1. В темный период, начавшийся в конце средних веков, мы находим евреев в прежнем положении только в двух странах Европы, тесно связанных с прошлым нашего народа. Одна была Германия с зависимыми от нее территориями вдоль восточной границы, другая - Италия. Причины были сходные в обоих случаях. Эти страны были раздроблены на многочисленные независимые и полузависимые государства, что делало совершенно невозможными согласованные действия по любым вопросам государственной политики. В одном княжестве евреев могли грабить, уничтожать, изгонять, но всегда по соседству находилось другое, готовое тут же их принять.

Еврейское население имелось теперь лишь в нескольких крупных городах Германии, приютивших в средние века большие общины. Но по всей империи от Эльзаса до границ Польши были разбросаны небольшие группы еврейского населения (некоторые обосновавшиеся здесь довольно давно), положение которых было весьма ненадежным, хотя они и были приглашены советом города или местным правителем. Они всегда могли ожидать беспричинной' вспышки насилия, столь типичной для Германии. Война, гражданские беспорядки, деятельность какого-нибудь рьяного вероотступника, временное исчезновение христианского ребенка - все это по-прежнему служило достаточным поводом для насилия, резни, иногда и для изгнания.

Типичной фигурой этого периода был Иосиф (более известный как Иосельман) из Розгейма близ Страсбурга (1480-1554 гг.). Человек широкого кругозора и отличный оратор, он в 1510 году был назначен общинами Нижнего Эльзаса их светским представителем (парнас уманхиг); позднее он стал представлять все немецкое еврейство. Иосельман не обладал большим богатством или особой ученостью. Он был типичным образцом "штадлана" - человека, который целиком отдавался интересам своих единоверцев, неустанно следил за развитием событий и поднимал свой голос всегда, когда этого требовали обстоятельства. Мы видим его иногда при дворах императоров Максимилиана и Карла V, на задних скамьях в имперском собрании; то он добивается протекции, то декрета, регулирующего и ставящего на законную основу деловую жизнь евреев империи. Однажды он предупредил самого императора о плане вторжения в Тироль его врагов и тем самым спас ему жизнь. И если в XVI веке условия жизни евреев в Германии улучшились, спала волна насилий и евреи оказались под более действенной, чем прежде, защитой закона, то это, по-видимому, произошло в первую очередь благодаря деятельности Иосельмана из Розгейма.

Неотъемлемой частью Священной Римской империи было Чешское королевство (с 1526 года принадлежавшее дому Габсбургов), которое всегда находилось в орбите германского влияния. Еврейские общины Чехии были часстично немецкими по происхождению и целиком немецкими по культуре и языку. В течение многих столетий они разделяли судьбу своих единоверцев на окружающих землях. Однако местные евреи никогда целиком не отрывались от чешской почвы. Пражский "Юденштадт", представляющий собой настоящий город в городе, жил своей собственной жизнью. Многие века он являлся одним из важнейших центров еврейского мира. Это одно из немногих мест в Европе, с которыми связь евреев не прерывалась с древнейших времен и до наших дней.

2. В южной части Италии, как мы видели, нетерпимость арагонцев покончила с еврейским населением в то же время, что и в самой Испании. Таким образом, постоянной была связь евреев только с северными и центральными районами страны. Что касается численности, то итальянское еврейство никогда не было значительным. Однако его близость к центру европейской культуры, религии и искусства придала итальянским евреям непропорционально большое значение. Длительный период представления многих отдаленных народов Европы о евреях основывалось на тех впечатлениях, которые приносили домой путники, пересекавшие Альпы для посещения центров религии и искусства. Поэтому значение итальянского еврейства не соответствовало его численности.

В значительной части страны закон запрещал евреям заниматься чем-либо иным, кроме ростовщичества. Правда, встречались среди них также торговцы и ремесленники. Но торговые республики Северной Италии опасались их соперничества. Поэтому в большинстве случаев евреи, допускались только в качестве финансистов. Еврей, дававший беднякам ссуды, стал столь же необходимым и почти столь же обычным явлением, как врач. Центром этих еврейских "банкиров" стал Рим и его окрестности. Начиная с XIV века, к итальянским евреям добавились беженцы, которых гнали через Альпы преследования и изгнания, происходившие в Северной Европе.

Иногда для ревностных католиков становилось невыносимо видеть, как евреи процветают благодаря своему постыдному занятию ростовщичеством. В XV веке появилась агитация за замену еврейских ростовщиков общественными учреждениями на благотворительной основе. Естественным следствием этого явилось то, что евреи стали ненужными и их можно было изгнать. Нередко спустя несколько лет их опять приглашали применить свой опыт там, где один энтузиазм оказался неспособным заменить умение. Во многих местах это движение положило конец еврейским общинам, существовавшим не одно столетие.

Однако в целом положение евреев в Италии было завидным. Это была, наверное, единственная страна в Европе, где преследования никогда не были системой. Вспышки ненависти, хотя их и не всегда удавалось избежать, были все же редки и обычно ограничены территориально. Кровавый навет, несмотря на печально известный случай с Симоном из Трента (1475 г), никогда не был широко распространен и обычно не получал официального одобрения властей. Последовательные волны беженцев из Франции, Прованса, Германии и Испании смогли обосноваться, хотя бы временно, в разных частях страны.

3. Несмотря на то, что занятия итальянских евреев вряд ли способствовали совершенствованию духовных качеств, будучи евреями, они не могли не развивать свою интеллектуальную жизнь. Она была характерна именно для Италии. Отличительной чертой еврейской культуры в Испании была поэзия и философия, во Франции и в Германии она заключалась в сфере талмудических штудий, в Италии же было представлено то и другое. Однако здесь характернейшей чертой было постоянное взаимодействие светско-итальянской и еврейской культур. Традиция использования итальянскими евреями в литературе местного языка восходит по крайней мере к XIII веку. Евреи играли важную роль в интеллектуальной деятельности периода Возрождения.

Центром этой деятельности была Флоренция, где студенты, не задумываясь, обращались к еврейским ученым за помощью при решении любой интеллектуальной проблемы, не обязательно связанной с иудаизмом. Бородатые раввины, известные своей ученостью, стали обычной фигурой в кружках флорентийских гуманистов. Наиболее известен был Элия дель Медиго Критянин (1460-1497), славившийся в равной степени как врач, переводчик и философ. Он был учителем рыцаря гуманизма Пико делла Мирандолы и обучал его не только методу Аристотеля, но и тайнам каббалы. Знакомясь с раввинскими текстами этого периода, с удивлением видишь, какой блестящий кружок собирался вокруг Лоренцо Великолепного.

Флоренция отнюдь не была единственным центром такой деятельности. Многие прелаты, кардиналы и светские правители пользовались услугами разносторонне образованного врача-еврея, чьи интересы выходили далеко за пределы медицины. Кардинал Эджидио да Витербо покровительствовал выдающемуся еврейскому грамматику своего времени Элиасу Левите (1468-1549), организовал перевод книги "Зогар" на латынь. Еврейские ученые под покровительством христиан занимались научными исследованиями и публиковали полученные результаты.

Примером активного участия евреев в Возрождении может служить деятельность дона Иуды Абрабанела (известного под именем Леоне Эбрео, ум. в 1535 г), сына известного дона Исаака. Он был связан со всеми выдающимися культурными деятелями итальянского общества, и его знаменитые "Диалоги о любви" стоят в ряду важнейших философских произведений XVI века. В свою очередь, Ренессанс сильнее всего отразился в еврейской литературе в произведениях Азарии де Росси из Феррары (1514-1578), автора "Услады очей", который ввел в еврейские штудии научный метод и впервые после многих веков забвения познакомил еврейского читателя с апокрифами и Филоном. Однако его пример был единственным в своем роде, и наступившая реакция отодвинула возрождение еврейских исследований на много поколений. Историческая наука долгое время недооценивалась, но италь-янско-еврейские составители хроник XVI века, такие, как Иосиф га-Коген, автор "Долины слез", и Гедалья ибн Яхья из Имолы в своей "Цепи традиций" (которую его враги называли "Цепью лжи"), собирали материал по-новому, более полно, чем это делали до них.

Ни один итальянский правитель не проявил себя более благосклонным к евреям, чем папы периода Ренессанса, особенно представители дома Медичи Лев Х (1513-1521)и Клемент VII (1523-1533). Обогнавшие просвещенностью свой век, в достаточной мере терпимые, они ценили талант, где бы он ни проявился. Даже еврейскую ученость они считали неразрывной частью той интеллектуальной жизни, стойкими приверженцами которой они являлись. Исключительное положение возникло в 1524 году в связи с появлением в Риме некоего романтического авантюриста по имени Давид Реувени. Он представлялся братом Иосифа, короля колена Реувена, который якобы послал его с миссией к европейским властителям просить у них помощи против мусульман. Очень может быть, что этот невероятный рассказ явился переработкой подлинной истории о посольстве, отправленном индийскими евреями из Крангаиора, которых тогда сильно притесняли их соседи. Во всяком случае, рассказу Давида поверили безоговорочно. Сопровождаемый пышным эскортом, он верхом на белом коне проскакал по улицам Рима, чтобы предъявить свою просьбу Ватикану. Клемент оказался настолько доверчивым, что дал ему рекомендательные письма к разным коронованным персонам.

Вслед за тем Реувени направился в Португалию, где вначале его успех был не меньшим, хотя материально ничего ему не дал. Но его появление вызвало большое волнение среди марранов. Один из них, молодой многообещающий придворный по имени Диего Пирес бежал из страны и объявил о своей приверженности иудаизму, приняв еврейское имя Соломон Молхо. Он изучал каббалу в Салониках и Сафеде (Цфате), возбуждал своим красноречием народ в синагогах Анконы и сидел среди нищих и калек у ворот Рима, мечтая, чтобы в его лице осуществились раввинские легенды о пришествии Мессии. Добившись приема у папы, Молхо высказал пророчество, что вскоре наводнение разрушит Вечный Город. Действительно, 8 октября 1630 года разразилась предсказанная им катастрофа. Клемент, на которого это произвело огромное впечатление, приблизил к себе этого еретика, который по всем церковным законам заслуживал сожжения. Когда в дело вмешалась инквизиция, папа выдал на смерть вместо него человека, внешне похожего на него. Лишь когда этот мечтатель имел безрассудство оставить убежище и отправиться вместе с Давидом Реувени в Ратисбон для того, чтобы убедить императора принять их взгляды, счастье оставило его, и в марте 1532 года он был сожжен в Мантуе как изменник веры. В конце концов и Реувени постигла та же участь на ауто-да-фе в Португалии.

4. Евреи быстро поняли возможности нового искусства книгопечатания. В начале 1475 года в Италии уже действовали два печатных станка: один далеко на юге, в Реджо ди Калабрия, второй на севере, в Пиове ди Сакко близ Падуи. Печатник в Реджо ди Калабрия выпустил в свет первую датированную еврейскую книгу. Это было издание комментария Раши к Пятикнижию - любопытная иллюстрация того влияния, которое оказали на еврейский народ труды простого винодела и ученого из Франции. Прошло немного времени, и еврейские типографии, обычно руководимые немецкими эмигрантами, появились по всей стране, особенно на севере. Самая известная семья, занимавшаяся печатанием книг, была семья Сон-чино, выпустившая почти треть всех еврейских книг, изданных до 1500 года. В начале следующего века первенство в издании еврейских книг перешло к Венеции. Здесь энтузиаст-христианин Даниэль Бомберг основал типографию, которая в течение долгих лет фактически пользовалась монополией на еврейском книжном рынке. Среди евреев учение всегда считалось священной обязанностью. Изобретение книгопечатания явилось дополнительным стимулом к этому, так как теперь каждый человек, как бы беден он ни был, мог похвастаться своей скромной библиотекой. С другой стороны, распространение печатных книг во все возрастающем количестве из одного-двух центров способствовало насаждению единообразия в еврейской жизни и установлению отсутствовавших ранее четких стандартов в вероучении и обрядах.

К северу от Альп еврейская литература обязана своей реабилитацией курьезному эпизоду. Некий неразборчивый в средствах крещеный еврей по имени Иоганн Пфефферкорн, принявший христианство, чтобы спастись от тюрьмы, грозившей ему за воровство, проявил свою благодарность тем, что атаковал свою прежнюю веру в серии исключительно грубых памфлетов. Несмотря на свое полное невежество в данном вопросе, а возможно как раз ввиду этого невежества, он излил весь свой яд на Талмуд и вообще на еврейскую литературу. Его нападки были охотно подхвачены кельнскими доминиканцами. Благодаря их стараниям Пфефферкорна снабдили рекомендательными письмами и отправили в Вену. Здесь в 1509 г. он получил от императора Максимилиана право уничтожать любые еврейские книги, содержащие положения, враждебные христианскому учению. Вооруженный императорским эдиктом, он отправился во Франкфурт-на-Майне, самый важный еврейский центр в Германии, где приступил к работе столь безжалостно, что даже его церковные помощники были шокированы.

Евреи, со своей стороны, всячески старались защитить себя и свою литературу от обрушившейся на нее клеветы. По их поручению этим делом занялся один из известнейших немецких ученых того времени Иоганн фон Рейхлин. Во время своей поездки в Италию Рейхлии встретился с Пико делла Мирандолой, который рассказал ему о важности еврейской каббалы как ключа к великим истинам жизни. Под влиянием этих рассказов Рейхлин начал изучать древнееврейский язык.

Он охотно взялся за дело, предложенное ему, - защитить еврейскую литературу от поклепов. Началась "книжная война", продолжавшаяся долгие годы. Рейхлин, потерпевший поражение в церковном суде в Майнце, подал апелляцию в Рим, где в 1516 году было окончательно принято благоприятное решение. Еврейская литература таким образом получила официальное признание как предмет, ценный сам по себе. С этого периода датируется появление длинного ряда христиан-гебраистов, изучавших еврейскую литературу ради нее самой, а не как орудие для обращения евреев в христианство.

Отголоски диспута были слышны в Германии еще несколько лет. За Пфефферкорном стояли обскуранты, стремившиеся любой ценой закрепить навечно существующее положение вещей. На стороне Рейхлина были более просвещенные люди, на которых глубоко повлияли новые интеллектуальные течения. Вскоре первоначальный повод был забыт, и диспут превратился в гораздо более широкое и важное реформаторское движение, которое в конце концов изменило лицо Европы и оставило глубокий, если не роковой, шрам на теле католической церкви.

5. Реформация на ранних стадиях, казалось, несла с собой некоторое облегчение тяжкой доли евреев. Лютер в начале своих нападок на папство заявлял, что к евреям относятся так, как будто они не люди, а псы, так что добрые христиане в знак протеста могут захотеть обратиться в эту преследуемую веру. Поэтому нет ничего удивительного, - утверждал он, - что евреи не видят ничего привлекательного в религиозной системе, во имя которой им приходится столько страдать. Теперь, когда перед ними евангелие в его чистом первоначальном виде, - убеждал Лютер, - их отношение изменится. Он возлагал большие надежды на то, что одним из главных результатов его деятельности будет массовое обращение евреев в истинную веру. Обнаружив, что дело обстоит не так, Лютер был глубоко разочарован и постепенно проникся ненавистью к евреям. Когда он писал о них, казалось, он макал свое перо в желчь. Он советовал своим последователям сжигать синагоги и относиться к евреям без всякой жалости. В проповеди, прочитанной незадолго до смерти, Лютер убеждал христианских князей не терпеть их более и изгнать их из своих владений. Его предписания не были выполнены, но что касается отношения к евреям, то разницы между протестантской и католической Европой практически не было.

Католический мир, со своей стороны, не колеблясь, приписывал приверженцам иудаизма значительную долю ответственности за реформацию. А коль скоро именно их влияние вызвало раскол, то логично было изолировать их от христианского общества и держать их в еще большем подчинении, чем прежде. Соответственно, вместе с контрреформацией для евреев католического мира начался особенно тяжелый период. Терпимость, смешанная с презрением, которая была характерна для пап эпохи Ренессанса, отошла в прошлое. Ее место заняла жесткая политика репрессий, основанная на самых мрачных традициях средневековья. На сей раз ухудшение не было временным, оно сохранялось без изменений до тех пор, пока ураган, пронесшийся над Европой, не смел старые порядки.

Поворот в худшую сторону наступил в середине XVI века, когда кардинал Караффа, в котором воплотились все самые фанатичные стороны контрреформации, стал всемогущим при папском дворе. Несколько неизбежных евреев вероотступников, следуя примеру Пфефферкорна, объявили Талмуд вредной и кощунственной книгой. После очень короткого расследования Талмуд, который совсем недавно был издан под покровительством папы Льва X, был приговорен к сожжению. Осенью 1553 года, на еврейский Новый год, все экземпляры книги, которые удалось заполучить церковникам, были публично сожжены в Риме. Этому примеру последовали во всей Италии с удивительной неразборчивостью, не делая исключения даже для еврейского текста самой Библии; Позже стали проявлять в этом некоторую умеренность, но лишь после установления чудовищно строгой цензуры, оставившей следы на огромном большинстве ранних изданий.

Спустя немного времени кардинал Караффа сам взошел на папский престол под именем Павла IV (1555-1359). Реакция торжествовала. Одним из первых действий нового папы была перемена политики его предшественников, позволивших марранам-беженцам из Португалии поселиться в Анконе под папской защитой. Без предупреждения он отказал им в защите и приказал немедленно принять против них меры. Двадцать четыре мужчины и одна женщина были сожжены на костре. Остальные, не столь стойкие, были наказаны менее жестоко.

12 июля 1555 года папа издал буллу, которая вводила в действие все репрессивное средневековое законодательство, относящееся к евреям. Отныне их следовало строго изолировать в их квартале, который должен быть окружен высокой стеной с воротами, запиравшимися на ночь и по большим христианским праздникам. (Позднее такие кварталы стали называть гетто по названию еврейского квартала в Венеции, основанного в 1516 г. возле литейного двора - "гетто"). Евреев изгоняли из всех профессий. Их коммерческую деятельность строго ограничили, так что на их долю оставались лишь самые презренные занятия. Евреи были обязаны носить отличительный знак - желтую шляпу. Им запрещалось иметь недвижимое имущество, и они были вынуждены с убытком распродавать все, что имели. Этот всеобъемлющий кодекс претворялся в жизнь со всей возможной строгостью.

Со смертью в 1559 г. Павла IV наступила кратковременная передышка, и римская чернь, веселясь, надела на статую покойного папы желтую шляпу, которую он навязал евреям. Вслед за тем до конца столетия папская политика в отношении евреев была изменчива. Наиболее благоприятный период был при папе Сиксте V (1585-1590), который, казалось, возродил традиции своих предшественников эпохи Ренессанса. Но после его смерти опять наступил поворот к мрачному обскурантизму контрреформации, и ряд строгих ограничений, которые вводил Клемент VIII, начиная с 1592 года, в конце концов привел к беспросветной мгле, длившейся вплоть до начала XIX века. Одновременно евреи были изгнаны из всех меньших центров папских государств, где насчитывалось тогда более ста общин.

Папской политике более или менее ревностно следовали в остальном католическом мире, особенно в различных итальянских государствах, по-прежнему служивших примером для доброй половины христиан. На всем Аппенинском полуострове выросли гетто, и их система претворялась в жизнь до последней детали. Таким образом, с середины XVI века Италия, являвшаяся прежде раем для евреев, стала впервые подавать пример нетерпимости; гетто со всеми его ограничениями стало характерной чертой еврейской жизни в Европе.

(продолжение следует)

Серия сообщений "СЕСИЛ РОТ; ИСТОРИЯ ЕВРЕЕВ С ДРЕВНЕЙШИХ ВРЕМЁН ":
Часть 1 - СОДЕРЖАНИЕ КНИГИ
Часть 2 - КНИГА 1: ИЗРАИЛЬ (ОКОЛО 1600-588 ГГ. ДО н.Э.); ГЛАВА 1: РОЖДЕНИЕ ЕВРЕЙСКОГО НАРОДА
...
Часть 21 - ГЛАВА 20: ИЗГНАНИЯ И ПРЕСЛЕДОВАНИЯ
Часть 22 - ГЛАВА 21: ВЕРШИНА ТРАГЕДИИ
Часть 23 - ГЛАВА 22: РЕНЕССАНС И РЕФОРМАЦИЯ
Часть 24 - ГЛАВА 23: ПРИБЕЖИЩЕ В ЛЕВАНТЕ
Часть 25 - ГЛАВА 24: ПОЛЬША (ДО 1648 Г.)
...
Часть 32 - КНИГА 6: КАТАСТРОФА И ВОЗРОЖДЕНИЕ (1935-1967 ГГ.); ГЛАВА 31: КАТАСТРОФА
Часть 33 - ГЛАВА 32: ГОСУДАРСТВО ИЗРАИЛЬ
Часть 34 - ГЛАВА 33: ШЕСТИДНЕВНАЯ ВОЙНА