Музыкальная зарисовка, как продолжение предыдущей темы

Стихи - Иосиф Бродский.
Музыка, исполнение, фотомонтаж - Виктор Попов.

Я любил немногих. Однако - сильно.

Иосиф Бродский

Рождественский романс

Евгению Рейну, с любовью

Плывет в тоске необьяснимой

среди кирпичного надсада

ночной кораблик негасимый

из Александровского сада,

ночной фонарик нелюдимый,

на розу желтую похожий,

над головой своих любимых,

у ног прохожих.

Плывет в тоске необьяснимой

пчелиный хор сомнамбул, пьяниц.

В ночной столице фотоснимок

печально сделал иностранец,

и выезжает на Ордынку

такси с больными седоками,

и мертвецы стоят в обнимку

с особняками. 

Рождество

Спаситель родился в лютую стужу.

В пустыне пылали пастушьи костры.

Буран бушевал и выматывал душу

из бедных царей, доставлявших дары.

Верблюды вздымали лохматые ноги.

Выл ветер. Звезда, пламенея в ночи,

смотрела, как трех караванов дороги

сходились в пещеру Христа, как лучи.

1963–1964

Два приведенных стихотворения И.А. Бродского не вошли в состав рождественских стихов, опубликованных отдельным изданием в 1996 году. Но именно с них началось вхождение поэта в рождественскую тему, которой он уделял внимание на протяжении всей жизни.  

Рождество 1963 года

Волхвы пришли. Младенец крепко спал.

Звезда светила ярко с небосвода.

Холодный ветер снег в сугроб сгребал.

Шуршал песок. Костер трещал у входа.

Дым шел свечой. Огонь вился крючком.

И тени становились то короче,

то вдруг длинней. Никто не знал кругом,

что жизни счет начнется с этой ночи.

Волхвы пришли. Младенец крепко спал.

Крутые своды ясли окружали.

Кружился снег. Клубился белый пар.

Лежал младенец, и дары лежали.

1963

Аннотация. Начиная с 1962 года, когда, по словам самого Иосифа Бродского, он «принялся писать стихи всерьез — более или менее всерьез», поэт к каждому Рождеству пытался написать стихотворение — как поздравление с днем рождения. «В конце концов, что есть Рождество? День рождения Богочеловека. И человеку не менее естественно его справлять, чем свой собственный». Все же собранные в этой книге рождественские стихотворения — поздравления особые: вместе они представляют собой не только подарок к Рождеству, но и квинтэссенцию всего творчества Бродского.

В оформлении переплета книги использован фрагмент картины Иоганна Фридриха Овербека "Поклонение волхвов". 1813.. Ниже приведена полная репродукция картины этого немецкого художника.  

Н.В. Крандиевская-Толстая

Кто знает сумерки в глуши?

Так долог день. Читать устанешь.

Побродишь в комнатах в тиши

И у окна без думы встанешь.

 Над речкой церковь. Дальше — поле,

Снега, снега... За ними лес.

Опять снега. Растут всё боле

До самых пасмурных небес.

 Беззвездный, серый вечер стынет,

Придвинул тени на снегу,

И ждёшь, когда еще придвинет

Последнюю на берегу.

 Уже темно. Фонарик бледный

Во тьме затеплил жёлтый глаз,

Унылый сторож жизни бедной,

Бессонно стерегущий нас.

 Вот бубенец звенит дорожный.

В пыли метельной пролетел

Ямщик с кибиткою. Запел,

И оборвался звон тревожный.

 Звенит над полем высоко,

Всё тише, тише... Реже, реже...

Есть где-то жизнь, но далеко!

Есть где-то счастие, но где же?..

Н.В. Крандиевская-Толстая

В старой Москве 

Памяти Е. М. Лопатиной

В гостиной беседа за чайною чашкой.

В углах уже тени, а в окнах — закат.

И кружатся галки над Сивцевым Вражком,

И март, и капель, и к вечерне звонят.

Давно карандашик ментоловый водит

Хозяйка над бровью, скрывая мигрень.

Но вот и последняя гостья уходит,

Кончается долгий и суетный день.

И в доме тогда зажигаются свечи,

А их на стене повторяет трюмо.

Платок оренбургский накинув на плечи,

Она перечитывает письмо.

Письмо о разрыве, о близкой разлуке.

«Ты слишком умна, чтоб меня осудить...»

Почти незаметно дрожат её руки.

Две просьбы в конце: позабыть и простить.

Свеча оплывает шафрановым воском,

И, верно, страдание так молодит,

Что женщина кажется снова подростком,

Когда на свечу неподвижно глядит.

<Ок. 1940>

-----------------

Американский художник Daniel F. Gerhartz

Засыпаю рано, как дети,

Просыпаюсь с первыми птицами,

И стихи пишу на рассвете,

И в тетрадь, между страницами,

Как закладку красного шёлка,

Я кладу виноградный лист.

Крандиевская-Толстая

Наталья Васильевна

(1888, Москва - 1963, Ленинград)

Талант пятнадцатилетней москвички оценил Бунин, уже в эмиграции с теплотой вспоминавший об отроческих стихотворных ее опытах.

«Наташу Толстую я узнал еще в декабре 1903 года в Москве. Она пришла ко мне однажды в морозные сумерки, вся в инее, – иней опушил всю ее беличью шапочку, беличий воротник шубки, ресницы, уголки губ, – и я просто поражен был ее юной прелестью, ее девичьей красотой и восхищен талантливостью ее стихов, которые она принесла мне на просмотр, которые она продолжала писать и впоследствии, будучи замужем за своим первым мужем, а потом за Толстым, но все-таки почему-то совсем бросила еще в Париже». 

Давид Самойлов

Перед снегом

И начинает уставать вода.

И это означает близость снега.

Вода устала быть ручьями, быть дождем,

По корню подниматься, падать с неба.

Вода устала петь, устала течь,

Сиять, струиться и переливаться.

Ей хочется утратить речь, залечь

И там, где залегла, там оставаться. 

М.А. Смирнов

---

Константин Фофанов

Журавли

Свежело. Астры отцветали.

Сквозное золото аллей

Чуть трепетало. Я в печали

Следил за лётом журавлей. 

Булат Окуджава

Иные времена, иные лица...

Хочу воскресить своих предков,

хоть что-нибудь в сердце сберечь.

Они словно птицы на ветках,

и мне непонятна их речь.