"Сын человеческий, что же ты дремлешь?.. Вот подошла моя старость, не знаю дня смерти своей, и если не теперь, то когда сделаю что-нибудь для дома своего? Поэтому я решил написать завещание домочадцам…"

1

Школьное обучение мальчиков в Польше и Литве являлось непременной обязанностью родителей‚ опекунов и всей общины‚ и поэтому практически все евреи-мужчины умели читать и писать‚ отличаясь этим от окружающего населения‚ которое в массе своей было неграмотным.

"Шулхан арух"‚ свод религиозных предписаний‚ так определяет обязательность обучения: "Каждый человек должен обучать своего сына Торе; если же отец не обучал сына‚ то сын (впоследствии) сам обязан учиться... Если отец не нанимает учителей для своего сына‚ то его принуждают к этому‚ а в случае необходимости забирают часть его имущества – для покрытия расходов по найму учителя. Начальные школы должны быть в каждом городе; если же где-нибудь их нет‚ то жителей этого города предают "херему" (отлучению)‚ пока не пригласят учителя".

"Шулхан арух" определяет возраст обучения и его порядок: "С трех лет знакомят мальчика с буквами Торы‚ чтобы он научился ее читать. На шестом или на седьмом году мальчика отдают в учение к меламеду. Успевающего мальчика переводят от одного меламеда к другому‚ более сведущему в Танахе и грамматике... На двадцать пять мальчиков полагается один учитель; если же учащихся больше двадцати пяти и число их доходит до сорока‚ то к учителю следует приставить помощника".

Еврейские школы Польши и Литвы делились на два вида: хедеры и иешивы (ешиботы). Обучение в хедерах было обязательным для всех мальчиков от шести до тринадцати лет. Каждый учитель – меламед – мог открыть хедер и получать от родителей вознаграждение за свою работу; во всяком городе было такое количество хедеров‚ которые могли вместить всех учеников. Существовали хедеры для бедных детей и сирот‚ которые оплачивала община: эти школы называли "талмуд-тора". Дети учились в хедере с утра до вечера; только по пятницам и в первый день каждого месяца их отпускали домой пораньше‚ и выходя из школы‚ они прыгали "как телята по улицам города‚ поднимая ужасный шум".

Высшими учебными заведениями того времени были иешивы. Там изучали Талмуд и комментарии к нему‚ своды законов "Мишне Тора"‚ "Шулхан арух" и другие. Туда поступали после хедеров самые способные юноши‚ в которых не было недостатка‚ и каждый отец не жалел средств‚ – если они у него‚ конечно‚ были‚ – чтобы его сын поступил в иешиву и стал ученым. В иешивах учились семестрами: был летний семестр‚ был зимний‚ а в промежутках каждый ученик имел право учиться там‚ где он хотел.

Иешивы существовали в тех общинах‚ где жили авторитетные раввины‚ и лишь в крупных городах – Львове‚ Кракове‚ Люблине – бывало по две-три иешивы. Они содержались за счет общин; учились там юноши старше тринадцати лет‚ пришедшие из хедера‚ но попадались и взрослые‚ порой женатые люди. Иногда иешива имела собственное здание‚ но чаще она размещалась в одной из синагог города: поэтому в польских и русских документах синагогу обычно называли "школой". Учение начиналось с утренней молитвы‚ продолжалось весь день и затягивалось после перерыва до поздней ночи. Учились старательно‚ с воодушевлением и громко произносили слова текста‚ чтобы закрепить их в памяти.

Летописец семнадцатого века Натан Ганновер: "В каждой общине здесь существовали иешивы‚ и их главы – рош-иешивы – хорошо оплачивались‚ чтобы они могли без забот руководить этими школами и всецело отдаваться Торе... Каждая община содержала "бахурим" – юношей‚ чтобы они учились у рош-иешивы‚ а при каждом юноше – двух мальчиков‚ которых он обучал тому, что сам усвоил... В каждой семье столовались юноша и два мальчика или один юноша наравне с сыновьями хозяина. Хотя содержание юноше отпускалось общиной‚ тем не менее семья кормила его за свой счет и снабжала всем необходимым‚ а некоторые то же самое делали и по отношению к мальчикам, круглый год кормили троих. И почти не было дома во всей Польше‚ где не изучали бы Тору".

В промежутках между семестрами главы иешив и ученики уезжали на ярмарки – во Львов‚ Люблин‚ Заслав. Там каждый ученик мог заниматься с любым ученым по своему выбору; там же руководители иешив набирали себе способных и усердных учеников. "На каждую ярмарку‚ – сообщал Натан Ганновер, несколько завышая цифры, – приезжало несколько сот руководителей иешив‚ несколько тысяч юношей с десятками тысяч мальчиков-учеников. И торговцев бывало там несметное число‚ словно песок морской‚ ибо стекались сюда со всех концов света. И каждый‚ кто имел взрослого сына или дочь-невесту‚ приезжал на ярмарку‚ и всякий находил там себе пару. И на каждой ярмарке заключались сотни и тысячи помолвок".

2

Семейная жизнь евреев Польши и Литвы определялась законами Торы и обычаями‚ восходящими к далекой древности. Библейское благословение "плодитесь и размножайтесь" является обязательной религиозной заповедью для евреев‚ и законоучители смотрят на супружескую жизнь как на наиболее естественное и наиболее нравственное состояние: "Холостой человек живет без радости‚ без благословения и без счастья".

Законоучители советовали быть осторожным при выборе жены: "Торопись в покупке земли‚ но медли в выборе жены". Они не одобряли женитьбу ради богатства‚ советовали жениться на девушке из хорошего дома и обязательно обращать внимание на поведение братьев невесты: считалось‚ что характер будущих детей часто похож на характер братьев их матери. "Продай последнее‚ что имеешь‚ – говорили законоучители‚ – и женись на дочери ученого человека". Они не советовали брать жену из более родовитого дома‚ и старая пословица напоминала на этот счет: "Я не желаю сапога‚ который слишком велик для моей ноги".

Законоучители не поощряли браки между стариками и молодыми женщинами‚ между старухами и молодыми людьми. Говорили в древности: "Добрая жена – драгоценный дар‚ выпадающий на долю богобоязненного; злая жена – проказа для мужа. Красивая жена – счастье для мужа‚ дни его жизни удваиваются". И предупреждали: "Мужчина высокого роста не должен жениться на высокой женщине‚ а кто низок ростом – на невысокой женщине; смуглый мужчина не должен жениться на смуглой‚ белолицый – на белолицой"‚ чтобы эти качества не усилились в потомстве до уродливых размеров. И еще говорили мудрецы: "Украшение лица – борода. Радость сердца – жена. Наследие Божие – сыновья". И еще: "Вот трое‚ которым жизнь не в жизнь. Ожидающий своего пропитания от других. Одержимый телесными недугами. И находящийся под началом своей жены".

В Польше и Литве юноша вступал в брак в возрасте от тринадцати до двадцати лет‚ но лучше всего – в восемнадцать: этот возраст признавали идеальным. Если мужчине минуло двадцать лет, и он еще не женился без уважительных причин‚ то еврейский суд имел право заставить его это сделать. Однако‚ как отмечал рабби Моше Иссерлес‚ "в настоящее время обыкновенно не прибегают к принудительным мерам". Брачный возраст девушки совпадал с наступлением половой зрелости‚ но отец мог обручить свою дочь и до этого‚ не спрашивая ее согласия. Закон признавал только желательным‚ чтобы родители не торопились с обручением‚ пока дочь не подрастет и сама решит‚ нравится ей жених или нет. Ранние браки в те времена были частым явлением. Отец невесты‚ скопив с трудом приданое для дочери‚ торопился поскорее выдать ее замуж‚ чтобы не потерять накопленное во время очередного погрома. Таким образом‚ судьба девушки зависела от того‚ обручат ли ее в малолетнем возрасте или после двенадцати-тринадцати лет‚ когда ее согласие считалось обязательным.

Между родителями жениха и невесты заключался письменный договор; в нем указывали размеры приданого и время свадьбы. Почти во всех договорах было непременное условие‚ что родители должны после свадьбы дать молодым в своем доме квартиру и стол – в течение двух лет‚ а половинное содержание – только квартиру – еще два или четыре года. В договоре определялась неустойка – штраф для той стороны‚ которая нарушит его без уважительной причины. Договор подписывали в присутствии родных и друзей, его легко можно было нарушить; свадьба в таких случаях отменялась‚ жених и невеста становились чужими друг другу. Но если жених вручал или посылал невесте подарки незадолго до свадьбы‚ договор приобретал силу закона.

По еврейскому закону для акта обручения достаточно‚ чтобы мужчина вручил женщине при двух свидетелях монету или кольцо со словами: "Ты посвящена мне". При такой упрощенности обряда бывали порой недоразумения – иногда комические‚ а иногда печальные. Известен случай‚ когда пятнадцатилетний мальчик закричал во время игры: "Кто хочет взять мое кольцо?" Девочка двенадцати лет попросила кольцо‚ мальчик надел его ей на палец и сказал: "Ты посвящена мне". Таким образом эта девочка стала по закону женой незнакомого ей мальчика‚ и люблинский раввин отметил по этому поводу‚ что шуточный брак может быть расторгнут лишь путем официального развода. Подобные случаи происходили время от времени‚ и тогда поднималась суматоха‚ бывало даже так‚ что на ярмарках‚ при большом стечении народа‚ объявляли в синагоге: такую-то девушку – по решению раввинов – следует считать необрученной и свободной.

"Ктуба" – брачный договор – определял обязанности мужа по отношению к жене и количество приданого с каждой стороны. Было принято не обозначать в договоре полный размер приданого‚ потому что во время свадьбы этот договор зачитывали вслух‚ при гостях‚ и оглашение малой суммы могло смутить жениха или невесту из бедной семьи‚ чье приданое было крохотным. Писали в договоре только обязательный минимум приданого‚ а на остальное заключали дополнительный договор – "тосфот ктуба"‚ который вслух не зачитывали. Бедные родители часто ограничивались тем‚ что содержали молодых два года после свадьбы‚ а одна бедная вдова подарила своему зятю – в виде приданого – место в синагоге‚ которое принадлежало ее покойному мужу. Бывало и так‚ что обиженный жених‚ не получив установленную сумму‚ отказывался идти под "хупу" – свадебный балдахин‚ когда в доме уже играла музыка‚ было полно гостей, и толпа во дворе синагоги дожидалась свадебного зрелища. Тогда вмешивались сваты и улаживали конфликт к обоюдному согласию.

В брачном договоре часто указывали нестандартные обязанности мужа по отношению к жене: например‚ выкуп ее из плена. Жена теряла право на приданое‚ если она‚ к примеру‚ проклинала родителей мужа или скрыла от него до женитьбы какие-либо серьезные физические недостатки. То же самое касалось и мужа: брак можно было расторгнуть из-за хронической болезни‚ которую он скрыл до свадьбы‚ или из-за его дурного поведения.

Тексты брачных договоров отличались друг от друга; примерно они выглядели таким образом – в сокращенном варианте: "В такой-то день недели‚ в такой-то день месяца‚ в год такой-то от сотворения мира... господин такой-то‚ сын господина такого-то‚ сказал девице такой-то‚ дочери господина такого-то: "Будь моей женой по закону Моше и Израиля‚ и я буду для тебя работать‚ чтить‚ кормить и содержать тебя по обычаю мужей иудейских... дам тебе пищу и одежду и буду жить с тобой‚ как принято на всей земле"... И согласилась такая-то девица сделаться его женой. И приданое‚ которое она принесла ему из дома отца своего‚ как серебром‚ так и золотом‚ драгоценностями‚ платьем‚ домашними и постельными принадлежностями‚ принял на себя господин такой-то – жених..."

Свадьбы часто устраивали во вторник – третий день сотворения мира. Он считался особенно счастливым, потому что в этот день – в отличие от прочих дней творения – сказано в Торе дважды: "И увидел Бог, что это хорошо". Cвадебный обряд в Польше совершали на синагогальном дворе‚ под открытым небом‚ чтобы потомство жениха и невесты было "многочисленно‚ как звезды небесные". Родные‚ близкие и толпа любопытных сопровождали жениха и невесту к месту свадьбы. Играл еврейский оркестр – скрипки‚ лютни‚ цимбалы и бубны. Под "хупой" жених надевал на палец невесте кольцо и произносил традиционную формулу: "Этим кольцом ты посвящаешься мне согласно вере и закону Моше и Израиля". Раввин громко читал "ктубу" – брачное обязательство и семь свадебных благословений‚ жених разбивал стакан в память о разрушенном Иерусалимском Храме – на этом свадебный обряд заканчивался.

Свадьбы обычно справляли с большой роскошью‚ приглашали много гостей‚ даже из других городов‚ подавали обильное угощение. Кагалы боролись против этой роскоши‚ которая вела к обнищанию‚ ограничивали количество гостей‚ приглашенных на свадьбу‚ но эти запреты плохо действовали. Как писали тогда: "Пиры по случаю свадьбы или обряда обрезания подчас обходятся евреям в такие суммы‚ на которые иные могут прожить полгода и более... Часто на такие пиршества приглашается большая часть жителей города‚ и всех их принимают широко... На устройство пиров тратят сколько возможно‚ и не один еврей закладывает ради этого последние свои одежды".

3

Обособленное положение евреев ограждало их от внешнего влияния‚ семейная жизнь выделялась, как правило, чистотой и крепостью. Оберегая честь жен и дочерей‚ родители и мужья не останавливались ни перед какими жертвами. В городе Остроге дочерью раввина Авраама Кагана заинтересовался местный вельможа; узнав об этом‚ раввин посреди ночи‚ покинул город со своей семьей‚ чтобы избежать бесчестья. Во избежание соблазна старались женить детей в раннем возрасте‚ особенно сирот‚ чтобы тесть или свекор стал их опекуном и кормильцем.

Порой встречались и у евреев случаи нарушения супружеской верности‚ но они вызывали всеобщее суровое осуждение‚ да и сам согрешивший испытывал немедленную потребность в покаянии. В еврейских документах отмечен случай‚ когда некий человек согрешил с замужней женщиной‚ а затем явился к рабби Меиру из Люблина‚ который предписал ему строгое искупление. Прежде всего‚ грешник должен был публично исповедаться в своем проступке в Люблине‚ Кракове и Львове‚ где его многие знали. После каждой исповеди в синагоге служка наказывал его тридцатью девятью ударами плетью по спине. После этого он должен был поститься целый год за исключением праздничных дней‚ есть только по вечерам без мяса‚ вина и водки‚ ежедневно после молитвы с плачем исповедоваться перед Богом и принимать от служки удары – уже без свидетелей.

Но и это не всё! Рабби Меир из Люблина предписал ему спать на голом полу или на жесткой скамье‚ носить на теле грубый мешок вместо рубахи‚ мыться только накануне праздников‚ причесывать волосы раз в месяц‚ одеваться в черное‚ сидеть в синагоге возле двери‚ не смотреть на женщин‚ не слушать их пения и смеха – в течение трех лет. После этого срока он искупал свой грех‚ и никто не имел права напоминать ему о случившемся.

Другой еврей‚ согрешивший с замужней женщиной‚ тоже явился с повинной к раввинам и в точности исполнил обряд покаяния‚ который ему предписали. Затем он переехал в Краков‚ но там в это время начались гонения на евреев. А если евреев постигают несчастья‚ то наверняка за грехи, ибо нет страдания без проступка – таков путь в мире. Но существует ли больший грех‚ чем тот‚ который он совершил? "Один согрешивший губит много доброго": этот еврей принял вину на себя‚ снова пошел к раввинам и снова выполнил обряд покаяния. Потому что человек‚ нарушивший чистоту семейных отношений‚ "становится разрушителем ограды всего мира".

Во время раздоров в семье раввинский закон часто брал под защиту обиженную жену; рабби Шломо Лурье пригрозил отлучением влиятельному еврею‚ который плохо обращался со своей женой. Заботой о судьбе женщины объяснялся и обычай "условного развода". Когда муж уезжал по делам в далекие края и на долгое время‚ он оставлял жене разводное письмо‚ чтобы она была свободна в том случае‚ если он не вернется домой к крайнему сроку. При тогдашних постоянных войнах и разбоях на дорогах‚ когда путники часто пропадали без вести‚ такая предосторожность была необходима: иначе бы сотни женщин оставались "агунами" (буквально – "связанными")‚ которые по закону не имели права вторично выйти замуж из-за отсутствия точных сведений о смерти пропавших мужей.

Бывали случаи‚ когда турки или татары уводили в плен еврейских женщин‚ а затем возвращали за денежный выкуп. Возникал вопрос: может ли муж жить со своей женой‚ которая побывала в плену и могла стать жертвой насилия? Краковский раввин Йосеф Кац разрешил мужьям жить с женами‚ вернувшимися из плена‚ и запретил напоминать им о постигшей их беде.

Распространение слухов‚ порочивших честь женщины‚ сурово наказывалось. Рабби Шломо Лурье приговорил к суровому наказанию молодого человека из Новогрудка‚ который оскорбил замужнюю женщину. Он должен был встать в синагоге во время службы с двумя зажжеными свечами в руках и громко просить прощения – сначала у Бога‚ а затем у оскорбленной женщины и у ее мужа. Еврейский суд был очень суровым‚ когда факт супружеской измены считался доказанным‚ но он же бывал снисходителен‚ если существовали хоть малейшие сомнения. Раввины руководствовались в таких случаях талмудическим принципом‚ который гласит: "Дочери израильские должны считаться честными".

4

Еврейское население Польши и Литвы делилось на три категории. Одни занимались торговлей и ремеслами. Для других – раввинов, канторов, проповедников – религиозные занятия служили профессией. А третьи занимались учением ради самого учения; их содержали община‚ родители или жена‚ которая вела торговлю‚ в то время как ее муж изучал Талмуд.

Раввины приводили в пример два колена Израиля – Звулуна и Иссахара‚ которые в древности заключили соглашение: мужчины из колена Звулуна‚ занимаясь мореходством‚ не могли регулярно изучать Тору и потому содержали тех мудрецов из колена Иссахара‚ которые занимались только изучением Закона. Тем самым колено Звулуна получало в будущем мире долю от тех благ‚ которые причитались Иссахару за его занятия Торой. Такой вариант рекомендовали тем‚ кто не имел особых способностей к изучению Торы‚ а вместо этого работал‚ отдавал часть заработка ученому и мог рассчитывать на долю тех благ‚ которые получал этот ученый в будущем мире.

Евреи Польши и Литвы строили синагоги‚ и католическая церковь постоянно жаловалась‚ что "евреи понастроили себе в королевских городах синагог каменных и обширных красивее костелов и домов". Прежде всего надо было получить разрешение у короля‚ у местного епископа‚ у магистрата и частного владельца‚ на чьей земле строили синагогу. И если крупные общины могли заплатить за это большие деньги‚ то евреям мелких общин часто приходилось ютиться в крохотных избах‚ которые не вмещали всех молящихся. Община не забывала заслуг того‚ кто добивался успеха в этом богоугодном деле‚ и в городе Луцке на надгробном камне Блюмы‚ дочери Песаха‚ скончавшейся в 1595 году‚ особо отметили‚ что она добилась разрешения на переделку и расширение местной синагоги.

В разрешении на строительство непременно оговаривались размеры синагоги‚ ее оформление‚ вид строительного камня‚ а для синагоги в городе Жолкве было поставлено дополнительное условие: "впереди синагоги на той же площади возвести избу‚ которая заслоняла бы синагогу с улицы". Синагоги не разрешали строить выше костелов, а порой и выше окружающих домов‚ и чтобы зал для молитв получился высоким‚ опускали пол на несколько метров, – тому находили подтверждение в псалме Давида: "Из глубин взываю к Тебе, Господи..."

Здания синагог служили для защиты от нападения врагов; их часто строили на возвышенном месте, чтобы наблюдать за приближением противника, возле реки – естественной преграды, в виде крепостей с мощными стенами‚ за которыми можно было отсидеться в минуты опасности. Синагога львовского предместья неоднократно служила убежищем во времена набегов и осад. Синагога города Острога выдержала обстрел русской артиллерии в 1792 году‚ когда нападавшие приняли это здание за крепость. (Легенда сообщает‚ что пули и ядра‚ попадавшие внутрь синагоги через окна‚ не причиняли вреда тем‚ кто там прятался.) Казимежская синагога "в продолжение многих лет была единственным защищенным каменным зданием". Синагогу в Луцке снабдили башней с бойницами "для обороны со всех четырех сторон"‚ пушкой и "людьми‚ способными к обороне"‚ а синагоги в Жолкве‚ Тарнополе и Шаргороде стали пограничными постами на пути казацких и татарских набегов.

Евреи заботились об украшении своих синагог, особенно о красоте "арон га-кодеш" – хранилища свитков Торы.. В люстрах тончайшей работы горели свечи‚ стоял семисвечник – в память храмовой меноры‚ висела лампада‚ в которой постоянно горел огонь. Прихожане заказывали богато украшенные свитки Торы и дарили их синагогам. В синагогах были драгоценные бокалы для обряда благословения‚ вышитые золотом покрывала для стола‚ на который клали свиток Торы при чтении‚ серебряные тазы для мытья рук.

В виленской синагоге "всё было из серебра или золота‚ из парчи‚ шелка и бархата... Кресло для обряда обрезания было осыпано жемчугом‚ оковано серебром‚ с золотыми шариками‚ и на нем подушка‚ шитая золотом‚ а также шитое покрывало из шелка. На полу лежали персидские ковры‚ а все сосуды и чаши были серебряные с позолотой". Невзрачные снаружи деревенские избы-синагоги были разрисованы по стенам и потолку тонкими затейливыми орнаментами из виноградных лоз, молитвенными надписями‚ изображениями Иерусалима‚ знаками зодиака‚ орлами‚ львами‚ тиграми и оленями‚ которые иллюстрировали изречение из Талмуда: будь отважен‚ как тигр‚ легок‚ как орел‚ быстр‚ как олень‚ и храбр‚ как лев, при исполнении воли Отца твоего Небесного.

Даже в домашнем обиходе каждый старался обзавестись серебряными бокалами для благословения‚ красивым покрывалом для субботней халы и подсвечниками из меди или серебра‚ в которых по субботам и праздникам зажигали свечи. Богатые люди заказывали свитки Торы и хранили их у себя дома. Было принято дарить молодоженам пару субботних подсвечников‚ а когда в семье рождался очередной ребенок‚ прибавляли по одному подсвечнику, в котором зажигали дополнительную свечу в канун субботы‚ чтобы ребенок рос здоровым.

Сохранилось имя еврейского мастера Хаима Сегала‚ который расписывал деревянную синагогу в Могилеве. Арье Иегуда Лейб расписал миниатюрами пергаментный молитвенник‚ посвященный "старой и святой синагоге в Погребище". "Арон га-кодеш" в синагоге местечка Узляны вырезал из дерева искусный резчик Бер‚ сын Израиля. Деревянную синагогу в Насельске строил Симха Вайс‚ сын Шломо из Луцка; вышгородскую синагогу строил Давид Фридлендер‚ а злочевскую – Биньямин из Ласка. Бедный ремесленник Барух долгие годы мечтал о том‚ как синагога в Погребище будет освещаться канделябрами его изготовления. Восемь лет подряд он собирал и скупал медные обрезки‚ а затем шесть лет занимался этой работой. Его ханукальный светильник и светильник на четырнадцать свечей удивляли своей красотой еще в начале двадцатого века.

Евреи в своих общинах утверждали братства – религиозные и благотворительные. Были братства‚ члены которых после утренней и вечерней молитвы под руководством знатока изучали Талмуд; члены другого братства следили за тем‚ чтобы постоянно горели светильники перед "арон га-кодеш". "Существовало братство‚ – писал Натан Ганновер‚ – члены которого вставали до зари и молились‚ оплакивая разрушение Иерусалимского Храма. А когда всходило солнце‚ вставали члены другого братства и целый час читали псалмы до начала молитвы..."

Были братства для обучения бедных детей‚ для выдачи беспроцентных ссуд беднякам‚ для сбора приданого бедным невестам и выдачи их замуж. В каждой общине непременно существовало погребальное братство – "хевра кадиша"‚ которое заботилось о местном кладбище. Члены этого братства посещали умирающих‚ читали возле них псалмы‚ молились за них в последние их минуты‚ совершали затем погребальные обряды. В некоторых общинах это же братство заботилось о бедных больных‚ снабжало их лекарствами‚ ухаживало за ними во время болезни.

Профессиональные цехи ремесленников – портных‚ сапожников‚ мясников – имели свои свитки Торы‚ своих раввинов или проповедников‚ которые обучали их по субботам‚ а иногда и в будни. Подобное существовало у польских евреев до двадцатого века‚ и некий христианский ученый отметил‚ посетив Варшаву: "Однажды на стоянке я заметил множество повозок‚ однако ни на одной из них не было кучера. Если бы это случилось в моей родной стране‚ я бы точно знал‚ где их искать. Еврейский мальчик указал мне‚ как их найти. Во дворе был дом‚ на втором этаже которого находился "штибл" – помещение при синагоге для занятий и молитвы у еврейских возниц... Одна группа рьяно там училась‚ другая – горячо спорила по какому-то религиозному вопросу. Позже я обнаружил‚ что у ремесленников всех профессий... в еврейском районе есть свой "штибл". Я убедился также‚ что каждую свободную минуту‚ которую удается урвать от работы‚ они посвящают изучению Торы. Когда они собираются в своем кругу‚ один просит другого: "Зог мир а штикл Тойре" ("Расскажи мне немного из Торы")".

Как доказательство этого – хранящаяся в нью-йоркской библиотеке Еврейского научного института старая книга‚ на которой стоит штамп: "Общество дровосеков Бердичева для изучения Мишны".

5

Во время погромов, не только грабили и разрушали дома в еврейских кварталах, но громили также синагоги и уничтожали свитки Торы. Их рвали, сжигали, кидали под копыта лошадей и количество рукописей неуклонно уменьшалось; свитки переписывались вручную, стоили они очень дорого, были доступны лишь богатым людям. Но недаром сказано: "Господь создает лекарство еще до болезни", и в 1440 году в Германии никому до того неизвестный Иоганн Гутенберг изобрел печатание книг наборными буквами. Он держал это в секрете, и когда в Майнце вышла из печати первая его книга, никто не знал, как это сделано. Помог случай. Во время войны между германскими княжествами типографию Гуттенберга разгромили, и секрет перестал быть секретом. Вскоре многие уже печатали книги наборными буквами, еврейские типографы – в их числе.

В 1474 году в итальянском городе Феррара появилась первая еврейская типография, где напечатали по методу Гутенберга первую еврейскую книгу. Это был один из томов религиозных предписаний под названием "Арба турим" - "Четыре ряда"; издал его типограф Авраам бен Хаим де Пинто. Затем появились еврейские типографии в Италии, Испании, Португалии, где до конца пятнадцатого века напечатали около ста книг. Евреи с восторгом встретили изобретение Гуттенберга, еврейские типографы слагали гимны в честь книгопечатания и основывали типографии лишь для того‚ чтобы распространять книги Священного Писания. Девизом итальянской типографии семьи Сончино было: "Из Сиона исходит Тора и слово Божье из дома Сончино". Одну из их книг предварял такой эпиграф:

"Я‚ Гершом‚ сын Моше‚ печатник народа‚ владелец замечательной типографии. Имя мое вспомнится во все века. Я присмотрелся к волнениям изгнания‚ и видел я волны страданий. И усмотрел я‚ что Тору забыли‚ нет читающих Святое Писание‚ ибо нет средств для приобретения книг... Посвятивший себя Торе находится постоянно в нужде‚ ему тяжело во время постоянных гонений нести многие книги из города в город‚ из царства в царство. Посему я‚ Гершом бен Моше Сончино‚ энергично взялся за Божье дело и напечатал 24 книги Священного Писания в миниатюрном размере‚ чтобы были они у каждого человека днем и ночью... чтобы читал он их лежа и стоя‚ чтобы без них не ночевал‚ изучал их постоянно".

В шестнадцатом веке братья Шмуэль‚ Ашер и Эльяким Галич‚ изучив в Праге типографское дело‚ поселились в Казимеже возле Кракова‚ открыли там типографию и с 1534 года стали печатать книги на иврите. В их же типографии была издана ранняя из дошедших до нас печатных книг на языке идиш – "Книга рабби Аншела". Вскоре братья приняли католицизм‚ но продолжали печатать еврейские книги. Евреи объявили им бойкот, отказались покупать их книги‚ но король особым декретом обязал кагалы Казимежа‚ Познани и Львова скупить у братьев весь запас еврейских религиозных книг. Впоследствии Шмуэль Галич вернулся в иудаизм‚ поселился в Стамбуле‚ работал печатником в еврейской типографии.

Кроме Казимежа центром еврейского книгопечатания был Люблин‚ где в 1557 году напечатали Пятикнижие‚ а в 1559 году – Талмуд. Книгопечатание считалось у евреев "венцом всех наук"‚ труд печатника – "святым ремеслом"‚ в издании книг видели путь к осуществлению пророчества Исайи: "Полна будет земля знанием Господа". В конце семнадцатого века появилась типография в Жолкве‚ а в восемнадцатом веке – новые еврейские типографии в Олексинице‚ Кореце‚ Порицке‚ Межирове‚ Полонном‚ Славуте‚ Остроге‚ Дубно‚ Шклове‚ Гродно‚ Варшаве и Вильно.

В 1620 году еврей из Познани Ицхак бен Эльяким написал для своей дочери небольшую книжку‚ которая стала чрезвычайно популярной среди еврейских женщин и многократно переиздавалась в семнадцатом веке. Называлась эта книга "Доброе сердце" и содержала среди прочего десять заповедей хорошей жены.

1. Будь осторожна‚ когда твой муж сердится. В этот момент не будь ни веселой‚ ни сварливой – улыбайся и говори тихо.

2. Не заставляй мужа ждать еду. Голод – отец гнева.

3. Не буди его‚ когда он спит.

4. Будь осторожна с его деньгами. Не скрывай от него свои денежные дела.

5. Храни его секреты. Если он хвастает‚ держи и это в тайне.

6. Не одобряй его врагов и не ненавидь его друзей.

7. Не возражай ему и не утверждай‚ что твой совет лучше‚ чем его.

8. Не ожидай от него невозможного.

9. Если ты будешь внимательна к его просьбам‚ он станет твоим рабом.

10. Не говори ничего такого‚ что задевало бы его. Если будешь обращаться с ним как с царем‚ он будет относиться к тебе как к царице.

6

В шестнадцатом веке раввин из Польши написап в своем завещании:

"Сын человеческий, что же ты дремлешь?.. Вот подошла моя старость, не знаю дня смерти своей, и если не теперь, то когда сделаю что-нибудь для дома своего? Поэтому я решил написать завещание домочадцам…

Не вызывайте ничьей ненависти и сами никого не презирайте; старайтесь радовать других хорошими вестями; удаляйтесь от гнусного, утешайте скорбящих, давайте советы застигнутым врасплох…

Начало покаяния – раскаяние…"

В середине семнадцатого века раввин и общинный судья в Познани Шабтай Шефтель Горовиц написал завещание и приказал давать его всякому‚ кто пожелает переписать для себя‚ потому что "оно содержит нравственную проповедь и жизненные истины". Из обращения к сыновьям в его завещании:

"Следите тщательно за честным ведением дел и отдавайте‚ ради Бога‚ одну десятую часть своих доходов на нужды бедных... Гнев – источник скверны. Единственный результат гнева – вред здоровью. Все поступки человека в гневе глупы и сумасбродны. Остерегайтесь этого‚ не вредите своему телу‚ тем более – своей душе. Будьте приветливы с людьми. Высокомерие – дурное свойство‚ причиняющее человеку зло...

Далее, предостерегаю вас от ссоры. Сторонитесь ее‚ ибо она гнусна. Ссора – зло‚ губящее душу‚ тело и деньги. Она приносит гибель миру. В течение своей жизни я успел убедиться‚ что люди‚ живущие в раздоре‚ беднеют и подвергаются многим бедствиям‚ которые тут не исчислить... Также я вам завещаю не ссориться со своими женами‚ потому что жена – половина вашей плоти‚ а всякое сочетание совершается по воле Неба. Если жена слишком требовательна‚ скажите ей мягко: "Милая‚ ну что же мне делать? Большего я не могу заработать. Или ты хочешь‚ чтобы я‚ упаси Бог‚ крал или грабил?" Нет сомнения‚ что жена тут же послушается...

А вы‚ дочери и невестки мои‚ а также ваши дочери и внучки! Держите своих мужей в почете и большой любви и не причиняйте им неприятностей. Если мужья рассердятся‚ удаляйтесь из дома‚ а когда пройдет гнев‚ возвращайтесь и укоряйте их‚ напоминая о моем завещании".

В семнадцатом веке раввином города Острога на Украине был рав Шмуэль Эдельс‚ глава иешивы‚ комментатор Талмуда и литургический поэт, один из крупнейших религиозных авторитетов того времени. Он прославился своей добротой и стремлением помогать людям; на косяке входной двери в его дом был написан стих из Книги Иова: "Странник не ночевал на улице, и двери мои открывал я путнику..." Легенды о добрых делах и чудесах рава Эдельса передавали из уст в уста; памятник на его могиле сохранялся триста лет, к нему приходили верующие евреи и молились возле погребения знаменитого ученого.

В 1967 году старое еврейское кладбище Острога, где хоронили много веков, было уничтожено. Солдаты‚ больные психиатрической больницы, прочие добровольцы завалили и разбили памятники на мелкие осколки‚ которые пошли на мощение дорожек. Памятник с могилы рава Эдельса установили во дворе городского музея‚ как экспонат семнадцатого века‚ но вскоре‚ по указанию местных властей‚ его уничтожили. На территории еврейского кладбища создали парк "Юбилейный" – с танцплощадкой‚ увеселительными заведениями‚ возможно‚ даже с "комнатой смеха".

В 1990 году из Израиля привезли мраморную плиту, установили на месте предполагаемого захоронения рава Эдельса‚ но неизвестные лица ее разбили; из Израиля привезли еще одну плиту‚ которую защитили металлической оградой. В 1992 году парк ликвидировали‚ территорию кладбища передали еврейской общине города‚ однако определить места захоронений прошлых веков уже невозможно. На мраморной плите у входа на уничтоженное кладбище высечены слова на идише и украинском языке: "Здесь покоятся останки тех‚ кто с пятнадцатого столетия своим трудом‚ умом и талантом способствовал расцвету культуры и экономики края".

---

В Западной Украине существовала легенда о том, что "русские", "польские" и "еврейские" праздники совпадали в начале света, а их последующее расхождение во времени произошло из-за обуви.

Однажды еврей встал рано утром, быстро обулся в свои "пантофли" (обувь без задников) и побежал на молитву. Проснулся поляк, натянул на ноги "буты" (сапоги) и пошел молиться, но позже еврея. Проснулся русин, долго обувался в свои "постолы" (лапти) и пришел на молитву последним. С тех пор первой всегда наступает еврейская Пасха, за ней католическая ("польская"), а затем уж православная ("русская").

Из записей этнографов.

Волынская область, 2000 год: "Найшлыся люди таки верные – Авраам, вин быу угодный Богу, вин сказау, шо од иого размножытся вэлыкый народ – той-то еурэи".

Хмельницкая область, 2001 год: "Як оно настало всё, еврейска була вера. А первая вира еврейска булла".

***

Городок Тучин располагался в 34 километрах от Острога, и жил там праведный еврей Элиэзер бен Симха, о котором сохранилось предание.

Элиэзер умер в 1516 году, а перед смертью завещал сыновьям перенести его тело на плечах в Острог, чтобы похоронить там на еврейском кладбище. Его сыновья и мужья дочерей так и поступили, но была зима, метель, всё завалило снегом; не было никакой возможности успеть на кладбище накануне субботы… и тут произошло чудо. Мужчины вместе с телом поднялись в воздух, полетели, как на крыльях, над полями и в пятничный полдень плавно опустились на улице Острога. Похороны праведного человека состоялись до наступления субботы, в них участвовало всё еврейское население города.

***

Старинная легенда повествует о том, как в давние времена в городе Люблине располагался на возвышенном месте монастырь францисканцев, а неподалеку от него – еврейское кладбище. И всякий раз, когда евреи хоронили своих покойников, монахи начинали звонить в колокола.

В один из дней умер почитаемый всеми раввин, и евреи понесли его на кладбище. Но когда, как обычно, раздался колокольный звон, случилось чудо: покойник сел на погребальных носилках и стал читать молитвы, проклиная тех, кто мешал ему упокоиться с миром. От этих проклятий монастырь стал уходить под землю; прибежали перепуганные монахи, умоляя праведника о милости, – с большим трудом евреи уговорили раввина прекратить проклятия и лечь на носилки, чтобы завершить ритуальный обряд. С тех пор, повествует легенда, монастырь францисканцев стоит на горе ниже еврейского кладбища.

(По еврейской традиции умерших хоронят без цветов и музыки. Из воспоминаний первого десятилетия советской власти: "Пришли комсомольцы разорять синагогу, среди них были и евреи. А моя прабабушка стоит с каменным лицом, смотрит на них и повторяет: "Мит музыка! Мит музыка! Мит музыка!.." Это означает, она посылала им проклятия: чтобы этих евреев, разорителей синагоги, похоронили с музыкой, с музыкой, с музыкой!..")

(продолжение следует)

Серия сообщений "ЕВРЕИ РОССИИ. ВРЕМЕНА И СОБЫБИЯ":
Часть 1 - СОДЕРЖАНИЕ; НАУЧНЫЙ РЕДАКТОР МАРК КИПНИС; ЧАСТЬ 1: ДО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII ВЕКА; ОЧЕРК ПЕРВЫЙ: КТО МЫ. КАК НАЗЫВАЕМ СЕБЯ. КАК НАЗЫВАЮТ НАС ДРУГИЕ...
Часть 2 - ОЧЕРК ВТОРОЙ: ХАЗАРЫ. ХАЗАРСКИЙ КАГАНАТ. ПРИНЯТИЕ ИУДАИЗМА. РАСЦВЕТ И ГИБЕЛЬ ХАЗАРИИ
...
Часть 7 - ОЧЕРК СЕДЬМОЙ: НОВГОРОДСКАЯ ЕРЕСЬ "ЖИДОВСТВУЮЩИХ". ЖИДОВСТВУЮЩИЕ ПРИ ДВОРЕ ИВАНА III. ИХ УЧЕНИЕ. КАЗНИ ГЛАВНЫХ ЕРИТИКОВ. ИВАН ГРОЗНЫЙ И ЕВРЕИ
Часть 8 - ОЧЕРК ВОСЬМОЙ: ЕВРЕЙСКОЕ САМОУПРАВЛЕНИЕ В ПОЛЬШЕ И ЛИТВЕ. КАГАЛ. ВААД. СУДЫ. РЕЛИГИОЗНЫЕ АВТОРИТЕТЫ ПОЛЬСКИХ ЕВРЕЕВ
Часть 9 - ОЧЕРК ДЕВЯТЫЙ: ШКОЛЬНОЕ ОБУЧЕНИЕ В ПОЛЬШЕ И ЛИТВЕ. ХЕДЕРЫ И И ЕШИВЫ. СВАДЕБНЫЙ ОБРЯД И СЕМЕЙНАЯ ЖИЗНЬ. РЕЛИГИОЗНЫЕ И БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫЕ БРАТСТВА
Часть 10 - ОЧЕРК ДЕСЯТЫЙ: ЕВРЕЕ НА УКРАИНЕ. УЖАСЫ ВРЕМЁН ХМЕЛЬНИЧИНЫ. ВОЙНА РОССИИ С ПОЛЬШЕЙ. ПОЛЬСКОЕ ВОССТАНИЕ ПРОТИВ ШВЕДОВ И РАЗГРОМ ЕВРЕЙСКИХ ОБЩИН...
Часть 11 - ОЧЕРК ОДИННАДЦАТЫЙ: НАДЕЖДЫ НА ОСВОБОДИТЕЛЯ. ОЖИДАНИЕ ПРИХОДА МЕССИИ. САББАТЕЙ ЦВИ - ЛЖЕМЕССИЯ. ВЕРА В НЕГО. ПРЕДМЕССИАНСКИЕ ПРИГОТОВЛЕНИЯ...
...
Часть 27 - ОЧЕРК ДВАДЦАТЬ СЕДЬМОЙ: НИЩЕТА ЕВРЕЙСКОГО НАСЕЛЕНИЯ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ. ДУХОВНАЯ ЖИЗНЬ ОБЩИНЫ. РАВ ИСРАЭЛЬ САЛАНТЕР И ЕГО УЧЕНИКИ
Часть 28 - ОЧЕРК ДВАДЦАТЬ ВОСЬМОЙ: ЭПОХА "ВЕЛИКИХ РЕФОРМ". РОЛЬ ЕВРЕЕВ В РАЗВИТИИ ЭКОНОМИКИ РОССИИ. ВОССТАНИЕ В ПОЛЬШЕ. ЕВРЕЕ В РУССКО-ТУРЕЦКОЙ ВОЙНЕ
Часть 29 - ОЧЕРК ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ: СТРЕМЛЕНИЕ К СВЕТСКОМУ ОБРАЗОВАНИЮ. ОТНОШЕНИЕ РУССКОГО ОБЩЕСТВА К ЕВРЕЯМ. ЕВРЕИИ В РЕВОЛЮЦИОННОМ ДВИЖЕНИИ...