(продолжение)

Украинский каббалист Сковорода

Сковорода[1] - (Григорий Саввич, 1722 - 94) - украинский философ, сын простого казака; учился в киевской духовной академии, а потом был отправлен в СПб. в придворную певческую капеллу; в 1744 г. получил увольнение от должности певчего, с званием придворного уставщика, и остался в Киеве продолжать учение в академии, но, не имея расположения к духовному званию, притворился сумасшедшим, вследствие чего был исключен из бурсы. Желая пополнить свои познания, Сковорода решил побывать за границей, куда и отправился в качестве церковника при генерале Вишневском. Пешком странствуя по Венгрии, Австрии, и, вероятно, по Польше, Германии и Италии, Сковорода знакомился с учеными и приобретал новые познания: так, он изучил языки латинский, греческий, немецкий и еврейский. Вернувшись в Россию, Сковорода занял место учителя поэзии в Переяславле и написал для училища «Руководство о поэзии», в котором проводил много новшеств; когда же переяславский епископ потребовал, чтобы Сковорода преподавал предмет по старине, Сковорода не согласился, вследствие чего был уволен. В 1759 г. Сковорода приглашен на место учителя поэзии в харьковском коллегиуме, но, назначенный преподавать правила благонравия, Сковорода, вследствие некоторых мыслей, выраженных им во вступительной лекции, был присужден к отрешению от должности (в 1766 г.). После этого Сковорода большую часть жизни проводил в постоянных странствованиях пешком по Слободской Украине, останавливаясь по дороге в крестьянских избах и отказываясь от предлагаемых ему должностей и занятий и посвящая свое время поучению людей нравственности, как словом, так и своим образом жизни.

К этому же периоду относится и составление философских сочинений Сковорода, которые, впрочем, при его жизни не были напечатаны. Что касается значения философского учения Сковороды, то одни считают Сковороду мистиком и масоном, последователем мартинистов, другие называют Сковороду рационалистом. Сковорода. - философморалист: он действовал и живым словом, и сочинениями; понимая значение западноевропейской цивилизации, он вооружался против утилитарного направления умов, заглушавшего все высшие запросы духа; ответ на эти высшие запросы он нашел в Библии и в древней классической философии.. Сковорода смотрел на Библию, как на поэтическое творение, которое скрывает истину под внешними образами. Черпая философские идеи из древнеклассической философии, Сковорода перерабатывал их согласно собственному настроению и тенденциям. В сфере религиозной Сковорода вел борьбу против бездушной обрядности и внешности; он протестовал против узкого понимания православия и христианства. Сковорода не признавал необходимости чудес, так как для познания Бога достаточно естественных источников, в которых он открывает себя обильно и очевидно. На философию Сковородасмотрит, как на фундамент и центр образования вообще: она есть жизнь духа, постоянное искание истины. В своей умозрительной философии Сковорода находился под сильным влиянием Платона, у которого он заимствовал определение души, ее природы и жизни. Практическая философия Сковороды находится в тесной связи с умозрительной: для истинно счастливой жизни нужно знание и мудрость; счастье состоит в душевном мире и сердечном веселии, для достижения его нужно отдаться на волю Божию, что значит жить согласно с природой. Для достижения и личного счастия человека, и общественного блага С. советовал: не входить в «несродную стать», не несть должность, природе противную, не обучаться к чему не рожден; все это носит у Сковороды название «несродности». Указать свою сродность - одна из важнейших задач самопознания и раскрытия воли Божьей, пребывающей в человеке; вне удачного решения этой задачи не может быть для человека и речи о счастье.

Учение Сковороды:

Весь мир состоит из трех миров: большого, малого и символического:

большой (космос) - это природа;

малый (микрокосмос) - человек;

символический - Библия.

В каждом мире существуют два начала: Бог или вечность и материя или временное; во всей природе дух господствует над материей. Как богослов, Сковорода находился под влиянием восточных отцов и учителей церкви, в особенности писателей александрийской школы - Климента и Оригена, которые для постижения Св. Писания не довольствовались буквальным его толкованием, а посредством аллегорических объяснений стремились открыть внутренний его смысл.

Несмотря на некоторый мистицизм и семинарский, топорный и нередко неясный слог, Сковорода умел на практике быть совершенно понятным и вполне народным человеком во всей Украине тогдашнего времени. В Сковороде как бы олицетворилось умственное пробуждение украинского общества конца XVIII в. Повсеместно на Украине во многих домах висят портреты Сковороды; его странническая жизнь служит предметом рассказов и анекдотов, странствующие певцы усвоили его песни. Многочисленные сочинения Сковороды делятся, по форме своей, на философскобогословские и литературные труды. Первыми богословско-философскими сочинениями С. были трактаты «Наркис, разглагол о том: узнай себе» и «Асхань, или симфония о познании себя самого»: они посвящены вопросу о самопознании, который является исходным пунктом всего его мировоззрения.

К этим двум трактатам примыкают «Разглагол о древнем мире» и «Беседа двое» (1772); в последнем сочинении говорится о двух мирах - ветхом и новом, о двух началах - тленном и вечном.

Наиболее просто, удобопонятно и вместе с тем систематически Сковорода изложил свои взгляды на религию и христианство в сочинении: «Начальная дверь ко христианскому благонравию» (1766): это - конспект курса, читанного молодым дворянам в харьковском коллегиуме.

Специальными исследованиями, посвященными Библии, являются сочинения Сковороды «Израильский змий» (1776), «Жена Лотова» (1780) и «Потоп змиин» (напис. в конце 80-х гг.). «Дружеский разговор о душевном мире» и «Алфавит мира» (1775) - сочинения, посвященные вопросу практической философии - в чем заключается счастие человека. Сочинения: «Борьба архистратига Михаила с сатаною» (1783) и «Пря бесу с Варсавой» являются мистическими и аллегорическими: основная тема их - «легко быть благим». К литературным сочинениям Сковороды. принадлежат «Харьковские басни» (1774 г.); каждая басня состоит из фабулы и силы, т. е. указания ее внутреннего смысла. К басням примыкают притчи: «Благодарный Еродий» (трактуется о воспитании) и «Убогий жаворонок» (о спокойствии; написаны в 1787 г.).

Наконец, Сковорода написал ряд стихотворений, большую часть которых он назвал «Садом божественных песней, прозябшим из зерн Священного Писания»: все они написаны на библейские тексты; некоторые представляют из себя похвальные оды различным лицам. Не вошли в состав «Сада» басни, эпиграммы, изречения. Некоторые стихотворения написаны на латинском языке. Кроме того, С. принадлежат несколько переводов. Первым трудом С., появившимся в печати, был трактат «Наркис или познай себя», напечатанный без имени автора, под загд. «Библиотека духовная» (1798); затем были напечатаны его «Начальная школа по христианскому добронравию», «Дружеский разговор о душевном мире» (М 1837), «Беседа двое» (М., 1837), «Убогий жаворонок» (1837), «Харьковские басни» (1837), «Брань архистратига Михаила с сатаною» (1839), «Сочинения в стихах и прозе» (1861: 5 трактатов С., стихотворения, переписку и др.).

(продолжение)

Нееврейские каббалисты

Самым известным среди них был Парацельс, Генри Кунрат Якоб Беме, Роберт Флудд, оба Ван Гельмонта, аббат Иоанн Тритемий, Корнелий Агриппа, кардинал Николай Кузанский, Жером Карден, папа Сикст IV и такие христианские ученые, как Раймунд Луллий, Джованни Пико де ла Мирандола, Гийом Постел, Джон Рейхлин, д-р Генри Мор, Евгений Филалет ( Томас Воган), эрудированный иезуит Афанасий Кирхер, Кристиан Кнорр (барон) фон Розенрот; затем сэр Исаак Ньютон, Лейбниц, лорд Бэкон и т.д., - этот список почти неисчерпаем.

Идеи каббалистов оказывали большое влияние на европейскую литературу. «Исходя из практической Каббалы, аббат де Виллар (племянник Монфокона) в 1670 г. опубликовал свою прославленную сатирическую новеллу «Граф де Габалис», легшую в основе «Похищения Локона» Попа.

Лучшими толкователями Каббалы в Теософическом Обществе были: из ранних - д-р С.Пенкоуст из Филадельфии и м-р Дж. Фельт, а из последних - д-р У.Уинн Уэсткотт, м-р С.Л.Мак-Грегор Матерс (оба из Розенкрейцерской Коллегии) и немногие другие

ТРИТЕМИЙ - Аббат испанских бенедиктинцев, исключительно ученый каббалист и адепт Тайных Наук, друг и наставник Корнелия Агриппы.

ПИКО - Джованни, граф Мирандолы. Знаменитый каббалист и алхимик, автор трактата «о золоте» и других каббалистических трудов. Он бросил вызов Риму и Европе своей попыткой доказать божественную христианскую истину в «Зохаре». Родился в 1463 г., умер в 1494 г.

КОЛАНЖЕ - Габриель де. Родился в 1524 г. Лучший астролог XVI века еще более выдающийся каббалист. Он потратил целое состояние на раскрытие ее тайн. Ходили слухи, что он умер от яда, данного ему еврейским раввином-каббалистом.

БРАГАДИНИ - Марко Антонио. Венецианский розенкрейцер высоких достижений, оккультист и каббалист, обезглавленный в 1595 г. в Баварии за изготовление золота.

КАРДАН - Жером. Астролог, алхимик, каббалист и мистик, известен в литературе. Он родился в Павии в 1501 году и умер в Риме в 1576 году.

ШИФЛЕ - Жен. Каноник-каббалист XVII века; считаел, что он изучил ключ к гностическим сочинениям коптских Посвященных; он автор труда об Абраксасе в двух частях, эзотерическую часть которого сожгла Церковь.

КУНРАТ - Генри Знаменитый каббалист, химик и врач, родившийся в 1502 году; посвящен в Теософию (розенкрейцерскую) в 1544-м г. Он составил несколько замечательных каббалистических сочинений, лучшим из которых является «Амфитеатр Вечной Мудрости» (1598).

Якоб Беме

Мистики и теософы полагают, что существа астрального мира в состоянии силой своего внутреннего видения (ис­кусства) проникать к нам и рассказывать про свои миры. Раз в несколько веков рождается человек, способный ви­деть и слышать таких пришель­цев. А иногда даже и воспринять их способность видения вы­шних сфер и иных небес.

Один из таких людей, Якоб Беме, образование которого ограничивалось начальными классами деревенской школы XVIвека, писал «на память» о таком путешествии: «...небес­ные деревья и кустарники, не­прерывно приносящие плоды свои, цветущие прекрасно и растущие в Божественной силе так радостно, что я не могу ни выразить того, ни опи­сать; но я лишь лепечу о том, как дитя, которое учится го­ворить, и никак не могу пра­вильно назвать...» и «однако это поистине и в точности так; я разумею не иное, как только то, что воспроизвожу здесь буквами». («Аврора, или Утренняя Заря в Восхождении», 1612 год.)

Урожденный сапожник, Беме в течение своей жизни ни разу не изменил своему сапожному призванию и просапожничал всю свою жизнь. Но в течение этой жизни он сумел издать 13 томов своих сочинений (кстати, превосходно сохранившихся) и основать учение, которое живо до сей поры и даже привлекает новых сторонников.

Его считают духовным отцом-основателем Ордена Ро­зенкрейцеров.

Доктор Джон Ди (1527-1608)

Этот философ и оккультист елизаветинских времен, ре­путация которого долгое время очернялась подозрением в некромантии, ставится теперь в один ряд с Парацельсом и Джордано Бруно, как трагический маг эпохи Возрождения, застигнутый между магией и наукой.

Звание «мага» в этой «магии» давало ему довольно ши­рокое поле для его гения. Этот рожденный в Уэлсе матема­тик в девятнадцать лет был членом Тринити-Колледжа в Кембридже, перед тем, как читал в 1550 году лекции в Па­риже. Вернувшись в Англию, он встретился с оккультистом Джеромом Карденом и начал искать духовного контакта, который помог бы ему как в работе, так и с финансами. Ког­да умер его патрон юный король Эдуард VII, он составил гороскоп королевы Марии Кровавой, но также поспешил посетить будущую королеву Елизавету (находящуюся тог­да под домашним арестом), чтобы сделать гороскоп и ей. Подобная неразборчивость едва не стоила ему сожжения заживо, которого он чудом избежал.

В 1556 году после смерти Марии он вычислил дату коро­нации Елизаветы и стал шпионом Адмиралтейства (как ни странно, с кодовым номером 007). Как изготовитель географических карт, создатель планов морской защиты и автор руководств по навигации он проник во влиятельные круги, включая Рейли и исследователей Девиса и Джилберта.

Женившись к этому времени и обосновавшись в Морт-лейке, Ди стал одержим рассматриванием магического кри­сталла и спиритическими контактами. В 1582 году (женив­шись снова) он нанял Барнабу Сола в качестве «созерцате­ля магического кристалла». Затем Барнабу сменил Эдвард Келли, ирландец, ученик аптекаря, которому за подлог от­резали уши. Будучи прирож­денным медиумом (обладая способностью входить в состо­яние транса), Келли работал у Ди за 50 фунтов стерлингов в год. Полагают, что он контак­тировал с неким ангелом по имени Эйв, который диктовал ему советы на магическом язы­ке Эноха. В 1585 году, когда Ди посетил Богемию, Келли убе­дил его, что их дух-руководи­тель, Мидини, хочет, чтобы они обменялись женами.

Джейн Ди была в ярости. В 1585 году чета Ди вернулась в Англию и нашла свой дом ограбленным, а библиотеку разрушенной. Ди получил место управителя Христианско­го Колледжа в Манчестере, где и провел последние годы в бедности и под постоянной угрозой ареста из-за репутации колдуна. И все же его европейское путешествие принесло странные плоды. В Богемии и Германии философия, выра­женная в его книге «MonasHierogliphica» (Иероглифичес­кая монада), предвосхитила движение розенкрейцеров. От­нюдь не шарлатан, он, по существу, основал современные исследования по парапсихологии. Но даже при всем этом его карьера знаменует конец эры Возрождения герметичес­кой магии.

БААДЕР

 - (Baader) Франц Ксавер фон (род. 27 марта 1765, Мюнхен — ум. 23 мая 1841, там же) — нем. философ и теолог; с 1826 — профессор; сначала естествоиспытатель (геолог). Представитель философии романтизма и неортодоксального католицизма; находился под влиянием каббалы, Бёме, Шеллинга и французского мистика Сен-Мартена, на которого он в свою очередь оказал сильное влияние. Познание, как учил Баадер, есть участие человека в божественном разуме. Наше знание — часть божественного знания. Осн. произв. содержатся в «Samtliche Werke

(продолжение следует)

(продолжение)

РАВВИН САББАТАИ ЦВИ (род. в 1641 г.) Очень известный каббалист, который, переступив догму, завоевал широкую славу как тавматург, совершая чудеса с помощью божественных имен. Позднее в своей жизни он провозгласил Мессианство и попал в руки султана Турции Мухаммеда IV; был бы убит, но спас свою жизнь, приняв магометанскую веру. (См. Джост, «Judaism and its Sects».)

БААЛ-ШЕМ-ТОВ ИСРАЭЛЬ БЕН ЭЛИЕЗЕР - (сокр. БЕШТ) (ок. 1700-60) - еврейский мыслитель-мистик, основатель движения хасидов и крупнейший авторитет хасидизма.

ФАЛК - Каин Хенул. Еврей-каббалист, якобы творивший «чудеса». Кеннет Маккензи цитирует в связи с ним из труда немецкого летописца Архенойза об Англии (1788 г.): «В Лондоне живет необычный человек, который в течение тридцати лет прославляется в каббалистических записях. Имя его Каин Хенул Фалк. Некий граф де Равцов, недавно умерший во время службы во Франции, в звании фельдмаршал, ручается, что он видел этого Фалка в Брунсвике и что вызывание духов происходило в присутствии надежных свидетелей». Эти «духи» были элементами, которых Фалк делал видимыми при помощи заклинаний, применяемых каждым каббалистом. Его сын Иохан Фридрих Фалк, тоже еврей, был также знаменитым каббалистом, и некогда руководил каббалистической школой в Лондоне. Он занимался ювелирным делом и оцениванием алмазов, и был состоятельным человеком. До сего дня мистические писания и редкие каббалистические сочинения, завещанные им доверенному лицу, всякий искренно изучающий Оккультизм может от корки до корки прочесть в некоей полу-публичной библиотеке в Лондоне. Труды самого Фалка по-прежнему остаются в рукописях и некоторые в зашифрованном виде.

ЛЕВИ Элифас. – известен также как аббат Альфонс Луи Констант. Элифас Леви Захед был автором нескольких сочинений по философской магии. Будучи членом «fratres Lucis» (Братья Света), он когда-то был также священником, аббатом римско-католической Церкви, которая сразу же поспешила лишить его духовного сана, как только он стал известен как каббалист, оставив пять известных трудов - «Dogme et Rituel de la Haute Magie» (1856); «Histoire de la Magie» (1860); «La Clef des grands Mysteres» (1861); «Legendes et Symboles» (1862); «La Scince des Esprits» (1865); помимо других менее значительных сочинений. Его стиль крайне легкий и очаровывающий, но, пожалуй, со слишком сильным привкусом осмеивания и парадокса, чтобы стать идеалом для серьезного каббалиста.

Современные каббалисты

ПЕРЛ БЕССЕРМАН, одна из потомков Баал Шем Това, изучала еврейский мистицизм под руководством рабби Цви Иегуды Кука и рабби Арие Каплана. Автор нескольких трудов по мистицизму, в т.ч. «Каббала: Путь еврейского мистика» (издана под именем Перл Эпштейн), редактор книги «Учение еврейских мистиков». Ведёт семинары и читает лекции в США и Европе на тему духовного совершенствования женщин.

ШОЛЕМ ГЕРШОМ (ГЕРХАРДТ) (1897-1982)

Еврейский мыслитель и религиозный писатель. Выходец из Германии. С 1923 в Палестине. Крупнейший исследователь истории еврейской мысли, философии кабалы («О кабале и ее символах», 1960; «Основные течения в еврейской мистике», 1967). Близкий друг В. Беньямина, издатель (вместе с Т. Адорно) его переписки, оставил о нем ряд работ и содержательные мемуары («Вальтер Беньямин. История дружбы», 1975).

Рав Барух Шалом Ашлаг /РАБАШ/

Популяризатор Каббалы ученик и преемник Бааль Сулама, его старший сын, рав Барух Шалом Ашлаг (РАБАШ) сумел передать полученное от Учителя в той форме, которая пригодна каждого. Бааль Сулам сделал все, чтобы книги мудрецов стали понятным в духовном аспекте, а РАБАШ показал, как можно воплотить в жизнь советы мудрецов.

Бааль Сулам

Бааль Сулам трудился, чтобы сделать язык Каббалы понятным для каждого желающего. Он создал как бы «толковый словарь» Каббалы, разъяснив почти весь текст книги «Зоар», исходя из знания духовных корней и их ветвей в этом мире (основным из языков Каббалы является «язык ветвей», когда словами, взятыми из физического мира, обозначаются духовные силы и их сочетания).

Примерно в 1948 г. были завершены комментарии – лестница – к книге «Зоар», раскрывающие двери «мудрости» для многих.

РАБАШ осуществил завет Бааль Сулама, проделав дополнительную работу для раскрытия «мудрости» Каббалы. Он дал такие пояснения к комментарию «Сулам», что они могут быть понятны и начинающему путь к познанию оккультной «истины»..

РАБАШ

РАБАШ родился в Польше в 1906 году. Еще в детстве Бааль Сулам позволил ему находиться среди своих учеников при изучении открытой части Торы, поскольку уже тогда проявилось его влечение к мудрости йеадута. В 20-х годах, когда Бааль Сулам прибыл в Израиль, РАБАШ был отдан в учебное заведение ХаБаДа. Он полностью отдался учебе, отличаясь огромной силой воли и настойчивостью в достижении поставленных задач.

Когда Баруху Шалому исполнилось восемнадцать лет, Бааль Сулам сообщил ему: «Нашел тебе невесту, теперь ты жених». Сын пожелал увидеть ее, а Бааль Сулам удивился: «Ты не веришь, что я нашел тебе хорошую невесту?» РАБАШ ответил, что хочет сам спросить ее, согласна ли она, чтобы он все время посвятил Торе. Перед хупой, обрядом освящения союза, сын попросил у отца наставления в духовной работе. Бааль Сулам ответил: «Ты полон хороших дел, учишь Тору, что же мне еще добавить?» На следующий день он позвал сына и пояснил: «Вчера до женитьбы, у тебя была лишь половина «тела» (т.е. желания получать), а с половиной не о чем говорить. Сегодня у тебя есть полное желание – ецер шалем, а с целой вещью приходится считаться, теперь я могу тебя наставлять».

Бааль Сулам допустил сына в круг своих учеников, теперь РАБАШ уже мог заниматься с отцом внутренней частью Торы, Каббалой. Правда и раньше РАБАШ ухитрялся слушать уроки Бааль Сулама, вызвавшись по ночам подавать кофе ученикам. Он придерживался распорядка дня, рекомендуемого Бааль Суламом, где сну отводилось не более 3 часов. Бааль Сулам подчеркивал, что именно сыну каббалиста труднее всего стать его учеником, для этого нужны дополнительные силы для преодоления своей личности, полное отречение от своего «я» – себялюбия. Однако РАБАШ был готов на все, чтобы стать настоящим учеником великого каббалиста века. С юности он сопровождал отца в его поездках, исполнял различные поручения, обслуживал его нужды и, таким образом, учился, наблюдая за его поведением, обычаями, вслушиваясь в его высказывания. Он не пропускал ни одного занятия и события в жизни группы учеников. Каждую ночь он шагал из Старого города в Гиват-Шауль к отцу на урок, несмотря на опасности того времени. Когда Бааль Сулам перебрался в Яффо, РАБАШ переехал в Тель-Авив. Он участвовал в строительстве здания бейт-кнессета для Бааль Сулама.

РАБАШ отдавал учебе и обслуживанию нужд Бааль Сулама почти всё своё время. Вместе с этим, он был вынужден трудиться на самых тяжелых работах. В строительном лагере по прокладке дорог он оставался на кухне лагеря, т.к. там был свет, и занимался по ночам, за что должен был на рассвете готовить чай всем рабочим. Семья РАБАШа жила в крайней бедности. В доме не было иногда масла для лампы, и он учился при свете луны.

Полностью устранив свое «Я» перед учителем, РАБАШ получил возможность получить от него путь духовной работы. Путь работы (дерех авода) – это путь индивидуального постижения. При этом всё описываемое в трудах каббалистов рассматривается как относящееся к процессам зарождения, развития и роста души в одном человеке.

Более трех десятков лет РАБАШ был учеником Бааль Сулама. Когда Учитель заболел и не мог вставать с постели, он доверил сыну проводить занятия с молодыми учениками. Со временем все убедились, что РАБАШ может разъяснить любую трудность в понимании Торы, как в отношении открытой части, касающейся действия, так и внутренней ее части, касающейся намерения.

После смерти Бааль Сулама рав Барух Шалом Ашлаг был признан Учителем и предводителем хасидей (последователей) Ашлаг. Рав Хилель, ученик Бааль Сулама, рассказывал, что РАБАШ не позволял себе высказывания при жизни отца, а затем обнаружилось, что он впитал и усвоил все секреты и, главное, способен передать учение Бааль Сулама в точных, ясных выражениях

В течение двадцати лет после смерти Бааль Сулама РАБАШ не писал статей, не разрешал записывать за собой, поскольку чувствовал огромную ответственность за сохранение чистоты передачи каббалистической мудрости. Он не позволял себе комментировать и тем более обновлять сказанное Бааль Суламом, а лишь раскрывал многогранность его учения.

Семья РАБАШа поселилась в Бней-Браке. «Барак» – молния (аврака – озарение), «Бней-Брак» – «Дети Озарения».

РАБАШ не хотел занимать никаких официальных должностей, он лишь готов был продолжать заведенный отцом порядок изучения Каббалы. Он не искал почестей, уважения и даже не стремился расширить круг учеников, принимая лишь тех, кто смог доказать на деле серьезность и готовность идти до конца. Никто из соседей в доме даже не знал, что рядом находится каббалист. РАБАШ избегал всякой рекламы, так как придерживался мнения, что благословение приходит только на то, что скрыто от людских глаз.

Данные РАБАШа позволяли ему достичь неимоверного влияния и почестей, если бы он пошел общепринятым путем: создание школы, строительство мидрашей, увеличение количества учеников, принятие формальных должностей или создание вокруг себя атмосферы святости, недоступности, влияния. Всего этого РАБАШ, будучи каббалистом, избегал. Ибо власть и почет масс – главные враги мудрецов

В семидесятых годах РАБАШ сделал усилия с тем, чтобы был построен бейт-кнессет (дом собрания). На улице Хазон Иш было выстроено скромное двухэтажное здание, внизу – бейт-кнессет, а наверху – квартира РАБАШа.

РАБАШ почувствовал, что пришло время, когда необходимо и возможно раскрыть полученное им от Учителя всем, в ком возникнет желание идти по его пути. Поэтому он, будучи в семидесятилетнем возрасте, решил принять большую группу новых учеников, сплошь состоящую из людей, оторванных от духовных корней, но стремящихся их найти, возвращающихся к ответу – «хозрей бе тшува».

Незадолго до этого у него появился самый «нестандартный» ученик, М. Лайтман, кипящий энергией и вопросами. Он стал правой рукой РАБАШа, близким, как сын. Он сопровождал его в поездках, выполнял поручения, РАБАШ занимался с ним и индивидуально. РАБАШ поощрил желание ученика написать книгу о Каббале на русском языке

РАБАШ был уже долгие годы духовным предводителем последователей Ашлага, когда он разрешил привести новых учеников. В основном они были из тех, кто преподавал и успешно продвигался в «махоне Каббала».

Трудах РАБАШа раскрыт подход индивидуального пути развития каждой душивнутри группового,общественного и мирового духовного единства.

Кроме духовного влияния – молитвы, РАБАШ оставил огромное наследие, популяризщирующе Каббалу и делающее ее доступной для наших современников, что само по себе ужасно.. Более шести тысяч кассет с записями уроков по» Учению о десяти сфирот»; сотни статей, поясняющих сказанное в Торе, Зоаре, Талмуде; записи индивидуально полученного от Бааль Сулама; заметки на полях, составляющие несколько книг; дневники; ответы на вопросы, чертежи; песни и напевы.

Современный Каббалист Михаэль Лайтман

Псевдоиудаизм. Мадонна и каббала

(продолжение следует)

(продолжение)

Еврейские каббалисты

РАВВИН СИМОН БЕН ИОХАИ (около 70 - 80 г. н.э.) Именно с этим именем связаны тайна и поэтичность возникновения Каббалы как дара божества человечеству. По преданию, Каббала была божественной теософией, впервые преподанной Богом собранию ангелов, и некоторые отблески ее совершенства были переданы Адаму; мудрость эта перешла от него к Ною; затем к Аврааму, от которого египтяне его времени узнали некоторую часть доктрины. Моисей получил частичное посвящение в стране, где он родился, и оно было усовершенствовано прямыми сношениями с божеством. От Моисея она перешла к семидесяти патриархам еврейского народа, а от них теософическая система передавалась из поколения в поколение; в особенности, Давид и Соломон стали знатоками этой сокровенной доктрины. Легенды сообщают, что не было ни одной попытки предать это священное знание письму вплоть до времени разрушения второго Храма Титом, когда раввин Симон бен Иохаи, спасаясь из осажденного Иерусалима, укрылся в пещере и оставался там двенадцать лет. Здесь Симон обучал своих последователей и своих главных учеников, раввина Елиезера и раввина Аббу, предал письму те учения, которые в более поздние века стали известны как «Зохар», и несомненно были опубликованы снова раввином Мозес де Леоном в Испании, около 1280 г. Яростный спор бушевал в течение веков среди ученых раввинов Европы вокруг происхождения этой легенды, и кажется совершенно безнадежным, чтобы когда-либо удалось придти к точному решению, которая из частей «Зохара» - если вообще какая-нибудь - является современницей Симона бен Иохаи.

ГЕБИРОЛ, Соломон Бен Иехуда. - В литературе именуется Авицеброн. По происхождению еврей, философ, поэт и каббалист, плодотворный писатель и мистик. Он родился в одиннадцатом столетии в Малаге (1021 г.), образование получил в Сарагоссе, и погиб в Валенсии в 1070 г., убитый магометанином. Его собратья по религии называли его Соломон Сефарди, или Испанец, а арабы - Абу Айюб Сулейман бен я'хья Ибн Джебирол, тогда как схоластики именовали его Авицеброн.. Ибн Гебирол несомненно был одним из величайших философов и ученых своего века. Он много писал на арабском языке и большинство его рукописей сохранилось. Самой большой его работой, видимо, является «Мегор Хайим», т.е. «Источник Жизни», «одно из самых ранних разъяснений тайн теоретической Каббалы», как сообщает его биограф.

РАВВИН АЗАРИИЛ БЕН МЕНАХЕМ (1160 г.) Автор «Комментариев к Десяти Сефиротам», являющегося древнейшим чисто каббалистическим трудом из сохранившихся, за исключением «Сефер Иециры», которая, хотя и старше, но не связана с каббалистическими Сефиротами. Он был учеником Исаака Слепого, считаемого отцом Европейской Каббалы, и сам был учителем не менее знаменитого Р. Мозеса Нахманида.

ЕЗРА - (Евр.) То же, что Азареил и Азриил, крупный еврейский каббалист. Полное имя его раввин Азариил бен Менахем. Он жил в Валладолиде, Испании, в двенадцатом веке, и был известен как философ и каббалист. Он является автором труда о Десяти Сефиротах.

РАВВИН АБУЛАФИА из Сарагосы, родился в 1240 г., основал школу Каббалы, названную его именем; его главные труды: «Семь путей закона» и «Послание раввину Соломону».

РАВВИН РИКАТИЛЛА Выдающийся каббалист, живший около 1300 г.; автор известных книг «Сад Орехов», «Врата к Гласным Точкам», «Тайна сияющего Металла» и «Врата Праведности». Уделял особое внимание применению Гематрии, Нотарикона и Темуры.

РАВВИН ИСААК СЛЕПОЙ из Посквейро. Первый, кто в Европе - около 1200 г. - открыто преподавал теософические доктрины Каббалы.

РАВВИН МОЗЕС ДЕ ЛЕОН (около 1290 г.) Редактор и первый издатель «Зохара», или «Великолепия», самой знаменитой из всех каббалистических книг и почти что единственной, более или менее переведенной на английский. Этот «Зохар», как утверждают, в основном написан еще более знаменитым раввином Симеоном бен Исхаи, который жил во время правления императора Тита.

РАВВИН МОЗЕС БОТАРИЛ (1480 г.) Автор знаменитого комментария к «Сефер Иецире»; учил, что с помощью аскетической жизни и применения заклинаний, сны человека могут стать пророческими.

РАВВИН ЛОРИА (пишется также Луриа; его называли также Ари, по его инициалам). Основал школу Каббалы около 1560 г. Он не писал книг, но ученики сохранили его учения, и Р. Хайим Виталь опубликовал их.

РАВВИН ХАЙИМ ВИТАЛЬ (1600 г.) Большой знаток Каббалы, в том виде, как она преподавалась Р. Исааком Лорией; автор одного из известнейших трудов «Otz Chiim» или «Древо Жизни»; этот труд использовал Кнорр фон Розенрот в «Книге о Рашит ха Гилгалим», вращении души, или схеме перевоплощений. 6 РАВВИН ИБН ГЕБИРОЛ Знаменитый еврейский раввин, автор гимна «Kether Malchuth» или Королевская Диадема, который появился около 1050 г.; это прекрасная поэма, воплотившая в себе доктрины Аристотеля, и даже теперь она составляет часть особой еврейской службы в вечер перед великим ежегодным Днем Искупления (см. Гинсбург и Захс, «Religious Poetry of the Spanish Jews»). Этот автор также известен как Авицеброн.

РАВВИН МОЗЕС КОРДОВЕРО (1550 г.) Автор нескольких широко известных каббалистических трудов, а именно, «Нежный Свет», «Книга Уединения» и «Гранатовый Сад»; последний можно прочесть на латыни в «Kabbaleh Denudeta» Кнорра фон Розенрота под заглавием «Tractatus de Animo, ex libro Pardes Rimmonim». Кордоверо известен своей приверженностью к строго метафизической стороне, игнорирующей чудотворческое ответвление, которым увлекался раввин Саббатаи Зеви и едва не погиб в погоне за этим.

Маараль из Праги и первый еврейский робот

Рабби Йегуда Лива (Маараль) родился в Познани посередине пасхального седера 1513 года н.э. в именитой раввинской семье, уходящей своими корнями к самому царю Давиду.

В возрасте 15-ти лет он был помолен с девушкой по имени Переле, дочерью рабби Шмелкса из Вормса. Вслед за этим, согласно брачному договору, будущий тесть послал его в ешиву знаменитого Мааршаля. Но через три года отец невесты разорился и, не желая обманывать рабби Иегуду, пишет ему в письме: «Поскольку 18 лет—это время жениться, а у меня нет более средств обеспечить тебя приданым по нашему договору, то я не хочу удерживать тебя происшедшей помолвкой, и поэтому мы прощаем тебе и опускаем, чтобы мог найти себе другую жену по своему выбору». Маараль написал в ответ, что он не желает ничего менять, а надеется на помощь свыше. С другой стороны, если отец не заинтересован держать свою дочь в неопределенности, то пусть он первым выдаст ее замуж, а затем уже рабби Иегуда будет считать себя свободным. Дела родителей становились все хуже и хуже, и девушка открыла маленькую булочную, чтобы хоть как-то обеспечить свое существование. Так прошло десять лет. Маараль все эти годы с великим прилежанием учился в ешиве, где его прозвали «юноша Лейб», намекая, что дело идет к тридцати, а он не женат. И вот однажды мимо лавочки девушки проезжали на войну солдаты, и как плату за хлеб, оставили ненужное им старое седло. Произошло долгожданное чудо, и в этом седле были найдены деньги, позволившие сыграть свадьбу и исполнить все условия договора. После этого Маараль никогда не соглашался участвовать в судебных делах по расторжению брачных договоров. Вскоре слава Маараля распространилась по всему свету благодаря целостному восприятию всех сфер еврейского знания и созданной его гениальным умом стройной логической системы объяснения самых запутанных и противоречивых проблем Агады и Талмуда. Благодаря трудам Маараля эти проблемы лежат «разложенные по полочкам»—для всех интересующихся.

Рабби Иегуда попеременно был руководителем ряда иешив и главой раввинского суда различных крупных городов Чехии и Польши, затем стал главным раввином Польши. В 1599 году он переезжает в Прагу, где становится главным раввином Чехии. И всюду, где бы он ни находился, к нему стекались тысячи учеников, а его мнение было непререкаемо во всем еврейском мире. Он оставил после себя множество трудов, и 18 томов его сочинений занимают почетное место в библиотеке каждого еврейского дома.

До наших дней дошло множество рассказов о необычайных чудесах, совершенных Мааралем силами практической Каббалы. Так, для защиты евреев от всяческих наветов против них Маараль создал Голема — искусственного человека, который, как робот, выполнял его приказания и бывал послан на самые опасные и рискованные операции.

Искусственный человек из глины был, создан мудрецом, чтобы защищать жителей гетто от их врагов. На лбу Голема рабби написал одно из тайных имен Бога – и глиняный человек ожил. Он выполнял различные задания и наводил ужас на врагов пражских евреев. Но однажды великан обезумел: он стал ходить по гетто и крушить все на своем пути. Лишь сам рабби Ливо смог остановить Голема: он стер с его лба Имя, и тот вновь превратился в глиняную куклу. Голема отнесли на чердак Старой синагоги и оставили там. С тех пор ни одна живая душа не поднималась туда...
Можно сколь угодно скептически относиться к истории о Големе, но пожилые горожане помнят, как в 1942 году два пьяных немецких офицера решились сломать дверь и подняться наверх по винтовой лестнице. Через какое-то время они со страшным крик сбежали вниз. Никто не знает, что же увидели немцы на чердаке: один умер на месте, а второй сошел с ума и уже ничего не мог рассказать…

Рассказывают также, что во времена маараля, когда один грешник, невзирая на все уговоры и приводимые доводы, настаивал на своей женитьбе с запрещенной ему по Торе женщиной и дело дошло до королевского суда—Маараль на центральной площади Праги, при всеоб-щем стечении народа, предупредил пару в последний раз, а затем земля разверзлась и поглотила их навсегда. Говорят, что старожилы до сих пор могут показать это место.

Другая история сохранилась в архивах еврейской общины города Праги. Рабби Йегуда Лива скончался 18 элула 1609 года в городе Праге в возрасте 96 лет. Но еще задолго до своей смерти он купил на еврейском кладбище Праги три места: для себя, для своей жены и для своего сына. Но еще при его жизни сын умер и был похоронен в другом месте, и Маараль завещал третье место своему внуку. Прошло 46 лет, и внук перед смертью посылает на кладбище приготовить ему место, на что ему отвечают, что там нет места для третьей могилы. И тогда призывает внук идти и копать, чтобы завещание его великого деда не было произнесено всуе. И чем больше копали, тем больше расширялось это место. Похоро-нили внука Маараля, и вновь место оказалось столь узким, что было невозможно даже поставить там памятник. Но памятник Мааралю создали его великие труды, запечатлевшие навеки открытия его пытливого ума, ведь человек живет, пока живут мысли, оставленные им потомкам.

Маараль написал несколько десятков трудов, посвященных всем основным аспектам Торы и еврейского мировоззрения: «Гур Арье» – пояснения к комментарию Раши на Тору, «Тиферет Исраэль» – о величии Торы и заповедей, «Нетивот Олам» – книга о еврейской этике, «Беэр а-Гола» – комментарий на мидраши в Талмуде, «Нецах Исраэль» – книга об изгнании и избавлении, «Дерех Хаим» – комментарий к трактату Авот («Поучения отцов»), «Ор Хадаш» – комментарий к Книге Эстер, «Нер Мицва» – о празднике Ханука, «Гвурот А-Шем» – об Исходе евреев из Египта… Этим список трудов Маараля далеко не исчерпывается.
Маараль снискал славу великого каббалиста – знатока тайных аспектов Торы, хотя он, судя по всему, даже не был знаком с учением Аризаля – основоположника «новой каббалы». В отличие от учения Аризаля, каббала рабби Ливо основана не на мистических откровениях, а на глубоком философском понимании священных текстов, способности смело и независимо мыслить. Он резко выступал против «пилпуля» - нового метода изучения Талмуда. Этот метод учебы, разработанный в Польше, заключался в том, чтобы находить противоречия в тексте Талмуда и решать их с помощью логических трюков. Маараль полагал, что при изучении Талмуда учеником должен двигать в первую очередь поиск истины – буквы закона. Он также скептически относился к распространению книги «Шулхан Арух», которая излагает в простом и сжатом виде большинство практически применяемых законов, опасаясь, что из-за подобных книг появится «тысяча людей, которые учат других алахе, вместо одного, кто способен эту алаху вывести из текста».

Учение рабби Ливо стало классикой иудаизма: многие «общепринятые» идеи и комментарии, которые используются повсеместно без указания автора, на самом деле принадлежат именно ему. Например, Маараль впервые написал, что тело человека отражает Вселенную. Каждому из 613 основных органов человека соответствует какая-то часть мироздания и определенная заповедь Торы – ведь Тора, как известно из Мидраша, служила для Творца чертежом при сотворении мира…

Особое внимание уделяется в трудах Маараля проблеме галута и геулы – изгнания и избавления. Он пишет, что изгнание – временное состояние еврейского народа, которое послужит главной причиной для будущего окончательного избавления, более великого, даже чем Исход из Египта, – возвращения народа к своей истинной сущности: «Народ Израиля сам по себе не может вечно находиться в Галуте, ибо это неестественное для их существования место по сравнению с их настоящим местом. Установленным порядком им предназначено пребывать в Эрец Исраэль и быть самостоятельными, а не жить под властью других… Рассеяние среди других народов также не является естественным. И как все в конечном итоге возвращается на свое место, так и части, рассеянные и разъединенные, соберутся в единое целое» (Нецах Исраэль, 1:3-4). Не случайно Маараля считал своим духовным наставником рав Авраам-Ицхак Кук: мудрецов, разделенных тремя столетиями, объединяло умение видеть целое за частностями, внутреннюю суть процессов за их внешней оболочкой.

Мишель Нострадамус

Мишель Нострадамус родился в 1503 году в городке Сент-Реми, в Провансе. И по отцу и по матери он еврей­ского происхождения. Оба деда его — Пьер Нострадам (потомок выходцев из Италии Нострадонна) и Жан де Сент-Реми — были влиятельными, занимавшими высокое положение врачами, лечившими герцогов и королей. В 1502 году оба деда Нострадамуса, его мать Рени (урожден­ная де Сент-Реми) и отец Жак Нострадам, преуспеваю­щий нотариус с многочисленной французской клиенту­рой, перешли из иудейства в католицизм. Но сделали они это не по доброй воле, а под угрозой принудительного от­лучения от профессий и изгнания из Прованса. Так что ро­дившийся в 1503 году Мишель, сын Жака и Рени, родился уже католиком. Судьба Нострадамуса сложилось так, что он стал символом перешедших в католицизм евреев, а в более широком смысле — символов всех евреев, приняв­ших христианство, будь то католики, православные, люте­ране и т.д.

Начальное образование Мишель получил под руковод­ством своего деда, Жана де Сент-Реми, бывшего одно время лейб-медиком Рене Доброго, графа Прованса. В 19 лет он успешно окончил Авиньонский университет и проявил выдающиеся способности в «небесных науках», уже тогда подняв вопрос о вращении планет и Земли вокруг Солнца.

С 1522 по 1525 год Мишель Нострадамус изучает меди­цину в знаменитом университете Монпелье. В это время чума, охватившая весь Прованс, докатилась и до Монпелье. Во время этой эпидемии умерла первая любовь нашего студиозуса (бывшая проститутка). Тогда же, еще не успев стать ба­калавром, Нострадамус решил, что его призвание — это борьба с эпидемиями. В 1525 г. 22-лет­ний Нострадамус прервал заня­тия и 4 года боролся с чумой по всей стране, впервые применив антисептики и настаивая на строгом соблюдении гигиены.

Он приобретает практические навыки в Нарбонне, в Каркассоне, в Тулузе, в Бордо. Молодого бакалавра можно было встретить на дорогах к этим городам, ведущим под уздцы мула, нагруженного книгами и медицинскими инст­рументами. В 1529 году Мишель Нострадамус возвращает­ся в Монпелье и продолжает занятия медициной, чтобы по­лучить диплом доктора. Вернувшись в Монпелье, Ностра­дамус сдал труднейший экзамен на степень доктора в при­сутствии множества жителей города, «болевших» за него.

В Тулузе Нострамус получает письмо от Жюля Скалиге-ра, крупного деятеля гуманизма, врача, поэта и ученого. Письмо содержало приглашение в Ажан, где жил и работал Скалигер. В Ажане «странствующий лекарь» Ностр£дамус оседает на несколько лет. Там он женился, у родились было двое детей. Как врача его ценили, и в духовном общении с знаменитым Скалигером он совершенствовался и рос.

Тогда же Нострадамус собрал чрезвычайно ценную даже по современным меркам оккультно-астрологическую библиотеку, которую через два десятка лет был вынужден соб­ственноручно сжечь, чтобы не попасть на костер инквизи­ции. Неожиданно вся его жизнь пошла прахом. В попытках справиться с эпидемией в Ажане, Нострадамус потерпел тяжкое поражение: от мора погибли его жена и дети.

Несчастье оказало на Нострадамуса ужасное воздейст­вие, он ушел в себя, подверг беспощадному анализу всю свою жизнь и на целых 8 лет исчез из поля зрения биогра­фов. Очевидно, в этот период проявились его ясновидческие способности. Так, встретив однажды молодого монаха в бедном селении, где тот жил в нищете, Нострадамус, подчиняясь какой-то внутренней силе, поклонился ему до земли.

Удовлетворяя естественное любопытство присутствую­щих, Нострадамус заявил: «Я преклоняю колени перед его Святым Высочеством». Монаха звали Феликсом Перетти. В 1581 г. он был избран римским папой под именем Сикста V. Тогда же Нострадамус поссорился с разочаровавшимся в нем Скалигером.

Одновременно Нострадамус навлекает на себя подозре­ния инквизиции. На вызов главного инквизитора Тулузы он явиться не рискнул. Нострадамус предусмотрительно бежал. С 1538 по 1545 годы в жизни Мишеля Нострадамуса наступа­ет еще недостаточно изученный период, который называют его "семилетней Одиссеей".

Это период скитаний по разным местам, преимущест­венно на юго-западе Европы, вполне возможно, что он про­сто прятался от инквизиции — в те времена под пытками сознавались в колдовстве и сгорали и не столь просвещен­ные деятели науки, и даже со вполне респектабельной «пя­той графой» .Уже в 1545 году Мишель Нострадамус объяв­ляется в Марселе как помощник врача Луи Серра, возгла­вившего борьбу с грозной эпидемией. В борьбе с эпидеми­ей Нострадамус проявил мужество, находчивость и самооб­ладание.

В 1546 году Нострадамуса приглашают возглавить борь­бу с эпидемией в Эксе и Провансе. Нострадамус повел на­ступление на чуму продуманно и умело. Им было составле­но лечебное свойство от мора, основанное на убеждении, что цветы и травы в руках опытного врача могут сделаться сильно действующим средством. Но дело не в одной лекар­ственной формуле: Нострадамус в Марселе и в Эксе пред­восхитил санитарные и профилактические мероприятия более поздних времен. И врач выиграл победил страшную болезнь. Его успехи в борьбе с чумой в Марселе и Эксе ста­ла обрастать поверьями и фантастическим слухами. Поко­ритель холеры и чумы вырос в легендарную, полумистиче­скую фигуру. За победу на эпидемией муниципалитет Экса наградил его пожизненной пенсией.

После Экса Нострадамус странствующий становится Нострадамусом оседлым. С 1547 года по год смерти (1566) Нострадамус обосновывается в Салоне — небольшом го­родке между Авиньоном и Марселем Там он женится на вдове Анне Понсар-Джемелье (ее называют еще Пуссар); у него появляется новая семья.

Слава Мишеля Нострадамуса как врача и астролога рас­тет. Многие знатные и богатые люди обращались к нему за советом. Несмотря на кажущееся благополучие, в этот пе­риод своей жизни Нострадамус был внутренне очень оди­нок. Днем он исполнял свои врачебные обязанности, а но­чью уединялся в кабинете, под самой крышей, куда доступ запрещен был всем. Только любимый (и, по-видимому, единственный) ученик Нострадамуса — Жан Шавиньи — составлял исключение. Записки Шавиньи — ценный источ­ник информации о жизни Нострадамуса в Салоне. Уже тог­да растет его слава как предсказателя.

В 1555 году выходит в цвет первое издание его «Центу­рий». Это была книга мрачных туманных мало кому понят­ных и тогда, как и теперь четверостиший, числом ровно ты­сяча, по 100 в каждой главе. Считается , что в них Ностра­дамус в точности предсказал всю историю нашей планеты вплоть до 3646 года, в том числе английскую революцию, казнь английского короля, Кромвеля, Французскую рево­люцию, Робеспьера, Наполеона, танки, Гитлера и Сталина, подводную лодку и атомную бомбу.

После их небывалого успеха Нострадамуса приглашают в Париж, ко двору Генриха Второго и Екатерины Медичи. Поездка, которую Нострадамус предпринимает вместе со своим сыном Цезарем, длилась около месяца. В Париже Нострадамус был принят герцогом Анном Монморанси, ко­ролевой Екатериной Медичи, королем Генрихом Вторым: его осыпали милостями и подарками.

По просьбе королевы-матери Иоанны Наваррской, Но­страдамус обследовал состояние здоровья десятилетнего подростка — Анри Бурбона. «Вы станете королем Франции и Наварры», — сказал ему Нострадамус. Так оно и случи­лось: Анри Бурбон стал Генрихом Четвертым, королем Франции. Но в те годы эти слова звучали совершенно неве­роятно, поскольку означали смену династии (Францией правили Валуа, а Анри был родом из Бурбонов). Но после­довавшая быстрая смерть трех королей из рода Валуа сде­лала свое дело: Анри стал королем Генрихом IVи часто вспоминал предсказание Нострадамуса.

Отношение обывателей к Нострадамусу было двойст­венным: они уважали его как врача и побаивались из-за «общения с духами». Правда, слава о нем как о чудесном предсказателе распространилась по всей Франции и вьппла за ее пределы.

В течение 15-ти лет Нострадамусу приходилось страдать от подозрительного и грубого к нему отношения населения, пока, за два года до его смерти — в 1564 году — путешество­вавший по Провансу король Карл IXне посетил город Са­лон, где уже с давних пор жил Нострадамус. Местная знать встретила короля у ворот города, но Карл IXв ответ на при­ветствия лаконически сказал: «Я прибыл в Прованс только для того, чтобы увидать Нострадамуса». Народ сразу изме­нил свое мнение о пророке и люди, разговаривавшие с Нострадамусом, часто становились на колени. Его имя вспомина­лось во время публичных молитв, а когда Нострадамус вхо­дил в церковь, люди вставали и почтительно кланялись ему, следуя примеру уважения к Нострадамусу, преподанному народу королем Карлом IX. К этому же времени относятся стихи известного поэта Ронсара, высоко ценившего Ностра­дамуса и в своей любви и уважении к нему называвшего его «Богом избранным пророком». В своем стихотворении он упрекает Францию за ее неуважение к Нострадамусу и ста­рается показать какой высокий дар она в нем презирает».

Летом 1559 года французский король Генрих IIвыдавал свою старшую дочь замуж за испанского короля. В про­грамму свадебных торжеств входил и трехдневный турнир. Сам Генрих Второй принял решение стать участником тур­нира. Его противником оказался граф Монтгомери, англи­чанин, гораздо более молодой, чем французский король.

Незадолго до этого, в середине августа того же года — Ге­нрих встретился с Мишелем Нострадамусом, который в од­ном катрене своих «Центурий» предсказал гибель короля на турнире от более молодого и напористого противника.

Любопытно, что Нострадамус считал случай с Генрихом Вторым не пророчеством, а скорее предостережением.

26 июня 1559 года Генрих Второй скончался от мучи­тельной раны. Событие это произвело на страну столь сильное впечатление, что о Нострадамусе начали поговаривать как о маге и волшебнике. Чернь в своем возбуждении даже сожгла чучело Нострадамуса.

Нострадамус умер от разрыва сердца в 1566 году, на шестьдесят третьем году жизни.

Он достаточно точно предсказал день своей смерти. Его друг и историограф Шавиньи, в то время уже доктор права, пишет: «В тот день, когда он сменил эту жизнь на другую, я находился около него в течение многих часов, и когда позд­но с ним попрощался до следующего утра, он мне сказал: «Вы меня не увидите в живых при восходе солнца».

После Нострадамуса остались три сына (Цезарь, Андрэ и Карл) и три дочери (Мадлен, Диана, Анна).

Цезарь ничем особенным себя не проявил, а Мишель стал астрологом, но, не обладая талантом отца, кончил пло­хо: предсказал однажды, что город Пузен сгорит дотла, а когда предсказание не сбылось, пытался его поджечь, был захвачен на месте преступления и казнен в 1575 г.

Посмертная судьба Нострадамуса столь же беспокойна, как и его жизнь. Потомки не вняли предупреждению эпита­фии. В 1791 г. революционные гвардейцы разрушили гробницу Нострадамуса и выкинули его кости из могилы. Один из осквернителей праха наполнил вином череп Нострада­муса и выпил за бессмертие революции. Нелишне будет до­бавить, что все участники этого акта умерли насильствен­ной смертью, а сама революция была похоронена Наполео­ном 13 декабря 1799 г. Остатки мощей Нострадамуса были спасены его почитателями и перезахоронены в церкви св. Лаврентия в Салоне, где и находятся и по сей день.

Уже через три года после выхода первого цикла стихов Нострадамуса появилась анонимная книга против него, на­званная «Чудовище кощунства», в которой Нострадамуса сравнивают с Геростратом. А в современной монографии Л.Э. Ле Вера «Пророчества и загадки Нострадамуса» (1979) автор на основе лингвистического анализа пришел к заключению, что пророчества в закамуфлированном виде описывают современные автору события.

Чрезвычайно опасливо относились к Нострадамусу то­талитарные режимы. В фашистской Германии его заботли­во фальсифицировали и истолковали в благоприятном для Гитлера отношении. В истово материалистичном Совет­ском Союзе не только книга Нострадамуса, но и само упо­минание его имени было строжайшим образом запрещено.

Советские ученые очень подозрительно относились к Нострадамусу, изымая из переводной литературы всякое упоминание о нем. Так, в комментариях к академическому изданию «Фауста» Гете характеризуются все, даже второ­степенные исторические личности, но Нострадамус пропу­щен, хотя упоминается на первой же странице бессмертно­го творения Гете.

Не найти не только статьи, но даже мимолетного упоми­нания о Нострадамусе в Большой Советской Энциклопе­дии IIIиздания. Это и не удивительно, ведь еще за 400 лет до советской власти Нострадамус предвидел ее безбожную, бесчеловечную сущность и предрекал ее нескорый, но неизбежный крах.

Он предсказал Великую французскую рево­люцию и смену календаря. Предвидел казнь короля и королевы. Назвал имена Наполеона («Наполеарт») и Гитлера («Гислер»), предска­зал изобретение самолета («летающие желез­ные птицы, которые будут изливать с неба огонь и смерть»).

Из предсказаний, касающихся России, ко­торую Нострадамус называл Великой Север­ной страной, особенно важным было предви­дение «самой жестокой и самой безбожной вла­сти за всю историю». По словам Нострадаму­са, она должна была продлиться 73 года 5 ме­сяцев и 14 дней. Руководствуясь его стихотворением В. К. Завалишин еще в 1974 году предсказал окончание правления коммунистов в августе 1991 года: 12 июня 1991 года, когда Ельцин был из­бран президентом России, день в день завер­шился срок, предсказанный Нострадамусом в XVIвеке. Юридически советская власть закон­чилась, хотя нас ждал еще и августовский путч.

Весь мир, затаив дыхание, читал и пере­читывал строки о некоем «вавилонском дик­таторе», который нападет на «процветающий город великого эмира». «Вода будет гореть как огонь». Американцы даже сняли фильм, в ко­тором «городом великого эмира» был Нью-Йорк, а вавилонского диктатора олицетворял человек в голубом тюрбане. Фильм был назван «Нострадамус» и с успехом шел в прокате в 80-х годах.

На самом деле «городом великого эмира» оказался эмират Кувейт, на который напал дей­ствительно вавилонский (иракский) диктатор Хусейн. Вода много дней горела из-за разлитой нефти.

Автор аннотации к одной из современных книг о Нострадамуса оценивает его пророчества таким образом: «Пророчества Мишеля Нострадамуса, которые отличаются незамысловатой точностью, вот уже четыре века продолжают неумолимо сбываться, поражая и завораживая весь мир», передает Joinfo.ua со ссылкой на украинские СМИ.

Сам же автор книги, Джон Хоуг, утверждает: «Нострадамус предсказал много изобретений человечества, в том числе, радио, спутники в форме дисков, подводные лодки и кислородные маски. Пророчества Нострадамуса рассказали нам о ядерной бомбардировке Хиросимы и Нагасаки, о полете человека на Луну, а также о гибели «Челленджера» и попытке покушения на президента Рейгана. Мы увидим расцвет и упадок коммунизма, море огня и ливни ракетных залпов в Персидском заливе ».

Первое и самое главное предсказания на 2016 год от знаменитого Нострадамуса говорит о том, что в начале этого года на Земле родится новый мессия, который в будущем станет объединителем земель и спасет цивилизацию от зла и разврата, в которую люди будут медленно погружаться. Более того, именно на начало этого периода Нострадамус относит зарождение новой религии, которая очень быстро распространится по всему миру и вокруг которой объединится все общество.

На территории, которую занимает сегодня Украина, возникнет центр новой цивилизации. Нострадамус утверждал, что «бедствия, которые грозят человечеству, обойдут Украину стороной». По словам Нострадамуса, «разбитая Украина станет родиной религиозного возрождения христианского мира...»

Еще одна известная предсказательница Ванга говорила: «Все будет, как лед, и только одно останется - слава Владимира, слава Киевской Руси. Слишком много принесено в жертву. Никто не сможет остановить Украину. Все сметет она со своего пути и не только сохранится, но и станет властелином мира... Украина понизится и снова займет свое место... В Украине родится много новых людей, которые сумеют изменить мир».

Ванга предсказала мощный духовный подъем Украины: «Бог дал ей силу!.. Нет силы, которая смогла бы сломить Украину. Она будет развиваться, расти и крепнуть».

Пророчества Нострадамуса на 2016 год расшифровываются совсем непросто, порой вдвойне, ведь великий провидец жил в период расцвета инквизиции и максимально шифровал свои тексты. Однако при детальном расшифровке можно понять, что в первой половине 2016 г. возникнет серьезный конфликт на Ближнем Востоке, а именно Иран объявит ультиматум Турции и мир рискует оказаться на пороге Третьей Мировой Войны.

Высказывался знаменитый предсказатель и о глобальных катаклизмах, которые состоятся во втором полугодии. Так, пророчества Нострадамуса говорят о глобальном потопе, так как проливные дожди будут угрожать затоплением Европы и многочисленными жертвами. А вот Южное побережье Индийского океана будет страдать от сильных цунами, которые принесут невиданные доселе разрушения. Также есть пророчества на 2016 год и о голоде, который возникнет в Африке - он приведет к массовому бегству и переселение людей из африканского континента.

Согласно предсказаниям Нострадамуса для России в 2016-2017 годах война между двумя супердержавами: Россией и США через компьютерные атаки (вирусы). К сожалению, эта война возможна с применением ядерного оружия, взрывы от которого появятся на большей части земли в мае. Но это только предположение, согласно разгаданным зашифровкам.

В Украине предсказания Нострадамуса на 2016 год дают понять о том, что часть Молдовы захочет отколоться и приобщиться к Украине. Удастся ли этому процессу осуществиться и как на это отреагирует мировое сообщество - увидим в будущем.

Прогноз Нострадамуса на 2016 год в сфере развития экономики говорит о стабилизации всей экономики в мире. Люди начнут заселять подводную среду морей и океанов. Развиваться будут и обычные города. Ученые достигнут результатов в области генетического клонирования. Органы, выращенные искусственным путем, будут использовать для пересадки.

В 2025 г. Россия окончательно расстанется со своим утопическим (коммунистическим прошлым) прошлым, перестанут праздновать день революции 7 ноября.

Европа полностью объединится, но Великобритания выйдет из состава объединенной Европы из-за разногласий с Францией.

(продолжение следует)

(продолжение)

Лурианская каббала,

основанная на мотивах катастрофы и преодоления ее последствий (швират ха-келим— `ломка сосудов` и тиккун — `исправление`), перекликается с представлениями современников о судьбе еврейского народа. Согласно учению Ицхака Лурии, которое было записано его учеником Хаимом Виталом, Бог, наполнявший первоначально вселенную, «сократил» себя (цимцем эт ацмо), освободив таким образом место для творения. На первом этапе эманации свет, исходивший из глаз Адама кадмона — первого творения Божьего, — оказался слишком сильным для вмещавших его сосудов, и они разбились. Частицы сосудов и содержавшегося в них света рассыпались по вселенной, став добычей злых сил, властвующих в низших мирах. Отражением этой космической катастрофы в истории еврейского народа является галут. За катастрофой немедленно последовало исправление: рассеянные частицы стали возвращаться к своему источнику. Однако этот процесс не был завершен, так как первородный грех вновь нарушил гармонию и привел к еще большему рассеянию этих частиц. Роль человека на земле заключается в возвращении частиц к их источнику, восстановлении тем самым гармонии в высших мирах и уничтожении сил зла. Сотворение мира, в прошлом основная тема каббалы, уступает в лурианской каббале место эсхатологической теме восстановления пошатнувшегося порядка мироздания. Направленное на это выполнение религиозных предписаний приводит к вызволению искр (ницоцот) из плена злых сил, сочетанию мужского и женского элементов в мире сфирот и спиритуализации материального мира. Таким образом, человек, во всех аспектах своего существования, становится активным и незаменимым участником процесса восстановления космической гармонии. Миссия собирания и вознесения рассеянных искр, подготовка пути избавления поручена Израилю. Галут — это не только наказание и испытание, но и миссия. Мессия придет лишь тогда, когда добро во вселенной будет полностью отделено от зла, когда ни одной искры святости не останется среди клиппот — сил зла. По словам Хаима Витала, «собирание изгнанников само означает собирание всех искр, пребывавших в изгнании». В лурианской каббале национальные мотивы сливаются с космическими в едином великом мифе изгнания и искупления. Теургические мотивы, существовавшие и в ранней каббале, приобретают в лурианской каббале особую силу. Охватывая все стороны жизни, лурианская каббала выходит за рамки спекулятивного учения, становясь бытом. Неслучайно именно в этот период каббала, являвшаяся до тех пор достоянием избранных, проникает в широкие круги еврейского народа.

Важнейшим элементом учения о космической реинтеграции (тиккун) является идея возвращения вселенной в совершенное состояние, предшествовавшее ломке сосудов (швират ха-келим), с помощью духовного света, исходящего из чела Адама кадмона. Под воздействием сфирот, не затронутых мировой катастрофой, формируются новые устойчивые структуры, парцуфим (`лики`), которые занимают место сфирот в качестве главных проявлений Адама кадмона. В каждом из парцуфим силы новой эманации связываются с силами, поврежденными при ломке сосудов; каждый «лик» представляет собой особый этап процесса очищения и преобразования мира.

Пять главных парцуфим:

·         абба(`отец`),

·         имма(`мать`),

·         арих анпин(буквально `долгий лик`, то есть долготерпеливый),

·         зе‘ейр анпин(буквально `короткий лик`, то есть нетерпеливый),

·         нукба де-зе‘ейр(женская ипостась зе‘ейр) — образуют новый облик Адама кадмона, отличный от предшествовавшего ломке сосудов.

Парцуфимобразуют также «мир равновесия» (олам ха-маткела), идентичный миру сфирот (олам ха-ацилут) более ранней каббалы. Нисходящий поток эманации последовательно образует миры бриа (`творение`), иецира (`творческое оформление`) и асия (`действие`). Завершение процесса тиккун требует активного вмешательства человека, которое должно вернуть олам ха-‘асияна предназначенное ему духовное место, полностью отделив его от мира клиппот. Этот процесс идентичен избавлению: в нем преодолевается не только историческое изгнание еврейского народа, но и мистическое изгнание Шхины, вызванное ломкой сосудов.

Следование предписаниям Торы открывает путь к исправлению мира и достижению вечного блаженного единства всех сотворенных существ с Богом, то есть мессианской эры.

Несмотря на хронологическую близость, лурианская каббала является прямой противоположностью каббале Кордоверо. Здесь на смену стройным теориям приходят яркие описания сотворения мира, диалектики Божественного света, космической катастрофы, взаимоотношения в мире сфирот и в так называемом мире скорлупы (олам ха-клиппот), то есть мире зла. Ицхака Лурию не останавливают теологические проблемы, стоявшие перед каббалистами предыдущих поколений. Антропоморфизм, онтологизация зла, дуализм, сексуальные мотивы, развитая демонология — все то, что тщательно приглушалось в прошлом, открыто выходит на первый план в лурианской каббале.

Лурианская каббала оказала огромное влияние на все еврейские мистические учения и движения в последующие века, прежде всего на саббатианство  и хасидизм. Учение Лурии никогда не вызывало разногласий среди еврейских мыслителей; его одинаково почитали как саббатианцы и хасиды, так и их противники.

После изгнания евреев из Испании каббалистическое творчество не прекращалось на протяжении столетий. Каббалистические центры Польши прекратили свое существование лишь с началом 2-й мировой войны. В Северной Африке и Йемене каббала изучалась вплоть до создания Государства Израиль и начала массовой алиииз этих стран. В Израиле каббалистические круги существуют по сей день.

Практическая Каббала.

Наряду с каббалой как учением существует понятие практической каббалы, представляющей собой род магии, целью которой является воздействие на высшие миры, что достигается с помощью сосредоточенного созерцания тайного смысла имен Бога,особых молитв, словесных и буквенных формул и амулетов. Практическая каббала упоминается в различных каббалистических произведениях, в частности в Зохаре, хотя она существовала задолго до появления каббалистического учения и была, по-видимому, известна уже вавилонским гаонам.

Влияние Каббалы на еврейскую и нееврейскую мысль.

Каббала наложила глубокий отпечаток на все последующее развитие еврейской религиозной культуры. В широких кругах еврейства ее влияние отразилось в литургии, обычаях и повседневной жизни. Многие каббалистические обычаи стали неотъемлемой частью еврейского религиозного быта, нередко утрачивая первоначальное значение. Одним из таких обычаев является третья субботняя трапеза, которой каббалисты Цфата приписывали магическую силу, способствующую соединению мужских и женских начал в мире сфирот.

Во многих произведениях 15–18 вв., не относящихся к собственно каббале, нашли отражение те или иные каббалистические мотивы. Особенно сильное влияние каббала оказала на нравоучительную литературу этого периода.

На всех этапах своего существования каббала привлекала к себе интерес виднейших представителей раввинистических кругов, таких как Аврахам бен Давид из Поскьера,Нахманид, Иосеф Каро, Иехуда Леви бен Бецалель (Маарал) из Праги, Элияху бен Шломо Залман (Виленский Гаон) и многие другие. Выдающимся каббалистом 18 в. был мыслитель и поэт Моше Хаим Луццатто. К традиционным каббалистическим мотивам обращался в новейшее время А. И. Кук.

Однако с момента своего появления каббала натолкнулась и на резко отрицательное отношение некоторых авторитетов, видевших в ней угрозу традиционному иудаизму. Одним из первых противников каббалы был Элияху Дельмедиго.

Несмотря на специфически еврейский характер, каббала вышла за пределы иудаизма.

В 15 в. в Европе появляется движение, утверждающее, что истинный, скрытый смысл каббалы — христианский. Основоположником христианской каббалы стал один из интереснейших представителей эпохи Возрождения Пико делла Мирандола. Христианские каббалисты видели в каббале откровение, с помощью которого можно постигнуть тайны Пифагора и Платона. С этой каббалой, просуществовавшей до 18 в., связано также имя христианского мистика Я. Бёме (конец 16 в. – начало 17 в.). Влияние каббалы прямо или опосредованно испытали такие философы, как Ф. Шеллинг, Ф. Баадер, В. С. Соловьев, Н. А. Бердяев, психолог К. Г. Юнг и многие другие мыслители.

Взаимодействие между христианством и еврейством на почве Каббалы породило мессианское движение Саббатая Цеви (XVII в.), Франка и франкистов (XVIII в.) и наконец, хасидизм, с его цадиками, доныне процветающий в юго-западной. России и Галиции. После этого раввины ввели строгие правила и ограничения к изучениюКаббалы

Исследование каббалы.

Изучение связанных с каббалой проблем почти так же старо, как и сама каббала. Среди критических произведений прошлых столетий следует упомянуть «Митпахат сфарим» («Обертка книги», 1768) Я. Эмдена. В 19 в. исследования в области каббалы были предприняты А. Еллинеком, Г. Грецем, М. Штейншнейдером и другими. В настоящее время исследования этих ученых представляют чисто исторический интерес. Отношениееврейских исследователей 19 в. к каббале носит чаще всего апологетический характер, исключением является крайне отрицательное отношение Г. Греца, видевшего в каббале воплощение обскурантизма и шарлатанства. Новый подход к исследованию каббалы наметился лишь после 1-й мировой войны. Вклад в эту область науки внесли Ш. А. Городецкий и И. Тишби, однако самое важное место в области исследования каббалы по сей день бесспорно принадлежит Г. Шолему, создавшему целую область критического исследования каббалы и реабилитировавшему ее как религиозный и культурный феномен. В 1925 г. в Иерусалиме был создан центр по исследованию каббалы, во главе которого Г. Шолем стоял в течение многих лет.

(продолжение следует)

(продолжение)

Каббалисты Жероны.

Из Прованса каббала постепенно проникает в христианскую часть Испании, где за относительно короткий период каббалистическое творчество достигло многообразия и глубины. Один из каббалистических центров Испании существовал с 1230 г. по 1260 г. в небольшом каталонском городке Жерона.

Жеронская каббала близка по духу каббале Сагги Нахора, непосредственными учениками которого были ее основные представители Эзра бен Шломо (умер в 1238 г. или 1245 г.) и Азриэль из Жероны (начало 13 в.). Между обоими центрами осуществлялась непрерывная переписка. С жеронской каббалой связано также имя Нахманида, собственно каббалистические произведения которого немногочисленны, однако в его комментариях к Библии можно уловить намеки, свидетельствующие об интересе к каббале.

Самым оригинальным представителем этой группы по праву считается Азриэль, перу которого принадлежат многочисленные произведения, в том числе комментарии к системе десяти сфирот и легендам Талмуда. Представители жеронской каббалы придерживаются в своих произведениях одних и тех же общих принципов, варьируя лишь элементы. Их каббала широко использует идеи неоплатонизма и другие философские течений средневековья. В Жероне была, по-видимому, написана «Сефер ха-тмуна» («Книга образа»), анонимное произведение, посвященное сотворению и структуре мира. Согласно этой книге, мировой процесс аналогичен земледельческому процессу в Древнем Израиле. Как в земледелии через каждые семь лет наступает новый цикл, а через каждые 49 лет — юбилейный год, так и мир создается заново каждые семь тысяч лет, причем каждый раз под влиянием одной из семи нижних сфирот, а по прошествии 49 тысяч лет наступает юбилейное тысячелетие, когда все сущее исчезает, а нижние сфирот возвращаются к своему источнику — третьей сфире бина (`разум`).

Другие течения испанской Каббалы 13 века.

В середине 13 в. в испанской каббале появляются новые течения. В Кастилии возникает гностическое направление так называемого левого столба. Представители его первого поколения — братья Я‘аков и Ицхак Кохен— развили теорию, согласно которой существует система эманаций зла, по своей структуре аналогичная Божественным эманациям. Эта группа каббалистов особое внимание уделяла демонологии, в том числе образам Самаэля и Лилит. В их учении впервые появляются и сексуальные мотивы, занявшие впоследствии столь важное место в каббале. Братья Кохены занимались составлением списков злых и добрых ангелов, а также разработали особую экстатическую систему изложения, которая не сохранилась.

К кастильской школе принадлежат также два других крупных каббалиста — Моше бен Шим‘он из Бургоса (1230/35–1300) и Тодрос бен Иосеф Абул‘афия, в произведениях которых гностическая каббала получила дальнейшее развитие. Гностическое направление сыграло важную роль в формировании каббалы, в первую очередь, благодаря своему влиянию на Зохар.

В 1250–60 гг. в Испании достигает расцвета экстатическая каббала. Сторонники этого направления, сформировавшегося, по-видимому, под влиянием мусульманской мистики — суфизма, византийской мистики — исихазма и т. п., стремятся достичь религиозного экстаза и «восхождения» путем углубленного изучения имени Бога, букв и буквосочетаний. Ими была разработана особая молитвенная традиция, существующая по сей день. К представителям этого направления относятся Барух Тогарми (вторая половина 13 в.) и в особенности Аврахам бен Шмуэль Абул‘афия, произведения которого отвергались многими каббалистами, видевшими в них угрозу традиционной молитве.

Особое направление каббалы представлено Ицхаком бен Аврахамом Ибн Латифом(1210–80). Его творчество является попыткой синтеза каббалы и философии, которые, по его мнению, обретают смысл лишь в единой системе умозрений. Будучи последователем Шломо Ибн Габирола, Ибн Латиф сочетает элементы его философии (например, понятие Божественной воли) с каббалистической системой сфирот.

Зохар.

Время расцвета каббалы — 1270–1320 гг. В этот период написано наиболее важное каббалистическое произведение «Сефер ха-зохар» («Книга сияния»), сокращенно Зохар, ставшее для каббалистов одной из священных книг иудаизма наряду с Библией и Талмудом. По традиции, автором Зохара считается рабби Шим‘он бар Йохай, однако уже вскоре после появления книги в некоторых раввинистических кругах возникло сомнение в подлинности его авторства.

Одним из трудов, опровергающих древность Зохара, является книга Элияху Дельмедиго«Бхинат ха-дат» («Исследование религии»).

Г. Грец первым высказал предположение, что автором Зохара был кастильский каббалист Моше бен Шем Тов де Леон, принадлежавший к так называемому теософскому, или символистскому направлению каббалы.

В относительно короткое время (основная часть Зохара написана в 1280–86 гг.) Моше де Леон написал обширное, единственное в своем роде, эпическое произведение, создав не только его фабулу, но и его язык, являющийся амальгамой арамейского языка Вавилонского Талмуда и перевода Онкелоса (см. Онкелос и Аквила), испанских и арабских слов, а также собственных неологизмов. Полное издание Зохара — мистического комментария к Торе — состоит из 22 томов (Иер., 1945–58). Все части Зохара, за исключением нескольких коротких произведений, не имеющих названия, а также раздела «Ра‘ая мехемна» («Верный пастырь»), темой которого являются запреты и предписания Торы, и «Тиккуней ха-Зохар» — комментариев к первому слову книги Бытие, написанных неизвестным автором в начале 14 в., принадлежат перу Моше де Леона.

С литературной точки зрения Зохар представляет собой множество мидрашей, чаще всего каббалистического характера, объединенных общей фабулой: герои Зохара — рабби Шим‘он бар Йохай, его сын Эл‘азар и его ученики странствуют по Эрец-Исраэль. Во время этих странствий они сами, а также встречающиеся на их пути люди (часто старики и дети) рассказывают мидраши каббалистического содержания, темой которых является познание таинств Божества.Нередко автор Зохара придает рассказам характер мифов и сопровождает их каббалистическим толкованием. В каббале Зохара каждый стих несет в себе миф, каждое слово — символ, за которым скрывается тайна.

По мнению автора Зохара, библейское повествование нельзя понимать ни буквально, ни аллегорически, — оно не что иное, как символичное описание процессов, происходящих в мире сфирот.

В каббале Зохара нашли то или иное отражение большинство каббалистических теорий, о знакомстве с которыми автора свидетельствует содержание книги. Зохар использует символику света и учение жеронской каббалы о сфирот, но вместе с тем отвергает учение о мировых циклах, содержащееся в «Сефер ха-тмуна»; развивается демонология и сексуальная символика гностической каббалы, нередко встречаются в книге каббалистические термины, заимствованные Моше де Леоном у его друга, каббалиста Иосефа Гикатилы (Джикатилы; 1248 – около 1325). Трудно говорить о какой-то определенной линии в каббале Зохара, так как автор книги не стремится к построению спекулятивной системы, предпочитая свободное изложение переполняющих его идей, даже если некоторые из них находятся в очевидном противоречии друг с другом. В то время как каббалисты предыдущих поколений занимались построением теорий, автор Зохара создает пластическую картину взаимоотношений и процессов в высших мирах.

Влияние Зохара на дальнейшее развитие каббалы было чрезвычайно велико. Затмив произведения раннего периода, Зохар оставался важнейшим каббалистическим произведением вплоть до появления лурианской каббалы (Ицхак Лурия), которая, однако, также основана на каббале Зохара.

Основной посылкой Зохара, как и всей каббалы, является положение, что материальный мир—это лишь видимый аспект незримой реальности, одновременно символ и часть этой высшей реальности, недоступной физическому восприятию, но частично раскрывающейся посвященным в тайны эзотерической мудрости. Каббала утверждает единство сокровенного и видимого миров: любое явление в низшем мире связано с процессами в высшем, духовном мире; это соответствие между высшей и низшей сферами присуще всем частям Божественного творения. Центральным и самым полным символом этого соответствия является человек, в котором Творец соединил все тайны обоих миров. Одной из главных идей каббалы является положение, что высший и низший миры могут влиять друг на друга. Каждое событие в низшем мире вызывает соответствующее изменение в высших сферах. Человек является поэтому активным сотрудником Бога, соучастником в работе творения. Руководством человеку в этой работе служит Тора, в которой каббалисты усматривают как бы шифрованное описание динамики внутренней Божественной жизни, лежащей в основе творения. Каббала стремится расшифровать сокровенный смысл Писания.

Человеческий ум не может проникнуть в глубочайшую тайну трансцендентного Божества (Эйн-соф). Он может постичь лишь облачения (левушим) Божества — Его проявления в качестве живого Бога религии в бытии, творении и откровении. Эти «облачения», по существу, являются эманациями Божества, проявлениями Его сокровенной сущности и одновременно каналами (циннорот), по которым Божественное влияние проникает во все миры и действует в них.

Божественные эманации именуются обычно сфирот, однако наряду с этим понятием в ранних произведениях каббалы и даже в Зохаре употребляются термины миддот (`качества`), мадрегот (`ступени`) и другие. Учение о сфирот призвано перебросить мост через пропасть, отделяющую абсолютно трансцендентное Божество от сотворенного Им мира, объяснить сотворение мира с помощью противоположного понятию «творения из ничего» учения об эманации. Стоящее выше всякого определения Божество (эйн-соф) обретает определенность в десяти сфирот, олицетворяющих Его различные атрибуты. Сфирот сравниваются с перевернутым деревом, чьи корни на небе, а крона на земле. Совокупность сфирот образует космическое тело первочеловека (адам кадмон), в котором заключены все потенции мирового бытия.

Схематический порядок сфирот таков:

1) кетер элйон (высший венец Бога);

2) хохма (мудрость), первое реальное проявление эйн-соф, содержащее идеальный план всех миров;

3) бина (разум), то есть Божественный разум, в котором сокровенный прообраз обретает конкретность и форму;

4) хесед (любовь, или милосердие Бога);
5) гвура (сила), или дин (суд) — источник Божьего суда и кары;

6) рахамим (сострадание), или тиф’ерет (красота Бога), эта сфира служит посредником между двумя предыдущими, внося в мир гармонию и согласие;

7) нецах (вечность Бога);

8) ход(величие Бога);

9) иесод (основа всех действующих сил в Боге);

10) малхут (царство Бога), воспринимающая, «женская» потенция, через которую Божественный поток передается низшим мирам. Эта сфира отождествляется в Зохаре с Кнесет-Исраэль, мистическим прообразом общины Израиля, или со Шхиной, Божественным присутствием в мире.

Все сфирот, кроме первых трех, находят мистическое воплощение в библейских персонажах патриархов, Моисея, Аарона, Иосифа, в свою очередь, отождествляемых с частями тела первочеловека (адам кадмон). Давид отождествляется со сфирой малхут.

Взаимоотношения между сфирот, их разделение и соединение представляют, в глазах каббалистов, тайну внутренней жизни и единства Бога, а также космической гармонии и единства между высшим и низшим мирами. Судьба низшего мира отражает динамику сфирот: мир и добро обусловлены влиянием сфиры хесед, война и голод — сфиры гвура. Но и жизнь сфирот, в свою очередь, испытывает влияние человеческих поступков; между сфирот и человечеством существует взаимодействие. Умножение греха ведет к изгнанию Шхины; с ней в изгнание уходит и народ Израиля. Добрые дела — молитва и исполнение мицвот — приближают возвращение Шхины из изгнания.

Органы человеческого тела соответствуют десяти сфирот, человек должен обеспечить господство высших сфирот над низшими, чтобы достичь общения с Богом (см. Двекут). Первоначальная гармония Бога, человека и мира была нарушена грехопадением Адама, которое принесло в мир смерть и зло (см. Добро и зло). После смерти человека его душа подвергается суду и направляется в ад, рай или в гилгул. После появления Зохара учение о переселении душ (гилгул)стало одной из основных доктрин каббалы.

Испанская Каббала 14–15 вв.

Каббалистическое творчество Испании не угасало на протяжении последующих двух столетий. Одно из направлений этого периода представлено учениками Шломо Адрета, исследовавшими тайный смысл каббалистических отрывков из комментариев Нахманида к Торе. К важным каббалистическим произведениям 14 в. принадлежит «Сефер ха-плиа» («Книга удивления»), темой которого является мистический смысл мицвот и в котором нашли отражение антиномические мотивы, столь редкие в иудаизме вообще, и в каббале в частности. Детальный анализ этой книги в последние годы показал, что мотивы эти не столь очевидны, как было принято считать в прошлом.

В 15 в. намечается некоторый спад каббалистического творчества в Испании, хотя оно не угасает вплоть до изгнания евреев из страны в 1492 г. К началу 15 в. каббалистическое творчество постепенно проникает в Италию, где оно носит явно компилятивный характер. Среди итальянских каббалистов этого периода — Менахем Реканати и неизвестный автор «Ма‘арехет ха-Элохут» («Системы Божества»), систематизирующий в своем произведении основные принципы и символы каббалы.

Философ-каббалист Давид бен Иехуда Мессер Леон (1476/72?–1526?) посвятил философским принципам каббалы книгу «Маген-Давид», оказавшую влияние на нескольких позднейших каббалистов, в том числе на Меира Габбая (1480 – после 1540) и Моше Кордоверо.

После изгнания евреев из Испании каббала распространяется во многих еврейских центрах Европы и Азии. В последующие десятилетия группы каббалистов появляются в Эрец-Исраэль (главным образом в Иерусалиме), Польше, Турции, Северной Африке и других местах.

С XV в. являются каббалисты и между христианскими писателями: в Италии - Пико-де-Мирандола; в Германии - Рейхлин («De arte cabbalistica» и «De Verbo mirifico»), Корнелий Агриппа ф.-Неттесгейм («De occulta philosophia») и Парацельс; во Франции - Вильгельм Постель (XVI в.); в Англии - Роберт Флудд или de Fluctibus и Генрих Мор (XVI - XVII вв.).

Каббала после изгнания евреев из Испании. Каббалисты Цфата.

После изгнания евреев из Испании в каббале складываются два основных направления: «классическое», развивающее и систематизирующее уже известные теории испанской каббалы, и новое, сложившееся в Цфате. К первому направлению относятся Меир Ибн Габбай — автор произведения «Аводат кодеш» («Священнослужение»), систематически излагающего каббалистическую интерпретацию религиозных обязанностей человека, и Иехуда Хайят— автор комментария к вышеупомянутому труду «Ма‘арехет ха-Элохут».

Каббалисты второго направления объединены скорее местом — Цфатом, — чем общим учением. Среди представителей этой группы столь разные каббалисты, как Моше Кордоверо, Шломо Алкабец, Иосеф Каро и Ицхак Лурия.

Учение Моше Кордоверо является единственной в истории каббалы попыткой ее демифологизации и подведения под нее философской базы. Одной из основных проблем, стоявших перед Кордоверо, являлась диалектика единства и множества: перехода от скрытого Бога — эйн-соф (понятие, тождественное трансцендентной, неизменяемой, простой первопричине в средневековой философии) к сфирот — сложному, хотя и Божественному множеству. Чтобы объяснить этот переход, Кордоверо вводит в свою теорию три световые сущности (цахцахот), потенциально пребывающие в эйн-соф. Вечное существование этих промежуточных сущностей обеспечивает логически непротиворечивый переход от единства к множеству.

Несмотря на важное место, принадлежащее в истории каббалы учению Кордоверо, оно не получило распространения, частично в силу своего абстрактного характера, но главным образом из-за появления и расцвета лурианской каббалы. Огромное влияние этого учения на последующие поколения, несомненно, связано с трагедией, постигшей испанское еврейство. Изгнание евреев из Испании было воспринято современниками как космическая катастрофа, предвещающая конец мира. Последующие поколения жили в ожидании космических перемен, которые будут одновременно переменами в судьбе еврейского народа. 

(продолжение следует)

(продолжение)

Гермес Трисмегист 

Когда Египет был завоеван Александ­ром Македонским,он широко открылся влиянию греческой культуры. Новая столица страны — Александрия — вскоре превратилась в один из важнейших центров античной философии и просвещения, затмив в этом отношении даже греческие Афины. Все стороны жизни египтян оказались тогда под сильным иноземным влиянием. Не избежала новых веяний даже их традиционная древ­няя религия — наряду с почитанием старых богов утверждались новые куль­ты, древние мифологические и религиозные представления сменялись други­ми. Именно в эту эпоху в Египте возникает и распространяется своеобразное религиозно-философское учение герметиков. История его зарождения и раз­вития остается во многом неясной. Известно только, что с первых веков на­шел эры, если не раньше, в Египте стали появляться небольшие трактаты на греческом языке, в которых главную роль, то ли в виде автора этих трактатов, то ли в виде источника новой мудрости, играл Гермес Трисмегист («Трижды великий»). Из множества ходивших в то время «герметических» сочинений до нашего времени дошло лишь 18 трактатов.

Наиболее важен для понимания герметизма как религиозного учения пер­вый трактат — «Поймандр», в котором сам Мировой Разум (называемый здесь Поймандром, то есть «Пастырем мужей») беседует с неким пророком Герме­сом, а этот пророк — с другими людьми. Книга начинается с описания того, как Божество является автору, чтобы преподать ему высшую мудрость. «Од­нажды, — пишет Гермес, — когда я начал размышлять о сущем, мысль моя витала в небесах, в то время как мои телесные ощущения были притуплены, как в тяжелом сне, который наступает вслед за пресыщением пищей или боль­шой усталостью. Мне показалось, что Некто Огромный, без определенных очертаний предстал передо мной, окликнул меня по имени и сказал мне: «Что желаешь ты услышать и увидеть, постигнуть мыслью и знать?» «А кто ты? — спросил я. «Я Поймандр, Высший Ум. Я знаю, чего желаешь ты, и повсюду Я с тобой». «Я желаю, — сказал я, — изучить вещи, понять их природу и по­стигнуть Бога — вот о чем я хотел бы услышать». «Прими же в свою мысль все то, что ты желаешь знать, — сказал Он мне, — Я тебя научу»...»

И далее Поймандр раскрывает перед Гермесом величественную картину мироустройства. Прежде всего речь идет о сотворении мира. Гермесу в его видении открывается, что от Бога, который представляется ему как «Свет, мягкий и приятный, пленяющий взгляд», отделяется тьма «жуткая, мрачная, завивающаяся в спирали, подобно змеям». Эта тьма, как разъясняется дальше, есть неорганизованная материя. На следующем этапе в эту материю из Света опускается Святое Слово— Сын Божий.

«Ум, Бог, объединяющий мужское и женское начала, который есть жизнь и Свет, — поясняет Поймандр, — сотво­рил Своим Словом иной созидающий Ум — Демиурга, бога огня и дыхания, который создал затем семь Управителей, объемлющих в своих кругах мир чувственный и управляющих им с помощью того, что называют Судьбой». Усилиями этих Управителей «вода и земля были отделены друг от друга по воле Ума, и земля выпустила из своего лона тварей, которых она в себе содер­жала: четвероногих, пресмыкающихся, животных диких и домашних». Венцоммиротворчества является создание Человека. Этот Первочеловек был существо настолько совершен­ное, что вполне равнялся самому Богу, ноо когда он познал красоту породив­шего его света, ему тоже захотелось творить. Для этого он обратился к материальному миру, который был создан Демиургом. И это жела­ние стало причиной его падения. О том, как это случилось, Гермес гово­рит так. Увидев в Природе прекрасный образ Бога, который был всего лишь только его от­ражением, Человек воспылал к ней любовью и пожелал поселиться в ней. «И в го же мгновение, как он этого возжелал, — пишет Гермес, — он это и совер­шил... Природа заключила его в объятия, и они соединились во взаимной любви. Вот почему единственный из всех существ, живущих на земле, Человек, смертен телом и бессмертен по своей сущности...»

На этом положении строилась этика герметизма: если любовь лишила человека бессмертия, то он может обрести его вновь лишь путем отвращения от любви и всего того, что с нею связано. Отсюда шла проповедь отвлечения от чувственности и проповедь аскетизма. \ После кончины различных людей ожидают различные судьбы. Поймандр говорит: «Что касается неразумных, порочных и злых, завистливых и алчных, убийц и безбожников, Я далек от них и предос­тавляю их демону мстителю, который, применяя к заслужившему это челове­ку огненную иглу, изливает в его органы чувств всепроникающий огонь, все больше и больше толкает его (человека) на зло, дабы усугубить его наказание, и непрерывно разжигает его страсти ненасытными желаниями, питает их и раздувает в грешнике неугасимое пламя, поглощающее его».

Что касается людей праведных, то, расставшись со своим телом, они возносятся через семь небесных сфер к восьмой сфере и восходят к самому Богу, но не просто слива­ется с ним, а как бы рождается в Боге. «Таково конечное благо тех, кто владеет Знанием, — говорит Поймандр, — стать Богом».

Ранние каббалисты

Одним из древнейших источников каббалы является литература мистического характера, сложившаяся в 1–3 вв. н. э. в Эрец-Исраэль и Вавилонии на основании первой главы книги Бытие и первой главы книги пророка Иехезкеля — ма‘асе брешит и ма‘асе меркава; последняя из них известна в литературе мистицизма под названием сифрут ха-меркава(`литература колесницы`), или сифрут ха-хехалот(`литература чертогов`).

Танаимы были первыми каббалистами среди евреев; они появились в Иерусалиме примерно в начале третьего века до Христианской эры. Они считали, что книги «Иезекиила», «Даниила», «Еноха» и «Откровение» Св.Иоанна - чисто каббалистические книги. Эта тайная доктрина ранних каббалистов идентична с тайной доктриной халдеев, и заключает в себе в то же самое время многое из персидской мудрости, или «магии».

В отличие от каббалы, стремящейся к постижению сущности и внутренней диалектики Божества, центральной темой сифрут ха-хехалотявляются видения мистиков (иордей меркава), чья душа вознеслась к престолу Божьей славы (кавод), визуальные аспекты Бога, восседающего на небесном престоле. Этой литературе присущ описательный характер, а также специфическая терминология, унаследованная впоследствии каббалой, однако она лишена столь характерной для каббалы символики.

Мистические настроения этого времени отражены в некоторых отрывках из Талмуда (самый известный из них — рассказ о четырех мудрецах, вошедших в пардес — Хаг. 146) и в так называемой апокалиптической литературе (книга Эноха, четвертая книга Эзры), в которой важную роль играет образ ангела Метатрона (см. Ангелы).

Мистический опыт иордей меркава описывается в нескольких небольших по объему произведениях, по-видимому, написанных в Вавилонии в 6–8 веках: «Большие хехалот», «Малые хехалот», «Ши‘ур кома», «Алфавит рабби Акивы», «Мидраш Конен». Для этих произведений характерно чувство благоговейного трепета перед величием Божества. Часто в них описывается опыт прохождения через различные чертоги небесных дворцов (хехалот), охраняемых ангельским воинством, на пути к престолу славы. Книги содержат экстатические гимны, ссылки на сложную систему ангелологии, размышления о мистическом значении чисел и букв, указания на посты и очистительные обряды, которые предшествуют экстатическим видениям, и т. д. Эта литература оставила след в еврейской литургии (например, молитва Кдушша и многие гимны, включенные в литургию Десяти дней покаяния).

Одним из важнейших источников каббалы считается небольшое псевдоэпиграфическое (см. Апокрифы и псевдоэпиграфы) произведение «Сефер-иецира» («Книга творения», написана между 2 в. и 6 в. н. э., а по некоторым данным — в 8–9 вв.). Центральной темой этой книги, проникнутой неоплатоническими идеями, является описание 32-х элементов мироздания — 22-х букв ивритского алфавита и десяти первочисел — сфирот. Понятие сфира стало впоследствии одним из основных понятий каббалы, наделившей его новым смыслом. В каббале десять сфирот приобрели значение ипостасей сокровенного Бога, каждая из которых наделена специфическими качествами.

Другой важнейший источник каббалы — литература мидраша, по-новому интерпретированная.

Р. АКИБА БЕН ИОСИФ, один еврейских мудрецов, был родом из новообращенных (т.е. изначально не иудей). Он стал раввином, составил множество комментариев к Священному Писанию, да таких, что они приводили в изумление современников: "Из каждого крючочка, - говорили они, - он может извлечь гору толкований". Эти толкования нередко носили весьма мистический характер, однако были настолько хороши, что раввины так и не осмелились причислить его к еретикам, как некоторых  мудрецов[1]. Известно его мистическое толкование букв Торы , так называемых «коронок» над ними. Когда произошло восстание Бар-Кохбы (135), Акиба принял его за Мессию, последовал за ним и вместе с ним был казнен римлянами.

Именно Акибу часто считают автором первых каббалистических книг, Сефер Йецира и Зогар, но это мало вероятно. А вот основные положения каббалистической мысли он вполне сформулировать мог.

Несомненное влияние на каббалу оказали некоторые идеи Са‘адии Гаона, а также произведения других гаонов (6–11 вв.), в которых нашли отражение представления о магии, ангелологии и демонологии этого периода.

Оформлению каббалы предшествовало появление в 12 в. другого еврейского эзотерического учения на севере Франции и юге Германии — Хасидей Ашкеназ. Ранние каббалисты находились в контакте с его представителями, от которых каббала переняла некоторые мотивы, например, учение об особом херувиме (торат ха-крув ха-меюхад). Хасидей Ашкеназ (Иехуда бен Шмуэль хе-Хасид, Эл‘азар бен Иехуда из Вормса) проповедовали аскетизм, равнодушие к земным благам и смирение. Они подчеркивали значение особой душевной настроенности в молитве (кавана).

Мистическое умозрение Хасидей Ашкеназ было посвящено тайне херувимов и восседающей на них славы Божьей, в которых усматривалось проявление скрытого, трансцендентного Божества. Эти темы заимствованы из более ранних мистических учений. Хасидей Ашкеназ повлияли на создание так называемой практической каббалы (см. ниже) и явились главными представителями экстатического направления в мистике. В отличие от каббалы учение Хасидей Ашкеназ не получило широкого.

Каббала не является совершенно оригинальным учением, но многие из элементов, заимствованных ею из еврейских и нееврейских источников, были изменены до неузнаваемости или получили новую интерпретацию.

С нееврейскими источниками ранние каббалисты познакомились, вероятно, по произведениям средневековых еврейских философов и еврейской литературы предшествующих периодов. На формирование каббалы повлияли также гностицизм и неоплатонизм, хотя это влияние не всегда очевидно и неодинаково проступает в различных каббалистических течениях. Мистика Божественной колесницы представляет собой параллель гностицизму в еврейской эзотерической традиции: ее можно назвать «еврейским раввинистическим гностицизмом» — учением еретических еврейских сект периода таннаев (1–2 вв.) и, в особенности, 3–4 вв.

Заимствованная у неоплатонизма идея эманации приобрела в каббале форму учения о происхождении ряда Божественных сущностей — десяти сфирот (олам ха-сфирот, или олам ха-ацилут) из бесконечной неограниченной Божественной субстанции (эйн-соф), которой нельзя приписывать никаких атрибутов. Нематериальные сущности — сфирот находятся в постоянном динамическом взаимодействии и управляют материальным миром, создавая тем самым непрерывную цепь мироздания.

Но в то время как в неоплатонизме эманация является непроизвольным процессом, каббала видит в ней волевое действие Бога, сокрытого в глубинах своего бытия. С понятием эманации в неоплатонизме связана символика света, которая также перешла в каббалу. Образы факела, горящей свечи или солнца, излучающих свет, часто символизирующие в каббале Бога и десять сфирот, носят явный неоплатонический характер.

Гностическим элементом каббалы является дуализм в представлении о Божестве, получивший, однако, в каббале смягченную форму. Каббала различает два Божественных начала: беспредельность, абсолютно бескачественную и непостижимую (эйн-соф), и Творца, поддающегося постижению (сфирот). Но в отличие от нееврейского гностицизма, видевшего в божестве-демиурге воплощение зла, которое царствует в сотворенном им мире, каббала, в соответствии с традиционным представлением иудаизма, воспринимает мир как лучший из возможных миров, а сам факт его сотворения — как проявление Божественной доброты. Другим гностическим принципом, нашедшим отражение в некоторых течениях каббалы, является представление о зле как о самостоятельной онтологической сущности, образующей мир, который представляет собой отрицательное отражение Божественного мира — «другая сторона» (ситра ахара), или «левая сторона» (ситра ди-смола). Образ зла связан в каббале с различными мифологическими представлениями и развитой демонологией.

Известное влияние на формирование каббалы в 12 в. на юге Франции, по-видимому, оказало широкое распространение там еретического движения катаров, гностико-манихейское учение которых заключало в себе некоторые элементы, впоследствии ставшие характерными для каббалы: эзотеризм, дуализм, символику и т. д.

Поскольку в исчерпывающем своде комментариев к «Сефер-иецира», составленный в начале 12 в. Иехудой бен Барзиллаем ал-Барджелони, не упоминаются каббалистические комментарии, принято относить формирование каббалы к концу 12 в. – началу 13 в.

«Сефер ха-бахир». Каббалисты Прованса.

Первым произведением, содержащим отчетливо выраженные каббалистические элементы, считается книга «Сефер ха-бахир», принявшая окончательную форму, по-видимому, не ранее 12 в. Это псевдоэпиграфическое произведение, приписываемое танне рабби Нехунии бен ха-Кана (вторая половина 1 в. н. э.), с именем которого связаны предания мистического характера, состоит из небольших, не связанных между собой, часто непонятных комментариев к стихам из Пятикнижия, сопровождаемых притчами, а также отрывков из книги «Сефер-иецира» и мидраша.

В «Сефер ха-бахир» описываются десять Божественных изречений (ма’амарот, или миддот), которыми был сотворен мир. Название и описание некоторых из этих изречений соответствуют названию и описанию некоторых сфирот. Вместе с тем в «Сефер ха-бахир» отсутствует система сфирот в той форме, которую она получила в последующий период. «Сефер ха-бахир» упоминается в произведениях каббалистов начиная со второй половины 13 в. Неизвестно, откуда это произведение пришло в Прованс — колыбель каббалы. Существует предположение, что оно было написано на Востоке.

Создатели каббалы, как правило, объединялись в небольшие группы единомышленников. Одну из первых каббалистических групп, по всей вероятности, возглавлял знаменитый ученый-талмудист Аврахам бен Давид из Поскьера, который был знаком, по-видимому, с основными элементами каббалы (системой десяти сфирот, каббалистической терминологией и прочим). Вместе с тем его нельзя назвать первым каббалистом, так как он не оставил никаких каббалистических произведений. Первым истинным каббалистом, повлиявшим на дальнейшее развитие каббалы, по праву считается его сын, Ицхак Сагги Нахор (Ицхак Слепой, 1165?–1235), перу которого принадлежит каббалистический комментарий к «Сефер-иецира». Ему приписываются многочисленные изречения каббалистического содержания. Он и каббалисты его круга говорят о каббале в целом и, в частности, о системе сфирот как о чем-то известном испокон веков, а не как о чем-то новом, требующем определения. Их учение, как и вся каббала раннего периода, проникнуто идеями неоплатонизма и носит чисто созерцательный характер.

В отличие от каббалы других направлений, например, жеронской (см. ниже), каббала круга Сагги Нахоракрайне эзотерична, чем, по-видимому, и объясняется скудость сохранившихся о ней сведений.

Группа Сагги Нахора не была единственной в Провансе. Одновременно существовала другая группа каббалистов, однако не сохранилось даже их имен. Осталось несколько произведений, самым значительным из которых является «Сефер ха-‘июн» («Книга внимательного изучения»). Оно представляет собой беспорядочный ряд каббалистических комментариев к 13-ти правилам герменевтики, а также изречений мистического характера, космологических описаний и т. д. Каббалисты этого течения интересуются не столько системой сфирот, сколько идеями неоплатонического характера, в том числе идеями еврейских философов средневековья (символика света, эманация), а также мистикой Божественной колесницы. Характер их каббалы отличается от каббалы «Сефер ха-бахир» и каббалы группы Сагги Нахора. Так, они не знают такого важного каббалистического понятия, как эйн-соф. Но терминологическое сходство с каббалой Сагги Нахора свидетельствует об одновременном существовании обоих течений.

(продолжение)

Некоторые каббалистические термины:

ТЕТРАКТИС - (Греч.) или Тетрада. Священное «Четыре», которым клялись Пифагорейцы, и это было их самой обязывающей клятвой. Оно имеет очень мистические и различные значения, будучи тем же, что Тетраграмматон. Прежде всего, это Единство, или «Одно» под четырьмя различными аспектами; затем это есть основное число Четыре, Тетрада, содержащая Декаду или Десять - число совершенства; наконец, оно означает первичную Триаду (или Треугольник), погруженную в божественную Монаду. Кирхер, ученый каббалист-иезуит, в своей «OEdipus AEgypticus» (II, с. 267) приводит Неизреченное Имя IHVH - одну из каббалистических формул из 72 названий - расставленное в виде пифагорейской Тетрады. М-р И.Мейер приводит это в таком виде: ! ! ! Неизреченное имя так Он также доказывает, что «священная Тетрада пифагорейцев, по-видимому, была известна древним китайцам». Как пояснено в «Раз. Изиде» (I, XVI): Мистическая Декада, результант Тетрактиса, или 1 + 2 + 3 + 4 = 10, является одним из способов выражения этой идеи. Один - это бесконечный принцип «Бог»; Два - материя; Три, соединяя Монаду с Дуадой и участвуя в сущности обеих, - феноменальный мир; Тетрада, или сумма всего, включает в себя весь Космос.

4 – наше пространство не трехмерное, а четырехмерное. Четвертое измерение время. Н иврите – олам – это и наш мир, и бесконечность во времени – баолям ваэд. Это единый пространственно- временной континуум.

Как сказано в еврейских анекдотах:

В тюремной камере оказались вместе русский и еврей. Один ходит из угла в угол, а другой (это был как раз еврей) сидит в задумчивости.  Русский к нему обращается:

   - Послушай! У вас там был какой-то Эйнштейн, придумал какую-то теорию относительности. Вот ты еврей, умный, объясни, что это за теория за  такая?

   - Как тебе объяснить? Вот ты ходишь... Но ты же все равно сидишь!

***

Великий Эйнштейн не смог совместить пространство и  время.  И  только ротный старшина Кавдыба сумел это сделать. Он сказал:

   - Иванов! Копать будешь от забора и до обеда!

НАБИА - (Евр.) Провидение, предсказывание. Этот древнейший и наиболее уважаемый из мистических феноменов есть имя, данное в «Библии» пророчествованию; этот феномен справедливо зачислен среди духовных сил, таких как гадание, ясновидение, состояния транса и прорицания. Но в то время как чародеи, гадатели и даже астрологи сурово осуждены в книгах Моисея, - пророчествование, ясновидение и набиа фигурируют как особые дары неба. В ранние века все они назывались Эпоптами (Провидцами) - греческое обозначение Посвященных; их также называли Нэбим, «множественное число от Нэбо, вавилонского бога мудрости». Каббалист делает различие между провидцем и магом; один пассивен, другой - активен; Нэбира - тот, кто заглядывает в будущее и ясновидящий; Нэби-поэл - тот, кто обладает магическими силами. Отметим, что Илия и Аполлоний прибегали к одному и тому же средству, чтобы изолировать себя от беспокоящих влияний внешнего мира, а именно, полностью укутывали голову шерстяной накидкой, должно быть потому, что последняя не является проводником электричества.

ТАРГУМ - (Халд.) Букв., «Толкование», от корня тарген, толковать. Изложение еврейских Писаний. Некоторые из Таргумов очень мистичны, причем арамейский (или таргумский) язык используется по всему «Зохару» и другим каббалистическим книгам. Чтобы отличить этот язык от еврейского, называемого «лицом» священного языка, его называют ahorayim, «задняя часть», истинный смысл которой следует читать между строк, согласно определенным методам, которые давались изучающим. Латинское слово тергум, «спина», произведено от еврейского или, вернее, арамейского и халдейского таргум. «Книга Даниила» начинается на еврейском языке, и вполне понятна до гл. II, 4, когда халдеи (Маги-Посвященные) начинают говорить с царем на арамейском - не на еврейском, как неправильно переведено протестантской Библией. Перед тем, как он начинает объяснять царю свой сон, Даниил говорит на еврейском, но сам сон он объясняет (гл. VII) на арамейском. «Так же и в «Ездре» (IV, V и VI) слова царей приводятся буквально, но все это на арамейском языке», говорит Исаак Мейер в свей «Каббале». Существуют Таргумы разных веков; последние уже являют знаки масоретской, или системы гласных, что делает их еще более полными умышленных маскировок. Совету «Pirke Aboth» (г. I, параграф 1) - «Укрой Тору» (закон) - поистине верно следовали как в Библии, так и в Таргумах; и мудр тот, кто сумеет истолковать их правильно, если только он не испытанный оккультист-каббалист.

ИЕХИДА - (Евр.) Букв., «Индивидуальность»; эзотерически, высшая индивидуальность или Атма-Буддхи-Манас, когда объединены в одно. Эта доктрина содержится в «Халдейской Книге Чисел», которая учит семеричному делению так называемых человеческих «принципов», что делает и Каббала в «Зохаре», согласно «Книге Соломона» (III, 104a, как переведено в «Каббале» И.Мейера). Во время зачатия Святой «посылает д'юк-на или призрак образа тени», подобный лицу человека. Это замышляется и оформляется в божественном целем, т.е. образе тени Элохима. «Элохим сотворил человека в своем (своих) целем», или образе, говорится в «Бытие» (I, 27). Именно целям ожидает дитя и принимает его в момент его зачатия, и этот целем есть наша линга шарира. «Руах с Нэфеш образуют подлинную личность человека», также и его индивидуальность или, как выразился бы каббалист, комбинация этих двух называется, если он (человек) заслуживает это, Иехида. Эта комбинация есть то, что теософы называют двойственным Манасом, Высшим и Низшим Эго, слитыми с Атма-Буддхи и ставшими одним. Ибо, как объяснено в «Зохаре» (I, 205b, 206a, изд. Броди): «Нэшама, душа (Буддхи), включает в себя три степени, и поэтому имеет три названия, подобно вышеупомянутой тайне: а именно Нэфеш, Руа'х, Нэшама», или Низший Манас, Высшее Эго и Буддхи, Божественная Душа. «Необходимо также заметить, что Нэшама имеет три деления», говорится в «Каббале» Мейера, «высшее есть Ие-хи-да» - или Атма-Буддхи-Манас, последнее снова как целое; «средний принцип есть Хай-я» - или Буддхи и двойственный Манас; «и последняя и третья, собственно говоря, Нэшама» - или Душа вообще. «Они проявляются в Ма'хшаба, мысли, Целем, призраке образа, Цурат'ах, прототипах (майавических формах или рупах), и Д'юкне, тени призрачного образа. Д'мут, сходство или подобие (физическое тело) есть более низшее проявление» (с. 392). Таким образом, здесь мы находим верное отражение Эзотерической науки в «Зохаре» и других каббалистических трудах, полное эзотерическое семеричное деление. Каждый теософ, который изучал эту доктрину, очерченную сперва в «Оккультном Мире» и «Эзотерическом Буддизме» м-ра Синнетта, и позднее в «Теософе», «Люцифере» и других трудах, опознает ее в «Зохаре». Для примера сравните то, что преподается в теософских трудах о до- и посмертном состоянии трех высших и четырех низших человеческих принципов, со следующими словами из «Зохара»: «Так как эти три суть один узел, подобно как выше, в мистерии Нэфеш, Руа'х и Нэшамы, они все суть одно и связаны в одном. Нэфеш (Кама-Манас) не имеет света от собственной субстанции; и именно поэтому она связывается с тайной гуфф, тела, чтобы обеспечить наслаждение и пищу и все, что ему требуется. ...Руа'х (Дух) есть то, что едет верхом на этой Нэфеш (низшей душе) и властвует над ней, и освещает (обеспечивает) ее всем, что ей требуется, т.е. (светом разума), и Нэфеш есть трон (проводник) этого Руа'х. Нэшама (Божественная Душа) переходит в этот Руа'х, она управляет им и освещает его Светом Жизни, а этот Руа'х зависит от Нэшамы и получает от нее свет, освещающий его. ...Когда «верхняя» Нэшама восходит (после смерти тела), она направляется к Старцу Старцев, Наисокровенному из всего Сокровенного чтобы получить Вечность. Руа'х (пока) не идет в Ган Эден (Дэвачан), потому что он (смешан с ) Нэфеш... Руа'х идет вверх в Эден, но не так высоко, как душа, а Нэфеш (животный принцип, низшая душа) остается в могиле внизу (или Камалоке).» («Зохар», II, 142a, изд. Кремона, II, fol. 63b, col. 252.) Трудно было бы не узнать в вышесказанном наши Атма (или «верхнее» Нэшама), Буддхи (Нэшама), Манас (Руа'х) и Кама-Манас (Нэфеш), или низшую животную душу; первая из которых после смерти человека направляется, чтобы присоединиться к своему интегральному целому, второй и третий идут в Дэвачан, а последний, или Камарупа, «остается в своей могиле», иначе называемой Камалокой или Гадесом.

О каббале с библейских позиций
   

Каббалистическое учение о Боге весьма далеко от учения Библии. Эйн Соф – существо, лишенное всех атрибутов личности, является принципом некой непознаваемой, безличной воли.
    Учение об эманациях представляет собой философскую конструкцию, искусственно навязанную Писанию, а не выведенную из него. Эманации были выдуманы в попытке заполнить брешь между трансцендентным, непознаваемым Богом иудаистов и вещественностью окончательного творения. Писание, однако, открывает нам, что трансцендентный Бог в то же время имманентен Своему творению. Таким образом, нет нужды в промежуточной иерархии из 10 эманаций (1Тим. 2:5).
    Каббалисты весьма странно и свободно толкуют Тору, рассчитывая обнаружить в ней скрытое значение и эзотерические истины. Гематрия, нотарикон и темурах представляют собой экзегетическую технику, не имеющую под собой ни библейского, ни логического основания. Методы эти полностью субъективны, и использование их ведет к аллегорической бессмыслице. К несчастью, такого рода числовые «расшифровки» библейских текстов не ограничиваются рамками каббалы. Примеры подобных заблуждений можно найти и в сочинениях евангельских христиан ХХ столетия.
    Каббала – весьма впечатляющая мистическая система, но составляющие ее элементы варьируются в широких пределах и даже противоречат один другому. Спрашивается, какой именно вариант следует считать истинным и почему?
    Только посвященный может вполне постичь тайное учение каббалы. Количество возможных «посвященных» изначально ограничено «сынами завета», то есть прямыми потомками (в физическом смысле) Авраама, Исаака и Иакова.
    Каббала – метафизическая система, граничащая с практикой магии и оккультных обрядов, и те, кто интересуется каббалой, как правило, одновременно занимаются прорицаниями и вовлечены в мистические обряды и астрологию.

Каббала, хотя и связана с еврейской мистикой, имеет глубокие в язычестве. Особенно ассиро-вавилонском (халдейском), а также в Египетских культах. Каббала произошла непосредственно от первоначальной Тайной Доктрины Востока; через Веды, Упанишады, Орфея и Фалеса, Пифагора и египтян. Какой бы ни был ее источник, основа ее, во всяком случае, идентична с основой всех других систем, от «Книги Мертвых» вплоть до поздних гностиков.

Отцы мистики, предтечи Каббалы

КУ-ТАМИ - (Халд.) Имя мистика, получающего откровения от богини Луны в древнехалдейском труде, переведенном на арабский язык, и затем Хвольсоном на немецкий, под названием «Nabathean Agriculture».

Берроэс

Вавилонский астролог и историк, жрец храма бога Мар-дука (Солнце) Берроэс (он же Беросс, Бероз, Бероуз, Бел-рушу, греч.-лат. Berossos) родился ок. 300 г. до н.э. Он от­крыл школу астрологии и передал астрологические знания Месопотамии древним грекам на о-ве Кос.

В Афинах он пользовался такой широкой популярнос­тью, что ему, по свидетельству Геродота, был воздвигнут па­мятник — статуя с золотым языком, символизирующим его драгоценный дар прорицания.

В 280 г. до н.э. он основал на острове Кос астрологичес­кую школу. Он составил энциклопедический труд по вавилоно-халдейской космогонии и астрологии на греческом языке, из которого сохранились лишь отрывки. Составил «гороскоп мира», увы, не сохранившийся.

Пифагор

Пифагора считают первым религиозным мыслителем и наставником Элла­ды, создавшим законченное вероучение. По происхождению он был иониец и родился около 580 г. до Р.Х. на острове Самос. С раннего детства Пифагор, как свидетельствует его биограф Порфирий, показал большие способности ко всем наукам. В юности он обучался в Тире у халдеев и овладел всей их мудро­стью. Потом он учился у нескольких ионийских мудрецов, в том числе у изве­стного натурфилософа Анаксимандра из Милета, а для того, чтобы изучить математику и высшую богословскую мудрость, специально ездил в Египет. Пишут, что самосский тиран Поликрат, который был большим другом еги­петского царя Амасиса, дал Пифагору рекомендательное письмо к гелиопольским жрецам. Кроме Гелиополя Пифагор побывал в Мемфисе, а потом посе­лился в Диосполе. Тамошние жрецы очень неохотно открывали чужаку свое тайное учение. Чтобы отпугнуть Пифагора от его замыслов, они при посвя­щении подвергали его тяжелым испытаниям, назначая ему задания, противные эллинским обычаям. Однако он исполнял их с такой готовностью, что они разрешили ему участвовать и в жертвоприношениях и в богослуже­ниях, куда до этого не допускался никто из чужеземцев. Диоген сообщает, что Пифагор хорошо знал египетский язык и мог читать египетские тексты, причем не только обычные, но и та­кие, смысл которых понятен лишь по­священным.

Возвратившись в Ионию, Пифагор устроил у себя на родине училище. Из этого училища вырос в дальнейшем знаменитый пифагорейский союз. По духу и своей организации он более всего походил на религиозный орден, имевший свою иерархию, обрядность и эзотерическую доктрину, а его члены были так­же связаны строгой дисциплиной и послушанием. Целью этого сообщества было нравственное совершенствование его членов, которые в результате дол­жны были стать такими же завершенными произведениями искусства, таки­ми же достойными, пластическими натурами, каким был сам Пифагор.

Жизнь в союзе регулировалась раз и навсегда установленными правилами. Все его члены носили одинаковые белые льняные одежды и имели определенный распорядок дня, в котором для каждого часа была своя работа: утром, тотчас же после пробуждения ото сна, им вменялось в обязанность вызывать в памяти историю вчерашнего дня, так как то, что они должны делать сегодня, было тесно связано с тем, что они делали вчера. (Им вменялось также в обя­занность в качестве вечернего занятия критическое осмысление своих поступ­ков, совершенных в течение дня.) Сойдясь на восходе солнца, пифагорейцы пели торжественный гимн Аполлону, исполняя священный дорийский танец. После омовений соверша­лась в полном молчании прогулка по храму. Затем в тени деревьев или под портиком начинались занятия. В полдень произносилась молитва героям и доброжелательным гениям. Послеобеденное время посвящалось гимнастичес­ким упражнениям, урокам, медитациям и внутренней подготовке к следую­щему уроку. На заката солнца возносилась общая молитва космогоническим богам и воскурялась на алтаре бескровная жертва. Все трапезы пифагорейцев были совместными. Хлеб и мед являлись главной их пищей, а вода— един­ственным напитком. Обучение дополнялось правильной гигиеной и строгой дисциплиной, так как побеждать свои страсти было первым долгом посвя­щенного.

Пифагор учил, что суть вещей ускользает от обычного человека, который воспринимает лишь проходящие явления этого мира. Постигнуть вечное и бесконечное возможно лишь тогда, когда между человеком и осталь­ным миром устанавливаются гармония и единение. Тот, кто не привел свою собственную природу в гармонию, тот не может отражать гармонию боже­ственную.

Прежде чем открывать ученику высшую мудрость, Пифагор преподавал ему математику, так как математические пред­меты лежат на грани телесного и бестелесного. С помощью такого приема он подводил людей к созерцанию истинно сущего. Наряду с математикой много внимания уделялось музыке. (Пифагор утверждал, что музыка обладает способностью поднимать душу по ступеням восхождения и открывать высший порядок, скрытый от взоров невежд. Священные мелодии должны были на­страивать душу ученика и делать настолько гармоничной, чтобы она могла ответно вибрировать на каждое дуновение истины.) В качестве регулярных занятий были введены также гимнастические упражнения. Особое значение придавалось углубленным размышлениям — медитациям.

Сущность всех вещей и основу организации Вселенной Пифагор искал в числах и их гармонических отношениях. Он учил, что в природе есть две силы. Лучшую он называл Едини­цею, светом, правостью, равенством, прочностью и стойкостью; а худшую — Двоицей, мраком, левизной, неравенством, зыбкостью и переменностью. В са­мом общем смысле под Единицей он понимал божественную, деятельную, мужскую природу, заключающую в себе всю полноту гармонии, а под Двоицей — пассивную, женскую, материальную (ее отождествляли также с Деметрой-Землей). Божественная Единица осуществляет себя лишь посредством Двоицы и, проходя через нее, становится реальной, воплощаясь в Троице, то есть в физи­ческом мире. Проявленный мир—тройственен, и потому Тройка — есть первое совершенное число, образующее закон вещей и истинный ключ жизни. Вся видимая Вселенная определяется Тройкой, ибо Тройка содержит в себе все. При­меров проявления этой троичности огромное количество: человек состоит из iела, души и духа; каждый материальный объект существует в трех измерени­ях — то есть имеет длину, высоту и ширину; Вселенная делится на три концен­трические сферы — мир божественный, мир естественный и мир человеческий; тела могут находиться в трех состояниях — твердом, газообразном и жидком; семья включает в себя трех индивидуумов — мужчину, женщину и дитя; пред­меты могут отталкиваться, притягиваться или находиться в равновесии и т.д. и т .п. Во всех этих проявлениях троичности можно всегда выделить: а) член ак­тивный; б) член пассивный; в) член средний, вытекающий из действия двух пер-иых друг на друга. Но все они восходят к Высшей триаде: божественной Едини­це, принимающей ее в себя Двоице и родившейся в результате этого Троице.

Далее Пифагор вводил понятие священной Тетрады, которое заключало в себе глубокую идею синтеза и развития. Согласно его учению, Вселенная, возник­шая под воздействием божественной Единицы, вновь возвращалась и заключа­лась в ней, образуя живой божественно-материальный космос. В высшем смыслeТетрада олицетворяла собой единство Бога и Вселенной: Вселенную, суще­ствующую по божественным законам, или Божество, проявляющееся словно в геле в материальной Вселенной (то есть Тетрада есть высшее единство — та же Единица, но на более высоком качественном, проявленном уровне). В частной, обыденной жизни Пифагор тоже видел бесчисленные проявления Тетрады. Например, тело, душа и дух дают в своем слиянии четвертый член — человека;

семья есть единство отца, матери и ребенка и т.д.

Эта изощренная, отвлеченная, тяготеющая к монотеизму теогония не всту­пала у Пифагора в противоречие с общепринятой. Рассуждая о божествен­ной Единице, он вместе с тем требовал уважения к богам традиционной гре­ческой религии. Однако они не были для него высшими существами, а только олицетворяли ту или иную сторону мироздания. Своим ученикам он гово­рил, что боги, различные с виду и по именам, в сущности, одни и те же у всех пародов, потому что они соответствуют тем разумным силам, которые дей­ствуют во всей Вселенной. Более того, он говорил о целой иерархии превыша­ющих человека существ, называемых героями и полубогами, которые служат посредниками между человеком и Божеством, и учил, что как раз через них, проявляя героические качества, человек может приблизиться к Богу. Что каса­ется этого Верховного Божества, то Пифагор представлял его как некое ог­ненное Единство, пребывающее в самом средоточии космоса. Впитывая пото­ки пустоты, окружающей Центр, это пламенное Целое образует множественность миров, состояний и качеств. (По словам Аристотеля, он учил, что в центре Вселенной находится огонь, вокруг которого вращаются в определен­ном порядке десять сфер: сфера неподвижных звезд, сферы Земли, Сатурна, Юпитера, Марса, Венеры, Меркурия, Солнца, Луны и еще одного невидимого тела — Противоземли. При движении каждая из сфер издает особый звук, соответствующий ее величине и скорости. Последняя определялась различны­ми состояниями, находившимися в гармоническом отношении друг к другу, вследствие чего возникает гармонический мировой хор.)

Большой заслугой Пифагора следует считать подробно разработанное им учение о душе, воспринятое потом и другими греческими философами.

Душа, говорил он, есть отщепившаяся частичка божественного эфира; она разделя­ется на три части: ум, рассудок и страсть. Ум и страсть есть и у других живот­ных, но рассудок — только у человека. Власть души распространяется от сердца и до мозга: та часть ее, которая в сердце, — это страсть, а которая в мозге — рассудок и ум; струи же от них — наши чувства. После смерти чело­века его душа скитается в воздухе, подобная телу. Попечителем над душами является Гермес, который чистые души возводит ввысь, а нечистые ввергает в преисподнюю. Пробыв там определенное время, душа вновь ввергается в ма­териальный мир и заключается в тело человека или животного. Таким обра­зом, вслед за орфиками (или одновременно с ними)

Пифагор проповедовал учение о переселении душ. О себе он говорил, что помнит все свои прежние рождения, и многим из тех, кто приходил к нему, рассказывал о их прошлой жизни.

Очень похожее учение проповедовалось при жизни Пифагора в Индии. Точно так же, как индийские брахманы, Пифагор считал бесконечную верени­цу перевоплощений злом для души. Этическое учение, которое он исповедо­вал, имело главной своей целью вызволить и освободить душу из мира мате­риального и привести ее к окончательному слиянию с божественным Разу­мом. Он считал, впрочем, что душа, став чистым духом, не теряет своей инди­видуальности и, соединяясь со своим первообразом в Боге, припоминает все свои предшествующие существования, которые ей кажутся ступенями для достижения той вершины, откуда она охватывает и постигает Вселенную. В этом состоянии человек уже перестает быть человеком, а становится полубо­гом и навечно остается в духовном мире. Пифагор говорил, что главное на этом пути заключается в том, чтобы направить душу к добру, ибо только это приближает людей к богу. Поэтому он предписывал своим последователям особый уклад жизни, который требовал просветленности, гармоничности и меры в поступках, чувствах и мыслях. Пифагореец должен был воспитывать в себе целомудрие, сдержанность, миролюбие, уважение к древним учениям. Каждый ученик был обязан строго следить за собой, заглядывая в свою душу и проверяя совесть.

Сам Пифагор, по словам Евдокса, очень заботился о своей чистоте: он, например, не только совершенно отказался от животной пищи, но даже сторонился поваров и охотников. За завтраком он ел сотовый мед, за обедом — просяной или ячменный хлеб, вареные или сырые овощи. Бобов он запрещал касаться, все равно как человеческого мяса. Одежда его была всегда белая и чистая.

Пифагоровы штаны на все стороны равны!

Некоторые идеи Пифагора - освящение и обожение - восприняли Ессеи (секта иудаизма, члены которой именовали себя Сынами Света), а через них и Христиане (см. 1 Петра, 1 Иоан, 1 Фес. 5:5)

(продолжение следует)

Девушка-загадка. Как у Деда Мороза появилась Снегурочка

russianlook.com

Без этого персонажа Новый год в нашей стране немыслим, хотя никакой Снегурочки в русском фольклоре никогда не было. Более того — прямых аналогов Снегурочки нет ни более нигде в мире, за исключением постсоветских стран.

Теги:

Новый год 2015Дед морозСнегурочка

В отличие от главного новогоднего волшебника, «внучка» не пьет, не приносит подарков, а гораздо выносит на себе перенасыщенного «волшебством» Деда Мороза.

Статья по теме

Главная ёлка страны. Кто вернул Новый год детям в СССР

Но кто все-таки такая Снегурочка и какие тайны скрывает этот новогодний образ?

Первая и самая удивительная тайна Снегурочки заключается в ее абсолютной уникальности. Разумеется, современная российская Снегурочка может иметь белорусскую, украинскую и даже казахстанскую сестер, однако, по сути, все они являются продолжение одного образа, окончательно сформировавшегося вместе с советской традицией встречи Нового года.

Так вот, аналогов Снегурочки в мире не существует, если не считать сомнительный образ супруги Санта-Клауса.

Мало того, в отличие от Деда Мороза, Снегурочка не зафиксирована и в русском народном обряде.

Несмотря на это, Снегурка с нами давно — с того самого момента, как в русском фольклоре появилась сказка о девочке из снега, которая ожила.

Само собой, на тот момент эта девочка не имела отношения ни к Новому году, ни к подаркам.

По одной из версий, история Снегурочки напрямую происходит из обряда похорон Костромы.

Статья по теме

Как менялись в России традиции встречи Нового года и Рождества

Славянский обряд похорон Костромы представлял собой проводы зимы и одновременно просьбу к силам природы о плодородии земель. По одной версии обряда, чучело девушки топили в реке, по второй — сжигали на костре, как Масленницу. Еще в одном варианте, Кострома насмерть упивалась вином на веселом пиру, что делает ее очень близкой всем любителям застольных новогодних посиделок.

Так или иначе, но с предтечей Снегурочки Костромой расправлялись вполне сознательно. А гибель слепленной из снега девушки во время прыжка через костер — это, если хотите, облегченная версия обрядовой истории.

Если Кострома, являвшаяся по совместительству богиней плодородия, обладала, по мнению славян, довольно противоречивым характером, то Снегурочка изначально выглядела девушкой доброй и наивной.

История восхождения

Перевел Снегурочку из фольклора в литературные персонажи русский собиратель фольклора Александр Афанасьев, который в 1867 году поместил сказки о Снегурочке во втором томе своего исследования «Поэтические воззрения славян на природу».

Статья по теме

Судьба Снегурочки. Евгения Филонова, как и её героиня, умерла от любви

В 1873 году драматург Александр Островский под впечатлением работы Афанасьева пишет пьесу «Снегурочка». В этой истории Снегурочка предстает в знакомом нам сегодня образе — бледная блондинка в бело-голубой зимней одежде. Здесь-то Снегурочка впервые сталкивается с Дедом Морозом, который оказывается ее... папой. А мамой выступает Весна-Красна, не устоявшая перед мужской харизмой седобородого кудесника. Впрочем, история Снегурочки у Островского невеселая: оставленная у людей на попечении, она становится жертвой непонимания и прыжков через костер.

Интересно, что пьеса Островского была принято весьма холодно, и неизвестно, какая бы карьера ждала Снегурочку, если бы к делу в 1882 году не подключился композитор Николай Римский-Корсаков. Его опера по пьесе «Снегурочка» имела бешенный успех, после чего ледяная девушка начала двигаться к статусу второго новогоднего лица.

Еще в дореволюционный период российские педагоги начинают использовать образ Снегурочки в сценариях рождественские елок. Правда, как правило, речь идет о постановке определенных сцен из пьесы Островского с ее участием. Также фигурки Снегурочки начинают вешать на елку в качестве украшения.

И все-таки на тот момент Снегурочка оставалась исключительно второстепенным персонажем. Решающее преображение наступило в 1935 году, когда в Советском Союзе на официальном уровне стали праздновать Новый год.

Теперь Снегурочка стала «правой рукой» Деда Мороза, посредником в общении между ним и детьми на утренниках. При этом по не вполне ясной причине поменялся их родственный статус. Если у Островского Снегурочка была дочерью Деда Мороза, то в новой версии она предстала его внучкой.

Хотя нельзя исключать, что данная Снегурочка — на самом деле дочь той, что растаяла во время прыжков через костер. Во всяком случае, у советской Снегурочки склонности к таянию замечено не было.

На праздновании Нового, 1937 года, Дед Мороз и Снегурочка впервые предстали вместе на елке в Московском Доме Союзов. Интересно, что тогда Снегурочка представала в образе маленькой девочки и лишь спустя некоторое время «подросла».

Терем на улице Лагерной

Вполне возможно, что это изменение фактуры было вызвано исключительно практическими соображениями — ведь студентки театральных училищ и начинающие артистки театров справлялись с ролями хозяек детских утренников куда лучше, чем ученицы младших классов.

Статья по теме

Снеговей, Зимник и Трескун. Как называли Деда Мороза наши предки

В отличие от Деда Мороза, судьба Снегурочки еще какое-то время висела на волоске — например, в военный период этот образ из новогодних праздников исчез.

Спасли Снегурочку два известных советских писателя — Лев Кассиль и Сергей Михалков. Именно они писали сценарии кремлевских елок в начале 1950-х годов, и делали внучку Деда Мороза обязательной участницей представлений. Только после этого Снегурочка окончательно «застолбила» себе место подле елки.

Снегурочка настолько добра и безобидна, что постоянно оказывается в заложниках у различной нечисти, имеющей материальные претензии к Деду Морозу. На моей памяти, Снегурочка лишь раз взяла инициативу в свои руку, выручая дедушку. В мультфильме «Когда зажигаются елки» нетипично решительная Снегурочка отправилась на санях в столицу, дабы привезти утерянные Дедом Морозом подарки. И с задачей своей справилась на «отлично».

Снегурочка ныне — девушка самостоятельная, и у нее есть собственная резиденция, расположенная в Костроме. Именно в этих краях, в усадьбе Щелыково, драматург Александр Островский и написал пьесу о Снегурочке. «Терем Снегурочки» по числу посетителей вполне может дать фору резиденции Деда Мороза в Великом Устюге.

Единственной странностью, касающейся места обитания Снегурочки, является ее костромской адрес — живет внучка Деда Мороза на улице Лагерной, дом 38.

Статья по теме

Великолепная пятерка. Лучшие Деды Морозы в истории страны

Дальние родственницы или просто знакомые?

Самые упертые искатели западных аналогов полагают, что у Снегурочки есть нечто общее со святой Люсией, которая в Германии и странах Скандинавии в период запрета культа святых и, в частности, святого Николая, выступала в качестве рождественской дарительницы подарков детям. В странах Скандинавии и Финляндии праздник святой Люсии, отмечаемый 13 декабря, сохранился и по сей день, и служит своеобразным преддверием к Рождеству.

Есть еще итальянская Бефана, то ли старуха, то ли молодая женщина, являющаяся к детям в ночь на Богоявление, и раскладывающая подарки послушным детям в заранее приготовленные носки. Плохим детям Бефана подкладывает в носки золу. Между прочим, эта дама неплохо известна и российским детям — несколько видоизмененный ее образ описал Джанни Родари в своем «Путешествии «Голубой Стрелы».

Упоминается также и Маланка, участвующая в предновогодних обрядах Бассарабии, Подолии и Галиции.

Однако все эти дамы, разумеется, не идут ни в какое сравнение с нашей уникальной и неповторимой Снегурочкой, которая каждый год избавляет детей от смущения перед седобородым волшебным старцем, а потом безропотно доставляет подгулявшего Деда Мороза в его обитель. Именно поэтому Снегурочка — исключительно наш персонаж, в котором каждая русская женщина может увидеть себя.

Чернокотовщина. Почему суеверия были, есть и будут

Боятся чёрной кошки, плюют через левое плечо… Мы живём в эпоху всесилия науки, рационализма, железной логики, и это мракобесие, казалось бы, должно было исчезнуть. Логично? 

Всё сложнее. Суеверия были, есть и будут. И, чтобы понять причину этого, нужно найти такое суеверие, которое существует у всех народов на всех континентах. Чёрная кошка - неудачный пример: на Западе она вестница беды, на Востоке - счастья. А вот почему разбитое зеркало предвещает болезнь или смерть его обладателю, понятно даже дикарям, которые зеркала никогда не видели. Учёные заметили, что примитивные племена одним словом обозначают своё отражение в воде, в зеркале, изображение на фото и даже свою тень. И это слово переводят как «душа» или «двойник». Они уверены, что «травма» двойника приведёт их к несчастью. 

И было им видение. Вера в приметы могла погубить и личность, и целый народ

Подробнее >>

Закон подобия

Такую логику объясняет первый принцип магического мышления, или закон подобия: подобное производит подобное. Суть его в том, что похожие предметы и явления как-то связаны и могут влиять друг на друга. Поэтому манипуляции с отражением, фото, тенью или даже с куклой и рисунком могут использоваться для нанесения вреда тому, чью личность они изображают. Отсюда вся эта магия с иголками в глаза, с резкой фотографий на кусочки, а у дикарей ещё и с ритуалами, в которых «ловят» тень или отражение в воде.   

Виктор Ханыков:

Предсказамус настрадал

Представьте, встречает дикарь гриб, который по-нашему называется весёлка обыкновенная, а по-латыни - «фаллос импидикус» (Phallus impudicus) и который внешне соответствует своему официальному названию на все 100%. Конечно, он подумает, что это идеальное средство для лечения мужских проблем, ведь подобное лечится подобным. Так, наверное, появилось одно из первых лекарственных средств. Кстати, медицина уже доказывала, что этот принцип подобия иногда работает. Например, ягоды черники, так похожие на глазное яблоко, помогают улучшать зрение. Грецкий орех, извилины которого невероятно напоминают мозг, проглядывающий сквозь пробитую черепушку, реально полезен для мозга. Потом прин­цип «подобное лечится подобным» был даже узаконен в гомеопатии. 

«Рабочие» суеверия: почему врачи никогда не меняются дежурствами?

Подробнее >>

Магия в науке

Но, с точки зрения дикаря, чтобы мышка передала качество своих зубов ребёнку, она должна погрызть его молочный зуб. Это называется контагиозной магией - один предмет передаёт свои свойства другому при контакте, и это воздействие продолжает действовать и потом. Чтобы это случилось, зуб помещают в такие места, где вероятность встречи с грызуном очень велика, а с другими зверями - минимальна. Ведь если зуб по­пробует на зуб другое животное, например свинья, у ребёнка вырастет уродливый свиной клык. Это не придумка - антропологи не раз записывали такие рассказы у архаичных народов.

Наше сознание по своей природе магично. Именно с таким пониманием мира рождается ребёнок. И он видит его примерно так же, как и дикари, и точно так же, как и они, на магических принципах создаёт свои собственные суеверия. Потом его научат мыслить логически - понимать, что причина и следствие связаны друг с другом. Но магическое сознание не исчезнет. Оно может быть подавлено, но в ряде случаев всё равно будет вылезать наружу. И если ритуал не очень обременительный, то почему бы его не выполнить... От этого не отказываются даже заядлые атеисты. «А вдруг?» - думают они и на всякий случай стучат три раза по дереву, чтобы не сглазить, или плюют три раза через левое плечо. 

А если люди склонны к мистике - таких очень много даже среди учёных, то они часто пытаются оправдать старые суеверия и создать новые, придавая им научный вид. Например, принцип контагиозной магии они любят объяснять информационным, биологическим или каким-нибудь другим экзотическим полем. А иногда мы вполне легально и даже респектабельно пользуемся магическим принципом подобия. К примеру, сравнения, метафоры и некоторые другие приёмы в  литературе и даже в философии - это их прямое следствие.

Так что к суевериям нужно относиться с пониманием. Это детство нашей мысли, которое всегда остаётся с нами и из которого выросли наука, культура, религия. Десятки тысячелетий единственным инструментом познания окружающего мира для человека была магия. Со времён античности до XVII в. она равноправно сожительствовала с наукой, и лишь менее 300 лет царствует рациональная наука. Строгое научное мышление выросло из врождённых принципов мышления магического.

Мы уже говорили, что западные украинцы - славяне по языку, но кельты по происхождению, то же можно сказать и о жителях некоторых районов Польши, в основном в Карпатах, Судетах и некоторых других областях.
см Свободные люди на своей земле -

http://www.liveinternet.ru/users/5421357/post328246468

http://www.liveinternet.ru/users/5421357/post329081025

http://www.liveinternet.ru/users/5421357/post328246909

http://www.liveinternet.ru/users/5421357/post328265873

Естественно, у кельтов и боги были кельтские.

О кельтской мифологии - http://www.liveinternet.ru/users/5293332/post297478503/
Наряду с богами местного значения- примерно из 300 кельтских божеств, о которых мы знаем, только около 60 могут быть найдены в более чем одном регионе и из них только приблизительно 20-30 являются общекельтскими.
Некоторые боги кельтов были обожествлениями основных природных явлений, таких как солнце. Кельты не поклонялись солнцу, но рассматривали его как символ светлого божественного начала. Таким божествам поклонялись все кельты, однако в разных местах они часто назывались различными именами. Примером этого был бог Луг (Lugus), который упоминается в поздней ирландской мифологии как Луг (Lug) и позже — в валлийской мифологии, под именем Ллеу Ллау Гифс (Lleu Llaw Gyffes).

Другой широко распространённый пан-кельтский бог — Таранис (Taranis) — бог грома, поклонение которому засвидетельствовано в Галлии, Великобритании и Испании. Другими подобными божествами были Тевтат, бог-покровитель племени, почитавшийся как в Галлии, так и в Британии, Белен (Belenos), бог исцеления, и Цернунн (правильнее — Кернунн) (Cernunnos), рогатая фигура которого была найдена в Галлии.

Были также общекельтские богини. Примерами этого служат богини-матери (такие как Дану в Ирландии и Дон в Уэльсе), богини воды (Секвана в Галлии и Сулис в Британии) и богини лошадей — Эпона (Epona) во Франции, Маха (Macha) в Ирландии и Рианнон (Rhiannon) в Уэльсе).

Когда римляне завоевали кельтские земли — Галлию, Испанию и Великобританию, они стали отождествлять кельтских богов с своими собственными божествами (в научной литературе это называется interpretatio Romana — «римская интерпретация»). Например, они утверждали, что галльский кельтский бог Белен (Belenos) — по сути, то же, что их собственный бог Аполлон, и что Луг (Lug) — то же, что и их собственный Меркурий. Данные римской эпохи, в том числе надписи и барельефы, где отождествляются кельтские и римские божества, являются одними из немногих источников информации, которую мы имеем о кельтских богах.

Поэт Лукан (1 век н.э.) называет всего трех кельтских богов — Тевтатеса, Йезуса и Тараниса.  Согласно комментариям к этому тексту, Таранис, якобы, умиротворялся сожжением жертвы  в плетеных корзинах (к этому готовили Рэма и Ромула);
Тевтатес — ее утоплением (опусканием в кадку),
а Йезус — повешением; последнее особенно важно для понятия священности деревьев.
Интересно, что Иисус, распятый на кресте, таким образом ассоциируется с повешенным на дереве.

Дуб — одно из трех деревьев, которое обожествляли кельтские язычники.

Йезус именовался также, как бог двойственной природы - Цернунос — Эзус, то уходящий в подземное царство мертвых и именуемый тогда Цернунос, то возвращающийся на землю — Эзус. Цернунос — Эзус символизировал времена года: холодную мертвую зиму и цветущее лето.( http://bresilian.epot.biz/viewtopic.php?pid=2033#p2033 )

Иллюстрация XVIII века. Здесь изображено сожжение людей в огромном чучеле, сплетённом из прутьев; об этом способе жертвоприношений у кельтов сообщает Цезарь. Археологических свидетельств такого обряда пока не обнаружено. Легенда послужила основой для нескольких фильмов ужасов.

Тевтатес описывается Цезарем как бог войны. Его имя происходит от кельтского слова, обозначающего племя, а в римском понимании его уподобляют богу войны Марсу, а иногда Меркурию. Первоначально, вероятно, это было местное божество, защищавшее свой народ и во время войны; необходимо снова напомнить, что кельтское племя и в военное время составляло самостоятельное образование даже при совместных действиях многих племен.

Мы видим, что Йезус (Есус, Эсус) – кельтское и, все больше доказательств – индоевропейское божество, имеющее созвучное Иисусу (понятно, есть иудейские и иные трактовки данного ононима) имя, как вероятный след даже ностратических истоков данного символа-модели миросознания и миросуществования. Эзусом называют Иисуса до сих пор некоторые славянские народы (ioseph-r.narod.ru- http://ioseph-r.narod.ru/way.html )
Бог – в частности — изображен на знаменитом античном котле из Гундеструпа (есть и другие изображения, включая славянские аналоги; представлены в книгах по язычеству академика Б.А.Рыбакова), украшенном позолоченными серебряными пластинами с мифологическими сценами. Пластины расположены как снаружи, так и изнутри котла. Дрексель утверждал, что кельтская (кельтоскифская) мастерская, ответственная за эту работу, находилась в ареале Черного моря и могла быть занесена на север кимврами. (Bober, 1951). Версию поддержал Щукин, но в облике котла указал не скифские, а фракийские черты. (Щукин, 1994, 149). Йезус всем им судья.
Йезус появляется позже, часто в образе Марса или Меркурия.

Эрл Боузер. Эзус (Йезус) ведет кельтов к победе в кровавой битве

Эзус или Езус или Йезус(галис. Esus, «господин» или «хозяин») — бог сражений и битв. "Гневный", по выражению упоминавшего о нем римского поэта первого столетия нашей эры Лукана, этот кельтский бог требовал жертвоприношений, особенно человечеких жертв, непременно повешенных на дереве. Об этом повествуют так называемые Бернские схолии к римлянину Лукану, датируемые X веком.

Лукан делит эти старые кельтские божества на две группы.
Одну из них составляют Йезус и Тевтатес (Марс, Меркурий), вторую Таранис — сочетание образов Юпитера и Диспатера, отца Дита (dis pater, которого галлы считали своим предком, ссылаясь на учение друидов); позже этот бог отождествлялся с Плутоном, богом подземного царства, но эти имена слишком неясны, чтобы они не могли быть именем какого-либо из племенных богов.
В Провансе, прирейнских областях и в Ирландии почитались также женщины-богини, в Ирландии этим богиням подчинялись даже боги мужского пола. Культ плодородия, плодовитости и подземного царства здесь являлся господствующим. Впрочем, культ матери-земли был известен в Европе в древности уже в позднекаменный век, и богини-женщины считаются порождением более древнего матриархального общества, отголоски которого сохранялись в сознании народа очень долго. Очевидно такого же древнего происхождения является и почитание троицы богинь-матерей (matrea, matronae), изображавшихся чаще в сидячем положении с атрибутами плодородия и плодовитости. Эта троица почиталась у тренеров и в других местах, а иногда вместо троицы встречается и одна женщина.
Была у кельтов и мужская троица, например  бог с тремя головами или с тремя лицами (рельефное изображение трехголового бога в области Реймса, трехголовый бог на сосуде в Бавэ), встречаются и бык с тремя рогами (tarvos trigarnoa), троица животных или фигуры, обладающие способностью утроиться и т.д. Число „три" кельты считали символом силы и совершенства, трехголовый бог был самым могущественным.
Он ассоциитуется с Триглавом славян. http://www.liveinternet.ru/users/5421357/post329704010

Барельеф с изображением трёхглавого божества, обнаруженный в Париже в 1867 году. Некоторые учёные отождествляют его с Лугом.

От Триглава недалико до Единого бога в Трех лицах. Это не камень в огород христианства, а информация к размышлению о том, что некоторые как бы библейские понятия, имеют более глубокие (в глубь времен) и отнюдь не  еврейские корни. Это глубины арийского наследия славян и кельтов
 

Есть в славянской мифологии божество, которое у южных славян известно под теонимом Герман. С этим божеством связаны и обряды вызова дождя у сербов, болгар, румын, и обряды, символизирующие переход к весеннему циклу. В.В. Иванов и В.Н. Топоров возводят традиции таких обрядов к праславянскому периоду и характеризуют их как празднества карнавального типа, связанные с определенными сезонами и поминовением мертвых.
 

 
Такие характерные детали как участие ряженых и фарсовые похороны делают возможным, по мнению названных авторов, возведение этих обрядов к общеиндоевропейскому периоду, реконструированному Ж.Дюмензилем. В неофициальной народной культуре они сохранялись до XIX-XX вв. во всех славянских традициях: смеховые похороны мифологических существ типа Костромы, Масленицы, Ярилы, Мары и др. у восточных славян, у чехов в форме обряда umrlec или моравских весенних обрядов на Смертной неделе, когда выносилось чучело Smrtná nedela с исполнением песен, дословно совпадавших с восточнославянскими, у южных славян как русалии или театрализованные действа с участием куклы Германа, которые в XIII в. описывались Димитрием Болгарским и характеризовались как непристойные (Иванов В.В., Топоров В.Н. Славянская Мифология // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М., 1995. С. 10).

С.М. Толстая отмечает, что у южных славян Герман уже как святой Герман, наряду со святыми Варфоломеем и Марком, выступает как «заведующий» градом – карой Божьей, насылаемой в наказание за грехи и несоблюдение неустановленного порядка (Толстая С.М. Град // Славянская мифология. Энциклопедический словарь. М., 1995. С. 147). Герман идет в одном ряду с рус. Ярилой (белорус. Ярыло), также будучи связанным с идеей плодородия и сексуальной мощи. В «Жизнеописании Тихона Задонского» есть упоминание о том, что «древний некакий был идол, называемый именем Ярило, который в сих странах за бога почитаем был». Ярилины дни отмечались непосредственно перед Ивановым днем, т.е. перед великим праздником летнего солнцестояния.
 
Основа имени Ярилы яр- широко отразилась в русской топонимике в разных вариантах, а также в антропонимиконе, например, в княжеских именах Ярослав, Ярополк, Ярун (1216 г.) – воевода Мстислава Удалого. Факт того, что имена или части имен божеств могут входить в именословы, хорошо известен. Ближайшим примером служит широкое распространение даже в современных антропонимиконах имен древнегреческих богов и героев древнегреческих мифов (например, Геракл/Ираклий и Дионис/Денис), а также имена, возникшие из эпитетов и эпиклесс-прозвищ, такие как Маргарита – эпитет Афродиты маргарита – жемчужная. Эпитет этой греческой богини морская (по-гречески – pelagios) дал имя Пелагея, а в переводе на латинский – Марина (Суперанская А.В., Суслова А.В. О русских именах. Л., 1985. С. 18).
 
Имена богинь часто образовывали и этнонимы. Например, имя Афины стало основой для имени афинян. Ту же традицию можно проследить и в образовании имени римлян. Согласно легенде, основатель царской династии Рима и ее первый царь (rex) Ромул был вскормлен волчицей вместе со своим братом Ремом. Возможно, в память основателей данной династии материнские сосцы как сакральный атрибут стали основой самостоятельного культа, олицетворенного богиней материнских сосцов Руминой. Имена Ромула и Румины напоминают о существовании женского божества по имени Рома, почитавшегося как олицетворение Римского государства и возникшего, вероятно, изначально как местный культ матери-земли, как культ женского божества данной местности, имя которого и получил первый царь Рима и его основатель. Кстати, Рим по-итальянски сохранил свое исходное имя женского божества Рома.
 
Другим примером может послужить датская ономастика. Очень древняя теонимия прослеживается, на мой взгляд, в этнониме народа данов. У истоков этого этнонима просматривается слово дану (санскр. dānu – «влага») из ведийской мифологии, где оно изначально выступает воплощением первобытной влаги (в Авесте оно обозначает реку) и образует целый ряд гидронимов в Восточной Европе: Дон, Днепр, Дунай, Днестр. По гидронимам можно проследить путь этого имени из Восточной Европы до Британских островов, где в южном Йоркшире также протекает свой «тихий» Дон. В кельтской (ирландской) мифологии Дон/Дану/Дана (ирл. Danu, валл. Danu, брет. Annu, гэльск. Danu) считалась матерью – прародительницей основной группы богов ирландской мифологии, божественной прародительницей валлийцев или уэльсцев, а также – ирландцев, которые в мифах назывались народом богини Дану / Tuatha De Danann или… данами (?) и правили Ирландией до прихода так называемых милезианцев, у которых счет родства шел по отцовской, мужской линии, в силу чего стали меняться и этнонимы (Гусева Н.Р. Славяне и арьи. Путь богов и слов. М., 2002. С. 45; Маккалох Д. Религия древних кельтов. М., 2004. С. 57-62).
 
С именем богини Даны как раз, на мой взгляд, и перекликается имя Дана – легендарного правителя народа данов, давшего им свое имя, согласно Саксону Грамматику: «Датчане ведут свое происхождение от Дана и Ангеля, сыновей Хумбле. Они – родоначальники нашего народа и его первые правители. Дан и Ангел были наделены королевской властью в награду за их мужество. Но королями они не были. Этого названия наши предки тогда еще не знали. Англы помнили, что они – предки Ангела. Он управлял их страной и дал ей свое имя, думая таким простым способом обессмертить себя… Согласно древнейшим сказаниям, королевский род Дании от блистательных истоков и до наших дней ведет свое происхождение от Дана. Дан породил двух сыновей – Хумбле и Лотера от высокородной тевтонской женщины по имени Грюта…» (Saxo. Danmarkskrøniken 1. S. 26).
 
Контакты между северо-западом Европы, включая Ютландский полуостров, и Британскими островами имеют древнее происхождение. Причем эти контакты носили, наверняка, самый разнородный характер, включая и брачный обмен, что означало и обмен именами прославленных предков, в том числе, и именами предков по женской линии. Прославленнее женского имени, чем имя матери-прародительницы Даны у древних британцев трудно себе представить. Поэтому вполне логично предположить, что имя родоначальника датчан Дана пришло в будущую Данию с Британских островов таким же образом, как имя родоначальника англичан Англа пришло в будущую Англию с запада Южной Балтии. Тем более, никакой существенной «этимологии» по имени Дана германистика до сих пор не предложила. Мужское имя Дан популярно во всех скандинавских странах. И хотя в скандинавских ономастических исследованиях много сделано для изучения более древних догерманских заимствований, имя Дан, очень популярное мужское имя, выпадает из этих исследований и связывается либо с этимологией «датчанин» (ср. Halvdan «полудатчанин», т.е. лицо датского происхождения только по материнской или только по отцовской линии)^*, либо как уменьшительное имя от христианского Даниель/Daniel^**. Женское имя Дана, насколько я знаю, не распространено на Скандинавском полуострове, но встречается на европейском континенте.
 
Следует добавить, что имена с основой на дан- встречаются и в древнерусском именослове. Специалисты в области ономастики А.В. Суслова и А.В. Суперанская как раз в связи с этим именем заметили, что в древнерусском именослове были имена, которые можно было рассматривать одновременно и как христианские, и как языческие. Имя Данша со специфическим новгородским суффиксом -ша могло быть сокращением и от христианского Даниил, и от древнерусского Данслав (Суперанская А.В., Суслова А.В. Указ. соч. С. 53). Подобное совпадение имеет свое логическое объяснение. Христианский именослов вобрал в себя именословы разных народов. Через культ митраизма христианством были восприняты также элементы индоевропейского именослова, включая и древнейшие.
 
Эти древнейшие имена, адаптированные к именословам стран христианского Востока, уже в обновленной форме возвращались в европейские страны, но сохраняли свою древнюю исходную индоевропейскую основу. Таким образом древнерусское Данслав вполне объяснимо может коррелировать с христианским Даниил, а скандинавское Дан – с христианским Даниель, т.е. с тем же Даниилом. А через ведийское Дан/Дана древнерусское Данслав связано с именем Дан на Скандинавском полуострове, но как видно, не древнерусское Данслав произошло от скандинавского Дана, а скорее, наоборот, предок «скандинавского» Дана вышел когда-то из Восточной Европы. Впрочем, в Дании было зафиксировано и имя Данислав в форме Danitsløff вместе с другими заимствованиями из славянских именословов, такими, как Wendsslaff, Ratzlevus и т.д. (Hornby R. Fornavne i Danmark i Middelalderen // Personnamn. Nordisk kultur VII. Stockholm, Oslo, København, 1947. S. 229). Заимствования из древнерусских именословов в скандинавские шли, наверняка, через южнобалтийское побережье.
 
Возвращаясь к родоначальнику Дану, следует напомнить, что он древнее «сына» Одина Скьёльда – основателя мифической династии Скьёльдунгов, поскольку отстоит от него на несколько поколений (согласно Саксону Грамматику, Скьёльд – сын Лотера), соответственно, родоначалие датчан относится к доодиновским временам, к той эпохе, когда южнобалтийское население исповедовало более древние индоевропейские верования, и как предки датчан, так и предки будущих южнобалтийских славян могли находиться в рамках одной сакральной системы.
 
По замечанию Иванова и Топорова, многие древние боги под разными именами могли быть локальными вариантами одного более древнего бога. Так, есть основания полагать, развивают свою мысль Иванов и Топоров, что некоторые славянские божества объединяются в одно групповое божество, разные ипостаси которого отражают различные степени производительной силы (например, Яровит, Руевит, Поревит, Поренут). Яровит у балтийских славян назывался Геровит (Herovit) и почитался как бог войны, но Яровиту был также посвящен и весенний праздник плодородия. В этой функции его принято сближать с древнерусским Ярилой – олицетворением весеннего плодородия и производительной мощи. Имя Ярило и производится от корня яр-, с которым соотносятся представления о яри как высшем проявлении производительных сил, обеспечивавшим максимум плодородия, прибытка, урожая.
 
Южнославянский теоним Герман и фонетически, и семантически близок именам Ярилы, Яровита/Геровита и, возможно, являлся ипостасью единого славянского божества производительной силы, ярой силы весеннего солнца и подателя земного плодородия. Мощная энергетическая сила этого теонима сделала его популярным именем у европейских правителей и религиозных деятелей.
 
Имя Герман известно в именослове польских правителей, например, польский князь Владислав I Герман из династии Пястов (1043-1102). Оно было очень популярно среди деятелей христианской церкви. Это имя носил один из самых почитаемых святых Франции Св. Герман (Жермен) Осерский, происходивший из галло-римской семьи (фр. Germain d’Auxerre, лат. Germanus) – ок. 378-448. Список продолжают Св. Герман Парижский (496-576), епископ Парижа; монах-бенедектинец Герман из Рейхенау (1013-1054); в православии следует назвать одного из основателей Спасо-Преображенского Валаамского монастыря Германа Валаамского (X в.), преподобного Германа Соловецкого (ум. 1477); преподобномученика Германа Печенгского; архиепископа Казанского и Свияжского Германа (1505-1567).
 
Имя Герман было распространено и в именословах немецкой знати: маркграф Мейсенсский Герман (980-1038), представитель саксонской знати Герман Биллунг (ум. 973), Герман I Тюрингский (ум. 1217). Но относительно этих имен германистика строго заявляет, что их нельзя путать с именем Герман, распространенным в русском именослове, поскольку вышеприведенные немецкие имена произошли от двусоставного германского Hermann, компонентами которого являются här- и man-, что вместе означает воитель. А русское Герман произошло от лат. germanus – единоутробный. Короче, все германское произошло само от себя, а древнерусское – от латыни. Менталитет, ущемленный германоцентризмом, часто забавен до слёз.
 
Но вот в шведских или датских ономастических исследованиях имя Герман передается и как Herman, т.е. с одним n-, и как Hermann, т.е. с двумя nn-. При этом поясняется, что имя Hermann идет от средневекового немецкого Hermannus, происходящего от древненемецкого Hariman или Her(e)man, что означает heriman – воитель. Соответственно, имя Hermann в скандинавских странах – это позднее заимствование из немецкого. Хотя в древнескандинавском ономастиконе имелась своя основа her-, перед непалатальным гласным -herj, чередовавшаяся с har- = древнесканд. herr, «krigshär» – «войско», от прасканд. *harja (бесчинствовать). Обычный компонент для образования мужских имен: Herbjọrn, -brandr, -gautr, -geirr; Herjulfr, Haraldr, раннее заимствование из датского (Janzén A. De fornvästnordiska personnamnen // Personnamn. Nordisk kultur VII. Stockholm, Oslo, Køpenhavn, 1947. S. 77). Имя Harald в древней форме Harja-walduR «военный предводитель» отмечено у Тацита как Chariovalda (Ibid. S. 78).
 
Но этот стройный германский ряд нарушает имя римского полководца Германарикуса / Germanaricus (15 до Р.Х. – 19 после Р.Х.), которое никак не увязывается с древнегерманским Harja-waldur и Тацитовым Chariovald.
 
Здесь важно обратить внимание и на то, что смысловое содержание как приведенных древнескандинавских, так и древнегерманских имен с основой herr-/her- составляет ряд, чужеродный по духу имени Герман, распространенному среди христианских святых и других отцов церкви. Поэтому небезосновательным будет предположение, что имя Герман/Herman/Hermann имеет совершенно иное происхождение, нежели древнескандинавские и древнегерманские имена с основой her-, варианты har- или her(j), имеющие значение «войско», «рать», «ватага», «воинство».
 
Объяснение можно найти, учтя такой вариант имени Herman/Hermann как Arman, Armin. Примером может послужить имя знаменитого предводителя герусков Арминуса/Arminus (16 до Р.Х. – 21 после Р.Х.), разбившего римские войска, в честь чего в Германии был воздвигнут памятник под названием Hermannsdenkmal (1841). Как видно, имя Армин/Arminus в этом монументе воспроизводится в форме Hermann.
 
Мне удалось найти шведскую статью об имени Armin как индоиранском мужском имени. Эта статья встретилась, к сожалению, только в шведской Википедии, следовательно, ее сведения нуждаются в основательной проверке. Однако как информация к размышлению она вполне годится. В статье указывается, что Армин/Armin является именем с арийскими корнями, встречается в Иране, в Индии и Боснии, лат. Arminus дало нем. Herman. Но остается неясным, сообщает автор статьи, как это произошло, т.е. как имя из Индии и Ирана оказалось в европейских именословах.
 
Сейчас, используя то, что мы знаем о древней истории Восточной Европы, начиная с III тыс. до н.э., со времени расселения там ариев и древних русов – носителей гаплогруппы R1a, и представителей их дочерних ветвей, расселившихся позднее по Западной Европе, мы можем эту связь определить. По словам А.А. Клёсова, «…носители гаплогруппы R1a, фактически, праславяне или, во всяком случае, их братья преобразовали не только восток во II тыс. до н.э., выступая как арии (Индия, Иран, Средняя Азия, Ближний Восток, Северный Китай), но и не менее (возможно, и более) кардинально преобразовали и запад, выступая как исходные кельты. Западная и Центральная Европа – культурный продукт праславянской Русской равнины».
 
Применительно к исследованиям антропонимикона это означает, что корни многих архаичных имен следует искать в Восточной Европе, начиная от III тыс. до н.э., не минуя и древнерусскую традицию, поскольку в том числе и носители гаплотипа R1a-Z280, которые отождествляются мною с древними русами, дали отводки дочерних ветвей в Центральную и Западную Европу. Отсюда и мой вывод о том, что варианты имени Herman, Arman, Armin, Germain (Жермен), Germanaricus стоят в одном ряду с именем западнославянского божества плодородия Герман и имеют корень ер, где her- является просто вариацией этого корня по примеру Яровит-Геровит (Herovit).
 
Рюгенским аналогом западно-поморского Геровита был бог рюгенцев Руевит – обладатель семи ликов. Это качество находит свою параллель в авестийском мифе о «семи каршварах», согласно которому мир делится на семь областей-каршваров. Их представляли в виде кругов, самый большой из которых – Хванирата – населен людьми. В середине Хванираты поднимается вершина высокой горы Хары, с которой стекает Харахвати, а солнце вращается вокруг нее так, что одна половина мира всегда погружена в темноту, а другая освещена. По зороастрийским представлениям, самый большой круг расположен в центре, а остальные шесть окружают его и отделены друг от друга водами и густыми лесами. Известная иранистка М.Бойс заметила по этому поводу, что подобная картина зороастрийского мира была вполне правдоподобна для жителей юга Восточной Европы и территорий к востоку от Волги, где арии проживали в III-II тысячелетиях до н.э. (Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи. М., 1988. С. 14).
 
Поскольку имя Герман стоит в одном ряду с древними божествами производительных сил, генетически связанными с культами Солнца, то первая основа этого имени яр-/ер- и связана с высшим проявлением этих сил, которые в древнерусском языке выражены понятием ярь. Имя Герман, как было упомянуто выше, сближается с Ярилой и Яровитом/Геровитом. Поскольку Яровит являлся как богом плодородия, так и богом войны (аналогом Марса), то, возможно, нельзя исключать, что первая основа его имени, которая на южнобалтийском побережье была озвучена как her-, повлияла на германоязычную лексику, которой была заимствована только одна семантическая характеристика имени божества, а именно, связанная с войной, и с этим содержанием была там освоена.
 
Вторая часть имени ман-, возможно, пришла из германских языков, поскольку симбиотичность имен и составление их путем комбинирования элементов разных языков – явление известное. Однако композит ман- совсем необязательно должен быть германоязычным, т.е. выступать в значении «man» как «человек», что было бы совсем нелогичным в имени божества. Но в европейской лексике есть -ман от древнегреческого mania «страсть», «влечение», что в современных языках присутствует в словах «библиоман», «эротоман» и т.д., где вторая составная часть обозначает любовь или влечение к тому, что выражено в первой части.
 
При таком толковании имени Герман становится понятным популярность этого имени среди деятелей церкви, людей, прославившихся святой и миссионерской деятельностью, или среди прославленных предводителей с сильными харизматическими качествами. Связь имени Герман с лат. germanus «единоутробный» может быть обратной: germanus от Германа, а не наоборот. Имена богов, как уже упоминалось, служили источником словотворчества, многие их эпитеты осваивались лексикой как имена нарицательные и в родном языке, и в переводах на другие языки. Утверждать, что слово germanus было исходным для имени Герман можно только в том случае, если есть четкая хронология процесса словообразования, т.е. сведения о том, что слово germanus древнее имени Герман. Однако таких сведений нам не предоставили. Ко всему прочему известно, что как раз теонимы обладают более глубокой древностью. Таким образом, сторонникам рассуждений о первичности германских корней в ономастике не мешало бы подумать о том, что германские имена (как минимум, многие из них) могут оказаться исходно «гéрманскими» именами, т.е. именами, вышедшими из Восточной Европы, по примеру западноевропейских Германов, Арманов, Жерменов, рожденными от такого источника как южнославянский теоним Герман – один из вариантов древнерусского Ярилы.
 
Но на пути к признанию такого факта стоит множество стереотипов, рожденных в частности, рудбекианизмом. Во многих работах я писала о том, что у данного политического мифа применительно к древнерусской истории было две составляющие. Одна из них хорошо известна: идея шведо-варягов, которая оформилась как норманизм и в этом качестве активно обсуждалась в исторической науке. Вторая – это рудбековская идея этнической карты Восточной Европы в древности, к которой восходят истоки наших представлений о том, что русские появились в Восточной Европе позднее других народов и подчинили живших там финнов, а славяне вообще выделились из балто-германской общности, соответственно, если кто у кого и заимствовал, то это, в первую очередь, славяне – у балтов и германцев, а не наоборот. Поэтому пристальный и нелицеприятный анализ имени Герман представляется небольшой вешкой на пути преодоления названных стереотипов.
 
Лидия Грот,
кандидат исторических наук

Источник: http://pereformat.ru/2014/11/german/

Русские сказки, как источник этногенетических преданий, содержат массу интересного, ещё не востребованного наукой материала.

Рассмотрим очень распространённую у восточных славян сказку про бой на Калиновом мосту. Во всех вариантах сказки противником Чуда-Юда является один и тот же персонаж, хотя называется он почти всегда по-разному: Иван-царевич, Иван-крестьянский сын, Иван Быкович, Иван Медвежье ушко, Сучье рожденье, Запечный Искр. Однако нет сомнения, что этот герой – противник Чудо-Юды – играл очень важную роль в мифах славян. Многообразие вариантов этой сказки только подтверждает, что сюжет – один из древнейших. Как правило, именно древние мифы имеют множество вариантов, а поздние мало, или вообще сохраняются, не варьируясь. Устойчивость и высокая степень распространённости сюжета о бое на Калиновом мосту даёт нам повод видеть в нём один из ключевых сюжетов славянской мифологии, соответственно, и персонажи этой сказки были некогда весьма значимыми для славян. Что же за существа скрываются за диковинными личинами сказочных персонажей?


Начнём рассматривать сюжет сказки с образа Чудо-Юды, сына бабы Яги. Во многих сказках его именуют Чудо-Юдо Морское. Он либо выходит из воды, либо приезжает на коне по мосту. Мир, в котором стоят палаты Чудо-Юды, отделён от мира, в котором живёт Иван-царевич (для удобства ограничимся употреблением одного имени этого персонажа) водной преградой и соединён мостом. Эпитет Чудо Морское, связывает Чудо-Юду с морем. В некоторых сказках Чудо-Юду называют «Царь морской». Однозначно, что это один и тот же персонаж, называемый по-разному. Если его связь с морем и водой мы установили, то давайте теперь уточним, как он выглядит и какие атрибуты имеет.


У Чудо-Юды три головы, но две руки и две ноги. Он ездит на чёрном коне. Рядом с ним бежит чёрный пёс, на плече сидит чёрный ворон. Выезжает на Калинов мост он только ночью. Это его время. Не он ли тот неназванный всадник из сказки про Василису, что приезжал к бабе Яге в избушку, когда в сумерках к ней подошла Василиса?


«Вдруг едет опять всадник: сам черный, одет во всем черном и на черном коне; подскакал к воротам бабы-яги и исчез, как сквозь землю провалился, – настала ночь».


А вот как о нём рассказывается в сказке про бой на Калиновом мосту:


«Вдруг на реке воды взволновались, на дубах орлы закричали – выезжает чудо-юдо о трёх головах. Выехал он на середину Калинова моста – конь под ним споткнулся, черный ворон на плече встрепенулся, позади черный пес ощетинился. Говорит чудо-юдо трёхголовое:
– Что ты, мой конь, споткнулся? (выделено здесь и далее, мной. Б. Г.) Отчего, черный ворон, встрепенулся? Почему, черный пес, ощетинился? Или чуете, что Иван-крестьянский сын здесь?»


Интересно, что Иван называет своего противника «поганым», – так в средние века на Руси называли язычников. Лингвисты предполагают, что это производное слово от латинского paganus, что значит «невежда», «деревенщина».

«Вышел тут Иван-крестьянский сын из-под моста и говорит:
- Не хвались, чудо-юдо поганое! Не подстрелив ясного сокола, рано перья щипать».


В другой русской сказке с аналогичным сюжетом – «Запечный Искр», – главный герой называет Чудо-Юду «идолище»:


« Нет, проклятый идолище, ты делай – у тебя больше голов».


Исходя из этих обстоятельств, мы можем предположить, что сказочный Чудо-Юдо был некогда славянским языческим богом, раз уж его называют идолом, к тому же трёхглавым, у которого был чёрный конь. Юдами в фольклоре южных славян называли разнообразных чудесных существ, связанных с водной стихией. Мы знаем, что у балтийских поморов некогда существовал бог Триглав. Иностранцы иногда его напрямую отождествляли с Нептуном.


Его трёхголовый идол был уничтожен Оттоном, епископом Бамбергским, (1060—1139). Описание идола есть во всех житиях Оттона. Они были составлены в ХII веке Гербордом, Эббоном и монахом Прифлингенским. В житии, написанном Гербордом в 1124, году мы читаем:


«Были в городе Щецине (поморский город Г.Б.) четыре контины (храма), но одна из них, главная, была сооружена с удивительным старанием и мастерством. Внутри и снаружи она имела скульптуры, выступавшие из стен изображения людей, птиц и зверей, столь соответственно своему виду переданные, что казались дышащими и живущими… Было также здесь трехголовое изваяние, имевшее на одном теле три головы, именовавшееся Триглав; завладев им, [Оттон] одни лишь соединенные головы, уничтожив тело, забрал с собой в качестве трофея и позже отправил в Рим как доказательство их обращения…» .¹


Эбон так описывает идола:


«1126 г. Щецин… заключает в себе три горы, из которых средняя и самая высокая посвящена верховному богу язычников Триглаву; на ней есть трёхглавое изваяние, у которого глаза и уста закрыты золотой повязкой. Как объясняют жрецы идолов, главный бог имеет три головы, потому что надзирает за тремя царствами, то есть небом, землёй и преисподней, а лицо закрывает повязкой, поскольку грехи людей скрывает, словно не видя и не говоря о них».²

 

Герборд пишет далее:


« Имели также коня удивительной величины, тучного, вороной масти и весьма горячего. Он весь год отдыхал и был столь священен, что никто не смел на него сесть; имел также старательнейшего хранителя в лице одного из четырех жрецов храмов. Когда же они собирались в сухопутный поход, на врагов или ради добычи, то имели обыкновение исход дела предсказывать через него таким способом. 9 копий размещали на земле, в одном локте друг от друга. Оседлав и взнуздав коня, жрец, которому надлежало заботиться о нем, трижды проводил его через лежащие копья туда и назад. Если конь проходил, не споткнувшись и не задев копий, это считали знаком удачи и спокойно выступали; если же наоборот, оставались».


Почитался Триглав и в Волине.


«Там (в Волыне) можно видеть Нептуна (Триглава. Б. Г.) тройственной природы: ибо тремя морями омывается этот остров».³


Из этих сообщений мы узнаём, что у бога поморян – Триглава в храме был чёрный конь, такой же, как у Чудо-Юды Морского. Мало того, – поморяне гадают чёрным конём Триглава. Если конь спотыкается, то предстоящая битва признаётся неудачной. Вспомним, что и конь Чудо-Юды спотыкается перед боем с Иваном-царевичем, а хозяин коня ругает, говоря, что его победитель ещё не родился… Предсказание сказочного коня, однако, оказалось верным…


Поздние польские источники сообщают, что Триглав боялся света и появлялся с наступлением темноты. Даже храм его стоял на высоких столбах, обтянутых чёрным сукном. Чудо-Юдо тоже выезжает на Калинов мост только с наступлением ночи.


На территории бывшего славянского Поморья, современный Гросс Раден, округ Шверин, Германия, археологами были найдены остатки деревянного славянского храма IX – X веков.

Храм расположен за пределами поселения в городище, на острове среди озера. Круглая площадка городища имела 25 метров, вдоль её края у вала располагались деревянные дома. На остров к храму вел деревянный мостик. Очевидно, что храм моделирует описанный в сказке мифический ландшафт. И это обычная схема для храмов балтийских славян.

 

Обратите внимание на сходство. Храм Триглава – это палаты Чудо-Юды. Мостик на остров – Калинов мост. Вода – река Смородина. Избушка на берегу, в которой ночуют братья перед битвой – домик для паломников. Ещё одна любопытная черта – берега сказочной речки Смородины усыпаны костями человеческими. Название же реки «Смородина» содержит корень «мор». По нашему мнению, это неслучайно. Очень похоже, что это либо следы погребального обряда, проводившегося на берегу у храма, подобно индуистскому, либо остатки жертвоприношений.

В городе Волин также поклонялись Триглаву. В центре Волина, на самом высоком месте города, археологами был найден языческий храм. Существовал он как бы в две фазы. Первый храм датируют второй половиной 9 века. Его размеры – 4x5 м. В здании была внутренняя перегородка, разделявшая пространство на 2 комнаты. Археологи предполагают, что в большой комнате могли проводиться собрания. В центре же маленькой комнаты, подобной алтарю, обнаружена каменная кладка фундамента, на котором, скорее всего, стоял идол, возможно, что и Триглава. В углу этой комнаты был обнаружен очаг. Археологи предполагают, что там жрецы поддерживали священный огонь. Приблизительно в 965-966 гг. храм был перестроен, помещение стало 5x5 метров. Храм огородили забором, рядом была поставлена конюшня, где, вероятно, содержался священный конь. Храм просуществовал до конца 11 века.

 

В духовном стихе о Голубинной книге рассказывается о том, как два человека, ведающих тайны Голубиной книги, разговаривают около неё в присутствии множества собравшегося народа. Один – премудрый царь Волотоман Волотоманович – задаёт вопросы премудрому царю Давиду Евсеевичу. Очевидно, что текст стиха о Голубинной книге, складывающийся длительное время в среде балтийских славян, повествует о каком-то обряде, регулярно проводимом сообща различными племенами. Оба ведущих персонажа названы в стихе царями, хотя более они напоминают жрецов, хранящих священные знания об устройстве мира. И это опять отсылает нас к индийским параллелям, к брахмодьям.⁴



Если исходить из того, что события, описанные в стихе, обряд вопрошания и получения ответов, – некогда регулярно происходили в среде балтийских славян, - то можно сделать вывод, что случалось это, несомненно, в языческом религиозном центре городе Арконе, на острове Руяне, в храме верховного славянского бога Святовита. Хорошо известно, что в этот храм все славянские племена приносили ежегодное пожертвование и отправляли туда жрецов для вопрошания Святовита о том, как поступить в той или иной сложной ситуации. В среде балтийских славян существовало четыре основных, крупнейших племенных союза. Союз Ободритский, лютичи – волоты, поморы и союз Руянский. Именно на территории Руян и находился храм почитаемого всеми славянами бога Святовита.



Имя царя Волотомана Волотомановича недвусмысленно сообщает нам о том, что этот вопрошающий царь принадлежит земле велетской. Его имя, вероятнее всего – имя племенного первопредка велетов. Он и по имени Волот и по отчеству Волотоманович. То есть, коренной волот-лютич.



Его собеседник, отвечающий на вопросы, по всей видимости – жрец храма Святовита, дающий ответы на вопросы от имени почитаемого бога. Неслучайно эпитетом Святовита был «Самый убедительный в ответах». В стихе о Голубинной книге, есть персонаж называемый «Белый царь», который над всеми царями царь. Позже, в христианские времена, сказители понимают под «Белым царём» Христа Спасителя. Очень похоже, что под этим эпитетом во времена дохристианские, певцы подразумевали Свентовита, главного бога над всеми славянскими богами. Известно, как проходили эти обряды вопрошания Святовита и получения ответов посредством гадания, которое проводили жрецы храма.



«В Щетине, как и в Арконе, всякий раз, когда думали идти на войну или пуститься в море для разбоя, гадали этим конем, и так же как там заставляли его переступать через копья; даже число копей было одинаковое: девять».⁵

«…если конь не задевал копий ногами, то предвещалась удача, и народ шел на задуманное дело; если он на копья наступал и перемешивал их, то предприятие отменялось»⁶.



Известно, что посвященный Святовиту конь был белым, что одеяние его жрецов было белым, сам остров был сложен из белых скал. По мнению А.Ф. Гильфердинга, и имя «Святовит» переводилось как «Святой свет». Его же называли Белбог.



Гадание способом вопрошания Белого царя из Голубинной книги, имена участников обряда: Волот – предок лютичей, Белый царь – Святовит, позволяет нам предполагать, что за образами главных действующих лиц стиха о Голубиной книге в древности стояли персонажи, известные нам из преданий о Балтийских славянах. Вероятно, что руянский бог Святовит – это именно тот «Белый царь» из Голубинной книги, который называется в стихе также «всем царям – царь» или заменяющий его в обряде жрец. Весьма похоже, что по инерции в стихе сохранились воспоминания о традиционном обряде балтийских славян, в котором жрец, представитель союза лютичей Волотоман Волотоманович, вопрошал жреца острова Руяна (острова Рус), отвечавшего от имени общеславянского бога Святовита.



Сохранились ли воспоминания о языческих богах, поморских и руянских славянских племён в русских сказках? Да, безусловно, но их мифологические образы окрашены несколько иным оттенком, что позволяет нам полагать, что значительная часть русской сказочной мифологии является продолжением ранских преданий, а негативный оттенок по отношению к поморскому Триглаву, появляющийся в сказочных сюжетах, – это наследие древней межплеменной вражды, в которую мифологически, сюжетно, не могли быть не втянуты и племенные боги. Подобных примеров мы знаем множество: и в греческой, и в индийской мифологии.



Как мы уже сказали, один из самых распространённых сюжетов русских сказок – это предание о бое на Калиновом мосту. Очень кратко, обобщив сюжеты, его можно пересказать так:


«У царя рождается чудесный мальчик. Он младший из трёх братьев, но братья выбирают его вожаком. После смерти отца все дети должны ночевать на его могиле – отцова заповедь. Все засыпают, а младший не спит три ночи и получает в дар от отца волшебный меч-кладенец, волшебного коня (Сивку, т.е. белого), седло и «сброю» богатырскую (оружие)».


Немного остановимся и прокомментируем сюжет. Напомним, что руянский Сентовит – вождь воинов, что ему принадлежит священный белый конь, волшебный меч и седло. Эти атрибуты бога всегда хранились в храме. Подобная же храмовая традиция была и у почитателей Триглава – бога поморов и велетов.


«Поморскому богу был посвящен конь, как и Святовиту. Конь этот стоял в Щетине, необычайный ростом, жирный, бойкий, никогда не знавший работы; за ним ходил один из четырех жрецов, поставленных при четырех щетинских кутинах или священных храмах. Никто не смел на коня садиться. Седло его, изукрашенное золотом и серебром, висело в храме Триглава, как в Арконском храме Святовита. Арконский конь был, правда, белый, а щетинский вороной».



Всё схоже. Но давайте обратим внимание на различную цветовую маркировку, на подчёркнуто ритуальные цвета славянских племенных богов. Святовит во всём белом и на белом коне. Триглав предпочитает темноту, он на чёрном коне. Это окажется очень важным для дальнейшего хода нашего исследования.


Продолжим сокращенное изложение сказки:


«Получив в дар от отца волшебного сивого (белого) коня, волшебный меч, чудесное седло и сбрую, младший брат в сопровождении братьев едет сражаться на реку Смородину, к Калиновому мосту».


Под стать названию реки и описание её берегов: «на берегах по колено навалено костей человеческих». Название моста, скорее всего, происходит не от ягоды калины, а от слова околеть, калечить, что значит убивать. У индуистов осталось воспоминание о древней арийской богине смерти, которую так и звали – Кали. Это может быть как раз наша Баба Яга, мать Чудо-Юды-Триглава.

«Братья остаются ночевать в избушке на берегу реки, а главный герой едет на битву к Калинову мосту».

 

И вот тут появляется наш персонаж – бог Триглав. Он едет на чёрном коне. Его называют Чудо-Юдо трёхголовое. Обратите внимание, он трёхглав, под ним чёрный конь. На плече черный ворон, у стремени черный пёс или волк. Цветовая маркировка – черный цвет, на черном коне, о трёх головах. Когда его животные чувствуют запах приготовившегося к бою Ивана, они говорят хозяину: «Фу-фу, русским духом пахнет!», – напомним читателю, что остров Руян также назывался Ран и остров Руссия, Рутения, остров Рус и т.д. Сейчас он называется Рюген, а руги – это один из вариантов названия русов. Вероятно, что и этот момент напоминает нам о том, что богатырь Иван из сказки – с острова Рус – Руян, это Святовит. Чудо-Юдо угрожает Ивану, а тот отвечает, говоря о себе - «Не убив ясного сокола, рано перья щипать». То есть, себя Иван сравнивает с соколом – рюриком, рарогом, – племенным символом руян-руссов.


Теперь давайте посмотрим на то, как, почуяв «русский дух», ведут себя звери, сопровождающие Триглава-Чудо-Юду:
«Черный конь под ним спотыкнулся, черный хорт ощетинился, черный ворон вострепехнулся». Помните?


Спотыкающийся конь – это, как уже сообщалось, характерный гадальный признак неудачи у балтийских славян, как у ран, так и поморян с велетами. Обычно это предвещало неудачный поход. Так же при гаданиях перед неудачной битвой спотыкался храмовый конь Триглава. В таких случаях поход всегда отменяли. Чудо-Юдо, пренебрегая предсказанием, сражается и проигрывает.


В сказке, безусловно принадлежащей ранам, отражена легендарная, вражда бога поморян и бога руян-русов. Именно бог руянский – Святовит, названный в сказке Иваном, сражается с трёхголовым богом поморян Триглавом, названным Чудо-Юдо.


 

 

«Световид», иллюстрация из «Мифологии славянской и российской» А. С. Кайсарова, 1804 г.
Рядом с идолом висит седло и уздечка священного коня.

________________________________________

Источник: http://oldrus.livejournal.com/?skip=10

Сравнительный анализ саамской и древнерусской солярной мифологической традиции обнаруживает, что эти традиции восходят к общему источнику. Причем учитывая ведущую роль в распространении солнцепоклонства носителей индоевропейских языков, – к источнику индоевропейскому. Согласно результатам моих исследований, частью этого индоевропейского субстрата являлись древние русы, которых я определяю как народ, современник ариев, исконная территория проживания которого отмечена от Волги до Балтийского моря восточноевропейскими гидронимами с основой рос/рус/рас. Мой вывод о древних русах совпадает с результатами исследований А.А. Клёсова по ДНК-генеалогии, согласно которым после ухода ариев на восток (ветвь R1a-L342.2) в Восточной Европе осталась ветвь гаплогруппы R1a-Z280, т.е. центрально-евразийская ветвь R1a, к которой относится большинство современных этнических русских.
 

Между Велесом и Перуном, худ. Нэлла Генкина (1998 год, холст-масло)
 
Соответственно, распространителями солярных культов на восточноевропейском севере, отразившихся в саамской солярной мифологии, должны были являться индоевропейцы – древние русы, историю которых в Восточной Европе и следует начинать с III тыс. до н.э. Именно на такой хронологической глубине мы получаем возможность выявить тот древний культурно-генетический пласт, где отыскиваются ключи к пониманию природы схожести русских солярных мифов с саамскими солярными мифами. Но аналогичная схожесть обнаруживается и с солярными мифами народов Сибири. Эти факты привели меня какое-то время тому назад к мысли, что предки русских и предки части нынешних народов Сибири и Севера имели в древности периоды, когда они были связаны в рамках единых сакральных общностей, основанных на солнцепоклонстве. Имя Кола, которым очерчивается гигантская территория от Балтики до Алтая, служило, по моим предположениям, связующим звеном в обширной тематике солярных культов, и возможно, являлось теонимом очень древнего происхождения, принадлежавшего женской ипостаси солнечного божества.
 

Солнце мыслилось солнцепоклонниками во многих зооморфных образах. Наиболее распространенными из них являлись олень/лось, лебедь, конь – эти воплощения солнца достаточно хорошо исследованы в соответствующей литературе. Но на связь солнца и медведя, как представляется, обращалось меньшее внимание, хотя медведь в древнерусских солярных культах и солярных культах некоторых народов России играл совершенно особую роль. В предыдущих статьях уже обращалось внимание на то, что имя Колы как Большой Медведицы обнаруживает глубокую архаику и явно уводит к палеолитическим «медвежьим культам». Здесь следует отметить, что ученые издавна обратили внимание на своеобразие характера взаимодействия человека и медведя. Медведь никогда не имел существенного значения как промысловый зверь, но, тем не менее, с древних времен был объектом культа, что ставит культ медведя особняком среди культов других животных, обычно объясняемых с точки зрения охотничьей магии и других производственно-магических ритуалов.
 
Временем зарождения «медвежьих культов» принято считать мустьерскую эпоху или завершение нижнего палеолита, а наиболее древними святилищами – знаменитые мустьерские «медвежьи пещеры» или своеобразные медвежьи кладбища, в которых медвежьи кости составляют 95-99% всех костных останков, количество же особей в одном пункте доходит до 1000 медведей. Древнейшими из таких кладбищ являются медвежьи пещеры в Альпах, Северном Причерноморье и на Кавказе с явно ритуальными захоронениями медвежьих черепов и лап.¹
 
В изобразительном творчестве восточноевропейского Севера и в Сибири «медвежья тема» как отражение «медвежьих культов» появилась несколько позднее, на исходе каменного века. Одним из известных погребений, где обнаружены медвежьи останки, является неолитическое погребение Оленеостровского могильника на о. Оленьем в Онежском озере: там было найдено 157 клыков медведя от 55 животных.² Важность культа почитания медведя подчеркивается тем, что в погребальных и культовых комплексах находятся также изображения животного из глины, кости, камня и дерева. А.В. Табарев называет великолепные неолитические ретушированные изображения медведей со стоянок в Архангельской области, у реки Зимняя Золотница (впадает в Белое море) и Бесовы Следки у Беломорска.³ Наиболее ранние изображения медведя на территории Западной Сибири относятся к эпохе неолита. Обнаружены изображения медведя в композиции из Узунгура на Горном Алтае и в других районах Южной Сибири, датированные эпохой неолита-ранней бронзы.⁴
 
Отличительной особенностью медвежьих культов является их никем не объясненное долгожительство. Исходя из глубокой древности происхождения этого культа, ученые часто пытались связывать медвежий культ с бытом охотничьих народов. Но это не соотвествует действительности. Традиции этого культа сохранялись у многих земледельческих народов на протяжении тысячелетий и ярко проявляли себя даже в XIX веке. Б.А. Рыбаков приводил сведения историка и археолога В.С. Передольского, около 60 лет своей жизни отдавшего изучению древностей Новгородского края, о том, что в окрестностях Новгорода в неолитических слоях часто встречались «пальцевые кости медвежьей лапы, зарытые в одну яму с костями человека».⁵ Культ медвежьей лапы под названием «скотьего бога» прослеживался у подмосковных крестьян еще в начале XX века. «Скотьим богом», согласно ПВЛ, князь Святослав величал Волоса («да имъемъ клятву от бога, в его же въруемъ – в Перуна и в Волоса, скотъя бога»). Кроме того, многочисленные данные о медвежьей лапе имеются в русском фольклоре.
 
Благодаря уникальной укорененности культа медведя и сохранности в нем архаичных элементов можно проследить глубину народной памяти и, таким образом, выявить древность предковой традиции того или иного народа. Ведь медвежий культ по-разному проявлял себя в разные исторические периоды и у разных народов, особенно если рассматривать его в рамках синтеза с традициями солнцепоклонства.
 
Напомню, что сакральные изображения на стелах и скалах, связанные с культом солнца, появились, например, в Южной Сибири вместе с носителями тазминской культуры скотоводов-европеоидов (конец IV – нач. III тыс. до н.э.). Почитание солнца известно и у сменивших их афанасьевцев (середина III – II тыс. до н.э.), в погребениях которых были найдены также и амулеты из когтей медведя. В пришедшей на смену афанасьевцам окуневской культуре получил уже распространение образ медведя, преследующего солнце. Но у носителей андроновской культуры (XVI-XIV вв. до н.э. в Южной Сибири), орнаменты которой были насыщены солярными символами, образ медведя исчез из археологических комплексов, однако, он вновь возвращается, фиксируемый на памятниках пришедшей на смену андроновцам ирменской культуры (IX-VIII вв. до н.э.).⁶
 
Всё это говорит о том, что в истории каждой отдельной этнической общности различные культы имели свою хронологию, свое самобытное лицо, определяемое тем, в результате какого этнокультурного синтеза данный культ становился частью истории конкретного народа. Важные сведения о том, как возникал такой синтез, дает этнография. Я уже приводила пример феномена, отмеченного исследователями-африканистами и отражавшего ритуал перехода небольшого поселения на новое место, в котором запечатлелась глубокая архаика. Важнейшее значение в этом акте занимало так называемое сакральное освоение нового места жительства, в рамках которого «устанавливался» контакт с предками людей, жившими некогда на этом месте, а затем воссоздавался и новый ритуальный центр для общения с предками данного социума.⁷
 
Здесь представляется уместным описать более подробно, как происходил один из таких ритуалов освоения нового места жительства в архаичных культурах бантуязычных регионов Африки. Этнограф-миссионер А.Жюно отмечал, что предварительно выбранное новое место жительства «исследуется» на предмет его благоприятности для переселяющейся общины методом гадания. Например, с нового участка приносят образцы растений и с помощью гадального камня определяют, где будет находиться культовое место, к которому глава общины сложит свои святыни.
 
Известный социальный антрополог К. Док приводил такое описание подобного ритуала. Когда возникает необходимость перемещения поселения, например, земли вокруг старого поселения истощаются, то старейшина деревни собирает своих помощников и консультируется с ними относительно переноса деревни. После того, как выбрано основное направление перехода, туда посылаются молодые люди с поручением выбрать место для деревни. Последним из старой деревни уходит старейшина. На выбранном участке под новое поселение мужчины устанавливают изгородь, а старейшина берет немного заготовленной муки и высыпает ее с восточной стороны нового участка за построенной изгородью. При этом он обращается к духам людей, живших когда-либо в этих местах, со словами: «Вы! Усопшие здесь! Мы даем Вам эту пищу; мы хотим жить вместе с вами. Если вам это не нравится, то пусть мы эту пищу найдем разбросанной. Если же вы согласны нас принять, то пусть пища останется разбросанной». Точно такое же подношение делается с западной стороны ограды, но здесь оно предназначено для злобных духов, не желающих уживаться с людьми. В том случае, если кучки муки останутся нетронутыми, то считается, что жившие ранее здесь люди и злые существа, обитающие в новом месте, приняли новую общину.⁸
 
У этнографов имеется множество описаний таких ритуалов освоения нового места жительства представителями традиционных культур, и важнейшей частью такого ритуала было сакральное освоение нового пространства. В данном освоении началом начал был тот момент, что возрождение поселения при переходе на новое место обязательно происходило вокруг нового центра, связующего общину с сакральным миром: это может быть дерево, выбранное путем гадания, или первый кол, вбитый для стены обители духа предков, или другие сакрализованные объекты: скала, источник воды и т.д. Через новый центр осуществлялся момент культовой привязки переселенцев к новой местности и ритуальное воссоздание связи с предками прежнего социума, которые таким образом тоже становились компонентами этого нового мира.⁹
 
В приведенном материале исследователи видят отражение «идеологической» деятельности первобытной общины любого догосударственного уровня в ходе её пространственного перемещения. Ритуалы сакрального освоения нового пространства являлись важнейшей частью процесса существования социума в эпоху мифопоэтического сознания. С точки зрения представителей первобытного социума, «ничейных» земель не существовало. Пришельцы могли столкнуться с реальным населением, с которым надо было вступать либо в военные действия, либо в договорные отношения. Но даже если земли были запустелыми и обезлюженными, то само собой подразумевалось, что у этой земли были прежние хозяева, духи которых продолжают обитать здесь. Это обусловливало для новопоселенцев необходимость стать «законными» правопреемниками прежних «хозяев» и унаследовать культы поклонения их предкам, чтобы обеспечить благополучное существование своего социума.
 
Именно данная особенность мифопоэтического сознания и обеспечила практически вечную сохранность тех культовых традиций, которые представляли особую важность для людей. Возвращаясь к нашему сюжету, отмечу, что у всех народов, у которых имелась традиция медвежьего культа, сохранились представления о медведе как о «первопредке». В этом явно видно то палеолитическое наследство, которое предки каждого народа – нынешнего носителя традиции медвежьего культа, получили от палеолитических «хозяев» земли при сакральном освоении местности, куда они в качестве новопоселенцев прибыли в глубокой древности.
 
В русском фольклоре существует цикл сказок, где героем является получеловек-полумедведь, рождающийся либо от медведя-отца, либо от медведицы-женщины. В этих сказках отразилась та самая архаичная традиция, исходящая из первобытного мифопоэтического мышления о необходимости ритуального союза с древними «хозяевами» земли. Союз мог мыслиться и в форме мистического совокупления с женской или мужской ипостасью божества-автохтона.
 
Соответственно, культ медвежьей лапы в русской традиции, олицетворявшейся русским населением еще в XIX века со «скотьим богом» Волосом, может быть охарактеризован как культ автохтонного характера в Восточной Европе, поскольку он естественно увязывается с захоронениями медвежьих лап неолитического населения Новгородчины, о которых писал археолог В.С. Передольский. И этот факт – еще одно свидетельство того, что древние русы являлись насельниками в центре и на Севере Восточной Европе c тех времен, когда носители индоевропейских традиций стали локализоваться в восточноевропейских пределах, сменив здесь носителей палеолитических медвежьих культов. Следовательно, божество Волос является древнейшим объектом поклонения русов и непосредственным «наследником» прежних «хозяев» земли, который связал древних русов с духами людей, живших на земле нынешней Новгородчины в палеолитической древности. Поэтому распространившиеся с утопиями норманизма попытки отождествить божество Волоса с какими-то пришлыми скандинавскими культами посредством убогого «лингвистического» манипулирования, пример чего я уже приводила, – чистейший абсурд.
 
Но в исторической науке с древностями Новгородчины принято связывать культ Перуна. Поэтому для определения того, на какой культ опирались приверженцы традиций древнерусского солнцепоклонства, сохранявшие верность имени Колы – Большой Медведицы вплоть до исторически верифицируемого времени, стоит провести краткий сравнительный анализ культов Перуна и Волоса. Это тем более важно, что и в современном норманизме (который, впрочем, сейчас не любит именовать себя норманизмом, а величает единственно правильным историческим учением), сохраняется страстное желание как-нибудь протащить в русскую историю Тора и Одина. Присутствие этих культов в Восточной Европе не зафиксировано ни русской письменной или устной традицией, ни соответствующими традициями в скандинавских странах. Однако представители единственно правильного учения находят выход, вернее сказать, обход источников и рисуют, например, такую картину: было, дескать, такое «поверье норманнов, что на чужих землях правят местные боги… Поэтому, приставая к чужим берегам, они прятали своих богов в трюмах кораблей и поклонялись местным богам. Все находит свои объяснения».¹⁰ Объяснить можно, конечно, все, что угодно, но не всякое объяснение годится в науке. Тем более, что в другом месте своей книги тот же автор сообщает, что в «восточнославянских землях возможно было лишь продвижение по рекам, в распоряжении викингов были только лодки-однодревки…»¹¹, а в них трюмов вроде бы не имелось. О судах русов будет написана отдельная статья, хотя этот вопрос уже затрагивался. Но и без пространных рассуждений видно, что картинка о приверженцах Тора и Одина, которые приплыли в Приильменье под покровом ночной темноты, выглядят сюжетом для дешевой оперетки.
 
К анализу культа Перуна в древней истории Новгородчины привлекают обычно два памятника. Один из них – это легенда, записанная в 1858-1859 г. этнографом и собирателем фольклора П.И. Якушкиным, о происхождении Перынского скита: «Этот зверь-змияка жил на этом самом месте, вот где теперь скит святой стоит, Перюньской. Кажинную ночь этот зверь-змияка ходил спать в Ильмень озеро с Волховскою коровницей. Перешел змияка жить в самый Новгород; а на ту пору и народился Володимир-князь в Киеве…».¹²
 
Эта легенда многажды привлекалась учеными в исследованиях по древнерусскому язычеству, начиная с XIX века. При всем различии её оценок, сложившихся в науке, всех объединяет убеждение в том, что сказание посвящено божеству Перуну, повествует об утверждении его культа в Новгороде и затем – свержении его кумира в связи с крещением новгородцев. При этом ученые опираются на сравнительный анализ легенды Якушкина с рассказом, содержащемся в другом памятнике – «Сказании о Словене и Русе»:
 

Больший же сын оного князя Словена Волхв бесоугодник и чародей и лют в людех тогда бысть, и бесовскими ухищреньми мечты творя многи, и преобразуяся во образ лютаго зверя коркодила, и залегше в той реце Волхове путь водный, и не поклоняющихся же ся ему овых пожираше, овых же испроверзая и утопляя. Сего же ради людие, тогда невегласи, сущим богом окаяннаго того нарицая и Грома его, или Перуна, рекоша, руским бо языком гром перун именуется. Постави же он, окаянный чародей, нощных ради мечтаний и собирания бесовскаго градок мал на месте некоем, зовомо Перыня, иде же и кумир Перунов стояше.

 
М.А. Васильев уверен в книжном характере легенды, записанной Якушкиным, и о ее зависимости от «Сказания о Словене и Русе». То есть, проще говоря, по его мнению, старик, рассказ которого Якушкин записал, слышал где-то «Сказание» и пересказал его Якушкину, но в более простонародном стиле.¹³
 
Е.Б. Грузнова совершенно справедливо указывает как на различия в этих двух рассказах, так и на несовпадения в обрисовке образов зверя-змиюки в легенде Якушкина и «бесоугодника Волхва» в книжном «Сказании». Исходя из выявленных ею различий, Грузнова делает вывод о том, что легенда, записанная Якушкиным, имеет народное, а не книжное происхождение, и ей находятся аналоги в сказаниях, записанных в 1905 году на Украине Д. Эварницким «об идольском боге Перуне». Иначе говоря, по мнению Грузновой, легенда, записанная Якушкиным, имеет самостоятельное значение для реконструкции древнерусских мифологических представлений о Перуне.
 
С последним выводом данного автора я согласна, но, на мой взгляд, упомянутые источники содержат материал, важный для истории не только культа Перуна. Там приведены сведения о паре богов, т.е. о Перуне и о Волосе, о слиянии этих культов в северорусской истории и об особенностях каждого из них в отдельности.
 
Согласно «Сказанию», носящему, безусловно, книжный характер (что, однако, не означает полной оторванности его создателей от исторических реалий древнерусской истории), род княжеского сына Волхва был пришлым в Приильменье: «Словен и Рус с роды свои отлучишася от Ексинопонта… дошедше езера некоего велика… И тогда волхование повеле им быти населником места оного». То, что новое место жительства было выбрано согласно предсказанию волхвов, вполне согласуется с приведенными выше этнографическими данными об архаических ритуалах переселения, где гадание – непременная часть принятия решения о выборе места жительства.
 
Последовательность событий, описанных в «Сказании» выглядит так, что чародей Волхв не сразу был принят в Приильменье как объект поклонения, и произошло это не без принуждения, поскольку «не поклоняющихся же ся ему овых пожираше». И только «сего же ради людие… сущим богом окаяннаго того нарицая и Грома его, или Перуна, рекоша». На мой взгляд, из этого рассказа проистекает, что Волхв принес в Приильменье свой культ и должен был выдержать борьбу за его признание с приверженцами того культа, который уже существовал на этой земле. То, что его, Волхва, нарекли, в конце концов, именем громовержца Перуна, говорит о слиянии двух культов: уже существовавшего в Приильменье культа Грома-Перуна и пришлого культа чародея Волхва.
 
Слияние двух культов в один – явление в истории известное, которое может быть отмечено практически во всех древних культовых системах и религиях, причем в разных вариантах. Например, при переселении ариев в будущую Индию культ арийского бога Рудры слился с доарийским божеством Шивой, и новый бог стал носителем имен-синонимов Шива-Рудра, а впоследствии имя Рудра стало выступать только как одно из имен Шивы. А в результате слияния образа другого арийского божества, охранителя мироздания Вишну с культом Шивы, сложилось учение о единстве космической силы Вишну и Шивы, и в древнеиндийской иконописи и скульптуре стали появляться изображения двуединого бога, правая половина тела которого представляла Вишну, а левая – Шиву, и каждому из них были приданы характерные атрибуты.¹⁴
 
Из «Сказания» явствует, что после того, как Волхв был наречен Громом-Перуном, новое двуединое божество «постави… нощных ради мечтаний и собирания бесовскаго градок мал». Говоря современным языком, слияние культа Волхва и Перуна в Приильменье в период, обозначенный в «Сказании» как 3099 год от сотворения мира (2409 год до н.э.), было отмечено возведением новой кумирни «на месте некоем, зовомо Перыня, иде же и кумир Перунов стояше», иными словами – на месте имевшегося ранее капища одного Перуна. Эти сведения вполне вписываются в историю культов и верований, так что здесь «Сказание» исторически адекватно.
 

 
Какие аргументы я могла бы привести относительно того, что Волхва из «Сказания» следует отождествлять с Волосом, а сведения о наречении Волхва Громом следует понимать как свидетельство возникновения культа двуединого божества (например, как Шива-Рудра или как Вишну-Шива)?
 
Само имя княжеского сына Волхва, по убеждению Иванова и Топорова, перекликается с именем Волоса: волохатый или волосатый. Образ Волхва имеет свои былинные аналоги в былинах о Волхе Всеславьевиче и о Вольге Буслаевиче (Святославьевиче). Основной чертой этого ряда мифологизированных персонажей является их способность к перевоплощению или реинкарнации, которой были наделены существа, отмеченные божественной или избраннической сущностью, согласно представлениям, свойственным части архаичных религиозно-философских систем. Например, мифы о Вишну повествуют о такой его отличительной черте, как способность воплощаться в разных земных существ, причем не только в животных (известны его перевоплощения в рыбу, в вепря, выходящего из воды и др.), но и в людей, приобретавших благодаря этому божественную сущность. Самыми знаменитыми воплощениями Вишну стали царевич Рама (герой поэмы «Рамаяна») и царевич Кришна (герой «Махабхараты»).
 
Способность к перевоплощению отличает также древнерусских Волха/Волхва и Вольгу. При этом многие их перевоплощения являются зооморфными образами солнца: рыба, ясный сокол, тур-золотые рога. Названные герои рождаются от хтонического змеевидного существа, которое несложно отождествить с Волосом, исходя как из указанного созвучия имен, так и из материала в источниках, который известен или может быть соотнесен с Волосом.
 
О Волосе известно, что он почитался как покровитель скота, выступал оберегом крестьянского двора, воспринимался как владыка аграрной магии и плодородия почвы, которого надо было умилостивлять («Волосу на бородку» оставляли несколько несжатых колосьев). С солнцем Волоса можно связать благодаря его функции бога богатства. Обращает внимание то, что согласно ПВЛ, преступивший клятву, данную именем Волоса, должен будет понести кару от этого бога, и по выражению князя Святослава, «да будемъ золоти, яко золото», что обычно переводится, как «да пожелтеем, как золото». Функция обладателя и хранителя богатства содержалась в самом прозвании «скотий бог», поскольку слово скот имело в древнерусском языке значение имущество, деньги, отсюда скотница – казнохранилище, а скотолюбие – корыстолюбие.¹⁵
 
В древнерусских сказаниях, бытовавших на Урале и записанных П.П. Бажовым уже в XX веке запечатлелся образ хранителя золота – хтонического существа Великого Полоза, который имел двойное обличье: человека и гигантского змея. Описание Великого Полоза перекликается с известными чертами Волоса:
 

Кафтан на ем, штаны – все желтое, из золотой, слыш-ко, поповской парчи, а поверх кафтана широкий пояс с узорами и кистями, тоже из парчи, только с зеленью. Шапка желтая, а справа и слева красные зазорины, и сапожки тоже красные. Лицо желтое, в окладистой бороде, а борода вся в тугие кольца завилась… И вот видят ребята – человека того уже нет. Которое место до пояса – все это голова стала, а от пояса шея. Голова точь-в-точь такая, как была, только большая, глаза ровно по гусиному яйцу стали, а шея змеиная. И вот из-под земли стало выкатываться тулово преогромного змея. Голова поднялась выше леса. Потом тулово выгнулось прямо на костер, вытянулось по земле, и поползло это чудо к Рябиновке, а из земли все кольца выходят да выходят. Ровно им и конца нет. И то диво, костер-то потух, а на полянке светло стало. Только свет не такой, как от солнышка, а какой-то другой, и холодом потянуло… Семеныч и объяснил ребятам: «Это есть Великий Полоз. Все золото в его власти. Где он пройдет – туда оно и подбежит. А ходить он может и по земле и под землей, как ему надо, и места может окружить сколько хочет…».¹⁶

 
Следовательно, Волх как «лютый зверь коркодил» в реке Волхов, самим именем связанный с Волосом, и Вольга, рожденный от змея и принимавший облик «рыбы-щуки» (морда щуки, вообще говоря, очень схожа с мордой крокодила) были владыками подводного мира. Великий Полоз – хранитель золота – одного из известных символов солнца, который мог ходить и по земле, и под землей, был владыкой подземного, загробного мира, в котором «свет не такой как от солнышка, а другой». Это напоминает, кстати, об идее «подземного» солнца на сосудах из могил фатьяновской культуры – археологической культуры бронзового века (II тыс. до н.э.), локализовавшейся в центральной России на территории Ивановской, Владимирской, Московской, Тверской, Смоленской, Калужской, Рязанской, Тульской, Орловской, Нижегородской и Ярославской областей, в Чувашии (Баланово).¹⁷ Считается, что фатьяновская культура, в лоне культуры «боевых топоров», распространилась на указанные территории из региона рек Вислы и Рейна, а также Верхнего и Среднего Поднестровья. Но особо плотное сгущение находок погребальных сосудов с изображением «подземного солнца» прослеживается в Волго-окской области. Поэтому что касается идеи «подземного солнца» на погребальных сосудах фатьяновской культуры, логичнее считать, что она была адаптирована носителями культуры «боевых топоров» по мере продвижения их на восток из Висленско-рейнского региона, что вполне согласовалось бы с известными закономерностями наследования местных сакральных традиций пришельцами, главой которых и было, вероятно, хтоническое божество, т.е. божество, выросшее из местной земли и объединявшее все три мира вселенной.
 
Таким образом, божество, скрытое за именем Волоса (название Волос – это явно нарицательное иносказание, за которым скрывалось табуированное имя древнейшего божества русов, также как и другое название божества Велис, которое согласно Фасмеру, происходило от велий – великий) запечатленное во многих источниках в хтоническом облике, воспринималось в древнерусском мировоззрении как всемогущий владыка, объединявший под своей властью все три сферы: подземно-подводный, т.е. потусторонний мир, мир живой и плодоносящей природы и небесный мир божественного солнца.
 
Важным свойством Волоса была его способность к реинкарнации. Благодаря наличию данного свойства перерожденцы этого божества могли иметь и человеческий облик, и облик разных животных. Перерожденцы божества Волоса – боголюди.
 
Культ скотьего бога Волоса через культ медвежьей лапы уводил русскую традицию к неолитическим медвежьим культам севера на территории будущей Новгородской земли, а «Сказание о Словене и Русе» донесло до нас сведения о том, что перерожденец Волоса – чародей Волх – в середине III тыс. до н.э. переселялся от «Евксинопонта» на север. «Подземное солнце» фатьяновцев позволяет предположить, что этот культ охватывал в бронзовый век Волго-окский регион и, возможно, был распространен вплоть до Урала. На протяжении всего русского средневековья культ Волоса прослеживался на значительной территории русских земель. Сказания этого периода связывают его с Русским Севером, Новгородчиной, Уралом. Вышеупомянутые герои былин, наделенные чертами Волосова оборотничества, рождаются в Киеве. Идолы Волоса известны от северорусских земель до Владимиро-Суздальской и Ростовской земель вплоть до X-XI вв. Интересно отметить, что в центральных русских землях, где находились капища Волоса, имелись и гидронимы с основой на коло-. Например, Волосов во имя святителя Николая Чудотворца женский монастырь Владимирской и Суздальской епархии, созданный, по преданию, на месте капища Волоса, находится на р. Колочке – притоке Колокши (впадает в Клязьму). По преданию, образ свт. Николая неоднократно покидал храм и «являлся на дереве, висящим на волосах». В Ростове Великом идол Волоса, на месте которого в 991 году была возведена церковь Успенья Богородицы, находился неподалеку от притоков Волги – Большая Колокша и Малая Колокша. Здесь же в Ярославской области протекает и река Колба. Реки с аналогичным названием есть и в Сибири: Колба – приток Маны в бассейне Енисея, другая Колба впадает в озеро Малое в Верхнеобском бассейне, есть Колба – приток Серты в бассейне Чулыма-Оби. Но есть Колба и в Новгородской области: Колбой называется исток реки Ларинки. Таким образом, опять перед нами след, оставленный гидронимами с основой на кол-/коло- от Балтики и Волжского бассейна до Оби и Енисея, т.е. от Колывани на Балтике и Колываней Самарской, Нижегородской, Владимирской губерний и Пермского уезда до западносибирских Колываней Алтая и нынешней Новосибирской области. Восточноевропейская часть этой гигантской территории в древности и средневековье находилась в сфере распространения культа Волоса. Далее я попробую рассмотреть, прослеживаются ли следы культа Волоса на сибирских просторах, отмеченных присутствием гидронимов с основой кол-/коло-, в такой же степени, как это видно в европейской части России. Но сначала скажем несколько слов о культе Перуна.
 
Согласно легенде Якушкина, зверь-змеяка Перун «жил» на берегу реки Волхов у ее истока из Ильменя, в этом месте стоял кумир Перуна, т.е. там находилось его капище. Но культ Перуна с древнейших времен прослеживается на южнобалтийском побережье. Подробные данные о том, что культ Перуна был известен у южнобалтийских народов, приводит Рыбаков. У полабских славян он отразился в названии дня недели: четверг – peräunedån – «перунов день» по аналогии с четвергами как днями громовержцев, например, на латыни четверг – dies Iovis, т.е. день Юпитера, а у германских народов – Donnerstag (нем.), Thursday (англ.), Torsdag (шв.).
 
В XV веке в языке жителей острова Рюген еще сохранялось слово Перун.¹⁸ Древнерусский Перун сопоставим также с литовским Перкунасом. Б.А. Рыбаков со ссылкой на Нидерле напомнил и о кельтском (P)erkunia.¹⁹ Известно, что Прокопий Кесарийский сообщал о том, что у славян был бог – творец молний, который считался владыкой над всем. Имя Перуна фигурирует в фольклоре у сербов, словаков, болгар. В 1905 году Д. Эварницкий записал в Екатеринославской губернии рассказ о культе Перуна в Киеве и в Поднепровье. И хотя этот рассказ повествует о времени крещения Руси, он содержит очень архаические черты.
 
Иванов и Топоров, рассматривая древнерусского Перуна в рамках сравнительного анализа с общеевропейскими текстами о боге грозы, пришли к выводу о том, что время возникновения культа Перуна-Громовержца, с учетом такой атрибутики как каменные стрелы («громовые стрелки» в древнерусской традиции), оружие из бронзы и пр. можно датировать «началом героической эпохи расселения индоевропейцев, видимо, с конца III тыс. до н.э.».²⁰ Архаичность культа Перуна характеризуется тем, что мифы и ритуалы, связанные с Перуном, соотнесены с дубами или дубовыми рощами, а также с устройством капищ на возвышенных местах. На неё указывает и такой атрибут как палица, обнаруживающая сходство с ваджрой – палицой Индры, которой он победил змея Вритру, а также то, что имя и содержание культа Перуна перекликаются с именем и элементами культа ведийского божества грозовой тучи и дождя Парджаньи.
 
Народная традиция сохранила лишь фантастический, звериный облик Перуна, например, «зверь-змияка», а антропоморфный облик, в каком мог показываться Волос, в мифологических сюжетах о Перуне не отразился. Хотя Грузнова напоминает о летописных сведениях об идоле Перуна, установленном в Киеве («голова сребряна, ус злат»). Но возможно, что установление идола Перуна было данью сравнительно поздней традиции. Если это так, то отсутствие антропоморфных образов в мифологической традиции говорит о том, что для божества Перуна реинкарнация не была характерна. Неясно также, сложилось ли вокруг культа Перуна особое жречество, или же при образовании двуединого культа жрецы-волхвы стали и служителями Перуна. Это также не противоречило бы логике исторического развития. Например, культ богини Реи обслуживался жрецами куретами, а фригийской богине Кибеле служили жрецы корибанты. После слияния культов Реи и Кибелы куреты стали жрецами Реи Кибелы.
 
Из всего этого видно, что Перун выступал в Восточной и Южной Европе, а также на Южной Балтии как древнейшее и могущественное божество, под властью которого также объединялись три сферы: сфера небесного огня, сфера земного плодородия, орошаемого из грозовых туч и сфера подводного, т.е. потустороннего мира, где он представал хтоническим змеевидным владыкой.
 
И вот два великих культа – Волоса и Перуна – встретились в Приильменье, как это отразилось в легенде Якушкина и в «Сказании». Совершенно очевидно, что это были два культа. Обобщу вкратце штрихи к «портрету» каждого из возглавлявших эти культы божеств.
 
Волос был наделен способностью к реинкарнации, поэтому Волх как перерожденец Волоса мог являться и человеком, и животным. Реинкарнация в культе Волоса и реинкарнация в религиозно-философских системах ариев – важный момент для их сравнительного анализа и еще один аргумент в пользу обоснования глубокой древности культа божества Волоса, как современника арийских божеств. Совпадение названия волхвов как жреческого титула с именами перерожденцев Волоса-Волха и даже Вольги говорит о том, что при культе Волоса сложилось собственное жречество. Наличие собственного жречества у того или иного культа в древности – факт общеизвестный. Вспомним, например, жрецов луперков – служителей защитника пастухов и стад, древнеримского Луперка. Во многих вариантах «Сказания» написание имени сына князя Словена идет часто с маленькой буквы, как «волхв», т.е. не как имя собственное, а как указатель жреческого статуса. Но титулы нередко становились именами собственными или, наоборот, имена собственные некоторых правителей закреплялись как титулы. «Сказание» сохранило, вероятно, тот момент, когда титул «волхв» как название жрецов Волоса стал в древнерусской традиции закрепляться как антропоним, который впоследствии в былинах для отличия от жреческого титула зазвучал как Волх.
 

 
Типическая черта в «портрете» Волоса – это его борода. Вспомним еще раз обряд оставлять колосья «Волосу – на бородку». Бороду как обязательный атрибут сохранил и христианский «преемник» Волоса – Святой Власий. В день этого святого его икону мазали коровьим маслом, что означало: у Св. Власия и борода в масле. В статье Грузновой (со ссылкой на В.И. Кулакова) напоминается об одной археологической находке в Новгороде, обнаруженной в слоях 30-60-х годов XII в. Это была фигурка человека-змеи, стилизованное тело которого с одной стороны венчала змеиная голова, а с другой – бородатый мужчина. Более четкого пластического изображения Волоса можно только желать. Борода, как отличительный признак Волоса, запечатлелась и в фольклоре: в сказе Бажова о Великом Полозе это – желтолицый мужчина с окладистой бородой, завитой в кольца.
 
Каким-то образом черты божества Волоса оказались увиденными А.С. Пушкиным и были перенесены им на образ «полнощных обладателя гор» Черномора (поэма «Руслан и Людмила»), для поединка с которым «Руслан свой путь отважно продолжает на дальний север» и которого один из героев поэмы охарактеризовал так: «Умен как бес, притом же, знай, к моей беде, в его чудесной бороде таится сила роковая, и, все на свете презирая, доколе борода цела – изменник не страшится зла». Поэтическое прозвище Черномора перекликается с чародеем Волхвом, род которого «отлучишася от Ексинопонта», прибыл из тех «полуденных стран», где воплощения Волоса знали как сыновей Волоса или Влашичей.
 
Взгляды современной науки по вопросу об источниках для «Руслана и Людмилы» – кладезь премудрости, где есть все: от итальянских рыцарских поэм и Вольтера до лубочных повестей типа Еруслана Королевича, который, оказывается, тоже был тюркской переделкой иранского эпоса. Чего только на свете не бывает, если смотреть на него через очки «истинной» науки! Однако я вижу и другие источники. На мой взгляд, А.С. Пушкин обнаружил удивительно тонкое чутье историка как раз в ту эпоху, когда древности русской истории стали исчезать под наслоениями западноевропейских утопий, и вобрал наиболее ценные элементы из северорусских преданий, дав им бриллиантовую огранку своим поэтическим гением.
 
Черты к «портрету» Перуна не размножились в таком количестве в древнерусской фольклорной или книжной традициях, как описания Волоса. Но есть замечание летописца об усе златом у кумира Перуна. Казалось бы, мелочь: у одного божества – борода, у другого – ус. Но в дописьменную эпоху даже самые незначительные детали в атрибутике божества содержали большую информационную нагрузку. Архаичность культа Перуна выразилась в сохранении его связи с горами и с растительным миром – почитание дуба. Возможно, в древнерусской традиции представление о мощи Перуна выразилось в образах сказочных великанов, обладателей нечеловеческой силы – Горыни, Дубыни и Усыни. В христианское время Перун был вытеснен Ильей-пророком.
 
Оба божества закрепились в народной памяти как змееподобные существа. Но воплощения змеиной природы Перуна и Волоса тоже имеют свои отличия. Например, Грузнова обратила внимание на то, что в преданиях, записанных Эварницким, есть рассказ старика с острова Хортица, датированный 1886 годом, в котором содержатся любопытные подробности о своеобразных змеиных династиях. С момента появления Христа, рассказывал старик, в пещерах стали жить трехголовые змеи, которые летали по свету и поедали людей и зверей, пока их не истребили богатыри-великаны. Им на смену пришли змеи с одной головой: один на Хортицком острове, второй – на пороге Гадючьем, а третий – на острове Перун, что ниже острова Будыла. Эти змеи были похожи на огромных гадюк, только умели летать. Разлетевшихся под натиском запорожских казаков одноглавых гадов сменили полозы, душившие овец и людей, обвиваясь вокруг тела жертвы. Они катились за людьми, приняв форму колеса, и спастись мог только тот, кто убегал против солнца, лишавшего нападающих возможности видеть добычу.²¹
 
Летающие змеи и полозы – явно змееподобные ипостаси разных божеств. Летающие змееподобные существа чаще всего многоголовы (3, 6, 9, 12 или 5 и 7) и, естественно, имеют крылья. Этот образ хорошо сочетается со сказочным Змеем Горынычем, который извергает пламя и громом гремит, что связывает этот образ с богом-громовиком Перуном. Похищение и пожирание людей, возможно, аллегория человеческих жертвоприношений Перуну. Крылатого «змияку» Перуна часто называют драконом (у Рыбакова – ящер, для подчеркивания особой древности этого божества), а Волос/Волх в «Сказании» – оборотень «коркодила». Образ полоза, который сравнивается с колесом, катящимся по земле и убивающем людей, перекликается с древними преданиями о карающем солнце как колесе, которое в древнерусской традиции явно было связано с Волосом – Великим Полозом. Таким образом, в екатеринославском сказании остались запечатленными и культ Перуна-Грома, и носителя солнцепоклонства – Волоса, существовавшими в Поднепровье, но не в виде объединенного культа, а в виде отдельных, сменявших друг друга змеиных «династий», по выражению Грузновой.
 
А в Приильменье возник, на мой взгляд, двуединый культ Волоса-Перуна, по типу Вишну-Шива или Кибела-Рея. В чем это выразилось? Прежде всего, в бытовой культуре приильменского населения. Хтонические образы змея – дракона Перуна и змея-«коркодила» Волоса играли в ней очень важную роль, при этом олицетворяли не отрицательное, а положительное начало: змеиные головы украшали ручки ковшей и сосудов для воды (предметов, носивших ритуальный характер), кровли домов и ритуальные жезлы, т.е. символизировал изображение важного божества-оберега.²² Ученым сложно бывает определить, кто есть кто на этих изображениях – чаще всего змееобразные головы определяют головами драконов, и соотносят эти обереги только с Перуном. Хотя некоторые с бóльшей вероятностью имеют отношение к Волосу. Например, на новгородских гуслях, найденных при археологических раскопках, изображена морда животного, которую археологи тоже сочли похожей на морду дракона, кусающего свой хвост.²³ Однако Велесовым внуком назван эпический гусляр вещий Боян, соловей старого времени, который вещие персты на живые струны вескладаше – этот образ из «Слова о полку Игореве», естественно, связывает изображение животного на новгородских гуслях с древнейшим божеством русов Волосом/Велесом.
 
М.Л. Серяков, исследуя былину о Садко на предмет содержания в ней сакрального субстрата, показывает, что Морской царь в былине обладает целым рядом черт, характерных именно для атрибутики Перуна. Так, Морской царь угрожает Садко сжечь его огнем, что естественно для владыки грома и молнии, Садко отправляется в подводное царство на дубовой доске, а дуб – священное дерево Перуна и т.д. Но, как и в случае со змеиной символикой, которая может скрывать как Перуна, так и Волоса, представляется, что и былинно-сказочный образ Морского царя тоже двойственной природы и в некоторых сюжетах обладает атрибутикой Волоса. Морской царь награждает Садко тремя золотыми рыбами. Число Перуна – четыре, а не три, а тройка символизирует триадность пантеона, возглавляемого Солнцем. Золото также – символ солнца и атрибут Волоса. А гусляр Садко так же, как и вещий Боян, наделен чудесными свойствами перерожденца Волоса. Гусли были, по-видимому, атрибутом жрецов Волоса, а со временем этот атрибут был усвоен разными группами жрецов, в том числе, и на южнобалтийском побережье. Можно вспомнить рассказ византийского историка и писателя Феофилакта Симокатты (начало VII в.) о том, что в 591 году людьми императора Маврикия (582-602) были захвачены три гусляра, которые рассказали, что они родом славины и что живут они у оконечности западного Океана.²⁴ Это еще один пример, что слияние культов Перуна и Волоса создало некое однородное сакральное пространство от Приильменья до западной оконечности Южной Балтии.
 
Однако все эти рассуждения касаются слияния культов Волха/Волоса с культом Перуна в их мужских ипостасях. А как же Волховская коровница, к которой ходил Перун? А вот ей-то до сих пор не находилось достойного места в научных изысканиях. Поскольку сказочный Змей Горыныч и змей из екатеринославского сказания были похитителями девушек, то многие исследователи, вслед за Вс. Миллером, стали рассматривать Волховскую коровницу как жертву, похищенную змиякой Перуном, несмотря на то, что сюжет легенды не содержит никакого намека на похищение, а дает совершенно иную информацию.
 
Под личиной Волховской коровницы здесь явно выступает местное женское божество – женское воплощение Волоса. Свойство одного божества выступать и в женском, и в мужском обличье, возможно, также связано с принципом реинкарнации. По крайней мере, известно, что Солнце в русской народной традиции имело и женский, и мужской облик. От женского воплощения Волоса остался образ Волосынь – так именовалось в русской традиции созвездие Плеяд. Иванов и Топоров указывали на связь этого созвездия с медвежьим культом: сияние Волосынь предвещало хорошую охоту на медведя. По мнению исследователей, Волосыни, могли пониматься как астрализованный образ женщины и толковаться как жены Волоса.²⁵ А Рыбаков обратил внимание на работу Н. Янковича, в которой приводились данные о наименовании Плеяд «Влашичами», т.е. сыновьями Волоса.²⁶
 
Подтверждением тому, что «скотий» или «коровий бог» существовал не только в мужском, но и в женском облике, является тот факт, что в народной традиции покровительницей домашнего скота считалась Св. Агафья Коровница, поскольку она оберегала коров от болезней. День памяти Св. Агафьи Коровницы 5/18 февраля предшествовал дню Св.Власия (11/24 февраля) или Власьеву дню, который в народе также именовался коровьим праздником, а корову называли «власьевной». В этот день молятся о сбережении скота, пригоняют коров к церкви, коровье масло кладут в дар перед образом Св. Власия.
 
Образ Св. Агафьи Коровницы подтверждает, что «скотий бог» Волос выступал и как женское божество, запечатлевшееся в легенде Якушкина как Волховская коровница, чьей христианской заместительницей стала Св. Агафья. На Русском Севере были известны легенды о мифических коровах, обитавших в озерах. Корова в древнерусской культуре была связана и с небесной «водой», т.е. с облаками, с осадками. Сходным образом у ариев корова именовалась как матерь человеческая, а тучи в Ведах воспевались как коровы, набухшие молоком дождя. Древние культы сохраняют в себе черты тотемизма, и священные животные почитаются в них как воплощения божества. Чем древнее культ, тем шире может быть в нем круг почитаемых животных, растений и других объектов поклонения. Нельзя не вспомнить о том, что в былине о Садко вместе с Морским царем фигурирует его дочь – Волхова, царевна прекрасная (иногда – царица и супруга Морского царя), в имени которой угадывается связь с Волховской коровницей из предания.
 
Древние божества в женском обличье наделялась особой функцией осуществлять мистическое «совокупление» с мужским божеством, т.е. как бы вступать в сакральный «брак» – форма ритуала, с помощью которой осуществлялось преемство сакральной власти внутри человеческого коллектива или происходило объединение («породнение») различных этнополитических систем. Так, на мой взгляд, следует понимать легенду Якушкина, где выделяется легко верифицируемая информация о сакральных контактах между представителями двух культов: Перуна и Волоса, осуществлявшимися жреческими главами этих культов, наделенными правами и полномочиями заключать сакральный «брачный» союз. И предание, следовательно, зафиксировало объединение двух языческих культов в единый пантеон, символически изобразив этот процесс как мистическое совокупление Перуна в мужской ипостаси и Волоса в женской ипостаси, сохранив в иносказательной форме факт большого исторического значения.
 
В данном «браке» Перун был божеством «со стороны» Южной Балтии, а само имя Волховской коровницы указывает на то, что «коровница» принадлежала к местным божествам древних русов, и их «соитие» отражало процесс слияния отдельных культов в общий древнерусский языческий пантеон с легко угадываемой целью: охватить весь регион от Балтийского моря до Приильменья (и затем далее на юг, до Поднепровья) и создать единое сакральное пространство для его обитателей, что, как и во все времена, могло гарантировать большую свободу передвижения, охрану жизни, какие-то единые нормы и т.д. В сущности, сакральные границы в истории человечества предшествовали той роли, которую сейчас играют границы международных политических, экономических и прочих союзов.
 
Образ Волховской коровницы заслуживает отдельного рассмотрения, поэтому роли древнерусского женского божества, запечатленного в этом образе, будет посвящена следующая статья цикла о древнерусском солнцепоклонстве.
 
Лидия Грот,
кандидат исторических наук

Источник: http://pereformat.ru/2013/05/perun-volos/

Серия сообщений "Генетические исследования":
Часть 1 - Генетика показывает, что евреи - это братский славянский народ!
Часть 2 - Славяне, славяне, кругом одни славяне... Японские самураи под Украинским трезубом.
...
Часть 11 - Евреи... Евреи... и их ДНК 2
Часть 12 - Поскреби русского, получишь ария..
Часть 13 - Между Перуном и Велесом
Часть 14 - Мы с тобой одной крови... Русь - Иран - Индия.
Часть 15 - Мы и наши братья берберы на Украине!
...
Часть 36 - Мы с тобой одной крови!
Часть 37 - Откуда мы пришли?... Куда свой путь вершим?...
Часть 38 - Эти нерусские русские!