Верна Зи поздоровалась с Баком, когда тот, не успев еще сесть за руль, помогал Хлое забраться в «Рейндж Ровер».

— Верна! Я тебя не заметил! Меня радует, что ты пришла.

— Я поступила так, как следовало, Камерон. А еще я узнала Циона бен-Иегуду!

Бак с трудом удержался, чтобы не зажать ей рот рукой:

— Что ты имеешь в виду?

— У него будут большие неприятности, если миротворческие силы Мирового Сообщества обнаружат его. Ты что, не знаешь, его разыскивают по всему миру? А у тебя, Бак, неприятностей будет не меньше, чем у него. Твой паспорт и удостоверение обнаружили у одного из его сообщников. Стив Планк пытается выведать все про тебя, а мне надоело притворяться, что я понятия не имею, кто ты такой на самом деле и чем занимаешься.

— Верна, мы должны куда-нибудь поехать и поговорить об этом.

— Я не могу вечно хранить твою тайну, Бак, и не собираюсь идти ко дну вместе с тобой. Это была впечатляющая встреча, и все, очевидно, просто в восторге от того, что Варне удрал. Но неужели все эти люди верят в то, что Николае Карпатиу — Антихрист?

— Я не могу утверждать за всех.

— А что ты сам думаешь, Бак? Ты докладываешь непосредственно самому Николае, а теперь собираешься написать статью, чтобы заявить об этом в одном из его собственных журналов?

— Я уже ее написал, Верна.

— Ага, но ты-то всегда представлял свои статьи как нейтральное описание чьих-то взглядов. Это твоя церковь! Это твои люди! Ты подкупил всех их.

— Ну как, мы можем пойти куда-нибудь, чтобы поговорить об этом, или нет? — спросил Бак.

— Так действительно будет лучше. Как бы то ни было, но я хочу взять интервью у Циона бен-Иегуды. Ты не можешь осуждать меня за то, что я охочусь за самой сенсационной новостью всех времен.

Бак прикусил язык, чтобы не сказать, что у нее недостаточно литературного таланта, чтобы должным образом описать историю бен-Иегуды.

— Давай я свяжусь с тобой завтра, — предложил он. — А затем мы можем…

— Завтра? Нет, сегодня, Бак, встретимся в офисе после полудня.

— После обеда я не смогу, потому что возвращаюсь сюда в четыре на панихиду.

— А в половину седьмого?

— А почему встреча должна состояться обязательно сегодня? — удивленно спросил Бак.

— Совсем необязательно. Я могла бы просто рассказать Стиву Планку, или самому Карпатиу, или кому угодно о том, что видела сегодня.

— Верна, я сильно рисковал, помогая тебе вчера ночью и разрешив остаться в доме Лоретты.

— Ну, конечно. И можешь теперь об этом жалеть до конца своих дней.

— Неужели ничего из того, что ты услышала сегодня, никак на тебя не повлияло?

— Ну почему же. Удивительно, например, почему я по отношению к вам так милосердна. У вас, ребята, явно не все дома. Чтобы держать язык за зубами, мне нужны веские причины.

А это уже было похоже на шантаж. «Очевидно, — думал про себя Бак. Верна прослушала сегодня утром службу целиком, и что-то из услышанного там на нее подействовало». Но ему хотелось понять, связывает ли она пророчества Откровения с событиями, произошедшими в мире за последние двенадцать месяцев, или воспринимает все как простое совпадение?

— Хорошо, — сказал он. — Встречаемся в половине седьмого в офисе.

Рейфорд и другие старейшины договорились, что на панихиде не должно быть никаких формальностей: ни молитвы, ни речей, ни панегирика — ничего. Только процессия людей, следующих за гробом и отдающих последние почести. Кто-то предложил открыть зал собраний, чтобы подать там прохладительные напитки и закуски, но Рейфорд, которого предупредил Бак, отклонил эту идею. На лестнице, от стены до стены, натянули ленту, чтобы никто не спускался вниз. В объявлении сообщалось, что панихида будет проходить с шестнадцати до восемнадцати ноль-ноль.

Примерно в пять часов, когда сотни людей медленно проходили мимо гроба, выстроившись в очередь, которая начиналась еще за входной дверью, Бак припарковал битком набитый «Рейндж Ровер» на месте, принадлежащем Лоретте.

— Хлоя, обещаю, что последний раз воспользуюсь твоей болезнью в качестве приманки.

— Приманки для чего? Ты что думаешь, что Карпатиу находится здесь и собирается схватить тебя или Циона?

Бак усмехнулся. Рейфорд прибыл в святилище сразу после четырех. Бак, Хлоя, Аманда, Цион и Лоретта выбрались из «Рейндж Ровера». Пока Бак открывал дверь, Аманда и Лоретта, подхватив Хлою с двух сторон, помогли ей подняться по лестнице. Бак украдкой посмотрел на прихожан, стоявших в очереди у входа в церковь. Почти никто не обратил внимания на его маленький отряд. А те, кто праздно разглядывали их, интересовались в основном красивой молодой калекой, состоянием ее лодыжки, повязкой и тростью.

Пока женщины, которые собирались попрощаться с покойным, когда рассеется толпа, направлялись в офис, Бак с Ционом ускользнули. Когда спустя двадцать минут Бак вошел в офис, Хлоя спросила:

— А где Цион?

— Где-то поблизости, — ответил Бак.

* * *

Рейфорд стоял у гроба Брюса и пожимал руки скорбящим. Подошел Донни Мур.

— Простите, что беспокою вас своим вопросом, прямо здесь, — сказал Донни, — но вы случайно не знаете, где я могу найти господина Уильямса? Он кое-что заказывал у меня, и я доставил заказ.

Рейфорд направил его в офис.

В то время как Донни и дюжина других людей проходили мимо гуськом, Рейфорд размышлял, как долго Хетти Дерхем пробудет у матери в Денвере. Карпатиу запланировал встречу с Понтификом Максимусом Питером Мэтьюзом, которого недавно провозгласили Верховным Понтификом Всемирной Церкви Единой Веры Таинственного Вавилона, объединившей все религии мира. Карпатиу хотел, чтобы Рейфорд вернулся в Новый Вавилон через неделю к четвергу, чтобы лететь на «Конкорде-216» в Рим. Там он должен был забрать Мэтьюза и доставить его в Новый Вавилон. Карпатиу поднимал вопрос о переносе штаб-квартиры Всемирной Церкви Единой Веры, как и всех других международных организаций, в Новый Вавилон.

У Рейфорда от бесчисленных пожатий затекли руки. Он старался не смотреть на тело Брюса, а отвлекался от происходящего, вспоминая, что еще из сказанного Карпатиу он услышал при помощи этого хитроумного подслушивающего устройства, которое установил в Конкорде последний Эрл Холидей. Больше всего Рейфорда заинтересовало то, что Карпатиу стремился захватить руководство несколькими группами и комитетами, которые раньше возглавлял его старый друг и финансовый ангел-хранитель Джонатан Стонагал. Бак рассказал Рейфорду и другим членам «Отряда Скорби», что он был в комнате, когда Карпатиу убил Стонагала, а затем убедил всех присутствовавших, что они стали свидетелями самоубийства. Теперь, когда Карпатиу стремился захватить руководство комитетами по международным связям, комиссиями по вопросам гармонизации международных отношений и, что важнее всего, тайными финансовыми объединениями, стали очевидны мотивы, толкнувшие его на это убийство.

Рейфорд позволил себе мысленно вернуться к старым добрым временам, когда ему нужно было вовремя появляться в аэропорту «О'Хара», летать по своим маршрутам, возвращаться домой. Конечно, тогда он не был верующим, достойным мужем и отцом. Старые добрые времена были совсем не так уж хороши.

Теперь он не может пожаловаться на беспокойную жизнь. И хотя Рейфорд презирал Карпатиу и ему была отвратительна мысль о необходимости служить этому человеку, он уже давно решил покориться воле Бога. И если Бог хочет, чтобы он служил здесь, то так и будет. Он очень надеялся на возвращение Хетти Дерхем в Чикаго до его отъезда. Так или иначе он, Аманда, Хлоя и Бак должны отвратить ее от Николае Карпатиу. Его ободряло то, что у нее были собственные причины держаться от Николае на расстоянии. Но Карпатиу не так-то просто одурачить, убедив, что она носит его ребенка. Ведь он так ревниво относится к своему имиджу.

* * *

Бак был занят с Донни Муром изучением невероятных возможностей новых компьютеров, когда услышал, что Лоретта разговаривает по телефону.

— Да, Верна, — говорила она, — сейчас он занят, но я скажу ему, что ты просила передать, что звонил Стив Планк.

Извинившись перед Донни за то, что отвлечется на минутку, Бак попросил Лоретту спросить Верну, если она в офисе, там ли его чеки.

Бак обрадовался, когда Лоретта кивком подтвердила, что они были на месте, поскольку он уже несколько недель не появлялся в дни зарплаты ни в нью-йоркском, ни в чикагском офисах. В записях Брюса, подтвержденных Ционом, он обнаружил рекомендацию вкладывать деньги в золото, поскольку наличные вскоре обесценятся. Ему просто необходимо было иметь финансовые резервы, поскольку даже при самом благоприятном развитии событий, в том случае, если Верна примкнет к верующим и защитит его от Карпатиу, он не может долго использовать эту уловку. Связь закончится и финансы иссякнут. Не имея «знака зверя», он не сможет покупать или продавать, а новый владыка мира, Карпатиу, сможет гордиться тем, что способен уморить его голодом.

* * *

Без четверти шесть церковь практически опустела, и Рейфорд вернулся в офис. Захлопнув за собой дверь, он сказал:

— Через несколько минут мы сможем попрощаться с телом Брюса без посторонних.

Не считая Лоретты, присоединившейся в настоящий момент и отсутствующего Циона, все члены «Отряда Скорби» сидели мрачные.

— Это Донни Мур принес? — поинтересовался Рейфорд, кивнув на груду ноутбуков.

— Да, каждому из нас по одному. Я спросил, не хочет ли такой же Лоретта.

Улыбаясь, Лоретта только отмахнулась от него:

— Я просто не знаю, что с ним делать. Даже не смогу открыть.

— А где Цион? — поинтересовался Рейфорд. Мне кажется, что он должен побыть с нами некоторое время, и…

— Цион в безопасности — ответил Бак, внимательно смотря на Рейфорда.

— Угу.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Лоретта. — Где он?

Рейфорд сел в кресло на колесиках и подъехал на нем к Лоретте.

— Мадам, есть вещи, которые мы для вашего же блага вам не сообщим.

— Ну, а что, если — спросила она, — я скажу вам, что мне не очень-то это нравится?

— Я не понимаю, Лоретта…

— А я и не уверена, что вы можете понять, Капитан Стил. Всю мою жизнь от меня что-то скрывали, так как я — настоящая вежливая леди с Юга.

— Скорее, красотка с Юга, — заметил Рейфорд.

— Теперь вы говорите очень снисходительно, а такое отношение к себе мне тоже не нравится. Рейфорд был застигнут врасплох:

— Мне очень жаль Лоретта, но я не хотел вас обидеть.

— В таком случае говорю прямо — меня оскорбляет, когда от меня что-то скрывают. Рейфорд наклонился к ней.

— Абсолютно серьезно говорю, что делается это только для вашей же пользы. Видите ли, в один прекрасный день, а он наступит очень скоро, чиновники очень высокого ранга могут попытаться заставить вас рассказать, где скрывается Цион.

— И вы считаете, что если я буду знать, где он, то расколюсь.

— А если не будете знать, то точно не сможете проговориться, и вам не придется беспокоиться об этом.

Лоретта сжала губы и отрицательно покачала головой:

— Я знаю, что ваша жизнь очень опасна. Приютив вас, как мне кажется, я тоже очень рисковала. А сейчас вы относитесь ко мне как к простой домохозяйке, не так ли?

— Лоретта, вы нам очень дороги. Мы не сделаем ничего такого, что могло бы причинить вам боль. Я не хочу оскорбить вас, но сказать, где находится Цион, вы меня не заставите. Вы будете говорить с ним по телефону, а мы сможем общаться с ним при помощи компьютера. Может быть, однажды вы поблагодарите нас за то, что мы скрыли правду.

Его прервала Аманда:

— Рейфорд, значит ли это, что Цион находится там, где я думаю?

Рейфорд кивнул.

— А это уже необходимо? — спросила Хлоя.

— Боюсь, что да. Если бы я только мог знать, когда это должны будут сделать все остальные.

Лоретта была явно раздражена. Она стояла, скрестив руки на груди:

— Капитан Стил, вы могли бы сказать мне одну вещь? Вы скрываете правду от меня не потому, что боитесь, что я все выболтаю?

Рейфорд встал:

— Лоретта, подойдите ко мне.

Она замолчала и пристально посмотрела на него.

— Подойдите ко мне немедленно, — сказал он, — и разрешите вас обнять. Я гожусь вам в сыновья, поэтому, мэм, не воспринимайте это как жест снисходительности.

Казалось, что Лоретте не до шуток, но она медленно подошла к Рейфорду. Он обнял ее:

— Мэм, я знаю вас достаточно долго, чтобы быть уверенным, что вы не выдаете секретов. Но дело в том, что люди, которые могут спрашивать вас о местонахождении Циона бен-Иегуды, не задумываясь, воспользуются детектором лжи или даже сывороткой правды, предполагая, что вам известно его местонахождения. А если они против вашей воли заставят вас выдать его, это очень сильно повредит делу Христа. Лоретта обняла его.

— Ну, тогда ладно, — сказала она, — хотя я более крепкий орешек, чем вы предполагаете. Я просто вышвырнула бы вас из моего пансиона, если бы не знала, что в вашем понимании, вы делаете это ради моего же блага.

Эта отповедь заставила улыбнуться всех, за исключением Лоретты.

В дверь постучали.

— Извините меня, сэр, — обратился распорядитель похорон к Рейфорду. Все уже разошлись.

Бак зашел в церковь последним и встал у гроба Брюса. Поначалу он почувствовал себя виноватым. Но затем, растратив все эмоции во время поминальной службы, он перестал что- либо ощущать. Реальность такова, что Брюса больше с ними не было, и он совсем ничего не чувствовал, когда слышал, как говорили, что его друг умер.

Тем не менее, стоя рядом с самыми близкими ему в этом мире людьми, он был способен размышлять о том, что только за последние несколько часов по Божией воле из-за Брюса произошли такие драматические и необычные события. Если он что-то и узнал от Брюса, так то, что жизнь христианина — это череда начала новых деяний. Что сделал для него Господь за последнее время? А что не сделал? Баку хотелось вновь воскресить в себе такое же сильное стремление служить Христу, какое было, когда Бог не казался таким близким.

Через двадцать минут Бак и Хлоя подошли к парковке, принадлежащей «Глобал Коммьюнити Уикли», где стояла только машина Верны.

Баку показалось, что Верна одновременно удивлена и разочарована тем, что с ним пришла Хлоя. Хлоя тоже это заметила.

— Мне здесь не рады? — спросила она.

— Ну что ты, — ответила Верна. — Если Баку нужно, чтобы кто-то держал его за руку.

— Зачем держать меня за руку?

Они устроились в небольшом конференц-холле за столиком, во главе которого села Верна. Сжав пальцы, она откинулась на спинку стула.

— Бак, не правда ли мы с тобой оба знаем, что у меня в руках все козыри, а?

— Что еще произошло с новой Верной? — спросил Бак.

— Никакой новой Верны нет, — сказала она. — Более зрелый вариант Верны старой. Хлоя наклонилась вперед:

— Неужели ничего из того, о чем мы с тобой говорили и что ты видела, слышала и испытала в доме Лоретты или в церкви, для тебя не значит?

— Должна признаться, что я оценила новую машину. Она лучше, чем та, которая была у меня раньше. Бак поступил справедливо, отдав ее мне, и это самое малое из того, что он мог бы сделать, разбив мою машину.

— А твое волнение, — спросила Хлоя, — и признание, что ревновала к Баку и не разговаривала с ним должным образом, — были наигранными?

Уперев руки в бока, Верна встала и пристально посмотрела на Бака и Хлою сверху вниз:

— Я удивлена, с какой ерунды начинается наш разговор. Мы говорим не о политике компании или личных конфликтах. Ты, Бак, не лоялен по отношению к работодателю. Это не просто повод для беспокойства, поскольку это не журналистика, в том виде, в каком ее понимают обычно. У меня самой возникла аналогичная проблема. Я даже говорила об этом Хлое, не правда ли?

— Да, — подтвердила Хлоя.

— Известно, что Карпатиу скупил все средства массовой информации, продолжила Верна, — никто из нас, журналистов старой закалки, не в восторге от перспективы освещать новости, тема которых — наш хозяин. Нам не нравится, что от нас ожидают, что мы будем связывать все происходящее с ним. Но ты-то, Бак — шпион, враг, волк в овечьей шкуре. Тебе не просто он не нравится. Ты убежден, что он — Антихрист.

— Да сядь ты, Верна, — попросила Хлоя. — Из книжек, которые учат, как выявить лидера, нам известны правила ведения переговоров. Не могу говорить за Бака, но что касается меня, твои попытки возвышаться надо мной меня вовсе не пугают.

— Я сяду только потому, что хочу этого сама.

— Ну и чего же ты хочешь? — спросила Хлоя. — Собираешься заняться вымогательством?

— Кстати, о деньгах, — сказал Бак, — спасибо, что забрала мои чеки за последние несколько недель.

— Я не трогала их. Они в твоем верхнем ящике, а я вовсе не шантажистка. Мне кажется, что твоя жизнь зависит от тех, кто знает или не знает, что ты покровительствуешь Циону бен-Иегуде.

— Это то, что, как ты полагаешь, знаешь обо мне?

— Сегодня утром я видела его в церкви!

— Точнее, ты так думаешь, — поправила Хлоя.

Вздрогнув, Бак посмотрел на нее. Взглянула на нее и Верна. Впервые Бак заметил на лице Верны тень сомнения.

— Ты хочешь сказать, что сегодня утром в церкви я видела не Циона бен-Иегуду?

— Звучит неубедительно, — сказала Хлоя. — Не правда ли?

— Может быть. Но я знаю, что Бак был в Израиле и его документы нашли у сторонника бен-Иегуды.

— Ты утверждаешь, что видела в церкви Бака вместе с бен-Иегудой?

— Нет, я только сказала, что видела бен-Иегуду. Он сидел с женщиной, которая приютила меня прошлой ночью, с Лореттой.

— Ты хочешь сказать, что Лоретта встречалась с Ционом бен-Иегудой?

— Ты понимаешь, о чем я говорю, Хлоя, бен-Иегуда выступал во время этой службы, и если это был не он, то я не журналистка.

— Без комментариев, — сказал Бак.

— Я возмущена!

Хлоя продолжала наступление.

— Ты сидела так, что мы тебя не видели…

— Если тебе так важно это знать, то я была на хорах.

— И с хоров ты смогла разглядеть человека, который сидел в конце зала с Лореттой?

— Я этого не говорила, но утверждаю, что он сидел с ней. Было слышно, как они разговаривали, и их голоса звучали из одной точки.

— Получается, что бен-Иегуде спастись из Израиля помог Бак, который настолько глуп, что оставил свои официальные документы у одного из врагов государства. А когда бен-Иегуда благополучно добрался до Северной Америки, то Бак продемонстрировал его в собственной церкви, где бен-Иегуда выступал перед сотнями людей. Ты так думаешь?

Верна стала запинаться от возмущения:

— Ну, он, ну, и если это был не бен-Иегуда, то кто же это был?

— Это только твои домыслы, Верна.

— Лоретта мне все расскажет. Мне кажется, я ей понравилась. Уверена, что видела его, низенького, приземистого еврея, со спины, когда он шел с вместе ней.

— Ты, увидев человека со спины, можешь сказать, кто это?

— Я прямо сейчас позвоню Лоретте, — она потянулась к телефону. Думаю, что ты не дашь мне номер ее телефона.

Идея показалась Баку не очень удачной, потому что они не подготовили Лоретту. Но после того, как Бак присутствовал при разговоре Лоретты с Рейфордом в офисе, он был уверен, что Лоретта с Верной Зи справится.

— Конечно же дам, — сказал Бак, записывая номер.

Нажав кнопку громкой связи, Верна набрала номер.

— Вы набрали номер Лоретты, но говорите с Рейфордом Стилом.

Очевидно, Верна не ожидала услышать его голос:

— Ну, э-э-э, да. Позовите, пожалуйста, Лоретту.

— Как вас представить…

— Верна Зи.

Взяв трубку телефона, Лоретта, как обычно, вела себя очень мило.

— Верна, дорогая! Как дела? Я слышала, что вы были сегодня на службе, но я, к сожалению, вас не видела. Неправда ли, было очень трогательно?

— Мы когда-нибудь непременно поговорим с вами об этом, Лоретта. Я как раз хотела…

— Вы выбрали очень подходящий момент, дорогая моя. Не хотели бы вы где-нибудь встретиться, а? Верна заволновалась.

— Нет, мэм, не сейчас. Возможно, как-нибудь. Я просто хотела задать вам один вопрос. Кто был тот человек, с которым вы были сегодня утром в церкви?

— Какой человек?

— Вы были вместе с человеком восточного вида. Он выступал. Кто это был?

— Вы записываете наш разговор?

— Нет, я просто спрашиваю.

— Ну, тогда я скажу, что ваш вопрос бесцеремонен. Это мое личное дело.

— Вы не хотите отвечать?

— Я полагаю, это вас не касается.

— Бак и Хлоя сказали, что вы мне ответите.

— Я могла бы сказать, что вы врете. Но это было бы слишком невежливо, и ответ был бы еще более бесцеремонным, чем ваш вопрос.

— Тогда подтвердите, что это был раввин Цион бен-Иегуда из Израиля?

— Такое впечатление, что вы сами отвечаете на свой вопрос. Так зачем спрашиваете меня?

— Так это был он?

— Это сказали вы, а не я.

— Так все же?

— Вы хотите знать правду, Верна? Этот человек — мой тайный любовник, и я прячу его под кроватью.

— Что? Что? Ну, перестаньте…

— Верна, я с удовольствием поболтаю с вами о том, насколько трогательна была сегодняшняя панихида. Ну что, хотите?

Верна повесила трубку.

— Хорошо, положим, сговорившись, вы решили не говорить правду. Но я не думаю, что мне будет особенно трудно убедить Стива Планка или даже самого Николае Карпатиу в том, что вы, оказывается, укрываете Циона бен-Иегуду.

Хлоя посмотрела на Бака.

— Ты полагаешь, что Бак способен на такую фантастическую глупость, из-за которой можно не только лишиться работы, но заодно и головы? А что тебе надо в качестве платы за то, что ты не выполнишь угрозу доложить эти новости большим шишкам Мирового Сообщества?

Верна бросилась прочь из комнаты. Бак посмотрел на Хлою и, подмигнув ей, покачал головой.

— Тебе просто цены нет, — сказал он. Торопливо войдя в комнату, Верна бросила чеки Бака на стол:

— Знаешь, Бак, у тебя мало времени.

— Сказать по правде, — промолвил Бак, — у нас всех времени мало.

С обреченным видом Верна присела:

— Ты, в самом деле, в это веришь? Бак попытался переменить тон разговора и сказал дружелюбно:

— Верна, ты разговаривала с Лореттой, Амандой, Хлоей и со мной. Мы все высказали свое мнение. Сегодня утром ты слышала рассказ Рейфорда. Если мы все врем, тогда мы просто вруны. Но неужели на тебя не произвели ни малейшего впечатления описания некоторых событий, которые Брюс Варне выбрал из Библии? Предсказания, которые сбываются прямо сейчас?

Верна на мгновенье замолчала. В конце концов она сказала:

— Это странно и одновременно впечатляюще. Но разве это не похоже на предсказания Нострадамуса? Можно ли понять эти пророчества? Может быть, они имеют лишь тот смысл, который мы сами в них вкладываем?

— Не знаю, как ты в это веришь, — сказала Хлоя. — Ты же слишком умна. Брюс сказал, что если договор, заключенный между ООН и Израилем, является договором, упомянутым в Библии, то именно это событие и было предвестником семилетнего периода Скорби. Прежде всего, будут открыты семь печатей гнева. Появятся четыре всадника Апокалипсиса: всадник мира — восемнадцать месяцев, всадник войны, всадник чумы и голода и всадник смерти.

— Но это же все символы? — спросила Верна.

— Конечно, — ответила Хлоя. — Я не видела никаких всадников, но видела полтора года мира, видела, как разразилась Третья мировая война, а за войной последовали чума и голод, которые продолжаются. Умерло множество людей, а еще больше умрут в будущем. Этого не достаточно, чтобы убедить тебя?

Ты не сможешь увидеть осуществления пророчества пятой печати — святых мучеников под алтарем в небесах. Но ты слышала рассказ Рейфорд о том, что, по мнению Брюса, произойдет дальше?

— Да, знаю, землетрясение.

— Это тебя убедит?

Повернувшись на стуле, Верна стала смотреть в окно.

— Я полагаю, что с этим трудно поспорить.

— Мне бы хотелось тебе кое-что посоветовать, — сказала Хлоя. Если это землетрясение будет настолько опустошительно, как предрекает Библия, то как бы не оказалось слишком поздно менять свое мнение, когда придет твой час.

Верна встала и медленно пошла к двери. Придерживая дверь, она мягко сказала:

— Мне по-прежнему не нравится, что Бак принимает Карпатиу за того, кем он не является.

Вслед за ней к выходу направились Бак и Хлоя.

— Наша личная жизнь, и то, во что мы верим, никак не касается наших работодателей, — сказал Бак. — Например, если бы я знал, что ты лесбиянка, то не стал бы оповещать об этом твое начальство.

Верна резко повернулась к нему.

— Кто тебе сказал об этом? Какое тебе до этого дело? Если ты кому-нибудь скажешь об этом, то я… Бак только развел руками.

— Верна, твоя личная жизнь для меня неприкосновенна. Не волнуйся, я никому об этом не скажу.

— Да, там нечего и рассказывать!

— Я тоже так думаю.

Бак придержал перед Хлоей дверь. На парковке Верна сказала:

— Ну, мы договорились?

— Договорились о чем? — переспросил Бак.

— О том, что никто из нас не будет ничего рассказывать о частной жизни друг друга. Бак пожал плечами:

— Мне кажется, что это справедливо.

* * *

Распорядитель похорон разговаривал по телефону с Рейфордом.

— Понимаете, — объяснял он, — из-за обрушившейся на нас лавины смертей, недостатка места для захоронений и других проблем, мы планируем произвести захоронение не раньше чем через три, а может быть, и пять недель. Мы, беспокоясь о состоянии здоровья общества, храним тела бесплатно.

— Я понимаю. Мы будем вам очень благодарны, если вы сразу, как произведете захоронение, сообщите нам. Мы не будем присутствовать и проводить панихиду.

Рядом с Рейфордом за столом в столовой сидела Лоретта.

— Это так грустно, — сказала она. — Ты уверен, что никому из нас не надо туда идти?

— Я всегда не одобрял панихиды на кладбищах, — сказал Рейфорд, — и не думаю, что над телом Брюса стоит говорить что-то помимо того, что уже было сказано.

— Ты прав, — сказала она. — Это не для него. Он не будет чувствовать себя покинутым или одиноким.

Кивнув, Рейфорд вытащил из стопки документов, принадлежавших Брюсу, один лист.

— Лоретта, думаю, что Брюс хотел, чтобы ты увидела эту бумагу.

— А что это?

— Это из его личного дневника. Несколько его мыслей о тебе.

— Ты уверен в этом?

— Абсолютно.

— А ты уверен, что он хотел, чтобы я прочитала это?

— Я могу отвечать только за свои чувства, — сказал Рейфорд. — Если бы я написал что-нибудь такое о тебе, то хотел бы, чтобы ты прочитала, особенно после того, как умру.

Руки Лоретты дрожали, когда она разворачивала бумагу. Прочитала она быстро.

— Спасибо, Рейфорд, — она едва смогла промолвить сквозь слезы.

— Спасибо, что дал мне это.

— Бак! Мне и в голову не приходило, что Верна — лесбиянка! — изумленно сказала Хлоя.

— Тебе в голову не приходило? И мне тоже!

— Ты меня разыгрываешь!

— Совсем нет. Как ты думаешь, это маленькое откровение тоже было послано Богом?

— Скорее я предположила бы, что это невероятное совпадение, но как знать. Этот кульбит спас твою жизнь.

— Возможно, ты спасла мою жизнь, Хлоя. Ты вела себя просто блестяще.

— Просто я защищала своего мужчину. Она не на тех напала.

(продолжение следует)

Серия сообщений "ТИМ ЛА ХЕЙ, ДЖЕРРИ ДЖЕНКИНС: ОСТАВЛЕННЫЕ (ЧАСТЬ 2)":

Книга 6: Николаи

Часть 1 - КНИГА 6: НИКОЛАЕ; ПРОЛОГ
Часть 2 - ГЛАВА 1
...
Часть 15 - ГЛАВА 14
Часть 16 - ГЛАВА 15
Часть 17 - ГЛАВА 16
Часть 18 - ГЛАВА 17
Часть 19 - ГЛАВА 18
Часть 20 - ГЛАВА 19
Часть 21 - ЭПИЛОГ; ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ ФИЛЬМ: ПОСЛЕДНЯЯ ВОЙНА (2005 ГОД)