Она нравилась разным мужчинам. И сейчас, когда она рассказывает мне быстро и оживленно историю своей жизни, передо мной проплывают разные образы и обрывки ситуаций, из которых выстраивается нечто, похожее на небольшой рассказ или короткометражный фильм...

Когда в ее жизни появился он, сверкнув, как прекрасно отшлифованный алмаз, она увидела, наконец, что жизнь светла и полна ярких бликов. Он был безумно красив сам и очень ценил красоту вокруг. Он смог оценить ее красоту.

Это был первый мужчина в ее жизни, который обратил внимание на ее утонченные аристократические пальцы, которыми она втайне давно гордилась. Он делал ей комплименты по поводу ее платьев и прически, что было удивительно и приятно. Он видел, как она расцветала рядом с ним, прямо светилась вдруг каким-то матовым, но очень чистым светом так, что даже предметы, находящиеся в ее тени, вдруг принимали какую-то другую, более утонченную и изящную форму... Они были красивой парой.

Их свадьба была очень пестрой, искристой и картинной одновременно. Он мог смотреть на нее часами, наслаждаясь игрой ее прекрасного тела и сиянием, которое всюду сопровождало ее, раскидывая яркие искры и грозя зажечь его тоже этим удивительно изменчивым пламенем. Всё, что она делала, она делала красиво. Он любил ее. Он действительно любил ее. А она любила говорить по телефону.

Это было уже не так красиво. Очень быстро ему надоела эта однообразная картина, повторяющиеся позы, повторяющаяся мимика… Трубка, прижатая к уху, делала ее лицо асимметричным и красным. Эта чертова трубка поглощала весь её блеск и свет. Она становилась серой и бесформенной. Это было отвратительно.

Разговор мог длиться часами, а ему было все тяжелее и тяжелее смотреть на это. Ему казалось, что его пространство сужается и сам он становится каким-то маленьким, еле-еле различимым на фоне этой безобразной нахально оранжевой трубки.

Посмотрев на всё это со стороны, он принял решение и ушел во время очередного телефонного разговора.

Она заметила не сразу, сначала ей показалось, что где- то в кухне просто перегорела лампочка . «Ну что ж, - подумала она, - какое-то время посижу в темноте»...

Потом в ее жизнь напористо и неожиданно ворвался он. Он был сильным и уверенным. Он носил ее на руках, угощал необычайно вкусными вещами, и рядом с ним она почувствовала себя удивительно легко... Она постоянно ощущала его поддержку и тепло, он будто подставил свою спину, чтобы защитить её от всех промозглых городских ветров. Свобода и радость наполняли её тело, когда они оставались одни. Он чувствовал, какой сочной становится она рядом с ним.

Нежные прикосновения её рук иногда вдруг становились настолько горячими, что всё его существо таяло и парило, заполняя всё пространство вокруг на долгие часы. Он называл её изюминкой или вишенкой. Ему нравились ее пушистые, пахнущие сухими ромашками волосы. Она вообще как-то необыкновенно пахла. Иногда она казалась ему нежным душистым цветком, растущим и набирающимся сил под его тёплыми упругими руками. И ещё в ней чувствовалась какая-то редкая свежесть, которой он был очарован до головокружения.

Каждая встреча с ней разгоралась в нем обжигающим пламенем. Он любил её. Он чувствовал, что любил ее. А она .... она любила говорить по телефону. Это отталкивало его.

В эти моменты она становилась неуловимой, ускользающей, как тающая ледышка. Вся её нежность и трепетность уходила туда, в бездонные недра этой шершавой дурацкой трубки. После разговора её ухо становилось горячим и пахло пластмассой. Это было тошнотворно.

Когда она разговаривала по телефону, он пробовал привлечь её внимание, дотрагиваясь до неё или сажая на колени, или даже затевая легкомысленную безобидную возню. Но всё было напрасно.

Рядом с трубкой она была холодна и бесчувственна. Казалось, всё, что может сейчас тронуть её, находилось там, в этой душной глубине телефонных проводов. Он чувствовал себя обиженным и обделённым, словно какой-то противный скользкий зверек поселился в нем.

И когда, как он понял, в этом доме уже не осталось больше ничего, кроме слов, он прорвал эту словесную завесу и даже не закрыл за собой дверь. Она заметила не сразу... сначала ей показалось, что это просто сквозняк. «Ну что ж, - сказала она, - на какое-то время можно закутаться потеплее».

Внезапно она услышала телефонный звонок. Голос был приятным и удивительно мелодичным. Несмотря на то, что номер был ошибочным, разговор завязался сам собой, нанизывая слова, как маленькие жемчужины на шёлковую нитку...

Его голос был низким, бархатно глубоким. Он играл интонациями и тональностями, часто, увлекшись этой музыкой, она теряла нить разговора, но это даже еще больше нравилось ей. Она слушала его самозабвенно, иногда включаясь и снова выпадая в молчаливое присутствие, наполненное не только тишиной, но и тихим, еле различимым её дыханием. Но уж если она бралась за повествование, то ее голосовые связки трудились, добросовестно расставляя акценты и понижая голос в нужных местах.

А ему было приятно слышать этот звонкий округлый щебет, это слегка раскатистое «ррр» и слегка свистящее «ссс», ему нравилась гамма её голоса, и в этом общем ритме он находил особую прелесть и изящество.

Они могли часами исполнять эту сюиту для двух голосов и телефона... Их мир был наполнен звуками, тихими и громкими, высокими и низкими, резкими и протяжными... Они оба обладали достаточным композиторским талантом, чтобы каждый раз делать эту песню неповторимой, а вариации узнаваемыми... Она обожала его за неожиданность и спонтанность, ей казалось, что она наконец нашла то, что искала: созвучность, резонанс. Как будто они даже дышат в унисон... Она поняла, что она любит его, что она действительно любит его...

Хммммм... Вот уже второй месяц я общаюсь с ней по телефону. Я понятия не имею, как она выглядит и насколько бархатистая у нее кожа. Она нравится мне. Она прекрасный собеседник. Я ее понимаю. Она удивительно умеет слушать.

Только что она сказала, что любит меня.

Но .... но я не люблю ее ..... я люблю много говорить по телефону.

Слышишь, я просто люблю говорить по телефону...

(с) Татьяна Мужицкая

Дорогое Мироздание!
Пишет тебе Маша Ц. из г. Москва. 
Я очень-очень хочу быть счастливой! 
Дай мне, пожалуйста, мужа любимого и любящего, и ребенка от него, мальчика, а я, так уж и быть, тогда не перейду на новую работу, где больше платят и удобнее ездить. 
с ув., Маша. 


Дорогая Маша!
Честно говоря, я почесало в затылке, когда увидело строчки про работу. Даже не знаю, что сказать. Маша, ты вполне можешь переходить на новую работу, а я пока поищу для тебя мужа. 
Удачи! 
Твое Мрзд. 

Уважаемое Мироздание!
Спасибо что так быстро ответило! 
Но.. бабушка моя говорила: кому много дается, с того много и спросится. 
Вдруг я буду иметь и то, и это, а за это ты мне отрежешь ногу, когда я буду переходить трамвайные пути?
Нет уж, давай так- я перехожу на новую работу, имею мужа, но за это я готова вместе со своим любимым всю жизнь жить в съемной хрущевке. 
Как тебе такой расклад?
Твоя МЦ

Дорогая Машенька!
Хохотало, увидев про ногу. Смысл бабушкиной поговори совсем другой: кому много дается способностей, талантов, знаний и умений, от того люди много и ждут. 
У тебя же заначено на двушку в Подмосковье, покупай на здоровье. Ногу оставь себе)))
твое М. 

Дорогое Мрзд!
В принципе, я обрадовалась, прочтя про ногу. 
НО:
у меня будет муж, ребенок, любовь, квартира и нога. То есть ноги. 
Что я тебе буду должна за это ?(((
Маша. 

Маша!
Уфф. Почему ты со мной разговариваешь, как с коллекторским агентством?
Меня попросили- я делаю. Я тебе где-нибудь когда-нибудь говорило, что ты мне что-то будешь должна? 
М-ие. 

Да! 
То есть нет. 
Просто не может быть, чтобы было МОЖНО, чтобы все было хорошо, понимаешь???
Я сегодня плакала всю ночь: отдала взнос за квартиру. Хорошая, окна на реку. Небось, муж будет урод. Скажи прямо. В принципе, я к этому готова. 
Маша.


Дорогая Маша! 
Муж, конечно, не Ален Делон, зато и в зеркало так часто не смотрится. Вполне себе нормальный мужик. На днях встретитесь. 
Да, отвечая на твой вопрос: МОЖНО, чтобы все было хорошо. В принципе, мне все равно, хорошо или плохо мне заказывают. Лишь бы человек точно знал, что хочет. 
Мрзд.

Уважаемое Мрзд, 
А можно чтобы ДОЛГО было хорошо?....
В принципе,если лет пять будет, я согласна, чтобы с потолка протекало...
Цю, Маша Ц


Машенька, 
я тебе отвечу честно. 
Долго хорошо может быть. ДОЛГО ОДИНАКОВО - нет. Все будет меняться, не меняется только мертвое. И когда будет меняться, тебе покажется,что все плохо. На время. 
цю, мрзд. 


Мрзд!
Только не ногу. Пусть погуливает муж. 



Мария, кончай со мной торговаться. Как на армянском базаре, ей-богу! Я судьбой не заведую, это в другом филиале с другими задачами.
Мое дело- предоставить человеку все, что он хочет. 
Счет тебе никто не выставит. 
Если так тревожно, можешь ежедневно ругаться с мужем матом. Он начнет погуливать. Шучу, не надо ругаться!
Единственная у меня к тебе просьба: когда ты будешь совсем-совсем счастлива, у тебя освободятся силы. Ты классно шьешь. Займись лоскутным шитьем, твои одеяла украсят любой дом, людям будет радость. 
с уважением, М.


Дорогое мое!
Я сегодня прыгала от радости.
Конечно!
Я сделаю все, что ты скажешь. 
Я ТОЧНО тебе ничего не буду должна?
Мне предложили еще более клевую работу,а тот чувак из кафе назначил свидание. Йессс!!!
(так небывает так не бывает)
(купила швейную машинку)
целую тебя!

Дорогая Маша! 
Все хорошо. МОЖНО делать все что хочешь, в рамках Заповедей и УК.
И тебе ничего за это не будет. Наоборот. Если ты не будешь ныть, мы все (Управление № 4562223) только порадуемся. Нытики увеличивают энтропию, знаешь. И возни с ними много. Я от них, честно признаться, чешусь. 
Так что удачи! 
Я откланяюсь пока. Тут заказ на однополых тройняшек, и опять торгуются, предлагают взамен здоровье. Нафиг оно мне сдалось, их здоровье... 
Твое Мрзд. Береги ногу! Шутка!

Мироздание, привет,
как ты там?
Дочку назвали Мирой, в честь тебя.
Сшила самое лучшее на свете лоскутное одеяло, заняла первое место на выставке, пригласили на слет пэтчворкистов на Бали.
Летим всей семьей. 
Я просыпаюсь утром, поют птицы...
Я иногда думаю- за что мне такое счастье?
Твоя Маша. От мужа привет)


Маша, привет!
Смущенно признаюсь,что я немного промахнулось с сыном, которого ты заказывала, перепутало...но, гляжу, ты счастлива и так)
Быть счастливым -это нормально. Воспринимай это не как подарок, от которого захватывает дух, а как спокойный фон твоей жизни. А дух захватывает иногда от таких мелочей, которые каждому даются без всякой просьбы: не мое это дело, заставлять птиц петь под твоим окном. Это по умолчанию полагается каждому, базовая комплектация. Твое дело- их услышать и почувствовать то, что ты чувствуешь... Эта способность и делает тебя счастливой. 
Все, дальше думай сама. 
Пиши, если что.
Твое Мрзд.

Она: «Ой, Господи, ой, ой, ой!!! Дай, дай, дай!!! Хочу, хочу, хочу!!!» 

Бог: «И нечего так орать! Чего хочешь? Или кого?» 

Она: «Вон видишь, в машину садится, высокий, синеглазый такой! Такой классный! Я между прочим давно в него влюбилась! И он мне вчера улыбнулся! Он, наверное, тоже влюблен, только сказать стесняется! Дай, дай, дай!!! Хочу, хочу, хочу!!!»

Бог: «Мда… Ты знаешь. По-моему не твое это… Вернее – не твой… Подумай! Ты уверена?»

Она: «Уверена, уверена! Люблю, не могу, никого, кроме него, не хочу. Ты только сделай так, чтобы мы были вместе. И тогда я буду счастлива до конца своих дней (чуть менее уверенно) И он».

Бог: «Ну-ну».

Прошло два месяца.

Она: «Ура, наконец-то, спасибо!!! Мы с ним вчера встретились, немножко выпили и… так все замечательно!!! Он правда не сказал, что мы будем встречаться и не позвонил… Но это не страшно, я ведь могу сама позвонить, правда? Я же должна бороться за свое счастье?»

Бог: «Бороться, значит… Подумай!» 

Она: «Конечно, я, между прочим, его люблю! И это, между прочим, мой шанс! Единственный, возможно последний! Все, звоню!»

Бог: «Много ты в шансах понимаешь, ну-ну».

Прошло еще два месяца. 

Она: «Я так счастлива!!! Наверное! Мы встречаемся, встречаемся!!! И все будет хорошо! И мы поженимся!» 

Бог (в недоумении листая то, что он называет ежедневником): «Стоп, погоди! Он что, тебе предложение сделал? Когда?» 

Она: «Нет, еще не сделал, но обязательно сделает. Он же видит, как я его люблю. И я ему говорила, что так его никто любить больше не будет! И я сказала, что я его никогда не брошу! Он что, идиот от такого отказываться!»

Бог: «Насколько мне известно, нет… Может, подумаешь?»

Она: «Не хочу ни о чем думать, я так счастлива, я скоро замуж выхожу!!!»

Прошло два дня. 

Она: «Боже, это такой ужас!!! Он… он…» 

Бог, с тяжелым вздохом: «И что он?»

Она: «Он мне изменил!!! С моей подругой!!! И мне об этом сказал! Ты понимаешь, специально сказал! Чтобы сделать мне больно!!! И еще сказал, что ему нравится, что она всегда на каблуках! И что она дорого одевается! (Срывается в рыдания.) А я… У нее родители богатые, а я, между прочим, сама зарабатываю… (уходит в истерику). И я не могу всегда на каблуках – у меня работа на ногах!» 

Бог: «На каблуках, не на каблуках… Прекрати истерику! Подумай!!!»

Она: «Я все равно верну его! Все равно! Все равно!!!»

Прошло еще три месяца. 

Бог: «Чего молчишь?» 

Она: «Не хочу разговаривать! Не слышу тебя! Ничего не хочу! Жить не хочу!»

Прошло полгода. 

Бог: «Так, опять дома сидим, за компом. Смотрим на фотографию. Еще скажи, что он тебе пишет…»

Она: «Не пишет… И не звонит… Но я все равно буду ждать…» 

Бог: «Чего? Подумай!!! Ты подумать можешь? Ну что с тобой сделаешь… хотя знаешь… Вот эту фотографию увеличь…» 

Она: «Зачем? Тут мужик какой-то, немолодой и некрасивый! И имя дурацкое – Вася! Между прочим, у меня трагедия и разбитое сердце!»

Бог: «Подумай!»

Прошло три месяца. 

Ночь, она: «Господи!» 

Бог: «Чего не спишь, ночь на дворе!» 

Она: «Ты знаешь, а я вчера в театре была! Я уже три года в театре не была, а тут меня мужчина пригласил (улыбается)». 

Бог (тоже улыбается): «Немолодой и некрасивый?» 

Она: «Между прочим, он совершенно не выглядит на свой возраст! И он… приятный! И умный! И вообще, что я такого сделала? Я своей любви не изменяла! Просто сходила в театр. Имею право?» 

Бог: «Имеешь, имеешь, спи!»

Она, улыбаясь, засыпает.
Прошло полгода.

Бог: «Эй, ты там! Вообще никаких сигналов не подаешь! Что там у тебя?» 

Она: «Ой, Ты знаешь, что-то я совсем закрутилась учусь, работаю… между прочим, Вася говорит, что я умница и у меня большой потенциал! А еще, ты знаешь, он сказал, что мне не идут каблуки)))) Я говорю, что так ноги выглядят на пять сантиметров длиннее, а он – мне не нужны длинные ноги, мне нужно, чтобы тебе было удобно! Он добрый, и умный, и самый-самый красивый. Только вот у меня вопрос – (стесняется)».

Бог: «Ну, спрашивай!» 

Она: «А почему нельзя было сразу так сделать?» 

Бог, улыбаясь: «Подумай…»

Автор неизвестен

... Рыцарь подошел к пещере, окинул взглядом камень, закрывающий вход, и присел рядом, привалившись к теплой скале. Устроился поудобнее, закинул руки за голову и блаженно зажмурился.
-Эй, Дракон!- крикнул Рыцарь, не открывая глаз.- Ты дома?
-Дома,- отозвался из-за камня Дракон.
-Выйти еще не надумал?
-Не-а.
-Ну ладно, дело хозяйское. А то смотри, если вдруг надумаешь...
-Я тебе сообщу заранее.
-Угу.
Рыцарь поерзал, чтобы кираса не давила на плечо, и продолжил, не повышая голоса:
- В городе вчера праздник был. С карнавалом. Барды приезжали.
- Да?- заинтересовался Дракон.- И кто выступал?
- Какие-то Серебряные с Семи Островов. Василек тоже был. И эта, всё забываю её имя...
- Ласточка?
- Нет, другая. А, вспомнил, Стрекоза.
- Ну и как они?
- Нормально,- пожал плечами Рыцарь. Дракон не мог этого увидеть, но услышал скрежет доспехов и вздохнул.
- А новости какие-нибудь рассказывали?
- Угу. Ничего интересного.
- Ну ладно тогда,- снова вздохнул Дракон.- Пожрать-то принес?
- Принес,- Рыцарь пнул ногой дорожный мешок.
- Не отравлено?
- Нет. Жри себе на здоровье.
- Учти, я сперва дам принцессе попробовать.
- Знаю. Говорю же тебе, не отравлено.
- Да я так, на всякий случай. Просто чтобы ты знал.
- А поговорить с ней можно?
- С принцессой-то? Минуточку...
Дракон зашуршал в глубину пещеры, оттуда послышались приглушенные голоса, через минуту Дракон вернулся и сказал, извиняясь:
- Нельзя, она моется. Завтра поговорите.
- Ну тогда просто спроси её, она уже разузнала про то, что я спрашивал?
- Это про моё слабое место, что ли?
- Кхм... ну да.
- Она пыталась. Я не сказал.
Рыцарь философски пожал плечами, сорвал травинку и сунул в рот.
- Ну и ладно тогда. На чем мы в прошлый раз остановились?
- Конь бьет королевскую пешку на д5.
- Да, верно. Слон на а4.
- Ты мне жертвуешь ферзя?
- Понимай как знаешь.
- Я подумаю...
Дракон подумал, неуверенно двинул вперед ладью, Рыцарь пошел конем, противники разменяли ферзей и отложили окончание партии на завтра.
- Жрачку я оставляю тут,- сказал Рыцарь, поднимаясь на ноги.- Тебе что-нибудь еще нужно?
- Да. Захвати завтра, пожалуйста, немного писчей бумаги. И еще принцесса просила раздобыть ей флейту, хочет научиться играть.
- Я ей найду самоучитель,- пообещал Рыцарь.- И флейту куплю поприличнее.
- Это не очень дорого?- забеспокоился Дракон.- У меня тут есть кое-какие сбережения...
- Не надо,- отмахнулся Рыцарь.- Мне вполне прилично платят за то, чтобы я держал тебя в страхе. Ты ведь в страхе, правда же?
- Ага!- охотно согласился Дракон.- В ужасе просто. У меня даже хвост дрожит, если хочешь знать. Так и передай бургомистру.
- Я передам,- кивнул Рыцарь.
- Да, вот еще. Если Стрекоза не успела уехать, ты не мог бы пригласить её ко мне в гости?
На денек-другой, не больше. Давно её не видел, да и принцессе было бы приятно, поболтали бы о своем, о девичьем. А может, и спели бы чего-нибудь...
- Я спрошу.
- Спасибо.
- Ну, до завтра тогда. И если надумаешь...
- В другой раз.
- ОК.
Рыцарь забрался на коня и ускакал.
Очень легко быть в хороших отношениях с теми, до кого не можешь дотянуться...

Просто и наглядно о том, как мы сами готовы испортить себе жизнь.

— Здесь занимают очередь на жертвоприношение?
— Здесь, здесь! За мной будете. Я 852, вы — 853.
— Ой, мамочки... Это когда же очередь дойдет?
— Не беспокойтесь, тут быстро. Вы во имя чего жертву приносите?
— Я — во имя любви. А вы?
— А я — во имя детей. Дети — это мое все!
— А вы что в качестве жертвы принесли?
— Свою личную жизнь. Лишь бы дети были здоровы и счастливы. Все, все отдаю им. Замуж звал хороший человек — не пошла. Как я им отчима в дом приведу? Работу любимую бросила, потому что ездить далеко. Устроилась нянечкой в детский сад, чтобы на виду, под присмотром, ухоженные, накормленные. Все, все детям! Себе — ничего.
— Ой, я вас так понимаю. А я хочу пожертвовать отношениями... Понимаете, у меня с мужем давно уже ничего не осталось... У него уже другая женщина. У меня вроде тоже мужчина появился, но... Вот если бы муж первый ушел! Но он к ней не уходит! Плачет... Говорит, что привык ко мне... А мне его жалко! Плачет же! Так и живем...
Распахивается дверь, раздается голос: «№ 852, проходите!».
— Ой, я пошла. Я так волнуюсь!!! А вдруг жертву не примут?

№ 853 сжимается в комочек и ждет вызова.

Время тянется медленно, но вот из кабинета выходит № 852.
— Что? Ну что? Что вам сказали? Приняли жертву?
— Нет... Тут, оказывается, испытательный срок. Отправили еще подумать.
— А как? А почему? Почему не сразу?
— Ох, милочка, они меня спрашивают: «А вы хорошо подумали? Это же навсегда!». А я им: «Ничего! Дети повзрослеют, оценят, чем мама для них пожертвовала». А они мне: «Присядьте и смотрите на экран». А там такое кино странное! Про меня. Как будто дети уже выросли. Дочка замуж вышла за тридевять земель, а сын звонит раз в месяц, как из-под палки, невестка сквозь зубы разговаривает... Я ему: «Ты что ж, сынок, так со мной, за что?». А он мне: «Не лезь, мама, в нашу жизнь, ради бога. Тебе что, заняться нечем?». А чем мне заняться, я ж, кроме детей, ничем и не занималась? Это что ж, не оценили детки мою жертву? Напрасно, что ли, я старалась?

Из двери кабинета доносится: «Следующий! № 853!».
— Ой, теперь я... Господи, вы меня совсем из колеи выбили... Это что ж??? Ай, ладно!

— Проходите, присаживайтесь. Что принесли в жертву?
— Отношения...
— Понятно... Ну, показывайте.
— Вот... Смотрите, они, в общем, небольшие, но очень симпатичные. И свеженькие, неразношенные, мы всего полгода назад познакомились.
— Ради чего вы ими жертвуете?
— Ради сохранения семьи...
— Чьей, вашей? А что, есть необходимость сохранять?
— Ну да! У мужа любовница, давно уже, он к ней бегает, врет все время, прямо сил никаких нет.
— А вы что?
— Ну что я? Появился в моей жизни другой человек, вроде как отношения у нас.
— Так вы эти новые отношения — в жертву?
— Да... Чтобы семью сохранить.
— Чью? Вы ж сами говорите, у мужа — другая женщина. У вас — другой мужчина. Где ж тут семья?
— Ну и что? По паспорту-то мы — все еще женаты! Значит, семья.
— То есть вас все устраивает?
— Нет! Нет! Ну как это может устраивать? Я все время плачу, переживаю!
— Но променять на новые отношения ни за что не согласитесь, да?
— Ну, не такие уж они глубокие, так, времяпровождение... В общем, мне не жалко!
— Ну, если вам не жалко, тогда нам — тем более. Давайте вашу жертву.

— А мне говорили, у вас тут кино показывают. Про будущее! Почему мне не показываете?
— Кино тут разное бывает. Кому про будущее, кому про прошлое... Мы вам про настоящее покажем. Включаем, смотрите.
— Ой, ой! Это же я! Боже мой, я что, вот так выгляжу? Да вранье! Я за собой ухаживаю.
— Ну, это ваша душа таким образом на внешности проецируется.
— Что, вот так? Плечи вниз, губы в линию, глаза тусклые, волосы повисшие...
— Так всегда выглядят люди, если душа плачет...
— А это что за мальчик? Славненький какой... Смотрите, как он ко мне прижимается!
— Не узнали, да? Это ваш муж. В проекции души.
— Муж? Что за ерунда! Он взрослый человек!
— А в душе — ребенок. И прижимается, как к мамочке...
— Да он и в жизни так! Прислоняется. Тянется!
— Значит, не вы к нему, а он к вам?
— Ну, я с детства усвоила — женщина должна быть сильнее, мудрее, решительнее. Она должна и семьей руководить, и мужа направлять!
— Ну так оно и есть. Сильная, мудрая решительная мамочка руководит своим мальчиком-мужем. И поругает, и пожалеет, и приголубит, и простит. А что вы хотели?
— Очень интересно! Но ведь я ему не мамочка, я ему жена! А там, на экране... Он такой виноватый, и к лахудре своей вот-вот опять побежит, а я его все равно люблю!
— Конечно, разумеется, так оно и случается: мальчик поиграет в песочнице, и вернется домой. К родной мамуле. Поплачет в фартук, повинится... Ладно, конец фильма. Давайте завершать нашу встречу. Будете любовь в жертву приносить? Не передумали?

— А будущее? Почему вы мне будущее не показали?
— А его у вас нет. При таком настоящем — сбежит ваш выросший «малыш», не к другой женщине, так в болезнь. Или вовсе — в никуда. В общем, найдет способ вырваться из-под маминой юбки. Ему ж тоже расти охота...
— Но что же мне делать? Ради чего я тогда себя буду в жертву приносить?
— А вам виднее. Может, вам быть мамочкой безумно нравится! Больше, чем женой.
— Нет! Мне нравится быть любимой женщиной!
— Ну, мамочки тоже бывают любимыми женщинами, даже часто. Так что? Готовы принести жертву? Ради сохранения того, что имеете, и чтобы муж так и оставался мальчиком?
— Нет... Не готова. Мне надо подумать.
— Конечно, конечно. Мы даем время на раздумья.
— А советы вы даете?
— Охотно и с удовольствием.
— Скажите, а что нужно сделать, чтобы мой муж... ну, вырос, что ли?
— Наверное, перестать быть мамочкой. Повернуться лицом к себе и научиться быть Женщиной. Обольстительной, волнующей, загадочной, желанной. Такой цветы дарить хочется и серенады петь, а не плакать у нее на теплой мягкой груди.
— Да? Вы думаете, поможет?
— Обычно помогает. Ну, это в том случае, если вы все-таки выберете быть Женщиной. Но если что — вы приходите! Отношения у вас замечательные просто, мы их с удовольствием возьмем. Знаете, сколько людей в мире о таких отношениях мечтают? Так что, если надумаете пожертвовать в пользу нуждающихся — милости просим!
— Я подумаю...

№ 853 растерянно выходит из кабинета, судорожно прижимая к груди отношения.

№ 854, обмирая от волнения, заходит в кабинет.
— Готова пожертвовать своими интересами ради того, чтобы мамочка не огорчалась.

Дверь закрывается. По коридору прохаживаются люди, прижимая к груди желания, способности, карьеры, таланты, возможности — все то, что они готовы самоотверженно принести в жертву...

Автор — практикующий психолог, специалист по сказкотерапии Ирина Семина

Я бегу во дворе и с размаху прыгаю на огромную раскладушку с подушками, голубые наволочки в желтые цветы: соседка тетя Валя вынесла на солнце сушить и проветривать и подушки, и раскладушку, и все это в солнечных пятнах. Кто-то бесстрастно и бесцветно внутри меня произносит: ты бежишь и прыгаешь, здесь солнечно. Одновременно я бежала и наблюдала со стороны, и это чертовски мешало мне участвовать целиком в процессе жизни и одновременно трансформировало жизнь в огромные объемы текста, часть которого вам иногда доводится читать. 

Прошли годы, и моя жизнь изменилась. Несколько лет назад в ней появились люди и процессы, отношения с которыми и пребывание в которых невозможно описать: и люди и процессы были такими, что с ними нужно было быть целиком и полностью, и текст в голове заменялся на вспышки условных восклицательных знаков. Сильные эмоции поглощали и переполняли меня целиком, попытка их описать с треском проваливалась, и слава Богу. 

Спустя еще какое-то время, благодаря психотерапии и моей работе в ней, мир оказался совершенно неописуемым еще и по другой причине: огромные процессы идут одновременно в любых отношениях, счастливых ли, несчастных ли, - все равно, и, берясь за текст, понимаешь, что возможно выпятить лишь одну часть, показать что-то одно, и невозможно повертеть со всех сторон, и это будет скучно, нечестно, однобоко и купировано. Спустя еще какое-то время я смирилась и с этим, предположив, что даже однобокое будет кому-то полезно. 

Моя позиция всегда была позицией наблюдателя: ведь, чтобы описывать, надо быть чуть в стороне и тогда ты получаешь весь этот внутренний текст: "я бегу", "он улыбнулся", "так хотелось плакать". Когда я стала полноценным участником, оказалось, что на текст нет времени, сил и желания, на его объективность и объемность нет таланта, а хочется просто жить, открыв глаза и пропуская сквозь себя все эти запахи, ощущения и радость, и все бы хорошо, но безмолвие внутри пока пугает. Что я буду делать, если не смогу писать? Кто тогда я буду? Достаточно ли просто ощущать? Достаточно ли для чего? Существует ли в полноценной версии событие, которое тебе не с кем разделить, потому что у тебя нет для этого слов? 

Я еду за рулем по ночному городу. И сквозь меня несутся свет фонарей, гудки, шум, отблески мокрого черного асфальта, запах дождя от поливальной машины; я вижу, как днем сажают маленькие яркие анютины глазки на Тверской, как маленьким трактором обрубают сучья у тополей, как в крошечном переулке вкусно пахнет хлебом из пекарни, как много и хорошо можно разговаривать со случайно встреченными, а то и вовсе незнакомыми людьми и какие они все интересные. Нужно обладать очень масштабным, точным и точечным писательским талантом, чтобы все это передать. У меня этого таланта нет. Он есть у таких писателей как Улицкая, например. Как Булгаков, например. Как Стейнбек, например. Это значит, что я не смогу поделиться с вами тем, как происходит эта жизнь, назвать что-то неназванное; это значит, что, возможно, спустя еще несколько лет я вовсе потеряю желание складывать слова и сопровождать этим процессом другой процесс: то, как я живу. 

Я смирилась с тем, что большинство людей живут и умирают в этом смысле безмолвными, и я тоже отношусь к этому большинству. Мне пришлось много думать и наблюдать, чтобы опознать в себе надежду на что-то грандиозное, которое обязательно произойдет в моей жизни. И еще больше думать, наблюдать и смиряться, чтобы признаться самой себе, что грандиозного не произошло и не произойдет. Вслед за этим счастливо возникает вопрос - а что называть грандиозным, и для чего нужно, чтобы оно происходило? Терзая тех своих клиентов, которые тоже хотят грандиозного, этими вопросами, я получаю ответы: "чтобы мой портрет был на первой полосе "Форбс", "чтобы моим именем назвали улицу", "чтобы мне поставили памятник". Психотерапевты славятся тем, что умеют задавать вопрос "для чего это вам?" бесконечное количество раз, натыкаясь в конечном пункте на страх быть отвергнутым, на страх смерти и забвения, на еще какие-то страхи. 

Другими словами, я, точно так же, как и многие люди, как и некоторые мои клиенты, хочу грандиозного, чтобы в итоге не чувствовать себя ничтожным, ведь ничтожных все отвергают. Есть ли место посредине, есть ли место просто обычного человека? Любимого кем-то, но не всеми? Неграндиозного и не ничтожного? Человека, который умеет чувствовать себя счастливым немасштабно, камерно, в размере своей маленькой жизни? Такие люди могут о себе сказать: мы не писатели и не режиссеры, мы сажатели кабачков. Извечный мой спор с клиентами - можно ли быть счастливым, просто сажая кабачки, если учесть, что всю жизнь тайно хотел их сажать? 
Я получаю в ответ, как правило, слово "обыватели". Или ужас в глазах: лучше прожить трагическую судьбу, чем никакую, под "никакой" подразумевается обычная человеческая жизнь без лишений и свершений. 

Но символические кабачки с гораздо меньшей вероятностью, будучи любимейшим занятием, лишат нас духовности, чем попадание в список форбсов или статуэтка Тэффи. Подставьте вместо слова "кабачки" то, о чем вы мечтаете, но что совершенно неграндиозно: выпечку хлеба, вышивание крестиком, маленькую лавочку, книжку детских рассказов тиражом 500 экземпляров. Это может быть ведение блога, корректура, создание прически, воспитание детей в любви и безопасности (на мой взгляд, труднее задачи нет). 

Наше поколение уже почти лишено этого умения: побыть целиком и длительно "в кабачках", причем побыть тайно, никому не сообщая немедленно "я ушел в кабачки", а лишь ощущая ощущения и чувствуя чувства. Дальше можно продвинуться на еще один уровень и никому потом не рассказывать, что вы ощущали и что вы чувствовали. Совсем продвинуться - это никому не рассказывать, что вы не рассказываете о своих ощущениях, что вы молчите о чем-то. Совсем высоко забираются далай-ламы: молчат, скупо говорят банальщину и улыбаются. Дальше, выше далай-лам, идут просто люди, которые живут и им достаточно самих себя и своих близких, чтобы тоже улыбаться вместе. У них есть и кабачки тоже. И много любимых людей рядом, и никаких постиков о завтраках, потому что они так погружены в завтрак, что им некогда о нем рассказывать, да и незачем. 

Я им завидую. Мне все еще кажется, что неразделенное с кем-то впечатление - не существует, хотя в моей жизни полно неразделенных ни с кем впечатлений, ощущаемых в полной мере. А таким людям достаточно того, что у них это впечатление есть и они вряд ли будут о нем болтать городу и миру, эти самодостаточные сажатели кабачков. 

Я бы вставила еще тут фразу про когнитивный диссонанс, которую не употребляла никогда в жизни, или про дискурс, по той же причине, но это просто потому, что я не знаю, как половчее закончить текст. Кабачки избавляют от мучений описать весь объемный смысл происходящего, заставляют думать линейно, зато ощущать - на всю катушку, символические кабачки могут запросто научить вас быть в большем ладу со своими эмоциями, под кабачками я подразумеваю любой непубличный любимый труд, приносящий так много радости сам по себе, что нет смысла наддавать еще и в фейсбуке фоточками. 

Говорят, еще и савойская капуста в этом смысле хороша, также рекомендуют тыквы.

(с) ULITZA ЮЛИЯ РУБЛЕВА

Всем прекрасным женщинам посвящается!

В далекие доисторические времена, когда по планете бродили дикие ужасные звери, готовые съесть все, что им попадется на глаза, когда климат был столь холодным, что замерзнуть и превратиться в сосульку было легче, чем найти хоть какое-то пропитание, когда жара сводила с ума, жило одно племя, а в нем женщина, о которой сложили легенду и передавали из уст в уста все женщины от матери к дочери.

Никто не помнит уже ее имени, но, благодаря ей все ее дочери, внучки, правнучки и потомки до сих пор получают не только все, что им необходимо от жизни, но и роскошь в виде драгоценностей, модных нарядов и огромного числа поклонников.

А начиналось все так.

В тот год племя отчаянно оборонялось от нарастающих атак зверья.

Женщины защищались и охотились бок о бок с мужчинами. Никто и не мог представить, что женщины могут остаться в пещерах и не выйти на охоту вместе с мужчинами. Так было всегда – все члены племени делали все дела вместе.

- Добыча трудно идет в наши руки, — сказал вождь. – Она хочет, чтобы мы стали ее закуской. Голод ждет нас, если удача не повернется к нам лицом.

Племя не видело еды уже 10 закатов. Сила уходила из тел воинов. Видны были поникшие головы в сумерках пещеры, заваленной огромными булыжниками.

Рычанье и скрежет когтей о валуны заставляли понимать, что племя в ловушке.

Звери хотели достать людишек из пещеры и сожрать их, как кошка мышек в собственной норке.

Внезапно одна женщина, внешне ничем не отличавшаяся от других встала и подошла к вождю.

- Ты сильный воин, — сказала она. — Ты ловкий охотник. Ты можешь быстро бегать. Твоя скорость — наше спасение. Ни один тигр не сравнится с тобой. Потому что ты не только быстрый, ты еще и умный. Ты легко обхитришь эту кошку, и победа, как и раньше, достанется тебе.

Слова женщины напомнили вождю его былые дни и его голова поднялась.

Ему нравилось её слушать, потому что от ее слов сила возвращалась в его мышцы вместе с достоинством и гордостью за себя.

Она посмотрела в его глаза и прочла в них: «Пожалуйста, не останавливайся, говори еще!» И потому она продолжила.

- Мы обуза тебе, славный воин. Ты один убьешь его быстрее, чем вместе с толпой женщин, которых вынужден защищать. Незаметно выбравшись из пещеры, ты станешь для зверя неожиданностью, он не успеет подняться, как твое копье пронзит его сердце. Я знаю – будет именно так! Ты убьешь его, мы съедим его, а потом переберемся в место, где нас никакая тварь не достанет. Ты приведешь нас в рай. Я знаю это!

Сказав это, женщина вернулась на свое место и села, закрыв глаза. Она ничего не ждала от вождя, она верила, что этот сильный мужчина спасет их. И хотя вождь не двигался, она не переживала – вождь всегда сам принимал решения.

Настал полдень 11-го дня. От жары всех сморило, и женщина заснула, как впрочем, и многие другие…

Она проснулась от криков. Все возбужденно орали и прыгали, и она не сразу поняла, что перемазанный в крови вождь не ранен, а держит в руках мясо. Она поняла: вождь победил!

Пока все спали, в том числе и огромный саблезубый тигр, утомленный знойным пеклом, вождь вылез из пещеры и столкнул камень на зверя. И пока тот оглушенный поднимался, вождь прыгнул на него и вонзил свое копье ему в сердце.

Победа была настолько легкой, что вождь, разрезая брюхо тигра, не мог до конца поверить в свою удачу. Раньше, когда он охотился вместе со всем племенем, было много потерь, и еда всегда была обильно сдобрена скорбью по погибшим товарищам.

Вождь понял, насколько женщина, верившая в его победу, мудра и ему захотелось подойти к ней.

- Ты убил зверя, вождь. Ты спас нас. Ты – великий воин! Я всегда буду помнить твой подвиг. И, пожалуйста, вождь, отведи нас туда, где мы будем в безопасности.

- Хорошо, женщина, я обязательно приведу тебя туда. А про себя подумал: «Эта женщина – мой счастливый талисман. Я хочу слышать слова ее веры в меня каждый день. И, покуда она верит в меня, я всегда буду приходить к ней за ее верой!»

А женщина подумала: «Он нуждается во мне даже больше, чем я в нем! Я буду вдохновлять его на подвиги. Пока я верю в него – он мой!»

Спустя годы она пела колыбельную песню своей дочке. В переводе на наш язык смысл ее звучал так:

«Вырастешь – выбери себе мужчину, в которого верь всем своим сердцем.

Каждый раз говори ему то, что хочешь, чтобы он делал для тебя – и он обязательно сделает.

Ты нужна ему своей силой веры, как солнцу нужны планеты вокруг, как всем живущим воздух.

Ты нужна ему, чтобы он мог стать героем.

Ты нужна ему, потому что без твоей веры он не доживет до утра.

Верь в него и пусть твоя вера каждый день доходит до него в твоих словах.

Если говоришь с мужчиной – пусть слова будут полны веры, если молчишь – пусть молчание тоже будет полным веры в него.

И он принесет тебе то, что ты хочешь».

Вот об этой женщине и ее песне я хотел рассказать вам, милые женщины, дочери и мамы.  Пусть ее песня поможет вам всегда получать то, что вам хочется легко и с покоем в сердце!

(с) Марк Ифраимов

Полина Санаева написала очень искреннее и талантливое стихотворение о женщине.

Женщин трудно понять. Даже самим женщинам порой не представляется это возможным. Она выразила глубокую, но при этом мятущуюся женскую натуру в стихотворении, даже форма которого напоминает нам о женщинах. Непостоянство размера, отсутствие рифмы и даже трогательные опечатки — стихотворение, похоже, писалось на одном дыхании.

И при этом очень искренне, эмоционально и здорово. Прочитайте его, пожалуйста. Мужчины чуть лучше поймут женщин, а женщинам станет проще понимать себя.

Иногда хочется быть такой женщиной-женщиной,
Звенеть браслетами,
поправлять волосы,
а они, чтоб все равно падали,
благоухать Герленом,
теребить кольцо,
пищать «Какая прелесть!»,
мало есть в ресторане,
«мне только салат». 

Не стесняться декольте,
Напротив, расстегивать
Совсем не случайно,
Верхнюю пуговочку.
Привыкнуть к дорогим чулкам,
И бюстхалтеры покупать
Только «Лежаби».
Иметь двух любовников,
Легко тянуть деньги,
«ты же знаешь — я не хожу пешком»,
«эта шубка бы мне подошла»...
Не любить ни одного из них.
«И потом в гробу
Вспоминать Ланского». 
 

А иногда хочется быть интеллигентной дамой,
Сшить длинное черное платье,
Купить черную водолазку,
Про которую Татьяна Толстая сказала,
Что их носят те, кто
Внутренне свободен.
Если курить, то непременно с мундштуком,
И чтоб это не выглядело
Нелепо.
Иногда подходить к шкафу,
Снимать с полки словарь,
чтоб только УТОЧНИТЬ слово,
говорить в трубку: «Мне надо закончить статью,
сегодня звонил редактор»,
Рассуждать об умном на фуршетах,
А на груди, и в ушах чтоб
— старинное серебро
С розовыми кораллами
Или бирюзой. 
Чтоб в дальнем кабинете
По коридору налево
сидел за компьютером муж-ученый,
Любовь с которым
Продолжалась бы вечно.
Чтоб все говорили
«Высокие отношения».
Чтоб положив книжку
на прикроватный столик,
перед тем, как выключить свет в спальне,
он замечал:
Дорогая, ты выглядишь бледной,
Сходи завтра к профессору
Мурмуленскому.
Непременно. 

А иногда просто необходимо быть
Холодной расчетливой сукой.
И большой начальницей,
Чтоб все в офисе показывали пальцем
И так и говорили новеньким:
Она холодная расчетливая сука,
Пойдет по трупам.
Ну, зачем так грубо?
И зачем же сразу «по трупам»?
А вы, девушка уволены...

«Кажется я ясно ставила задачу»,
Называть красивых секретарш
«дурочками»,
Прямо в глаза.

Не потому что дурочки,

а потому, что красивые.
Топ-менеджерскую зарплату
Тратить на элитную косметику,
И чтоб золотых карт миллион,
С сумасшедшими скидками...

Коллекционировать современное искусство,
Развешивать его
По голым стенам в кабинете
И в огромной пустой квартире,
Где на сушилке на кухне
Одна чашка, одна ложка
И две табуретки
у барной стойки.
Говорить мужчине:
Жалкий неудачник,
То есть нет — лууууууузер.
Утвержать, что мастурбация
— дело всенародное,
И спать с котом,
(«он же член семьи!»),
Которого кормит домработница.

А иногда хочется быть такой своей для всех
В доску.
С короткой стрижкой,
И красить волосы, губы и ногти оранжевым,
И ходить в больших зеленых ботинках,
С индийской сумкой-торбой,
С наушниками в ушах,
С веревочками на запястье,
Все время везде опаздывать,
Вопить в курилке:
«Я такую кофейню открыла!»,
«Вы пробовали холотропное дыхание? —
Отвал башки!»
И чтоб аж дым из ушей.
Захлебываться от впечатлений,
Не успевать спать,
Собираться на Гоа
В феврале. 
Сидеть в офисе за «маком»,
Вокруг чтоб все увешано
разноцветными стикерами
с напоминаниями: «придумать подарок Машке»,
«напомнить Витьке про ужин в среду»,
«купить новые лыжи».
На рабочем столе чтоб фотографии детей
В бассейне и в океане,
Портреты собаки — лабродор (почившей),
И бородатого мужчины в странной желтой шапочке.
Быть всю жизнь замужем
За одноклассником,
Который за двадцать лет, представьте
Так и не выкинул
Ни одного фортеля.
Ди еще и мирится со всеми этими
Друзьями, вечеринками, транжирством
И немытой посудой.
«Ты заедешь за мной в восемь?»
«Конечно, зая». 

А иногда хочется побриться на лыску,
И повязать платочек,
Вымыться в бане хозяйственным мылом,
Но пахнуть какими-нибудь
Травками,
Полынью там, или мятой.
Научиться молиться,
Читать жития святых,
Соблюдать посты,
Назвать сына Серафимом,
Подставлять, хотя бы мысленно,
другую щеку,
«Ты этого хотел. Так. Аллилуйя.
Я руку, бьющую меня
— целую».

Излучать доброжелательность,
И чтоб ненатужно так
Сиять от унутренней хармонии.
Принести из церкви святую воду в баллоне,
Поставить ее в холодильник,
И когда муторно на душе
Умываться ею
И советовать мамашам,
Что если у ребенка температура,
Достаточно просто сбрызнуть,
И чтоб это действительно помогало.

А еще ужасно хочется пойти в официантки,
Купить накладные ресницы,
И полное
Собрание сочинений
Дарьи Донцовой.
Научиться ходить на каблуках
Флиртовать с посетителями,
Чтоб они больше
Оставляли на чай,
Говорить: а вот попробуйте еще «карпаччо»,
Уж очень оно у нас замечательное.

Ходить в кино,
Копить на машину.
Бросить бармена,
Закрутить с поваром-итальянцем,
Висеть на доске почета,
Как работник, раскрутивший максимальное число лохов
На дорогое французское вино,
Которое, они сроду не отличат,
От крымского.
Пить сколько хочешь горячего шоколада
Из кофе-машины,
И уже разлюбить греческий салат.

А что мы имеем на деле?
Пока только
Черную водолазку.

Источник: http://www.adme.ru/tvorchestvo-pisateli/v-etom-vsya-zhenschina-534305/ © AdMe.ru

Мне было шестнадцать, и я влюбилась, как… нет, не как кошка, как кошка – это сейчас случается, а тогда я влюбилась, как цветок – круглощёкий пион, поворачивающийся за солнцем, который не умеет ничего, только слегка розоветь, пахнуть и раскрываться, раскрываться, раскрываться – так, что начинают опадать лепестки.

Солнце моё было старше, а значит, заведомо умней и опытней. Это, знаете ли, отдельная комиссия – быть умней и опытней шестнадцатилетнего цветка. Недавно был ты просто парень, имел право на дурость и выходки, а тут вдруг у тебя на руках оказывается восторженное дитя, и надо соответствовать. Он и соответствовал, как мог, а я ловила каждое слово и отчаянно верила. Скажет он «мне плохо» – и мне черно, скажет «я счастлив» – и я расцветала. Ещё больше, да, до потери лепестков. И старалась всегда делать так, чтобы ему было хорошо, хорошо, хорошо.

Особо подчеркну, что девственность моя оставалась при мне, физическая неискушенность не поддавалась описанию, и всё это «хорошо» помещалось в пределах эмоционального комфорта. Быть милой. Быть сладкой. Быть душистой. И честное слово, это не стоило мне ни малейшего насилия над собой, я и вправду была мила, сладка и душиста – по природе своей.

И сидели мы как-то, обнимались, ничто не предвещало, но я на всякий случай с тревогой сверила часы:

– Тебе хорошо?

И он ответил:

– Да. Хорошо… как слишком много клубники…

Я, понятно, затаила дыхание, и он пояснил:

– Очень люблю клубнику. До безумия. Ел бы и ел, килограммами. Но вот приносят с рынка ведро. И она такая лежит, пахнет, ты её ешь, ешь… А потом больше не надо.

– Больше не можешь?

– Нет, почему же, могу. Просто дальше будет не так вкусно. И живот потом заболит. Надо передохнуть.

Я была умненькая и всё поняла. И тем горше стало, потому что клубника не может перестать быть клубникой. Точнее, может, но тогда уж насовсем А вот так, чтобы временно перестать быть сладкой и душистой, дать горечи, а потом снова, – нет.

И я не перестала, и случилось у нас всякое, ещё много такого, о чём я рассказать не могу, потому что это история не только моя, но и того человека, которому я до сих пор благодарна за многое и за науку тоже.

До сих пор думаю, какой тут может быть выход. Наверное, не следует становиться очень подвижной клубникой, бегать за жертвой и закармливать её собой: попробуй меня! ещё! ещё! я же вкусная! будет хорошо! и ещё лучше! Этого не надо.

Нужно помалкивать, дозировать, быть аккуратной, даже если внутри причитает вечная девичья заплачка: «А почему-у-у? Почему нельзя просто любить, быть искренней, сладкой, душистой, если я и правда такая, и любви у меня столько – ведро!»

Но любовь – занятие для пары; если представить, что у вас не обед из шести блюд, и не игра, и не война, а, например, танго, станет проще. Нельзя же на нём, на мужчине, виснуть, – чтобы получился танец, придётся дать ему хоть немножечко свободы.

Ах, как говорил мне другой: «Она в постели обнимала меня слишком крепко и слишком прижималась – и я не мог с ней ничего толком сделать».

Ах, как говорил мне третий: «Я хочу почувствовать её тяжесть, а она переворачивается, как только прикоснусь».

И другие ещё что-то говорили про ветер, про воздух, который должен оставаться между мужчиной и женщиной. Ведь ветер – не пустота, это ещё одна возможность ощутить наполненность пространства.

И всех их я очень внимательно слушала. Но на всякий случай предпочла человека, который не боится, когда клубники слишком много, – при условии, что она на него не бросается.

Однажды осел упал в колодец и стал громко вопить, призывая на помощь. На его крики прибежал хозяин ослика и развел руками - ведь вытащить ослика из колодца было невозможно.
Тогда хозяин рассудил так: "Осел мой уже стар, и ему недолго осталось, а я все равно хотел купить нового молодого осла. Этот колодец уже совсем высох, и я уже давно хотел его засыпать и вырыть новый. Так почему бы сразу не убить двух зайцев – засыплю я старый колодец, да и ослика заодно закопаю".
Недолго думая, он пригласил своих соседей - все дружно взялись за лопаты и стали бросать землю в колодец. Осел сразу же понял, что к чему и начал громко вопить, но люди не обращали внимание на его вопли, и молча продолжали бросать землю в колодец.
Однако, очень скоро ослик замолчал. Когда хозяин заглянули в колодец, он увидел следующую картину - каждый кусок земли, который падал на спину ослика, он стряхивал и приминал ногами. Через некоторое время, к всеобщему удивлению, ослик оказался наверху и выпрыгнул из колодца! Так вот…

Возможно, в вашей жизни было много всяких неприятностей, и в будущем жизнь будет посылать вам все новые и новые. И всякий раз, когда на вас упадет очередной ком, помните, что вы можете стряхнуть его и именно благодаря этому кому, подняться немного выше. Таким образом, вы постепенно сможете выбраться из самого глубокого колодца. 

Каждая проблема - это камень, который жизнь кидает в вас, но ступая по этим камням, вы можете перейти бурный поток.

Сейчас, в середине ноября, пока снег ещё не лёг окончательно и навсегда, женская психика особенно ранима и подвержена всякого рода заразам, и девочке особенно легко подхватить синдром Блядского Клоуна. Если вашей даме лет двадцать, она, конечно, не застрахована от этой гадости, но легко перенесёт её на ногах, а в качестве лечения вполне достаточно процедуры «по попи мухобойкой». А вот если дома у вас живёт девочка лет тридцати-сорока, то дело плохо.
Синдром Блядского Клоуна может накрыть её совершенно неожиданно. В метро ей скажут «подвиньтесь, женщина», или взвесится случайно, или, проходя очередной тест, обнаружит, что она, оказывается, выбыла из референтной группы «25 – 30 лет» и перебралась в позорную категорию «от 30 и старше» - неважно, из-за чего. Достаточно мелочи, и вот…

Представьте, вы возвращаетесь вечером с работы, открываете дверь и обнаруживаете, что квартира темна и только возле зеркала, сбоку, горит маленький огонёк. Перед зеркалом стоит ваша девочка и делает странное: левой рукой она прижимает кожу на лбу и подтягивает кверху, так, что брови становятся домиком; уголки губ, напротив, опущены вниз; а правая её рука, дважды изломанная в плече и локте, болтается, как у Пугачёвой в клипе «Арлекино» семидесятых годов. Вы замираете у порога, а она, обратив к вам глаза, полные отчаянья, говорит: я, говорит, Усталый Блядский Клоун… 
Можно, конечно, посмеяться (потому что зрелище и вправду забавное) и сразу пройти в кухню, чтобы, как обычно, поздороваться с холодильником.
В таком случае, на сегодня, вполне возможно, концерт окончен, но на ближайшие три недели культурная программа вам обеспечена, и совсем не такая, как хотелось бы, а со слезами, ссорами и разными неприятными сюрпризами.
Поэтому я советую следующее.
Незаметно снимая ботинки, участливо спросите: «Детка, что случилось?!»
Сначала она помолчит немного, бессильно уронит руки и потупится. Потом поднимет голову, прикроет глаза и исполнит выходную арию Блядского Клоуна:
Ааааааааааааа, запоёт она, я постарела. Я чувствую себя такой усталой и древней, как будто ноги мои превратились в корни, а кожа – в кору. Я стала некрасивой! (и толстой) 
/тут она приоткроет один глаз и покосится на вас, – но помолчите, ещё не время.
Ааааааааааааа, меня никто не любит! («И я, и я никого не люблю! И на улице на меня смотрят одни дети гор и пикаперы! И секса хочется, только пока тебя нет дома, а когда ты приходишь, сразу клонит в сон» - этого она, конечно, не скажет, но подумает.)
И у меня творческий кризис! Я двух слов не могу связать! («Написать страницу текста, нарисовать зайчика, нарядить ёлочку так, чтобы дети при виде неё не начинали заикаться», – неважно, что середина ноября, - в общем, если у вашей девочки билась хоть маленькая творческая жилка, то вот теперь она зачахла)
Я устала прикидываться девочкой, на самом деле я - Блядский Клоун, который не может никого рассмешить и обрадовать, все меня ненавидят и кидают огрызками, я ни на что не гожусь. И даже ты меня бросишь, в конце концов, я чувствую. И я, как старая кляча, лягу в борозде и умру, умру.
И я так несчастна.
/тут она вполне может заплакать.

А вы тогда подойдите и обнимите сзади, возьмите за подбородок, поверните её несчастное лицо к зеркалу (только аккуратно – вывихнутая челюсть её, конечно, отвлечёт, но не развеселит) и скажите:
«Посмотри, ты у меня самая красивая девочка в мире, самая молодая и талантливая. Кто не видит, тот дурак, но на самом деле, все об этом знают, просто стесняются тебе говорить слишком часто. И я тебя люблю» 
И всё такое. И немедленно докажите делом.
Но этого недостаточно, как минимум на неделю вам придётся забросить любовниц и прочие развлечения, и заняться успокоением вашей девочки. Выгуливайте, кормите, балуйте. И о себе не забывайте, держитесь в тонусе, - вполне вероятно, что существенная часть её скорби вызвана тем, что прельстилась каким-нибудь красавчиком, который даже не смотрит, а дома у неё только это замшелое чудовище (и я не про кота)… 
А к концу ноября выпадет снег, девочка переоденется в шубку, начнёт готовиться к Новому Году, покупать подарки, и ей станет не до цирка. Тогда можно будет выдохнуть и вернуться к прежней жизни.

Что, если вы этого не сделаете? В смысле, позволите ей заиграться в Блядского Клоуна? Поначалу, ничего страшного – ну, впадёт она в лёгкий запой, потратит лишнего, трахнет сгоряча какого-нибудь бедного мальчика, - не ужас-ужас, в общем. Ужас в том, что она постепенно убедит, сначала себя, а потом и вас, что так оно и есть - и старая, и некрасивая, и бездарная. И однажды вы проснётесь и подумаете: «ну и на кой мне этот мрачный блядский клоун вместо девочки?!» И уйдёте. И будете, как дурак, без жены. Разве хорошо?

Есть такая порода – вечно Погибающие Тридцатилетние Мальчики, которым уже сколько-то лет отдаю я свое сердце. Это такие прекрасные, ничего не делающие существа, баснословно талантливые, умные, слегка на чем-нибудь торчащие и восхитительно блудливые – просто в руки взять нельзя, тут же начинают трахаться. Именно в тридцать достигают они своего расцвета, потому что проделывать все это в двадцать пять – естественно, а вот позже появляется благородный привкус пепла и печали. (А еще позже уже неприлично и некрасиво – просто старый неудачник, и все.)

Итак, «мне тридцать лет, и я невыразимо одинок».

Спасать Погибающего Тридцатилетнего Мальчика – любимое развлечение девочек всех возрастов. Молоденькие прибегают с воплем: «А только я тебя пойму и полюблю по-настоящему, как никто». Ровесницы – «Давай вместе поимеем этот гребаный мир». А взрослые: «Сейчас я сделаю из тебя человека!» Это не считая тех, кто просто заглянул на предмет переспать.

Есть еще мужского пола друзья, которые приходят выпить, поговорить о жизни и дать пару полезных советов.

Так они все водят вокруг него карнавальные хороводы, а он сидит, улыбается, курит траву, чуть прикрыв глаза, иногда изрекает что-нибудь гениальное и ни хрена не делает.

Но однажды появляется Она, какая-нибудь прекрасная Она, какого угодно возраста, из любой категории (хотя чаще всего приходит со стороны, не из «своего круга»), но вся разница в том, что он почему-то в нее влюбляется. До такой степени, что решает изменить свою жизнь. Ищет работу, прекращает спать с кем попало, что-то делает для денег.

И вот тут начинается самое интересное.

Потому что все друзья, подруги и прочие спасители встречают ее в штыки. Им на самом деле хотелось просто «поговорить об этом», а вот терять славного, всегда свободного приятеля, собутыльника, сокосячника и любовника – нет, не хотелось.

Друзья начинают усердно лить в уши яд, а все бывшие девушки сплачиваются между собой против этой дряни, которая хочет из нашего свободного художника сделать клерка (бизнесмена, работягу, мужа – нужную мерзость подчеркнуть). Сначала в бой идут проверенные кадры – все бывшие начинают возвращаться в его постель и предлагать «еще разок, напоследок». Потом откапывается какая-нибудь новая девочка в его вкусе и желательно из противоположной «злодейке» возрастной категории: молоденькую выставляют против «старой коровы», а опытную против «соплюхи». И вообще, обеспеченную против «хипушки», творческую личность против «секретарши», худую против «жирной», фигуристую против «тощей» и т. д.

И почти всегда в этом месте Погибающий Тридцатилетний Мальчик ломается. Потому что ему и так тяжело и очень страшно – попробуй-ка после стольких лет безделья начать что-нибудь с нуля и узнать, что ты вовсе не юный гений, а дилетант без опыта работы; попробуй обходиться без еженедельного допинга в виде нового тела, того гляди вообще вставать перестанет; да просто попробуй не курить две недели… Короче, он вдруг внезапно и безоглядно влюбляется в эту «новую» и обрушивается в ту же уютную задницу, откуда только успел высунуть нос.

«Она», оскорбленная, уходит, остальные празднуют.

Чем все это кончается? А по-разному. Несколько таких Погибающих Тридцатилетних Мальчиков на моих глазах так и погибли окончательно, кто морально, а кто и физически. Один вырвался, изменил все (кроме пола) и ушел-таки к «злодейке», и счастлив. Один, кажется, выруливает к нормальной жизни со своей «новенькой», кинув всех остальных – в том смысле, что сначала ее подсунули на замену «злодейке», а она устроила так, что Погибающий Тридцатилетний Мальчик начал работать. (Как обломались все окружающие – не пересказать.) Остальные так и живут, медленно переползая в категорию Стареющих Неудачников.

Почему мне захотелось написать все это? Да потому, что я сама успела побывать во всех женских ролях этого гиньоля. Я «спасала и просто трахалась», была злодейкой, была новенькой, отступалась, выигрывала.

И, скажу я вам, более увлекательного спорта для меня не существовало. Сколько финишных ленточек было порвано этими сиськами, сколько пота и слез пролито, сколько раз я сходила с дистанции! А все равно тянет, девочки, тянет взять и спасти, когда он вот так закуривает, улыбается и сквозь дым произносит: «Мне тридцать лет, и я невыразимо одинок…»

Однажды мужчина и женщина, состоящие в давней и прочной любовной связи, валялись в кровати и болтали – не знаю, до секса, после или вместо. Женщина лежала на животе, мужчина нежно и по-хозяйски рассматривал её тело и вдруг сказал:

– О, а у тебя тут целлюлит.

Поскольку ответом ему было глубокое молчание, он спохватился и добавил:

– Ну, когда ты так лежишь, тут сминается…

– Спасибо, милый, – ядовито ответила женщина, обретшая дар речи, – что предупредил. Когда окажусь в постели с кем-нибудь другим, обязательно приподниму попу. Чтобы не сминалось.

Он звонко шлёпнул ее и тут же поцеловал, и оба засмеялись, потому что отношения их были надёжными и всерьёз измен не предполагали.

Не знаю, как так вышло, но через какое-то время она действительно «оказалась в постели с кем-то другим». И в нужный момент совершенно искренне подумала «спасибо, милый» и приподняла попу.

Морали тут никакой нет – откуда у меня мораль, но предлагаю выпить за то, чтобы наши мужчины следили за базаром, а наши женщины – за собой. И отдельно нужно выпить за попу.

Я придумала его однажды ночью, этого человека.

Не знаю, почему он так наказан, может быть, всё началось с родителей. Они сошлись поздно, не по любви, а по нужде – знаете эту оскорбительную схему? – когда каждый уверен, что ничего хорошего впереди уже не ждёт, поэтому бери, что есть. Вы одиноки, я чертовски одинок, чего время терять. Оба хотели ребёнка, даже секс у них был, чтобы зачать, а уж потом для удовольствия. В конце концов, у них получилось, так что их он всё же осчастливил. Но, похоже, при деловитом осеменении он недополучил некоей радостной искры, потому что с возрастом открылась странная маленькая ущербность. Влюблялся, и в него влюблялись, но стоило отношениям продлиться около полугода, как самая преданная женщина начинала тосковать. Объективно говоря, он был внимательным и заботливым, но любые внимание и заботу умудрялся перевести в русло долженствования. Женщины простодушны, им на всё достаточно нехитрого резона – «потому что я тебя люблю». Цветов принёс, потому что любит, колбаски купил, потому что любит, и спит с ней – потому что любит, а как же иначе? Но человек этот никогда не забывал уточнить: цветы принёс, потому что принято бабам на восьмое марта веники таскать; колбасы купил, потому что должен, вчера у тебя бутерброд съел; а спит – ну так Аня, которая нравится больше, не дала, но с кем-то же надо.

Пока ухаживал, дарил розы и водил в симпатичные ресторанчики, а переспав, покупал кустовые астры и назначал романтические ужины в «Му-му». Никакая сила не заставила бы его потратить на любовницу больше прожиточного минимума, и точно так же не приходило в голову в период ухаживания принести женщине простеньких нарциссов вместо парадного букета, как бы она их ни любила. Это не скупость, это целесообразность.

Женился по любви, но радости не прибавилось. Даже к морю вывозил семью не отдохнуть и развлечься, а исключительно, чтобы укреплять слабые дочкины лёгкие. Что бы ни делал для близких – всегда с мученической гримасой.

Но исполнял всё, что должен, и потому для него было внезапным ударом, когда женщины уходили, – сначала подруги, потом жена. Казалось, вокруг какие-то обезумевшие потаскушки, готовые разбить его и свою жизнь в погоне за призрачными вещами, вроде сладких слов, улыбок и этой проклятой радости, которая у всяких никчемных типов прорывается в каждом жесте, а ему не давалась никогда.

Это озлобило его, но в глубине души он был и остался хорошим человеком. И женщины очень виноваты, но лишь в том, что ни одна из них не сказала правды: «Всё дело в том, что ты не умеешь делать людей счастливыми».

А чуть позже я додумала: alter ego этого персонажа – человек, которого никто не мог сделать счастливым.

Он не то чтобы не умеет радоваться, но самые светлые моменты его жизни омрачены воспоминаниями о прошлых неудачах и ожиданием будущих бедствий. Всякая птица в руках кажется ему жалкой синичкой по сравнению с упущенными. Самая прекрасная любящая женщина будет всё-таки хуже той, которая не полюбила. От её внимания он, конечно, не откажется, но навсегда сохранит тоску во взоре и счётчик в уме, неустанно сравнивая и прикидывая, чем и насколько лучше была неполюбившая. Уж поверьте, показатель всегда найдётся, – если не ум, талант и образование, то вес, возраст и размер груди.

Особенно обидно, что когда женщина, устав от своей второсортности, уходит, она немедленно переводится в разряд небесных журавлей, и уже её успешностью и красотой попрекают следующую жертву.

Точно так же несчастливец относится к подаркам, работе, детям, да к чему угодно – всё немного не то и могло быть лучше, всё паллиатив. Близкие от него разбегаются, никто не хочет чувствовать себя пиратской подделкой под какой-то несбывшийся оригинал. Уходят с ощущением жизненной неудачи и собственной никчемности, а на прощание говорят: «Прости, я не могу сделать тебя счастливым».

Не надо огорчаться – никто не сможет.

"Как-то под Новый Год Ларисе при покупке продуктов у праздничному столу сдачи не нашли, а дали взамен лотерейный билетик. Лариса сначала вроде попыталась возмутиться – лишних денег у нее не было, да и нелишние тоже к концу подходили, а впереди праздники… Ах, это вечное безденежье!
            — Ну нет у меня мелких денег, нет! – сказала кассирша. – Но вы не расстраивайтесь! Видите, лотерея новогодняя, называется «Время Чудес», так что все к лучшему!
            — «БЕСпроигрышная», — прочитала Лариса на билетике. – А это что значит?
            — То и значит, что все равно что-то выиграете, — объяснила кассирша. – Давайте, женщина, проходите, не задерживайте очередь!
            Так у Ларисы  и оказался этот лотерейный билетик. Нет, не то чтобы она лотерею не любила. Вовсе нет! Напротив, она часто мечтала о крупном выигрыше и билетики лотерейные покупала время от времени, только вот никогда ничего не выигрывала.  Даже странно как-то было – ну почему кому-то везет, а ей нет??? Это было тем более несправедливо, что Лариса жила небогато, и крупный выигрыш ей совсем бы не помешал.  Уж она бы нашла, куда его приспособить и на что потратить!  Но даже в этом она была какая-то бесталанная…
            На билетике был написан и день розыгрыша. Вот тут Лариса заинтересовалась по-настоящему. А вы бы не заинтересовались, если бы вам сказали,  что результаты вам сообщат по телефону 31 декабря,  ровно в полночь?  Вот и Лариса была прямо заинтригована. Тем более что в новогоднюю ночь никаких особых радостей у нее не намечалось, а тут… «Только вот откуда они могут знать мой телефон? – вдруг сообразила она. – Ой, наверное, шутка какая-то…».
            И вот наступила Новогодняя Ночь. Лариса праздник встречала дома, одна. У взрослого сына своя семья, да и живет он далеко. К себе приглашать кого-то она не могла – вот уже который год дома была разруха, то есть ремонт, который начался, да так и застыл без движения. Самой идти куда-то – ни подарка, ни платья приличного. Так что вот уже который год – дома, дома…
            Вот она и включила телевизор, накрыла стол, чем Бог послал, уселась и стала встречать Новый Год – как могла. В телевизоре пела и шутила Верка Сердючка, на столе расположились кое-какие деликатесы, которые Лариса себе и позволяла два раза в году, на день рождения да на Новый Год. А потом по телевизору показали часы, стрелки которых сошлись на 12, Лариса подняла бокал с шампанским, даже глоток сделать успела, и… Оглушительно затрезвонил телефон. «Сын, наверное!», — решила Лариса и кинулась снимать трубку.
            — Здравствуйте, вы участвовали в лотерее «Время Чудес» и выиграли главный приз – Исполнение Желаний.
            — Я? Выиграла?? Главный приз??? – пролепетала изумленная Лариса. – Не может быть!
            — Может, может, — уверил голос в трубке. – Так когда желаете получить?
            — А прямо сейчас можно? – попросила Лариса. – А как? Надо куда-то ехать? Или вам адрес сказать?
            — Не надо вам никуда ехать. И адрес не нужен. Сейчас я вас переключу на Главного Исполнителя, с ним и поговорите.
            И в трубке заиграла музыка. Лариса ее сразу узнала: все та же вездесущая Сердючка задорно пела: «Хорошо, все будет хорошо, все будет хорошо, я это знаю, знаю…». А потом солидный мужской голос сказал:
            — Главный Исполнитель слушает! Изложите ваше желание!
            — Что, вот так вот, сразу? – испугалась Лариса. – Ой, подождите, я подумаю! Так, чего же я хочу??? Я много чего хочу! Только не пойму, что вперед, а что потом…
            — Не торопитесь и не волнуйтесь, у вас есть время, — успокоил ее голос. – Давайте вы мне будете просто рассказывать о своей жизни, а по ходу и желания определятся.
            — Хорошо, — охотно согласилась Лариса. – Живу я как-то не так, как хочется! Безрадостно живу. Мечтаю об одном, а получается другое.  Вот мне хочется быть богатой, путешествовать по миру, есть всякие вкусности, половинку свою встретить…
            — А что мешает? – участливо спросил Исполнитель.
            — Ну как что? – удивилась Лариса. – Известно что – безденежье!
            — А зачем вы с ним живете? – удивился голос.
            — Что значит «зачем»? А кто меня спрашивает? – пришла очередь удивляться Ларисе. – Оно как-то бесшумно проникло в мою жизнь и обосновалось тут прямо по-хозяйски. Я его вовсе не звала!
            — Ну уж ни за что не поверю, что безденежье само вползло, — не согласился Исполнитель. – Оно же не ко всем приходит, а только к тем, у кого ему уютно. Где условия подходящие!
            — А какие условия для него подходят? – озадачилась Лариса.
            — Безденежье селится там, где есть много БЕСов.
            — Нет у меня никаких бесов! – испугалась Лариса. – У меня только попугайчик, Кеша зовут! А чертей у меня отродясь не водилось!
           -  А черти тут ни причем, — ответила Исполнитель. – Я других БЕСов в виду имел. Не будет в доме достатка, если в доме поселились  БЕСрадостность, БЕСалаберность. БЕСнадега,  БЕСобразие,  БЕСсмысленность, БЕСверие и прочие БЕСы. Ну-ка вспомните, есть у вас такие жильцы?
            — Нету, нету! – закричала в трубку Лариса. – Хотя… Вот знаете, сын ремонт 5 лет назад начал делать, да так и не закончил. И с тех пор все так в какой-то разрухе и стоит – ни богу свечка, ни черту кочерга… Такое безобразие! А я красоту люблю, уют… Меня это так угнетает!
            — Ну вот, а говорите, нет БЕСов! Зачем же вы терпите такое БЕСобразие? Неужели вам это нравится?
            — Нет, я же говорю, я порядок и уют люблю! Но что я, сама этот ремонт должна делать?
            — А кто вам должен? – поинтересовался Исполнитель. – Ведь вы же в этой квартире живете! Конечно, можно повесить ремонт на попугая Кешу, но вряд ли он с ним справится…
            — Но и я не справлюсь, — возмутилась Лариса. – С какой стати я должна уродоваться на этом ремонте?
            — А чтобы ликвидировать БЕСобразие, — подсказал голос. – Имейте в виду, если не вы – то кто же???
            — Но у меня же безденежье! – нашла новый аргумент Лариса. – На ремонт средства необходимы, а у меня их нет.
            — БЕСденежье, говорите? А деньги к вам не идут, потому что вы уж столько лет живете в БЕСалаберности, и вроде как уже привыкли, даже ничего менять не пытаетесь, — посочувствовал невидимый собеседник. – Между прочим, деньги такого не любят! Это их БЕСит! Они любят, чтобы их вкладывали разумно. Скажите, вы пытались как-то поправить положение?
            — Ну да, пыталась, — уныло ответила Лариса. – Я самоисполняющиеся сказки пишу. Они и правда сами исполняются, только не для меня, а для других… Получается – Бессмысленно их вообще писать.  Ой, это что же, еще один БЕС вылез?
            — Да, развели вы БЕСов… И не сосчитать! А вы на заказ их писать не пробовали? За деньги! Пусть за небольшие, но все-таки! Раз сказки исполняются – значит, качественный товар!
            — Ну что вы, это было бы БЕСсовестно с моей стороны, — засмущалась  Лариса.
            — А не БЕСсовестно жить в БЕСобразии, БЕСалаберности и БЕСсмысленности?
            — Ну так безденежье же! – воскликнула Лариса. – От этого и жизнь безрадостная, и полная обессиленность наступает. Я от этого на работу устроиться не могу. Устаю быстро.
            — Да вы от того и устаете, что для себя ничего не делаете, и вообще, непонятно куда идете и к чему стремитесь.  Это вы сами свою жизнь БЕСсмысленной делаете, а потом удивляетесь, чего это она такая БЕСрадостная, а вы такая оБЕСсиленная.
            — Я? – опять поразилась Лариса. – Да при чем тут я??? Я-то стараюсь, мечтаю! Визуализации провожу, картинки светлого будущего рисую. Я все делаю!
            — А руками вы что-нибудь делаете? Картинку нарисовать мало. Ее еще и в жизнь воплотить было бы здорово. В одной умной книге написано: «У Бога нет других рук, кроме твоих». Так вот – чистая правда, так и есть!
            — Это что же получается? Я сама мечтай, сама и делай? Так, что ли?
            — А вы как-то по-другому это себе представляли?
            — Ну да. Я-то думала, оно само как-нибудь материализуется. Я намечтаю себе счастье, позову, а оно – ррраз! – и свалится сверху. Вот и сижу, жду….
            — Ага. Вы сидите и ждете, когда счастье свалится, а оно сидит и ждет, когда вы его ощущать начнете. Замкнутый круг какой-то, не находите?
            — Да! Полная безвыходность, — подтвердила Лариса.
            — Вот вам и еще вредный жилец – БЕСвыходность. С чего это вы взяли, что выхода нет?
            — Я так чувствую, — мрачно ответила Лариса. – Мне вообще картинка такая видится: будто я в каком-то замкнутом пространстве стою в старой коричневой дубленке, которую давно уже подарила подруге. Вокруг меня сплошная стена, только небо надо мною. Я  пытаюсь найти выход сама, шарю руками по стене, но выхода не нахожу. Тогда я обращаюсь за помощью к небу, но  оттуда идут советы совсем не на мой запрос. И я воспринимаю эти советы как смех надо мной, но помощи нет. И я опять сама шарю руками по стене… И так бесконечно.
            — Отличная картинка, могу вам ее смысл растолковать, — обрадовался Исполнитель.  – Вы уже давно из своей старой шкурки выросли, а расставаться с нею никак не хотите. Вам Мир специально стены неприступные вокруг возводит, чтобы вы росли, а вы не желаете. Ведь если вы возвыситесь – легко перешагнете через стену и вырветесь из своего тесного и душного БЕСрадостного мирка, но вы не хотите. Вам сверху советы дают – но вы их не слушаете.  Вы хотите простора, путешествий, яркости, но не хотите расставаться со своими ограничениями. Вот отсюда и БЕСвыходность. А на самом деле – выход перед вами!  Вернее, НАД вами!
            — Но я не поняла! – жалобно пролепетала Лариса. – Как расти? Куда смотреть? Кого слушать? К чему стремиться? Кто мне подскажет?
            — На самом деле вам уже все подсказали, растолковали и 100 раз повторили. Теперь дело за вами!  РАСтите! РАСкрывайте свои таланты, РАСпахивайте окна, РАСставайтесь со всяким старьем. И с затянувшимся ремонтом, и со старыми энергиями, и с прочим хламом, и с вашими БЕСами тоже.  Впустите в свою жизнь РАС-СВЕТ! Прогоните навсегда БЕСверие! Поверьте же, наконец, в Чудо! Недаром наша лотерея называется «Время Чудес».
            — Да, о лотерее! – спохватилась Лариса. – А когда мне будут вручать главный приз?
            — А вам его уже вручили, — радушно проинформировал Главный Исполнитель. – Вашим заветным желанием было получить ответ на вопрос: почему у вас жизнь оБЕСдвижена и БЕСрадостна. Ну, так я вам об этом поведал! А уж дальше сами решайте. Или долбиться в неприступные стены, или скинуть старую шкурку – и ввысь, к Свету!  Всего вам хорошего, и Времени Чудес!
            — Спасибо, — машинально ответила Лариса. – Только вы мне скажите… А у меня получится?
            — Получится, обязательно получится! – уверенно пообещал Исполнитель. – Вы же видели на билете надпись – БЕС-проигрышная? Так вот, БЕСЫ всегда проигрывают, если вы твердо решили с ними расстаться!
            В трубке щелкнуло, а потом оттуда опять запела Сердючка: «Хорошо, все будет хорошо…»
            — Слышите, БЕСЫ??? Вы проиграли!!! – грозно объявила Лариса куда-то в пространство. И, не выдержав, от всей души запела вместе с Сердючкой: «Ой, чувствую я, девки, загуляааааааю!». Изгнание БЕСов, похоже, уже началось, БЕЗнадега в панике отступила, а в душе, несмотря на то, что Новогодняя Ночь только начиналась, уже  занимался  розовый РАС-СВЕТ."
(Автор Эльфика. Сказка про "Новогоднее изгнание бесов")