Крым, Ливадийский дворец, жизнь династии Романовых: Александр III и Мария Федоровна

• 6 июл, 2017 в 23:50

Автор очерка  - дочь Настя, посетившая  прошедшую в Ливадийском дворце конференцию, сроки проведения -  с 25 по 27 мая,  под названием "Романовы и Крым. Научные чтения в Ливадии, 2017 год". Аккредитована она там была как блогер Крыма.

Этот очерк  -  второй, один    из нескольких (ссылка на первую часть в конце поста), которые мы планируем выпустить по теме "Романовы в Крыму" в течение лета.

Итак, вторую часть своего рассказа о жизни семейства Романовых в Крыму я начну, как ни странно, не с описания личностей Александра III и его супруги Императрицы Марии Федоровны, а с фигуры несостоявшегося Российского Императора – великого князя Николая Александровича.

Великий князь Николай Александрович (1843 - 1865).

Николай Александрович был старшим из шести сыновей Александра II и Императрицы Марии Александровны. Этот талантливый юноша к двадцати годам получил очень многогранное и полное образование. Ведь период его взросления совпал с резким подъемом общественного интереса к процессу обучения будущих правителей: монархия уже не могла руководствоваться одним лишь правом на престол, оно должно было быть подкреплено высоким профессионализмом и отличным образованием.

Мария Александровна была настроена на перемены в образовании сына очень решительно: в основу обучения цесаревича легла программа, составленная министром иностранных дел Горчаковым. Известный дипломат предлагал переориентировать обучение наследника с военной подготовки на светские дисциплины. Будущему Императору были назначены лучшие учителя: выдающиеся ученые, философы, экономисты, юристы, литераторы, искусствоведы. Примечательно, что всех остальных великих князей готовили к военной карьере (каким-то неведомым образом предполагалось, что наследник престола застрахован от несчастий, болезней, смерти). В ХIX веке Романовы дважды совершали такую ошибку: к вступлению на престол не были подготовлены ни Николай I,  ни
Александр III.

Завершали образовательную программу цесаревича два длительных путешествия по России. Вернувшись из путешествий, цесаревич сделал для себя главный вывод: в России очень много дельных и талантливых людей, - просто их не ищут; и если земские учреждения, внедряемые в жизнь страны реформами Александра II будут успешно развиваться, то из них получится отличная школа для  формирования  людей, и именно такие люди приведут Россию с ее необъятными природными ресурсами  к успеху во всех областях.

Но этим радужным планам не суждено было сбыться. В августе 1860 г.  во время скачек с препятствиями на Царскосельском ипподроме цесаревич, не привыкший к езде на английских лошадях, упал и сильно ударился спиной. Наставник цесаревича, граф Строганов, считал это соревнование небезопасным и просил Александра II, отца цесаревича,  отменить скачки, но тот возразил, что цесаревич «слишком изнежен», что скачки ему могут быть только полезны, развивая силы и придавая ему бодрости и смелости в борьбе с препятствиями.

С этого момента начинается длительная и утомительная борьба за жизнь цесаревича. Ни один медик так и не смог поставить верного диагноза, ситуацию обостряла постоянная необходимость участвовать в военных смотрах, проводить длительное время в седле. Цесаревич страдал от адских болей, которые превозмогал из чувства долга и также по причине того, что боялся  прогневить монарха-отца. Николай Александрович скончался 12 апреля 1865 г., как было установлено после вскрытия, от обширного воспаления спинного и головного мозга. Болезнь не являлась неизлечимой, цесаревичу можно было бы сохранить жизнь и здоровье при условии правильного подхода в лечении, чего сделано не было. В тот же день наследником престола был провозглашен великий князь Александр Александрович, будущий император Александр III.

Спустя год в дневнике Александра Александровича появилась запись: «Бог призвал меня на это трудное и неутешительное место. Никогда я не забуду этот день в Ницце, первую панихиду над телом милого друга...Я думал в те минуты, что не переживу брата, что я буду постоянно плакать только при одной мысли, что нет у меня больше брата и друга. Но Бог подкрепил меня и дал силы приняться за мое новое назначение, но в душе моей всегда было это чувство, что я не для себя должен жить, а для других; тяжелая и трудная обязанность. Но «да будет воля Твоя, Боже», - эти слова я твержу постоянно, и они меня утешают...»

Император Александр III (1845-1894). Фото 1860-ых гг.

 

Чтобы охарактеризовать период царствования Александра III я сразу приведу строки из наставления, составленного им для сына – Николая II: «...Предо мною встал вопрос: какой дорогой идти? По той ли, на которую меня толкало так называемое передовое общество, зараженное либеральными идеями Запада, или по той, которую подсказывала моя совесть. Я избрал мой путь. Либералы окрестили его реакционным. Меня интересовало только благо моего народа и величие России. Я стремился дать внутренний и внешний мир, чтобы государство могло свободно и спокойно развиваться, нормально крепнуть, богатеть и благоденствовать. Самодержавие создало историческую индивидуальность России. Рухнет самодержавие, не дай Бог, тогда с ним рухнет и Россия. Падение исконной русской власти откроет бесконечную эру смут и кровавых междоусобиц. Я завещаю тебе любить все, что служит ко благу, чести и достоинству России...Вера в Бога и в святость твоего царского долга да будет для тебя основой твоей жизни».

Если обобщить, то можно сказать, что Александр III придерживался консервативно-охранительных взглядов и проводил политику контрреформ. Во время его правления не было войн, это впервые за последние 100 лет! (Россия участвовала в Русско-турецких войнах, которых по счету было пять, и Крымской войне с 1729 по 1856 гг.). За это Император Александр III получил в народе прозвание Царь-Миротворец.

Очень интересна его история женитьбы на датской принцессе Марие-Софие-Фредерике-Дагмар. Дело в том, что Принцесса Дагмар была помолвлена с погибшим братом Александра III, Николаем Александровичем. Не обошлось без пересудов: в гостиных Петербурга обсуждали скоропалительный брак наследника и находили его очень странным. Вероятнее всего, Александр был вынужден подчиниться династическим расчетами двух венценосных семейств.

Принцесса Дагмар. Фото 1850-ых гг.

 

Сегодня в это трудно поверить, но в сердцах двух молодых людей действительно вспыхнули взаимные чувства. Они были примером очень дружной семейной четы: вместе гуляли, читали вечерами, музицировали дуэтом – он на кларнете, она на фортепиано,  принимали интересных людей в домашней обстановке, увлекались коллекционированием.

Конечно, у Императрицы были и многочисленные обязанности: Мария Федоровна полностью взяла на себя заботы по организации «Мариинского ведомства». Оно включало в себя дома презрения, больницы, приюты, училища и дворянские институты. Ольга Александровна (ее младшая дочь) вспоминала: «Между моими родителями было так мало общего, и все же более счастливый брак трудно себе представить. Они превосходно дополняли друг друга. Жизнь двора должна была отличаться блеском и великолепием, и мама играла здесь свою роль без единой фальшивой ноты. Она умела быть чрезвычайно тактичной, общаясь со своей родней, а это была задача не из простых».

Императорская чета: фото 1870-80-ых гг.

Императорская чета: фото 1870-80-ых гг.

Всего у супругов Императорской четы было четверо сыновей и две дочери:

• Николай II (6 мая (18) 1868 — 17 июля 1918),

• Александр (20 мая 1869 — 21 апреля 1870),

• Георгий Александрович (27 апреля 1871 — 28 июня (10 июля) 1899 года),

• Ксения Александровна (6 апреля 1875 — 20 апреля 1960, Лондон), по мужу тоже Романова,

• Михаил Александрович (5 декабря 1878 — 13 июня 1918),

• Ольга Александровна (13 июня 1882 — 24 ноября 1960).

Александр III и Мария Федоровна с детьми, фото 1870-80 гг.

Жизнь и правление Александра III оборвались внезапно: 17 октября 1888 г. на обратном пути из Крыма на станции Борки под Харьковом несколько вагонов царского поезда сошли с рельсов. Государь сумел поднять тяжелую вагонную крышу и несколько минут держал ее на плечах, пока его семья и слуги не выбрались наружу. Ушиб спины спровоцировал болезнь почек. «Это был поистине подвиг Геркулеса, за который ему пришлось потом заплатить дорогой ценой», - писала впоследствии Ольга Александровна.

С этого момента состояние Императора лишь ухудшалось. Медики посоветовали ему отправиться в Крым, надеясь, что местный климат отсрочит быстрое течение заболевания. 21 октября 1894 г.  Александра III не стало. На следующий день панихида по почившему Императору прошла в Крестовоздвиженской церкви, и там же наследник Николай Александрович принял присягу на верность престолу.

Рота дворцовых гренадер. Похороны Александра III. Евпатория. 1894 г.

 

В Крестовоздвиженской церкви происходило народное прощание с телом Императора. Впоследствии тело было перевезено в Москву, потом – в Петербург, где и было погребено в Петропавловском соборе. Совсем недавно погребение Александра III в Петропавловском соборе было вскрыто по требованию Русской Православной Церкви. Подробнее об этом я расскажу в части, посвященной жизни и царствованию Николая II.

Мария Федоровна больше не вернулась в Ливадийский дворец, слишком тяжело ей было появиться в доме, где каждая мелочь напоминала о муже и где она потеряла его навсегда. В спальне Малого дворца на том месте, где стояло кресло, в котором умер Император, по желанию его супруги был врезан большой кленовый крест. Императрица знала, что во время отсутствия в Ливадии царской семьи каждому разрешалось осмотреть Малый дворец в составе групп паломников. Мария Федоровна была рада тому, что изо всех уголков России люди разных сословий едут в Крым, значит, помнят своего Государя и благодарны ему за тринадцать лет мирной и благополучной жизни, которые он им подарил.

Император Александр III был действительно очень любим и почитаем своим народом: одним из свидетельств тому может служить количество подношений Александру в Петропавловском соборе: до революции 1917 г. их насчитывалось более 700-от, больше, чем кому-либо из российских Императоров! (прим. ред. - подношением называется подарок, чаще всего драгоценный, который делается особо любимой иконе или мощам святого, в православной ритуальной практике в качестве подношений часто выступают ювелирные украшения или драгоценные лампады). Как свидетельствуют очевидцы, регулярно посещавшие Петропавловский собор до революции, "собор сверкал и сиял." После революции подношения были разграблены. На этом современном фото хорошо видны массивные колонны собора, на которых в том числе размещались подношения.

Императрица Мария Федоровна. Фото 1900-ых гг.

 

О годах правления и личности Николая II я также расскажу в следующей части своих записок, а сейчас подробнее опишу дальнейшую судьбу вдовствующей Императрицы.

Мария Федоровна поначалу была опорой и поддержкой для сына Николая. Умная, наделенная прекрасной интуицией, она старалась уберечь Николая от чуждого влияния, посоветовать, кого стоит назначить на те или иные государственные посты. Но со временем влияние ее на сына ослабело: он все реже прислушивался к советам матушки. С невесткой – Александрой Федоровной - отношения у нее совсем не ладились, слишком разными по характерам были две Императрицы. Алика, как называли при дворе Александру Федоровну, была погруженной в собственные переживания и достаточно замкнутой, тогда как Минни, напротив, была очень обаятельной и всеобщей любимицей.

С началом Первой мировой войны Императрица активизировала работу в обществе Красного Креста, и все женщины Императорского дома под ее руководством занимались организацией лазаретов, санитарных поездов, приютов для увечных воинов. Последние месяцы перед февральской революцией Императрица провела в Киеве.

Во время Первой мировой войны Великая княгиня Ольга Александровна (дочь Марии Федоровны, на фото женское лицо на первом плане) работала медицинской сестрой в военном госпитале в Ровно, отказавшись от всех привелегий своего сословия. По 15 часов в день она делала перевязки раненным.

 

В день отречения Николая II от престола Императрица записала в своем дневнике: «Сандро (прим. ред. – великий князь Александр Михайлович) пришел в 9 с четвертью и рассказал вещи, внушающие ужас – как будто Ники отрекся в пользу Миши (прим. ред. – великий князь Михаил Александрович). Я в полном отчаянии! Подумать только, стоило ли жить, чтобы когда-нибудь пережить такой кошмар?».

После этой записи Императрица и Николай II последний раз встретятся в Ставке, в Могилеве. Их встреча прошла в небольшом подсобном помещении, прямо на вокзале. О чем они говорили, осталось неизвестным. Впоследствии в письме дочери Ксении Императрица напишет: «Мой бедный Ники, с которым я встретилась, был как арестованный в своем собственном поезде... Даже в последний момент они, подлецы, использовали свою власть, чтобы запретить генералу Нилову сопровождать его. Единственный человек, с кем он мог бы еще посоветоваться...»

По возвращении в Киев, Императрица и ее свита обнаружили, что обстановка сильно изменилась: на вокзале их никто не встречал, поезд остановился у царского павильона, но красная дорожка оказалась свернутой, пришлось перешагивать через нее, чтобы идти дальше. В городе повсюду развивались красные флаги. Приехав в госпиталь, созданный ей и находящийся под ее покровительством, Мария Федоровна оказалась перед закрытой дверью. А главный врач, ссылаясь на мнение персонала, заявил, что ее присутствие является нежелательным.

В конце марта 1917 г.  Императрица вместе с дочерью Ольгой и зятем Александром Михайловичем прибыли в Крым. Вскоре к матери, мужу и сестре присоединилась великая княгиня Ксения Александровна. В Крыму под фактическим домашним арестом и в полной неопределенности по поводу судьбы своих детей и внуков Императрица прожила два года. Сначала Мария Федоровна жила в имении Александра Михайловича – Ай-Тодор (сейчас усадьба закрыта для посещения).

За усадьбой было установлено наблюдение, без специального разрешения за территорию никого не выпускали. 4 мая 1917 г. в усадьбе был устроен обыск. В одном из писем Мария Федоровна напишет: «...Офицер вернулся с двумя рабочими и 10-12 матросами, которые заполнили всю мою спальню. Он сел за мой письменный стол и стал брать все: мои письма, записки, трогать каждый лист бумаги, лишь бы найти компрометирующие меня документы. Даже мое датское Евангелие, на котором рукою мамы было написано несколько слов, - все было брошено в большой мешок и унесено...».

Судьба семьи Романовых висела на волоске: ялтинский совет почти каждый день присылал в имение Дюльбер, куда переселилась вскоре вся семья, отряд, в намерения которого входил захват и расстрел пленников.

Вот что еще писала Императрица в частной переписке о своей жизни в Крыму: «...Все стали теперь злыми и жестокими и имеют теперь одно право – предавать и убивать. Я была бы счастлива умереть, лишь бы не переживать весь этот кошмар! Однако на все Воля Божья! Но все-таки трудно понять, как Господь допускает все эти несправедливости и все то дурное, что происходит вокруг! Каждый раз, когда мы куда-нибудь выезжаем, мы должны спрашивать разрешение караульного. Ежедневное маленькое унижение. Они никогда не здороваются. Стоят в своих будках и выходят с газетой в руках и сигаретой во рту, чтобы открыть нам калитку. Ужасно! Невозможно поверить, что это те же матросы, которыми мы раньше гордились...».

Со временем Мария Федоровна поселилась в имении Харакс, усадьбе Великого князя Георгия Михайловича, двоюродного брата покойного Александра III. Были в ее жизни и очень радостные события: дочь Ольга, наконец, спустя много лет ожидания, родила сына Тихона: «...временами, когда кажется, что уже невозможно все это выносить, Господь посылает нам нечто вроде лучика света. Действительно, в этот вечер, когда я чувствовала себя совсем потерянной, моя милая Ольга родила baby, маленького сына, который, конечно же, принес в мое разбитое сердце такую неожиданную радость! …Baby родился в одиннадцать вечера. Получив это известие, я бросилась к ней и видела, какое блаженство испытывала она от того, что у нее, наконец, был свой baby, по которому она, бедная, уже много лет так тосковала...»

Общий фронтальный вид усадьбы Харакс, где Мария Федоровна проводила последние дни в Крыму: здание было построено в стиле шотландского шале. Современное фото.

Усадьба Харакс: фото 1920-ых гг.

1 августа 1918 г.  пришла телеграмма из Киева, в которой сообщалось, что Император убит, но Александра Федоровна и дети в безопасности. Императрица не смогла принять страшную правду и запретила служить панихиду по последнему российскому Императору в церкви св. Нины в Хараксе.

Церковь Св. Нины в Хараксе: церковь сохранилась до наших дней, но находится в зоне плотной частной застройки, из-за чего красоту ее пропорций трудно оценить по достоинству, поэтому размещаю здесь архивную фотографию.

Родные уговаривали Марию Федоровну уехать, но она, хотя и тосковала по Дании,  отказывалась наотрез. «Мама была непреклонна, - вспоминала Ольга Александровна, – она неизменно отвечала, что ее долг – остаться в России. Ей претила сама мысль о бегстве».

Интересно, что в момент окупации Ялты немецкими войсками в усадьбу Харакс была направлена делегация немецкого окупационного командования, которая пыталась уговорить Императрицу и великого князя Николая Николаевича покинуть Россию. На что от великого князя делегация в свой адрес получила поток нецензурной брани (литературно выражаясь, "по матушке"). После чего делегация отправилась восвояси (этот эпизод запечатлен в воспоминаниях многих очевидцев происшествия). Тут стоит пояснить, что кайзер Вильгельм на тот момент был злейшим врагом Российской Империи, и тот факт, что своим спасением Романовы будут обязаны именно ему, претил всем членам семейства настолько, что они готовы были пожертвовать своими жизнями.

7 апреля Марию Федоровну посетил командующий британскими военно-морскими силами в Севастополе адмирал Калсорп и передал предложение ее племянника, английского короля,  немедленно покинуть Крым на дредноуте «Мальборо». Императрица проявила твердость характера и не пожелала уехать, если ей не разрешат взять с собой всех, чьей жизни угрожает опасность.

11 апреля 1919 г. английские суда зашли в Ялтинский порт. Поднявшись на борт, Мария Федоровна вдруг осознала, что навсегда покидает Россию: «Сейчас я тоже испытываю тяжелые, но к тому же еще и горькие чувства из-за того, что мне таким вот образом приходится уезжать отсюда по вине злых людей! Все это так возмущает меня, ведь я прожила здесь 51 год и любила и страну, и народ. Жаль! Но раз уж Господь допустил такое, мне остается только склониться перед Его волей и постараться со всей кротостью примириться с этим».

Императрица Мария Федоровна на палубе "Мальборо," 1918 г.

 

Впоследствии,  после краткого пребывания в Британии, Мария Федоровна переехала в Данию и поселилась на вилле в Видере, купленной когда-то для трех датских принцесс – Александры, Дагмар и Тиры.

Здесь ее часто навещала племянница,  Мария Павловна: «Эти посещения были особенно хороши тем, что, несмотря на изгнание, ... старая Императрица до последней мелочи сохранила уклад своей прежней жизни. ...Все было скромно, даже бедновато; но вы дышали старорежимным воздухом, вкушали сладость былого. В ее простодушии и безучастности к окружающему было столько внутреннего достоинства, что и в этом потертом темном платье была видна российская Императрица, и старый домишко казался дворцом. ...Она держалась ровно также, как и всегда: также заинтересованно воодушевлялась нашими делами, и также была далека, на старый манер, от сегодняшних тревог, и также по-детски наивно вникала во все..."

Императрица Мария Федоровна в пожилом возрасте в Дании.

 

Императрица скончалась в 1928 г. и перед смертью завещала лишь временно похоронить себя в Дании, а впоследствии перенести гроб в Россию. Последняя воля российской Императрицы Марии Федоровны была выполнена в 2006 г.

Ливадийские дворцы и церковь в годы правления Александра III

Вернемся к эпохе првления Александра III.

Став хозяевами Ливадии, Александр III и Мария Федоровна продолжали заботиться об имении, желая видеть его доходным и хорошо организованным. К середине 80-х гг. здесь находилось 210 зданий и строений, которые требовали своевременного ремонта и реставрации.  В сентябре 1886 г. управляющий имением просил командировать в Ливадию архитектора, чтобы определить, насколько серьезны возникшие разрушения: в результате оползня в стенах Малого дворца возникли трещины. Архитектор предложил полностью разобрать дворец и построить новый. Александр III согласился, но с условием: восстановить его в прежнем виде, в каком дворец был задуман и построен Монигетти. Они с Минни очень любили этот небольшой, но уютный дом, возведенный отдельно. И даже став монархами, предпочитали жить в нем во время своих приездов в Крым. Итак, архитектор Шретер выполнил все пожелания августейшей четы: в конце марта 1887 г.  дворец разобрали, а уже к лету следующего года он предстал взору хозяев в прежней красе.

К сожалению, как я уже упоминала в предыдущей статье, Малый дворец и крест, вырубленный на месте смерти Императора Александра III,  не сохранились по причине вспыхнувшего Ливадии пожара в 1941 г.

Какое-то время назад на территории Малого дворца находились теннисные корты, однако сейчас корты демонтированы. На месте Малого дворца будет установлен мемориальный комплекс, посвященный Александру III. Подготовительные работы по установке памятника уже идут полным ходом.

Проект памятника Александру III на месте Малого дворца.

Строительные работы по демонтажу кортов идут полным ходом.

Также при Александре III в Крестовоздвиженском храме в конце 1880 г. была проведена масштабная реставрация живописи и фресок.   Император поручил сделать полный осмотр здания и дать необходимые рекомендации по воссозданию интерьера своему любимому художнику Алексею Петровичу Боголюбову и профессору Давиду Ивановичу Гримму.

Полное обновление затронуло в основном главную икону – «Запрестольный образ Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня», написанную Бейдманом клеевыми красками: ее серьезно повредила попавшая через крышу влага. Чтобы избежать повторения истории, было принято решение воспроизвести икону в мозаике, для чего обратились к итальянской фирме, возглавляемой Антонио Сальвиати. Мозаики храма в Ореанде произвели сильное впечатление на Государя. Контракт с Сальвиати был заключен в апреле 1887 г. Картоны Бейдмана писал академик Попов, максимально придерживаясь оригинала. Этот шедевр мозаичного искусства чудом сохранился до наших дней в целости и сохранности и приходящие во храм могут любоваться им и убедиться в глубине воздействия библейского сюжета.

Также в апреле 1887 г. рядом с дворцовой церковью по проекту Грима началось строительство звонницы с шестью колоколами. Звонница выдержана в строго византийском стиле и идеально гармонирует с церковью. Кресты и орнаменты, которые украшали ее стены, вытесал по инкерманскому камню крестьянин Орловской губернии Костиков, заслуживший за свою работу особую похвалу управляющего имением.

Запрестольный образ Воздвижения Честного и Животворящего Креста Господня. Мозаичная работа Сальвиати. 1887 г. Современная фотография.

 

Сохранившиеся фрагменты мозаики Сальвиати в церкви в нижней Ореанде.

 

Звонница рядом с Крестовоздвиженской церковью: фото наших дней.

 

Впереди Большой ливадийский дворец и Крестовоздвиженскую церковь ждали масштабные реновации, а затем во многом непростые для этих памятников годы советской эпохи, о которых речь пойдет в следующей части моего рассказа.

Источники указаны после 1-ой части очерка здесь:

Крым, Ливадийский дворец, жизнь династии Романовых

https://irina-co.livejournal.com/191176.html