«Возвращайся. Мне без тебя так одиноко!»:
история любви Клавдии Шульженко и Георгия Епифанова.
Ей было 50, а ему еще не исполнилось и 38. Сейчас на это никто не смотрит, а тогда? Смотрели и шептали за спиной: «Связался черт с младенцем». Но любовь оказалась сильнее пересудов. Они поженились...
Клавдию Шульженко любили миллионы. Ей приходило очень много писем с признаниями в любви. Но в этой общей массе она как-то выделила письма и открытки, подписанные инициалами: Г. Е. Этот таинственный воздыхатель слал ей открытки со всех уголков Советского Союза, по нему можно было изучать географию. И когда наступала пора очередного праздника (Новый Год, 8 марта, 1 мая, 7 ноября)
Владимир Коралли (муж Шульженко) всегда интересовался у супруги:
«Ну, как там наш Г. Е., уже отметился открыткой?».
Таинственный Г. Е.
В жизни его звали Георгий Епифанов. Он влюбился в голос Шульженко, прослушав только одну песню в ее исполнении — «Челитту». Ради этой песни он купил сначала пластинку, а потом патефон. И каждый раз, приходя в музыкальный магазин, он интересовался у продавщиц: «Появилось что-нибудь новенького у Шульженко?».
Однажды на «Ленфильме», где Георгий проходил преддипломную практику, ему сказали: «А что ты, Жора, мучаешься? Клавдия Ивановна дает концерты чуть ли не каждую неделю, во всяком случае, когда не бывает на гастролях. На днях будет ее выступление…» Епифанов едва дождался открытия кассы и дрожащим от волнения голосом попросил билет на… первый ряд. За две минуты до выхода Шульженко его буквально трясло, он даже представить себе не мог, что увидит своего кумира в двух шагах от себя…
А потом была война. Он ушел на нее сразу. Был военным корреспондентом, оператором. От пуль никогда не прятался, стараясь запечатлеть оборону ли, наступление во всех их самых страшных мгновениях. Порой бывал там, откуда живыми выходили единицы.
Его часто спрашивали: «Жора, куда ты все время лезешь? Ведь убьют, неровен час».
А он смеялся: «Меня не убьют! Я люблю такую потрясающую женщину. Наша любовь крепче всякой брони…» А в минуты затишья он бережно распаковывал металлическую коробку из-под пленки, в которой хранил свое главное богатство — пластинки Клавдии Шульженко — и накручивал ручку патефона. И в тесной армейской землянке начинал литься нежный проникновенный голос:
«Синенький, скромный платочек
Падал с опущенных плеч.
Ты провожала
И обещала
Синий платочек сберечь…»
Или другая, очень любимая бойцами на фронте песня:
«Об огнях-пожарищах,
О друзьях-товарищах
Где-нибудь, когда-нибудь мы будем говорить.
Вспомню я пехоту,
И родную роту,
И тебя — за то, что ты дал мне закурить.
Давай закурим, товарищ, по одной,
Давай закурим, товарищ мой!»
В шесть часов вечера после войны…
Войну он закончил кавалером трех орденов Красной Звезды, ордена Отечественной войны и множества медалей. А самой главной наградой для Клавдии Шульженко стала очередная открытка, полученная ею накануне ноябрьских праздников 1945 года, когда на ней она увидела знакомый почерк и инициалы Г. Е.
Стало быть, он не погиб, он помнит о ней…
А Георгий словно почувствовал: его открытки не остаются без внимания. Он ездил по стране и отовсюду слал ей поздравления. Даже с Днем шахтера и Днем железнодорожника, он значительно «расширил» численность праздников, посылая открытки, по сути, к каждому воскресному дню.
Нельзя сказать, что жизнь Клавдии Ивановны после войны была усыпана только розами. Всякое бывало. Мало кто знал, как она «пашет». Для того, чтобы быть всегда в форме, Шульженко, например, разработала комплекс физических упражнений, повторить который было далеко не всем под силу. К «борьбе со старением» прибавились и психологические нагрузки: в 1954 году они с супругом Владимиром вдруг поняли, что их уже ничего не удерживает вместе: сын вырос, а у них, по сути, у каждого своя жизнь. Разбежались их стежки-дорожки в разные стороны…
Подруги старались вывести Шульженко из тяжелого эмоционального состояния. Случайно иль нарочно, однако они разыскали адрес таинственного Г. Е. Случилось
это в 1956 году. Они постарались сделать так, чтобы Клавдия и Георгий встретились. Правда, ему пришлось бороться с собственной чудовищной робостью, но однажды их свела судьба в одной компании. Шульженко было интересно, как это можно трепетно относиться к женщине, не соприкасаясь с нею в жизни. Она пригласила его к себе домой, они проговорили до самого утра…
«Связался черт с младенцем…»
Казалось бы, два человека любят друг друга, что может стать преградой их счастью? Вроде ничего, если бы не «возрастной порог». Ей было уже 50, а ему еще не исполнилось и 38. Сейчас на это никто не смотрит, а тогда? Смотрели и шептали за спиной: «Связался черт с младенцем». Но любовь оказалась сильнее пересудов.
Они поженились. В 1957 году.
Их счастье длилось девять лет. Потом Клавдия Ивановна «добила» своего мужа неуемной ревностью, сценами, ей всегда казалось, что такого всепоглощающего счастья, как у них с Жоржем (именно так она его называла) не существует. Она — стареющая, уже пенсионерка, а он такой молодой, статный, красавец, да еще оператор. Да у них на съемочных площадках всегда такие красотульки бегают, что Жорж обязательно не удержится.
Она мучила себя, еще больше мучила его. В конце концов, они поняли, что просто поубивают друг друга. Любовь разбилась о быт? Скорее, о комплексы…
Они разошлись и не соприкасались друг с другом более 10 лет. Ей рассказывали, что в его прихожей висит ее огромный портрет, что он просыпается и засыпает с ее именем на устах. Он по-прежнему любит ее так искренне, так нежно. Однажды она вновь увидела его в первом ряду на своем концерте. И сказала прямо со сцены: «Жорж, прости меня. Возвращайся. Мне без тебя так одиноко!» Он вернулся. С большой охапкой цветов и горящими глазами. Закружил ее по комнате и целовал, целовал, целовал свою Богиню…
Они были счастливы до того рокового дня, 17 июня 1984 года.
А потом она ушла. Навсегда.
Когда Клавдии Ивановны не стало, Георгий Кузьмич по-прежнему приносил ее любимые желтые розы и ставил их к портрету Шульженко. Он сберег все пластинки
с ее голосом, выпущенные при жизни и после смерти Клавдии Ивановны. До конца жизни хранил ее фотографии, концертные программы, письма и телеграммы, которых было более 200.
Он пережил ее на 12 лет. На эти самые 12 лет — разницу в их возрасте. А когда ему исполнилось, как и ей, 78 лет, и они наконец-то стали ровесниками, он однажды закрыл глаза и не проснулся. Очень хочется верить, что на Звездном мосту она его дождалась, они взялись за руки и ушли вместе…
По материалам: Shkolazhizni.ru (автор — Юрий Москаленко)
|
|
«Вдовий пароход»! 
