1

Евреи Петербурга были зачинателями многих общественных дел. Еще в 1863 году там появилось Общество для распространения просвещения между евреями в России (ОПЕ); его первым председателем стал банкир барон Евзель Гинцбург‚ а затем его сын – барон Гораций Гинцбург. Общество выделяло пособия учащимся‚ покупало книги для еврейских училищ и библиотек‚ давало деньги на научные издания‚ открывало начальные еврейские школы и подготавливало для них учителей. Вслед за Петербургом отделения общества возникли в Одессе‚ Риге‚ Киеве‚ Москве‚ а затем еще в двадцати пяти городах России. Киевское отделение ОПЕ‚ к примеру‚ содержало два еврейских детских сада‚ хедер‚ библиотеку‚ субботнюю школу для взрослых. Общество существовало на взносы своих членов и на частные пожертвования и тратило на благотворительные цели до четырехсот тысяч рублей ежегодно.

При ОПЕ работало Еврейское историко-этнографическое общество‚ которое собирало и публиковало материалы по истории евреев России и Польши‚ устраивало публичные доклады‚ выпускало журнал "Еврейская старина". Под руководством писателя С. Ан-ского были проведены этнографические экспедиции в местечках Волыни и Подолии: записывали народные легенды и хасидские предания‚ собирали старинные предметы быта и исторические документы‚ сделали две тысячи фотографий. Композитор Ю. Энгель записывал в этих экспедициях мелодии народных песен, художник С. Юдовин привез множество зарисовок‚ – этот огромный материал составил основу первого еврейского историко-этнографического музея в Петербурге.

Историко-этнографическое общество издало три тома архивных материалов‚ в которые вошли около двух с половиной тысяч документов‚ надписей‚ извлечений из русских актов и летописей‚ имеющих отношение к российским евреям. Составители писали в предисловии: "Из всех этих источников хлынули на нас факты‚ картины‚ идеи – новый богатый мир родной старины постепенно раскрывался перед нашими глазами. И что же!.. Прошедшее невольно сплелось с настоящим‚ в старом мы увидели новое‚ в новом старое‚ и жизнь во всей своей яркости‚ многообразии и жестковатой непосредственности охватила нас со всех сторон; мы ушли по горло во все ее мелочи и изгибы‚ но вышли оттуда мы‚ незадолго перед тем еще хмурые и вялые‚ крепкими‚ ясными; а главное – мы обрели ту устойчивость... которая придает жизни неисчерпаемую ценность и богатство... Снова заговорил разум‚ снова зацвели надежды!"

В 1880 году в Петербурге появилось Общество ремесленного и земледельческого труда среди евреев в России (ОРТ). В первые месяцы его существования пожертвования превысили двести тысяч рублей; деньги шли на создание и развитие ремесленных училищ‚ сельскохозяйственных поселений и школ земледелия‚ на обучение садоводству и огородничеству‚ на содержание классов рукоделия. В годовых отчетах о потраченных средствах можно прочитать: "за обучение портняжному ремеслу девицы Рахили Гутман в Хотимске"‚ на покупку швейной машины "белошвейке Шпринце Гицис в Бельцах"‚ на приобретение инструментов "переплетчику Янкелю Тетельбауму в Великих Луках"‚ "жестяных дел мастеру Ш. Фридману в Полоцке"‚ "кузнецу Менделю Сорочинскому в селе Буяново" и пр. Петербургское Общество для научных еврейских изданий выпускало книги по истории и культуре еврейского народа; совместно с издательством Брокгауза-Ефрона оно выпустило шестнадцатитомную "Еврейскую энциклопедию".

Петербургское Общество любителей древнееврейского языка имело десятки отделений в городах черты оседлости: они распространяли литературу на иврите‚ основывали образцовые хедеры‚ еврейские библиотеки и курсы для изучения иврита. Общество еврейской народной музыки устраивало лекции и концерты исполнителей еврейской музыки‚ организовывало хоры и оркестры‚ собирало еврейские народные песни‚ награждало премиями за "музыкальные произведения еврейского характера". Одним из создателей общества был композитор Михаил Гнесин‚ а его сестры Елена‚ Евгения и Мария Гнесины основали Московское музыкальное училище. С 1908 года в Петербурге существовало Еврейское литературное общество с отделениями во многих городах. Оно основывало библиотеки‚ устраивало доклады о творчестве писателей и поэтов‚ литературные вечера и диспуты‚ выдавало пособия нуждающимся литераторам. Еврейское литературное общество и сто двадцать его отделений были запрещены летом 1911 года‚ одновременно с украинскими и польскими культурными организациями: за пробуждение "узкого национально-политического сознания" и "усиление национальной обособленности".

В 1911 году появилось в Петербурге Общество поощрения высших знаний среди евреев – для материальной помощи бедным студентам. Его основатель петербургский коммерсант М. Гинсбург ежегодно жертвовал на нужды общества семьдесят пять тысяч рублей‚ три четверти его бюджета. В 1912 году в Петербурге было создано Общество охранения здоровья еврейского населения (ОЗЕ) – для обследования физического и психического состояния еврейского населения и улучшения его санитарно-гигиенических условий. Первым председателем ОЗЕ стал контр-адмирал в отставке С. Кауфман‚ крещеный еврей‚ к концу жизни‚ по-видимому‚ вернувшийся к иудаизму. Общество организовывало в черте оседлости детские площадки‚ ясли и летние оздоровительные лагеря‚ открывало амбулатории, больницы, санатории и пункты "Капля молока" для бесплатного снабжения новорожденных молоком‚ предоставляло бесплатные лекарства для нуждающихся и обеды для школьников‚ распространяло брошюры о личной гигиене. Было в Петербурге и Общество гигиенических дешевых квартир для малоимущих еврейских семей‚ а также несколько обществ пособия бедным евреям.

С 1908 года открылись в Петербурге Курсы востоковедения‚ которые основал барон Давид Гинцбург. Это было первое в России светское еврейское высшее учебное заведение с пятилетним сроком обучения. Около тридцати человек занимались на курсах по обширной программе: Тора и Талмуд‚ иврит‚ арамейский и арабский языки‚ талмудическая и раввинская литература‚ история еврейского народа и пр. Востоковед Д. Гинцбург был ректором и преподавателем на этих курсах; после смерти отца‚ Горация Гинцбурга‚ он возглавлял еврейскую общину Петербурга и взял на себя гигантскую благотворительную деятельность‚ которой славилась их семья. Давид Гинцбург умер в 1910 году‚ и в еврейской газете отметили: "У всех евреев в России умер "барон". Каждый еврей в России привык... представлять барону массу своих забот: ведь он в Петербурге и сделает всё‚ что нужно. Прежде Бог‚ а потом барон. Какое бы ни случилось несчастье – барон‚ одно исцеление от всех недугов... И Давид Гинцбург добросовестно выполнял эту миссию. Ночь он отдавал книге‚ а день – человеку. Сотням‚ тысячам лиц оказывал он помощь; тайно помогал тому или другому и никому не отказывал... Его деятельность была похожа на деятельность наших раввинов прошлых поколений: случился погром – раввин наскоро надевал свой кафтан и бежал к полицмейстеру‚ к губернатору. Пришла еврейка с жалобой‚ что у нее украли белье с чердака‚ он надевал свой кафтан и бежал спасать. И то и другое он делал с одинаковым энтузиазмом. У Давида Гинцбурга мы наблюдали это явление ежедневно. Малое или великое – энтузиазм был тот же... Я понимаю простого еврея‚ когда он узнал печальную весть‚ что умер Давид Гинцбург; тогда он воскликнул: "Господи! Что же теперь будет?.."

2

Незадолго до закрытия Еврейского литературного общества В. Жаботинский прочитал в его киевском отделении доклад на тему "О еврейских языках". Громадный зал был переполнен; слушали с неослабевающим интересом‚ так как "острая и жгучая" тема вызывала постоянные споры среди еврейской интеллигенции России. Это был "спор языков" между "гебраистами" и "идишистами" – какой язык признать родным для еврейской общеобразовательной школы: древнееврейский – иврит или "жаргон" – идиш. "Гебраисты" – многие из них были сионистами – вводили в школах преподавание предметов на иврите‚ организовывали кружки для изучения этого языка; самые радикальные из них презирали идиш‚ "язык рассеяния"‚ и провозглашали: "Или по-древнееврейски‚ или по-русски". "Идишисты" – и среди них бундовцы – отрицали "мертвый" древнееврейский язык и пропагандировали идиш‚ язык народных масс‚ язык улицы и семьи. Публичные диспуты между представителями двух направлений доходили порой до скандалов‚ и каждая сторона требовала‚ чтобы выступали лишь на том языке‚ который она признавала.

"Спор языков" затронул и литературу. Это был давний спор‚ еще со второй половины девятнадцатого века: какой язык предпочтительнее для еврейского писателя в России – иврит‚ идиш или русский. Менделе Мойхер Сфорим (Шолом Абрамович) начинал писать на иврите‚ но затем перешел на идиш. "Наши писатели смотрели на жаргон свысока и с полнейшим презрением... – вспоминал он. – Меня очень смущала мысль‚ что если я стану писать на жаргоне‚ то этим унижу себя; но сознание пользы дела заглушило во мне чувство ложного стыда‚ и я решил: будь что будет – заступлюсь за отверженный жаргон и буду служить своему народу". Менделе Мойхер Сфорим (в переводе это означает Менделе-книгоноша) самые известные свои рассказы и повести написал на идиш – о жителях Тунеядовки‚ Глупска и Кабцанска ("кабцан" – нищий). На собрании Еврейского литературного общества в Одессе престарелый "дедушка еврейской литературы" сказал: "Странный народ – евреи! Все, наоборот, имеют по одному языку, а у них два, и они, видите ли, обижаются: много! У всех один, а у нас два! Да ведь это неслыханное богатство, единственное в истории, а глупцы хотят от него отказаться... Пишите на том языке, который вам по душе... Перестаньте спорить и пишите побольше и получше – вот что я думаю!"

Но "спор языков" не прекращался. Лев Леванда писал на русском языке‚ а потому советовал начинающему литератору: "Ты не пиши на идиш. Это отвратительный язык. Ты пиши по-русски‚ потому что ты живешь в России". Популярный среди литовского еврейства Айзик Дик писал на идиш и говорил тому же литератору: "Напрасно вы пишете по-русски. Пишите на идиш‚ чтобы вас могла понимать всякая еврейская женщина". Реформатор иврита Элиэзер Бен-Иегуда провозглашал‚ что у народа не должно существовать двух языков для разных сфер жизни: иврит – язык священных книг‚ язык молитв и общения со Всевышним‚ и идиш – язык повседневной жизни. Язык должен быть один‚ и это – иврит.

Во второй половине девятнадцатого века появились в продаже бульварные романы на идиш с интригующими названиями – "Кровавая месть"‚ "Нищий миллионер"‚ "Наслаждения любви" и тому подобное. Это были переводы и переделки французских бульварных романов: какого-нибудь "принца Рудольфа" заменяли на "миллионера Кнобельгольца"‚ и получался роман "из еврейской жизни". Прославился на этом поприще Н. Шомер‚ который выпускал на идиш до двадцати пяти романов в год. Издатели платили ему по три рубля за очередное сочинение‚ и он говорил: "Сегодня утром я начал роман в двух частях‚ а закончу его послезавтра. Издатели не любят долго дожидаться‚ да и кушать надо". В книгах Шомера были измены и убийства‚ яд и кинжал‚ короли и графы; местечковые нищие в его романах неожиданно превращались в богачей‚ бедный ремесленник оказывался тайным герцогом‚ красавица-принцесса влюблялась в ученика иешивы‚ – и девушки в черте оседлости зачитывались этими книгами. Одна из книг Шомера называлась так: "Негр Отелло – знаменитый роман известного философа Шекспира‚ значительно нами исправленный и улучшенный". В предисловии автор писал: "Этот знаменитый роман обладает сверхъестественной силой разжигать кровь читателей‚ как бенгальский огонь... До напечатания мы дали роман для прочтения многим видным лицам и сами видели‚ как у них струились слезы из глаз и страшный холод пробегал у них по костям; а весьма образованная В.‚ прочтя роман‚ почувствовала себя крайне ослабленной".

Одним из первых стал бороться с бульварными романами Шолом-Алейхем (Шолом Рабинович) – не только статьями на эту тему‚ но‚ главное‚ своими рассказами и повестями на идиш‚ которые вытеснили Шомера и ему подобных. Шолом-Алейхем создал мир Мазеповки и Касриловки; в этом мире жили "маленькие люди с маленькими мечтами"‚ "заплатных дел мастера": "гол да весел"‚ "чем беднее‚ тем веселее‚ чем голоднее‚ тем песня звонче". Его герои – Тевье-молочник‚ мальчик Мотл‚ "человек воздуха" Менахем Мендл сделались воистину народными героями. Шолом-Алейхем стал самым любимым еврейским писателем; его книги расходились огромными тиражами‚ их переводили на иврит‚ русский‚ английский – с примечанием "перевод с идиш"‚ то есть с того языка‚ которым пренебрегали многие писатели. Шолом-Алейхем умер в Нью-Йорке‚ и на его похороны пришли сто тысяч человек, в основном, бывшие российские евреи‚ переселившиеся в Америку.

Поэт Семен Фруг прославился своими стихотворениями на русском языке‚ которые печатались в еврейских и русских журналах. Это он написал: "Два достоянья дала мне судьба: жажду свободы и долю раба". Стихи Фруга оказали влияние на многих еврейских поэтов; их читали на собраниях и в еврейских домах и заучивали наизусть; они стали популярными песнями‚ о которых Фруг сказал: "Каждое слово в той песне – стон из родных мне могил‚ сотен замученных жизней‚ сотен загубленных сил". "Читая его русские стихи‚ – отметил Х.Н.Бялик‚ – я чувствовал в каждом слове язык предков‚ язык Библии‚ я чувствовал душу человека‚ страждущего за еврейский народ". Десятки тысяч людей шли в Одессе за гробом поэта‚ который написал такие строки:

Будем жить‚ моя родная‚
В наши тягостные дни‚
На могилах зажигая
Поминальные огни!

Будем жить‚ к лазури вечной
В нашем горе вековом
Вознося свой гимн сердечный‚
Свой рыдающий псалом!

Будем жить и страстной жаждой
Счастья‚ радости растить
Нивы нашей колос каждый‚ –
Будем жить!..

Ицхак Лейбуш Перец из Варшавы – один из основоположников литературы на идиш – писал стихи‚ рассказы‚ повести‚ пьесы‚ сказки и истории для детей‚ используя народный фольклор‚ хасидский быт и предания. Шолом Аш воспевал в повестях и пьесах на идиш обитателей "штетла" – еврейского местечка. Семен Ан-ский /Шолом Раппопорт/ писал по-русски и на идиш и прославился своей драмой "Диббук". Поэт Шауль Черниховский сочинял на иврите стихи‚ поэмы и баллады‚ а также идиллии о жизни евреев черты оседлости:

Под вечер реб Мордехай‚ зерном торговавший в Подовке‚
Сел на крылечке у хаты‚ обмазанной свежею глиной‚
Скромно стоявшей в венках темно-красного перца...

Хаим Нахман Бялик писал в основном на иврите‚ и М. Горький отметил: "Для меня Бялик – великий поэт‚ редкое и совершенное воплощение духа своего народа... Он любит народ свой до отчаяния‚ он говорит с ним языком мстителя‚ оскорбляет его‚ кричит голосом Байрона:

И когда я погибну в вашем брошенном храме‚
Захлебнусь в моей злобе –
Пусть умру средь молчанья: не пятнайте слезами
Мою память во гробе.
Семь пожаров Геенны‚ что прошел я при жизни‚
Пусть найду и в могиле‚
Лишь бы худшей из пыток – вашим плачем на тризне
Вы меня не казнили.
Дайте гнить без помехи‚ глядя мыслью бессонной‚
Как гниете вы сами‚
И обглоданной пастью хохотать о бездонной
Вашей муке и сраме..."

И далее у М. Горького: "Но это гнев любящего‚ великий гнев народного сердца‚ ибо поэт – сердце народа. Сквозь вихрь гнева‚ скорби и тоски пробивается ярким лучом любовь поэта к жизни‚ к земле и его крепкая вера в духовные силы еврейства: "Мы – соперники Рока‚ Род последний для рабства и первый для радостной воли!" Эта вера Бялика не вызывает сомнения у меня: народ Израиля – крепкий духом народ‚ – вот он дал миру еще одного великого поэта..."

3

В первом десятилетии двадцатого века значительно возросло в России издание книг на иврите и на идиш: по количеству экземпляров оно занимало третье место после книг на русском языке и на польском. В 1910 году в Царстве Польском увидели свет 463 книги на иврите и идиш тиражом в миллион экземпляров‚ а в остальных губерниях черты оседлости – 441 книга тиражом в миллион двести сорок тысяч экземпляров. Еврейские издатели выпускали молитвенники‚ книги о законах и обычаях повседневной еврейской жизни‚ раввинскую литературу; с начала девятнадцатого века в Российской империи увидели свет сто десять изданий Библии и двадцать полных изданий Талмуда. Виленская типография "Вдова и братья Ромм" была крупнейшей в мире по выпуску книг на иврите; в ней подготовили к изданию и отпечатали Вавилонский Талмуд со многими комментариями, который прославил эту типографию во всем мире. Правительственный чиновник сообщал о деятельности этой типографии: "Вильно является поставщиком Талмуда для всего света... Экземпляров Талмуда печаталось так много, что часто, несмотря на свои пятнадцать больших типографских машин, эта типография должна была заказывать свои работы по другим типографиям, чтобы удовлетворить заказчиков".

В 1910 году в России было двадцать пять газет на иврите и шесть газет на идиш‚ а также еврейские газеты на русском и польском языках. Первая ежедневная газета на идиш "Дер Фрайнд" стала выходить в Петербурге с 1903 года: ее тираж достигал пятидесяти тысяч экземпляров; в Варшаве выходили на идиш ежедневные газеты "Хайнт" и "Момент". Первая в мире ежедневная газета на иврите "Гайом" вышла в Петербурге еще в 1886 году; по тем временам это было сенсацией‚ и многие не верили‚ что на этом "мертвом" языке можно писать на самые злободневные темы. В начале двадцатого века в Петербурге выходила на иврите ежедневная газета "Гамелиц"‚ в Вильно – "Газман"‚ в Варшаве – очень популярная "Гацфира"‚ и одну из своих поэм Ш. Черниховский начинал такими словами:

Реб Элиокум‚ резник‚ встает неспешно со стула‚
Все нумера "Гацфиры" сложил и ладонью разгладил‚
Выровнял‚ ногтем провел по краям. Ему "Гацфира"
Очень любезна была‚ и читал он ее со вниманьем...

Центром издания еврейских газет и журналов на русском языке был Петербург. С 1881 по 1906 год там выходил ежемесячник "Восход" и "Недельная хроника Восхода": их основал и многие годы редактировал А. Ландау. Выходили в Петербурге еженедельник "Будущность"‚ научный журнал "Еврейская старина"‚ сборник "Пережитое"; сионисты издавали ежемесячник "Еврейская жизнь"‚ еженедельники "Хроника еврейской жизни" и "Рассвет". На иврите‚ идиш и русском языке выходили газеты‚ литературные сборники‚ детские журналы в Елисаветграде‚ Белостоке‚ Одессе‚ Лодзи‚ Луганске‚ Вильно‚ Полтаве и Ялте: одни из этих изданий существовали короткое время‚ а другие выходили малыми тиражами несколько лет подряд.

Со второй половины девятнадцатого века евреи принимали участие в издании русских газет. О. Нотович выпускал в Петербурге газету "Новое время" – в ее либеральный период‚ а затем еженедельник "Новости". А. Липскеров основал в Москве газету "Новости дня" и "Новости иностранной литературы"; М. Кулишер редактировал киевскую "Зарю", одну из лучших провинциальных газет, И. Кугель – "Киевскую мысль"‚ а затем петербургскую газету "День". Юрист И. Гессен был среди основателей авторитетного юридического еженедельника "Право" и одним из редакторов кадетской газеты "Речь". Я. Гуревич издавал в Петербурге педагогический журнал "Русская школа"; театральный критик А. Кугель основал и редактировал еженедельник "Театр и искусство", создал театр пародии и сатиры "Кривое зеркало".

Участие евреев в русской культуре‚ науке и общественной жизни непрерывно возрастало. И. Ефрон основал фирму "Брокгауз и Ефрон" и издавал "Библиотеку великих писателей"‚ "Библиотеку самообразования"‚ "Библиотеку естествознания"‚ "Библиотеку промышленных знаний"; он же выпустил "Большой энциклопедический словарь" в восьмидесяти шести томах‚ а затем шестнадцатитомную "Еврейскую энциклопедию". "Товарищество М. О. Вольфа" было одним из ведущих издательств на русском языке; Н. Цейтлин выпустил в издательстве "Просвещение" свыше пятисот книг и двадцатитомную энциклопедию; И. Кнебель основал первое в России специализированное издательство изобразительного искусства; братья А. и И. Гранат выпускали энциклопедии; З. Гржебин основал издательства "Пантеон" и "Шиповник"‚ а Н. Столяр – "Универсальное издательство" и издательство "Современные проблемы".

Дирижер С. Кусевицкий создал в Москве симфонический оркестр и "Российское музыкальное издательство" – для пропаганды русской музыки. С огромным успехом гастролировал по миру скрипач Б. Губерман: городской совет Генуи пригласил его дать концерт на скрипке Паганини‚ которую хранили как национальную реликвию. Э. Купер дирижировал оркестром Большого театра в Москве‚ А. Хессин – симфоническими оркестрами Петербурга‚ Москвы и Киева. С большим успехом выступало "Московское трио"‚ один из первых в России постоянных ансамблей камерной музыки – скрипач Д. Крейн‚ пианист Д. Шор‚ виолончелист Р. Эрлих. Скрипач-виртуоз Яша Хейфец из Вильно начал выступать с шестилетнего возраста – "маленький мальчик с золотыми кудряшками и маленькой скрипочкой в руке"; с девяти лет он учился в Петербургской консерватории и с колоссальным успехом выступал в России и за границей: его приравнивали к "категории гениев" наравне с А. Рубинштейном и Ф. Листом. Композитор И. Сац писал музыку к спектаклям Московского Художественного театра; музыковед Н. Бернштейн был инициатором создания Петербургской народной консерватории и общества музыковедов; П. Столярский стал основателем одесской скрипичной школы; композитор и пианист С. Майкапар вел класс фортепиано в Петербургской консерватории и написал более двухсот пьес‚ которые вошли в учебный репертуар начинающих пианистов. Дирижер военного оркестра С. Чернецкий сочинял военные марши‚ ставшие классическими в русской‚ а затем и советской армии; военный дирижер М. Кюсс написал знаменитый вальс "Амурские волны".

Математик С. Дикштейн был одним из основателей польских физико-математических журналов и председателем физико-математического общества в Варшаве. В востоковедении и семитологии успешно работали А. Гаркави – почетный член научных обществ разных стран и Д. Хвольсон – почетный член Петербургской Академии наук. Получили признание философы С. Франк и Л. Шестов‚ литературоведы Ю. Айхенвальд‚ А. Волынский‚ М. Гершензон‚ А. Горнфельд; историк русской литературы С. Венгеров руководил изданием "Библиотеки великих писателей"‚ был основателем и первым директором Книжной палаты. Во время ссылок на Дальний Восток евреи одними из первых начали исследовать культуру и быт малых народов Севера. Л. Штернберг изучал быт гиляков на Сахалине, В. Иохельсон – язык юкагиров в Якутии; В. Богораз исследовал на Колыме языки и фольклор чукчей‚ эвенов и других малых народов‚ а впоследствии составил первый словарь и грамматику чукотского языка. В. Богораз‚ В. Иохельсон и Л. Штернберг участвовали в северо-тихоокеанской экспедиции‚ которая установила связь народов Азии и Америки – через Тихий океан‚ по "мосту народов".

С огромным успехом шли в русских театрах пьесы Ш. Аша и Я. Гордина в переводе с идиш‚ а также пьесы Д. Айзмана‚ О. Дымова‚ С. Юшкевича‚ написанные на русском языке. (На другой день после петербургской премьеры пьесы Ш. Аша "Бог мести" драматурга выслали из столицы‚ потому что у него не было права на жительство. "Пьеса моя может жить в Петербурге‚ – писал он. – А я не могу".) Режиссер А. Санин был среди основателей Московского Художественного театра, – в этом театре с успехом выступал актер Л. Леонидов (Вольфензон); братья Роберт и Рафаил Адельгеймы первыми сыграли на провинциальной сцене Отелло‚ Гамлета‚ Фауста‚ короля Лира‚ Шейлока и другие роли мирового классического репертуара. Художник Л. Бакст – один из основателей творческого объединения "Мир искусства" – оформлял спектакли в Александринском театре в Петербурге‚ создавал костюмы и декорации для спектаклей балетной труппы С. Дягилева во время "Русских сезонов" в Париже‚ сыграл огромную роль в развитии русского и европейского театра. Художник Л. Пастернак преподавал в Московском училище живописи‚ ваяния и зодчества и стал учителем многих русских художников. И. Пэн открыл в Витебске школу живописи и рисования‚ в которой учился молодой М. Шагал; евреи-художники основывали школы живописи в Риге‚ Минске‚ Одессе‚ Кишиневе‚ Баку и Ашхабаде; на выставках появились картины авангардистов Н. Альтмана и Р. Фалька.

Адвокат О. Грузенберг выступал защитником на процессах М.Горького‚ В. Короленко‚ К. Чуковского‚ армянских социалистов и прославился огромным количеством оправдательных приговоров. Современник называл его "адвокатом Божьей милостью‚ в распоряжении которого находился огромный ораторский талант‚ остроумие и превосходная эрудиция на фоне высокой общей культуры". В 1912 году первый полет с пассажирами из Берлина в Петербург совершил пилот В. Абрамович‚ внук писателя Менделе Мойхер Сфорима.

4

В недолгий либеральный период 1905-1907 годов автономные советы профессоров российских университетов и институтов принимали евреев с превышением процентной нормы‚ а то и вообще без ограничений‚ по результатам приемных экзаменов. Количество студентов-евреев возросло в несколько раз; даже в Военно-медицинскую академию, закрытую для евреев много лет, попали по "Высочайшему повелению" несколько "лиц иудейского исповедания". Министр народного просвещения заявил: "Я сторонник немедленной отмены процентной нормы", которая придумана "как будто не людьми, а какими-то врагами рода человеческого". Но либеральный период быстро закончился; в 1907 году председатель Совета министров П. Столыпин написал в ответ на обращение Киевского отдела Союза русского народа: "Безобразный прием евреев в Киевский политехникум уже обратил на себя мое внимание, и я принял соответствующие меры". А в 1908 году Николай II вновь подтвердил процентную норму – теперь уже законодательным образом. Для университетов и институтов она сохранилась прежней: десять процентов в черте оседлости‚ пять – вне черты‚ в Москве и Петербурге – три процента. Для средних учебных заведений ее немного повысили: пятнадцать процентов в черте оседлости‚ десять – вне черты‚ пять – в столицах‚ но процентную норму распространили теперь и на некоторые училища‚ в которых она прежде не применялась.

И снова повторилась прежняя ситуация: евреи – выпускники казенных гимназий с золотыми и серебряными медалями оказывались за стенами высших учебных заведений и отправлялись на учебу в европейские университеты. Перед Первой мировой войной в странах Европы обучались двенадцать тысяч студентов из Российской империи‚ и более шестидесяти процентов из них составляли евреи. Из-за огромного наплыва иностранных студентов недоставало мест в аудиториях; бывало так‚ что лекции слушали стоя‚ а для работы в лабораториях записывались в очередь за несколько семестров вперед. И потому в университетах Европы начали ограничивать прием иностранцев‚ а в Берлине и Мюнхене их вообще перестали принимать. Чтобы обойти процентную норму‚ в российских городах открывали частные гимназии и реальные училища‚ начальные и профессиональные школы‚ в которые евреев принимали без ограничений. Как правило‚ выпускные аттестаты частных гимназий не давали права на поступление в высшие учебные заведения‚ но ученики сдавали затем экзамены экстерном в одной из казенных гимназий‚ так как на экстернов не распространялась процентная норма. Появились в России и частные высшие учебные заведения‚ в которых не существовало процентной нормы. У них не было прав казенных университетов и институтов; их диплом не давал никаких преимуществ‚ но оставалась надежда – по окончании курса лекций – сдать экзамен на получение государственного диплома‚ а с ним обрести право на повсеместное жительство.

В Петербурге для евреев были открыты без ограничений частные женские Бестужевские курсы‚ Психоневрологический институт профессора В. Бехтерева‚ Вольная высшая школа профессора П. Лесгафта. Эти учебные заведения не давали права жительства во время обучения‚ и потому начинались мытарства: бегство от полиции‚ жизнь впроголодь‚ погоня за заработком – на пропитание‚ жилье и‚ главное‚ на учебу‚ которая стоила недешево. Бывало так‚ что еврейка брала в полиции желтый билет проститутки‚ чтобы получить право жительства и учиться на Бестужевских курсах; бывало и так‚ что слушатель Психоневрологического института‚ одаренный музыкальным талантом‚ поступал одновременно в Императорскую консерваторию‚ которая давала право на временное жительство‚ – но в этом случае ему приходилось платить за обучение в двух местах. Несмотря на многие трудности‚ высшие курсы были переполнены еврейской молодежью‚ а их стремление к образованию поражало сторонних наблюдателей: "Еврейская молодежь стекается со всех сторон в большие города‚ где все учатся‚ учат других и голодают. Эти обиженные судьбой молодые люди... выжимают из себя все соки‚ все силы на достижение двух-трех уроков за один-два рубля в месяц... живут по пять-шесть человек в вонючей каморке‚ спят на голом полу‚ питаются хлебом и водой и вечно учатся".

В 1911 году процентную норму распространили и на экстернов‚ и это лишило многих единственно доступного способа получения казенного диплома: количество экстернов-христиан было настолько ничтожным‚ что малый процент от него приближался к нулю. Новое постановление вызвало переполох среди еврейской молодежи‚ и современник восклицал в отчаянии: "Сколько голода‚ холода и горя выносят эти подростки в своей погоне за ярлыком образованного человека‚ – а многим ли улыбнется удача? У пяти человек не хватит сил доучиться‚ трех срежут‚ девятый покончит самоубийством или уедет в Америку‚ и только один выйдет‚ может быть‚ "в люди"‚ чтобы потом не иметь доступа ни на земский пост врача‚ ни в присяжную адвокатуру... Но что теперь будет‚ куда они теперь кинутся – на это никакая фантазия не в силах дать ответ..."

Это была жизнь в непрерывных лишениях и унизительных просьбах вымолить хотя бы часть того‚ на что другие подданные Российской империи имели право от рождения. Перед многими возникала одна и та же проблема: существовать впроголодь под угрозой выселения‚ унижаться‚ бегать от полиции‚ навсегда, быть может‚ отказаться от образования – или креститься и немедленно получить равные со всеми права. Соблазн был велик‚ и требовалась большая нравственная сила‚ чтобы устоять. В Варшаве крестилась группа евреев и затем без помех попала в университет; в Киеве исключили из коммерческого училища восемьдесят студентов-евреев: они тут же крестились‚ и их приняли обратно. Эта тема широко обсуждалась на страницах русских и еврейских газет; на эту тему много говорили в домах и на собраниях; пятьсот еврейских юношей Екатеринослава и Минска опубликовали в газетах свой протест: "Уход от иудейства есть уход от еврейского народа‚ уклонение от участия в общем страдании".

Те‚ что стояли перед выбором – креститься или не креститься‚ задавали простой вопрос: "А почему нельзя?" Им отвечал В. Жаботинский в одном из своих фельетонов: "Когда мы себя об этом спрашиваем‚ то оглядываемся назад‚ и нашему духовному взору открывается картина‚ которая лучше всякого ответа. Перед нами расстилается необозримая равнина двухтысячелетнего мученичества; и на этой равнине‚ в любой стране‚ в любую эпоху‚ видим мы одно и то же зрелище: кучка бедных‚ бородатых‚ горбоносых людей сгрудилась в кружок под ударами‚ что сыплются отовсюду‚ и цепко держится нервными руками за какую-то святыню. Эта двадцативековая самооборона‚ молчаливая‚ непрерывная‚ обыденная‚ есть величайший из национальных подвигов мира... Сами враги наши снимают шапку пред величием этого грандиозного упорства... В этом упорстве наша высокая аристократичность‚ наш царский титул‚ наше единственное право смотреть сверху вниз. И теперь‚ над могилами несметного ряда мученических поколений‚ разорвать этот круг‚ распустить самооборону‚ выдать старое знамя старьевщикам? Что же нам останется? Как это мыслимо? Как это возможно?!.."

В то время появились и "кающиеся" евреи‚ которые долгое время были оторваны от еврейства и искали теперь пути к нему. О них писал С. Ан-ский в частном письме: "Ощущение у них такое‚ что они во имя национальной идеи отошли от чего-то универсального к маленькому и бедному‚ но своему. И в этом большая ошибка. Происходит она оттого‚ что те‚ которые жили вне своего народа‚ знают еврейство только с внешней его стороны‚ видят в нем только горе‚ страдание и нищету. Вернуться из яркого мира европейской культуры к покрытому язвами старому нищему‚ только потому‚ что он родной‚ конечно‚ подвиг. Но эти возвращающиеся не понимают одного‚ что нация живет не страданиями‚ а восторгом сознания своего "Я"‚ радостным творчеством‚ гордостью своей культуры‚ поэзией своего бытия. Только этим. Не будь этого‚ еврейского народа давно бы не существовало... На возвращение к еврейству можно и должно смотреть поэтому не как на подвиг‚ не как на самоограничение‚ а как на "ввод в наследство"‚ как на приобщение к огромному богатству‚ которым можно радостно и гордо жить".

5

Семнадцатилетний Моисей Гинсбург – уроженец местечка Волынской губернии, из бедной многодетной семьи – поехал в Гамбург, нанялся матросом на парусник и добрался до Нью-Йорка. В Америке он работал на железной дороге, торговал вразнос, скопил деньги на билет и уехал в Японию, имея в кармане пять долларов. Там он стал со временем главным поставщиком русской Тихоокеанской эскадры; о нем говорили, что Гинсбург "делал часто такие дела, которые никто другой не мог бы выполнить"; о нем вспоминал впоследствии великий князь Кирилл Владимирович, двоюродный брат Николая II: "Он был нашим благодетелем, от которого зависел весь наш Тихоокеанский флот... Стоило лишь передать заказ через его агентов, и всё необходимое доставлялось в срок... От булавки до корабельного якоря и от заклепки до дымовой трубы – всё приходилось доставать с помощью Гинсбурга..." У него появились деньги, и Гинсбург стал помогать евреям родного местечка: построил там синагогу, больницу, школу, ремесленное училище, привел в порядок кладбище, кормил бедных жителей. На средства Гинсбурга построили синагогу и приобрели землю под кладбище для небольшой еврейской общины города Нагасаки. Перед русско-японской войной Гинсбург создал в Порт-Артуре запасы продовольствия, угля и медикаментов, которые понадобились во время осады; на его средства были эвакуированы из осажденного города сотни семейств офицеров, чиновников и прочих лиц. Затем он поселился в Петербурге, построил еврейский дом для престарелых на двести человек, который содержал за свой счет, давал щедрые пожертвования на нужды еврейской общины столицы.

В 1911 году Моисей Гинсбург основал в Петербурге Общество поощрения высших знаний среди евреев, чтобы помогать бедным студентам, и ежегодно жертвовал на нужды общества три четверти его бюджета. Когда эскадра адмирала З. Рождественского отправилась в кругосветное путешествие, Гинсбургу поручили снабжение ее углем и провиантом на всем пути плавания, и он прекрасно справился с этой задачей. Был награжден российскими орденами, получил чин действительного статского советника; во время Первой мировой войны выполнял важные поручения правительства, основал в Петербурге госпиталь на свои средства, помогал семьям погибших моряков русского флота. В 1917 году он уехал в Японию и построил дом для приема и содержания русских беженцев. Жил затем в Париже; денег у него было уже немного, но он продолжал оказывать помощь, особенно бывшим русским морякам. Современник писал: "Его дающая рука не оскудевает. Следует воздать должное не только уму и энергии Моисея Гинсбурга, но в большей мере – его безграничной сердечной доброте". Моисей Гинсбург умер в Париже в 1936 году.

---

Петербургский купец Л. Фридланд собрал библиотеку редчайших еврейских книг и рукописей и подарил Азиатскому музею в Петербурге тринадцать тысяч книг и триста рукописей. Семья банкиров Гинцбургов владела одной из крупнейших библиотек в Европе с книгами и рукописями на иврите‚ арабском и персидском языках. Барон Д. Гинцбург завещал собрание книг публичной библиотеке в Иерусалиме; их не успели вывезти до начала Первой мировой войны‚ а затем советская власть запретила вывоз библиотеки Гинцбургов из России. Библиотеки с редкими экземплярами еврейских книг и рукописей собрали московские библиофилы З. Персиц и О. Гавронский.

Варшавский библиофил И. Беренштейн владел одной из самых крупных в мире коллекций книг и рукописей по еврейской этнографии и фольклору и выпустил сборник‚ в который вошли четыре тысячи еврейских пословиц и поговорок‚ записанных в России‚ Польше и Галиции. Ш. Леман из Варшавы на свои средства организовывал экспедиции в еврейские местечки и собрал более пяти тысяч еврейских песен‚ тридцать тысяч пословиц‚ тысячи сказок‚ преданий и анекдотов. Собиратель книг М. Страшун подарил еврейской общине Вильно свою огромную библиотеку‚ которая составила основу общественной библиотеки города. В Одессе существовала библиотека общества приказчиков-евреев с редкими изданиями Библии и Талмуда.

Книги на иврите выпускали одесское издательство "Мория"‚ варшавские – "Ахиасаф" и "Тушия"; издательство "Идише библиотек" в Варшаве выпускало книги на идиш. В 1911 году В. Жаботинский основал в Одессе издательство "Тургеман" – "Переводчик" для перевода на иврит классиков мировой литературы. Х. Н. Бялик перевел на иврит "Дон Кихота" Сервантеса; Ш. Черниховский переводил на иврит Гомера‚ Софокла‚ В. Гете‚ В. Шекспира‚ Г. Лонгфелло; Д. Фришман – Д. Байрона‚ В. Гете‚ В. Шекспира‚ Ф. Ницше‚ А. Пушкина (первым перевел стихи Пушкина на иврит Л.Мандельштам – еще в 1847 году). Появились переводы на иврит М. Лермонтова‚ Л. Толстого‚ И. Тургенева‚ А. Чехова‚ В. Гюго‚ Э. Золя и других писателей.

В 1908 году драматург П. Гиршбейн основал в Одессе театр на идиш‚ гастролировавший в городах и местечках черты оседлости. Через год Н. Цемах создал в Белостоке драматический кружок на иврите‚ который впоследствии превратился в театр "Габима". С большим успехом выступал в Петербурге‚ Москве и в других городах варшавский театр на идиш А. Каминьского; главные роли в спектаклях играла "мать еврейского театра" знаменитая Эстер Каминьская. Ш. Гинзбург и П. Марек собрали и выпустили первый в России сборник текстов еврейских народных песен. Киевский адвокат М. Варшавский сочинял тексты и мелодии песен на идиш‚ многие из которых стали народными – "Ойфн припичек"‚ "Алеф-бейс" и др. "Плакать – по-нашему это жить‚ – сказано в одной из его песен. – Жить – это страдать и петь песни".

Внедрение евреев в культурную и общественную жизнь России вызывало беспокойство русской интеллигенции и споры на эту тему. Писатель и критик К. Чуковский считал‚ что уход евреев в русскую культуру нанесет вред их национальной культуре: "Они идут в компиляторы‚ переводчики‚ рецензенты‚ в репортеры‚ интервьюеры‚ хроникеры... Пропеть на весь мир "Песнь песней" и потом пойти в хористы чужой‚ полудикой литературы‚ чтобы подхватывать чужие мотивы и подпевать неслышными голосами по чужим нотам‚ – это ли не рабство духовное‚ не унижение..." И далее: "Я утверждаю‚ что еврей не способен понять Достоевского‚ как не способен понять его англичанин‚ француз‚ итальянец. Иначе либо Достоевский не Достоевский‚ либо еврей не еврей".

Писатель А. Белый выступал против "интернационализации культуры" и возмущался нашествием тех‚ кто не понимал "глубины народного духа": "Вы посмотрите списки сотрудников газет и журналов России: кто музыкальные‚ литературные критики этих журналов? Вы увидите почти сплошь имена евреев... Общая масса еврейских критиков совершенно чужда русскому искусству, пишет на жаргоне эсперанто и терроризирует всякую попытку углубить и обогатить русский язык". Философ и литературовед М. Гершензон, автор работ о А. Пушкине, А. Грибоедове, А. Герцене, С. Аксакове (его называли "славянофил в талесе") писал на эту тему в частном письме: "Я чувствую свою психику совершенно еврейской и совершенно разделяю точку зрения Чуковского‚ Андрея Белого и пр.‚ т. е. я уверен‚ что интимно понять русских я не в состоянии". В те же самые годы Б. Пастернак и О. Мандельштам опубликовали в журналах первые свои стихи. Из Одессы сообщали в газету: "На Литве крещеных вы насчитываете редкими‚ наперечет известными единицами. Там крестится лишь тот‚ кто уезжает из Литвы: разрыв с народом связан там с разрывом и с родным городом‚ и со средою‚ и‚ в большинстве случаев‚ с родительским домом и семьей. В столице юга всего этого нет... За последние годы мы свыклись с какой-то вакханалией бессовестных‚ именно бессовестных крещений".

По сообщениям Синода в 1911 году приняли православие 1147 евреев‚ в 1912 – 1362: после крещения эти люди получили все права‚ "как исцелившиеся от заразы‚ – по выражению современника‚ – или как терпимая часть неизбежного зла". В 1912 году новые "Правила о приеме в кадетские корпусы" закрыли туда доступ даже тем лицам еврейского происхождения‚ чьи отцы и деды были уже христианами. Подобное ограничение ввели и в устав Военно-медицинской академии: при поступлении туда следовало прилагать метрические свидетельства отца и матери‚ а "в сомнительных случаях" – свидетельства о рождении бабушек и дедушек‚ чтобы не оставалось никаких сомнений‚ что "проситель не имеет деда или бабки‚ родившихся в иудейской вере". Это выполнялось неукоснительно‚ и в Военно-медицинскую академию не приняли даже сына профессора А. Данилевского‚ крещеного еврея‚ который был начальником этой академии. Некрещеные евреи не могли стать нотариусами‚ помощниками нотариусов‚ даже писцами в нотариальных конторах. В университетах было очень мало преподавателей – некрещеных евреев‚ и они не могли получить звание профессора. В Московском университете преподавал приват-доцент Л. Минор‚ основатель московской школы невропатологии; его именем были названы многие симптомы и заболевания‚ им впервые описанные. Медицинский факультет Московского университета присвоил Минору звание профессора‚ но профессорская коллегия университета не утвердила это решение.

Молодой человек из Вильно написал Л. Толстому: "Я еврей. Мне двадцать три года. Я окончил среднее учебное заведение‚ но в университет – вследствие ограничения в приеме евреев – не попал. В Западную Европу поехать не могу из-за материальной необеспеченности. Остается одно средство – перейти в православие или другое исповедание... Должен сказать‚ что к религии иудейской‚ как и ко всякой другой‚ отношусь совершенно безразлично‚ но в решении этого вопроса... чувствую себя бессильным. А потому цель настоящего обращения – услышать Ваш совет по сему поводу".

Л. Толстой ответил так: "Прежде‚ чем заботиться о том‚ как Вам поступить в университет‚ Вам нужно позаботиться о том‚ чтобы выработать в себе те религиозные убеждения‚ которые‚ как Вы говорите‚ в Вас отсутствуют. Переход же в исповедание той религии‚ в которую не веришь‚ есть поступок нехороший‚ который никак не окупится ни той мнимой мудростью‚ которую Вы почерпнете в университете‚ ни тем улучшением общественного положения‚ которое доставит Вам диплом". Скульптор И. Гинцбург писал о Толстом: "Однажды Л.Н. мне сказал: "Вот у меня теперь сидит очень хороший знакомый – еврей. Прекрасный человек. Он крещеный еврей. Лет десять тому назад он крестился и отчасти благодаря моему содействию. Я раскаиваюсь‚ что сделал это. Это нехорошо. Это была с моей стороны ошибка‚ и никогда больше этого не сделаю".

Из русских и еврейских газет 1907-1914 гг.: Во время международного музыкального конкурса имени А. Рубинштейна власти не пустили в Петербург евреев – пианистов и композиторов‚ хотя на этот конкурс – по "Высочайше утвержденному" положению – допускались "лица всех наций‚ религий‚ сословий". В Одессе оштрафовали на триста рублей братьев Левензон за неявку их брата на призывной пункт. Когда же выяснилось‚ что за год до призыва этот человек перешел в православие‚ Сенат постановил: семейство Левензон должно быть освобождено от штрафа. "Минск. Несколько времени тому назад был удален из архиерейского дома поставщик хлеба – еврей. Хлебопек этот доставлял хлеб в архиерейский дом десятки лет. Узнав о том‚ что ему подают еврейский хлеб‚ епископ Митрофан воспылал гневом и закричал: "Как смели меня отравлять жидовским хлебом!"

Ярый антисемит монах Илиодор многие годы выступал против евреев и провозглашал в проповедях: "Погромы не есть какой-либо человеческий произвол. Это есть Божие правосудие‚ воля Божия". В 1912 году Илиодор написал в Синод покаянное письмо‚ в котором были такие слова: "Народ израильский! Светоч мира! Ты особенно прости меня. На тебя я всех больше нападал; поверь мне: крови твоей я никогда не хотел‚ но людей против тебя настраивал. Прах убитых во время погромов младенцев мучит мою совесть! Прости меня‚ самый даровитый‚ самый блистательный народ из всех народов. Искренно я о тебе до сих пор заблуждался‚ искренно и каюсь. Ты рассеян среди всего человечества для того‚ чтобы вести всё человечество к вечной истине. Веди! Тебе много дано‚ много и делай".

"Бахмут. Епископ Екатеринославский‚ Мариупольский и Таганрогский Агапит посетил местную гимназию и выступил перед воспитанницами с речью‚ в которой внушал‚ что всё зло происходит от евреев‚ что евреи прокляты Богом и что с ними не надо иметь ничего общего. Бедные девочки были глубоко потрясены этой речью‚ многие истерически плакали. Некоторые ученицы-христианки обращаются с вопросом‚ как им теперь быть: можно ли по-прежнему сидеть рядом с подругами-еврейками и готовить совместно уроки?"

После смерти некоего петербургского нотариуса – крещеного еврея в завещании обнаружили‚ что он просил похоронить его на еврейском кладбище‚ так как всегда чувствовал себя евреем. Православное духовенство признало его отрекшимся от христианства‚ а еврейская община исполнила волю покойного. Читатель написал в газету "Рассвет": "Еврей для своей личной материальной выгоды отрекается от еврейства. Десятки лет он пользуется внутренней ложью‚ чтобы устроить себе более легкую жизнь‚ и сознательно отделяет себя от миллионов своих собратьев по крови‚ над которыми тяготеет суровый закон бесправия. А когда весь путь земной жизни пройден‚ проделывается скачок в обратном направлении‚ чтобы уготовить себе легкий путь к неземной жизни... Выходит‚ что человек всегда искал свою выгоду: выгоднее жить неевреем‚ приятнее умереть сыном родного народа..."

Письмо в газету "Псковская правда". "Уважаемый господин редактор!.. Не нуждаясь в покупателях‚ избегающих покупать в еврейских магазинах‚ считаю долгом оповестить гласно‚ что мой магазин принадлежит еврею‚ дабы не желающие хотя бы случайно попасть в еврейский магазин могли избегнуть этого. Примите уверение в совершенном к вам почтении – С. Зильбер".

Серия сообщений "КНИГА ВРЕМЁН И СОБЫТИЙ: ТОМ 1; ТОМ 2":
Часть 1 - ТОМ I. ИСТОРИЯ РОССИЙСКИХ ЕВРЕЕВ: ОГЛАВЛЕНИЕ; ЧАСТЬ 1: ДО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII ВЕКА. ОЧЕРК ПЕРВЫЙ: КТО МЫ. КАК НАЗЫВАЕМ САМИ СЕБЯ.
Часть 2 - ОЧЕРК ВТОРОЙ: ХАЗАРЫ. ХАЗАРСКИЙ КАГАНАТ. ПРИНЯТИЕ ИУДАИЗМА. РАСЦВЕТ И ГИБЕЛЬ ХАРАЗИИ
...
Часть 44 - ОЧЕРК ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТЫЙ: "ПРОТОКОЛЫ СИОНСКИХ МУДРЕЦОВ"
Часть 45 - ОЧЕРК СОРОКОВОЙ: ТРЕТЬЯ ДУМА. ПРИМЕНЕНИЕ ОГРАНИЧИТЕЛЬНЫХ МЕР. ЧЕТВЁРТАЯ ДУМА. УБИЙСТВО П. СТОЛЫПИНА
Часть 46 - ОЧЕРК СОРОК ПЕРВЫЙ: ЕВРЕЙСКИЕ ОБЩЕСТВЕННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ. ПОЭТЫ И ПИСАТЕЛИ. ИЗДАНИЕ КНИГ И ГАЗЕТ. УЧАСТИЕ В РУССКОЙ КУЛЬТУРЕ. КРЕЩЕНИЯ.
Часть 47 - ОЧЕРК СОРОК ВТОРОЙ: ДЕЛО БЕЙЛИСА
Часть 48 - ОЧЕРК СОРОК ТРЕТИЙ: ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И РОССИЙСКИЕ ЕВРЕИ. ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917 ГОДА (ЧАСТЬ 1)
Часть 49 - ОЧЕРК СОРОК ТРЕТИЙ: ПЕРВАЯ МИРОВАЯ ВОЙНА И РОССИЙСКИЕ ЕВРЕИ. ФЕВРАЛЬСКАЯ РЕВОЛЮЦИЯ 1917 ГОДА (ЧАСТЬ 2)
Часть 50 - ОЧЕРК-ПРИЛОЖЕНИЕ: ЕВРЕИ СРЕДНЕЙ АЗИИ. ЕВРЕИ СИБИРИ. ИУДЕЙСТВУЮЩИЕ