монархисты, а революционные матросы Севастопольского совета! Вам это не кажется странным?

Ведь если между большевиками есть хоть какая-то связь, если разные советы между собой разговаривают хотя бы по телефону, то за пять месяцев сидения Романовых в Дюльбере можно было выяснить между собой кому их сподручнее расстрелять. Так нет, все ходят и ходят ялтинцы к имению, вместо того, чтобы добиться в Севастополе одобрения на ликвидацию группы бывших правителей России. Значит, не дают добро в Севастополе, а почему?<...>

Потому, что в начале апреля 1918 года в Крым вступят немецкие войска, и Романовы будут спасены. Давайте не будем забывать, что в это самое время товарищ Ленин, столь добрый для Александра Михайловича и его спутников, отдаёт приказы об аресте Михаила Романова, о высылке семьи Николая Романова из Тобольска в Екатеринбург. Но они — наследники трона, а основные претенденты на престол должны быть ликвидированы. Великий князь Александр Михайлович и Феликс Юсупов расчистили дорогу для будущей русской катастрофы, поэтому именно они должны быть спасены. Для остальных членов огромной семьи Романовых будущая участь — это лотерея, кому как повезёт.»

В апреле 1918 года Ялту оккупировали немецкие войска. Это означало конец плена. Романовым было предложено выехать в Германию, но никто из семьи это предложение не принял. После того как опасность миновала, Мария Федоровна переехала в имение великого князя Георгия Михайловича Харакс, ее охранял конвой из белых офицеров.
 …
К сожалению, во время Великой Отечественной войны дворец Дюльбер был серьёзно разрушен пожаром. Восстановительные работы проводились в 1946 – 1959 г. Однако, из-за утери технологий, а именно рецепта состава, реставраторы не смогли воспроизвести уникальные отливки.  Не совсем точно были воспроизведены орнаменты и украшения, что исказило первоначальный замысел архитектора. Но замечательный парк Дюльбера, взлелеянный многими поколениями садовников, продолжает восхищать и дарить непередаваемую радость всем тем, кто приходит сюда. Хотя приходить сюда могут далеко не все, поскольку сейчас это санаторий Верховной Рады Украины.

Предыдущие серии:

Романтическая Александрия

Ливадия



https://tsarskoye.livejournal.com/410650.html



Tags: Крым

LiveJournal

•  
• Главная
• Рейтинг записей

•  
•  

• Войти
• СОЗДАТЬ БЛОГ
• Русский (ru)

rus_vopros

В стиле ЖЖ

anton21 (anton21) написал в rus_vopros
2014-04-05 09:43:00

• Назад
• Поделиться
• Вперёд

оккупация крыма в 1918

Февральская революция в России 1917 года, которую российские либералы выдают за "великую народную революцию", - всего лишь скорее результат верхушечного заговора представителей крупного капитала, генералитета и либеральной интеллигенции англо-американской ориентации. Российская империя в Первой мировой войне приняла на себя большой груз, с которым она справилась бы, не случись этот самый роковой февраль. Именно он, наложившись на страну в состоянии войны, привёл к такому перенапряжению сил, что привело к появлению грыжи в самом уязвимом месте - в подбрюшье России. На политической карте появилось Украинская Народная Республика как воплощение сепаратистских устремлений искусственно созданной "украинской нации" по польско-австро-германскому проекту.



Оригинал взят у skif_tag в Оккупация Крыма

Ну, как бы не привыкать) Это 1918 год, немцы. Керч, Севастополь, Симферополь, Ялта...





Святослав Шрамченко: «29 квітня 1918 року був чудовий день. Севастопольський рейд вилискував як люстро. В год. 16. флягманський корабель Чорноморської фльоти, лінійний корабель «Георгій Побідоносець» з наказу командуючого фльотою підніс сигнал: «Фльоті підняти український прапор!». На більшості кораблів почулася команда: «Стати до борту!». На цю команду, по-старому, як це було в бойовій Чорноморській Фльоті, не розбештаній ще революцією, стали моряки вздовж борту лицем до середини корабля. «На прапор і гюйс - струнко! Український прапор піднести!». Під сурми і свист підстаршин-моряків злетіли угору матроські кашкети, піднеслися над цілою Фльотою синьо-жовті прапори і залопотіли в повітрі».



30 апреля 1918 года 600 кораблей флота с 3,5 тысячами матросов на борту покинули Севастополь, взяв курс на Новороссийск, намереваясь перейти там под красное командование. Часть Черноморского флота (7 линкоров, 3 крейсера, 5 миноносцев) осталась в Севастопольской гавани во главе с контр-адмиралом М. Остроградским. В тот же день в Севастополь, покинутый его защитниками, стали входить немецкие отряды. (Савченко В. А.)




"Прибыв в Крым, немцы постарались сейчас же насадить свои порядки, подчас забывая наши чисто русские особенности - малую культурность и непривычку к регламентации всего уклада жизни, почему иногда все их добрые намерения разбивались, не внося существенных изменений в жизнь.
Между прочим, немцы попытались ввести на жел. дороге те же порядки, что и в Германии, и когда я получил билет, то не вышел, как обыкновенно, на платформу, а попал в огромную толпу, тесно сжатую коридором и ожидавшую момента открытия двери. У дверей стоял кондуктор, ожидая, что, как и в Германии, каждый предъявит билет для контроля и чинно направится занимать место. В помощь ему, имея в виду, что это Россия, а не Германия - дали двух солдат.
Толпа долго и терпеливо ждала, едва выдерживая отчаянную духоту и жару. Наконец, подали состав, дверь открылась, и… в тот же момент кондуктор и солдаты были смяты, толпа, как бурный поток, вылилась на платформу, и сейчас же весь поезд был набит битком… Тщетно немцы уверяли, что "нельзя во время движения оставаться на площадке", тщетно доказывали, что лестницы и крыши не места для пассажиров - вагоны были заняты крепко, и удивленным немцам пришлось капитулировать, тем более что сделанная ими проволочная изгородь кругом станции была сразу же разнесена до основания и бесплатных пассажиров было, пожалуй, больше, нежели платных.
Так печально кончилось стремление немцев насадить у нас свои порядки, и вскоре они везде махнули на это рукой, оставив в каждом поезде половину состава для себя и предоставив бесконечному числу пассажиров помещаться, как и где хотят, забивать площадки и лестницы, падать и разбиваться.
Везде на станциях характерные немецкие каски, везде дежурные с ружьями, местами - пулеметы. В дороге разговоры только про немцев, удивление их порядку, дисциплине, вежливости и привычке расплачиваться. В Севастополе те же пушки, угрожающе направленные, вдоль улиц, пулеметы на балконах, офицеры и солдаты без конца, аккуратные подводы, наглухо закрытые брезентом, марширующие взводы и ряды, конные и пешие патрули и полное отсутствие той наглой матросской толпы, что в декабре так резко бросалась в глаза.
Последние минуты большевистского Севастополя - его агония, продолжалась не долго. Немцы, распрощавшись в Симферополе с украинцами, которые по своему "вильному" духу к ним совсем не подошли, быстро покатились к Севастополю, встречая ничтожное сопротивление матросов, невзирая на кричащие красные плакаты, где указывалось, что скорее все матросы лягут до единого, нежели немцы будут в Севастополе.
Паника, которая поднялась среди красного Севастополя, не поддается описанию, и все эти декабрьские и февральские убийцы, грабители крымских городов - как стадо баранов лезли с награбленным добром в транспорты, наполняя их свыше меры. (из воспоминаний Н.Н.Крищевского подполковника 6-го Морского полка и Пограничной стражи)











В Севастополе остались 7 старых броненосцев, 3 крейсера, 11 миноносцев, 16 подводных лодок и 4 плавбазы. Эти корабли и портовые сооружения не были взорваны, так как сформированная накануне подрывная партия разбежалась. На этих кораблях по приказу контр-адмирала М.М. Остроградского был поднят украинский флаг, но фактически их контролировать сразу стало германское командование.
Вступившие в Севастополь немцы флаги (в том числе и украинские), оставшиеся на брошенных кораблях, начали спускать и постепенно поднимать вместо них свои, германские. Хотя, как вспоминали очевидцы, на некоторых судах флаги УНР еще какое-то время оставались. Передавать боевые корабли Украине германское командование весной 1918 г. не собиралось.
(Александр Данилов)

 

Метки: крым, малороссия

 

https://rus-vopros.livejournal.com/4523139.html

28 июля 2017 15:01

Татьяна Шевченко

Первая мировая в жизни полуострова

Обстрел с моря, благотворительные билеты и женщина-герой

103 года назад, 28 июля 1914 года, началась Первая мировая война – один из самых широкомасштабных вооружённых конфликтов в истории человечества. В результате войны прекратили своё существование четыре империи: Российская, Германская, Австро-Венгерская и Османская. Страны-участницы потеряли около 10 млн человек убитыми, 22 млн были ранены. А чем во время Первой мировой жил Крым, что происходило на полуострове?

Во время Первой мировой войны курорты Крыма были переоборудованы в лазареты. В апреле 1916-го
в Ливадии открылся лазарет императрицы Александры Фёдоровны, куда направляли самых тяжёлых
больных. К лету 1916 года на довольствии в ливадийском лазарете состояло 80 человек. ливадиец.рф

 

Трамвайный налог

31 июля 1914 года, в день, когда в России была объявлена всеобщая мобилизация в армию, по Пушкинской улице Симферополя проехал первый трамвай. Посмотреть на это долгожданное событие собрались толпы зевак. Да и желающих прокатиться было достаточно: накатались симферопольцы на 590 рублей. При этом билет 31 июля стоил целых 10 копеек (стоимость очень хорошего обеда) – собранные деньги решили отдать на благотворительные нужды: «в пользу семейств запасных и ратников ополчения, призванных на войну, и учащихся городской школы». Позднее отдавать часть «трамвайных» денег на благотворительность стали и в других городах страны. Так, осенью 1914-го в московскую городскую думу поступило «покрытое многочисленными подписями заявление обывателей Москвы о желательности повышения на одну копейку поездной платы на трамвае с тем, чтобы этот излишек отчислялся на оказание помощи раненым воинам и семьям запасных, призванных в ряды армии. Этот налог предлагается ввести на всё время войны».

Уведомление о бомбардировке

16 октября 1914 года из Феодосии в Москву ушла телеграмма: «Сегодня, в 7 час. 30 мин. утра, прибыл на рейд турецкий четырёхтрубный крейсер, по виду «Бреслау». Он спустил в порт паровой катер с двумя офицерами и матросами в турецких фесках. Они передали записку на английском языке на имя командира порта. В записке было краткое уведомление:

– Через два часа начнётся бомбардировка.

Населению предложено выезжать».  

На самом деле к Феодосии подошел другой крейсер – «Хамидие». Но обещание своё он выполнил: выпустил по городу около 150 снарядов, после чего проследовал к Ялте. Здесь крейсер артиллерийским огнем потопил пароход «Шура» и шхуну «Св. Николай», после чего вернулся в Константинополь.

Уже на следующий день, 17 октября, газеты сообщали: «По получении телеграммы о бомбардировке Феодосии, губернатор выехал на место. Из Феодосии много жителей с детьми выехали в соседний город Старый Крым, где губернатором сделано распоряжение о размещении прибывших и о предоставлении им продовольствия. Губернатором осмотрены повреждённые здания, две церкви, железнодорожное депо и фабрика Стамболи. В городе с уходом с рейда турецкого крейсера установлен полный порядок. Настроение жителей бодрое. Возвратился Государственный банк. Учёные заведения функционируют». 

Первый симферопольский трамвай, август 1914 г. (Бетлинговская – нынешняя ул. Калинина).
Фото из фондов Музея истории трамвая и троллейбуса предприятия «Крымтроллейбус».

 

Почему проснулся вулкан?

В августе 1914-го произошло солнечное затмение, и суеверные жители страны увидели в этом дурной знак – «предзнаменование каких-либо чрезвычайных событий в связи с военным временем». Однако у крымчан чуть раньше было и своё собственное, местное предзнаменование беды.  

«19 марта 1914 года в 50 верстах от Феодосии в 7 часов утра началось извержение кратера сопки Джау-тепе. Извержению предшествовал глухой подземный гул. Сначала из кратера стало вылетать в виде ракет синеватое пламя, затем повалил дым и, наконец, фонтаном полилась жидкая серая грязь, которую подбрасывало на высоту до 40 сажен (более 85 метров. – Ред.). Выброшенная сероватая грязь, сначала горячая, но быстро охладевшая, залила овраги и восемь десятин посевов. Кратер, бывший диаметром в аршин, после обвала представлял зияющую дыру в 20 сажен (почти 43 метра. – Ред.) в диаметре». Отзвуки проснувшегося грязевого вулкана были слышны за десятки верст по округе. В сторону селения начал двигаться огромный поток сопочной грязи, приведший в панику его жителей. К счастью, всё окончилось в течение получаса, но в народе ещё долго ходили разговоры о том, что вулкан проснулся не к добру.

Так выглядели первые билеты на симферопольский
трамвай. Фото из фондов Музея истории трамвая
и троллейбуса предприятия «Крымтроллейбус».

 

Самолёты из Белогорска

Во время Первой мировой вой-ны в Крыму делали военные самолёты. В 1913 году в Карасубазаре (современный Белогорск) появился «Первый крымский завод аэропланов», основанный дворянином Таврической губернии Адаменко. Основатель этого предприятия обучился пилотированию во Франции и, вернувшись в Крым, оборудовал в своем имении мастерские, где построил самолет типа «фарман». С началом войны завод Адаменко стал выполнять заказы Севастопольской военной школы авиации, производя запчасти для самолетов. Вскоре здесь начали выпускать и сами самолеты. В 1915-1916-м на «Первом крымском заводе аэропланов» были сделаны 10 самолётов «Фарман-IV».

Георгиевский крест – храброй жене

Воевать на фронт Первой мировой шли не только крымские мужчины, но и женщины. В 1915 году газеты рассказывали о жительнице Симферополя, женщине-героине Евдокии Тихонюк, награждённой Георгиевским крестом: «Узнав, что муж ранен, Евдокия Тихонюк пробралась с солдатским эшелоном на позиции. В это время муж её излечился и вступил снова в строй. Встреча с мужем произошла в траншеях. Увидев свою жену в солдатском одеянии, Тихонюк рассмеялся и разрешил ей остаться. Храбрая женщина исполняла обязанности телефониста и другие поручения. При отступлении она вынесла раненого мужа из сферы огня, за что и была награждена Георгием за храбрость».

4

Теги №20142 28.07.2017 Военные истории

https://gazetacrimea.ru/news/pervaya-mirovaya-v-jizni-polyostrova-26529

Немцы Крыма в годы первой мировой войны

С конца XIX - начала XX в. в русском обществе возникают узконационалистические течения, объектом нападок которых становится немецкое население Российской империи. Причинами такого отношения к немцам является то, что, во-первых, среди последователей православия возникает еретическое движение - "штундизм", определенную роль в возникновении и распространении которого играли немецкие и меннонистские колонии (ГААРК /Государственный архив Автономной Республики Крым/, ф.27, оп. 1, д.9231, л.5-6). Штундисты (от немецкого stunde - час, подразумевается час религиозного чтения) - принятое в православии название ряда христианских сект, возникших главным образом во второй половине XIX в. среди украинских и русских крестьян. Секты различаются по составу приверженцев и религиозным учениям. В Таврической губернии штундисты впервые появились с 1880 г. в Бердянском уезде - с. Ново-Васильевка, Астраханка и Новоспасское, где с 20-х гг. XIX в. проживали молокане. Данные селения стали центром распространения штундизма по губернии. Во-вторых, с конца XIX в. на российский рынок все чаще проникают товары германской промышленности, что усиливало недовольство русских торгово-промышленных кругов к Германии, переносившееся на русско- поданных немцев. В-третьих, русские националистические течения стали утверждать, что немецкие селения стесняют развитие хозяйства русских крестьян, отнимают землю, уменьшают аренду, тем самым ограничивают источник дохода (Линдеман, 1917, с. 5). В 1910 и 1912 гг. правительством России были внесены в Госдуму 3-го и 4- го созывов законопроекты, ограничивающие землевладения лиц иностранного происхождения. Но благодаря действиям Союза 17 октября они были взяты правительством из Государственной Думы для дальнейшей доработки. В 1914 г. в российском обществе все чаще стали появляться слухи, что министр МВД Н.А.Маклаков и министр юстиции И.Г.Щегловитый вносят в совет министров новый законопроект, ограничивающий гражданские права поселян-немцев в области землевладения и землепользования (Линдеман, 1917, с. 9-14). 25 октября 1914 г. в Симферополе состоялось совещание земских гласных Таврической губернии и предводителей дворянства, на котором было принято постановление: послать в Петроград делегацию, которая предоставит правительству записку о негативных последствиях экономической жизни края при форсированной ликвидации земель лиц немецкого происхождения. В состав ее вошло пять человек: член Государственной Думы В.С.Винберг, член Государственного совета С.С.Крым, председатель таврической губернской земской управы Н.Т.Харченко, А.А.Нестроев, Е.В.Рыбаков. Представители Таврической губернии 1-4 ноября 1914г. посетили председателя совета министров, главного управляющего земледелием и землеустройством, министра внутренних дел, юстиции, финансов и государственного контроля. Министрам была представлена докладная записка, некоторые части которой сопровождались дополнительными разъяснениями. От всех министров делегация получила успокоительные ответы (Линдеман, 1917, с. 14-15). Об итогах встреч делегация сразу же сообщила телеграммой в Симферополь. В ней говорилось: "для беспокойства оснований не имеется (т. е. немецкое землевладение) и ликвидация Таврической губернии почти не коснется" (Южные ведомости, 1914, 6 ноября). На совещании Гласных 17 января 1915 г. делегация сообщила итоги работы в Петрограде. Но не прошло и трех недель, как совет министров по докладу Н.А.Маклакова провел 2 февраля 1915 г три закона: О землевладении и землепользовании в государстве Российском австрийских, венгерских, германских и турецких подданных; О прекращении землевладения и землепользования австрийских, венгерских, германских выходцев в пограничных местностях; О землевладении и землепользовании некоторых разрядов, состоящих в русском подданстве австрийских, венгерских или германских выходцев (Законы .... 1916, с. 3-30). Интересно рассмотреть, как повели себя немцы в Крыму после объявления первой мировой войны в августе 1914г. и какое к ним было отношение в губернии. С начала войны в российской печати развернулась активная пропагандистская кампания против Германии и немцев, проживающих в России (Кащенко, 1991, с. 31). В Таврической губернии был образован губернский комитет по оказанию помощи больным и раненым воинам. В его распоряжение поступали денежные пожертвования от всех национальностей, в том числе и от немцев. Например, к 20 сентября 1914 г. в распоряжение комитета поступили значительные суммы от крымских немцев: Э.Браун - 300 руб., О. И. Шмидт - 50 руб., Г. Г. Шеленберг - 15 руб., П. П. Шредер - 100 руб., Розентальское сельское общество - 50 руб., Вейнаусское сельское общество - 100 руб., от меннонитов Крыма - 3600 руб. и др. (Таврические губернские ведомости, 1914). За время работы комитета крымские немцы передали в его распоряжение 12 тыс. руб. (Кащенко, 1991, с. 31). Учителя в немецких колониях Перекопского уезда постановили отчислять от своего жалования 4% в помощь раненым воинам, что ими делалось до закрытия школ и увольнения их с работы. Пожертвования немцев не ограничивались денежными средствами, они отдавали вещи, продукты, помогали и другими способами. Например, колония Найман пожертвовала 200 тыс. пудов пшеничной муки для войск (Линдеман, 1917, с. 237). В Евпаторию из окрестных сел немцы-землевладельцы свозили продукты, главным образом хлеб, делали денежные пожертвования. Для ссыпки хлеба гласный Евпаторийской Думы Дуван отвел один из своих амбаров (Южные ведомости, 1914, 31 августа). Меннониты колонии Спат перемолотили хлеб и обсеменили поля семьям, работники в которых ушли на войну (Линдеман, 1917, с. 238). Из Таврической губернии до 1 апреля 1915 г. в армию было призвано 2505 немцев, из которых 75 к этому времени были ранены и 75 погибли. К 1917 г. на фронте и в частях армий, расположенных в тылу, не было зафиксировано ни одного факта предательства и измены со стороны немцев, хотя интересно, что постоянно распускались слухи о вымышленных обвинениях их в измене (Линдеман, 1917, с. 233). Интересна судьба Александра Александровича Фальц- Фейна, племянника потомственного дворянина Владимира Эдуардовича Фальц- Фейна. С началом первой мировой войны он записался в армию добровольцем. Проходил учебу в авиационной школе, расположенной в Каче. В октябре 1914г. отбыл на фронт в чине прапорщика. Затем попал в плен, был эвакуирован в тяжелом состоянии в Россию. В июле 1916 г. проходил лечение в Кисловодске, после чего его перевезли в имение Аскания-Нова (Днепровский уезд), где в конце ноября 1916 г. скончался. Был похоронен в Аскании-Нова. По обычаю военных летчиков на могиле был сооружен памятник - крест, сделанный из пропеллеров (ГААРК, ф.26, оп.3, д.998, л.20-32). В лютеранских и католических церквах, в молитвенных домах меннонитов с началом войны и на протяжении 1914г. проходили молебны о здравии Императора и всего царствующего дома, а также о даровании победы русской армии. Например, 26-го октября 1914 г. в кирхе г. Феодосии был отслужен молебен по поводу побед русского оружия в последнее время. На молебне присутствовали солдаты-лютеране (Южные ведомости, 1914, 5 ноября). Несмотря на активную общественную деятельность немцев, к ним усиливалось недоверие центральных (по всей Российской империи) и губернских властей, а также некоторых слоев населения. Среди немецкого населения, проживающего в Таврической губернии и в Крыму, были и подданные Германии, которые после начала войны попали в пристальное внимание властей. Российское правительство, его военные органы, имели на это определенные основания. В России был развернут системный шпионаж германской разведки. На первом плане стоял шпионаж с помощью различных германских торгово-промышленных фирм, добровольных обществ и т. п. Размещение фирм и предприятий проводилось согласно строго продуманному плану. Германские предприятия располагались вдоль западной русской границы и в важнейших военных центрах: Петроград, Москва, Одесса, Архангельск, Севастополь и др. На берегах Черного и Азовского морей было 12 таких фирм (Кудряшов, 1993, с. 92). Накануне и после начала войны по указанию штаба Одесского военного округа, а затем министерства внутренних дел (телеграммы от 26 июля и 12 августа 1914г.) из Таврической губернии началась высылка иностранцев - подданных воюющих с Россией государств - германских и австрийских. (ГААРК, ф.26, оп.3, д.1016, л.41, 86). До 12 августа 1914 г выселением их интенсивно занимались воинские начальники уездов. Вначале были арестованы и высланы немецкие и австрийские подданные, числящиеся на действительной военной службе, запасные чины и не служившие, но годные к военной службе. После объявления Германией и Австрией всеобщей мобилизации, все их подданные мужского пола в возрасте от 18 до 45 лет, проживающие в Таврической губернии, были объявлены военнопленными, арестованы и началась их высылка из губернии. С конца июля по 12 августа 1914г. было выслано 587 германских и 117 австрийских подданных (ГААРК, ф.26, оп.3, д. 1017, л. 141). Например, из Симферопольского уезда - 22 германских и 69 австрийских подданных. Мелитопольского, соответственно, 122 и 2, Бердянского - 363 и 17, Феодосийского - 48 и 12 и др. С августа их выселением стали заниматься органы МВД - городские и уездные полицейские управления. С 12 августа по 22 декабря 1914г. было выслано 353 германских поданных (в Астраханскую губернии - 68 человек, Оренбургскую - 49, Вологодскую - 42, Вятскую - 66, Костромскую - 44, Архангельскую - 75, Саратовскую - 8 и Тамбовскую- 1) и 10 австрийских подданных (в Астраханскую- 1, Оренбургскую - 4, Вологодскую - 1 и Вятскую - 4). Одновременно с этим власти выселили 3410 подданных Турции (в Воронежскую губернию - 153 человека, Тамбовскую - 3217, Рязанскую - 40) и 26 подданных Китая (в Вологодскую - 10, Оренбургскую - 5, Костромскую - 11) (ГААРК, ф.26, оп.3, д. 1013, л.392). Надо отметить, что выселение продолжалось в следующем 1915г. (ГААРК, ф.26, оп.3, д. 1011). Постепенно недоверие органов власти стало распространяться и на немцев, подданных России: установление надзора со стороны полицейских, жандармских, военных и церковных органов, а затем была осуществлена высылка немцев, подданных России, которые, по мнению местных властей, имели антирусские настроения. В местные органы власти стали поступать сообщения, в большинстве анонимные, о шпионской и антирусской деятельности немцев, которые при проверке не подтверждались (ГААРК, ф.26, оп.3, д.996). Однако антинемецкие настроения были характерны далеко не для всех жителей Крыма и губернии. В крымской прессе появляется ряд статей, авторы которых выступали в защиту крымских немцев, показывали губительность ликвидации земель и влияние этого на экономическое состояние губернии. Двое из авторов подписались, не раскрывая своих фамилий, "S и Н. Кр." (К вопросу..., 1914; Южные ведомости, 1914, 5 ноября), а третий опубликовал под своей фамилией - С. Я. Елпатьевский (Елпатьевский, 1914). В начале статьи "Немцы в Крыму" С. Я. Елпатьевский обрисовал ситуацию, сложившуюся после 1914 г. на полуострове, а также указал на "величайшие потрясения в случае принятия законов". Далее рассказывалось о помощи немцев в первые дни войны, опровергались слухи о шпионаже немцев: "...пошли слухи о шпионаже, о какой-то сигнализации, о каких-то лестницах, спускающихся у моря, чтобы принять немецко-турецкую высадку. Называли даже места недалеко от берега, где делаются эти приготовления, где заготавливают запасы хлеба и всякого провианта. Ни один из крымских слухов не подтверждается, никто не был арестован, кого называли, и когда спрашивали постоянных русских жителей Симферополя и Крыма, знающих и немцев, указанных в слухах листа, они только смеялись и говорили, что это большой бред" (Южные ведомости, 1914, 6 ноября). В конце публикации автор делает вывод: "Проект закона о ликвидации земель произвел в Крыму впечатление разорвавшейся бомбы и, думаю, более сильной, чем бомбардировка берегов Черного моря ... Многие жители Крыма не немецкой национальности, связанные с деловой жизнью Крыма, говорят, что это величайшее потрясение: пострадают банки, промышленные предприятия, все крупные землевладельцы, огромное число частных лиц, т. к. немцы так или иначе связаны с деловыми предприятиями, это явится крахом для целого края" (Южные ведомости, 1914, 8 ноября). После принятия закона 2 февраля 1915 г. в Таврической губернии было создано губернское правление по ликвидации немецких землевладений, которое занималось составлением списков, описанием и оценкой недвижимого имущества немцев (ГААРК, ф. Р. 1694, оп. 1, д.76, л.34). Вскоре в печати начали публиковаться данные о ликвидации. В Симферопольском уезде немецкое землевладение составляло 100 347 десятин, преимущественно крупновладельческое. Ликвидации подвергалось 243 владения площадью 78199 дес., т. е. 78%. Из этой площади 8 504 дес. принадлежало 10 сельским обществам, 45708 дес. - 24 крупным землевладельцам. В Феодосийском уезде немцам принадлежало 152970 дес., распределенных между 491 владельцем. Ликвидации подвергалось 73000 дес., соответственно - 260 владельцев, т. е. 50% земель, из этой площади 6 человекам принадлежало 13697 дес., 12 сельским обществам - 21169 дес., а остальным 242 мелким владельцам - 38140 дес. В Евпаторийском уезде землевладение составляло 140985 дес., принадлежащее 573 владельцам. Ликвидации подверглось 480 владений площадью 88687 дес., т. е. около 63%. В уезде затрагивались, главным образом, мелкие владения: 463 частным владельцам принадлежало 63734 дес., а также 12 крупным - 17291 дес. И 5 сельским обществам - 3662 дес. В Перекопском уезде - 140000 дес., без учета надельной земли. Данные по ликвидации в первый список не вошли, в дополнительных списках планировалось опубликовать к ликвидации 100-150 000 дес. земли. Ялтинский уезд в списках отсутствовал, т. к. площадь немецкого землевладения выражалась в 144 десятинах, принадлежащих 41 владельцу. Цифра владений в списках выражала число юридических лиц, т. е. не только отдельных владельцев, но и групп, товариществ, обществ и т. п. В ликвидации первоначально были заинтересованы Южно-русское переселенческое бюро, которое на купленные земли хотело направить переселенцев из малоземельных губерний, местные крестьянские общества, а также и из других губерний, которые через свои кооперативные учреждения хотели наполнить свой земельный запас, Крестьянский поземельный банк, пытавшийся закупить земли в целях перепродажи крестьянам (Южные ведомости, 1915). 13 декабря 1915г. совет министров внес в порядке 87 статьи "Основных законов" новый законопроект о немецком землевладении в России, получивший утверждение. Главнейшими его положениями были: в пределах всего государства поселянам-немцам (отдельным лицам и товариществам) запрещалось приобретать в собственность или арендовать внегородское недвижимое имущество; им запрещалось арендовать земли на основании словесных договоров; принудительное отчуждение распространялось и на надельные земли сельских обществ, а также недвижимое имущество частных землевладельцев, принявших русское подданство после 1880 г.; первенство между покупателями земель отдавалось Крестьянскому банку; срок продажи по добровольным соглашениям сократился с 16 месяцев до 10 со дня обнародования списков владений, после этого срока земли подлежали принудительному отчуждению с публичных торгов (Законы.... 1916, с. 31-68). Данный закон вызвал бурную реакцию в губернии. Таврическое губернское собрание на январских сессиях 1916 и 1917 гг. обсуждало законы о ликвидации с практической точки зрения, указывая на негативные стороны этого процесса - сокращение засеваемых площадей, недобор урожая, закрытие заводов и т. п., что "губительно отразится на хозяйственной жизни края" (Линдеман, 1917, с. 43; Южные ведомости, 1917, 19 января). В Петрограде совет министров постановил отсрочить до лета 1917 г. ликвидацию владений всех колоний, которые произведут летом 1916г. озимые посевы, и произвести ее после уборки урожая. Весной 1916 г. из губернии были отозваны в Петроград члены совета министров внутренних дел, командование <для ускорения ликвидации немецкого землевладения> (Линдеман, 1917, с. 83-84). Рассмотрим, как же осуществлялись законы не последней стадии, именно публичная продажа. На 1 февраля 1917 г. в ликвидационных списках "русско-поданных" по Таврической губернии было записано 10333 владения в количестве 842502 дес. 1179 саж. Согласно указам Сената из этого числа исключено 87 владений в количестве 27542 дес. 939 саж. Таким образом, ликвидации подлежали 10246 владений площадью в 820960 дес. 240 саж. Первые торги в Симферополе состоялись 9 августа 1916 г., а затем они проходили в течение всего года: 16 августа, 1, 15 и 27 сентября, 11 октября. 1 и 12 ноября и 13 декабря. В 1917 г. торги проходили 10 и 24 января, 7 и 21 февраля. До 1 февраля в губернии было продано 156 владений с 63081 дес. 988 саж. Крестьянским банком было приобретено 99% всей продаваемой земли, т.е. 62460 дес., которая принадлежала 141 имению. Прошли торги и земель "иностранно-поданных". Таких владений в Таврической губернии оказалось 136 с 2294 дес. 1350 саж. На 4-х торгах было продано 62 владения в 839 дес. 767 саж. Крестьянский банк приобрел 15 владений - 713 дес. 1369 саж. (Южные ведомости, 1917, 9 февраля). Назначенные новые торги на 7 марта уже не состоялись, т. к. в России произошла Февральская революция, приостановившая губительный процесс продажи земель как для немцев, так и для губернии. В заключение отметим, что в данной публикации раскрыты лишь некоторые моменты социально-экономической и политической истории крымских немцев в 1914-1917 гг., одного из малоизученных периодов в их истории. В дальнейшем мы надеемся продолжить начатую работу. Лаптев Ю.Н. ЛИТЕРАТУРА Елпатьевский С. Я. Немцы в Крыму//Южные ведомости -1914 -6 ноября (N 244) 7 ноября (N 245), 8 ноября (N 246). Законы, относящиеся до землевладения и землепользования в государстве Российском австрийских, венгерских, германских или турецких подданных и некоторых разрядов состоящих в русском подданстве австрийских, венгерских или германских выходцев - Симферополь, 1916. Кащенко С. Г. Немецкое население Крыма в годы первой мировой войны // Проблемы истории Крыма. - Симферополь, 1991. - вып 2. К вопросу о ликвидации немецкого землевладения // Южные ведомости - 1914 - 2 ноября (N 241). Линдеман К. Э. Прекращение землевладения и землепользования поселян собственников Указы 2 февраля и 13 декабря 1915 г. и 10, 15 июня и 19 августа 1916 г и их влияние на экономическое состояние Южной России - М., 1917. Н. Кр. Меннониты // Южные ведомости. - 1914 - 5 ноября (N 243). Кудряшов С. Немецкий шпионаж в России // Родина -1993 -N 5-6. Остроух И.Г., Шервурд Е.А. Немцы в России (исторический очерк) // Этнографическое обозрение. - 1993. - N 3. Таврические губернские ведомости. - 1914. - 23 сентября (N 74). Украинская советская энциклопедия. - Киев, 1980 - Т.3. Южные ведомости. - 1914 - 31 августа (N 188), 5 ноября (N 243), 6 ноября (N 244). Южные ведомости. - 1915. - 6 мая (N 101). Южные ведомости - 1917 - 19 января (N 19), 9 февраля (N 32). Источник публикации: Бахчисарайский историко-археологический сборник. Вып. 1. / Ред.-сост. И.Н.Храпунов. - Симферополь: Таврия, 1997. - С.428-434.

 

 

http://ccssu.crimea.ua/crimea/etno/articles/nemvoin/index.htm

 

LiveJournal

•  
• Главная
• Рейтинг записей

•  
•  

 

Оригинал взят у duchesselisa в Царская семья в Крыму

"Орианда, Юрьянда, Урьянда суть изменения одного и того же названия в устах татарских», — писал знаменитый исследователь Крыма первой половины XIX века П.И. Кеппен. Еще в 1480 году на месте нынешней Ореанды находилось небольшое греческое поселение с созвучным наименованием, полностью исчезнувшее задолго до присоединения Крыма к России.

До начала XIX века малонаселенная пустынная часть Южного берега, протянувшаяся от Балаклавы до Феодосии, считалась владением чинов балаклавского греческого батальона, несущего в Крыму пограничную службу. Затем отдельные земельные участки стали сосредотачиваться в руках нескольких лиц и, например, столь известные впоследствии Нижняя и Верхняя Ореанда, Ливадия, Алупка, Кучук-Ламбат оказались собственностью командира батальона Феодосия Ревелиоти.

Н.К. Шильдер, биограф Александра I, описывая пребывание государя в Крыму незадолго до его загадочной смерти в Таганроге, особо отмечает Ореанду. Там, наконец, Александр Павлович нашел тот уголок в Европе, о котором мечтал все последние годы и где желал бы навсегда поселиться: «Я скоро переселюсь в Крым, — говорил он приближенным, — я буду жить частным человеком. Я отслужил 25 лет, и солдату в этот срок дают отставку». После 1815 года император Александр представлял уже собою усталого мученика, мечущегося между возраставшим влиянием временщика графа А.А. Аракчеева и собственными убеждениями, сложившимися в молодости. Отсюда его все более проявлявшаяся религиозность, принимавшая форму мистического созерцания.

Однако мечте об уединенной жизни в Ореанде не суждено было осуществиться. 27 октября (8 ноября) 1825 года после непродолжительной остановки в Алупке у Новороссийского генерал-губернатора графа М.С. Воронцова император отправился через Байдары и Балаклаву в Георгиевский монастырь, где сильно простудился, и в Таганрог приехал уже тяжелобольным. 19 ноября в этом небольшом городке юга России, не дожив трех недель до 48 лет, умер победитель Наполеона Бонапарта Александр I Благословенный.

 

Вскоре скончалась и его супруга, императрица Елизавета Алексеевна, и владельцем Нижней Ореанды стал Николай I. По указу последнего с 1830 года надзор за имением стал осуществлять граф М.С. Воронцов, которому было доверено распоряжаться всеми хозяйственными и денежными делами Нижней и Верхней Ореанды, назначать в них управляющих, садовников, виноградарей и других служащих.

По инициативе графа здесь стали проводиться большие работы по созданию плантаций лучших европейских сортов винограда, а в царском владении — и великолепного парка, который получил статус «Императорского Сада в имении Ореанда».

С августа по октябрь 1837 года Николай I предпринял большую инспекционную поездку по западным и южным губерниям России и Закавказью, причем по приглашению графа М.С. Воронцова в маршрут было включено и посещение Южного берега.

В Крым он решил поехать вместе с императрицей Александрой Федоровной и цесаревичем Александром Николаевичем. Встретились все в конце августа в Вознесенске, небольшом городке-пристани на Южном Буге. Александра Федоровна прибыла сюда из Москвы вместе с дочерью, великой княжной Марией Николаевной, а 19-летний наследник престола из Харькова, одного из многочисленных городов, с которыми он знакомился во время своего путешествия по России. Из Вознесенска на корабле они прибыли в Севастополь, а затем в колясках и верхом проехали через Бахчисарай и Симферополь в имение Воронцовых «Массандра». Александра Федоровна была в восторге от Ореанды, и Николай сразу же принял решение построить здесь для нее дворец. Роскошное имение стало одним из бесчисленных драгоценных подарков, которыми Николай Павлович осыпал свою супругу.

Возведение дворца растянулось на 10 лет; был даже длительный перерыв в строительных работах с 1847 до 1850 г. из-за «недостатка денег», как объяснялось в отчетах комиссии.

Руководство строительством осуществляли известный «каменных дел мастер» англичанин В. Гунт, который до этого возводил в Алупке дворец графа М.С. Воронцова, и некоторое время одесский архитектор Камбиаджио. В начале 1850 года заведующим ореандскими строениями назначается архитектор К.И. Эшлиман. При нем работы по достройке дворца, оформлению его интерьеров и возведению служебных зданий заметно ускорились и, наконец, осенью 1852 года к Высочайшему приезду в Крым полностью завершились.

Парк Ореанды являл тогда собой пример блестящей творческой фантазии архитекторов и садовников. Представьте себе, читатель, многочисленные, оригинально оформленные бассейны, прелестные маленькие водопады, скрывающиеся в густой зелени, или фонтан, бьющий прямо из дупла огромного дуба — вода к нему была подведена столь незаметно, что создавалась полная иллюзия естественного родника; наконец, представьте маленьких ланей — «даниэлек» и благородных оленей, свободно пасущихся на лужайках парка. Растительность же была подобрана так, что отдельные уголки парка представляли различные районы субтропиков всего земного шара. А высоко над парком и дворцом, на краю круто обрывающейся скалы, парила корона белоснежной греческой ротонды, построенной в 1842 году — тогда же, когда приступили к возведению дворца.

Простой образ жизни царской семьи в Ореанде, прогулки по окрестностям и парку, купание в море, охота в горном лесу изредка прерывались визитами в Воронцовский дворец, посещениями Ялты, Ливадии. Своей церкви в имении не было, поэтому в православные праздники Рождества Богородицы, Воздвижения Честного Креста и в Покров день ездили в Иоанно-Златоустовский собор в Ялту. Наносили визиты царю тогда еще немногочисленные дворяне Ялты, депутации местных жителей — греков, татар, караимов. Частым гостем императорской четы был таврический губернатор граф А.В. Адлерберг.

Перед отъездом Александра Федоровна, словно предвидя недалекое будущее, обронила: «...Этот дворец будет моим вдовьим домом». Предчувствие не обмануло ее. Вскоре началась Крымская война, столь печально закончившаяся для России. 18 февраля 1855 года Николай I скончался. Здоровье Александры Федоровны после смерти мужа резко ухудшилось, и в свое южное имение она больше не приезжала.

После ее кончины 20 октября 1860 года, согласно завещанию, «Ореанда» перешла во владение второго сына Николая I в. кн. Константина Николаевича и вплоть до 1894 года пребывала в статусе великокняжеских, а не царских имений.

«Завидую о милой Ливадии…»

Первый Высочайший приезд сюда состоялся в конце августа 1861 года. Уже с ранней весны Департамент Уделов начал подготавливать имение к приему Августейшей семьи. Удельному архитектору В.С. Эсаулову было поручено выехать в Ливадию и совместно с садовником Потоцких Л. Гейслером и ялтинским городским архитектором К.И. Эшлиманом провести работы по приведению всех зданий и парка «в надлежащий вид».

Царская чета была в восторге от своего нового приобретения. Этот прелестный уголок Южнобережья совершенно очаровал Марию Александровну. Впоследствии императрица в письмах к близким свое имение называла не иначе, как «моя милая Ливадия».

Пребывание в Крыму семья посвятила знакомству с Ялтой и ее окрестностями: интересовались бытом и традициями народов, проживающих в Крыму, ездили в татарскую деревню на свадьбу, посетили древнюю греческую церковь в Аутке, встречались с представителями разных сословий. Внешне простая жизнь ежедневно наполнялась новыми, необычными впечатлениями.


В августе 1867 года состоялся большой Высочайший приезд в полностью обустроенное имение. За исключением наследника престола, в. кн. Александра Александровича, в Крым прибыла вся царская семья.

Заранее было решено, что в день тезоименитства Александра Николаевича, 30 августа, в обновленном имении будет устроено народное гуляние.


Здесь, на Южном берегу, сложился свой, отличный от петербургского, ритм жизни императора, который почти не изменялся в последующие приезды. Вот как его описал корреспондент «Московских ведомостей»: «В Ливадии придворный этикет насколько возможно устранен. Утром царь по обыкновению встает рано, прогуливается по парку пешком, потом занимается делами; иногда садится на лошадь и спускается к морю, к купальне. Обыкновенно он ходит в белом кителе, императорская свита тоже. Обедают, как в деревне, в 2 часа, ужинают в 9 часов. После обеда подаются экипажи и предпринимаются поездки по ближайшим живописным местностям. Государь по обыкновению садится с Императрицею в плетеный из соломы фаэтон. Иногда они ездят со свитою экипажей, а чаще вдвоем, как простые туристы. Местные жители не тревожат их восклицаниями и не сбегаются к их пути, благоговейно сознавая, что и царям отдых нужен. Вечер царская семья проводит большей частью в тесном кругу приближенных. Мирный день кончается рано, и день следующий повторяет предыдущий. По воскресеньям некоторые известные лица приглашаются слушать обедню в придворной церкви. Ливадия с каждым днем становится все красивее и цветистее, не только Южный берег, но и весь Юг, все Черное море смотрит на нее с любовью и надеждой».
 

А в это время внутри царской семьи стремительно разыгрывалась драма, поначалу скрытая от всех, кроме самого близкого окружения. Романтическое увлечение уже немолодого императора юной княжной Екатериной Долгорукой вскоре переросло в страстную любовь к ней. Рождение внебрачных детей, появление у Александра Николаевича второй семьи было жестоким ударом для императрицы и обожавших ее детей. С этого времени болезнь легких стала необратимо прогрессировать.

Начиная с 1873 года Мария Александровна, приезжая в Ливадию, старалась бо́льшую часть времени проводить теперь в Эреклике, где можно было уединиться и не чувствовать так остро двусмысленность своего положения.

Весной 1879 года состоялся последний кратковременный приезд смертельно больной, задыхающейся до обморочного состояния императрицы в свое любимое имение. Уже без всякой надежды на выздоровление, она вскоре выехала отсюда в Киссинген, а затем в Канн. Александр Николаевич, проводив ее, вернулся в Ливадию и оставался там до самой зимы, открыто встречаясь с Екатериной Долгорукой.

3 июня 1880 года императрица Мария Александровна тихо скончалась в Зимнем Дворце. А уже 18 июля в Царском Селе прошло весьма скромно обставленное тайное венчание Александра II с Екатериной Михайловной Долгорукой. К моменту бракосочетания у них уже было трое детей — Георгий, Ольга и Екатерина. Морганатическая супруга царя по его указу отныне стала именоваться Светлейшей княгиней Юрьевской, а ее дети защищены всеми правами по обеспечению своего будущего, кроме права престолонаследия.

Через полтора месяца, в конце августа Александр вместе с молодой женой отправился в свою последнюю поездку в Ливадию. Вот как об этом пишет М. Палеолог: «Впервые Екатерина Михайловна ехала в царском поезде. Свита Государя, адъютанты, церемониймейстеры и другие придворные чины были изумлены честью, оказанной царем княгине Юрьевской и не понимали ее причины. Изумление еще более усилилось, когда княгиня Юрьевская остановилась не в Биюк-Сарае, как раньше, а во дворце. Она уже была раньше там однажды, но тогда ее пребывание скрывалось».


Для Александра Николаевича и Екатерины Михайловны осенние дни 1880 года пролетали спокойно и счастливо, в обратный путь они собрались только 1 декабря.

«По дороге в Севастополь Александр приказал остановить экипаж у Байдарских ворот. Оттуда открывался чудесный вид на Черное море, голубоватые вершины Яйлы. Небо было чистым, и последний день здесь был сказочно прелестен. Очарованный открывшимся перед ним видом император приказал накрыть стол на воздухе <...>. Прислуживал единственный слуга. Обед прошел весело и оживленно, и счастье сияло на всех лицах».

Так закончился последний приезд Александра II в Крым...

Согласно завещанию Марии Александровны, Ливадия после ее смерти должна была перейти «в пожизненное распоряжение и владение» Александру Николаевичу, а в случае его кончины — наследнику цесаревичу.

Со вступлением императора Александра III в права наследования началась новая страница в истории имения «Ливадия».


Обычно приезды Александра III в Крым отличались многочисленностью сопровождавших его и Марию Федоровну родственников и приближенных. Для размещения последних пришлось даже часть так называемой «оранжереи Потоцкого» переоборудовать под жилые комнаты.

Чаще всего императрица приезжала первой в начале лета вместе с младшими детьми. Александр Александрович прибывал позднее, ближе к осени, сопровождаемый обер-прокурором Синода К.П. Победоносцевым, министром иностранных дел Н.К. Гирсом, министрами Д.А. Толстым, И.Н. Дурново, С.Ю. Витте и другими известными деятелями того времени, необходимыми ему здесь, в Ливадии, для решения вопросов государственного управления.

При Александре III увеличилось и число воинских подразделений, несших охрану имения. «В Ливадии были для караулов сначала Эриванская рота, а потом прибыла Кабардинская, кроме того стояла все время рота Виленского полка», — записал он в дневник в 1884 году.

Примечательно, что и должность управляющего имением стали занимать военные — с 1882 года полковник В.А. Плец, с 1890 — генерал-майор Л.Д. Евреинов.

В 1891 году было решено отметить 25-летний юбилей свадьбы Августейшей четы в любимой всеми Ливадии. Незадолго до торжества Мария Федоровна отправила в Копенгаген к своим родителям — королю Христиану IX и королеве Луизе — цесаревича Николая, великих княжон Ольгу и Ксению и великого князя Михаила. Туда же прибыла английская королева Александра, родная сестра Марии Федоровны, и принцессы Мод и Виктория, племянницы русской императрицы. После краткого визита в датскую столицу они вместе направились в Крым: до Данцига на императорской яхте «Полярная звезда», затем по железной дороге до Севастополя, откуда крейсер «Орел» доставил почетных гостей в Ливадию.
 

Из кавказского имения «Абас-Туман» срочно прибыли на торжество брат Николая — Георгий и в. кн. Александр Михайлович.

28 октября все собрались за праздничным столом. Цесаревич Николай Александрович записал тогда в своем дневнике: «28 октября. Понедельник. Радостный день 25-летия свадьбы дорогих Папа и Мама; дай Бог, чтобы они еще много раз праздновали подобные юбилеи. Все были оживлены, да и погода поправилась. Утром они получили подарки от семейства: мы пятеро подарили Папа золотые ширмочки с нашими миниатюрами, а Мама брошку с цифрою 25! Кроме подарков было поднесено много замечательных красивых образов; самый удачный по-моему — это складень от всех служивших в Аничкове до 1881 г. А.Н. Стюрлер обратился от имени всех с кратким приветствием. Главное, что было приятного в этом торжестве то, что не было ничего официального, все были в сюртуках, вышло совершенно патриархально! После молебна был завтрак, и тем дело закончилось. Гуляли у берега моря, день был совсем хороший».

Перед Высочайшими родственниками из Европы предстало уже окончательно сформировавшееся южнобережное имение, с развитыми службами и прекрасно организованным хозяйством.

Но именно этому прекрасному южнобережному городу суждено было первому прощаться со скончавшимся в Малом Ливадийском дворце осенью 1894 года любимым в народе императором.

...В тот год царская семья прибыла в Крым в начале сентября. Чудесная погода, казалось, приободрила очень плохо себя чувствовавшего государя. Внезапно 5-го октября наступило резкое ухудшение. При больном находились выдающиеся медики России и Германии — Вельяминов, Захарьин, Лейден, Попов, Клейн, Белоусов и др., однако все усилия спасти его были безуспешны, и 20 октября 1894 года в муках, но поистине с царским достоинством, 49-летний Александр III тихо скончался в кресле своей спальни. После вскрытия и бальзамирования тела консилиум врачей обнародовал акт о причине смерти: «...мы полагаем, что Государь Император Александр Александрович скончался от паралича сердца при перерождении мышц гипертрофированного сердца и интерстициальном нефрите (зернистой атрофии почек)».

Многие дореволюционные историки справедливо считали, что преждевременная смерть царя, всегда отличавшегося могучей физической силой и здоровьем, была, отчасти, следствием тех ушибов, которые он получил, возвращаясь из Крыма в октябре 1888 года, при крушении императорского поезда у станции Борки под Харьковом. По свидетельству очевидцев, удар в правое бедро был такой силы, что серебряный портсигар, лежавший в кармане, оказался сплюснутым, а верхняя одежда настолько порванной, что ее пришлось снять там же. Сказалось и нравственное потрясение, которое ему пришлось пережить: если к членам царской семьи судьба оказалась милостивой, то несколько приближенных, прислуга, погибли в этой страшной катастрофе. Говорили, что «во время панихиды по ним Государь неудержимо плакал».

 

Из дневника Николая II от 20 октября 1894 года: «Боже мой, Боже мой, что за день! Господь отозвал к себе нашего обожаемого дорогого горячо любимого Папа. Голова кругом идет, верить не хочется — кажется до того неправдоподобным ужасная действительность. Все утро мы провели наверху около него! Дыхание было затруднено, требовалось все время давать ему вдыхать кислород. Около половины третьего он причастился св. Тайн; вскоре начались легкие судороги... и конец быстро настал! О. Иоанн больше часу стоял у его изголовья и держал его голову. Это была смерть святого! Господи, помоги нам в эти тяжелые дни! Бедная дорогая Мама!..

Похороны Александра III оказались для русской истории последними, проведенными для главы династии Романовых с соблюдением вековых традиций. Было решено, что «тело в Бозе почившего Государя Императора будет перенесено из Ливадии в Ялту на руках; затем из Ялты проследует до Севастополя, в Москву и далее в Санкт-Петербург на особом траурном поезде».

Однако море штормило, и церемония откладывалась. Чтобы дать возможность проститься с покойным всем сословиям, гроб перенесли в более просторную Вознесенскую Ливадийскую церковь, а 27 октября, когда море немного успокоилось, траурная процессия двинулась к ялтинскому молу.

Весь трехкилометровый путь был устлан венками из вечнозеленых растений, при приближении шествия стоящие вдоль него войска отдавали честь, играли траурную музыку, барабаны били поход, а по вступлении в Ялту начался перезвон трех городских церквей и пальба из орудий с минутными промежутками между выстрелами.

 

Итак, с провозглашения в Крестовоздвиженской церкви Ливадии в октябре 1894 года Манифеста о вступлении на престол началось 23-летнее царствование Николая II.

21 октября, т. е. на следующий день после кончины Императора-Миротворца, в Крестовоздвиженской церкви совершилась церемония принятия православия невестой Николая II — Алисой-Викторией-Еленой-Луизой-Беатрисой, дочерью великого герцога Гессенского Людвига IV и английской принцессы Алисы. Будущая императрица была наречена русским именем Александра Федоровна.

В дневнике Николая об этом событии всего две фразы: «И в глубокой печали Господь дает нам тихую и светлую радость: в 10 час. в присутствии только семейства моя милая дорогая Аликс была миропомазана и после обедни мы причастились вместе с нею, дорогой Мама и Эллой. Аликс поразительно хорошо и внятно прочла свои ответы и молитвы!»

 

Так же, как и его отец и дед, Николай II отдых в Ливадии сочетал с активной государственной деятельностью: просматривал и давал дальнейший ход деловым бумагам и прошениям, принимал с докладами министров, различные делегации и частных лиц, иностранных дипломатов.

С пребыванием императора в Ливадии в 1898 году во многом связано выдающееся событие в истории мировой дипломатии — первая Гаагская мирная конференция. Весь ноябрь и первую половину декабря этого года здесь проходила основная работа по формулировке российских предложений о всеобщем сокращении и ограничении вооружений, а также о создании международного «третейского суда» для предотвращения военных столкновений между государствами, по первоначальному замыслу представлявшего прообраз современной Организации Объединенных Наций. Эти предложения были затем изложены в ноте российского правительства от 30 декабря 1898 года и легли в основу программы работы Гаагской мирной конференции, состоявшейся в мае-июне 1899 года.

 

Стало традицией принимать в южнобережном имении посольства средиземноморских стран, а встречи с послом Турции проходили здесь почти в каждый Высочайший приезд. Однако до Ливадии добирались и делегации из таких дальних стран и окраин России, как Тибет (1900 г.), Япония, Бурятия, Сиам (1902 г.), Монголия (1913 г.).

Интересен распорядок дня, которого обычно придерживалась царская семья, отдыхая на Южном берегу Крыма. Вот как описывает его сам Николай: «День мы проводим обыкновенно следующим образом: встаем в 8 1/2, кофе пьем на балконе и от 9½ до 11½ гуляем, я в это время купаюсь, когда вода не очень холодная; Аликс рисует, а я читаю до часу. Завтракаем с музыкой <...>. Около 3-х отправляемся на большую прогулку, возвращаемся домой не раньше 6 или 6½ ч. Я занимаюсь до 8 ч. Аликс в это время купает детей, кормит их и укладывает спать. После обеда процветает безик <...> В 11½ расходимся и ложимся в 12 ч.».

По желанию Николая Александровича в том же году на территории парка оборудовали площадку для игры в лаун-теннис, ставшей вскоре одним из любимых развлечений царской семьи. Партнерами в игре чаще всего были офицеры императорской яхты «Штандарт».

За всю историю императорского южнобережного имения только один раз Романовы встречали в нем Рождество и Новый год — зимой 1900/1901 гг. Есть что-то символическое в том, как начался XX век для царской семьи: обстоятельства, заставившие их остаться в Ливадии, сама обстановка встречи первого года нового столетия как будто предрекали трагические события последующих лет...
Следующий Высочайший приезд на Южный берег состоялся только через 7 лет, в 1909 году. В Ливадию прибыли 5 сентября со всеми детьми — пятилетним цесаревичем Алексеем и великими княжнами Ольгой, Татьяной, Марией и Анастасией.

В тот год в Крыму стояла прекрасная осень, и Николай Александрович, очень любивший движение, езду и вообще занятия, связанные с большой физической нагрузкой, в письмах к императрице Марии Федоровне описывал свои дальние прогулки, удовольствие, испытываемое от купания в море, игры в теннис, археологических раскопок (правда, не увенчавшихся каким-либо успехом: «Они находят интересные вещи, когда меня там нет», — писал он, имея в виду свою сестру Ксению и ее супруга в. кн. Александра Михайловича, на территории имения которых «Ай-Тодор» находились остатки древнеримской крепости «Харакс»).


 

Было решено полностью снести старое здание и на его месте возвести более вместительный и комфортабельный дворец. Составление проекта и строительство Николай II поручил известному ялтинскому архитектору Н.П. Краснову.

Вскоре Высочайший заказчик определил и архитектурный стиль для своего нового дворца, 6 октября он направился из Ливадии в двухнедельную поездку в Италию, чтобы нанести давно запланированный визит королю Виктору-Эммануилу III, имевший важное политическое значение для двух государств.

Королевская семья, находившаяся в это время в своей загородной резиденции Ракониджи, близ Турина, радушно встретила российского императора и постаралась показать ему все достопримечательности старинного пьемонтского владения Савойского королевского дома.

Более всего Николаю понравился дворец в прекрасном стиле раннего Итальянского ренессанса, который наши дореволюционные архитекторы образно называли «нежным стилем». По возвращении в Ливадию император высказал Н.П. Краснову пожелание иметь в своем южнобережном имении дворец, выстроенный именно в таком стиле.

Начиная с 27 октября 1909 года Николай II и Александра Федоровна постоянно принимали у себя архитектора, подробно обсуждали проект дворца, внутреннее убранство залов, а за 4 дня до отъезда из Ливадии, 12 декабря, царская чета окончательно утвердила проекты новых зданий в имении.


21 сентября 1911 года газета «Русская Ривьера» поместила подробный отчет о торжественной встрече в Ялте императора Николая II с семьей, прибывших на отдых в свое южнобережное имение. Прекрасная погода как бы подчеркивала значимость для города события, намеченного на 20 сентября: освящение нового Ливадийского дворца и празднования в нем новоселья.

На набережной, убранной гирляндами цветов и зелени, многотысячная толпа восторженно приветствовала появление царского кортежа, направлявшегося в Ливадию от стоявшей у мола яхты «Штандарт». Две открытые коляски, запряженные парами великолепных лошадей, ехали достаточно медленно, и поэтому все встречающие имели возможность близко видеть и приветствовать Их Императорские Величества.

Но недолго Новый Ливадийский дворец радовал своих владельцев. Царская семья приезжала в него всего четыре раза — осенью 1911 и 1913 и весной 1912 и 1914 годов. 12 июня 1914 года они выехали из Ливадии, не подозревая, что навсегда простились с ней. Первого августа началась мировая война.

Н. Калинин М. Земляниченко "Романовы и Крым"

Tags: Крым, Российская Империя, монархия

пhttps://russianinterest.livejournal.com/613022.htm

Перейти к основному содержанию

• Главная
• 10 мая 1916 года Император Николай II с семьей посетил Евпаторию

10 мая 1916 года Император Николай II с семьей посетил Евпаторию

Дата: 

10.05.1916

Судьбе было угодно, чтобы последним городом в Крыму, куда приезжала семья Российского императора Николая II, стала Евпатория. Случилось это за полтора года до его отречения от престола, в середине мая 1916 года.

Визит в Евпаторию был кратким и деловым. В Николаеве спускали на воду линкор "Императрица Мария", и царская семья присутствовала на этой торжественной церемонии. Затем состоялось краткое посещение Севастополя, смотр Черноморского флота и переезд в Евпаторию поездом, по недавно построенной железнодорожной ветке, на открытие военного госпиталя имени императрицы Александры Федоровны. По воспоминаниям фрейлины царицы Анны Вырубовой, "… встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа иноверцев: татар, караимов в национальных костюмах... И все залито южным солнцем".

Вот как описывает императрица александра Федоровна в письме к Николаю II от 28 апреля 1916 года отправку санитарного поезда из Царского Села, на котором Анна Вырубова вместе ранеными должна была прибыть в Евпаторию.

"Ну, вчерашний день доставил А. немало томления — никак нельзя было установить, когда прибудет мой санитарный поезд в Ц.С. из города для того, чтобы захватить ее; — после бесконечных отмен мы, наконец, после 6 отвезли ее, прошлись по всему поезду, нашли в нем множество своих раненых офицеров, а также из большого дворцового лазарета и из города, — сына Гебеля и солдат, также 5 несчастных Аниных калек, 5 сестер, едущих в отпуск в Ливадию и нескольких жен, сопровождающих мужей. Вильчк. также поехал, чтоб осмотреть все санатории в Крыму, принадлежащие к нашему Ц.С. пункту, — и Дуван поехал. А. (Анну Вырубову) провожала целая свита — Жук, Феод. Степан., Коренев, Ломан сопровождает поезд. Ее вместе с ее горничной поместили в его прелестном купе в вагоне сестер, ее раненые в противоположном конце поезда. Наконец, в 7 1/4 они двинулись (она была ужасно грустна). Когда я ложилась спать, то получила от нее письмо из города, в котором она сообщает, что они простоят там еще до 10 1/2 — один Бог знает, когда они попадут в Евпаторию. <...> Затем, не могли ли бы мы съездить из Симферополя (оставив там часть вагонов) по жел. дор. в Евпаторию? Это было бы менее утомительно, и мы могли бы позавтракать в поезде, осмотреть санатории и повидать Аню." (Источник "ЕВПАТОРИЯ 1915-1922" Сайт Кирилла Финкельштейна)

Царский поезд прибыл в город 16 мая в 10 часов утра. Выслушав приветственные речи губернатора Н.А. Княжевича, городского головы С.Э. Дувана, представителей депутаций всех национальностей, населявших город, императорская семья и немногочисленная свита на автомобилях отправились в православный собор. Здесь в присутствии высоких гостей архиепископ Таврический и Симферопольский отслужил молебен, а потом благословил императора иконой Святого Николая Чудотворца. Из православного храма царская семья проследовала в мечеть Джума-Джами, где ее приветствовали глава мусульманской общины Евпатории имам Мустафа Эфенди, уездный кадий Мемет Эфенди и огромная толпа мусульман. Далее Николай Александрович и сопровождавшие его гости направились в караимскую кенасу. У входа в галерею их встречали духовный глава караимов гахам Таврический и Одесский С.М. Шапшал и восемь почетных прихожан. Они преподнесли императору хлеб-соль, рассказали о подвигах караимов на полях сражений. Следующая остановка была сделана в главной евпаторийской синагоге. Специально приехавший хор симферопольской синагоги приветствовал Николая II исполнением российского гимна.

Отдав дань уважения главным конфессиям города, царь проследовал в "Приморскую санаторию", где официально открыл лазарет имени императрицы Александры Федоровны. При осмотре лазарета августейшую семью сопровождал его начальник полковник Крыжановский. Император обошел строй офицеров и солдат, его супруга с дочерьми прошли в палаты к тяжело раненным.

Приезд царя в ЕвпаториюОфициальная часть визита закончилась. Николай Александрович с наследником спустились на пляж. Мальчик играл в теплом песке, строил крепости, царь раздраженно поглядывал на любопытствующую толпу, которая всюду следовала за ними и упорно не желала расходиться. Государь так и не выкупался в прохладном майском море, хотя очень этого хотел. По возвращении с пляжа он долго беседовал с солдатами из лазарета, вручил раненым медали, а Александра Федоровна делала "фотографические снимки с находящихся на излечении офицеров". Затем царская семья осмотрела земский лазарет, где Николай II собственноручно наградил четырех воинов Георгиевскими крестами. Вторую половину дня гости отдыхали на даче "Мечта", которую снимала у С.Э. Дувана А. Вырубова. Гуляли у моря, пили чай со сладостями на балконе. А в шесть часов вечера под торжественные звуки "Боже, царя храни" императорский поезд отошел от евпаторийского вокзала.

В своем дневнике Николай II сделал такую запись за 16 мая 1916 года:

16-го мая. Понедельник.
В 8 час. утра прибыли в Евпаторию, когда я еще спал. В 10 час. вышли из поезда и, приняв депутации, поехали в город. Погода была теплая, серая и ветреная. Посетили собор, мечеть и кинассу караимов, которую также посетил Александр Павлович в 1825 г. Затем осмотрели лазарет Аликс — приморскую санаторию с ранеными из Ц. Села. Прошел с Алексеем к морю и осмотрел ванны. Побывали еще в земской уездной больнице и вернулись в поезд в час с 1/4. После завтрака отправились запросто в город в дальний его участок на дачу, занимаемую Аней. Дети резвились на берегу на чудном песку. Хотелось выкупаться, но воздух был прохладен. Выпив у нее чаю, приехали в поезд и в 6 1/4 уехали из Евпатории. Город производит очень приятное впечатление и надо надеяться разовьется в большое и благоустроенное лечебное место. Довезли Аню до ст. Сарабуз.

Посещение Евпаториии отмечено также в дневнике великой княжны Татьяны Николаевны: "Утром пришли в Евпаторию. Поехали в собор, молебен оттуда в мечеть, потом к караимам в храм. Поехали в санаторию Мамы. Рита* была, там масса раненых и много наших. Осматривали все, потом заехали в маленький лазарет. Завтракали в поезде. Днем подъехали к Ане на дачу. Рита тоже была. Сидели на чудном пляже у моря, искали раковины. Пили у нее на балконе чай. Вернулись в б часов. Все наши раненые были на станции. Сидела у себя. Обедали со всеми. В 9 часов гуляли с Папой по станции Сарабуз. Аню оставили там. После сидела с Мамой. —Ужас как грустно уезжать из Крыма от моря, моряков и кораблей!"

* Рита - Хитрово Маргарита Сергеевна (1895-1952), фрейлина, сестра милосердия царскосельского Дворцового лазарета, последовала за царской семьей в Тобольск. По личному приказу Керенского арестована (22.8.1917) и доставлена под конвоем в Москву. Состояла в переписке с царской семьей во время их заключения. В эмиграции вышла замуж за В. Г. Эрдели. Скончалась в Нью-Йорке.

Эпизоды визита Николая II в наш город засняли на кинопленку, и уже через две недели в кинотеатре "Наука и жизнь", при полном аншлаге, демонстрировался хроникальный фильм "Пребывание Их Императорских Величеств с Августейшей Семьей в Евпатории".

 

http://www.www-crimea.com/event/1916-05-10-0000

 

ИСТОРИЯ ЯЛТЫ - РОМАНОВЫ И ЯЛТАhttp://www.1-yalta.com/yalta-history-6.html     Т Романовы и Ялта Крым занимал особое место в жизни Российских Императоров. Здесь на берегах тёплого Чёрного моря они обретали покой и душевное равновесие. Александр I (1777-1825) дважды путешествовал по Крыму, в 1818 и 1825 гг. Романтические пейзажи Ореанды настолько поразили самодержца, что он решил купить её и даже, по некоторым источникам, высказывал желание поселиться там как частное лицо. Однако внезапная болезнь, а затем загадочная смерть в Таганроге не позволила этим мечтам осуществиться. Ореанда была куплена уже в 1826 году при Императоре Николае I (1796-1855). В 1837 году Николай Павлович с супругой Александрой Фёдоровной и наследником цесаревичем совершили путешествие по России, в рамках которого посетили и Крым. В Ялту прибыли 17 сентября. В этот день Император принял решение предоставить местечку Ялта статус города. Указ Правительствующему Сенату за №11080 был подписан позже, - 23 марта 1838 года (по ст. ст). Во время этого путешествия по Южному берегу в сентябре 1837 года Николай I подарил Императрице Ореанду. Тогда было решено строить здесь дворец, который был возведён по проекту архитектора А.И. Штакеншнейдера в стиле неогрек в 1852 году. Строили дворец англичанин Гунт и ялтинский архитектор К. Эшлиман. Современники отмечали величественный вид Императорского дворца в Ореанде, напоминавшего о былом великолепии древней Тавриды. После смерти Императрицы Александры Фёдоровны в 1860 году имение перешло Великому князю Константину Николаевичу (1827-1892). Летом 1882 года дворец сгорел и восстановить его уже не смогли. Живописные развалины дворца в Ореанде стали достопримечательностью Южнобережья. В 1885 году из остатков дворца по проекту архитектора А.А. Авдеева был построен храм Покрова Пресвятой Богородицы. В 1892 году после смерти Великого князя Константина Николаевича Ореанда перешла к его сыну Дмитрию Константиновичу, который спустя 2 года продал его Удельному ведомству. Значительный этап в развитии Ялты начался в 1860-е годы. Это связано с реформами Александра II (1818-1881) в стране и пребыванием Императорской семьи на Южном берегу Крыма. Именно при Александре II заложены были многие традиции уклада жизни, отдыха, благотворительности Императорской семьи на Южном берегу Крыма, а Ялта приобрела особый статус южной столицы. В 1860 году Департаментом уделов у наследниц графа Л.С. Потоцкого было куплено имение Ливадия вблизи Ялты с последующим дарением его Императрице Марии Александровне (1824-1880). Вскоре были построены Большой Императорский дворец, Малый дворец для Великих князей, который стал резиденцией наследника цесаревича Александра Александровича, церковь, дома для свиты, кухни, оранжереи - всего более 70 различных зданий. Они были построены придворным архитектором, академиком И.А. Монигетти в том особенном стиле, который сам архитектор определял как татарский или "в стиле татарской избы", - позже его назовут стилем Таврического романтизма. Из Ливадии этот стиль придёт в Ялту, многие состоятельные ялтинцы будут заказывать особняки в этом стиле. Не случайно одну из улиц города, Екатерининскую, будут называть "Малой Ливадией". Императорская семья была в восторге от своего нового крымского имения. В 70-е гг. XIX в. они приезжали сюда почти ежегодно. В Ливадии Императрица Мария Александровна чувствовала облегчение от недуга, веселились дети, Александр II купался в море, много гулял по парку, ездил в коляске или верхом в Ореанду, Кореиз, Гаспру, Гурзуф, лесничество или к водопаду Учан-Су. Именно Александр II завёл привычку ходить в Крыму в белом кителе. Этой привычке следовали и Великие князья, и Александр III, и Николай II. Александр II, как и все Романовы, интересовался историей и этнографией Крыма. Он вместе с Императрицей Марией Александровной посещал татарский праздник в ближайшей деревне. Они не только принимали участие в судьбе Ялты, но и бывали на семейных торжествах ялтинцев. Члены Императорской семьи лично или заочно крестили детей у частных лиц, например, у управляющего Ливадийским имением Я.М. Лазаревского, лесничего г-на Фрома, ялтинского мещанина Архипова. С пребыванием Императорской семьи на Южном берегу Крыма связано открытие Ялты как климатического курорта. Лейб-медик профессор СП. Боткин "первым обратил внимание на Ялту как на станцию для слабогрудых", он порекомендовал климат Южнобережья больной лёгкими Императрице и первым из русских врачей стал посылать сюда больных. Семьёй Александра II были заложены и традиции благотворительности. Знаменитые впоследствии благотворительные базары впервые в Ялте были проведены Императрицей Марией Александровной. При Александре II Ялта получила так необходимые ей дополнительные земли. В Ливадии Государем Императором был утверждён план Ялты, по которому "к городу отошло всё пространство до самой почти Ливадии и вместо прежних 4-5 десятин он сразу занял около 500", - вспоминал городской голова В.А. Рыбицкий. Император пожелал также, чтобы Ялта оставалась низкоэтажным городом с красивыми домами, окружёнными садами и парками. В Ялте Александр II занимался важными внутренними и международными вопросами. В 1867 году здесь, в Крыму, он принимал министра иностранных дел Турции Фуад-Пашу, который прибыл в Ялту на новом красивом пароходе "Султанэ" и жил в одной из гостиниц Ялты. В Ливадию приезжал и принц Уэльский, он вёл переговоры о прокладке через Крым линии англо-индийского телеграфа. В 1871 году Император принимал в Ливадии Милоша Сербского. Имение Ливадия в определённые дни и часы можно было осматривать. В 1867 году с группой американских туристов побывал в Ялте и Ливадии знаменитый писатель Марк Твен. Туристы осмотрели имение и были поражены простотой и гостеприимством Императорской семьи. Таким образом, Ливадия уже тогда стала объектом показа для российских и зарубежных туристов. Позже в связи с участившимися покушениями на Императора, режим посещений Ливадии обычными гражданами стал более строгим. Уже в 70-80-е гг. XIX века появились фотографии царской Ливадии, их авторами были ялтинские фотографы А. Рыльский и Ф. Орлов; за это они были удостоены звания придворных фотографов. В царствование Александра II в Ялте были открыты мужская и женская прогимназии, преобразованные впоследствии в гимназии. Мужская гимназия по просьбе ялтинцев и разрешению на то Императора была наименована Александровской. Позже Александровской станут называть и главную улицу Ялты - Набережную. В последние годы жизни во время визитов в Крым Александр II часто бывал в Ялте. Здесь находилось имение его возлюбленной княжны Екатерины Михайловны Долгорукой, ставшей после смерти Императрицы Марии Александровны морганатической супругой Александра II, получившей титул светлейшей княгини Юрьевской (1850-1922). Имение Биюк-Сарай находилось у западной границы Ялты, на берегу речки Учан-Су. Вскоре после смерти Александра II оно было продано. В 1880 году Россия праздновала 25-летие царствования царя-освободителя Императора Александра II. Ялтинские власти решили отметить этот юбилей каким-либо "видимым знаком". Среди праздничных мероприятий этого юбилея городское управление решило "устроить сквер на берегу моря с фонтаном, для чего отвести пустопорожний участок земли возле моста по пути в Ливадию [ ...], ходатайствовать установленным порядком о присвоении этому скверу названия "Александровский". Сквер создавался на средства, собранные по подписке среди ялтинцев. Так появился один из любимейших скверов Ялты - Александровский. Правда, он остался без фонтана, деньги, собранные на его устройство, пошли на другое благое дело. Трагическая смерть Императора Александра II от рук террористов всколыхнула идею "увековечения его памяти" на ялтинской земле. На экстренном заседании городской думы 17 марта 1881 года, заслушав выступление городского головы барона А.А. Врангеля, гласные думы постановили: "для увековечения памяти в Бозе почившего Государя Императора устроить храм на берегу Ялтинской бухты во имя святого Александра Невского с большим фонтаном" и лечебницу на 10 кроватей. Решено было сразу приступить к строительству часовни на средства, собранные на устройство сквера. Скоро на Набережной Ялты появилась маленькая деревянная Александровская часовня в русском стиле, гораздо позже, уже в царствование Николая II, в Ялте будет построен храм во имя святого Александра Невского. Ливадия была и любимым имением Императора Александра III (1845-1894). С его приездами в Ялту связаны строительство нового мола, расширение и благоустройство Набережной, приобретение Удельным ведомством имений Массандра и Ай-Даниль, что дало толчок развитию грамотного виноградарства и виноделия на Южном берегу Крыма. Император был неравнодушен и к истории любимого им Крыма. В 1893 году он принимал в Ливадии ялтинского врача-климатолога, общественного деятеля, председателя Ялтинского отделения Крымского Горного клуба В.Н. Дмитриева. Тот демонстрировал Императору и всей Августейшей семье некоторые экспонаты музея Ялтинского отделения. Особый интерес вызвала рельефная карта Южного берега Крыма, выполненная доктором Дмитриевым вместе с сыном Борисом. На этой встрече были представлены и издания Крымского Горного клуба, старинные книги и древние карты из коллекции известного ялтинца, историка, археолога, инженера А.Л. Бертье-Делагарда. Запомнился ялтинцам 1891 год. Император Александр III и Императрица Мария Фёдоровна выбрали Ливадию для празднования серебряной свадьбы. В этот год в Ливадии было особенно многолюдно. Съехались российские и зарубежные родственники. Прибыли родители Императрицы датский король Христиан IX и королева Луиза, сестра Императрицы принцесса Уэльская, будущая английская королева Александра, с дочерьми Мод и Викторией, греческий король Георг с супругой королевой Ольгой Константиновной, приехал даже принц Сиама Дамронг, вручивший государю орден своей страны. Церемония празднования прошла скромно, просто и даже "совершенно патриархально". Утром вручили подарки, потом был отслужен молебен, "после молебна был завтрак и тем дело закончилось. Гуляли у берега моря, день был совсем хороший", - запишет в дневнике наследник цесаревич Николай Александрович. А спустя три года ялтинцам пришлось стать свидетелями уже не радостного, а скорбного события. Тяжело больной Император Александр III приезжает в любимую Ливадию с семьёй. Тревожные известия о состоянии здоровья Императора быстро сделали Ливадию, а значит и Ялту, центром внимания всего мира. В Ялту приехали все члены Императорского Дома, журналисты русских и зарубежных газет. В ливадийских и ялтинских храмах служились молебны о здравии Августейшего больного, вывешивались бюллетени о его состоянии. 10 октября Ялта встречала невесту наследника цесаревича Николая Александровича принцессу Алису Гессенскую. В Ливадии она приняла православие и стала носить имя Александра Фёдоровна. Настроение в городе менялось от надежды и радости до страха и глубокой печали. Император Александр III скончался 20 октября 1894 г. в 2 часа 15 минут по полудню в Малом дворце Ливадии. Приспущенный Императорский штандарт и выстрелы из орудий оповестили Ялту о случившемся. В городе были вывешены чёрные с белыми полосами или крестами флаги, на мачтах находившихся в ялтинском порту судов были приспущены реи, крепом были затянуты витрины магазинов. В те дни траурный креп был на мужчинах, женщинах и даже на детях, учащихся местных гимназий. Между Ялтой и Ливадией непрестанно сновали экипажи. Работали днём и ночью портные, шляпницы, мастеровые. Местным ремесленникам было заказано несколько серебряных венков. Церемония перенесения тела Императора из Ливадии в Ялту на борт крейсера состоялась 27 октября. В Ялте собралось очень много народу. Весь путь из Вознесенской церкви Ливадии до причала был усыпан цветами и вечнозелёными растениями. Вот как описано это печальное событие в книге ялтинской издательницы Н.Р. Лупандиной "Ялта и её ближайшие окрестности" (1897): "Процессия двинулась из Ливадийской церкви около 10 часов утра. Погода была в этот день прекрасная и открывшееся зрелище похорон являло редкую картину. В процессии участвовала масса войск: артиллерия, конница, пехота. При звуках пения и духовой музыки шествие вступило в Ялту и тотчас же началась оглушительная пальба со всех стоявших на рейде военных судов, а также из пушек, расставленных по холмам вокруг города Ялты. Золотой гроб с прахом усопшего Императора всё время несли на руках. Непосредственно за гробом следовала пешком вся Императорская фамилия, затем свита, генералитет, далее представители местных правительственных и общественных учреждений, воспитанники учебных заведений, наконец, войска и народ. После литии, совершенной на пристани, гроб был внесён на палубу крейсера, который тотчас же тихо отошёл от пристани. Гул орудий, к которому теперь присоединился треск ружейных залпов (солдаты были поставлены на парапете Набережной) не умолкал ни на минуту, и сливался с горным эхом, производил на всех потрясающее впечатление. Те, кому пришлось видеть грандиозную картину царских похорон в Ялте, никогда, конечно, не забудут пережитых впечатлений". Остаётся только добавить, что гроб с телом Императора Александра III был перевезён в Севастополь на крейсере "Память Меркурия" в сопровождении крейсера "Орёл" и броненосца "Двенадцать апостолов". Из Севастополя траурный поезд проследовал в Москву, а затем в Петербург. В Ялте же в этот день на берегу моря были накрыты огромные поминальные столы. По воспоминаниям одного из современников, за два дня до смерти Александр III, беседуя с сыном в Ливадии сказал: "Я завещаю тебе любить всё, что служит благу, чести и достоинству России. Охраняй самодержавие, памятуя при том, что несёшь ответственность за судьбу твоих подданных перед престолом Всевышнего. Вера в бога и святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни. Будь твёрд и мужественен, не проявляй никогда слабости. Выслушивай всех, в этом нет ничего позорного, но слушайся только самого себя и своей совести. В политике внешней - держись независимой позиции. Помни - у России нет друзей. Нашей огромности боятся, избегай войн. В политике внутренней прежде всего покровительствуй церкви. Она не раз спасала Россию в годину бед. Укрепляй семью, потому что она основа всякого государства". Для семьи последнего Императора России Ливадия была особенно дорога, с ней были связаны многие важные моменты жизни Николая II: здесь скончался горячо любимый отец Император Александр III, здесь он присягал на верность Российскому престолу, здесь принцесса Алиса приняла православие, здесь они вили своё гнездо, строили свой "милый дом" - Белый Ливадийский дворец. Не случайно после отречения от престола Николай Александрович хотел поселиться в Ливадии. Николай II (1868-1918) с семьей приезжал в своё крымское имение часто. Первый визит в Крым в качестве Императора он совершил в 1898 году. К приезду царской семьи в Ялте всё менялось, город прихорашивался: ремонтировались и красились фасады домов, чистились дороги, мосты, тротуары. Улицы украшались гирляндами зелени, цветов, флагами и портретами, обновлялся царский павильон на молу. Высочайшим особам готовили прекрасные букеты из их любимых крымских роз. Вечером загоралась иллюминация, расцвеченная огнями Ялта напоминала сказочный берег счастья. Вся эта красота стоила недёшево. Из бюджета Ялтинской городской думы на встречу Императорской семьи выделялись немалые суммы; так, в 1913 году эта сумма составила 17 тысяч рублей. Императорская семья следовала в Крым обычно таким маршрутом: специальным Императорским поездом до Севастополя, затем на Императорской яхте "Штандарт" морем в Ялту, откуда в открытых колясках следовали в Ливадию. В Ялте Набережная по такому случаю была заполнена толпами народа. На молу Августейшую семью приветствовали почётный караул войск, губернское и городское начальство, Великие князья и знатные особы, находившиеся в Крыму, учащиеся ялтинских гимназий со своими наставниками. Колокольный звон Александро-Невской церкви давал знать собравшимся на Набережной о том, что царская семья покинула яхту и отправилась в Ливадию. Последний дворцовый комендант В.Н. Воейков вспоминал о такой встрече: "...Через четыре часа "Штандарт", пройдя мимо Ливадии, начал входить в Ялтинскую бухту, где ошвартовался у мола, на котором для встречи Их Величеств находился почётный караул и начальство всех местных ведомств. Сойдя со "Штандарта", Государь и Императрица с наследником проследовали в парной коляске по набережной Ялты в новый Ливадийский дворец. По традиции впереди экипажа Их Beличеств ехал верхом типичный старый mamaрин в расшитой золотыми галунами куртке и характерной маленькой плоской чёрной барашковой шапке. Во втором экипаже - четырёхместной плетёной коляске - ехали четыре Великие княжны...". За ними обычно следовали экипажи министра Императорского Двора барона Фредерикса, дворцового коменданта, Свиты и др. В Ливадии Николай II, как его отец и дед, часто сочетал отдых и работу, для чего специально приглашал с собой в Крым министров. В разные годы в Ливадии побывали П.А. Столыпин, В.Н. Коковцев, А.Н. Куропаткин, В.А. Сухомлинов, СЮ. Витте, СД. Сазонов и др. Ливадию посещали делегации и дипломаты из Турции, Америки, Монголии, Бурятии и даже из Сиама. В 1898 году в Ливадии Николай II готовил предложения России для Первой международной мирной конференции в Гааге, которая положила начало Лиге наций и ООН. Предложения России легли в основу Гаагской конференции. Осенью 1900 года в Крыму Николай II заболел брюшным тифом. Тогда в ялтинских и ливадийских церквях служили молебны о выздоровлении Императора, публиковали бюллетени о его здоровье. Александра Фёдоровна (1872-1918) сама ухаживала за больным. В письме сестре Александре, принцессе Уэльской, она сообщала о болезни мужа: "Ники действительно был ангелом, я не захотела приглашать сиделку, и мы превосходно обошлись своими силами. Орчи* все время мыла ему по утрам лицо и руки и приносила мне еду. Ела я устроившись на кушетке... Когда ему стало лучше, я читала ему почти целый день". Чуть-чуть поправившись, Николай Александрович пишет матери из Ливадии: "Я всё время мог стоять на своих ногах и теперь хожу между постелью и стулом совершенно свободно, [....] Она (Императрица Александра Фёдоровна - авт.) была моим ангелом-хранителем и смотрела за мной лучше, чем всякая сестра милосердия!". И хотя молодой организм быстро победил болезнь, решено было остаться в Крыму до полного выздоровления и они задержались до зимы. Уже 18 декабря 1900 года Император принимал участие в военном смотре, вручал награды Георгиевским кавалерам. В первый и единственный раз царская семья встречала в Ливадии Рождество. 25 декабря 1900 года Николай Александрович и Александра Фёдоровна побывали на праздновании Рождества в Ялтинской Александровской мужской гимназии. В актовом зале гимназии стояла красивая нарядная елка, Александра Фёдоровна и сопровождавшие её фрейлины вручали гимназистам подарки. Выздоровевший Николай Александрович возобновляет свои пешие и верховые прогулки по окрестностям Ливадии, в тот год его часто можно было видеть с греческим принцем Георгием или, как его называли в семье, "греческим Джорджи", часто к ним присоединялся и Великий князь Александр Михайлович. Верхом они посещали Ореанду, Ай-Тодор, Харакс. 10 января 1901 года Император попрощался с Крымом. 22 сентября 1902 года Августейшая семья прибыла в Ялту, где их сопровождали Великий князь Михаил Николаевич и Великая княгиня Ксения Александровна, а также барон Фредерике, военный министр А.Н. Куропаткин, протопресвитер Янышев и др. Ялтинцы увидели Императора, одетого в морскую форму, и Императрицу в тёмно-синем платье, стоящими у дверей рубки яхты "Штандарт". Первыми сошли на берег Августейшие дети с нянями и фрейлинами. Ялтинское и губернское начальство, именитые ялтинцы, учащиеся гимназий встречали Императорскую семью роскошными букетами из роз и орхидей. По случаю приезда Императорской семьи 22, 23, 24 сентября Ялта была украшена зеленью, флагами, иллюминацией. Спустя несколько дней на Южный берег Крыма прибыл Великий князь Николай Николаевич, в своем имении Дюльбер находился Великий князь Пётр Николаевич с супругой Милицей Николаевной. На яхте "Амфитрида" в Ялту прибыла греческая королева Ольга Константиновна. Осень стояла необычайно теплая даже для Крыма. Семья наслаждалась отдыхом: прогулки по парку, поездки в имения родственников и на молочную ферму в Эриклике, пикники в Ай-Даниле, экскурсия в Бахчисарай. В тот год осенью в Ялте гастролировала известная актриса Вера Комиссаржевская. 15 октября баронессой М.П. Фредерике и госпожой Качаловой в зале Ялтинской Александровской мужской гимназии был устроен благотворительный спектакль в пользу Ялтинской общины Красного Креста с участием этой известной актрисы. Была поставлена комедия Г. Флобера "Вечная любовь". На спектакле присутствовал Император Николай II и Императрица Александра Фёдоровна, а также Великий князь Петр Николаевич с супругой Великой княгиней Милицей Николаевной и Великой княгиней Анастасией Николаевной Романовской - герцогиней Лейхтенбергской. 17 октября на военной яхте "Измир" в Ялту прибыло чрезвычайное посольство из Турции в составе чрезвычайного посла Турхан-Паши, Свиты его величества султана генерал - лейтенанта Сарык-Паши и Риза-Паши. Посольство отбыло в Ливадию, где для них были отведены апартаменты. В том же году приезжал в Ялту и посол США Тауэр Шарлеманж, он останавливался в гостинице "Россия". Для ялтинцев в дни пребывания Императора были организованы спектакли кинематографа или, как тогда называли, живой фотографии. Первый раз в Ялте были представлены картины "Царская охота в Спале и Скернивицах", "Пребывание Их Величеств во Франции в 1901 году", демонстрировалась и совсем свежая картина "Пребывание Их Величеств в Ливадии в 1902 году". Показ проходил в курзале в городском саду. Новинка, видимо, имела успех, поскольку спектакли повторяли несколько дней подряд. Спектакли кинематографии были показаны придворным фотографом А.К. Ягельским. Он был совладельцем ателье "К.Е. фон Ган и К", потому в семье Императора его называли просто "Ган". Большинство крымских фотографий Императорской семьи были сделаны Ганом. Известно, что Ган не только фотографировал, но и учил этому детей Николая II, проявлял и печатал снимки, сделанные членами царской семьи. Ган всюду сопровождал Императора, у него было свое купе в Императорском поезде, каюта на "Штандарте", а в Ливадии специальный павильон для занятий фотографией. 4 декабря Император Николай II и Императрица Александра Федоровна присутствовали на освящении храма Александра Невского в Ялте. Храм был заложен 1 марта 1891 года, в десятую годовщину трагической гибели Александра II. Члены Императорской семьи сделали значительные пожертвования на строительство этого собора. Эта осень была богата семейными праздниками: 3 ноября - день рожденья старшей дочери Императора Великой княжны Ольги; 14 ноября - день рожденья вдовствующей Императрицы Марии Федоровны и восьмая годовщина свадьбы Николая Александровича и Александры Федоровны; 6 декабря - день тезоименинства Николая II. В такие дни во дворце проходили торжественные мероприятия, а Ялта расцвечивалась флагами и зелеными гирляндами, вечерами ярко светила огнями иллюминации. 6 декабря, в день тезоименинства Николая II для бедных в ночлежном приюте на Массандровской улице на средства Императора было организовано 460 бесплатных обедов. А на следующий день, 7 декабря, яхта "Штандарт" с Августейшей семьей на борту ушла из Ялты. Во время отдыха Императора Николая II в 1909 году в череде обычных дел выделим приём в Ливадийском дворце депутации ялтинцев от Ялтинского отделения Крымско-Кавказского Горного клуба. Председатель ялтинского отделения клуба А.Т. Тянков и директор ялтинской Александровской мужской гимназии И.Ю. Сабин-Гус преподнесли Императору рельефную карту Южного берега Крыма, напомнив о том, что Крым является одним из лучших украшений короны его Величества... Николай Александрович подробно расспросил о тропах и высотах крымских гор, поблагодарил за подарок и "пожелал преуспения клубу". В 1909 году в Ялте Николай II встречался и с Эмиром Бухарским Сеит-Абдул-Ахад-ханом, у которого был дворец в Ялте и за городом. В этом году Эмир Бухарский пожертвовал Ялте 30 тысяч рублей на постройку амбулаторной лечебницы, а также проект, составленный архитектором Н.Г. Тарасовым. Эмир Бухарский получил "Высочайшее соизволение" на наименование амбулатории именем цесаревича Алексея. Закладка здания состоялась в день тезоименитства царевича Алексея 5 октября. Ровно через год строительство амбулатории было завершено. Много лет в этом здании находилась городская поликлиника. Главным же итогом этого визита было решение строить новый дворец. Старый Большой Императорский дворец Ливадии обветшал, в комнатах первого этажа было сыро и темно, непрочными оказались полы и межэтажные перекрытия. Составление проекта нового Императорского дворца поручили ялтинскому архитектору Н.П. Краснову, который к этому времени зарекомендовал себя с самой лучшей стороны в постройках великокняжеских дворцов Дюльбер, Чаир, Харакс. Осенью 1909 года Император и Александра Федоровна часто встречались с Красновым, обсуждали детали архитектуры дворца, планировку, убранство. Дворец был построен в стиле Итальянского Возрождения XV-XVI вв., интерьеры - в модном тогда стиле модерн. При строительстве дворца были использованы местные строительные материалы, в основном известняки. К работе Н.П. Краснов привлёк и своих ялтинских помощников - архитектора Л.Н. Шаповалова и его брата Григория, инженера П.А. Крестинского. Помогала архитектору и его старшая дочь Ольга. В строительстве дворца участвовали и ялтинские подрядчики Г.П. и Н.П. Лолановы, Г.С. Пасхалиди, А.Ф. Канащенков, С.С. Швецов, Фирис и др. В ялтинской столярной мастерской Шиллинга была изготовлена деревянная отделка стен и мебель парадной бильярдной и малой семейной столовой на 2 этаже. Весь процесс от разборки старого дворца до освящения нового Белого Ливадийского дворца фиксировался ялтинским фотографом И. Семеновым. Все участники строительства дворца, в том числе и ялтинцы, были отмечены наградами, денежными премиями, подарками. Архитектор Н.П. Краснов получил звание придворного архитектора, а в 1913 году стал почетным академиком архитектуры. Новоселье в новом дворце праздновали осенью 1911 года. Белоснежный, сияющий, весь открытый солнцу и свету, дворец заворожил всех. Император, Александра Федоровна, Августейшие дети, свита, родственники, служащие - все были в восторге от нового дворца. Романовы приезжали сюда осенью 1911 и 1913 гг., весной 1912 и 1914 гг. Весной 1912 года на тезоименитство Императрицы приезжал ее брат Эрни, герцог Эрнст Гессенский с супругой и маленькими сыновьями. В 1913 году Августейшая семья показывала свой "милый дом" младшей сестре Императора Великой княгине Ольге Александровне. 5 октября 1913 года в Ливадии праздновали тезоименитство наследника цесаревича Алексея Николаевича. Накануне именин наследника в Ялту пришла вся Черноморская эскадра в составе 7 линейных кораблей-броненосцев, 2 легких крейсеров, 17 эскадренных миноносцев и 5 подводных лодок. Картина была грандиозная. Вечером 5 октября "эскадра зажгла красивую иллюминацию, что при полной луне и тихом море представляло замечательное зрелище". А еще были поздравления и подарки юному царевичу, военный парад и большой завтрак. В весенние месяцы в Ливадийском дворце праздновали Пасху. В этот день в парадной столовой дворца накрывались столы, которые всегда были украшены красивыми букетами цветов. По окончании обедни в Крестовоздвиженской дворцовой церкви все присутствующие поздравляли Их Величеств. В Итальянском дворике у дворца Император христосовался со служащими имения, солдатами и матросами, Александра Фёдоровна с дочерьми одаривала каждого пасхальным яйцом и куском кулича. В Ливадию приезжало ялтинское градоначальство, с чудесным праздником поздравляли Императорскую семью и учащиеся ялтинских гимназий. Весной 1912 и 1914 гг. вся Императорская семья участвовала в особом празднике благотворительности - Дне белого цветка или белой ромашки, он проходил в Ялте с 1911 года. В этот день средства для туберкулёзных больных собирали все дети Императорской семьи, Императрица и фрейлины. В делах благотворительности Императрица Александра Федоровна была неутомима. По ее инициативе в России возникли многие полезные учреждения, а в Ялте и на Южном берегу Крыма построено несколько санаториев для туберкулёзных и для раненных на фронтах первой мировой войны. С этой целью по инициативе Александры Федоровны проводились благотворительные базары. Их проводили весной и осенью, в здании мужской гимназии и в новом народном доме, в порту на молу. Императрица с дочерьми "заранее готовили рукоделия и акварели. Работы царской семьи продавались лично Императрицей и Великими княжнами". Кроме этого было много фотографий и открыток с изображением членов Императорской семьи. Все "наперебой толпились вокруг шатра императрицы, чтобы из ее рук получить какую-нибудь вещицу". Только один из благотворительных базаров Императрицы дал доход 40 тысяч рублей. Средства эти потом были распределены между благотворительными учреждениями Ялты. Значительным вкладом в дело благотворительности стало строительство санатория в память Императора Александра III (ныне корпуса института им. Сеченова) на землях Императорского имения Массандра. Император Николай II не только выделил землю для санатория, но и сам лично занимался выбором места для него. Члены Императорского Дома сделали значительные взносы на его строительство, а один из корпусов санатория был именован Мариинским в честь вдовствующей Императрицы Марии Федоровны. Первый дом санатория был построен в 1901 году и был освящён в присутствии Императора Николая II и Императрицы Александры Федоровны. В последующие годы члены Императорской семьи посещали санаторий, знакомились с его работой. В 1913 году в Ай-Даниле на землях удельного имения была построена "Ялтинская климатическая колония для слабых и болезненных детей имени цесаревича Алексея Николаевича". Здания колонии строились по проекту архитектора Ю.Ф. Стравинского, брата известного композитора. По его же проекту был построен "Санаторий для офицеров и классных чинов Военного ведомства" на землях удельного имения Массандра. Закладка санатория состоялась в декабре 1913 года. Санаторий был построен в память 300-летия Дома Романовых. По окончании строительства на фронтоне здания появилась соответствующая надпись. Еще в 1912 году Императорская семья решила построить санаторий на Южном берегу Крыма для офицеров и нижних чинов флота. Для этого Император Николай II "всемилостивейше повелел" отвести в урочище своего имения Массандра участок земли для предполагаемой постройки и парка, который должен окружать "санаторию". Такой участок был выделен на границе восточной части Ялты и санатория имени Александра III, на живописном склоне холма с богатой парковой растительностью, открытый солнцу и свежему морскому воздуху с прекрасным видом на бухту и город. Необходимые для строительства средства были выделены Императрицей Александрой Федоровной и дополнены немалыми благотворительными сборами. Здравницу стали называть её именем. Предполагалось, что здесь будут отдыхать, главным образом, нижние чины флота, лишенные другой такой возможности. 29 мая 1913 года состоялась закладка санатория, проект которого выполнен Н.Н. Малеиным, гражданским инженером, архитектором Балтийского завода в Санкт-Петербурге. Специально для участия в торжествах по закладке Морского санатория в Ялту из Севастополя пришли линейные корабли Черноморского флота "Пантелеймон" (восемь лет назад бывший "Потемкиным"), "Три святителя", "Иоанн Златоуст" и "Евстафий". Здесь же находилось посыльное судно "Алмаз", под флагом командующего морскими силами на Черном море адмирала Эбергарда. Помимо него в Ялту прибыли начальник бригады линейных кораблей вице-адмирал П.И. Новицкий, начальник штаба командующего контр-адмирал К.А Плансон, главный командир Севастопольского порта вице-адмирал Н.С Маньковский. Медицинский мир представлял доктор Э.Э. Кибер, председатель комитета по сооружению санатория, санитарный инспектор Севастопольского порта, главный директор Севастопольского госпиталя. В числе почётных гостей был и главный строитель санатория Абрамов. У места закладки санатория выстроились экипажи кораблей, а также чины 52 пехотного Великого князя Кирилла Владимировича, контр-адмирала русского флота, полка, крымского конного Императрицы Александры Федоровны полка и Ливадийского отряда корпуса пограничной стражи. Играл флотский оркестр. Настоятель Николаевского собора в Севастополе протоиерей отец Роман Медведь, ныне причисленный к лику святых, отслужил торжественный молебен, в котором участвовал хор певчих с "Пантелеймона", были освящены икона Святого Великомученика и целителя Пантелеймона и закладная доска с памятным текстом. Адмирал Эбергард заложил краеугольный камень. Как было принято, провозглашались "многие лета" Царствующему Дому, отмечавшему свое 300-летие, исполнялся гимн "Боже, царя храни...". Архитектор Малеин предусмотрел для санатория три группы строений: это жилые корпуса (офицерский, кондукторский, два матросских, дома для детей и врачей); храм с домом священника и сторожкой; административно-хозяйственные постройки. Весной 1914 года часть корпусов была сдана в эксплуатацию. 22 апреля Николай II записал в дневнике: "...вторник. Прохладный ясный день. Поехали со всеми дочерьми на освящение первого дома Морской санатории имени Аликс на участке земли Массандры. Очень хорошее здание на 10-15 нижних чинов. Их будет пять, еще церковь". В это время продолжалось строительство храма во имя Святого угодника Николая, проект которого разработал В.Н. Максимов, ученик архитектора А.В. Щусева. Строил храм архитектор В.А. Кракау. Храм в древнерусском стиле прекрасно вписался в окружающий ландшафт, для церкви были специально подобраны старинные псковские и новгородские иконы. Внутренние стены храма внизу украсили тканью кустарной работы местных татар. 5 октября 1916 года в день тезоименинства наследника цесаревича Алексея состоялась первое богослужение. "Под покровом этого храма больные и недужные будут находить утешение и силы для исцеления", - сказал протоиерей отец Александр Терновский, обращаясь к собравшимся на освящение храма. Но недолго он служил людям, вскоре после установления советской власти в Крыму храм был закрыт. В наше время церковь во имя Николая Угодника и великомученицы Александры восстановлена, в ней идут богослужения. Здания же санатория Морского ведомства имени Императрицы Александры Федоровны сохранились, правда, в несколько перестроенном виде, теперь здесь корпуса института им. Сеченова. Последний санаторий в Ялте на землях Массандровского имения, построенный Императорской семьей в 1916 году, - это "Дом для выздоравливающих и раненых", автор проекта - ялтинский архитектор, академик Н.П. Краснов. Здание не сохранилось. Романовым мы обязаны и возникновением знаменитой "Массандры". Создание уникальных винных подвалов было задумано еще при Александре III, а завершилось строительство в царствование Николая II. Ялтинский журналист А.Ф. Безчинский справедливо называл главный Массандровской подвал одной из выдающихся достопримечательностей Ялты, а "по трудности постройки", и "по законченности выполнения - одним из первостепенных учреждений этого рода в мире". Знаменитый Г. Москвич вторил ему, назвав Массандровской подвал "грандиозной опытной и научной станцией", а начальник главного управления уделов Л.Д. Вяземский - "восьмым чудом мира". Император Николай II после осмотра Массандровского подвала 28 августа 1898 года записал в дневнике: "Устроено всё по последним требованиям винного дела - прочно, широко и практично". Массандровской подвал с первых лет своего существования был объектом туризма. Посещение было разрешено в определенные часы, утром и днем, по будням. Гидом обычно был дежурный по подвалу помощник винодела. Прослушав объяснения, здесь можно было попробовать вина и сделать заказ. Большим успехом у дам пользовалось вино "Лакрима Кристи" ("слезы Христа") удельного имения Ай-Даниль. По некоторым источникам, это вино нравилось Императрице Александре Федоровне. В подвале имелась "Книга почетных посетителей", первая подпись в ней была сделана Императором Николаем II. Последний русский Император знал многих ялтинцев, встречался с ними в неформальной обстановке. Назовем, прежде всего, княгиню Марию Владимировну Барятинскую, бывшую фрейлину, которая гостеприимно принимала Императорскую семью в своем имении Уч-Чам (сейчас часть территории санатория Министерства обороны Украины). Бывал Император и в доме почётного гражданина Ялты П.Ф. Соболева, известного своей благотворительностью. С одним из ялтинцев Императора связывали отношения врача и пациента. Это С.С. Кострицкий, который жил и работал в Ялте в начале XX века. В 1914 году ему было пожаловано звание зубного врача Их Императорских Величеств. Можно предположить, что Николай II обнаружил в Кострицком не только хорошего специалиста, но и порядочного человека. В 1917 году, ожидая отправки в Тобольск, Николай Александрович просит прислать к нему доктора Кострицкого. В октябре того же года С.С. Кострицкий прибыл в Тобольск из далекой Ялты. Ему удалось передать Императору несколько писем и небольших подарков от матери и сестёр, находившихся тогда на Южном берегу Крыма. Скоро доктор Кострицкий вернулся в Ялту, потом эмигрировал, жил во Франции. Там Кострицкий был избран пожизненным членом Союза ревнителей памяти Императора Николая II. Вслед за Императорской семьей имения на Южном берегу Крыма начинают строить и другие Романовы. В 1869 году участок на мысе Ай-То-дор размером около 70 десятин покупает Великий князь Михаил Николаевич (1832-1909), впоследствии размер этого имения достигает 200 десятин. В начале XX века здесь располагались два великокняжеских имения: Ай-Тодор - Великого князя Александра Михайловича и Харакс Великого князя Георгия Михайловича. Великий князь Михаил Николаевич и его сыновья были близки молодому Императору Николаю II; особые дружеские отношения связывали Николая Александровича с Великим князем Александром Михайловичем, он дружил с ним с детства. Александр Михайлович был женат на сестре Императора Великой княгине Ксении Александровне. Он был рядом с Николаем II в самые тяжелые минуты жизни: в день смерти отца, Императора Александра III, после отречения Николая II от престола. Великий князь Александр Михайлович (1844-1933) - не только один из самых близких друзей Николая II, но и один из самых авторитетных и уважаемых людей среди Романовых. Адмирал Российского флота, начальник главного управления портов и торгового мореплавания, он стоял у истоков отечественной авиации. Великий князь Александр Михайлович увлекался археологией, вел раскопки древнеримской крепости Харакс на мысе Ай-Тодор, коллекционировал произведения античного искусства. Часть коллекции Великого князя Александра Михайловича является уникальным разделом собрания Ялтинского историко-литературного музея. Несколько белокаменных барельефов с изображением сцен из жизни античного мира, найденных во время раскопок крепости Харакс, были включены в интерьер и фасад нового, так называемого, "детского", дворца в Ай-Тодоре, построенного архитектором Н.П. Красновым в 1912 году. В 1908 году по соседству с Ай-Тодором Красновым был построен дворец Харакс Великого князя Георгия Михайловича (1863-1919), по определению архитектора - "в шотландском вкусе". Это один из самых красивых дворцов на Южном берегу Крыма. Изысканно строгий, но в то же время элегантный дворец великолепно смотрится на фоне живописных окрестных гор. В дворцово-парковый ансамбль "Харакса" гармонично вписывается и церковь Преображения Господня и Святой Нины "в стиле грузинских и армянских церквей на Кавказе" (арх. Н.П. Краснов). Первым великокняжеским дворцом в творчестве Николая Петровича Краснова стал дворец "Дюльбер" Великого князя Петра Николаевича, построенный в мавританском или арабо-сарацинском стиле в 1897 году в Мисхоре. Великий князь Петр Николаевич (1862-1931)- военный по образованию, увлекался искусством, много путешествовал по странам Ближнего Востока и Средиземноморья, образцы архитектуры которых послужили прототипом его крымского дворца. Н.П. Краснов строил дворец и по заказу брата Великого князя Петра Николаевича Великого князя Николая Николаевича младшего (1856-1929) для его супруги Великой княгини Анастасии Николаевны. Это дворец Чаир. Этот небольшой дворец в стиле неогрек известен был своей коллекцией роз. Розы и фиалки имения Чаир поставлялись в цветочные магазины Ялты и Петербурга. Ещё один великокняжеский дворец в восточном стиле находится недалеко от мыса Ай-Тодор. Это дворец Кичкине Великого князя Дмитрия Константиновича (1860-1919). Дворец Кичкине (в переводе с тюркского - "маленький"), поставленный на крутой скале у моря на фоне крымской зелени, производил впечатление декорации к восточной сказке. Дворец построен в 1913 году по проекту ялтинского архитектора Н.П. Тарасова. Великий князь Дмитрий Константинович не был женат, он был очень дружен с братом - Великим князем Константином Константиновичем, знаменитым поэтом К.Р., он любил его детей, заботился о них. Не случайно комнаты второго этажа дворца Кичкине были отведены для племянницы Великой княгини Татьяны Константиновны.Татьяна Константиновна вышла замуж по любви за князя Багратион-Мухранского. Этот брак был неравным, что создавало определенные трудности и Дмитрий Константинович очень поддерживал племянницу в этот период. В 1912 году у неё родится первенец Теймураз и для него проектируется детская комната в его дворце Кичкине. В 1914 году в Кичкине появилась на свет дочь Татьяны Константиновны Наталья. Она была крещена в церкви Покрова Богородицы в Ореанде и восприемниками при крещении были Николай II и его дочь Великая княжна Ольга. Император в 1913-1914 гг. часто бывал у своего двоюродного дяди в его "маленьком имении Кичкине". Во дворце брата гостил и Великий князь Константин Константинович с супругой Елизаветой Маврикиевной. Весной 1917 года в южнобережных имениях оказались мать Императора, вдовствующая Императрица Мария Федоровна, его сестра Великая княгиня Ксения Александровна с мужем Великим князем Александром Михайловичем и детьми. Великая княгиня Ольга Александровна с мужем полковником Н.А. Куликовским обосновались в Ай-Тодоре. В Чаире жил Великий князь Николай Николаевич с супругой Великой княгиней Анастасией Николаевной, с ними были её дети от первого брака Сергей Георгиевич и Елена Георгиевна Романовские-Лейхтенбергские. Великий князь Петр Николаевич с супругой Великой княгиней Милицей Николаевной и детьми Мариной, Романом и Надеждой жили в Дюльбере. И если вначале в Крыму Романовы чувствовали себя относительно безопасно, то позже, когда в Крым пришли большевики, им пришлось пережить здесь обыски, притеснения и даже довольно жёсткий режим, запрещающий им общение друг с другом и миром. Они находились под постоянным наблюдением, им было запрещено пользоваться телефоном и выходить за пределы имения. Как вспоминал родственник Романовых Ф.Ф. Юсупов, семья которого тоже находилась в Крыму, "ложась спать, мы никогда не были уверены, что утром будем живы". Позже всех Романовых переселили в "Дюльбер" под охрану Севастопольского совета. Ялтинские большевики требовали немедленной казни Романовых, севастопольцы ждали приказа из Петрограда. В 1918 году, после оккупации Крыма немцами, крымским Романовым дали некоторую свободу, они разъехались из Дюльбера по своим имениям. А вскоре в Крыму появились войска Англии и Франции, в декабре в Севастополь прибыли корабли британского военного флота. Вдовствующая Императрица Мария Федоровна согласилась принять приглашение английской королевы выехать из Крыма на одном из английских кораблей, при условии, что она сможет взять с собой всех своих друзей, кому угрожала опасность от большевиков. В марте 1919 года все крымские Романовы (кроме Великой княгини Ольги Александровны с семьей, которые уехали в Новороссийск в Белую Армию, и Великого князя Александра Михайловича, уехавшего ранее в Европу) ступили на борт британского крейсера "Мальборо". В письме с борта "Мальборо" Императрица сообщает о своём отъезде подруге, последней владелице Алупки Е.А. Воронцовой-Дашковой: "Я по-настоящему огорчена что не увидела вас больше до этого ужасного и кошмарного отъезда, до сих пор не могу прийти в себя от того, что меня вот так заставили покинуть Россию, которую я обожаю и считала своей Родиной в течение 51 года! Это ужасно и очень жестоко, но так угодно Богу, и я должна подчиниться его воле...". Мария Фёдоровна постаралась взять к себе на корабль всех, кому угрожала опасность от большевиков. "Несмотря на размеры корабля, не хватало ни кают, ни кроватей". "Английские офицеры, - продолжала в письме тому же адресату Императрица, - замечательно любезны и действительно делают всё для всех. Они пытались эвакуировать всех несчастных, которые еще остались в Ялте и её окрестностях...". 11 апреля 1919 года корабль с крымскими Романовыми на борту "медленно, почти незаметно покинет рейд Ялты". Для многих Романовых, как и для многих русских людей, Ялта, Крым станут последним берегом Родины. А в памяти Романовых Южный берег Крыма останется "ярко сияющим символом счастья".

 

http://www.1-yalta.com/yalta-history-6.htm

 

РЕВОЛЮЦИЯ      ГРАЖДАНСКАЯ ВОЙНА     ГОЛОД В КРЫМУ

ГЛ. СТРАНИЦА      СТРАНИЦА 1    СТРАНИЦА 2     СТРАНИЦА 3   ЕВПАТОРИЯ        1917-1922

По материалам домашнего архива семьи Афанасьевых   

и других источников 

---

Демонстрация в Евпатории

Наступил 1917 год.  Мирная жизнь тихой, курортной Евпатории осталась в прошлом. Впереди были революция и гражданская война - один из наиболее кровавых периодов в истории Крыма. Борьба за власть "местного значения" сменилась сражениями между белой и красной армиями. Власть менялась, как в калейдоскопе. Крымский полуостров переходил из рук в руки, и террор одних сменялся террором других, каждый раз разгораясь с новой силой.  Недаром Крым в ту пору в народе прозвали "всероссийским кладбищем".

---

Что делали Вера Никитична, Кирилл Павлович и маленькая Ира в те грозные годы в Евпатории, можно судить лишь по "Трудовому Списку" Кирилла Павловича [1] и пары бережно сохраненных Верой Никитичной справок. Правда "Трудовой Список" был составлен в конце 20х годов и деятельность Кирилла в "несоветское" время могла быть опущена или искажена. Привожу ниже краткую хронику тех лет, основанную на источниках [3, 5-16] и выделенные курсивом выписки из "Трудового Списка". 

 

С 1го октября 1915 года по 1 сентября 1918 года - заведующий Рентгеновским и     Электрическим кабинетами "Приморского Санатория" в Крыму, гор. Евпатория.

2 марта 1917 -  В Петрограде формируется Временное правительство во главе с князем Г.Е. Львовым.   Николай II подписывает в Пскове Манифест об отречении от престола. 

Февральские события 1917 г. в Петербурге, которые привели к власти Временное правительство России, в Крыму были восприняты спокойно. Губернатор передал власть комиссару Временного правительства, и администрация губернии принесла присягу новому правительству. На заседании Евпаторийской думы (4 и 6 марта) оглашена телеграмма господина Таврического губернатора об образовании Временного правительства. 

Около десяти фотографий в фотоальбоме Афанасьевых посвящены революционным событиям в Евпатории. По свидетельству сотрудников Евпаторийского краеведческого музея, на большинстве из них изображен момент присяги городского гарнизона Временному правительству в начале марта 1917 года. Эти события происходили на Соборной площади у стен собора Св. Николая /27/,  построенного в 1898 г. в память освобождения Евпатории от англо-франко-турецких захватчиков в годы Крымской войны. Чуть менее года назад, во время посещения Николаем II-м Евпатории, соборная площадь также была заполнена народом, радостно приветствовавшим Российского самодержца. 

Встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа инородцев татар, караимов в национальных костюмах, вся площадь перед собором - один сплошной ковер розанов. (Из дневника А. Вырубовой [3]). 

Теперь, на той же площади, народ приветствовал отречение царя... 

"Обязуюсь повиноваться Временному правительству, ныне возглавляющему российское государство, впредь до установления воли народа при посредничестве Учредительного собрания" - разносились над площадью слова новой присяги "на верность службы Российскому государству". 

 

Присяга Евпаторийского гарнизона Временному правительству

---

В соответствии с распоряжением Временнего правительства, 16 июля 1917 года прошли досрочные демократические и прямые выборы новых гласных Евпаторийской Думы, в результате которых был почти полностью обновлен ее состав. Председателем Городской Думы избирается представитель лидирующей фракции эсеров  М. П. Могилевский. С. Э. Дуван, ссылаясь на расшатанное здоровье, слагает с себя обязанности как Городского Головы, так и только что подтвержденное звание гласного.  Сняв с себя украшавшую его грудь цепь, он покидает собрание. Его работа в новом “революционном” составе Думы вряд ли была возможной. [3].

После Февральской революции 1917 г в Крыму быстрыми темпами идет процесс формирования новых органов власти: параллельно городским думам и земствам возникают общественные комитеты цензовых элементов, Советы рабочих, солдатских и матросских депутатов, назначается губернский комиссар Временного правительства. Резко активизируется деятельность политических партий: социалистов-революционеров (до 13 тыс. человек), меньшевиков (до 5 тыс., контролируют профсоюзы), конституционных демократов. Количество большевиков весной 1917 г. не превышает нескольких десятков: это в основном приезжие и военнослужащие. Первая самостоятельная организация крымских большевиков создана в Севастополе в апреле-мае. 

 25 октября 1917 -  Октябрьский переворот в Петрограде.  Военно-революционный комитет объявляет о низложении Временного правительства и именем Совета берет власть в свои руки. 

По телеграфу в Севастополь передано сообщение Петроградского военно-революционного комитета о переходе власти в руки Советов. Получив сообщение, большевики организовали митинги в частях, на предприятиях. На кораблях были подняты красные флаги. Симферопольский Совет создал "революционный комитет" для предупреждения захвата власти большевиками. Феодосийский Совет осудил переворот в Петрограде. Всекрымский съезд Советов 9 голосами против 7 объявил переворот преступной авантюрой. 

20 ноября 1917 - На губернском съезде представителей городских и земских самоуправлений создан Таврический Совет народных представителей, как высший орган власти в Крыму. 

Декабрь 1917 - январь 1918 - КРЫМСКО-ТАТАРСКОЕ НАЦИОНАЛЬНОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО.

12 января 1918 - В Севастополе создан Военно-революционный штаб. Решено перейти к непосредственным действиям по захвату власти в городах Крыма, куда и были направлены представители штаба. 

---

     В Евпатории красные войска появились 14 января. Начались массовые аресты офицеров, лиц зажиточного класса и тех, на кого указывали, как на контрреволюционеров. За 3 дня 15, 16 и 17 января в маленьком городе было арестовано свыше 800 человек,  на транспорте "Трувор" и гидрокрейсере "Румыния" было убито и утоплено не менее 300 человек . 

.... "Все арестованные офицеры (всего 46) со связанными руками были выстроены на борту транспорта, один из матросов ногой сбрасывал их в море, где они утонули. Эта зверская расправа была видна с берега, там стояли родственники,  дети, жены... все это плакало, кричало, молило, но матросы только смеялись [18].

 

... на другой день на рейд вошли два транспорта (один — «Румыния», название другого не помню) и открыли огонь по городу и в частности по даче, где собирались офицеры у штабс-ротмистра Новацкого [18] >>>

Эта зверская расправа была видна с берега, там стояли родственники,  дети, жены... все это плакало, кричало, молило, но матросы только  смеялись [18].  >>>

Опознание трупов людей, замученных большевиками в Евпатории [17].  >>>

 

Среди погибших в тревожные январские и последующие за ними февральские дни оказались бывшие гласные Евпаторийской Думы И. А. Коптев, В. Н. Мамуна, Ф. И. Василькиоти, А. А. Бояр, К. А. Антонов [3].

Отрывки из книг Деникина [17] , Кришевкого [18],  Мельгунова [12] и А.Г. и В.Г. Зарубиных [28], посвященные завоеванию власти большевиками в Крыму и резне в Евпатории, а также несколько фотографий из фотоальбома семьи Афанасьевых, на которых, вполне вероятно, запечатлены эти события,  смотрите на странице:

 "УСТАНОВЛЕНИЕ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ В КРЫМУ. РЕЗНЯ В  ЕВПАТОРИИ".

Справедливости ради следует отметить, что красный террор в то время, судя по воспоминаниям очевидцев, был скорее стихийным и многое зависело от воли случая. Так генерал Врангель, бывший в январе в Ялте, был арестован революционными матросами, но избежал расстрела благодаря заступничеству жены и соседей. 

Не подверглись репрессиям члены императорской семьи, бывшие в то время в Крыму.

Императрица Мария Федоровна и прочие члены Императорской Фамилии были все поселены в имении Великого князя Петра Николаевича "Дюльбер", где жили под охраной матросов.  ... команда, охраняющая  Императрицу и Великих Князей, относилась к ним с полным уважением и большой внимательностью. Начальник команды, матрос Черноморского флота, проявлял подчас совершенно трогательное отношение к заключенным [11]. 

Январь 1918 - В Крыму установлена Советская власть, в Севастополе создан Военно-революционный штаб.

3 марта 1918 - Заключение Брестского мирного договора с Германией и ее союзниками по которому под контроль Германии передавались Прибалтика, Польша, Белоруссия и Украина. 

7-10 марта 1918 -  Таврический губернский съезд Советов, земельных и революционных комитетов одобрил заключение Брестского мира, поддержал Советскую власть на Украине, избрал Центральный исполнительный комитет (12 большевиков, 8 левых эсеров) под председательством Ж. А. Миллера и Совет народных комиссаров, который возглавил прибывший в Крым по направлению ЦК видный большевик Н. Г. (А. И.) Слуцкий.

19-22 марта  1918 - Провозглашение Социалистической Советской Республики Тавриды.

29 марта 1918 - Соглашение между Германией и Австро- Венгрией об оккупации Украины. По этому соглашению Крым входил в сферу "германских интересов". На полуострове - началась подготовка сил к обороне. Была объявлена всеобщая мобилизация. "Политически незрелых" направляли рыть окопы и углублять ров на Перекопе. 

18 апреля 1918 - Наступавшими, вопреки Брестским договоренностям, германскими частями была прорвана слабая оборона Перекопа. Часть членов Советского правительства Тавриды, включая Слуцкого, была захвачена под Алуштой и расстреляна. 

1 мая 1918 - Немецкие войска в Севастополе К этому времени они уже заняли Джанкой, Евпаторию, Феодосию. Немецкое командование потребовало передачи Черноморского флота, возврата ушедших в Новороссийск судов.

Июнь 1918 - Ноябрь 1918  КРЫМСКОЕ КРАЕВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО ГЕНЕРАЛА  СУЛЬКЕВИЧА

 

С конца 1918 г. по март 1919 г. - в Уездном земстве в качестве члена Управы г. Евпатория.

 Ноябрь 1918 - Апрель 1919   КРЫМСКОЕ КРАЕВОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО С.С. КРЫМА

 

В 1919г. во время Соввласти - пом. завед. Евпаторийским Здравотделом.

Апрель 1919 - Июнь 1919 КРЫМСКАЯ СОВЕТСКАЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ РЕСПУБЛИКА   

 

Июнь 1919 - Апрель 1920 - правительства генерала Деникина

                                                      ОСОБОЕ СОВЕЩАНИЕ ПРИ ГЛАВКОМЕ ВСЮР 

                                                      ПРАВИТЕЛЬСТВО ПРИ ГЛАВНОКОМАНДУЮЩЕМ ВСЮР

                                                      ЮЖНОРУССКОЕ ПРАВИТЕЛЬСТВО  

 

С 1920 по октябрь м-ц в сельскохоз. кредитн. Кооперации "Крымсоюзбанк" в Евпаторийском отделении в качестве инструктора-практиканта.

Апрель 1920 - Ноябрь 1920  ПРАВИТЕЛЬСТВО ЮГА РОССИИ генерала Врангеля.

      12-14 ноября 1920 года белая армия навсегда покинула Крым, Россию. Врангелевцы увели с собой остатки Черноморского флота. На 126 судах и боевых кораблях было вывезено более 145 тысяч человек, "не считая судовых команд".

 

С октября 1920 года по январь 1921 года пом. завед. курортным п.отд. Евпаторийского Здравотдела.

14 ноября 1920 - Революционный военный совет Южного фронта принял Постановление, об образовании Крымревкома.  В городах и уездных центрах создавались местные ревкомы. Это означало введение в Крыму чрезвычайного положения, которое продлилось до избрания ЦИКа Крымской АССР на I Учредительном съезде Советов Крыма 10 ноября 1921 г. Ревком организовал массовое истребление оставшихся в Крыму белогвардейцев, а также вчерашних союзников - махновцев. 

    Вступала новая власть, и вместе с ней  шла кровавая полоса террора и мести. Это была уже не гражданская война, а уничтожение прежнего противника.  Действовавший в Крыму известный венгерский коммунист Бэла Кун и его секретарь - небезызвестная "Землячка" разослали на места телеграмму, с приказанием немедленно расстрелять всех зарегестрированных офицеров и военных чиновников.  Первая же ночь расстрелов в Крыму дала тысячи жертв: в Симферополе 1800чел., Феодосии 420, Керчи 1300 и т.д. Расстреливали не только военных, но и врачей и служащих Красного креста, сестер милосердия, земских деятелей, журналистов и пр. и пр. Всего, в  течение 1920-1921 годов, в Крыму было расстреляно несколько десятков тысяч человек. [12].

Точное число погибших в ходе Гражданской войны в Крыму до сего дня не установлено. Исследователи предлагают различные цифры — от 20 тыс. до 150 тыс. человек. Был нанесен сильнейший удар и по культуре Крыма. По мнению М.А. Волошина, из каждых трех крымских интеллигентов погибло двое [8]. 

Надо сказать, что и белые правительста в Крыму также проводили политику террора.

"... в первые месяцы 1920 года по приказанию ген. Слащева военно-полевые суды весьма активно приговаривали к расстрелу всех ему подозрительных лиц (порой их расстреливали без всяких приговоров). Ген. Кутепов также усердно предавал военно-полевым судам подозреваемых в тяжелых преступлениях лиц в Семфирополе. Тела казненных в назидание вешали на фонарных столбах города. Эти меры возбуждали ужас в населении ..." [13].  

 

С января 1921 г. по 18 октября 1922 года завед. Рентгеновским кабинетом Курортного района. Крым.

 После гражданской войны Крым находился в очень сложной ситуации. Хозяйство полуострова было разрушено. Промышленное производство по сравнению с довоенным 1913 годом упало в три раза. На одну треть сократилась посевная площадь, наполовину снизилась урожайность. В жалком состоянии оказались сады и виноградники. Резко уменьшилось поголовье скота. Население остро нуждалось в хлебе, одежде, топливе, керосине, спичках и т.п. Денежные знаки обесценились. Все это привело к тяжелым социальным и политическим последствиям. В два раза сократилась численность рабочих. Образовалась большая армия безработных, значительную долю которых составили демобилизованные красноармейцы. Осложнились межнациональные отношения.

18 октября 1921 г. вышло постановление ВЦИК и СНК РСФСР об образовании автономной Крымской Советской Социалистической Республики. 

Летом 1921 г. проявились признаки наступавшего голода. В дальнейшем это бедствие приобрело катастрофический размах. Оно коснулось в первую очередь крымских татар предгорных и горных районов, не ведших зернового хозяйства. 

1 декабря 1921 г.  cоздана Центральная республиканская комиссия помощи голодающим - (Помгол, впоследствии - Последгол) под руководством Ю. П. Гавена. Помгол ввел ряд налогов, создавал детдома, организовывал столовые и питпункты и т. д. 

Весной 1922 г. голодало 500 тыс. человек, около 70% населения Крыма. Голодная смерть в 1921-1922 гг. унесла жизни более 75 тыс. крымчан. Общее число погибших на весну 1923 г., возможно, превысило 100 тыс. человек, из них 75 тыс. - крымские татары. Последствия голода удалось ликвидировать лишь к середине 20-х гг. 

 

К началу 1922 г. Крымпомголом для голодавших было закуплено 30 тысяч пудов хлеба внутри страны и 60 тысяч пудов за границей, 20 тысяч пудов зерно-фуража. В мае 1922 г. на содержании Крымпомгола находились 200 тысяч голодавших.  Помощь голодавшим оказывали и заграничные организации, действовавшие в Крыму (прежде всего АРА - Американская администрация помощи). АРА открыла 700 столовых по всему Крыму. Как дар народа США голодающему населению было распределено 1 млн. 200 тысяч пудов продуктов (1202 вагона) - муки, риса, жиров, сахара, какао, кукурузы и прочего. Кроме того, было выдано 1277 вещевых посылок.

 

Во время голода в Крыму в 1921 году супруги Гелелович - дочь бывшего городского головы Дувана Лиза и ее муж Сулейман -  на личные сбережения собрали продовольствие для жителей родной Евпатории и отправили на собственном корабле "Лебедь", чем спасли не одну жизнь своих сограждан. Однако корабль, источник их существования, был конфискован большевиками. Семья была разорена...[19].

О том, каков был рацион питания в то время, можно судить из Регистрационной карточки учительницы 4й Советской школы  г. Евпатория   Веры Никитичны Афанасьевой, выданной ей в октябре 1921 года.  Ее трудовой паек составлял: 3/4 ф. хлеба (1ф = 450 г.), 1/2 ф сахара, 1 ф соли и 10 ф овощей.

 

Менее чем через месяц после окончания Гражданской войны, в декабре 1920 г. Крым посетил нарком здравоохранения РСФСР Н.А. Семашко, на месте изучивший положение дел в курортной сфере и ставший автором подписанного 21 декабря того же года В.И. Лениным декрета Совнаркома "Об использовании Крыма для лечения трудящихся".  Возглавлять Центральное управление курортами Крыма был назначен Д.И.Ульянов (В 1919 году член Евпаторийского комитета РКПб).  Во исполнение Декрета распоряжением Крымревкома от ноября 1921 г. было положено начало Евпаторийско-Сакскому курорту. Тогда же вступают в строй санатории "Таласса", "Приморский". 

---

Наконец-то Кирилл Павлович смог снова заняться любимым делом. В  чудом сохранившейся справке, выданной ему 12 октября 1922 года Управлением Евпаторийского Санаторно-Курортного района говорится: 

"......

Будучи фактическим организатором открытого при Куруправлении в апреле месяце 1921 г. Рентгкабинета, собранного из разрозненных в различных не функционировавших и разрушенных кабинетах других Санаторий аппаратов и даже отдельных частей их, Кирилл Павлович поставил Ренткабинет в короткое время на твердую ногу и единственно благодаря его неустанной энергии, любви к делу, обширному опыту и проявлению огромного интереса к показательной научной работе дело Рентгенотерапии в Евпаторийском Курортном районе было поставлено на должную высоту, - о чем наглядно говорят его отчеты и работы по рентгеноскопии, рентгенографии и рентгенотерапии - в числе около 400 - х.

Службу в Евпаторийском курортном районе Кирилл Павлович Афанасьев оставил по собственному желанию в связи с сокращением штатов и как опытный, энергичный, знающий дело спец-работник, может быть рекомендован в качестве выдающегося квалифицированного рентгенотехника."

 На чьей стороне были Вера и Кирилл Афанасьевы во время Гражданской войны, я не знаю. Бабушка никогда не говорила об этом. Главное, что они уцелели.

---

Бабушка никогда не рассказывала мне о политической деятельности деда, поэтому сведения о том, что Кирилл Павлович Афанасьев играл значительную роль в политической жизни Евпатории революционных лет, оказались  для автора этой страницы большим сюрпризом. Благодаря архивному поиску евпаторийского краеведа Валерия Мешкова и опубликованному в сети списку социалистов-революционеров Таврической губернии удалось узнать, что после февральской революции 1917 года представитель партии эсеров К.П. Афанасьев был избран председателем исполкома Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов Евпатории.  Совет был сформирован параллельно Думе, где социалисты-революционеры также, как и в Совете, получили подавляющее большинство. В апреле 1917 года Совет по инициативе Афанасьева принял резолюцию о недопущении Ленина в Евпаторию, в случае его приезда в Крым.

 3 апреля 1917 г. Ленин возвратился из эмиграции в Петроград и активно включился в политическую борьбу, призвав к окончанию «империалистической войны» и провозгласив «всемирную социалистическую революцию». Возникли слухи, что он может навестить, проживавшего в то время в Евпатории брата – военврача Дмитрия Ульянова. В связи с этим  «эсеровская фракция местного исполкома в лице поручика Мишукова, Афанасьева и др. официально внесла предложение примкнуть к постановлению Севастопольского исполкома о недопущении в город т. Ленина в случае его приезда в Крым. Для разрешения этого вопроса Афанасьев, как председатель исполкома, созвал экстренное совещание исполкома». В принятом постановлении говорилось: «1) Признать в принципе приезд Ленина в Евпаторию нежелательным. 2) просить начальника гарнизона выделить караул для ежедневной поездки в Саки для недопущению проезда Ленина в Евпаторию и 3) если бы Ленину удалось проскользнуть в Евпаторию, немедленно арестовать его и выслать обратно из Евпатории». (См.: Революция в Крыму. Историческая библиотека Истпарта О.К. Крыма" (Симферополь, 1923) №2, 1924. С. 108).

Из документов крымского архива (ГААРК) следует, что  после февральской революции Кирилл Павлович почти постоянно, когда работала Городская Дума (при большевиках ее заменяли Советы и Ревкомы), был гласным Думы, работал в ее комиссиях и комитетах. Кроме того, занимал должности члена Городской Управы и Евпаторийской Уездной Земской Управы.  Так, например, в 1920 году, при власти генерала Деникина, он являлся председателем думского Комитета по борьбе с безработицей, участвовал в комиссии по организации Аукционного зала. Возможно, дед увлекся идеями эсеров еще в Петербурге и приобрел в Евпатории реноме «столичного политика», но без уважения окружающих и умения убеждать в своей правоте он вряд ли смог быть избран на эти заметные должности.

Можно только догадываться, почему деду удалось сохраниться и уберечь семью и при белых и при красных. Мне кажется, что он как бы "стоял над схваткой", сострадая и тем и другим. И не запятнал себя участием в терроре при любом режиме. Поэтому они и выжили.

---

В конце 1922 года семья Афанасьевых  вернулась в Петроград. Если бы не революция, гражданская война и разруха карьера Кирилла Афанасьева, как талантливого рентгенотехника, могла бы получить достойное продолжение. Но судьба распорядилась по другому. Петроград приходил в себя после Военного коммунизма, в стране был провозглашен НЭП, открывалась возможность для частной инициативы. В 1923 году Кирилл организовывает, весьма экзотические по нынешним временам производства: картузную мастерскую по переработке кулья и рогож в обойную мочалу и обойно-матрацную мастерскую с количеством рабочих до 150 чел, из которых 90% были беспризорники. Потом  ...  , но это уже тема для другого рассказа.   

 

---

1. Трудовой Список Афанасьева Кирилла Павловича.               

2. Письма Константина Самуиловича  Батозского - потомка С.Э. Дувана, коллекционера Евпаторийских раритетов,  врача-рентгенолога. 

3.  С.Э.Дуван "Я люблю Евпаторию" Слово и дело городского головы.

 Составители: Кутайсова М.В., Кутайсов В.А. Изд-во "Южногородские ведомости" ,  Евпатория, 1966 г.  

4. Романовы и Крым. - М.: Издат. фирма "Крук", 1993. 

5. У самого синего моря. Евпатория.

6. Город-курорт Евпатория.

7. Сигаева Г.В. Крымские караимы  и их вклад в многонациональную культуру России и Крыма. 

8. Остров Крым. Краткий исторический очерк. 

9. Русская армия в 1ой мировой войне.

10. Ишин А.В. Красный террор в Крыму в 1920-1921 годах и его последствия.

11. Врангель Петр Николаевич. Записки .

12. Мельгунов С.П. Красный террор в России. - Издательство BRANDY, Нью-Йорк, 1979. 

13. Николай Росс. Врангель в Крыму. - Possev-Verlag, Gorachek KG., 1982. 

14. Kenez Peter.  Civil War in South Russia, 1918: The First Year of the Volunteer Army. - University of California Press Berkley Los Angeles London 1971

15. Страницы истории и культуры Крыма (сайт Таврического университета).

16. Евпатория. История города. 

17. Деникин А.И. Очерки русской смуты. - Берлин: Слово. 1924., С. 40-41.

18. Кришевский Н. В Крыму (1916-1918)// Архивы Русской революции. - 1992. - т.13, С 111-113.

19. К. Батозский, Н.Павленкова.  ВОЗВРАЩАЮ СЕБЕ РОССИЮ. Иван Шмелёв и крымские караимы в Париже.

20. О.Платонов. Терновый венец России. Николай II в секретной переписке.М.1996.

21. " Nicolas and Alexandra. The Family Albums." Taurus Parke Books, London 1992.

22. В.Шевченко. Евпаторийскому курорту - 95 лет. Крымская правда. 27 июня 2000 года. 

23. Сайт музея Л.В. Собинова.

24. Феодоровский государев собор в Царском Селе.
25. Лев Карохин. Сергей Есенин в Царском Селе. "Облик". Санкт-Петербург. 2001.
26. Открытие комплекса караимких кенас. 

27. 100-летие освящения Свято-Николаевского собора.

28. А.Г. Зарубин, В.Г. Зарубин. "Без победителей". К 75-летию окончания Гражданской войны. Глава II. 
 Год 1918.

29. Сайт для тех, кто захочет отдохнуть в Евпатории.

30. В.Г. Пьянков. Справочник по курорту Евпатория на сезон 1912 года. Евпатория, типогр. М.Л.Мурованского, 1912. 

 

НАЗАД  НА 

1ю страницу

2ю страницу

      

   Кирилл Финкельштейн     

Декабрь, 2001 года     

---

P.S.   Я никогда не был в Евпатории, но благодаря работе над этой страницей, этот город, во многом, стал мне близким и родным. 

P.P.S.  Хочу поблагодарить Константина Самуиловича Батозского за интересные сведения и современные фотографии Приморского санатория и дачи Завельского (4я линия), где в 1922 году жили Афанасьевы. 

Я познакомился с  Константином Самуиловичем совершенно случайно, через интернет. Оказалось, что пути наших предков, когда-то пересекались. Его прапрадед - городской голова С.Э. Дуван, заведовал также и госпиталем, где работал мой дед. Муж его бабушки Сулейман, учился в Александровском караимском духовном училище, где преподавала моя бабушка. Как и мой дед, он работает врачом-рентгенологом.

                                                                                                    

 

http://kfinkelshteyn.narod.ru/Evpatoria/Evp3.htm

 

ВИЗИТ  НИКОЛАЯ II  В  ЕВПАТОРИЮ

РЯДОВОЙ САНИТАРНОГО ПОЕЗДА СЕРГЕЙ ЕСЕНИН
         

ГЛ. СТРАНИЦА      СТРАНИЦА 1    СТРАНИЦА 2     СТРАНИЦА 3   ЕВПАТОРИЯ        1915-1922

По материалам домашнего архива семьи Афанасьевых   

и других источников

  

Заметным событием в жизни санатория и города явилось посещение Евпатории и госпиталя монаршей четой 16 мая 1916 года. Это был последняя поездка Николая II в так горячо любимый им Крым. (Здесь вы можете посмотреть несколько фотографий из семейного альбома Николая II, посвященных пребыванию его семьи в Крыму).

 

Привожу ниже выдержки из книги Вадима и Марины Кутайсовых [3], в которой описывается это знаменательное для Евпатории событие.  

После назначения Дувана заведующим Приморским санаторием, превращенным в госпиталь имени Александры Федоровны для раненых воинов, он еще несколько раз посетил Царское Село; по крайней мере, Государыня вспоминает о нем в пяти своих письмах. Вероятно, именно с содержанием лазарета связана продажа им одного из своих имений. Вскоре, 26 августа 1915 года, за труды по мобилизации С. Э. Дуван был награжден орденом Св. Владимира 4 степени.  В мае 1916 года Дуван принимал в Евпатории любимую фрейлину ее Величества Анну Вырубову. [3]

Вот как описывает императрица в письме к Николаю II от 28 апреля 1916 года отправку санитарного поезда из Царского Села, на котором А. Вырубова вместе ранеными должна была прибыть в Евпаторию.

"Ну, вчерашний день доставил А. немало томления — никак нельзя было установить, когда прибудет мой санитарный поезд в Ц.С. из города для того, чтобы захватить ее; — после бесконечных отмен мы, наконец, после 6 отвезли ее, прошлись по всему поезду, нашли в нем множество своих раненых офицеров, а также из большого дворцового лазарета и из города, — сына Гебеля и солдат, также 5 несчастных Аниных калек, 5 сестер, едущих в отпуск в Ливадию и нескольких жен, сопровождающих мужей. Вильчк. также поехал, чтоб осмотреть все санатории в Крыму, принадлежащие к нашему Ц.С. пункту, — и Дуван поехал. А. (Анну Вырубову) провожала целая свита — Жук, Феод. Степан., Коренев, Ломан сопровождает поезд. Ее вместе с ее горничной поместили в его прелестном купе в вагоне сестер, ее раненые в противоположном конце поезда. Наконец, в 7 1/4 они двинулись (она была ужасно грустна). Когда я ложилась спать, то получила от нее письмо из города, в котором она сообщает, что они простоят там еще до 10 1/2 — один Бог знает, когда они попадут в Евпаторию. <...>  Затем, не могли ли бы мы съездить из Симферополя (оставив там часть вагонов) по жел. дор. в Евпаторию? Это было бы менее утомительно, и мы могли бы позавтракать в поезде, осмотреть санатории и повидать Аню." [20]

 

“Городской Голова Дуван,— писала она (Анна Вырубова) в своем дневнике,— дал мне помещение в его даче, окруженной большим садом на самом берегу моря; здесь я прожила около двух месяцев, принимая грязевые ванны”.  Незадолго до этого — 24 апреля — город был обстрелян немецким крейсером “Бреслау”.  Необходимость оказать моральную поддержку жителям Евпатории, расположение в городе госпиталя имени императрицы, содержащегося за счет ее личных средств, планируемое строительство здесь Всероссийской Алексеевской (в честь цесаревича) грязелечебницы и, наконец, тот факт, что в данный момент там отдыхала Вырубова,— все вместе взятое способствовало посещению курорта монаршей четой. Они провели в Евпатории почти целый день 16 мая 1916 года (с 10 до 18 часов).

 

Николай II с семейством посетил достопримечательности уездного города: православный собор в честь святого, имя которого носил монарх, где хранились русские хоругви времен Крымской войны и где был отслужен молебен с провозглашением многолетия царскому дому, державе Российской и русскому воинству; затем они побывали в ханской мечети, караимской кенасе и проехали на автомобиле по городу. В санатории имени Александры Федоровны государь вручил награды выздоравливающим воинам, прогулялся пешком по Дувановской улице к морю, где живо интересовался способами лечения на пляже и применения песочных ванн .

Соответствующая запись появилась в личном дневнике Царя: “В 7 час. утра прибыли в Евпаторию, когда я еще спал. В 10 час. вышли из поезда и, приняв депутацию, поехали в город. Погода была теплая, серая и ветреная. Посетили собор, мечеть и кенасу караимов, которую также посетил Александр Павлович в 1825 г. Затем осмотрели лазарет Аликс — приморскую санаторию с ранеными из Ц. Села. Прошел с Алексеем к морю и осмотрел ванны. Побывали еще в земской уездной больнице и вернулись в поезд в час с 1/4. После завтрака отправились запросто в город в дальний его участок на дачу, занимаемую Алей. Дети резвились на берегу на чудном песку, хотелось выкупаться, но воздух был прохладен. Выпив у нее чаю, приехали в поезд в 6 1/4 уехали из Евпатории. Город производит очень приятное впечатление и надо надеяться, разовьется в большое и благоустроенное лечебное место.”

 

Посещение Евпаториии отмечено также в дневнике великой княжны Татьяны Николаевны: "Утром пришли в Евпаторию. Поехали в собор, молебен оттуда в мечеть, потом к караимам в храм. Поехали в санаторию Мамы. Рита* была, там масса раненых и много наших. Осматривали все, потом заехали в маленький лазарет. Завтракали в поезде. Днем подъехали к Ане на дачу. Рита тоже была. Сидели на чудном пляже у моря, искали раковины. Пили у нее на балконе чай. Вернулись в б часов. Все наши раненые были на станции. Сидела у себя. Обедали со всеми. В 9 часов гуляли с Папой по станции Сарабуз. Аню оставили там. После сидела с Мамой. —Ужас как грустно уезжать из Крыма от моря, моряков и кораблей!"

  * Рита - Хитрово Маргарита Сергеевна (1895-1952),  фрейлина, сестра милосердия царскосельского  Дворцового лазарета, последовала за царской семьей в Тобольск.  По личному приказу Керенского арестована (22.8.1917) и доставлена под конвоем в Москву. Состояла в переписке с царской семьей во время их заключения. В эмиграции вышла замуж за В. Г. Эрдели. Скончалась в Нью-Йорке

 

Встреча на вокзале Императора Николая II	Семья Николая II с группой раненых и сестер милосердия возле лазарета имени Александры Федоровны	Цесаревич Алексей на пляже в Евпатории	Последняя фотография в Крыму

 Фотографии из книги "Романовы и Крым" [4]. Евпатория, 16 мая 1916 года.

Эпизоды визита Николая II в Евпаторию засняли на кинопленку, и уже через две недели в кинотеатре "Наука и жизнь", при полном аншлаге, демонстрировался хроникальный фильм:

 "Пребывание Их Императорских Величеств с Августейшей Семьей в Евпатории". ( с сайта М.Баженова).

---

Осматривал ли царь кабинеты, которыми заведовал Кирилл Афанасьев, неизвестно, но свидетелем монаршего посещения Кирилл и Вера Афанасьевы несомненно были. Может быть вырванные из альбома фотографии были посвящены этому событию? Или на них был запечатлен кто-либо из приближенных Царской семьи?  

---

 

Недавно я прочитал книгу Льва Карохина "Сергей Есенин в Царском Селе" [25]. И тут выяснилась интересная подробность! Оказывается Сергей Есенин был санитаром  военно-санитарного поезда, перевозившего в апреле 1916 года раненых  в Евпаторию, того самого  поезда, об отправке которого из Царского Села писала в упоминавшемся выше письме Императрица.

   

В начале 1916 года Сергей Есенин был призван на службу в армию и благодаря  протекции друзей  был назначен санитаром в "Полевой Царскосельский военно-санитарный поезд №143 Ея Императорского  Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны." Руководил поездом, уполномоченныый Ея Величества - полковник Дмитрий Николаевич Ломан. 

В приказе №117 по военно-санитарному поезду №143, подписанному комендантом поезда, говорилось:
"2. Согласно Высочайшего Ея Императорского Величества Государыни Императрицы Александры Федоровны повелению, поезд завтра, 27-го апреля, отойдет в 30-ю поездку по направлению Москва-Курск-Симферополь-Евпатория, забрав раненых из Петрограда и Царского Села.  <...>.
4. Объявляю распределение по вагонам фельдшеров и санитаров. <...> Вагон №6: фельдшер Иконников и санитары: Гречишников, Ежов, Зубин и Есенин."
  16 мая поезд возвратился в Царское Село. Сколько времени он пробыл в Евпатории и чем был занят в это время  санитар поезда Сергей Есенин, помимо своих обычных обязанностей, пока не известно. Факты посещения Евпатории такими  деятелями литературы, как  Ал. Толстой, Вл. Маяковский,  Максимилиан Волошин  достаточно широко известны, а история посещения Евпатории Сергеем Есениным возможно еще ждет своего исследователя. (Смотрите статью евпаторийского краеведа В.Мешкова "Сергей Есенин побывал в Евпатории"). 

---

 

		23 февраля 1916 года в семье Афанасьевых произошло радостное событие, у них родилась дочь Ирина. С первых дней своего существования маленькая Ира была окружена заботой и вниманием счастливых родителей. Сохранился дневник Веры Афанасьевой в котором она ежедневно записывала: как Ирочка спала, как ела, когда произнесла первое слово.

           

Через несколько месяцев после рождения  дочери Вера Афанасьева начала работать преподавательницей русского языка и истории в старших классах Александровского Караимского Духовного Училища, где проработала 2 учебных года .

 Крымские   караимы    (караи) — это древний народ, численность которого сейчас на всей земле не превышает трех тысяч. Караи — маленький осколок большого тюркского племени хазар.  давших начало народу, который в последствии законом Российской империи был зафиксирован как “караимы”.   В России религия караимов признана самостоятельной, близкой к раннему христианству. В паспортах писалось <вероисповедания караимского>.  В 1914 году в России было 14 тысяч караимов, в Крыму -5 тысяч. Действовало 20 храмов — кенас, из них 11 в Крыму; 40 караимских общин, 9 — в Крыму; учебных заведений в Крыму было 13, включая Александровское караимское духовное училище, названное в честь царя и с его согласия [7]. 

 

3 сентября 1999 года после долгого перерыва и исторического забвения вновь открылась караимская кенаса, являющаяся фактически одним из мировых центров караимизма.  Многие евпаторийцы и гости города хорошо знают комплекс караимских кенас - уникальный памятник архитектуры XVIII века. Здесь в свое время побывали российские императоры Александр I и Николай II, поэт Адам Мицкевич и другие знаменитые люди. Комплекс кенас и сейчас привлекает гостей города, являясь единственным в мире действующим храмовым комплексом крымских караимов /26/.

  

---

  

1

2

3

4

5

6

7

Моменты  жизни дореволюционной Евпатории (из фотоальбома семьи Афанасьевых) 

 

На странице 1  Вера и Кирилл Афанасьевы сняты на улочках старой части города. 

На 1ой Всероссийской выставке по овцеводству в Москве, в сентябре 1912 года имение Евпаторийского головы С.Э. Дувана было награждено золотой медалью [3].  Быть может на фотографии 2 изображена овца каракулевой породы из его имения? 

На странице 3 приводятся фотографии различных  транспортных средств дореволюционной Евпатории, от извозчика до автобуса.  

На странице 4 изображены солдаты, одетые в форму австро-венгерской армии, вероятно, пленные. Если я правильно помню, бабушка говорила, что это чешские солдаты.  Каким образом они оказались в Евпатории, можно только догадываться. 

 На странице 5, приведены фотографии морских пейзажей, а на странице 6 виды Евпатории.

 Я не знаю кто сделал снимки для этого альбома. Поскольку на большинстве фотографий изображен Кирилл Павлович, то вряд ли он мог быть их автором. Быть может безымянный автор изображен на фотографии 7?

---

Наступил 1917 год, год великих потрясений в истории России и тихого, курортного города Евпатория. Некоторые сведения из истории Евпатории времен революционной смуты смотрите на  СЛЕДУЮЩЕЙ СТРАНИЦЕ   

  

  

http://kfinkelshteyn.narod.ru/Evpatoria/Evp2.htm
    
         

 

ГОСПИТАЛЬ им. ИМПЕРАТРИЦЫ АЛЕКСАНДРЫ ФЕДОРОВНЫ. 

электротерапия  грязелечение  светолечение

По материалам домашнего архива семьи Афанасьевых   

и других источников

http://kfinkelshteyn.narod.ru/Evpatoria/Evp1.htm

Я думаю, что Вера и Кирилл Афанасьевы остановили свой выбор на Евпатории, поскольку в начале ХХ века этот древний город стал одним из лучших курортов России, а, в находящемся под патронажем Императрицы, Евпаторийском госпитале лечились и раненые из Царского Села.

 Население Евпатории к 1912 г. составляло 30 тыс. чел, в 1913 г.  была пущена линия трамвая от центра города к водолечебнице, в 1915 г. Евпатория была соединёна железнодорожной веткой с магистралью Севастополь-Москва. В 1916 году, в связи с закрытием для российской публики европейских курортов и открытием железнодорожного сообщения, Евпаторию посетило 40 тысяч отдыхающих вместо обычных 10-15 тысяч.  В 1915 г. Всероссийский съезд по улучшению отечественных лечебных местностей признал Евпаторию курортом общегосударственного значения.  

 

В связи с развитием курорта Евпатория стала расширяться и благоустраиваться. Была архитектурно оформлена современная Театральная площадь: здесь был построен в 1910 г. театр - лучший на юге России после Одесского оперного.  На сцене театра пели Л.Собинов, А.Нежданова, Н.Обухова. Великолепным сооружением на площади стало здание городской библиотеки имени Александра II (ныне имени А. С. Пушкина), построенное в 1912 - 1914 гг. архитектором П. Я. Сеферовым. Благоустраивается западная часть города - так называемый дачный район. Евпатория стала "входить в моду" как дачное место.

Библиотека им. Александра II

 

Быть может перед отъездом из Царского Села Вера и Кирилл прочитали "СПРАВОЧНИК ПО КУРОРТУ ЕВПАТОРИИ на сезон 1912 года", где смогли узнать не только о целебных средствах курорта Евпатория и его истории, но и о том, что в 1911 году в городе было 3327 каменных дома, общественное спокойствие охранялось 73 лицами полицейского персонала, а  за границу через евпаторийский порт в течение года было вывезено около 7 миллионов пудов пшеницы!

 

Шел второй год с начала Первой Мировой Войны, Крым был объявлен прифронтовой зоной  и многие лечебные учреждения города были переоборудованы под лазареты и госпиталя, где находилось большое число раненных. [3], [5].

 

Такой была Евпатория к моменту приезда Кирилла и Веры. Там они пробыли  около 7 лет. Эти годы, вероятно, были наиболее запоминающимися годами их жизни. Здесь родился их единственный ребенок - дочь Ирина, здесь ярко проявились технические дарования Кирилла, здесь они пережили революционную круговерть: падение монархии, красный и белый террор,   оккупацию города Германскими войсками и голод начала 20х годов. 

---

 Судя по сохранившимся документам [1] и фотографиям, с  октября 1915 г. по  сентябрь 1918 года Кирилл Афанасьев работал заведующим Рентгеновским и Электрическим кабинетами Приморского санатория - первого санатория г.Евпатория.

 

На одной из первых, выпущенных в начале века, открытке с изображением этой здравницы обозначено, что первая в России "Приморская санатория" основана в 1905 году академиком живописи Н.Д. Лосевым [22]. Там применялись преимущественно физические методы лечения по системе швейцарца доктора Ламан, т.е. солнце, воздух, вода и диета [2].    В 1914 году на базе санатория был развернут лазарет (госпиталь) для раненых воинов имени императрицы Александры Федоровны.  Возглавил санаторий в военное время сам Евпаторийский голова Семен Эзрович Дуван.

 

16 апреля 1915 года С. Э. Дуван — в должности председателя Земской управы — вновь был представлен императрице и преподнес ей альбом с видами Евпатории . Его появление в Царском Селе было вызвано тем, что Александра Федоровна для организации военного лазарета остановила свой выбор на Евпатории. В тот же день она отписала супругу в Севастополь: “Сегодня приму трех офицеров, возвращающихся на войну, твоего Кобылина, Данини  и двух других, которых посылаю в Евпаторию выбрать санаторию. Мы уже взяли одну на год*. Деньги, данные тобой, покрыли все расходы. Там – грязи, море, солнце, песочные ванны, Цандеровский институт, лечение электричеством, водою, сад и пляж поблизости. 170 человек, а зимой 75. Это великолепно. Я попрошу Дувана , который построил там театр, улицы и т.д., быть там завед. хозяйством." [3, 20]. 

Императрица живо интересовалась делами Приморской санатории. В течении 1915 - 1916 годов она несколько   раз посылала своих доверенных лиц в Евпаторию для ознакомления с делами. 

"Затем я приняла кн. Геловани. Говорила с ним о Евпатории, которую он осмотрел для меня". - из письма к Николаю II. Царское Село, 11 ноября 1915 года.

"Вчера кн. Гедройц была у меня 1 1/2 часа с докладом относительно Евпатории, куда я ее посылала, чтобы выяснить, что там делается."  
- из письма к  Николаю II. Царское Село, 1 декабря 1915 года. [20]

  "Затем я должна отправить сестру Карцеву, сестру госпожи Гартвиг в Евпаторию в качестве попечительницы и старшей сестры, чтоб навести там порядок, а также для лучшего надзора за всем." 
- из письма к  Николаю II. Царское Село,16 июня 1916 г.

 

На снимке слева - одно из   зданий санатория, снимок  1916-1917 гг, на снимке справа - вероятно, тоже здание, снимок 2001 года.

         

Каким образом Кирилл Афанасьев, недоучившийся студент, к тому же не врач, а физик, стал заведующим Рентгеновским и Электрическим кабинетами престижного санатория доподлинно неизвестно. Конечно, весомым фактором были его знания, полученные за годы учебы в университете и деятельный характер,  но, вероятно, не обошлось без протекции. 12 июня 1915 года на имя ректора Петроградского Университета от Российского Общества Красного Креста было напровлено ходатайство о "ВСЕМИЛОСТИВЕЙШЕМ (так в документе) награждении студента вверенного Вашему Превосходительству Университета Кирилла Афанасьева за его заслуги по сему Обществу при обстоятельствах военного времени". Отец жены Кирилла Афанасьева Н.М.Моисеев служил псаломщиком в царскосельском Дворцовом лазарете. Частым гостем лазарета был заведующий царскосельским эвакуационным пунктом полковник С.Н.Вильчковский, в ведении которого находился и Евпаторийский лазарет. Быть может он и поспособствовал трудоустройству Кирилла.

---

Прошло всего 20 лет с момента открытия лучей, впоследствии названных Рентгеновскими, но уже возникли науки, основанные на применении рентгеновских лучей : рентгенология, рентгенотерапия, рентгеноскопия и др. , появилось соответствующее оборудование. Широкое применение получили различные методы электротерапии:  франклинизация (электростатический душ), гальванотерапия, диадинамотерапия, электростимуляция, индуктотермия и др.  Все это открывало перед молодым Петербургским физиком большие перспективы для применения знаний, полученных в университете.

    

1

2

3

4

5

6

7

 Физиотерапевтические методы лечения в Евпатории, в 1916-1917 годах (из фотоальбома семьи Афанасьевых)

 Чтобы посмотреть отдельную страницу с фотографией в увеличенном  размере и прочитать комментарий к ней, " щелкните" на фотографию мышкой.

 

Как видно из этой страницы фотоальбома  многие из вышеперечисленных методов, а также традиционное грязелечение и различные виды ванн, успешно применялись в санатории. 

По квалифицированному мнению Бориса Павловича Кулижского - врача ОКБ "Ритм", производящего современные приборы электротерапии: на  снимке 3,  (человек в решетчатой кабине), показана франклинизация или электростатический душ, на снимке 2 изображена диадинамотерапия или терапия токами Клода Бернара,  на  снимке 6, скорее всего, запечатлена терапия переменным магнитным полем или индуктотермия.

В письме к Николаю II от 31 января 1916 года [20] императрица писала:

"Один из раненых, принятых мною вчера, поднес мне восхитительную коллекцию фотографий. Он снимал их в Евпатории: одни лежат и берут солнечные ванны, другие покрыты грязью, кто в ваннах, кто под душами, кого электризуют, — очень занятно."  

Интересно, какова судьба этих фотографий? Быть может некоторые из них представлены на этой странице?  

 

В 1914 - 1915 г. выдающийся тенор Леонид Витальевич Собинов совершил самые большие концертные поездки в дореволюционный период. В 1914 г., еще до объявления войны, Леонид Витальевич успел объездить 12 городов, на афишах стояли слова – "Л.В. Собинов в пользу больных и раненых воинов". С началом войны он, как военнообязанный, был  прикомандирован к Комитету Мраморного дворца, в задачи которого входил сбор средств для раненых воинов.  В 1915 г. Л.В. Собинов объездил 22 города с этой целью /23/, включая Евпаторию. На двух фотографиях из фотоальбома семьи Афанасьевых Леонид Витальевич снят, вероятно, на ступенях одного из зданий госпиталя, где он дал благотворительный концерт перед ранеными /22/.

 

Возможно среди пациентов Кирилла Афанасьева были артиллеристкий офицер, будущий советский писатель Борис Андреевич Лавренев , запечатлевший пребывание у моря в повести "Марина"  ( В 1916 г., находясь на фронте, он попал в газовую атаку, и в тяжелом состоянии был доставлен в Евпаторию. Два месяца пробыл он в санатории "Приморском" (нынешнем имени В. И. Ленина), где в те военные годы лечились раненые офицеры [5] ), а также любимая фрейлина императрицы Анна Вырубова, которая в течении двух месяцев 1916 года жила по соседству с санаторием и принимала грязевые ванны. 

 

Жизнь госпиталя им. Императрицы Александры Федоровны  (из фотоальбома семьи Афанасьевых)

 

 К сожалению, около пятидесяти фотографий из альбома уничтожены полностью или частично, как и средняя фотография в нижнем ряду. Бабушка говорила, что хранить их в сталинские годы, было опасно для жизни. Какие события, и кто, были на них изображены, бабушка не рассказывала. Теперь этого уже не узнать. 

С 1924 года санаторий носит имя В. И. Ленина, хотя доподлинно известно, что Ленин там не лечился, да и вообще вряд ли знал о его существовании. Во время Великой Отечественной войны санаторий был частично разрушен, а после войны восстановлен и перестроен. Сохранив архитектурные формы и обновившийся после капитального ремонта, он по-прежнему в строю, принимая на отдых и лечение детвору из многих регионов СНГ .  Расположен санаторий недалеко от моря на улице Дувановской.

---

* В марта месяце с. г. от г. Левицкой поступило предложение нанять принадлежащую ей в г. Евпатории дачу «Светлана» для устройства санатории для раненых г.г. офицеров. Вследствии этого предложения Ваше Императорское Величество, признавая необходимость в устройстве санатории для г.г. офицеров и нижних чинов, нуждающихся в лечении грязями, повелели командировать архитектора Высочайшего двора Данини и инженера Гартмана для осмотра на месте этого помещения. При осмотре «Светланы» выяснилось, что на участке земли имеется 7 отдельных флигелей, из них 5 совершенно летних, и для эксплоатации зимой их необходимо отеплить устройством вторых переплетов...  <...> г. Левицкая за аренду помещений назначила не 20 000 руб. в год, как было указано в ее предложении, а 25 000 руб. в год. Вследствие того, что за указанную сумму предоставлялись лишь помещения и инвентарь без каких-либо специальных оборудований, и для лечения больных потребовались бы дополнительные расходы в специальных заведениях, архитектор Данини и инженер Гартман, признав цену чрезмерно высокой, перешли к детальному осмотру санатории в г. Евпатории, причем наиболее подходящей оказалась «Приморская санатория». На участке земли, выходящем на вполне благоустроенную и ведущую к морю улицу (Дувановскую), расположены: а) главное зимнее здание в два этажа, в котором помещаются палаты, рентгеновский электротерапевтический кабинеты и одна квартира — особняк для заведующего; б) двухэтажное здание, в первом этаже которого устроена водолечебница, а во втором — палаты; в) одноэтажное теплое здание, в котором расположены столовая на 200 человек, гостиная и гимнастический зал с аппаратами Цандера; г) служебное здание, в котором размещены кухня, прачечная и помещение для прислуги; д) одноэтажное здание с кабинетами для врачебного осмотра; е) электрическая станция; ж) грязелечебница; з) отдельные летние палаты; и) служебные пристройки; к) ножные ванны по Кнейпу; л) садики для солнечных и песочных ванн. Берег моря находится в 200 саж, от названного участка, куда можно пройти, помимо улицы, и через смежный незастроенный городской участок земли. На берегу находятся отдельный пляж с каменным зданием для горячих морских ванн, массажа и душа. Приморская санатория вполне оборудована всем необходимым инвентарем как хозяйственным так и медицинским. Годовая стоимость найма ее 22 000 руб. По всепреданнейшему докладу о сем Вашему Императорскому Величеству угодно было повелеть снять эту санаторию на 1 год. Санатория Вашего Величества оборудована на 125 мест для г.г. офицеров и 45 мест для нижних чинов. На зиму же число офицерских мест будет сокращено до 75-ти.

(Из доклада Императрице главного уполномоченного Царскосельского отделения Российского Общества Красного Креста С.Н.Вильчковского. Декабрь 1915 г. Приводится по изданию: Августейшие сестры милосердия / Сост. Н.К.Зверева. - М.: Вече, 2006.)

---

Биография первой Евпаторийской здравницы является одной из наиболее ярких  и интересных страниц истории Евпатории.  Здесь, как уже говорилось выше, выступал Леонид Собинов, находился на излечении Борис Лавренев.  Здесь же, правда уже после революции, Владимиром Маяковским написано стихотворение "Евпатория", тут отдыхала и творила Леся Украинка /22/. 

Заметным событием в жизни госпиталя и города явилось посещение Евпатории и госпиталя императорской семьей 16 мая 1916 года...   Рассказ об этом событии, а также различные фотографии дореволюционной Евпатории смотрите на СЛЕДУЮЩЕЙ СТРАНИЦЕ   

 

  

Пятница, 20 Октябрь 2017 21:34

Лариса Федченко. Романовы и Крым. «В Крыму была жизнь…»

Российский Императорский Дом - Династия Романовых - служила России с 17-го века. Дом Романовых управлял Россией 304 года. В трагическом 1917 году, теми же февральскими днями, в которые некогда завершал свои заседания Великий Собор 1613 года, в Отечестве начался переворот, положивший начало краху Российской Империи и Российской монархии. За три века правления Дома Романовых в России было немало успехов, достижений и побед.

Екатерина II называла Крым «жемчужиной в короне Российской Империи».

Посетив однажды эти по-настоящему волшебно царские окрестности Ялты, где сверкающее лучезарное море, то ласковое, то всемогущее, голубое небо, теплый воздух, наполненный ароматом пышной цветущей крымской растительности и гирлянды горных массивов, очаровывает человеческое сознание и порождает непреодолимое желание насладиться еще не раз красотой этого райского неземного уголка Земли.

Крым не был бы нынешним Крымом без уникального вклада Романовых в его развитие, без сооружения южнобережных дворцов, без строительства дорог, устройства лечебных, образовательных и культурных учреждений, распоряжения о которых зачастую давались непосредственно царской семьей.

Летней столицей империи Крым сделал Александр II – дед Николая II. Он первый оценил красоту и благотворный климат здешних мест, приехав сюда в 1861 году. Прекрасный морской воздух, много вечнозеленых растений, цветущий в середине февраля миндаль. Свой официальный визит семья Романовых совершила в Крым только в июне 1867 года. Царская семья прибыла морем на теплоходе «Тигр». Ялтинцы устроили высоким гостям торжественную встречу. Пристань города была украшена декоративным павильоном, разноцветными флагами и красными ковровыми дорожками. По воспоминаниям современников: «…вечером Ялта была иллюминирована, кругом пылали костры, окрестные дома светились фонарями». Местные жители рады были приветствовать Александра II, а наиболее прозорливые осознавали перспективное для Ялты внимание августейшей семьи. И были правы, Ливадия стала летней резиденций трёх последних российских императоров - Александра II, Александра III и Николая II.

Отдых в летней резиденции на южном побережье Крыма в замечательной Ливадии был приятной традицией нескольких поколений династии Романовых.

Великий князь Александр Александрович впервые прибыл в Ливадию – имение своей матери – императрицы Марии Александровны, уже будучи в роли наследника престола, осенью 1871 года. С этого времени, до 1877года, императорская семья ежегодного приезжала в Крым, Ливадия для Александра Александровича стала не только любимым местом отдыха, но и своеобразной школой освоения им сложнейших вопросов европейской политики.

В самом начале прибытия августейшей семьи - Александра III и Марии Федоровны - в Ялту в 1886 г. произошло событие, которое положило начало становлению города как удобного современного черноморского порта. Когда крейсер «Орел», на котором прибыли Александр III и Мария Федоровна с детьми и свитой, подошел к Ялте, в море разыгрался такой сильный шторм, что к кораблю не смогли подойти катера для перевозки людей. Всю ночь крейсер болтало в море, и только к утру стихло и, наконец, удалось сойти на берег. После этого происшествия последовало личное указание императора о строительстве в Ялте мола.

Тогда же в Ялте была сооружена система канализации новейшей конструкции, в большинстве ялтинских домов уже имелся водопровод, центральные улицы освещались газовыми, а с 1896 г. — электрическими фонарями. В городе строились мужская и женская гимназии, школы и училища, многочисленные гостиницы, доходные дома, санатории и купальни, церкви, театр, магазины и пр., т. е. создавалась вся инфраструктура города-курорта. И в середине 90-х годов Ялта уже уверенно вошла в число лучших курортов Европы.

Самая крупная по тогдашним меркам гостиница «Россия» в Ялте, а ныне отель «Таврида» (является историко-архитектурным памятником города, здание построено в 1875 году по проекту архитектора А.К. Винберга; гостиница «Россия» входила в ряд лучших гранд-отелей Европы - ред.) была построена на неафишируемые пожертвования царской семьи. Можно привести массу примеров того, как августейшая семья либо своими решениями, либо своими деньгами, своими вкладами развивала Крымский полуостров.

Высочайший приезд в Ливадию в 1891 году Александра III и Марии Федоровны ознаменовался своей многочисленностью родственников и приближенных и был посвящен празднованию 25-летнего юбилея свадьбы царской четы. "28 октября все собрались за праздничным столом" – Цесаревич Николай Александрович записал тогда в своем дневнике – "Понедельник. Радостный день 25-летия свадьбы дорогих Папа и Мама; дай Бог, чтобы они еще много раз праздновали подобные юбилеи».

В следующий раз царская семья прибыла в Крым в августе 1894 года. Хотя Александр III почувствовал ухудшение здоровья, тем не менее он в августе едет в Крым. Чудесная погода, морской воздух приободрили государя, но ненадолго. Внезапно наступило резкое ухудшение и, невзирая на непосильные усилия лучших медиков 20 октября 1894 года 49-летний Александр III в муках, но поистине с царским достоинством тихо скончался в кресле своей спальни. На следующий день в Ливадийской дворцовой церкви служили по покойному императору панихиду. Ливадия опустела, но очень скоро опять заполнилась людьми. Началось паломничество к месту кончины императора. Чиновники, доктора, учителя, купцы, священники со всей России приезжали в Ливадию. Они собирались в конторе имения, группа получала билет, и проводник вел ее в спальню Александра III, где на месте кресла, в котором умирал государь, в паркетный пол был врезан большой кленовый крест. Теперь уже нет ни креста того, ни самого дворца... По официальной версии Малый дворец сгорел в первые месяцы Великой Отечественной войны от немецкой авиабомбы. Местные жители рассказывают, что его взорвали красноармейцы, оставляя Южный берег Крыма в ноябре 1941 года.

После вскрытия и бальзамирования тела консилиум врачей обнародовал акт о причине смерти: «...мы полагаем, что Государь Император Александр Александрович скончался от паралича сердца». Многие дореволюционные историки справедливо считали, что преждевременная смерть царя, всегда отличавшегося могучей физической силой и здоровьем, была, отчасти, следствием тех ушибов, которые он получил, возвращаясь из Крыма в октябре 1888 года, при крушении императорского поезда у станции Борки под Харьковом. По свидетельству очевидцев, удар в правое бедро был такой силы, что серебряный портсигар, лежавший в кармане, оказался сплюснутым, а верхняя одежда настолько порванной, что ее пришлось снять там же. Сказалось и нравственное потрясение, которое ему пришлось пережить: если к членам царской семьи судьба оказалась милостивой, то несколько приближенных, прислуга, погибли в этой страшной катастрофе. Говорили, что «во время панихиды по ним Государь неудержимо плакал».

Из дневника Николая II от 20 октября 1894 года: «Боже мой, Боже мой, что за день! Господь отозвал к себе нашего обожаемого дорогого горячо любимого Папа. Голова кругом идет, верить не хочется — кажется до того неправдоподобным ужасная действительность. Все утро мы провели наверху около него! Дыхание было затруднено, требовалось все время давать ему вдыхать кислород. Около половины третьего он причастился Святых Таин; вскоре начались легкие судороги... и конец быстро настал! Отец Иоанн больше часу стоял у его изголовья и держал его голову. Это была смерть святого! Господи, помоги нам в эти тяжелые дни! Бедная дорогая Мама!..»

Похороны Александра III оказались для русской истории последними, проведенными для главы династии Романовых с соблюдением вековых традиций. Было решено, что «тело в Бозе почившего Государя Императора будет перенесено из Ливадии в Ялту на руках; затем из Ялты проследует до Севастополя, в Москву и далее в Санкт-Петербург на особом траурном поезде».

Наследником Александра ІІІ стал Николай II. Николай принял престол в Крыму. С провозглашения в Крестовоздвиженской церкви Ливадии в октябре 1894 года Манифеста о вступлении на престол началось 23-летнее царствование Николая II.

21 октября, т. е. на следующий день после кончины Императора-Миротворца, в Крестовоздвиженской Ливадийского дворца совершилась церемония принятия святого православия невестой Николая II — Алисой-Викторией-Еленой-Луизой-Беатрисой, дочерью великого герцога Гессенского Людвига IV и английской принцессы Алисы. Будущая императрица была наречена русским именем Александра Федоровна.

В дневнике Николая об этом событии всего две фразы: «И в глубокой печали Господь дает нам тихую и светлую радость: в 10 часов в присутствии только семейства моя милая дорогая Аликс была миропомазана и после обедни мы причастились вместе с нею, дорогой Мама и Эллой. Аликс поразительно хорошо и внятно прочла свои ответы и молитвы!»

Так же, как и его отец и дед, Николай II отдых в Ливадии сочетал с активной государственной деятельностью: просматривал и давал дальнейший ход деловым бумагам и прошениям, принимал с докладами министров, различные делегации и частных лиц, иностранных дипломатов.

Стало традицией принимать в южнобережном имении посольства средиземноморских стран, а встречи с послом Турции проходили здесь почти в каждый Высочайший приезд. Однако до Ливадии добирались и делегации из таких дальних стран и окраин России, как Тибет (1900 г.), Япония, Бурятия, Сиам (1902 г.), Монголия (1913 г.).

Редко говорят о том, что Николай II стал первым глобальным миротворцем. С пребыванием императора в Ливадии в 1898 году во многом связано выдающееся событие в истории мировой дипломатии — первая Гаагская мирная конференция. Весь ноябрь и первую половину декабря этого года здесь, в Ливадии, проходила основная работа по формулировке российских предложений о всеобщем сокращении и ограничении вооружений, а также о создании международного «третейского суда» для предотвращения военных столкновений между государствами, по первоначальному замыслу представлявшего прообраз современной Организации Объединенных Наций. Эти предложения были затем изложены в ноте российского правительства о всеобщем ограничении вооружения и разработана программа международной мирной конференции от 30 декабря 1898 года и легли в основу программы работы Гаагской мирной конференции, состоявшейся в мае-июне 1899 года. Участвовали 20 европейских государств, 4 азиатских, 2 американских. В головах тогдашней передовой интеллигенции России этот поступок царя попросту не укладывался. Как так, ведь он милитарист и империалист! Идея о прообразе ООН, о конференциях по разоружению зародилась именно в голове Николая. Причем задолго до мировой войны.

Без семьи Романовых невозможно себе представить наиболее важные, наиболее значимые страницы в истории Крыма в XIX - начале XX веках.

В конце XIX – начале XX веков в Крыму насчитывалось около 80 объектов, организаций и учреждений, которые находились под августейшим покровительством. Это были и организации всероссийского масштаба и сугубо крымские. Они назывались: «императорские», «романовские», «царские» или конкретными именами великих князей и княжон. Носить такое имя было и почетно и ответственно.

Многие школы, училища, больницы, санатории и приюты строились благодаря крупным денежным пожертвованиям Романовых и других знатных и богатых людей, обосновавшихся на Южнобережье. Благотворительность в России для высших слоев общества была тогда не модой, а душевной потребностью. В духе помощи бедным и страждущим воспитывали своих детей и члены императорской фамилии. Именами каждого из них назывались многочисленные благотворительные учреждения и учебные заведения, что обеспечивало последним постоянную материальную поддержку людей, обладающих авторитетом реальной власти.

Больше всего в Крыму насчитывалось обществ благотворительных, все они находились в ведомстве учреждений императрицы Марии. Под покровительством Александры Федоровны в начале ХХ века были: Общество трудовой помощи глухонемым, Общество помощи бедным одеждой, Убежище для престарелых и увечных при Аутской Успенской церкви в Ялте, Попечительство трудовой помощи. Работали попечительства, совещания, комитеты, богадельни, приюты.

И когда Николай II был в Симферополе, все служащие приюта принимали участие во встрече государя. При участии императриц также организовывались весенние базары и осенние праздники цветов, широко известные дни Белого цветка. Например, день белого цветка был впервые проведен в Ялте, которую величали всероссийским госпиталем для лечения больных туберкулёзом, в апреле 1911 года, и своими руками императрица и княжны изготавливали красивые поделки и даже сами стояли за прилавком. Мероприятие было организовано Ялтинским отделом Всероссийской лиги для борьбы с туберкулезом. Белая ромашка , ставшая символом человеческой отзывчивости, украшала туалеты дам, одежду мужчин, и от продажи белой ромашки выручались достаточно приличные суммы. Выручка дала возможность поддержать Ялтинский отдел Всероссийской лиги борьбы с туберкулёзом. Праздник «Белого цветка» перед Ливадийским гаражом.

Существовали и городские отделы, как, например, городской отдел Человеколюбивого общества в Евпатории. Одним из крупнейших в российской благотворительности было Императорское человеколюбивое обществ, образованное в 1802 г. по инициативе Александра I и призванное оказывать помощь нуждающимся «без различия пола, возраста и вероисповедания, при всех проявлениях их нужд от младенческого возраста до глубокой старости».

К 1913 г. в ИЧО насчитывалось 274 благотворительных учреждения в двух столицах и 37 губерниях. ИЧО финансировалось преимущественно «от щедрот монарших». За 100 лет существования ИЧО стало мощной и разветвленной организацией. К 1902 г. в его ведении состояло 221 заведение: 63 учебно-воспитательных, где призревалось и обучалось свыше 7000 сирот и детей бедных родителей; 63 богадельни на 2000 престарелых и увечных; 32 дома бесплатных и дешевых квартир и 3 ночлежных приюта на 3000 человек; 8 народных столовых, отпускавших ежедневно 3 тыс. бесплатных обедов; 4 швейных мастерских, доставляющих работу свыше 500 женщинам; 29 комитетов, оказывавших временную помощь свыше 10 тыс. нуждающимся; 20 медицинских учреждений, пользовавших 175 тыс. больных.

Почти в каждом крымском городе были представлены «Императорские российские общества»: садоводства, плодоводства, общество спасения на водах. В частности, таковые имелись в Севастополе, в Симферополе, Старом Крыму, Бахчисарае, Карасубазаре (Белогорске).

После русско-японской и во время Первой мировой войны появилось много обществ для оказания помощи пострадавшим от военных действий.

Широко представлен был в Крыму Татьянинский комитет, здесь работало Таврическое губернское отделение комитета Татьяны Николаевны «для оказания временной помощи пострадавшим от военных действий». Был комитет Марии Павловны «по снабжению одеждой низших чинов, увольняемых на родину из лечебных заведений». Был временный комитет на Южном берегу Крыма для помощи «больным и раненым, пострадавшим в действующей армии на Дальнем Востоке» под покровительством Ксении Александровны. И Общество повсеместной помощи пострадавшим на войне солдатам и их семьям под высочайшим покровительством самого императора.

Также с именами последних императоров России связаны санатории и лазареты в Крыму, с которыми связаны весьма интересные истории.

Обратите внимание - такого сегодня в принципе не может быть: в XIX веке, годы правления Александра II, лучшая часть царского имения «Массандра» была отдана под санаторий для туберкулезных больных.

В Ливадии была открыта Алексеевская амбулатория. Когда царская семья приехала в Ливадию с пятилетним цесаревичем Алексеем, Эмир Бухарский Ялте пожертвовал 30 тысяч рублей на сооружение лечебницы. И в 1910 году эта лечебница была открыта, освящена и с высочайшего соизволения получила имя Алексеевской. А первого апреля 1916 года в Ливадии был освящен лазарет имени Александры Федоровны. В 1917 году в этом лазарете лечили больных туберкулезом, освободившихся политкаторжан. Лазарет выдержал ялтинское землетрясение 1927 года и вплоть до Великой Отечественной войны как санаторий ВЦСПС принимал раненых, но был взорван при отступлении советских войск как образцовый госпиталь, который не должен был достаться врагу.

«Императорскими» обычно именовались научные учреждения или общества, почетными или действительными членами которых были члены императорской фамилии. Были «императорские российские», «императорские русские», просто «императорские» были в Крыму - я имею в виду, конечно же, их Таврический отдел: к примеру, крымский отдел общества размножения охотничьих и промысловых животных и правильной охоты, или Таврический отдел Императорского православного палестинского общества. Четырнадцать учебных заведений носили имя великих государей, в том числе и Симферопольская мужская гимназий имени Александра I. В Симферополе было широко известно Реальное училище имени Николая II.

К 300-летию Дома Романовых вновь строящиеся сооружения обычно называли «Романовскими». В 1913 году была сдана Романовская лесная дорога протяженностью 37,6 километра от ялтинского имения и до царского охотничьего домика и до Косма-Дамиановского монастыря. «Открытая для общего пользования Романовская железная дорога дает возможность в полной мере широким кругам публики насладиться крымской природой», - отмечалось в одном из путеводителей по Крыму тех лет.

Романовский институт физических методов лечения в Севастополе, расположенный в лучшей части города, на берегу моря. «Роскошное здание института построено по всем правилам современной техники: канализация, водоснабжение, центральное паровое отопление, вентиляция, механическая прачечная. И по своей организации и полноте оборудования оно занимает одно из первых мест не только в России, но и за границей», - говорилось в книге тех времен.

В Керчи существовала Романовская женская гимназия.

В 1913 году в Севастополе был построен сухой док имени Николая II - самый большой док, где могли ремонтироваться линейные корабли типа дредноута. Таврическая ученая комиссия после 1912 года оказалась под покровительством императора Николая II. Библиотека имени Александра II была открыта в Евпатории и был Монархическо-просветительский кружок в Ялте, начавший свою деятельность в 1911 году.

Крым - это родина православия, и крымское православие связано с историей дома Романовых, так же казачество в Крыму невозможно без истории Дома Романовых.

Очень много серьезных казачьих полков формировались рядом с императорским домом. Тот же Крымский конный Ее Величества императрицы Александры Федоровны полк хоть и состоял преимущественно из крымских татар, им руководили казачьи офицеры. И в основном казачьи формирования сопровождали членов императорской семьи во время визитов в Крым.

Русско-имперская история, история Русского мира - история, наверное, той самой толерантности (в хорошем смысле этого слова) и уверенности в своей покойной силе, история эта действительно связана с волей Царской семьи.

О нежной привязанности Николая Александровича к своему южнобережному имению Ливадии сохранилось много свидетельств, среди них — любопытный эпизод, описанный генералом А.А. Мосоловым: Однажды, возвращаясь верхом по тропинке высоко над шоссе из Учан-Су с дивным видом на Ялту и ее окрестности, государь высказал, как он привязан к Южному берегу Крыма. Именно в Ялту он мечтал перенести столицу из нелюбимого Петербурга. Море, флот, торговля, близость европейских границ...

- Я бы хотел никогда не выезжать отсюда.

- Что бы Вашему Величеству перенести сюда столицу?

- Эта мысль не раз мелькала у меня в голове.

Вмешалась в разговор свита. Кто-то возразил, это было бы тесно для столицы: горы слишком близки к морю. Другой не согласился:

- Где же будет Дума?

- На Ай-Петри.

- Да зимой туда и проезда нет из-за снежных заносов.

- Тем лучше, — заметил дежурный флигель-адъютант.

Мы двинулись дальше — государь и я с ним рядом по узкой дорожке. Император полушутя сказал мне:

- Конечно, это невозможно. Да и будь здесь столица, я, вероятно, разлюбил бы это место. Одни мечты... Потом, помолчав, добавил смеясь: - А Ваш Петр Великий, возымев такую фантазию, неминуемо провел бы ее в жизнь, невзирая на все политические и финансовые трудности. Было бы для России хорошо или нет — это другой вопрос...».

Семья провела в Ливадийском дворце самые счастливые и беззаботные часы отдыха, общения с детьми, купания, катания верхом, на "моторе" (там в ту пору называли автомобиль). Великолепная «царская тропа» была проложена от Ливадийского дворца до Ореанды и сохранилась до сих пор. Тропа лежит на высоте 150 метров над уровнем моря, на ней нет перепадов высот, с неё открывается великолепный вид на Чёрное море. Николай II практически каждый день совершал по ней пешие прогулки в 6,5 км. Одна из дочерей императора записала в дневник: "В Крыму была жизнь, в Петербурге служба".

Очень любил Государь читать.

Царская семья приезжала сюда четыре раз и в общей сложности с перерывами Романовы провели здесь около года: осень 1911 и 1913 гг., весну 1912 и 1914 гг. Лето считали жарким, и, как правило, уезжали в Царское село под Петербург.

Строительство Ливадийского дворца. 21 сентября 1911 года газета «Русская Ривьера» поместила подробный отчет о торжественной встрече в Ялте императора Николая II с семьей, прибывших на отдых в свое южнобережное имение. Прекрасная погода как бы подчеркивала значимость для города события, намеченного на 20 сентября: освящение нового Ливадийского дворца и празднования в нем новоселья.

На набережной, убранной гирляндами цветов и зелени, многотысячная толпа восторженно приветствовала появление царского кортежа, направлявшегося в Ливадию от стоявшей у мола яхты «Штандарт». Две открытые коляски, запряженные парами великолепных лошадей, ехали достаточно медленно, и поэтому все встречающие имели возможность близко видеть и приветствовать Их Императорские Величества.

А тем временем на площади перед дворцом был выстроен почетный караул от 13-го лейб-гренадерского Эриванского полка при знамени, оркестре и хоре. Пока император обходил строй почетного караула, Александра Федоровна подошла с приветствиями к В.С. Кочубею, В.Н. Качалову, П.Н. Янову и Н.П. Краснову, строительным подрядчикам и служащим. Управляющий В.Н. Качалов поднес хозяевам имения хлеб-соль на фарфором блюде с изображениями четырех дворцов различных эпох и произнес краткое приветствие: «Ваше Императорское Величество! Верные слуги Вашего Величества, служащие и рабочие имения «Ливадия» встречают Вас, всемилостивейший Государь, нашего державного хозяина, с благоговейной радостью и усердно просят Ваше Императорское Величество при вступлении в новый Ливадийский дворец принять от нас по исконно русскому обычаю хлеб-соль». Императрице и великим княжнам были поднесены прелестные букеты цветов, после чего Августейшее семейство проследовало в Крестовоздвиженскую церковь, где духовник царской семьи протоиерей Кедринский отслужил молебен.

Ни один человек и ни одна фирма, участвовавшие в строительной кампании 1910-11 гг., не были забыты в тот знаменательный приезд царской семьи. Представления к награждению орденами, медалями, ценными подарками, денежными премиями и золотыми и серебряными памятными жетонами проходили по спискам, составленным управляющим имением Качаловым и главным строителем Красновым.

Завершение строительства было отмечено столь же торжественно, как и закладка фундамента Большого дворца. Всем рабочим вновь был устроен праздничный обед, выделены подарки и большие по тем временам денежные премии.

Благодаря царской семье Южное побережье Крыма славилось технологической развитостью и модернизацией. Так, например, увлечение Николая II верховой ездой и поездками по Южнобережью во многом способствовало расширению сети шоссейных дорог и их усовершенствованию. В конце 90-х годов из Ялты были проложены две дороги – к Бахчисараю через Ай – Петринскую яйлу и "Романовское шоссе" - в Алушту через Караби – яйлу и далее к царской Бешуйской охотничьей даче. В 1912-13 гг. они были заново отремонтированы и приспособлены для автомобильной езды.

В дневниках и письмах Николай II постоянно упоминал и о своих поездках «на моторе», как тогда называли автомобиль. Маршруты автопутешествий по Крыму выбирались самые разнообразные: в собственные имения «Массандра» и «Ай-Даниль», к родственникам в «Дюльбер», «Харакс», «Ай-Тодор», «Чаир», «Кичкине» и приближенным (чаще всего в Алупку к Воронцовым, в Кореиз и Коккоз к Юсуповым, в Гурзуф к Губониным, в Симеиз — Д.А. Милютину), в Георгиевский и Косьмодамиановский монастыри.

Как только фирма Кодак организовала выпуск фотокамер для любительского фотографирования, увлечение им охватило весь мир. С удовольствием занимались фотографией и Романовы. У каждого из них обязательно были альбомы, куда вечерами, в кругу семьи, наклеивались новые фотографии, сделанные собственноручно, либо понравившиеся снимки знаменитых мастеров.

Для Николая II фирма изготовила специальную фотокамеру, позволившую ему делать панорамные снимки. Многие из них сейчас представляют большую историческую ценность. Надо сказать, что Николай Александрович проявлял большой интерес вообще к техническим новинкам и, в частности, к новым изобретениям.

И еще одно интереснейшее событие российской культурной жизни произошло тогда в Ливадии: в здании Музыкальной казармы, переоборудованной в кинозал, в присутствии царской семьи, всего обслуживающего персонала, солдат и офицеров охраны, впервые демонстрировался полнометражный фильм Оборона Севастополя. Его создал крупный русский предприниматель и кинодеятель А. А. Ханжонков, впоследствии основавший в Ялте киностудию.

Как ни печально утверждать тот факт, что недолго летняя резиденция радовала своих владельцев. Царская семья приезжала в него всего четыре раза – осенью 1911 и 1913 и весной 1912 и 1914 годов. 12 июня 1914 года они выехали из Ливадии, не подозревая, что навсегда простились с ней. Первого августа началась первая мировая война.

В тревожные годы русско-японской войны и первой русской революции не только сам Николай II, но и члены его семьи не сочли возможным уезжать на отдых в столь далекий от столицы Крым.

Причиной посещения Евпатории стали уже события начавшейся летом 1914г. Первой Мировой войны. С самого ее начала в Таврической губернии был образован Комитет для оказания помощи больным и раненым воинам и его силами был сформирован и послан на фронт полевой лазарет, а так же устраивались госпитали на территории Крыма. Государыня Александра Федоровна все лечение военнослужащих взяла под свою опеку и сама предложила обратить особое внимание на Евпаторию, где «…есть грязи, солнце, море, песочные ванны, Цандеровский институт, электричество, водяное лечение, сад и пляж поблизости». Хотя напомнить ей об этом взял на себя смелость председатель евпаторийской Земской управы С.Э.Дуван, который был в апреле 1915г. в Петербурге и был представлен императрице в Царскосельском дворце, где подарил ей альбом с видами Евпатории и уверил, что лучшего места для излечения раненых не сыскать.

Однако прежде всего нужно было провести к городу железнодорожную ветку (54 версты). Инициатором строительства стал Таврический губернатор Н.А.Княжевич. За 3,5 месяца рельсы были проложены от существующей уже московско-симферопольской железной дороги (а именно от станции Сарабуз, ныне Остряково) и 21 октября 1915г. в 2 часа дня первый поезд подъехал к пока еще временной платформе Евпатории, о чем государю императору была тут же послана телеграмма и получена ответная: «Сердечно благодарю… Очень порадовался Вашему сообщению о столь скором окончании работ по ее сооружению. Николай». Это действительно явилось очень важным событием: во-первых, для доставки раненых на излечение (в городе уже было открыто несколько госпиталей); во-вторых, в связи с закрытием для российской публики европейских курортов из-за войны, в Крым из России поехали тысячи больных и отдыхающих (известно, что Евпаторию в 1916г. посетило 40 тыс.чел. вместо обычных 10 тыс.). По распоряжению Таврического губернатора Н.А.Княжевича на создание лазаретов в Крыму (в том числе и в Евпатории) было отчислено из местных средств 70 тыс.рублей; он же ходатайствовал перед правительством в Петрограде о строительстве после войны новой грязелечебницы на Мойнаках – Всероссийской Алексеевской (в память исцеления местными грязями Цесаревича).

В связи с открывшимся железнодорожным сообщением самый большой Приморский санаторий, возглавляемая С.Э.Дуваном, был превращен в госпиталь имени Александры Федоровны. Война тем временем продолжалась… У берегов Евпатории часто появлялся немецкий Крейсер «Бреслау», значительно превосходивший наши линейные корабли и крейсера. Наконец, в один из дней он выпустил по городу 50 снарядов, разрушив несколько зданий на берегу и почти полностью пристань (до сих пор на Ильинской церкви видны следы от осколков). Но в город продолжали привозить сотни и сотни раненых. Их-то и решили навестить и подбодрить император Николай с Александрой Федоровной и детьми. Вот когда, наконец, дошла очередь посещения Евпатории августейшим семейством! Незадолго перед этим, в начале мая 1916г., вся семья присутствовала на церемонии спуска на воду линкора «Императрица Мария» (самого большого в России и даже превосходившего пресловутый «Бреслау») в г. Николаеве; затем отправились в Севастополь на смотр Черноморского флота и потом уже в Евпаторию.

16 мая 1916г. в понедельник утром поезд с Императором, Императрицей, Наследником и Великими княжнами прибыл в пункт назначения. Город с нетерпением ждал: на улицах был наведен образцовый порядок, а для эскорта выделена почетная охрана в 400 человек из горожан всех сословий и национальностей. В Евпатории всегда было много акаций, и особенно это чувствуется в мае – в пору их цветения, так что не долго думая и с удовольствием, генерал-майор Н.А.Княжевич преподнес императрице, вышедшей из вагона, огромный душистый букет белой акации. Это было, конечно, очень трогательно. Девочкам-княжнам тоже подарили по роскошному букету. На перроне стояли все высшие чиновники не только Евпатории, но и всей губернии. С приветственной речью к долгожданным и дорогим гостям обратился городской голова С.Э.Дуван. Заканчивалась она так: «Примите, Великий Государь, в изъявление чувств наших от доброго сердца хлеб-соль и низкий поклон от взысканного милостями Вашими населения Евпатории». Оркестр учащихся мужской гимназии исполнил гимн. Затем гостям был подан автомобиль и по улицам города кортеж проследовал к Свято-Николаевскому собору, перед которым уже ждали все начальство, учащиеся города и многие жители . Гирляндами из цветов были украшены стены собора, из них же большие буквы «Н» и «А», а над входом надпись – «Боже царя храни». Анна Вырубова, фрейлина императрицы, так описывала потом это событие: «Встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа инородцев, татар, караимов в национальных костюмах, вся площадь перед собором – один сплошной ковер розанов. И все это залито южным солнцем…»

В 11 часов под колокольный звон и непрерывное «ура» вышел из алтаря Архиепископ Таврический и Симферопольский Дмитрий с духовенством. Царь и члены его семьи приложились к Святому Кресту, а Высокопреосвященный окропил всех святой водой. Начался молебен с провозглашением многолетия Царскому Дому, Державе Российской, русскому воинству. По окончании службы Архиепископ Дмитрий благословил Государя иконой Святителя Николая Чудотворца.

Потом царская семья из уважения ко всем конфессиям многонационального города почтила своим присутствием и татарскую мечеть Джума-Джами, и караимскую кенасу, побывала у главной синагоги города. И везде главы общин преподносили именитым гостям хлеб-соль, а императрице – цветы. Наконец отправились в «Приморский» санаторий. Все из находившихся на излечении (которые могли ходить) и офицеры и солдаты выстроились во дворе прямо в больничных халатах. Николай II с цесаревичем и полковником Крыжановским (начальником лазарета) обошел строй, поблагодарил всех за службу и вручил нижним чинам медали. В это же время государыня с дочерьми беседовала в палатах с тяжелоранеными, а затем, по просьбе офицеров, сфотографировалась с ними на память. Затем все семейство отправилось в земской лазарет познакомиться с условиями лечения и пребывания раненых, где было встречено старшим врачом Казасом и всем медперсоналом, очень взволнованным таким высоким посещением. Здесь также вручались награды солдатам и высказывались пожелания о скорейшем их выздоровлении. Уже покидавших лазарет императора и его близких одарили букетами полевых цветов юные воспитанницы Донузлавского земского двухклассного училища.

В час дня представители губернских и городских властей были приглашены на завтрак в императорский поезд, на котором государь лично поблагодарил городского голову С.Э.Дувана за оказанный прием, за проделанную работу, подарил ему памятный подарок – золотой портсигар с бриллиантовым гербом и добавил: «Сердечно благодарю за все виденное, передайте населению Мой привет и благодарность за радушный прием, искренне желаю вашему городу дельнейшего процветания и успеха».

Затем в своем дневнике государь написал о Евпатории так: «Город производит очень приятное впечатление и надо надеяться, разовьется в большое и благоустроенное лечебное место».

А в седьмом часу вечера все августейшее семейство покинуло наш город. Так уж случилось, что Евпатория была последним местом пребывания императора Николая II в Крыму. До отречения и страшных событий оставалось уже совсем немного времени…

Какое-то время на евпаторийском пляже стояла крепость из песка и камешков, выстроенная Алексеем в тот майский день, и ее, сколько могли, охраняли местные гимназисты, даже огородив самодельным заборчиком…

Крым - это родина православия, и Семья Романовых тесно связана со святынями Крыма.

Государь в Херсонесе. Среди многочисленных титулов он именовался Царем Херсонеса Таврического.

Древний Херсонес, где принял крещение князь Владимир, находится совсем недалеко от Севастополя, на Южном берегу Крыма. Там проживали в своих летних дворцах русские цари и их свита, иногда они совершали длинные экскурсии в Херсонес, где посещали Свято-Владимирский монастырь, осматривали раскопки и музей. Государь-император Николай II побывал в Херсонесе трижды: 22 августа 1898 г., 18 сентября 1902 г. и в августе 1913 г.

В 1902 году, в одно из посещений Херсонеса, Николай II обещал заведующему музеем Косцюшко-Валюжиничу , который сам провел экскурсию по городищу и музею (длилась около двух часов) подумать о новом здании, сказав, что "ценным находкам не место в таком сарае, как нынешний". Он тут же приказал передать проект музея Министру Двора. К сожалению, начавшаяся вскоре русско-японская война не позволила осуществить эту идею.

Инкерманский монастырь. 17 сентября 1911 года государь император Николай Александрович с дочерьми великими княжнами Ольгой, Татьяной, Марией и Анастасией посетили древний пещерный храм Всех Скорбящих Радость, воссозданный к полувековой годовщине первой обороны Севастополя, и на мраморной плите оставили свои подписи. Венценосные особы не оставляли киновию и пожертвованиями. Инкерманский пещерный монастырь является самым древним среди пещерных обителей, находящихся в Крыму. В Монастырской скале (ее западном обрыве) высечены основные его помещения. На плато этой скалы сохранились руины крепости Каламита, создание которой относится к VI веку.

Человеком, который основал Свято-Климентовский пещерный монастырь, является святой Климент, один из самых известных проповедников христианской религии. Он был возведен в сан самим апостолом Петром в Риме. За проповедь христианства в этом городе Климента сослали в Херсонес. Здесь уже находилось около 2 тыс. христиан, которых ранее постигла та же участь. И в каменоломнях святой проповедовал свою веру. Многие каторжники, а также жившие неподалеку свободные люди крестились у него. Правители Херсонеса, обеспокоенные этим, казнили епископа в 101 году. На шею ему привязали якорь, после чего утопили в расположенной неподалеку Казачьей бухте.

Год спустя, во время отлива, останки праведника были найдены в подводном гроте. С тех пор ежегодно в день его смерти верующие приходили к месту его казни. Они отправлялись на поклон к святым мощам по обнажившемуся дну. Вплоть до XI века морской отлив позволял людям совершать такое паломничество. Затем на небольшом острове, находящемся посреди бухты, была сооружена церковь, и мощи Климента перенесли туда.

Владимирский собор - уникальная святыня в центре города-героя — храм, где покоится прах четырех прославленных военачальников - усыпальница адмиралов Лазарева, Корнилова, Истомина и Нахимова.

Владимирский собор — главное украшение центрального городского холма Севастополя. Задуманный как символ Крещения святого князя Владимира, храм в ходе строительства превратился в мемориал памяти героев Крымской войны и в усыпальницу адмиралов Черноморского флота.

Сегодня Владимирский собор «на горке» — так называют его сами севастопольцы — это не только православный храм, памятник истории, культуры, архитектуры, но и символ русской воинской доблести.

Космо-Дамиановский монастырь. У подножия Чатырдага в дебрях Крымского заповедника находится Космодамиановский монастырь. Это было заповедное место для царских охот, для императора Александра III здесь построили красивый охотничий домик. Он стоял посреди поляны в окружении гор, покрытых огромными буками, соснами и дубами, внизу шумела, образуя небольшой водопад, речка Альма, берущая свое начало у источника Савлух-Су («здоровая вода»). Его прохладная вкусная вода с древних времен считалась целебной и способной излечивать разные заболевания. Сюда приходили больные и страждущие, чтобы омыться в воде и получить исцеление. Предание связывает это место со святыми бессребрениками братьями Космой и Дамианом, жившими в 14-м веке.

Форосская церковь в честь Воскресения Христова расположена на отвесной Красной скале, на высоте 412 метров над уровнем моря. Форосская церковь в Крыму — одна из главных достопримечательностей Южного берега Крыма. Церковь освящена в честь чудесного спасения Царской семьи 17 октября 1888 года на станции Борки Курско-Харьковской железной дороги: там, во время крушения поезда, шедшего из Крыма в Петербург, спасся государь-император Александр III и его семья. Поезд сошёл с рельсов, но император не пострадал. Потрясённый известием об этом происшествии, крупнейший российский торговец чаем и фарфорозаводчик Александр Кузнецов испросил высочайшей милости построить в честь спасения императора церковь в Форосе.
Георгиевский монастырь, буквально прилепившийся к скале между Балаклавой и Херсонесом – здесь воссияла слава средневековых исповедников веры и познал истину во Христе святой великий князь Владимир.

В 1862 году архимандрит Никон в книге «Балаклавский Георгиевский первоклассный монастырь» впервые привел вот уже полтора столетия широко цитируемое «предание»:

«Римские греки, имея коммерческий промысел, во время плавания по Черному морю, быв застигнуты страшною бурею и гонимы волнами к отторженным от гряды гор чудовищным камням, видя свою неизбежную погибель, вопияли об избавлении к великомученику Георгию, и он, услышав вопль их сердечный, явился им на большом камне, отстоящем от берега в десяти саженях, и буря в тот же час утихла.

Греки, погибавшие (во время бури у мыса Фиолент), быв спасены от погибели покровительством великомученика, взяли икону с камня и в знак благодарности близ того самого места, где погибали, устроили в скале (где ныне Георгиевская церковь) с благословения, вероятно, скифского епископа Ветрания, зависевшего от патриарха, (около 891 года) пещерную церковь и поставили чудотворную икону; более других набожные стали жить при храме постоянно и положили основание обители».
Недалеко от берега в море находится скала явления.

Последнее посещение Государем Крыма состоялось осенью 1915 года. Тогда Император Николай II посетил Севастополь. Перед отъездом Государь посетил также Свято-Георгиевский монастырь, расположенный на мысе Фиолент на крутой скале. Граф Д.С. Шереметьев вспоминал, что начавшийся в присутствии Государя в храме молебен был внезапно прерван необычным шумом, громкими разговорами и суматохой. Государь «удивленно повернул голову, недовольно насупил брови и, подозвав меня к себе жестом, послал узнать, что такое произошло». Выйдя из храма, Шереметьев узнал от монахов, что рядом с монастырем живут два схимника, которых ни имена, ни нахождение келий никому не известны. Схимники никогда не выходят из своих келий, никто с ними никогда не общался. Но в день приезда в монастырь Государя «произошло невероятное событие, потрясшее и взволновавшее всех монахов монастыря: два старца в одеждах схимников тихо подымались по крутой лестнице, ведущей со стороны моря. О прибытии Государя в монастырь им ничего не могло быть известно, ибо и сам игумен, и братия — никто не знал о посещении Государя, совершить которое было решено внезапно, в последнюю минуту. Вот откуда волнение среди братии. Я доложил Государю и видел, что это произвело на него впечатление, но он ничего не сказал, и молебен продолжался»*. По окончании молебна Государь приложился к кресту и после недолгой беседы с игуменом вышел из храма. Возле площадки «стояли два древних старца. Когда Государь поравнялся с ними, они оба молча поклонились ему в землю. Государь, видимо, смутился, но ничего не сказал и, медленно склонив голову, им поклонился». Много лет спустя, уже в эмиграции, Шереметьев задавался вопросом: «Не провидели ли схимники своими мысленными очами судьбу России и Царской Семьи и не поклонились ли они в ноги Государю Николаю II как Великому Страдальцу земли русской? После отречения Николай II просил Временное правительство дать ему возможность поселиться с семьей в Ливадии, где он вел бы жизнь частного лица. Керенский разрешения не дал...

Прочитано 1077 раз

Опубликовано в Публикации

http://vologda-mitropolia.ru/articles/item/8765-la...novy-i-krym-v-krymu-byla-zhizn

АВГУСТЕЙШЕЕ СЕМЕЙСТВО В ЕВПАТОРИИ

 

Кутайсова М.В.,

главный специалист Управления по охране памятников архитектуры Министерства архитектуры и строительной политики Автономная Республика Крым

 

Непреложна истина, выдвинутая Гегелем о том, что общество развивается по спирали. История повторяется. Каждый снова и снова повторяет то, что уже когда-то было. Низвергнувший, рискует быть низвергнутым.

Памятники бывшим диктаторам, монархам, царям, вождям и т.п. хранятся в запасниках, на задворках музеев, а то и просто на складах, валяющимися в пыли и тихо доживающими свой век.

Здесь пойдет речь о человеке, памятники которому при жизни не были установлены.

А начиналось все довольно обыденно...

20 октября 1894 г. в Ливадии скончался император Александр III. Панихида по покойному императору состоялась в церкви Воздвижения Честного Креста 21 октября.

В этот же день Великий Князь Николай Александрович присягнул на верность Российскому престолу. Эти события переплелись с другими, принесшими венценосному наследнику "глубокую печаль, тихую и светлую радость", как писал он в своем дневнике1.

21 октября в дворцовой Крестовоздвиженской церкви невеста Николая Александровича, Гессен-Дармштадская принцесса - Алиса-Виктория-Елена-Луиза-Беатриса приняла православие, была миропомазана и стала Александрой Федоровной. В Петербурге 14 ноября 1894 г. состоялась их свадьба, а в мае 1896г. - официальная коронация - в Москве.

С 1898 г. царское семейство снова стало посещать Крым. Евпатория была уездным центром Таврической губернии. Разрушенная неприятелем во время Крымской войны 1853-1856 г.г., она лишь через десятилетие начала отстраиваться, чему, несомненно, способствовала отмена крепостного права в России в 1861 году.

Население города по первой всеобщей переписи населения Российской империи 1897 года счислялось 17913 жителями, а к 1915 г. составляло около 27 тысяч человек2 .

В Евпатории середины 90-х годов XIX в. бурно развивалась промышленность и торговля. У причалов торгового порта пришвартовывались суда из Турции, Италии, Франции, Египта, Испании и других стран. Через Евпаторийский порт осуществлялся экспорт зерна шерсти, овчины, невыделанных кож, сала, масла и соли, кстати, тоже добывавшейся неподалеку. Соляные промыслы города составляли 36% от общего количества соли, добываемой в Крыму3 .

Настоящий строительный бум в городе начинается со времени обнаружения уникальных возможностей местных грязей. В 1874 г. сторож соляного промысла Павел Платонович Пугачев начал использовать целебную грязь Мойнакского озера, пытаясь помочь нуждающимся больным в лечении суставов4 .

В 1886 г. город сдал в аренду на 40 лет Мойнакское озеро местным врачам С. И. Ходжаш и С.П.Цеценовскому, где вскоре была открыта грязелечебница, выстроенная по проекту одесского архитектора А.О.Бернардацци. Как писала в своем "Путеводителе по Крыму" его составительница М.Сосногорова: "Целебная грязь очень черна, мягка и жирна. Если ее взять в руку, то она похожа на масло или на какую-нибудь мазь и издает неприятный сернистый запах, смешанный с запахом морской травы. Она содержит в себе много аммония и углекислого аммиака"5 .Кроме того, здесь отпускались и рапные ванны.

30 июля 1904 г. в венценосной семье, наконец, родился наследник - цесаревич Алексей. (Четверо дочерей - Ольга, Татьяна, Мария и Анастасия - уже были в семье). Однако ребенок родился с тяжелым наследственным заболеванием, передававшимся по женской линии Гессенского рода детям мужского пола - гемофилией, пониженной свертываемостью крови, грозящей перейти в кровотечения. Такие кровотечения у маленького цесаревича начались уже через месяц после рождения6.

Наставник Алексея, Пьер Жильяр позже писал: "Как передать пытку этой матери, беспомощно присутствующей при мучениях своего ребенка в течение долгих часов смертельной тревоги, этой матери, которая знала, что она причина этих страданий"7 .

Городской Голова (1906-1910, 1915-1917гг.) г. Евпатории, председатель Земской уездной управы (1911-1915гг.) С.Э.Дуван дважды в 1909 г. в составе депутаций органов управления Таврической губернии был представлен императорской чете, а 1 ноября 1909 г. даже всемилостивейше пожалован портретом наследника - цесаревича, Великого Князя Алексея Николаевича8.

В ноябре 1913г. Городской Голова г. Евпатории М.М.Ефет был принят Государем Императором в Ялте. Его Величество изволил спросить, далеко ли Евпатория отстоит от Сак, в которой грязями пользовался Его Высочество наследник, цесаревич и это благотворно сказалось на его здоровье. Ответив на заданные царем вопросы, М.М.Ефет сказал: "Евпатория - курортный город и обладает такими же целебными грязями, как и Саки, и что население г. Евпатории с завистью смотрит на другие города, имевшие счастье принимать у себя Его Величество". На это Государь ответил, что скоро дойдет очередь и до Евпатории9.

31 июля 1914 г. началась 1 мировая война. В Таврической губернии был образован Комитет для оказания помощи больным и раненым воинам под председательством Камергера двора Его Величества Н.Н. Лавриновского (тогдашнего Таврического губернатора). Постановлением этого Комитета было решено сформировать и послать на театр военных действий полевой лазарет на 200 кроватей и присвоить ему наименование лазарета ЕЯ Императорского Величества Государыни императрицы Александры Федоровны10.

После вступления 16 октября 1914 г. в войну Турции, Евпаторийский международный морской порт был закрыт, что породило в 27-тысячном городе безработицу11.

16 апреля 1915 г. С.Э.Дуван, в должности председателя Земской управы, в Царском Селе был вновь представлен императрице и в качестве подарка преподнес ей альбом с видами Евпатории12. В тот же день Александра Федоровна в своем послании супругу в Севастополь писала: "Там есть грязи, солнце, море, песочные ванны, Цандеровский институт, электричество, водяное лечение, сад и пляж поблизости"13 .

По инициативе Таврического губернатора Н.А.Княжевича был поставлен вопрос о соединении Евпатории кратчайшей линией с существующей железной дорогой. Строительство закончилось через 3,5 месяца и обошлось в 2 млн. руб. Руководили работами инженер П.А.Богуславский, инженер-строитель В.А.Розанов. Съемку отправления поезда производил откомандированный фирмой Ханжонкова оператор.

Новая железнодорожная ветка начиналась от ст. Сарабуз (ныне ст. Остряково)14, что в 18 км от Симферополя. Линия имела протяженность в 54 версты, и ее строительная стоимость исчислялась в 2 млн. рублей.

Утро 21 октября 1915 г., 9 часов утра. Нарядные дамы и блестящие кавалеры заполняют первый пробный поезд. В 2 часа дня поезд медленно подъезжает к временной платформе Евпатории. Городской Голова М.М.Ефет преподносит хлеб-соль, а Председатель Земской управы С.Э.Дуван подносит губернатору благодарственный адрес от имени евпаторийского земства. На перроне совершается торжественный молебен по случаю Восшествия на престол Николая Александровича, в санатории "Таласса" проходит обед с провозглашением здравиц царствующему дому.

Таврическим губернатором Н.А.Княжевичем была послана телеграмма Государю императору с выражением верноподданнических чувств, на что Николай II прислал ответ: "Сердечно благодарю за высказанные чувства преданности и благопожелания всех присутствовавших на торжестве открытия новой ветки. Очень порадовался Вашему сообщению о столь скором окончании работ по ея сооружению. Николай"15.

В связи с закрытием для российской публики европейских курортов и пуском железнодорожной ветки, Евпатория "чудный уголок, одна из редких жемчужин в короне Русского Царя" стала ближе к России и ко всей Европе. В 1916 г. курорт посетило 40 тысяч отдыхающих вместо 10-15 тысяч в обычное время16.

А война продолжалась... Газета "Правительственный вестник" в декабре 1915 г. рассказывала о маневрах немецкого крейсера "Бреслау", скорость которого превосходила скорость хода наших линейных кораблей и крейсеров, на вооружении его была 4-х-дюймовая артиллерия17. 24 апреля 1916 г. Евпатория была обстреляна крейсером, он выпустил по городу 50 снарядов, разрушив некоторые здания, пристань18.

В 1915 г. Таврический губернатор Н.А.Княжевич снова вынес на обсуждение идею создания лазаретов для устройства раненых и больных воинов. Для этого из средств Таврического губернского комитета было постановлено отчислить 70000 рублей. Н.А.Княжевич предложил выстроить лечебницу на Мойнакском озере, рядом с уже существующей. В Петрограде было возбуждено ходатайство о выделении из средств казны 2,5 млн. рублей на ее строительство и наименовании будущей Всероссийской грязелечебницы Алексеевской, в память исцеления местными грязями Цесаревича.

Александра Федоровна остановила свой выбор на Евпатории: "Я хочу попросить Дувана, который там выстроил театр, улицы и т.д. быть зав. хозяйством. Княжевич думает, что он может помогать материально"19. В скором времени С.Э.Дуван, обладавший неистощимой энергией, был назначен заведующим Приморским санаторием, превращенным в госпиталь имени Александры Федоровны для раненых воинов. За труды по мобилизации С.Э.Дуван 26 августа 1915 г. был награжден орденом Св. Владимира 4 степени20 .

В мае 1916 г. на даче С.Э.Дувана, по его приглашению отдыхала Фрейлина Ее Величества Анна Вырубова. В своем дневнике она писала: "Городской Голова Дуван дал мне помещение в его даче, окруженной большим садом на самом берегу моря; здесь я прожила около двух месяцев, принимая грязевые ванны"21.

Анна Вырубова была дочерью статс-секретаря А.Танеева, одного из виднейших чиновников того времени. В 1902 г. она перенесла брюшной тиф и получила осложнение на кровеносные сосуды ног, из-за чего ей приходилось ходить на костылях. Мужем ее стал флотский лейтенант Вырубов.

Посещению курорта монаршей четой способствовало также и то, что в 1825г. 1 ноября, незадолго до своей кончины в Евпатории побывал император Александр I, останавливавшийся в доме Хаджи-аги Бобовича, городничего, деда С.Э.Дувана, а позднее духовного главы караимов (гахама) Таврического и Одесского караимского духовного правления. Император посетил кенасы (молитвенный дом караимов) и имел продолжительную беседу с караимским теологом Яшаром, интересовался судьбой баронессы Криднер (Крюднер), религиозно-мистическими идеями которой, он увлекался и умершей в имении Бобовича22. В память об этом событии в 1851г. в кенасах была установлена стела, увенчанная двуглавым бронзовым орлом.

В мае 1916г. царская семья присутствовала на церемонии спуска на воду линкора "Императрица Мария" в г. Николаев, следующим пунктом пребывания их был Севастополь, где проходил смотр Черноморского флота, а затем император с семейством должен был по новой железнодорожной ветке посетить Евпаторию.

16 мая 1916г., в понедельник, поезд с Императором, Императрицей, Наследником, Великими княжнами и свитой прибыл в Евпаторию. В дневнике за 16 мая 1916 г. Николай 2 пишет: "В 7часов утра прибыли в Евпаторию, когда я еще спал. В 10 часов вышли из поезда и, приняв депутации, поехали в город. Погода была теплая, серая и ветреная"23 . Сопровождали царскую семью князь Игорь Константинович, свитская фрейлина Императрицы баронесса Бугсгевден, министр Императорского Двора, граф Владимир Борисович Фредерикс, гофмаршал Воейков, гофмаршал, князь Долгоруков, командир конвоя свиты, граф Никитин, лейб-хирург, профессор Федоров и др.

В городе был наведен образцовый порядок, для эскортирования выделена почетная охрана24.

На перроне императорскую семью встречали все высшие чиновники губернии. Май - время цветения акаций (род робинии семейства бобовых). Губернатор свиты его Величества, генерал-майор, Н.А.Княжевич преподносит императрице огромный букет белой акации. Саид Бей Булгаков (предводитель евпаторийского уездного дворянства, д.с.с.) приветствует и преподносит хлеб-соль и роскошные букеты государыне и княжнам. Приветствие от земства выражает и.о. председателя Земской управы А.И.Шило25 .

В приветственной речи Городской Голова С.Э.Дуван сказал: "Ваше Императорское Величество! Со времени присоединения Крыма к Великой Российской Империи все Венценосные Предки Ваши и Вы, Государь, неоднократно удостаивали многие местности Тавриды своим Высоким посещением... Сегодня на мою долю выпало такое же безграничное счастье, какого в 1825 году удостоился дед мой, также в качестве городского головы, приветствовавший от имени населения Императора Александра Благословенного (Александр I - М.К.) при въезде его в Евпаторию... Примите, Великий Государь, в изъявление чувств наших от доброго сердца хлеб-соль и низкий поклон от взысканного милостями Вашими населения Евпатории". С.Э.Дуван преподнес Ее Величеству старинную арабскую шкатулку с художественной инкрустацией из слоновой кости с 30 тыс. рублей на нужды раненым26. Оркестром учащихся мужской гимназии был исполнен гимн.

Праздничная церемония продолжалась, царская чета проследовала в город. Перед Свято-Николаевским собором на площади были выстроены учащиеся и начальствующие лица всех учебных заведений. Над входом в собор надпись на греческом языке - "Боже царя храни".

Анна Вырубова так описывала эти события: "Встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа инородцев, татар, караимов в национальных костюмах, вся площадь перед собором - один сплошной ковер розанов. И все это залито южным солнцем"27.

В 11 часов под колокольный звон и непрерывное "ура" из алтаря вышел Архиепископ Таврический и Симферопольский Дмитрий с духовенством. Царь и члены его семьи приложились к Святому Кресту, а Высокопреосвященный Дмитрий окропил всех святой водой. Начался молебен с провозглашением многолетия Царскому Дому, Державе Российской, русскому воинству. Архиепископ Дмитрий благословил Государя иконой св. Николая Чудотворца.

Далее царская семья посетила мечеть Джума-Джами, единственное в Крыму документально известное творение зодчего Ходжи Синана, сооруженное в 1552-1564 гг. и числящееся в перечне его построек под N 77. Мечеть - одна из святынь крымских татар, в ней проходил мусульманский церемониал посвящения ханов в сан28. С выражением верноподданнических чувств имам Мустафа Эфенди, глава мусульманской общины города, уездный кадий обратился к царю. Мемет Эфенди преподнес хлеб-соль, а Сайде-Ханым - букет цветов Александре Федоровне.

Из мечети царственные особы со свитой направились в караимскую кенасу, в которой гахам Таврического и Одесского караимского правления С.М.Шапшал преподнес хлеб-соль на деревянном блюде, украшенном серебряными орнаментами чеканной работы. В своей речи он сказал, что, несмотря на малочисленность караимского народа, на полях I мировой войны сражается пятая часть мужского населения караимов. Проезжая главную синагогу на ул. Караимской, Его Величество был приветствован исполнением гимна специально приехавшим хором симферопольской синагоги.

Отдав дань уважения всем конфессиям города, монарх, таким образом, продемонстрировал почтительное отношение власти к многочисленным национальностям, населявшим Евпаторию.

В Приморской Санатории - лазарете имени Ее Императорского Величества императрицы Александры Федоровны, царская семья была встречена начальником лазарета полковником Крыжановским, начальником Царско-Сельского эвакуационного пункта полковником Вильчковским и заведующим санаторией Городским Головой Дуваном, были преподнесены букеты цветов.

Николай II обошел выстроившихся во дворе санатории офицеров и солдат, находящихся здесь на излечении, раздавал нижним чинам медали. Государыня с дочерьми побеседовала в палатах с тяжелоранеными воинами. Его Величество интересовался способами лечения на пляже и применением песочных ванн. Ее Величество сделала снимки с находящимися на излечении офицерами.

Здесь же, в Приморской санатории императору были представлены - Радов - генерал-майор, начальник охраны Крымского побережья, Ашихлин - подполковник, воинский начальник, Арнольди - ротмистр, начальник севастопольского участка охраны побережья, Поперечный - штабс-капитан, начальник евпаторийского участка, А.К.Самко - действительный статский советник, директор гимназии, Н.П.Деньгин - действительный статский советник, председатель съезда мировых судей, А.Е.Мечников - статский советник - начальник порта, А.И.Попандопуло - греческий консул, И.К.Мартен - французский консул и др.

Далее царская семья направилась в земский лазарет, где была встречена уполномоченным лазаретов Таврической губернии Н.Н.Щербинским, Городским Головой С.Э.Дуваном, старшим врачом Казасом, вторым врачом Авахом и персоналом медицинских сестер. При выходе из лазарета император и семейство были приветствованы поклонами воспитанницами Донузлавского земского 2-х классного училища во главе с инспектором народных училищ Хрущевым, а ученица III отделения Антонина Саранча преподнесла императрице букет полевых цветов. Здесь царское семейство также ознакомилось с условиями лечения, а Государь наградил четверых солдат Георгиевскими крестами IV степени. А.Митропольский, один из раненых солдат, находившихся в лазарете, посвятил этому событию свое стихотворение:

"Высочайший приезд даст нам силы скорей

Снова в ряды воротиться - под знамена Царя".

В 1 час дня император в поезде дал завтрак для представителей губернских и городских властей.

Вероятно тогда же Николай II подарил С.Э.Дувану золотой портсигар с бриллиантовым гербом. После Высочайшего завтрака, Государь поблагодарил Городского Голову за оказанный прием, удостоив его подачей руки и следующими словами:

"Сердечно благодарю за все виденное, передайте населению Мой привет и благодарность за радушный прием, искренне желаю вашему городу дальнейшего процветания и успеха".

Всю вторую половину дня августейшие особы провели на прибрежной даче Дувана "Мечта".

Праздничная церемония продолжалась, царская чета проследовала в город. Перед Свято-Николаевским собором на площади были выстроены учащиеся и начальствующие лица всех учебных заведений. Над входом в собор надпись на греческом языке - "Боже царя храни".

Анна Вырубова так описывала эти события: "Встреча в Евпатории была одна из самых красивых. Толпа инородцев, татар, караимов в национальных костюмах, вся площадь перед собором - один сплошной ковер розанов. И все это залито южным солнцем"27.

В 11 часов под колокольный звон и непрерывное "ура" из алтаря вышел Архиепископ Таврический и Симферопольский Дмитрий с духовенством. Царь и члены его семьи приложились к Святому Кресту, а Высокопреосвященный Дмитрий окропил всех святой водой. Начался молебен с провозглашением многолетия Царскому Дому, Державе Российской, русскому воинству. Архиепископ Дмитрий благословил Государя иконой св. Николая Чудотворца.

Свита царя в это время была приглашена на чай Городским Головой С.Э.Дуваном в кафе "Beau - Rivage", нынешний пансионат "Орбита".

Акционерное общество "А.О. Дранков и К°" сняло фильм под названием "Прибытие Его Императорского Величества государя императора с августейшей семьей в Евпаторию", в котором отражены все основные моменты этого дня и который был нами найден в Российском государственном архиве кинофотодокументов в г. Красногорске.

Семейный альбом Романовых пополнился серией любительских фотографий в память о поездке в Евпаторию. На снимках мы видим отрешенное от государственных дел и будничных забот августейшее семейство. Несколько снимков воспроизведено в книге "Романовы и Крым"31 .

Наследник выстроил на берегу игрушечную крепость из камня и песка, которую местные гимназисты обнесли потом забором и оберегали как святыню32 .

Вечером того же дня Августейшее семейство покинуло Евпаторию. Ее императорское Величество с ближайшей станции отправила на имя С.Э.Дувана телеграмму следующего содержания:

"Городскому Голове Дувану.

Искренне была рада провести день в Евпатории. Сердечно Вас благодарю за все заботы.

Александра."

На торжественном заседании Городской Думы 27 мая 1916 г., посвященном этому событию С.Э.Дуван выразил всем причастным глубокую признательность. Особую благодарность получили полицейские и жандармские власти в лице исправника П.А.Никифорова и жандармского полковника И.П.Астраханцева, организовавшие почетную охрану из граждан всех сословий и национальностей, состоявшую из 400 человек.

"Эти два лица явились самыми искренними сотрудниками городского самоуправления, помогая ему в обязанностях. Так, исправник наш руководил даже подметанием улиц. Предлагаю Думе выразить им благодарность и о таковом постановлении Думы довести до сведения их начальства"33 .

Так случилось, что Евпатория оказалась последним местом пребывания императора Николая II в Крыму. Утром 2 марта 1917 г., находясь в ставке генерала Н.В.Рузского, в Пскове царь подписывает Манифест о передаче престола своему брату Великому Князю Михаилу Александровичу, который в свою очередь 3 марта "призывая благословение Божие" призывает граждан России подчиниться Временному правительству.

После отречения Николай II просил Временное правительство разрешить ему поселиться с семьей в Ливадии, чтобы вести там жизнь частного лица, но такого разрешения им получено не было.

Лишь застывшие навек фотографии отдыхающего умиротворенного семейства будут напоминать нам последнего русского императора и последнее место его пребывания в Крыму - Евпаторию.

 

СПИСОК СОКРАЩЕНИЙ:

ГАРФ - Государственный архив Российской Федерации. 

ЕН - Газета "Евпаторийские новости" 

ПЕГД - Постановления Евпаторийской Городской Думы 

ПЕУЗС - Постановления Евпаторийского уездного Земского собрания 

ГААРК - Государственный Архив Автономной республики Крым.

ФОТОГРАФИИ

Рис. 1. Железнодорожный вокзал г. Евпатории в ожидании встречи Императора Николая II с семейством. 16 мая 1916 года.

Рис. 2. Таврический губернатор Свиты Его Величества, генерал-майор Н.А.Княжевич представляет императору предводителя евпаторийского уездного дворянства, д.с.с. Саид Бей Булгакова.

Рис.3. Приветствие от земства зачитывает и.о. председателя Земской управы А.И.Шило.

Рис. 4. Приветствие Городского Головы г. Евпатории, коллежского советника С.Э.Дувана.

Рис. 5. Приветствие гахама Таврического и Одесского караимского правления С.М.Шапшала.

Рис. 6. Выход царской семьи из Свято-Николаевского собора в г. Евпатории.

Рис. 7. Мечеть Джума-Джами - следующий объект посещения Николаем II.

Рис. 8. Евпаторийская караимская кенаса.

Рис. 9. Посещение царской семьей кенасы г. Евпатории.

Рис. 10. Приморская санатория со стороны Дувановской улицы.

Рис. 11. Августейшее семейство в Приморской санатории.

Рис. 12. Обход раненых офицеров и солдат, находящихся на излечении в Приморской санатории. На переднем плане: граф В.Б.Фредерикс, Николай II, Александра Федоровна, цесаревич Алексей.

Рис. 13. Николай II с цесаревичем в Приморской санатории. Справа от цесаревича - начальник лазарета полковник Крыжановский.

Рис. 14. Представление императору крымской и городской элиты. Среди женщин крайняя справа - Анна Вырубова.

Рис. 15. Беседа императрицы с ранеными воинами.

Рис. 16. Прогулка по городу.

Рис. 17. Прибрежная дача С.Э.Дувана "Мечта".

Рис. 18. Николай II и цесаревич Алексей у дачи С.Э.Дувана.

Рис. 19. Императрица Александра Федоровна у калитки дачи Дувана.

Рис. 20. Цесаревич Алексей на берегу моря в г. Евпатории.

 

1. Дневники императора Николая II. 1890-1906. М.: "Поли-стар", 1991., с. 88. 

2. Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897г., ЦСК МВД. XLI; Таврическая губерния, 1904 г., с. 2.; ГААРК. - Ф. 681, оп. 2, д. 567, с. 42; В изд. "Города России"1910г. население Евпатории определено в 30249 человек, что не соответствует данным Таврического земского статбюро, по которым население Евпатории в 1911 г. составляло 25658; в 1912 г.-27040; в 1913 г.-27520; в 1915 г.-27079 чел. См.: Справочник Таврической губернии на 1911 г. Симферополь, 1911, с. 158; Памятная книжка Таврической губернии на 1914 г. Симферополь, 1914, с. 42; Справочник Таврической губернии на 1915 г. Симферополь, 1915, с. 128-129; Статистический справочник Таврической губернии. Сост.: Ф.Н.Андриевский. Симферополь, 1915, с. 5. 

3. Памятная книжка Таврической губернии. Симферополь, 1899, отд. 6, с. 19. 

4. Северинов С., Ягупов В. Евпатория - курорт. Симферополь, 1985, с.23. 

5. Путеводитель по Крыму для путешественников. Одесса. 1871, с.271. 

6. Дневник императора Николая II.., с.181. 

7. Романовы и Крым. М., 1993, с. 86. 

8. ПЕГД.- 1909, с. 73-74; ПЕУЗС. 1910, с. 21; ГАРФ. Ф.601, оп. 1, д. 254, л. 161-162. 

9. ПЕГД. - 1913, с. 71-72. 

10. Памятная книжка Таврической губернии. 1916, с. 12. 

11. ГА АРК. - Ф. 681, оп. 2, д.559 с. 279 

12. ЕН. - 1915. 19 апреля. N 1009, с. 9; Евпаторийская трибуна. 1994. N 6, с. 4. 

13. Письма императрицы Александры Федоровны к императору Николаю 2. Слово, 1922. т. 1. N 68, с. 102, 451. 

14. Памятная книжка Ук.соч. с. 16-17. 

15. Памятная книжка Таврической губернии. 1916, с.18-19. 

16. Дуван С.Э. Слово и дело Городского Головы. Евпатория.1996. с. 14. 

17. Правительственный вестник. 21 декабря 1915г. N 310. 

18. Н. - 1916. 12 июня. N 1186. История городов и сел Украинской ССР. Крымская область.1974., с. 265. 

19 Письма императрицы...Ук. соч., с. 451. 

20. Дуван, ук. соч., с.19. 

21. Фрейлина ее Величества: Дневник и воспоминания А. Вырубовой. М., 1990, с. 162-163. 

22. Караимская народная энциклопедия. т.1, М., 1995, с.115. 

23. Дневники императора Николая II.., с. 587. 

24. Павленкова Н. Один день из жизни императорской семьи// Вестник Евпаторийского музея. Евпатория. 1996, с. 67. 

25. ЕН. - 1916. 12 июня, с. 2-7. 

26. ЕН. - 1916. 17 июня. N 1175, с. 2. 

27. Фрейлина ее Величества.., с. 163. 

28. Драчук В., Кара Я., Челышев Ю. Керкинитида-Гезлев-Евпатория. Археологические памятники Крыма. Симферополь, 1977., с. 63-81. 

29. Фрейлина ее Величества.., с.163. 

30. Дневники императора Николая II.., с. 587. 

31. Романовы и Крым. М.: 1993, С.86, 132-134; Романовы и Крым. 2002. Симферополь, 2002, с. 153-154. 

32. Фрейлина ее Величества.., с. 163. 

33. Евпаторийские новости.- 1916. 12 июня. Приложение.

 

http://www.tsaarinikolai.com/tekstit/Tsarskaja_Semja_v_Evpatopuu.htm

Фалалеева М. В. Письма великой княгини Ксении Александровны Александре Александровне Оболенской, 1885—1917 гг.

Фалалеева М. В. Вступительная статья: Письма великой княгини Ксении Александровны Александре Александровне Оболенской, 1885—1917 гг. // Российский Архив: История Отечества в свидетельствах и документах XVIII—XX вв.: Альманах. — М.: Студия ТРИТЭ: Рос. Архив, 2005. — [Т. XIV]. — С. 454—457.

454

ПИСЬМА ВЕЛИКОЙ КНЯГИНИ
КСЕНИИ АЛЕКСАНДРОВНЫ
АЛЕКСАНДРЕ АЛЕКСАНДРОВНЕ ОБОЛЕНСКОЙ

Великая княгиня Ксения Александровна (1875—1960), сестра Николая II, “женщина безусловно образцовая во всех отношениях”, как характеризовал ее С. Ю. Витте, в 1894 г. вышла замуж за великого князя Александра Михайловича (1863—1933), внука Николая I. Мать Александра Михайловича — великая княгиня Ольга Федоровна (1839—1891) была урожденной принцессой Баденской. Отец, великий князь Михаил Николаевич (1832—1909) — младший сын Николая I, командовал кавказским фронтом в русскотурецкую войну, был наместником на Кавказе (1862—1881), председателем Государственного совета (1881—1905). Сам Александр Михайлович был человеком разносторонних знаний и интересов — видный теоретик военноморского дела, создатель русской авиационной школы, историк, библиофил (его огромная морская библиотека, содержавшая бесценные труды, была уничтожена во время революции). Уже будучи в эмиграции, в 1933 г., он написал “Книгу воспоминаний”, содержащую множество любопытных и уникальных сведений о России на протяжении целой исторической эпохи*.

Александр Михайлович приходился двоюродным дядей своей будущей жене, и его женитьба на великой княжне Ксении нарушала традицию, обязывающую членов царствующего дома вступать в брак лишь с представителями других королевских династий Европы.

Надо сказать, что Император Александр III и Императрица Мария Федоровна не сразу дали согласие на этот брак. Те м не менее, семейная жизнь Ксении Александровны и Александра Михайловича сложилась счастливо. Старшая их дочь Ирина в 1914 г. — также, как и мать, в девятнадцатилетнем возрасте — вышла замуж за князя Феликса Феликсовича Юсупова младшего, которому суждено было прославиться как участнику убийства Григория Распутина.

Предлагаемые письма великой княгини Ксении Александровны, адресованные княгине Александре Александровне Оболенской, охватывают большой отрезок времени (1884—1917) и затрагивают множество исторических лиц и событий. Княгиня Оболенская была близким другом Императрицы Марии Федоровны и ее детей. Рассказы о придворной жизни, передаваемые через восприятие девочкиподростка, или уже более поздние письма Ксении Александровны, жены и матери, отличаются предельной искренностью и простотой, реалистичными оценками тех событий, свидетельницей которых ей пришлось стать, причем, как известно, событий большей частью трагических для России. Поэтому не случайно личная жизнь

455

Ксении Александровны переплетается в письмах с историей России: болезнь и смерть отца — Александра III, постоянная тревога за здоровье любимого брата Георгия, рассказы о датских родственниках, временная отставка мужа в 1896 г., замужество сестры Ольги, назначение Н. И. Бобрикова генерал-губернатором Финляндии в 1898 г. и финляндский вопрос в 1901 г., отношения Николая II и Александры Федоровны с авантюристом Филиппом, крестьянские волнения в Полтавской и Харьковской губерниях в 1902 г., вторичная женитьба дяди — Павла Александровича, поездка А. М. Безобразова на Восток, русскояпонская война 1904—1905 гг., революционные события 1905 г. в Крыму, замужество дочери Ирины в феврале 1914 г., Первая мировая война, Февральская революция, отречение от престола Николая II, последние свидания Императрицы Марии Федоровны с сыном в могилевской Ставке в марте 1917 г., одиночество матери — Марии Федоровны, которая так и не смогла обрести в России вторую Родину и т. п. — все это нашло отражение в письмах Ксении Александровны, являющихся ценным историческим документом своей эпохи.

Вел. Кн. Александр Михайлович и Вел. Кн. Ксения Александровна

Большая часть писем написана из Ай-Тодора — имения Александра Михайловича, которое досталось ему по наследству от матери. Когда сын был еще ребенком, она приобрела на южном берегу Крыма, в Ай-Тодоре, узкую полосу земли, прорезанную бухтами. С годами Ай-Тодор превратился в цветущий уголок, покрытый садами, виноградниками, красивыми полянами. На берегу был выстроен маяк. “Для нас детей, — вспоминал позднее Александр Михайлович,— этот ярко сиявший сноп света Ай-Тодорского маяка стал символом счастья... Было странно, что, утратив так много лиц и событий, память моя сохранила воспоминание об аромате

456

и вкусе груш из нашего имения в Ай-Тодоре...”* “Мне бы очень хотелось иметь имение где-нибудь в России, — пишет Ксения Александровна в октябре 1903 г., — но только бы мы там никогда не жили, всегда тянуло бы осенью на юг...”

Ай-Тодорское имение примыкало к Ливадийскому дворцу. Живописная дорога, построенная Александром Михайловичем и соединявшая Ай-Тодор с Ливадией, получила впоследствии название “Императорской дороги”, так как Император Николай II и Императрица Александра Федоровна, отдыхая здесь, ежедневно ходили по ней, нанося визиты. Обычно осенью сюда съезжались Юсуповы, Сабуровы, Самарины. Устраивались совместные пикники, охота, вечера. “Княгиня Зинаида Юсупова часто делила наше общество во время наших пикников и увеселений. — рассказывает Александр Михайлович. — Наша дружба началась еще в семидесятых годах в С. Петербурге, когда мы по воскресеньям катались вместе на коньках... Она вышла замуж за несколько лет до моей свадьбы и приехала в Ай-Тодор в сопровождении своего красавца сына Феликса. Тогда я не предполагал, что восемнадцать лет спустя моя маленькая Ирина будет его женой”**. В этой связи весьма любопытны воспоминания Феликса Юсупова, связанные с Ай-Тодорским имением и его будущей тещей Ксенией Александровной: “Имение великого князя Александра Михайловича — Ай-Тодор соседствовало с нашим. Воспоминания о нем особенно мне дороги. Стены старого дома, окутанного зеленью, исчезали под розами и глициниями. Это жилище, где все выглядело приятным, обязано было своей привлекательностью главным образом великой княгине Ксении Александровне. Даже не красота, а исключительное обаяние, унаследованное от матери, императрицы Марии Федоровны, было ее главной прелестью. Взгляд ее великолепных серых глаз проникал до глубины души. Кротость, скромность и крайняя доброта придавали ей обаяние, которому никто не мог противиться. В детстве ее визиты для меня были праздником. После ее отъезда я пробегал по комнатам, где сохранялся еще запах ландышей, который я вдыхал с наслаждением”***.

Читая письма Ксении Александровны, нельзя не заметить как меняется их тональность. Безмятежность, смешливость, наивность писем 80-х гг. и озабоченность, тревога за судьбы близких ей людей и за все происходящее в России в более поздних письмах.

Так, полны ужаса строки писем Ксении Александровны о событиях в Крыму во время революции 1905—1907 гг. Они перекликаются с рассказом Александра Михайловича, приезжавшего в Ай-Тодор после окончания русскояпонской войны с возложенной на него миссией — немедленно приступить к постройке эскадры минных крейсеров: “Для нашей охраны из Севастополя прибыла рота солдат... Телефонное сообщение с Севастополем было прервано забастовкой. Отрезанный от всего мира, я проводил вечера, сидя на скамейке около Ай-Тодорского маяка и мучительно ища выхода из создавшегося положения...”****

В 1906 г. после очередной отставки Александра Михайловича семья надолго переезжает на жительство в Биарриц. Здесь, во Франции, под впечатлением удачного перелета Блерио через Ла-Манш у Александра Михайловича зарождается идея применения аэропланов в военных целях и создания русской авиационной школы, к чему он немедленно приступает по возвращению в Россию. Но лишь в 1912 г. идея создания военной авиации была наконец одобрена. “Я был доволен и недоволен.

457

Мой триумф в авиации не смягчил горечи моих неудач во флоте... — рассказывает Александр Михайлович. — Между тем наши странствования бросали нас из одного конца Европы в другой. Традиционная весенняя встреча с королевой английской Александрой в Дании. Ранний летний сезон в Лондоне. Пребывание Ксении на водах в Киссингене или же в Вителе. Далее сезон в Биаррице. Экскурсии детей в Швейцарию. Ранний зимний сезон в Каннах. Мы покрывали в вагоне многие тысячи километров...*

“Императрица Мария Федоровна, Ксения и я проводили лето 1914 г. в Лондоне, — продолжает Александр Михайлович. — Слухи о войне показались нам всем невероятными, и надо мной начали шутить и смеяться, когда я заторопился назад в Россию. Они не захотели сесть со мною в Ориент-Экспресс. Они уверяли меня, что “никакой войны не будет”. Я уехал из Парижа один 26 июля... Императрица и моя жена прибыли благополучно в С. Петербург. Вильгельм II отказался их пропустить через Германию, но они вернулись в Россию через Данию, Швецию и Финляндию. Я мог спокойно оставить детей и Ксению и уехал на фронт. Я был назначен великим князем Николаем Николаевичем, уже принявшим Верховное командование, в штаб четвертой армии”**. Ксения Александровна в это время вместе с детьми жила в С. Петербурге. Под ее покровительством находился большой госпиталь для раненых и выздоравливающих. Сын Андрей должен был вскоре поступить в кавалергардский Ее Величества полк и отправиться на фронт.

В феврале 1917 г. семья переехала в Гатчину, затем в Киев. Когда оставаться в Киеве стало невозможно, по разрешению Временного правительства Ксения Александровна с матерью (до последней минуты не желавшей покидать своего сына и невестку), сестрой Ольгой, ее мужем Н. А. Куликовским и своим семейством переехала в Крым, в имение Ай-Тодор, где все они находились под домашним арестом и их жизнь во многом зависела от соперничества Ялтинского и Севастопольского советов. Решением Севастопольского совета в ноябре 1917 г. “по стратегическим соображениям” они были перевезены в соседнее имение Дюльбер, принадлежавшее великому князю Петру Николаевичу. 24 ноября 1918 г. в Севастополь прибыл британский военный флот, и его командующий адмирал Кэльторп сообщил о предложении английского короля Георга дать в распоряжение семьи корабль для переезда в Англию. В марте 1919 г. на британском военном судне “Марлборо” Ксения Александровна с детьми, матерью и сестрой покинула Крым. И началась новая страница в истории ее жизни — эмиграция, растянувшаяся более чем на 40 лет.

Письма великой княгини Ксении Александровны А. А. Оболенской хранятся в ОПИ ГИМ (Ф. 224. Ед. хр. 79—84). Текст писем печатается по современной орфографии с сохранением особенностей стиля автора. Авторские подчеркивания сохранены

Сноски к стр. 454

      * Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М. 1991.

Сноски к стр. 456

      * Там же. С. 110, 248.https://www.runivers.ru/doc/d2.php?CENTER_ELEMENT_ID=148110

    ** Там же. С. 168.

  *** Феликс Юсупов. Перед изгнанием 1887—1919. М. 1993. С. 79.

**** Великий князь Александр Михайлович. Книга воспоминаний. М. 1991. С. 184.

Сноски к стр. 457

      * Там же. С. 194.

    ** Там же. С. 209—210.

Теги: Российский архив, том XIV, 12. Письма великой княгини Ксении Александровны княгине Александровне Оболенской. (1885—1917)

• О нас

 

Крым в Первой мировой: война на Черном море

manager

Опубликовано Сентябрь 24, 2014, 8:16 пп

2 092 просмотров

События Первой мировой войны до недавнего времени не привлекали сколько-нибудь серьёзного внимания общества и специалистов-историков в нашей стране. Происходившее же на Черноморском театре военных действий – и подавно. Черное море традиционно считалось периферийным театром этой войны. Но если мы хотим понять, «что пошло не так» в ходе военных действий для России, и почему итоги этой войны оказались столь неутешительными для нашей страны, нам нужно обратиться именно к тому, что происходило на Чёрном море. Здесь не было громадных кровопролитных сражений, но, в конце концов, именно положение дел в этой части фронта сыграло ключевую роль в судьбе государства.

Смысл участия России в «мировой бойне» состоял именно в овладении в случае победы Босфором и Дарданеллами, что открыло бы России ворота её черноморской торговли

Прежде всего, необходимо вспомнить, что именно здесь пульсировал главный нерв русских внешнеполитических интересов. Правящие круги империи в течение всего ХIX века мечтали о контроле над Константинополем и проливами. Смысл участия России в «мировой бойне» состоял именно в овладении в случае победы Босфором и Дарданеллами, что открыло бы России ворота её черноморской торговли. Однако за время войны Россия так и не приблизилась к решению этой задачи, неся громадные жертвы на фактически бесполезном для неё западном театре. С другой стороны, вступление в войну на стороне Германии Турции, боявшейся русской экспансии, а за ней и Болгарии привело к полной изоляции России от своих союзников по Антанте. Именно это обстоятельство считал роковым министр иностранных дел России С.Д.Сазонов. «С закрытием проливов и переходом (Турции и) Болгарии на сторону наших врагов мы лишились всякой возможности прямых сношений с Западом», т.е. с союзниками по Антанте. «Можно безошибочно сказать, – писал далее Сазонов, – что (это обстоятельство) имело решающее влияние не только на дальнейший ход военных действий, но даже на направление политических событий в России, тяжко отразившихся на исходе войны», именно оно не позволило вовремя справиться со «снарядным голодом», преодолеть нехватку военных ресурсов, способствовало развитию революционных настроений, обрушивших самодержавие и государственность. «Я глубоко убеждён, что крушение русской государственности» произошло от того, что Россия «была лишена главного элемента успеха, давшего её союзникам победу: тесного слияния и сплочённости между собой и общности материальных средств», – считал Сазонов.

Как же сложилась столь драматическая ситуация, и можно ли было избежать подобного развития событий?

С конца ХIХ века под влиянием тяжелых территориальных утрат Турция идёт на серьёзное сближение с Германией, также недовольной сложившимися к этому моменту европейскими «раскладами». Тем не менее, когда страны Антанты и Тройственного Союза вступили в войну, Турция заявила о своём нейтралитете. Это объяснялось пониманием османской правящей элитой слабости турецких вооруженных сил и опасением новых потерь в случае неудачного исхода военных действий. Германия со своей стороны была чрезвычайно заинтересована в вовлечении османов в войну и делала всё для этого. Еще в августе 1914 года, обойдя без потерь всю Европу, под носом у англичан и французов через Дарданеллы в Стамбул прорвались два германских крейсера, новейший линейный «Гебен» и легкий «Бреслау», которые (с немецким командованием и экипажами) составили основу турецких военно-морских сил под новыми именами «Явуз султан Селим» и «Медилли». Эти корабли, сразу многократно усилившие турецкий флот, и дальнейшие обещания Кайзером Вильгельмом военной помощи склонили чашу весов на сторону войны.

29 октября 1914 года «Гебен» и «Бреслау», а также собственно турецкие корабли поочерёдно бомбардировали русские порты Новороссийск, Феодосию, Севастополь, Одессу, Поти, досталось и Ялте. Нападение было неожиданным. В Севастополе «Гебен» вошёл прямо на минное поле, но минёры не включили гальванические батареи, поскольку ждали подхода транспорта «Прут», который чуть позже был обстрелян «Гебеном» и затоплен своим экипажем, чтобы не быть захваченным врагом.

Вступление Турции в войну в русском обществе было встречено с энтузиазмом. Еще бы, турки сами напрашивались на серьёзный ответный удар, результатом которого теперь должно было стать решение «восточного вопроса» в пользу России

Вступление Турции в войну в русском обществе было встречено даже с энтузиазмом. Еще бы, турки сами напрашивались на серьёзный ответный удар, результатом которого теперь непременно должно было стать окончательное решение «восточного вопроса» в пользу России, т.е. переход под её контроль Константинополя и проливов.

Черноморский флот превосходил германо-турецкую группировку по количеству судов и мощи артиллерийского огня, и хотя и уступал противнику в скорости, но это отставание скоро можно было преодолеть за счёт достраивавшихся на верфях в Николаеве новейших броненосцев. Всё это внушало склонным к ура-патриотизму подданным Николая II изрядный оптимизм. Однако на самом деле всё обстояло не так радужно.

Командующий русским Черноморским флотом адмирал А.А.Эбергард еще в начале войны предлагал Ставке сосредоточиться на подготовке десантной операции с целью разгрома противника на Босфоре, однако получил решительный отказ, т.к. свободных войск для решения этой задачи в распоряжении командования не было. Все они были стянуты на Западный и Юго-западный фронты. Появление «Гебена» и «Бреслау» лишило Черноморский флот явного перевеса, и Эбергард посчитал за лучшее ограничиться оборонительной тактикой (за что его потом сурово критиковали военные историки), сочетавшейся с попытками «поймать» «Гебен» в ловушку.

Для охоты на «Гебен» он стремился сосредоточить большую часть эскадры, что удавалось, понятно, далеко не всегда. Русские корабли несколько раз практически настигали «пирата» и наносили ему ущерб, но ему всякий раз удавалось скрыться. Большую результативность имели минные заграждения, доставлявшие противнику много неприятностей. Впрочем, то же самое можно сказать и о германо-турецких минах. Основные потери и русские, и противник понесли как раз от плавучих мин.  В апреле 1915 года командующий турецкими ВМС немецкий адмирал Сушон предпринял рейд с целью нового обстрела Одессы, но на подходе к порту подорвался на русской мине турецкий крейсер «Меджидие», вследствие чего операцию было решено свернуть. Русские мины оказались более эффективными, чем пушки. На минах подрывались и надолго выходили из строя и «Гебен», и «Бреслау». В свою очередь, мины противника были причиной гибели русских эсминцев «Лейтенант Пущин»,  «Живучий», «Лейтенант Зацаренный», не говоря о многочисленных гражданских судах.

Тем временем, уже к 1915 году опасный разрыв между Антантой и Россией стал сказываться на ходе военных действий на других фронтах. Русские войска начали испытывать острый недостаток в снарядах и других военных припасах, что стало одной из причин неудач, приведших к большому отступлению 1915 года. Наладить снабжение со стороны союзников не удавалось – на Балтике господствовал немецкий флот, Черное море было закрыто со стороны Турции. В этих условиях по предложению Черчилля союзники (конечно, ощущавшие свою ответственность за то, что пропустили в 1914 году в Черное море «Гебен» и «Бреслау»), решили предпринять в общем-то довольно безрассудную операцию по захвату Дарданелл и Константинополя для того, чтобы «пробить» путь к России. Возможно, подобный прорыв удался бы, будь он осуществлён также и со стороны Чёрного моря, однако необходимых сил для десанта на Босфор у России не было, поэтому Черноморский флот ограничился постановкой минных заграждений, массированными обстрелами турецких угольных копей Зонгулдака и поддержкой правого фланга русской кавказской армии. Борьба в Галлиполи была полна драматизма, но пробиться через Дарданеллы союзники не смогли. Продержавшись почти год на каменистом Галлиполийском полуострове и никуда не продвинувшись, англичане в декабре 1915 года оставили территорию Турции.

Значительно более успешными были действия русских на Кавказском театре. В 1914 году  русская армия совершила победоносную Сарыкамышскую операцию и затем неуклонно продвигалась вперёд, освобождая территорию Восточной Армении. Всё время наступления Черноморский флот активно снабжал правый фланг кавказской армии всем необходимым.

К 1916 году Черноморскому флоту, в состав которого вступили новые линейные корабли, наконец, удалось добиться господства на Черном море (несмотря на применение немцами подводных лодок). Это сразу же сказалось на активности флота и русских войск. Зимой и весной 1916 года кавказский фронт при поддержке флота произвёл успешную Трапезундскую десантную операцию, в результате которой турки лишились этого важного порта на Черном море. «Гебен» и «Бреслау» уже не отваживались как прежде в любое время выходить из Босфора, пользуясь преимуществом в скорости.

7 октября неожиданно взорвался и перевернулся стоявший на севастопольском рейде новейший линкор «Императрица Мария». Эта была самая большая потеря ЧФ за всё время военных действий. Что стало причиной взрыва остаётся загадкой и по сей день.

Эбергард по-прежнему надеялся поймать «Гебен» у входа в пролив, однако после того, как в сентябре 1916 года удача опять изменила адмиралу, он был отправлен в отставку. Его сменил в качестве командующего молодой энергичный А.В.Колчак, который начал новый этап минной войны и разработку операции по десантированию в Босфор и захвату турецкой столицы. Вступление Колчака в должность, однако, оказалось омрачено большой трагедией. 7 октября неожиданно взорвался и перевернулся стоявший на севастопольском рейде новейший линкор «Императрица Мария». Эта была самая большая потеря ЧФ за всё время военных действий. Что стало причиной взрыва – диверсия, халатность или нелепый случай – остаётся загадкой и по сей день.

Гибель «Императрицы Марии» стала своеобразным провозвестником грядущих тяжелых событий. Если верить министру С.Д.Сазонову, двухлетняя изоляция России от союзников, созданная вступлением Турции в войну, принесла свои материальные и моральные плоды. Общество устало от войны, поощряемая немцами антивоенная пропаганда большевиков и подрывная деятельность других революционных партий проникли в армию, которая более не захотела повиноваться своим командирам, точно так же, как командиры – своему царю. Катастрофа разразилась тогда, когда, казалось бы, основные трудности на фронте были уже позади…

Преодолевая сопротивление, немцы весной 1918 года захватили Крым, который ни по каким договорам не принадлежал Украине, а оставался частью Российской федеративной советской республики, и выдвинули ультиматум флоту – сдаться

Революционные события 1917 года поначалу не слишком затронули Черноморский флот. Колчак некоторое время успешно сопротивлялся развалу, но, в конце концов, и черноморцы подхватили эпидемию социального недовольства. В конце 1917 – начале 1918-го флот оказался в руках большевиков и левых эсеров, на некоторых кораблях были подняты флаги только что провозглашённой Украинской республики. Сепаратный Брестский мир флот встретил митингами и расправами над офицерами. Россия формально вышла из войны, но для Юга страны, Крыма и Севастополя война не закончилась, а, напротив, приобрела свои самые угрожающие формы. Подписав мир с Лениным, немцы одновременно заключили соглашение с украинской Центральной радой о «дружественной оккупации» всей территории Украины. Не имея возможности открыто сопротивляться немецким войскам, красная Москва инициировала создание на Юге нескольких самопровозглашенных советских республик – Одесской, Донецко-Криворожской и Таврической, «ополчения» которых вступили в бой с немецкими и украинскими войсками. Флот также включился в эту импровизированную систему обороны, которая была, конечно, не слишком эффективной против германской военной машины. На кораблях практически не было снарядов и топлива, многие суда стояли в Севастополе без команд. Преодолевая сопротивление, немцы весной 1918 года захватили Крым, который ни по каким договорам не принадлежал Украине, а оставался частью Российской федеративной советской республики, и выдвинули ультиматум флоту – сдаться.

В экипажах, среди которых было много выходцев с Украины, активизировалась агентура Центральной рады, которая подбивала матросов поднимать на кораблях украинские флаги, дескать, в таком случае союзники-немцы флот не захватят. Кое-где эта пропаганда имела успех. Но когда «красный» командующий флотом контр-адмирал М.П.Саблин увидел, что немцы обставляют севастопольскую бухту своими батареями, он отдал приказ – поднять над кораблями андреевские флаги и уходить в Новороссийск. В апреле 1918 года боевое ядро Черноморского флота – 2 дредноута, 10 новых, 6 старых миноносцев и вспомогательные суда ушли из занятого немцами Севастополя. Но охота за остатками флота продолжалась. Преодолевая очаговое сопротивление красных, немцы развернули наступление дальше – на Новороссийск. В этих условиях Ленин и Совнарком приняли решение затопить попавшие в капкан корабли, для того чтобы они не достались немцам. Сделать это удалось частично. 18 июня один линкор, девять эсминцев и другие суда окончили свой боевой путь на дне Цемесской бухты и в порту Туапсе. Остальные во главе с линкором «Свободная Россия» (бывшая «Императрица Екатерина Великая») бесславно вернулись в севастопольскую бухту для разоружения, где их встречал на рейде непойманный враг – отремонтированный «Гебен»… Казалось, немецкая победа была полной. Германцы полным ходом ремонтировали русские корабли для того, чтобы ввести их в строй.

Если остальная Россия вышла из войны в марте 1918 года, то Крыму пришлось испить её горькую чашу до самого дна. Война стоила Крыму немалых жертв и хозяйственной разрухи. Был практически полностью (второй раз в его истории) уничтожен Черноморский флот

Однако бацилла революции, в своё время занесённая в Россию не без активного немецкого участия, поразила в конце концов и кайзеровскую армию. Устав от четырёхлетней войны, лишений и невзгод, терпя поражения на Западе, немецкие войска, так же как незадолго до этого русские, стали объектом коммунистической пропаганды. В условиях фактического бунта в тылу германское командование пошло на заключение с Антантой мирного договора, подписанием которого в ноябре 1918 года война, а вместе с ней и оккупация Юга России, Крыма и Севастополя германскими войсками закончилась. Таким образом, если остальная Россия вышла из войны в марте 1918 года, то Крыму пришлось испить её горькую чашу до самого дна. Война стоила Крыму немалых жертв и хозяйственной разрухи. Был практически полностью (второй раз в его истории) уничтожен Черноморский флот. Однако, и это было печальнее всего, – бедствия на этом не закончились. Полуостров ожидали еще два года Гражданской войны.

Последующие историки детально проанализируют все аспекты российской драмы Первой мировой. Одним из них было, безусловно, то, что не имея практически никаких интересов на Северо-западном театре этой войны, Россия, повинуясь «союзническому долгу» перед Антантой, вынуждена была бросить именно туда свои основные силы и в то же время пренебречь возможностями поддержать свои успехи на Юге и Юго-западе. Имея главную цель войны на Черном море, Россия именно здесь ограничилась минимальной активностью, хотя именно здесь для неё открывались наилучшие возможности. Таким образом, на Черном море в очередной раз Россия попала в ловушку «европейской солидарности», оказалась жертвой необходимости пренебрегать собственными интересами ради чужих, но не ради общих. Общие интересы России и Антанты диктовали необходимость любой ценой избежать  изоляции России. Этого можно было достичь, просто не пропустив из Балтики в Черное море немецкие корабли, но эта возможность была упущена.  

ПРЕДЫДУЩАЯ СТАТЬЯ

Василий Пророк

http://zerkalokryma.ru/specialproject/russkij_krym...mirovoj_vojna_na_chernom_more/

11 ноября весь мир отмечает окончание Первой мировой войны – страшной бойни, навсегда отделившей галантный 19 век от кровавого 20 века. Не обошла она стороной и Крымский полуостров. Незаслуженно забытый, но оттого не менее важный в нашей истории конфликт – в новом материале на Крым.Реалии.

Россия вступила в Первую мировую войну 1 августа (19 июля) 1914 года, а уже на следующий день указом Николая II Таврическая губерния была объявлена на военном положении. Дислоцированные в Крыму 49-й Брестский и 50-й Белостокский пехотный полк вместе с 13-й артиллерийской бригадой были отправлены на фронт, дополнительно на полуострове сформировали 246-й Бахчисарайский пехотный полк и мобилизовали еще 15 тыс. человек. В Севастополе ввели комендантский час, на Южном берегу – светомаскировку. Было развернуто 30 баз для гидросамолетов.

3 августа (21 июля) 1914 года появились первые госпитали в частных имениях, 25 (12) сентября 1914 года на фронт отправился сформированный в губернии лазарет на 200 коек, а в Симферополе был развернут стационарный госпиталь на полтысячи мест.

9 августа (27 июля) губернатор Николай Лавриновский издал обращение к населению Тавриды, в котором говорилось:

се силы нашего Отечества напряжены для борьбы с врагами. По призыву царя народ русский встал как один человек

Николай Лавриновский

​«Все силы нашего Отечества напряжены для борьбы с врагами. По призыву царя народ русский встал как один человек, и наши доблестные войска пошли в бой с германцами и австрийцами на защиту Престола и Родины. Святое дело народной войны потребует от нас многих жертв. Свою жизнь и кровь принесут на алтарь Отечества наши воины. Мы же, все те, кого не коснулись непосредственно тягости войны, обязаны исполнить свой первый и священный долг – оказать посильную помощь больным и раненым воинам».

Созданный тогда же губернский комитет в течение месяца собрал для войск пожертвований на сумму в 126,5 тыс. рублей, не считая теплых вещей и предметов первой необходимости.

Начало войны привело к росту патриотических настроений: в Симферополе и Ялте состоялись шествия в честь России и императора, в Карасубазаре (Белогорске) случилась стихийная манифестация в честь британских союзников. Одновременно в губернии был ужесточен полицейский режим. Телеграммой министра внутренних дел Николая Маклакова предписывалось

«Следить за настроением населения и за деятельностью злонамеренных лиц, сеющих в его среде ложные и возбуждающие слухи… пресекать в зародыше все аграрные и погромные движения, нарушающие общественный порядок», а главнокомандующий великий князь Николай Николаевич велел «подавлять всякие народные беспорядки быстро и решительно в самом их начале, для чего войскам предписано самое энергичное содействие гражданской власти».

В сложном положении оказалось 6% немецкого населения Крыма. В июле-августе императорским указом были выселены с полуострова вначале германские и австрийские подданные, а затем – все немцы призывного возраста

В сложном положении оказалось 6% немецкого населения Крыма. В июле-августе императорским указом были выселены с полуострова вначале германские и австрийские подданные, а затем – все немцы призывного возраста. За оставшимися установлен жандармский надзор. Начался бойкот немецких товаров. Позже, после заседания Таврического губернского правления 12 марта (27 февраля) 1916 года, было принято решение о ликвидации землевладения «австрийских, венгерских или германских выходцев», что вскоре привело к упадку сельского хозяйства на севере Крыма. Кроме них подлежали выселению подданные других враждебных России государств, однако им предлагалась альтернатива – получение российского гражданства. После вступления в войну Османской империи под подозрением оказались единоверные туркам крымские татары.

Боевые действия в Крыму начались на рассвете 29(16) октября 1914 года с обстрела немецким линейным крейсером «Гёбен» (под турецким флагом и с двумя турецкими миноносцами) Севастополя. На обратном пути крейсер утопил российский минный заградитель, повредил один из трех миноносцев, идущих ему на помощь, а также захватил один пароход. Эти события вошли в историю как «Севастопольская побудка». Еще раньше ночью немецкий крейсер «Бреслау» (под турецким флагом) поставил в Керченском проливе мины, на которых погибли два российских парохода. Утром турецкий крейсер «Гамидие» бомбардировал Феодосию и утопил у мыса Меганом близ Алушты один парусник и один пароход. Турецкий заградитель «Нулуфер» возле Севастополя также уничтожил один российский пароход. Город был объявлен на осадном положении, полуостров – прифронтовой зоной.

2 ноября (20 октября) Николай II подписал манифест об объявлении войны Турции.

«В безуспешной доселе борьбе с Россией, стремясь всеми способами умножить свои силы, Германия и Австро-Венгрия прибегли к помощи оттоманского правительства и вовлекли в войну с нами ослепленную ими Турцию. Предводимый германцами турецкий флот осмелился напасть на наше Черноморское побережье… С полным спокойствием и упованием на помощь Божию примет Россия это новое против нее выступление старого угнетателя христианской веры и всех славянских народов. Не впервые доблестному русскому оружию одолевать турецкие полчища – покарает он и на сей раз дерзкого врага нашей Родины. Вместе со всем народом русским Мы непреклонно верим, что нынешнее безрассудное вмешательство Турции в военные действия только ускорит роковой для нее исход событий и откроет России путь к разрешению завещанных ей предками исторических задач на берегах Черного моря».

Сухопутные боевые действия развернулись на Кавказе, где российская армия медленно, но уверенно следующие три года продвигалась в глубь турецкой территории. Крым превратился в тыл Кавказского фронта. Из крымских портов в действующую армию перевозили войска, амуницию и технику, а многочисленные санатории стали госпиталями для раненых.

Не меньшее значение имели боевые действия на море. Российский Черноморский флот, пользуясь численным преимуществом в небольших кораблях, осуществлял перманентную блокаду угольных терминалов на турецком побережье, а также оказывал поддержку войскам на Кавказе. Однако качественно превосходство «Гёбена» не позволяло России завоевать господство на море. Обе стороны проводили рейдерские атаки на торговые суда противника и массово минировали территориальные воды друг друга.

Командующим российским Черноморским флотом с 1911 года был адмирал Андрей Эбергард, человек чрезвычайно опытный, но и чрезмерно осторожный

Командующим российским Черноморским флотом с 1911 года был адмирал Андрей Эбергард, человек чрезвычайно опытный, но и чрезмерно осторожный. Его противником был немецкий контр-адмирал Вильгельм Сушон, командовавший изначально «Гебеном» и «Бреслау», а с 1914 года – всем турецким флотом на Черном море.

Вступление Османской империи в войну существенно ухудшило положение империи Российской. Стамбул не был в силах нанести военное поражение Петербургу (в то время Петрограду), но перекрыв черноморские проливы, заблокировал 70% товарооборота России с союзниками, прежде всего экспорт зерна и импорт вооружений. Это в итоге привело к «снарядному голоду» российской армии и росту долгов империи перед союзниками. Ответные действия России спровоцировали угольный дефицит в Турции.

18 (5) ноября 1914 года у мыса Сарыч (на полпути между Алупкой и Севастополем) российская эскадра из 5 броненосцев, 3 крейсеров и 12 эсминцев и миноносцев вступила в бой с обоими немецкими крейсерами, но не смогла их уничтожить. Уже 7 декабря (24 ноября) «Бреслау» обстрелял тральщики неподалеку от Севастополя, а 25 (12) декабря близ Севастополя вступил в перестрелку с российскими эсминцами.

8 февраля (26 января) 1915 года «Бреслау» бомбардировал Ялту, 18 (5) марта в сопровождении двух турецких миноносцев – Феодосию. 3 апреля немецкие крейсеры близ Севастополя потопили 2 парохода.

В это же время войска Антанты готовились вывести Турцию из войны, высадив в черноморских проливах десант и захватив Стамбул. Во исполнение этого плана в марте и мае 1915 года Черноморский флот дважды бомбардировал укрепления Босфора. В конечном итоге союзная Дарданелльская операция полностью провалилась, и Турция продолжила войну.

В июле и октябре 1915 года были введены в строй новейшие российские дредноуты, соответственно «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина Великая», которые могли противостоять немецким крейсерам

В июле и октябре 1915 года были введены в строй новейшие российские дредноуты, соответственно «Императрица Мария» и «Императрица Екатерина Великая», которые могли противостоять немецким крейсерам. Корабли Черноморского флота были разделены на три группы, каждая из которых была сильнее «Гебена», что позволило России захватить стратегическую инициативу на море. Участились атаки на турецкое побережье.

У берегов Крыма возросла активность германского подводного флота. «UB-8» уничтожила 9 сентября 1915 года у горы Аю-Даг 3 шхуны, 11 сентября у Феодосии – еще одну. В этот же день субмарина обстреляла артиллерийским огнем торпедную станцию у мыса Киик-Атлама близ Орджоникидзе (Кайгадора). 7 октября у Севастополя «UB-14» остановила и потопила пароход.

А вскоре в войну на стороне Германии вступила Болгария…https://ru.krymr.com/a/28112184.htm

 Крым, Ливадийский дворец, жизнь династии Романовых: Александр III и Мария Федоровна

• 6 июл, 2017 в 23:50

Автор очерка  - дочь Настя, посетившая  прошедшую в Ливадийском дворце конференцию, сроки проведения -  с 25 по 27 мая,  под названием "Романовы и Крым. Научные чтения в Ливадии, 2017 год". Аккредитована она там была как блогер Крыма.

Этот очерк  -  второй, один    из нескольких (ссылка на первую часть в конце поста), которые мы планируем выпустить по теме "Романовы в Крыму" в течение лета.

Итак, вторую часть своего рассказа о жизни семейства Романовых в Крыму я начну, как ни странно, не с описания личностей Александра III и его супруги Императрицы Марии Федоровны, а с фигуры несостоявшегося Российского Императора – великого князя Николая Александровича.

Великий князь Николай Александрович (1843 - 1865).

Николай Александрович был старшим из шести сыновей Александра II и Императрицы Марии Александровны. Этот талантливый юноша к двадцати годам получил очень многогранное и полное образование. Ведь период его взросления совпал с резким подъемом общественного интереса к процессу обучения будущих правителей: монархия уже не могла руководствоваться одним лишь правом на престол, оно должно было быть подкреплено высоким профессионализмом и отличным образованием.

Мария Александровна была настроена на перемены в образовании сына очень решительно: в основу обучения цесаревича легла программа, составленная министром иностранных дел Горчаковым. Известный дипломат предлагал переориентировать обучение наследника с военной подготовки на светские дисциплины. Будущему Императору были назначены лучшие учителя: выдающиеся ученые, философы, экономисты, юристы, литераторы, искусствоведы. Примечательно, что всех остальных великих князей готовили к военной карьере (каким-то неведомым образом предполагалось, что наследник престола застрахован от несчастий, болезней, смерти). В ХIX веке Романовы дважды совершали такую ошибку: к вступлению на престол не были подготовлены ни Николай I,  ни
Александр III.

Завершали образовательную программу цесаревича два длительных путешествия по России. Вернувшись из путешествий, цесаревич сделал для себя главный вывод: в России очень много дельных и талантливых людей, - просто их не ищут; и если земские учреждения, внедряемые в жизнь страны реформами Александра II будут успешно развиваться, то из них получится отличная школа для  формирования  людей, и именно такие люди приведут Россию с ее необъятными природными ресурсами  к успеху во всех областях.

Но этим радужным планам не суждено было сбыться. В августе 1860 г.  во время скачек с препятствиями на Царскосельском ипподроме цесаревич, не привыкший к езде на английских лошадях, упал и сильно ударился спиной. Наставник цесаревича, граф Строганов, считал это соревнование небезопасным и просил Александра II, отца цесаревича,  отменить скачки, но тот возразил, что цесаревич «слишком изнежен», что скачки ему могут быть только полезны, развивая силы и придавая ему бодрости и смелости в борьбе с препятствиями.

С этого момента начинается длительная и утомительная борьба за жизнь цесаревича. Ни один медик так и не смог поставить верного диагноза, ситуацию обостряла постоянная необходимость участвовать в военных смотрах, проводить длительное время в седле. Цесаревич страдал от адских болей, которые превозмогал из чувства долга и также по причине того, что боялся  прогневить монарха-отца. Николай Александрович скончался 12 апреля 1865 г., как было установлено после вскрытия, от обширного воспаления спинного и головного мозга. Болезнь не являлась неизлечимой, цесаревичу можно было бы сохранить жизнь и здоровье при условии правильного подхода в лечении, чего сделано не было. В тот же день наследником престола был провозглашен великий князь Александр Александрович, будущий император Александр III.

Спустя год в дневнике Александра Александровича появилась запись: «Бог призвал меня на это трудное и неутешительное место. Никогда я не забуду этот день в Ницце, первую панихиду над телом милого друга...Я думал в те минуты, что не переживу брата, что я буду постоянно плакать только при одной мысли, что нет у меня больше брата и друга. Но Бог подкрепил меня и дал силы приняться за мое новое назначение, но в душе моей всегда было это чувство, что я не для себя должен жить, а для других; тяжелая и трудная обязанность. Но «да будет воля Твоя, Боже», - эти слова я твержу постоянно, и они меня утешают...»

Император Александр III (1845-1894). Фото 1860-ых гг.

 

Чтобы охарактеризовать период царствования Александра III я сразу приведу строки из наставления, составленного им для сына – Николая II: «...Предо мною встал вопрос: какой дорогой идти? По той ли, на которую меня толкало так называемое передовое общество, зараженное либеральными идеями Запада, или по той, которую подсказывала моя совесть. Я избрал мой путь. Либералы окрестили его реакционным. Меня интересовало только благо моего народа и величие России. Я стремился дать внутренний и внешний мир, чтобы государство могло свободно и спокойно развиваться, нормально крепнуть, богатеть и благоденствовать. Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним рухнет и Россия. Падение исконной русской власти откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц. Я завещаю тебе любить все, что служит ко благу, чести и достоинству России...Вера в Бога и в святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни».

Если обобщить, то можно сказать, что Александр III придерживался консервативно-охранительных взглядов и проводил политику контрреформ. Во время его правления не было войн, это впервые за последние 100 лет! (Россия участвовала в Русско-турецких войнах, которых по счету было пять, и Крымской войне с 1729 по 1856 гг.). За это Император Александр III получил в народе прозвание Царь-Миротворец.

Очень интересна его история женитьбы на датской принцессе Марие-Софие-Фредерике-Дагмар. Дело в том, что Принцесса Дагмар была помолвлена с погибшим братом Александра III, Николаем Александровичем. Не обошлось без пересудов: в гостиных Петербурга обсуждали скоропалительный брак наследника и находили его очень странным. Вероятнее всего, Александр был вынужден подчиниться династическим расчетами двух венценосных семейств.

Принцесса Дагмар. Фото 1850-ых гг.

 

Сегодня в это трудно поверить, но в сердцах двух молодых людей действительно вспыхнули взаимные чувства. Они были примером очень дружной семейной четы: вместе гуляли, читали вечерами, музицировали дуэтом – он на кларнете, она на фортепиано,  принимали интересных людей в домашней обстановке, увлекались коллекционированием.

Конечно, у Императрицы были и многочисленные обязанности: Мария Федоровна полностью взяла на себя заботы по организации «Мариинского ведомства». Оно включало в себя дома презрения, больницы, приюты, училища и дворянские институты. Ольга Александровна (ее младшая дочь) вспоминала: «Между моими родителями было так мало общего, и все же более счастливый брак трудно себе представить. Они превосходно дополняли друг друга. Жизнь двора должна была отличаться блеском и великолепием, и мама играла здесь свою роль без единой фальшивой ноты. Она умела быть чрезвычайно тактичной, общаясь со своей родней, а это была задача не из простых».

Императорская чета: фото 1870-80-ых гг.

Императорская чета: фото 1870-80-ых гг.

Всего у супругов Императорской четы было четверо сыновей и две дочери:

• Николай II (6 мая (18) 1868 — 17 июля 1918),

• Александр (20 мая 1869 — 21 апреля 1870),

• Георгий Александрович (27 апреля 1871 — 28 июня (10 июля) 1899 года),

• Ксения Александровна (6 апреля 1875 — 20 апреля 1960, Лондон), по мужу тоже Романова,

• Михаил Александрович (5 декабря 1878 — 13 июня 1918),

• Ольга Александровна (13 июня 1882 — 24 ноября 1960).

Александр III и Мария Федоровна с детьми, фото 1870-80 гг.

Жизнь и правление Александра III оборвались внезапно: 17 октября 1888 г. на обратном пути из Крыма на станции Борки под Харьковом несколько вагонов царского поезда сошли с рельсов. Государь сумел поднять тяжелую вагонную крышу и несколько минут держал ее на плечах, пока его семья и слуги не выбрались наружу. Ушиб спины спровоцировал болезнь почек. «Это был поистине подвиг Геркулеса, за который ему пришлось потом заплатить дорогой ценой», - писала впоследствии Ольга Александровна.

С этого момента состояние Императора лишь ухудшалось. Медики посоветовали ему отправиться в Крым, надеясь, что местный климат отсрочит быстрое течение заболевания. 21 октября 1894 г.  Александра III не стало. На следующий день панихида по почившему Императору прошла в Крестовоздвиженской церкви, и там же наследник Николай Александрович принял присягу на верность престолу.

Рота дворцовых гренадер. Похороны Александра III. Евпатория. 1894 г.

 

В Крестовоздвиженской церкви происходило народное прощание с телом Императора. Впоследствии тело было перевезено в Москву, потом – в Петербург, где и было погребено в Петропавловском соборе. Совсем недавно погребение Александра III в Петропавловском соборе было вскрыто по требованию Русской Православной Церкви. Подробнее об этом я расскажу в части, посвященной жизни и царствованию Николая II.

Мария Федоровна больше не вернулась в Ливадийский дворец, слишком тяжело ей было появиться в доме, где каждая мелочь напоминала о муже и где она потеряла его навсегда. В спальне Малого дворца на том месте, где стояло кресло, в котором умер Император, по желанию его супруги был врезан большой кленовый крест. Императрица знала, что во время отсутствия в Ливадии царской семьи каждому разрешалось осмотреть Малый дворец в составе групп паломников. Мария Федоровна была рада тому, что изо всех уголков России люди разных сословий едут в Крым, значит, помнят своего Государя и благодарны ему за тринадцать лет мирной и благополучной жизни, которые он им подарил.

Император Александр III был действительно очень любим и почитаем своим народом: одним из свидетельств тому может служить количество подношений Александру в Петропавловском соборе: до революции 1917 г. их насчитывалось более 700-от, больше, чем кому-либо из российских Императоров! (прим. ред. - подношением называется подарок, чаще всего драгоценный, который делается особо любимой иконе или мощам святого, в православной ритуальной практике в качестве подношений часто выступают ювелирные украшения или драгоценные лампады). Как свидетельствуют очевидцы, регулярно посещавшие Петропавловский собор до революции, "собор сверкал и сиял." После революции подношения были разграблены. На этом современном фото хорошо видны массивные колонны собора, на которых в том числе размещались подношения.

Императрица Мария Федоровна. Фото 1900-ых гг.

 

О годах правления и личности Николая II я также расскажу в следующей части своих записок, а сейчас подробнее опишу дальнейшую судьбу вдовствующей Императрицы.

Мария Федоровна поначалу была опорой и поддержкой для сына Николая. Умная, наделенная прекрасной интуицией, она старалась уберечь Николая от чуждого влияния, посоветовать, кого стоит назначить на те или иные государственные посты. Но со временем влияние ее на сына ослабело: он все реже прислушивался к советам матушки. С невесткой – Александрой Федоровной - отношения у нее совсем не ладились, слишком разными по характерам были две Императрицы. Алика, как называли при дворе Александру Федоровну, была погруженной в собственные переживания и достаточно замкнутой, тогда как Минни, напротив, была очень обаятельной и всеобщей любимицей.

С началом Первой мировой войны Императрица активизировала работу в обществе Красного Креста, и все женщины Императорского дома под ее руководством занимались организацией лазаретов, санитарных поездов, приютов для увечных воинов. Последние месяцы перед февральской революцией Императрица провела в Киеве.

Во время Первой мировой войны Великая княгиня Ольга Александровна (дочь Марии Федоровны, на фото женское лицо на первом плане) работала медицинской сестрой в военном госпитале в Ровно, отказавшись от всех привелегий своего сословия. По 15 часов в день она делала перевязки раненным.

 

В день отречения Николая II от престола Императрица записала в своем дневнике: «Сандро (прим. ред. – великий князь Александр Михайлович) пришел в 9 с четвертью и рассказал вещи, внушающие ужас – как будто Ники отрекся в пользу Миши (прим. ред. – великий князь Михаил Александрович). Я в полном отчаянии! Подумать только, стоило ли жить, чтобы когда-нибудь пережить такой кошмар?».

После этой записи Императрица и Николай II последний раз встретятся в Ставке, в Могилеве. Их встреча прошла в небольшом подсобном помещении, прямо на вокзале. О чем они говорили, осталось неизвестным. Впоследствии в письме дочери Ксении Императрица напишет: «Мой бедный Ники, с которым я встретилась, был как арестованный в своем собственном поезде... Даже в последний момент они, подлецы, использовали свою власть, чтобы запретить генералу Нилову сопровождать его. Единственный человек, с кем он мог бы еще посоветоваться...»

По возвращении в Киев, Императрица и ее свита обнаружили, что обстановка сильно изменилась: на вокзале их никто не встречал, поезд остановился у царского павильона, но красная дорожка оказалась свернутой, пришлось перешагивать через нее, чтобы идти дальше. В городе повсюду развивались красные флаги. Приехав в госпиталь, созданный ей и находящийся под ее покровительством, Мария Федоровна оказалась перед закрытой дверью. А главный врач, ссылаясь на мнение персонала, заявил, что ее присутствие является нежелательным.

В конце марта 1917 г.  Императрица вместе с дочерью Ольгой и зятем Александром Михайловичем прибыли в Крым. Вскоре к матери, мужу и сестре присоединилась великая княгиня Ксения Александровна. В Крыму под фактическим домашним арестом и в полной неопределенности по поводу судьбы своих детей и внуков Императрица прожила два года. Сначала Мария Федоровна жила в имении Александра Михайловича – Ай-Тодор (сейчас усадьба закрыта для посещения).

За усадьбой было установлено наблюдение, без специального разрешения за территорию никого не выпускали. 4 мая 1917 г. в усадьбе был устроен обыск. В одном из писем Мария Федоровна напишет: «...Офицер вернулся с двумя рабочими и 10-12 матросами, которые заполнили всю мою спальню. Он сел за мой письменный стол и стал брать все: мои письма, записки, трогать каждый лист бумаги, лишь бы найти компрометирующие меня документы. Даже мое датское Евангелие, на котором рукою мамы было написано несколько слов, - все было брошено в большой мешок и унесено...».

Судьба семьи Романовых висела на волоске: ялтинский совет почти каждый день присылал в имение Дюльбер, куда переселилась вскоре вся семья, отряд, в намерения которого входил захват и расстрел пленников.

Вот что еще писала Императрица в частной переписке о своей жизни в Крыму: «...Все стали теперь злыми и жестокими и имеют теперь одно право – предавать и убивать. Я была бы счастлива умереть, лишь бы не переживать весь этот кошмар! Однако на все Воля Божья! Но все-таки трудно понять, как Господь допускает все эти несправедливости и все то дурное, что происходит вокруг! Каждый раз, когда мы куда-нибудь выезжаем, мы должны спрашивать разрешение караульного. Ежедневное маленькое унижение. Они никогда не здороваются. Стоят в своих будках и выходят с газетой в руках и сигаретой во рту, чтобы открыть нам калитку. Ужасно! Невозможно поверить, что это те же матросы, которыми мы раньше гордились...».

Со временем Мария Федоровна поселилась в имении Харакс, усадьбе Великого князя Георгия Михайловича, двоюродного брата покойного Александра III. Были в ее жизни и очень радостные события: дочь Ольга, наконец, спустя много лет ожидания, родила сына Тихона: «...временами, когда кажется, что уже невозможно все это выносить, Господь посылает нам нечто вроде лучика света. Действительно, в этот вечер, когда я чувствовала себя совсем потерянной, моя милая Ольга родила baby, маленького сына, который, конечно же, принес в мое разбитое сердце такую неожиданную радость! …Baby родился в одиннадцать вечера. Получив это известие, я бросилась к ней и видела, какое блаженство испытывала она от того, что у нее, наконец, был свой baby, по которому она, бедная, уже много лет так тосковала...»

Общий фронтальный вид усадьбы Харакс, где Мария Федоровна проводила последние дни в Крыму: здание было построено в стиле шотландского шале. Современное фото.

Усадьба Харакс: фото 1920-ых гг.

1 августа 1918 г.  пришла телеграмма из Киева, в которой сообщалось, что Император убит, но Александра Федоровна и дети в безопасности. Императрица не смогла принять страшную правду и запретила служить панихиду по последнему российскому Императору в церкви св. Нины в Хараксе.

Церковь Св. Нины в Хараксе: церковь сохранилась до наших дней, но находится в зоне плотной частной застройки, из-за чего красоту ее пропорций трудно оценить по достоинству, поэтому размещаю здесь архивную фотографию.

Родные уговаривали Марию Федоровну уехать, но она, хотя и тосковала по Дании,  отказывалась наотрез. «Мама была непреклонна, - вспоминала Ольга Александровна, – она неизменно отвечала, что ее долг – остаться в России. Ей претила сама мысль о бегстве».

Интересно, что в момент окупации Ялты немецкими войсками в усадьбу Харакс была направлена делегация немецкого окупационного командования, которая пыталась уговорить Императрицу и великого князя Николая Николаевича покинуть Россию. На что от великого князя делегация в свой адрес получила поток нецензурной брани (литературно выражаясь, "по матушке"). После чего делегация отправилась восвояси (этот эпизод запечатлен в воспоминаниях многих очевидцев происшествия). Тут стоит пояснить, что кайзер Вильгельм на тот момент был злейшим врагом Российской Империи, и тот факт, что своим спасением Романовы будут обязаны именно ему, претил всем членам семейства настолько, что они готовы были пожертвовать своими жизнями.

7 апреля Марию Федоровну посетил командующий британскими военно-морскими силами в Севастополе адмирал Калсорп и передал предложение ее племянника, английского короля,  немедленно покинуть Крым на дредноуте «Мальборо». Императрица проявила твердость характера и не пожелала уехать, если ей не разрешат взять с собой всех, чьей жизни угрожает опасность.

11 апреля 1919 г. английские суда зашли в Ялтинский порт. Поднявшись на борт, Мария Федоровна вдруг осознала, что навсегда покидает Россию: «Сейчас я тоже испытываю тяжелые, но к тому же еще и горькие чувства из-за того, что мне таким вот образом приходится уезжать отсюда по вине злых людей! Все это так возмущает меня, ведь я прожила здесь 51 год и любила и страну, и народ. Жаль! Но раз уж Господь допустил такое, мне остается только склониться перед Его волей и постараться со всей кротостью примириться с этим».

Императрица Мария Федоровна на палубе "Мальборо," 1918 г.

 

Впоследствии,  после краткого пребывания в Британии, Мария Федоровна переехала в Данию и поселилась на вилле в Видере, купленной когда-то для трех датских принцесс – Александры, Дагмар и Тиры.

Здесь ее часто навещала племянница,  Мария Павловна: «Эти посещения были особенно хороши тем, что, несмотря на изгнание, ... старая Императрица до последней мелочи сохранила уклад своей прежней жизни. ...Все было скромно, даже бедновато; но вы дышали старорежимным воздухом, вкушали сладость былого. В ее простодушии и безучастности к окружающему было столько внутреннего достоинства, что и в этом потертом темном платье была видна российская Императрица, и старый домишко казался дворцом. ...Она держалась ровно также, как и всегда: также заинтересованно воодушевлялась нашими делами, и также была далека, на старый манер, от сегодняшних тревог, и также по-детски наивно вникала во все..."

Императрица Мария Федоровна в пожилом возрасте в Дании.

 

Императрица скончалась в 1928 г. и перед смертью завещала лишь временно похоронить себя в Дании, а впоследствии перенести гроб в Россию. Последняя воля российской Императрицы Марии Федоровны была выполнена в 2006 г.

Ливадийские дворцы и церковь в годы правления Александра III

Вернемся к эпохе првления Александра III.

Став хозяевами Ливадии, Александр III и Мария Федоровна продолжали заботиться об имении, желая видеть его доходным и хорошо организованным. К середине 80-х гг. здесь находилось 210 зданий и строений, которые требовали своевременного ремонта и реставрации.  В сентябре 1886 г. управляющий имением просил командировать в Ливадию архитектора, чтобы определить, насколько серьезны возникшие разрушения: в результате оползня в стенах Малого дворца возникли трещины. Архитектор предложил полностью разобрать дворец и построить новый. Александр III согласился, но с условием: восстановить его в прежнем виде, в каком дворец был задуман и построен Монигетти. Они с Минни очень любили этот небольшой, но уютный дом, возведенный отдельно. И даже став монархами, предпочитали жить в нем во время своих приездов в Крым. Итак, архитектор Шретер выполнил все пожелания августейшей четы: в конце марта 1887 г.  дворец разобрали, а уже к лету следующего года он предстал взору хозяев в прежней красе.

К сожалению, как я уже упоминала в предыдущей статье, Малый дворец и крест, вырубленный на месте смерти Императора Александра III,  не сохранились по причине вспыхнувшего Ливадии пожара в 1941 г.

Какое-то время назад на территории Малого дворца находились теннисные корты, однако сейчас корты демонтированы. На месте Малого дворца будет установлен мемориальный комплекс, посвященный Александру III. Подготовительные работы по установке памятника уже идут полным ходом.

Проект памятника Александру III на месте Малого дворца.

Строительные работы по демонтажу кортов идут полным ходом.

Также при Александре III в Крестовоздвиженском храме в конце 1880 г. была проведена масштабная реставрация живописи и фресок.   Император поручил сделать полный осмотр здания и дать необходимые рекомендации по воссозданию интерьера своему любимому художнику Алексею Петровичу Боголюбову и профессору Давиду Ивановичу Гримму.

Полное обновление затронуло в основном главную икону – «Запрестольный образ Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня», написанную Бейдманом клеевыми красками: ее серьезно повредила попавшая через крышу влага. Чтобы избежать повторения истории, было принято решение воспроизвести икону в мозаике, для чего обратились к итальянской фирме, возглавляемой Антонио Сальвиати. Мозаики храма в Ореанде произвели сильное впечатление на Государя. Контракт с Сальвиати был заключен в апреле 1887 г. Картоны Бейдмана писал академик Попов, максимально придерживаясь оригинала. Этот шедевр мозаичного искусства чудом сохранился до наших дней в целости и сохранности и приходящие во храм могут любоваться им и убедиться в глубине воздействия библейского сюжета.

Также в апреле 1887 г. рядом с дворцовой церковью по проекту Грима началось строительство звонницы с шестью колоколами. Звонница выдержана в строго византийском стиле и идеально гармонирует с церковью. Кресты и орнаменты, которые украшали ее стены, вытесал по инкерманскому камню крестьянин Орловской губернии Костиков, заслуживший за свою работу особую похвалу управляющего имением.

Запрестольный образ Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня. Мозаичная работа Сальвиати. 1887 г. Современная фотография.

 

Сохранившиеся фрагменты мозаики Сальвиати в церкви в нижней Ореанде.

 

Звонница рядом с Крестовоздвиженской церковью: фото наших дней.

 

Впереди Большой ливадийский дворец и Крестовоздвиженскую церковь ждали масштабные реновации, а затем во многом непростые для этих памятников годы советской эпохи, о которых речь пойдет в следующей части моего рассказа.

Источники указаны после 1-ой части очерка здесь:

Крым, Ливадийский дворец, жизнь династии Романовых

https://irina-co.livejournal.com/191176.html