Село Вирга Пензенской области

Следующий пункт нашего путешествия село Вирга. (Сергиевская Вирга), русское село, вдоль левого берега р. Вирги. В переводе с мордовского, вирьга – «полесье». Село образовалось в связи с объединением двух населенных пунктов Ивановское и Сергиевское между 1930 и 1939 гг. До начала 18 в. учитывалось как один населенный пункт, хотя и разделенное р. Виргой. Население занималось главным образом земледелием и скотоводством. Перед отменой крепостного права в с. Сергиевском, Вирга тож, помещиками показаны князья Оболенские Алексей Дмитриевич и Екатерина Петровна, у них на двоих (имение было разделено поровну) 195 ревизских душ, 20 ревизских душ дворовых людей, 69 дворов, 62 тягла (барщина) и 40 тягол – частью на барщине, частью на оброке (оброчные платили в год по 20 рублей с тягла), у крестьян 463 десятины пашни, у помещиков 863 дес. удобной земли (В 1939 г. представлено как с. Сергиевская Вирга, но уже включившее в свой состав Виргу Ивановскую. В 1955 г. – центр сельсовета Головинщинского района, центральная усадьба колхоза «Сталинский путь». В начале 21 в. – фельдшерско-акушерский пункт, средняя школа, дом культуры, библиотека, Дом быта, 4 магазина. В 1996 г. село газифицировано. Памятник односельчанам, павшим в боях в 1941–1945 гг.

Родина дважды Героя Социалистического Труда, одного из основоположников селекции и семеноводства в СССР, почетного академика ВАСХНИЛ, депутата Верховного Совета СССР и Украины Василия Яковлевича Юрьева (1879–1962). Имение уроженца Пензы, терапевта, основателя крупной клинической школы профессора Григория Антоновича Захарьина (1829–1897). Сохранился одноэтажный каменный дом, где он жил. На его средства в селе были построены амбулатория для крестьян (1893 г.), школа (конец 1890-х гг.), несколько школ в соседних селах. Алексей Дмитриевич Оболенский родился 24 ноября 1855 г. в Петербурге. Княжеский род Оболенских своим корнем уходит к Черниговской ветке Рюриковичей, в шестнадцатый век. Оболенский родился в семье потомственного государственного чиновника, Дмитрия Александровича Оболенского, с 1870 г. – сенатора, который умер в Петербурге в 1881 г. Мать, Дарья Петровна Трубецкая на один год младше отца, родилась 9 июля 1823 г. в Петербурге, там же умерла 8 января 1906 г.

Был женат на фрейлин Елизавете Николаевне Салтыковой, которая родилась в Париже (21.04.1868 г.) и прожила до 89 лет, умерла (13.06.1857 г.) в Стокгольме (Швеция).

У Оболенского от брака с Салтыковой родилось четверо детей – два сына и две дочери.

Сыновья для своего времени получили достаточно передовое образование в Германии и США.

После Октябрьских событий Оболенские, в 1917 г. еще жили в Петербурге, поле – через Украину эмигрировали в Германию.

Оболенский умер в 1933 г., 21 сентября в Дрездене (земля Саксония, Германия).

За годы службы Его Величеству Императору, Оболенский был награжден:

тремя медалями;

восемью орденами;

тремя знаками отличия, среди которых следует выделить:

06.07.1904 г. – австрийский орден Железная Корона I степени (за труды на Венской выставке);

01.01.1912 г. – орден Владимира II степени;

21.02.1913 г. – священная бронзовая памятная медаль, посвященная 300-летию царствования Дома Романовых;

06.05.1915 г. – орден Белого Орла;

06.12.1915 г. – за труды по сельскому хозяйству Романовский знак отличия I степени.

Алексей Дмитриевич Оболенский младший брат князя Александра Дмитриевича Оболенского – владельца Никольского хрустального завода. Князь А.Д.Оболенский - помощник министра внутренних дел и обер-прокурор Святейшего Синода, был близок к премьер-министру графу С.Ю.Витте и слыл умным человеком либеральных взглядов. В свободное от государственных забот время князь Оболенский проживал в своем имении в Калужской губернии, с. Березичи. С этим селом накрепко связана духовная история рода Оболенских.

    В 1845 году из села Березичи на многие версты окрест, вплоть до Оптиной пустыни, зазвучал чистый голос большого церковного колокола и подголоски десятка различных по высоте звучания малых колокольцев. Голос церкви был узнаваем среди голосов других отовсюду.
Покровителем, князем-храмоздателем,  стал Александр Петрович Оболенский(31.12.1780-18.04.1855).
    Это был замечательный человек. За подвиги во время кампании 1808 года, а князь принимал участие в сражениях под Гейльс-бергом и Фридландом, он был награжден золотой шпагой с надписью «За храбрость».
    Активный участник войны 1812 года. За участие в битве под Люценом был награжден орденом Св. Георгия 4-ой степени. Имел ряд наград и за отличие в битвах под Грос-Гертеном, Кульмом и Лейпцигом.

    С 1825 по 1831 год Александр Петрович Оболенский являлся калужским губернатором. В 1831 году он был назначен сенатором и почетным опекуном Московского опекунского совета. В 1832 году управлял Военно-сиротским училищем, был судьею Московского совестного суда. Закончил службу в чине действительного тайного советника.

    Не только своими государственными делами в Санкт-Петербурге и Москве был знаменит Александр Оболенский. Уважали и помнили его заслуги и калужане. В 1854 году во время сбора губернского ополчения по случаю начавшихся военных действий на российско-турецкой войне калужское дворянство вышло с просьбой к Александру Петровичу Оболенскому дать согласие стать начальником калужского ополчения. Однако в виду преклонного возраста князь отказался от этого почётного предложения,
    Александр Петрович Оболенский был первым, кто открыл для своих детей и внуков широкий сельский мир Березич, заложил «экономические» традиции на селе.
    Это с него начались здесь и продолжили успешную деятельность многие годы при при детях князя сельские «помещичьи заводы» в Березичах: свеклосахарный; по изготовлению писчей бумаги; винокуренный; завод плоской черепицы и многие другие, вплоть до Стекольного.
    Не случайно свою особую благодарность этому месту князь выразил именно тем, что построил новый Никольский каменный храм.
Наиболее вероятным днем закладки храма было 22 мая (Никола-вешний). 
       Можно примерно определить год начала строительства храма. Подсказкой служит тот факт, что двух- престольная церковь имеет теплый придел во имя вмч. Екатерины.
    Дело в том, что среди многочисленного потомства князя-храмоздателя А.П. Оболенского, а у него от жены Аграфены Юрьевны (в девичестве Нелединская-Мелецкая) за 19 лет совместной жизни было 11 детей. Среди них дочь Екатерина Александровна (в замужестве Зубова). В августе 1843 года, возможно после продолжительной болезни, Екатерина умерла в возрасте 32 лет. На помин ее души или во избавление от тяжелого недуга и принял тогда князь решение строить храм с приделом во имя вмч. Екатерины.
    Храм был заложен, весной 1843 года, когда дочь была еще жива.
    Храм был построен по тем временам быстро, того требовала ситуация в семье Оболенских. В этом одна из причин, что строение отличает строгость и упорядоченность архитектуры, простота убранства без какой-либо парадности. Все земляные и некоторые другие работы, не требовавшие специальной квалификации, бесплатно выполнялись руками березических мужиков и баб.
    Кирпич для строительства, вероятнее всего, производился в Березичах (кирпичный заводик исправно работал не одно десятилетие у р. Жиздры), или в Оптино, где в то время был крупный кирпичный завод, Другие материалы в основном тоже были местными, например белый камень, шедший на строительство фундамента, брали под Ленивым. Исключение составляли только некоторые отделочные материалы, за счет которых внутреннее убранство храма получило особую красоту. Это красивые кафельные плитки, которыми был покрыт пол, да кованные металлические решетки.
    В один из дней праздника Николы  была освящена церковь села Березичи, скорее всего, 22 декабря (Никола-зимний),
    Храм получился массивным. Его длина (с колокольней) более 40, а ширина 13 метров. Высота колокольни около 30 метров. Храм как-то сразу плотно сел на холме, покрыв его значительную часть. Но, несмотря на всю кажущуюся простоту, в нем чувствуется душа без сомнения талантливого архитектора, который так органично вписал церковную постройку в местный ландшафт. Для просторов, которые открываются вокруг, и одновременно для уважительного отношения со стороны зрителей, издали взирающих на него, может быть и нужен был именно такой, чуть грузноватый храм.
    Известно, что в церкви использовалось в службе Евангелие, напечатанное еще при патриархе Иоакиме (1685г.). Судьба этой священной книги неизвестна.    После смерти храмоздателя Александра Петровича Оболенского, с 1856 года заботу о каменном храме села взял на себя его старший сын князь Дмитрий Александрович Оболенский (16.10.1822-22.11.1881). 
Выдающийся юрист и государственный деятель: председатель Петербургской палаты гражданского суда (с 1851г.), статс-секретарь Его Величества (с 1858г.), директор Департамента таможенных сборов (с 1863г.), товарищ министра государственных имуществ (с 1870г.), член Государственного (с 1872г.), действительный тайный советник.
    Меценат, автор литературных страниц в сельской истории. Обосновался здесь основательно. Жил в своей усадьбе на селе среди фруктового сада на высоком месте, почти у самой церкви. Его гостями здесь были многие. Толстой и Рубинштейн наведывались к помещику Оболенскому по его настоянию. Не исключено, что бывали и в  храме, но свидетельств тому не оставили.
    Для князя Д.А. Оболенского Березичи стали своего рода «творческой лабораторией», где он разрабатывал и проверял свои идеи, которые проложили путь известному Манифесту 1861 года, отменившему крепостное право и давшему волю крестьянам. Князь стоял у истоков создания Манифеста и одновременно являлся автором замечательных личных дневников, где помногу раз упоминаются многие детали из жизни села, прихожан церкви свт. Николая Чудотворца.
   В период жизни и «сельской» деятельности Дмитрия Оболенского в Березичах не только были возведены несколько казенных кирпичных жилых зданий, сохранившихся до сих пор, но и небольшой кирпичный домик, в котором затем долгие годы действовала школа. Сначала церковно-приходская, ас 60-х годов XIX века земская с трех или четырех летним сроком обучения. Одним из первых ее наставников был причетник, т.е. дьячок Смирнов, который за обучение 38 березических мальчиков получал в год 50 рублей жалованья, да 20 рублей наградных.
    После смерти князя Дмитрия Оболенского забота о храме на непродолжительное время легла на плечи его брата Юрия Александровича Оболенского (1825-1890), который был председателем Московской казенной палаты (с 1863г.), членом совета министра финансов (с!876г.), действительным статским советником.
    Затем заботу о храме взял на себя сын Дмитрия Александровича Алексей Дмитриевич Оболенский (24.11.1855-1932). 
    Управляющий Государственным Дворянским банком, товарищ министра внутренних дел, а затем товарищ министра финансов, ближайший сподвижник гр. С.Ю. Витте, шталмейстер и сенатор (с 1901г.), член Государственного совета (с 1905г.), тайный советник, обер-прокурор Святейшего Синода.
    Он стал последним владельцем Березич (с 1881г.) и был уже не помещиком, а фабрикантом-заводчиком, основателем (1912г.) и хозяином Стекольного завода, создателем прекрасного усадебного комплекса на высоком берегу Жиздры. 
       Это был активный участник всех уездных козельских дел. Он не только построил в Березичах стекольный завод, но и больницу, школу, проложил через поле дорогу.     Дом князя Оболенского на лесном пригорке за рекой - там была его усадьба,
       Об истории храма во времена князя А.Д Оболенского известны лишь некоторые подробности.
    Например то, что во второй половине XIX века березическая Никольская церковь, вместе с Предтеченской в Губино и Покровской в селе Хозцах, вошла в Березическо-Губинский приход. Он, в свою очередь, был отнесён к XIII округу Калужской епархии.    Как сложилась судьба детей князя Алексея Дмитриевича Оболенского?
За границей, вдали от Березич, где любили бывать все вместе, нашли успокоение, дети князя: Дмитрий, Николай, Анна. Каждый из них прожил свою жизнь вдали от березической Никольской церкви, где бывали прежде. Биографии каждого из этих людей по своему трагичны.
    Дмитрий Алексеевич (1894-1945). В Березичах долгие годы помнили Митю. Он был офицером-кавалеристом в первую империалистическую войну. За принадлежность к русским замучен фашистами в Дрездене.
    Николай Алексеевич (1896-1978). Умер в Вашингтоне.

    Анна Алексеевна (1898-1973). Умерла в Швеции.
    Дарья Алексеевна (р. 1908). В селе ее помнили как Долли Оболенскую. За границей в семидесятые годы прошлого столетия она жила в Баварии.    Многие из Оболенских, связанных с козельской землей, покоятся неподалёку от столицы Швеции на одном из лесных кладбищ.    Это о них сказала когда-то Анна Ахматова: «А в Оптиной мне больше не бывать...». В этом горькой строке вздох всех, кто сознавал каким редким, неоценимым духовным сокровищем было тихое козельское местечко с церковью в честь свт. Николая Чудотворца, что совсем недалеко от Оптиной пустыни.

К сожалению, в Пензенской области, Алексей Дмитриевич Оболенский ничего значительного не совершил.

Как я уже говорила Вирга еще и родина Григория Антоновича Захарьина. Хотелось бы рассказать и об этом удивительном человеке.

За Григорием Антоновичем Захарьиным, заведующим кафедрой факультетской терапии Московского университета, отмечались многие чудачества, которые списывались на его хроническую болезнь. Он тяжело болел ишиасом (неврит седалищного нерва), который часто обострялся и не оставлял его до самой смерти; появились предвестники атрофии ноги, преследовали приступы упорной боли. Свой ишиас он часто сравнивал с пушечным ядром, прикованным к ноге каторжника. Говорилось, что на почве болезни у него появилась неврастения, раздражительность. Так ли уж виновата неврологическая болезнь в деформации его характера, это мы обсуждать не будем, скажем лишь, что высказывание им мыслей о своем непререкаемом авторитете, своей высокой значимости говорит о перенапряжении в некотором роде психики.

Богатые больные часто заискивали перед ним, зная его резкий характер и опасаясь его вспышек, сопровождающихся грозным постукиванием огромной палки, с которой он никогда не расставался из-за своей болезни. Он и во дворцы ходил в своем длинном наглухо застегнутом френче ниже колен, в мягкой некрахмаленой рубашке и в валенках. Крахмальное белье его стесняло, а больная нога заставляла и летом надевать валенки. Поднимаясь по лестнице, он присаживался на каждой междуэтажной площадке на стул, который за ним несли. Его крайняя раздражительность была причиной того, что он не выносил, особенно во время работы, ни малейшего шума, поэтому на консультациях останавливали даже часы, выносили клетки с птицами и т.п.

В Беловежском дворце, у царя Александра III, во время болезненного приступа он разбил своей палкой хрустальные и фарфоровые туалетные принадлежности. Чудачества Захарьина проявлялись также в его крайнем консерватизме по отношению к разным житейским мелочам. Так, он долго не желал ездить на извозчике, если у него были резиновые шины. Удобств телефона он не признавал до самой своей смерти. Спартанская обстановка его квартиры оставалась без всяких перемен.

К людям Григорий Антонович был недоверчив, тем не менее часто в них ошибался. Он был крайне чувствителен к критике своей врачебной деятельности. Защищаясь от нее, он нападал на критикующего в очень резкой форме, что дополнительно подливало масло в огонь. Он был неспособен на компромиссы, всегда называл вещи своими именами. Невротические особенности характера создали ему массу врагов, однако на его врачебном таланте это никак не отразилось.

Григорий Антонович Захарьин — крупнейший врач-терапевт, профессор медицинского факультета Московского университета, заведующий кафедрой факультетской терапии, говорил о себе словами Суворова: «Ты, брат, тактик, а я — практик». Григорию Антоновичу принадлежит творческая разработка предложенного еще основоположником русской клинической медицины Мудровым «метода опроса» больного. Сущность этого метода заключается в признании большого значения подробного, методически продуманного собирания анамнеза как средства выяснения развития заболевания, определения этиологических факторов воздействия среды и как пути целостного понимания больного человека. Метод создал славу его московской терапевтической школе, в которую входили многочисленные его ученики и последователи (знаменитый педиатр Н.Ф. Филатов, выдающийся гинеколог В.Ф. Снегирев, крупный невропатолог Ф.Я. Кожевников, блестящий клиницист А.А. Остроумов, выдающийся психиатр В.Х. Кандинский и др.). Сам Захарьин называл себя учеником Вирхова.

Известен Захарьин также как реформатор высшего медицинского образования. Во времена Захарьина в Московском университете не преподавали гинекологию, урологию, венерологию, дерматологию и оториноларингологию. Захарьин познакомился с этими медицинскими дисциплинами у корифеев Германии и Франции. По его инициативе было проведено разделение клинических дисциплин и организованы первые самостоятельные клиники детских, кожно-венерических, гинекологических болезней и болезней уха, горла и носа.

Родился Григорий Захарьин в 1829 году в Саратовской губернии, в бедной помещичьей семье. Его отец, отставной ротмистр, происходил из старинной захудалой династии Захарьиных. Мать, урожденная Гейман, имела примесь еврейской крови. Один из Гейманов был профессором химии Московского университета.

По окончании Саратовской гимназии в 1847 году Григорий поступил на медицинский факультет Московского университета, который блестяще окончил в 1852 году. За высокий уровень проявленных знаний он был оставлен при факультетской терапевтической клинике в качестве ординатора. Защитив в 1854 году докторскую диссертацию на латинском языке «Учение о послеродовых заболеваниях», он был назначен заведующим кафедрой факультетской терапии; принимал активное участие в издании «Московского врачебного журнала». Первое его научное сообщение было опубликовано в 1855 году и касалось вопроса «Образуется ли в печени сахар?» За эту работу он был избран действительным членом Физико-медицинского общества.

В 1856 году Григорий Антонович был командирован в Берлин и Париж. В берлинских лабораториях Захарьин работал у Вирхова и Траубе, во французских — К. Бернара и др. К берлинскому периоду относятся его работы по крови, сделанные у Вирхова и напечатанные в его «Архиве». Эти работы цитировались в учебниках по физиологии того времени. Захарьин любил вспоминать, как в Берлине он познакомился с С.П. Боткиным и они гуляли по Тиергартену и распевали русские песни. Осенью 1859 году он вернулся в Москву и приступил к чтению семиотики в Московском государственном университете. В 1860 году был назначен адъюнктом, в 1862 году — ординарным профессором, а в 1869 году после смерти Овера — профессором и директором факультетской терапевтической клиники Московского университета.

В конце 1869 года Захарьин отправился в заграничную командировку. Вместо него Советом университета был назначен профессор патологической анатомии, декан медицинского факультета А.Н. Полунин. Студентам вместо ярких клинических лекций и глубоких содержательных клинических разборов больных профессора Захарьина предстояло слушать некомпетентного в терапии Полунина, вдобавок скучно и плохо читающего лекции. Студенты отказались посещать лекции Полунина, потребовали замены его другим профессором-клиницистом. Но администрация настояла на своем. В результате этого конфликта 20 студентов были исключены, из них 9 — без права поступления в другое учебное заведение, часть студентов была выслана из Москвы.

В 1860 году появился целый ряд статей Захарьина, например, «О редкой форме лейкемии», «О примечательном в диагностическом отношении случае хронической рвоты». В 1886 году он напечатал брошюру «Каломель при гипертрофическом циррозе печени и терапии». Издание моментально разошлось и было переведено на немецкий язык. Вскоре пришлось выпускать второе и третье издания. В третье и последующие издания были прибавлены «Труды клиники». Все лекции Григория Антоновича по диагностике и общей терапии были переведены на английский язык, часть — на немецкий и французский.

Григорий Антонович основал лабораторию, которую возглавлял ординатор Г.Н. Минх, ставший в будущем известным профессором патологической анатомии. В своих трудах и клинической деятельности Захарьин придавал решающее значение взаимосвязи человека с окружающей средой. Стремился выяснить причины и развитие болезни, установить, какие изменения и в каких именно органах произошли в результате заболевания. В соответствии с таким пониманием патологического процесса он предложил новые методы диагностики и лечения, прочно вошедшие в современную терапию. Сочетание опроса больного с другими методами исследования позволило ему с большой точностью выявлять анатомические изменения в организме больного. Наряду с этим он использовал также лабораторные и технические методы исследования, рассматривая их как вспомогательные.

В основу своих методов лечения Захарьин положил принцип — лечить больного человека, а не болезнь какого-либо органа. Лечение он понимал как комплекс мероприятий: гигиенический образ жизни, климатотерапия, диетотерапия и медикаментозная помощь. Он подчеркивал решающее значение сугубой индивидуализации терапевтических мероприятий. Григорий Антонович дал научное обоснование лечебного действия минеральных вод, гидротерапевтических процедур и других методов физиотерапии: ввел в практику кумысолечение и лечение минеральными водами, одним из первых дал их классификацию, определил показания и противопоказания к их применению при различных заболеваниях; впервые применил каломель при заболеваниях печени и желчных путей.

Григорий Антонович разработал ряд проблем, имеющих важнейшее значение для практической медицины. Он создал клиническую симптоматику сифилиса сердца и легких. Много нового внес в учение о туберкулезе, выделил основные клинические формы туберкулеза легких. Он дал оригинальную теорию особой формы хронического малокровия — хлороза, которая объясняет это заболевание эндокринным расстройством, связанным с изменениями нервной системы.

В 1875 году Захарьин выделил одну палату с четырьмя койками для лечения гинекологических больных в своей клинике. Эта-то палата, отвечать за которую было поручено Владимиру Федоровичу Снегиреву (1847-1916), стала ядром будущей гинекологической клиники Московского университета. Профессор Снегирев сделался блестящим хирургом, у которого выздоровление больных было правилом, даже при том, что он оперировал самые сложные и запутанные случаи заболеваний. Захарьин, вероятно, и предположить не мог, что вследствие его деяния Снегирев станет основоположником русской гинекологии.

Григорий Антонович говорил, что «без гигиены и профилактики лечебная медицина бессильна. Победоносно спорить с недугами масс может лишь гигиена». В 1885 году Григория Антоновича Захарьина избирают почетным членом Петербургской Академии наук, а в 1896 году он покинул университет.

Наибольшую известность Захарьину принесла разработка вопроса о зонах повышенной чувствительности кожи при заболеваниях внутренних органов. Говоря сухим научным языком, зоны Захарьина — Геда — определенные области кожи, имеющие диагностическое значение, в которых при заболевании внутренних органов часто проявляются отраженные боли, а также болевая и температурная гиперестезия. Раздражение от пораженных внутренних органов длительное время передается в определенные сегменты спинного мозга, что приводит к изменению свойств нейронов этих сегментов.

К этим же нейронам подходят определенные чувствительные соматические нервы, в связи с чем изменяется чувствительность кожи в области иннервации ее данным сегментом мозга. Определенное значение в механизмах изменения кожной чувствительности имеет изменение свойств различных отделов центральной нервной системы и аксон-рефлексы. Установлены соотношения между внутренними органами и сегментами кожной иннервации (например, легкое — III-IV шейные и II-V грудные, сердце — III-V шейные и I-VIII грудные, тело матки — X грудной и I поясничный).

Для более полного ознакомления с открытием Захарьина-Геда необходимо поговорить о роли кожи человека при взаимодействии организма со средой. Между организмом и внешней средой существует некая прямая и обратная связь. Как она осуществляется? Кожа — сложнейшая чувствительная система человека. Она находится в постоянной готовности. Обращенная к окружающему миру огромной чувствующей поверхностью, кожа напоминает современную укрепленную зону, богато оснащенную локаторами разного типа. Одних только болевых воспринимающих аппаратов, сигнализирующих об опасности, на ней свыше 3 миллионов.

Посредством специальных клеточных образований, или кожных чувствительных рецепторов, человек ощущает боль, холод, тепло, прикосновение, давление и вибрацию. Установлено, что чувствительные рецепторы распределены по кожной поверхности неравномерно. На один квадратный сантиметр кожи приходится 2 тепловых, 12 холодовых, 25 осязательных и 150 болевых точек. Какая колоссальная информативная способность и высочайшая болевая настороженность!

К настоящему времени открыто и изучается 10 функций кожи. Совместное их действие напоминает гигантский, непрерывно работающий завод, в бесчисленных цехах и лабораториях которого происходят химические, электрические и обменные процессы, гаснут и зажигаются сигнальные лампы, извещающие организм о малейших изменениях во внешней и внутренней среде.

Наблюдения Захарьина показали, что при заболеваниях внутренних органов кожа не остается сторонним наблюдателем. Она сигнализирует о возникающих в организме нарушениях. В одних случаях сигналы появляются одновременно с болезнью, в других — до начала заболевания. По своему характеру они могут быть острыми и жгучими, тупыми и распирающими, сверлящими и т.д. Чаще всего они действуют на ограниченных участках, реже занимают более обширные площади. Сигналы идут от неизменной на глаз кожи, а также от кожи, покрытой пятнами, пузырьками, струпьями и т.п.

Профессор Захарьин и английский невропатолог Г. Гед (1861-1940) независимо друг от друга доказали существование связи между кожей и внутренними органами. Однако обвинить их в плагиате нельзя. Два выдающихся и, несомненно, честных ученых, ничего не ведавших о работах друг друга, открыли адреса на коже. В 1883 году Захарьин, а через 15 лет Гед обнаружили, что при патологии того или иного органа определенные участки кожи становятся повышенно чувствительными и иногда болезненными. Позже эти чувствительные участки кожи получили название проекционных зон Захарьина-Геда. Их скоро признали в ученом мире и запечатлели в виде фигур во всех руководствах по нервным болезням.

Характер у Григория Антоновича Захарьина был железный. Когда его разбил апоплексический удар, он сам поставил себе диагноз (поражение продолговатого мозга), спокойно сделал все нужные распоряжения и 23 декабря 1897 году мужественно умер на 68-м году жизни от паралича дыхательных путей.

А мы приближаемся к селу Атмис.

ravelclubonline.ru/tematicheskie-ekskursii/pravoslavnaya-doroga-iz-penzy-k-serg