ВЕЧЕР. 6 ЧАСОВ

Они медленно двигались по ущелью и, казалось, не радовались, что путешествие подходило к концу. Их было одиннадцать, в белых одеяниях с потемневшими от пыли краями, в запорошенных серым дорожным прахом сандалиях. Лица путников выглядели озабоченными. Эти мужи были частью последнего ручейка людей, стекающихся в обнесенный стенами Иерусалим на празднование Пасхи.

Было 6 часов вечера четырнадцатого дня месяца нисана года 3790. Солнце освещало город всего несколько мгновений назад. Из ущелья между горой Елеонской и горой Обиды все еще желтел его круг, как бы зацепившись между золотыми шпилями Великого храма.

Палестина, где проповедовал Иисус, была в сущности миром иудеев, центром которого являлся священный город Иерусалим. Евреи, населявшие Палестину, отличались миролюбием. Они поклонялись Единому Богу Ягве. Во времена Тайной Вечери Палестина входила в состав Римской империи. Иерусалимом и еврейским народом, помимо прокуратора Понтия Пилата, назначенного Римом, управляли вожди иудейской теократии - первосвященник Каиафа и его тесть Анна, а также царь Ирод. И когда Иисус вошел в Иерусалим, и когда Он восседал на Тайной Вечере, Он хорошо знал, что на этих людей вместе с Иудой ляжет особая тяжесть ответственности за неправый суд, за Его муки и смерть. Палестина - крошечная страна в песках Средиземноморья.

Ежедневно в городе было не менее ста тысяч паломников, пришедших поклониться Ягве в его обители. Многие, как предписывал иудеям закон, пришли из диаспоры, дальних концов мира. Они прибывали морем в Иоппу, а оттуда шли в Иерусалим пешком.

Их ошеломляли величина и великолепие храма, а также семь знаменитых базаров, которыми славился город. Были базары, где торговали исключительно железной утварью, скотом, шерстью, одеждой, деревом, хлебом, овощами и фруктами. Понедельник и четверг были базарными днями, в эти же дни чинили суд и читали Тору.

8 ЧАСОВ

Весть о неминуемой гибели Иисуса очень опечалила апостолов. Христос уже несколько раз говорил о ней, но ученики по-детски верили, втайне надеясь, что в час испытания Иисус призовет войско ангелов - мстителей, которые истребят врагов, сметут римские армии, испепелят мир, а Он воссядет с ними на золотых скамьях в облаках над долиной Кедрова, и они станут чинить суд над живыми и мертвыми. Всего несколько недель назад мать сыновей Зеведеевых с наивной верой упрашивала Иисуса, чтобы ее сыновья сели один по левую, другой по правую сторону Его трона.

Иисус увидел, как опечалились ученики, и Он сказал почти виновато: "Теперь сказываю вам, прежде нежели то сбылось, дабы, когда сбудется, вы поверили, что это Я".

10 ЧАСОВ

Иисус окинул взглядом оставшихся с Ним. Они все еще ели, проголодавшись за день, а Он прислушивался к их разговорам, вникая в их потаенные мысли, еще больше убеждался в том, что знал и ранее - это были верные люди. Мессия беспокоился, ибо это были Его последние часы с ними, а поведать им надо было еще много, очень много.

Он тоже вкушал пищу, чтобы не привлекать их внимания отсутствием праздничного настроения; Иисус, вероятно, знал, что в этой комнате Каиафа не арестует Его. Если бы Он думал, что Его схватят здесь, Он не придержал бы очень важные слова, которые скажет по пути к гефсимане (маслобойне).

Иисус родился в период зимнего солнцестояния в 6 году до новой эры. (Монах Дионисий, который составил Григорианский календарь, совершил ошибку в расчетах и указал рождение Иисуса на шесть лет позже). Мессия появился на свет в пещере в городе Вифлееме, и Его рождение имеет естественную и сверхъестественную стороны. Они переплетены словно нити в двухцветной ткани - выдерни одну - и узор нарушится.

Мать Иисуса Мария происходила из рода Давидова, как и ее муж, молодой плотник Иосиф. Они были помолвлены, по-видимому, когда Марии исполнилось двенадцать лет. В те времена это был обычный возраст для помолвки. А когда Мария вышла замуж, ей вряд ли было более четырнадцати лет.

Записи суждений и предостережений Иисуса говорят очень мало о Его личности. Это все равно, что попытаться оценить душевные качества судьи по его юридическим взглядам. Если бы можно было из любви вылепить руки и ноги, мускулы, мозг и черты лица, то получился бы Иисус-назаретянин. Даже те, кто не верил в Него и Его миссию, видели в Нем большую любовь к человечеству.

Он отдавал все, что мог. А нежность и милость, которые Он являл незнакомцам, служители храма старались высмеять. Он предлагал людям утешение, а получил гвозди и копья. Он плакал по Иерусалиму, который так любил, и вернулся в этот город, зная, что он убьет Его. Он раскрыл Свое сердце двенадцати, а они ответили Ему слабостью, непониманием и трусостью.

В начале марта пришла весть от Марфы и Марии из Вифании, что тяжело заболел Лазарь. Услышав это, Иисус сказал: "Эта болезнь не к смерти, но к славе Божией, да прославится через нее Сын Божий". Он продолжал Свои проповеди в небольшом городке, но через два дня, находясь среди апостолов, Иисус умолк, побледнел и промолвил: "Пойдем опять в Иудею".

Апостолы встревожились: "Равви! Давно ли иудеи искали побить Тебя камнями, и Ты опять идешь туда?"

Христос ответил твердо: "Не двенадцать ли часов во дне? Кто ходит днем, то не спотыкается, потому что видит свет мира сего, а кто ходит ночью, спотыкается, потому что нет света с ним".

ПОЛНОЧЬ

Никогда ранее Иисус не говорил так много. Время от времени Он останавливался, а они слушали, обступив Его. В серебряном свете луны группа выглядела зловеще.

Было уже за полночь, когда они прошли мимо Нижней купели в сторону городских ворот, через которые в город все еще шли паломники с восточных частей страны. Иисус повернул налево и пошел по пыльной дороге вдоль городской стены. Луна уже начала снижаться, и тень от высокой восточной стены падала на дорогу. Всего несколькими локтями ниже протекал ручей Кедрон, воды которого в Нисане усмиряли свой бег.

3 ЧАСА

Все трое вскочили на ноги, Иаков и Иоанн побежали предупредить остальных. Петр, как ему и полагалось, остался рядом с Учителем. Едва это произошло, как сад наполнился светом и шумом людских голосов; солдаты продирались сквозь деревья и кустарники. Восемь апостолов, спавших в пещере, и юный Марк могли убежать в Вифанию по дороге, которая была всего в ста шагах, но они были парализованы страхом. И вместо того, чтобы бежать, они перешли в сад, и не столько затем, чтобы увидеть, что сотворит правосудие с Иисусом, а скорее для того, чтобы быть свидетелями того, что Он Сам сделает с налетчиками.

Они увидели Иисуса, освещенного огнем факелов, а рядом с Ним дрожащего Петра. Подошли и остальные апостолы, которым показалось, что никто не спешил приблизиться к Учителю, хотя роща была полна вооруженных людей, которые сновали по саду, перекликаясь между собой. Но никто не отваживался первым подойти к Иисусу.

В те времена Римской империи было более семисот лет, но она продолжала расширять свои границы, хотя и без того ее владения охватывали огромную часть мира, того мира, который пришел спасти Иисус. Империя включала земли, прилегающие к Средиземному морю, где жили многие народы различных цветов кожи. Флаги империи развивались вдоль Рейна, Дуная, в Северной Африке, Португалии, Сирии, Бельгии, Египте и на обжитых землях между этими странами.

Императору Тиберию Цезарю было семьдесят лет. Это был тощий, прыщавый и брюзгливый старик. В юности наибольшую радость ему приносила учеба, а самые больше неприятности он испытал от своей матери, Ливии. Она донимала Тиберия на всем протяжении его восхождения по ступеням политической лестницы. Зато, когда он достиг ее вершины, Ливия не удостоилась даже его взгляда.

6 ЧАСОВ

Иуда, не желая отстать от Человека, Которого он предал, следовал за отрядом до самых ворот храма, а там, смешавшись с богомольцами, проник внутрь никем не замеченный. Его охватила паника. Если бы он только мог схватить Иисуса за руку и убежать! Если бы то только мог вернуться к Каиафе и сказать!.. Чувство страха, сменившее холодок внутри, было вызвано не верой в Иисуса и даже не дружбой с Ним, ибо предатель не способен на дружеские чувства. Что не давало покоя Иуде, так это воспоминания о нежности и доброте этого Человека даже к тем, кто причинил Ему много вреда. Иуда не мог предвидеть издевательств над Иисусом, а сейчас изменить что-то было уже слишком поздно.

В юго-западной части храма по соседству с самым большим двором в помещении из белого и черного мрамора собирались члены большого Синедриона. С двух сторон этого просторного зала полукругом были расставлены три ряда стульев.

9 ЧАСОВ

Священники не поверили своим ушам. Пилату было известно об этом смутьяне и Его происхождении, и если все упиралось в юрисдикцию, он мог сказать Каиафе еще вчера, что подсудимым должен заниматься Ирод, прибывший в Иерусалим на Пасху. Вмешательство Ирода во внутренние дела Палестины было уже опасным. Лжемессия был евреем и обвинялся в религиозных преступлениях в Иерусалиме, и к этому прибавилось Его преступление против империи. Как можно было передать это дело Ироду, чья юрисдикция распространялась лишь на Галилею?

Кроме того, и это беспокоило Каиафу больше всего, неумолимо надвигалась суббота, а Пилат знал, что фактор времени сейчас - важнее всего. Если Иисуса не предать смерти в ближайшие часы, наступит суббота, которую нельзя осквернить смертью. Пилат оттягивал время. Он делал это умышленно, чтобы в этот день ничего не случилось. Если казнь не состоится в субботу, ее придется перенести затем еще на восемь дней до окончания пасхального праздника, а за это время сторонники Иисуса тысячами выступят против властей храма, что приведет к кровопролитию и расколу в стране.

ПОЛДЕНЬ

Через Геннафские ворота в город вливался людской поток. Всадник остановил лошадь под аркой ворот и велел людям расступиться. Паломники недовольно ворчали, ведь многим из них пришлось проделать немалый путь, двигаясь даже ночью, чтобы прибыть в Священный город до наступления Субботы, и любая задержка раздражала. Их путешествие было радостным, и вид римлян, готовящихся передать смерти иудеев, сразу испортил им настроение.

Люди расступились, а дети засыпали их вопросами о трех мужчинах, несущих какие-то колоды. Они хотели знать, что сделали эти трое, чтобы заслужить смерть, и что такое смерть, и больно ли это. Даже маленькие дети были глубоко потрясены, увидев кровь на Христе. Они крепче прижимались к отцам и спрашивали, что мог сделать этот Человек, чтобы быть так окровавленным. Отцы читали надпись и не отвечали.