Владимир Высоцкий и Игорь Кохановский подружились еще со школы.

Они учились в параллельных классах а с 8-го стали одноклассниками. По словам Кохановского, он сразу почувствовал, что они с Высоцким были похожи даже внешне, и сели за одну парту – так началась история их дружбы.

В 10 классе Кохановский и Высоцкий зачитывались Хлебниковым, Северяниным, Гумилевым. Ходили в библиотеку имени Ленина, там выписывали, потом заучивали стихи любимых поэтов.

Из воспоминаний Кохановского. «Заболели» поэзией мы почти одновременно. Пришла новая учительница литературы и открыла нам запрещенных в те годы Гумилева, Мандельштама и Цветаеву. Слушали стихи затаив дыхание. А потом почти всем классом записались в читальный зал Исторической библиотеки, где хранились томики поэтов Серебряного века. Выносить книги не разрешалось, и мы переписывали стихи от руки.

В молодости мы все очень большое значение придавали успеху у прекрасного пола. Но с тех пор как Володя превратился в центр компании, все девочки стали его. Мне было немного досадно. И я совершенно неожиданно написал песню «Бабье лето». Она стала гимном нашей компании.

После окончания школы вместе поступили в МИСИ им. Куйбышева. Высоцкий проучился там только первый семестр, а после новогодней ночи с чертежами он заявил – «Все. Буду готовиться, еще есть полгода, попробую поступить в театральный. А это – не мое...». В эту же поворотную новогоднюю ночь написали песню про студенческую жизнь – как поступали в институт, как ездили на картошку, как Высоцкий решил, что пора поступать в МХАТ. После окончания МХАТа Высоцкий позвал Кохановского в Ригу, где был на гастролях. У друзей появилось новое увлечение – джаз, Луи Армстронг. Высоцкий не умел играть на пианино, а умел «бренчать» на инструменте. И однажды он в ресторане начал «бренчать» на пианино песню «kiss of fire» Луи Армстронга, и это исполнение вызвало бешеный восторг у публики.

С осени 1961 года Высоцкий начал писать песни. Писал лихорадочно, «запойно», и каждую неделю выдавал новую песню.

Кохановский был свидетелем на бракосочетании Высоцкого и Людмилы Абрамовой. Фото май 1965 года.

Причина отъезда Кохановского в Магадан. Ему хотелось поменять профессию (по образованию он был инженером-строителем), писать стихи, поступить на Высшие литературные курсы. Но, по его словам, москвичам на эти курсы путь был заказан, а напечатать собственную книжку – мечта вовсе недосягаемая. В газете "Московский комсомолец", где он публиковался, посоветовали "если менять профессию, надо начинать не с московского, а с "Магаданского комсомольца". Мол, езжай в Магадан, сразу выпустишь книжку. Вернешься, вступишь в Союз писателей. Накануне отъезда Кохановского состоялись скромные проводы, и тогда Владимир Высоцкий принес песню "Мой друг уехал в Магадан".

Кохановский работал корреспондентом "Магаданского комсомольца". Вернулся уже с книжкой, попал на Всесоюзное совещание молодых литераторов. Потом были и долгожданные Высшие литературные курсы. Имя Кохановского зазвучало в полную силу – песни на его стихи исполняли практически все эстрадные звезды тех лет, особенно вокально-инструментальные ансамбли 70-80-х.

Игорь Кохановский рассказывал, что о письма, которые ему писал Владимир Высоцкий в Магадан, полны юмора, без которого, несмотря на драматизм жизненных ситуаций, большого поэта представить трудно.

И кто только придумал, будто Высоцкий – трагическая фигура? Ничего подобного! Веселый, компанейский, а какой выдумщик! И к проблемам своим относился с юмором. Писал мне в Магадан, где я несколько лет жил и работал в газете: «Васёчек, запутался я с бабами своими окончательно». Почему мы называли друг друга «Васёчек». Один из одноклассников как-то сказал: «Да они друг с другом вась-вась» — отсюда, видимо, и пошло. Высоцкий был моим единственным близким другом, больше такого я за всю жизнь не встретил. Остались Володины письма, перебираю их, перечитываю. Понимаю: строки, написанные его рукой, – раритет, да и сам он уже фигура историческая. Но для меня-то это история личная: наше прошлое, наши души и чувства.

Из писем Высоцкого к Кохановскому.

..."Васёчек! Дорогой! Падлюка я! Пил, гулял я, в кино снимался, лечился и пр. Начну по порядку. Летом снимался в «Стряпухе» у Эдика Кеосаяна. Играл Пчёлку. Запил горькую, дошло почти до скандала, даже хотели с картины уволить, но... всё обошлось и с грехом пополам закончил".

..."После этого поехал в Гродно сниматься в фильме «Я родом из детства» минской студии. Там все хорошо, скоро поеду к ним досниматься в Ялту. Написал туда для фильма 3 песни. Скоро выйдет – услышишь. Играю там изуродованного героя войны, пою и играю на гитаре, пью водку, в общем – моя роль. 

А потом – чем дальше в лес, тем ну её на хрен. Приехал на сбор труппы, напился и пошло... Любимов даже перестал бороться и только просил, чтобы поменьше, Люся была в трансе, я – гулял, рванина! Но ты, Васёк, не подумай, что акромя питья ничего не было. Играл, пел".

Писал Высоцкий о проблемах создания театральных образов на Таганке, о своем одиночестве «в толпе», возникающих трудностях с написанием песен и их официальном прохождении к слушателям. Когда-то он служил в театре имени Пушкина, где ему доверяли роль Чудища в сказке Аксакова «Аленький цветочек», а здесь он совершил стремительный рывок к образам Хлопуши и Гамлета.

Поэт, актер и автор-исполнитель песен прилетел в колымскую столицу к своему другу Игорю внезапно – весной 1968 года. Разыскали Кохановского, который примчался незамедлительно. Высоцкий пел всю ночь, а утром друзья отправились бродить по Магадану, были в редакции газеты. Кстати, в тот приезд Высоцкий не выступал. Его просили, но он сказал: «Не хочу, я приехал к другу на два дня». Во второй половине дня в городской театр имени Горького пришла телеграмма из Одессы, – на киностудии разыскивали Высоцкого. В этот же день, 25 марта, снова все собрались на квартире Л.Н (просила не называть свою фамилию) и ее мужа Виктора. Все знали, что после ужина Владимир Семенович улетает. Было грустновато, простыл и след от вчерашнего безудержного веселья, хохота, шуток.

Сперва пел Кохановский, потом гитару взял Высоцкий. Спел песни Кохановского "Бабье лето", "Как у Волги иволга", затем читал стихи – Есенина, Шекспира, Вознесенского...

Владимир Высоцкий своими песнями, если хотите, «очеловечил» тему Колымы, Магадана, Дальнего Востока вообще. Здесь, оказывается, могут жить люди, уезжать на работу друзья, с которыми можно выпить, пошутить, пооткровенничать, по которым скучаешь, им посвящаешь стихи и песни.

Кохановский рассказывает, как Высоцкий с магаданского Главпочтамта пытался позвонить в Париж Марине Влади. "На следующий день я купил ему билет, проводил в аэропорт, посадил в самолет, вручил коньяк стюардессе и взял с нее слово, что давать его Володе она будет только в крайних случаях... и маленькими дозами, так как в самолет он садился уже в полуразобранном состоянии".

Однажды Игорь Кохановский прилетал в Москву на три недели из Магадана по редакционным делам. Высоцкий был очень рад, родились стихи:
Не начну сегодня нового романа.
Плюнь в лицо от злости – только вытрусь я.

У меня не каждый день из Магадана
Приезжают мои лучшие друзья.

Затем появилась песня:

Из воспоминаний Кохановского.
У меня в 1986 году выходила книжка в «Советском писателе», и там стихи уже были о нем, но мне сказали заменить строчку «Здесь посетил меня мой друг, чье творчество – сама эпоха». Что это такое? Какая эпоха?
"Здесь были первые шаги
трудны, но не от гипоксии
в стихии северной тайги
на самом краешке России,
где ветер, вечно груб и шал,
гулял в любое время года,
где не хватало кислорода,
а я свободнее дышал.
Здесь посетил меня мой друг,
чье творчество – сама эпоха…"

Материал взят из многочисленных источников.