Вместо предисловия

Всю жизнь, сколько себя помню, я что-нибудь сочиняла. У меня врожденная патология органов чувств или обмена веществ, при которой все увиденное, услышанное и даже унюханное в окружающем мире должно быть непременно выражено в литературной форме. Наиболее точным в этом смысле мне кажется замечание Бердяева: «Если я перестану писать, у меня полопаются кровеносные сосуды».

Меня так увлекает сам процесс, что почти не остается сил позаботиться о судьбе написанного. В советское время мои стихи, эссе, статьи появлялись в печати лишь по инициативе редакций. Самостоятельно, без приглашения, снять телефонную трубку, позвонить, а тем более доехать до какой-нибудь редакции, выложить рукопись на стол перед литературным чиновником, потом выслушивать его державное мнение – от одной только мысли об этом у меня слипались глаза, скулы сводила зевота, во рту возникал вкус рыбьего жира. В итоге я шла куда-нибудь совсем в другое место, в кино, например, или просто погулять, или вообще оставалась дома, садилась за письменный стол и сочиняла что-нибудь.

 Запись встречи писателя с читателями

Евгений Гришковец – нечастый гость книжных ярмарок. Возможно, именно поэтому, а также потому, что недавно у него вышла новая книга «Письма к Андрею», встреча с Евгением, состоявшаяся на Ярмарке интеллектуальной литературы non/fiction, прошла при полном аншлаге. И это притом, что Евгений с первых же минут встречи заявил, что не понимает: как это – интеллектуальная литература, ведь понятие неинтеллектуальная литература является синонимом литературы плохой. «Я знаю очень мало интеллектуалов, но довольно много умных людей. И я точно знаю, что интеллектуалы мои книги не читают. А еще я крайне неуютно чувствую себя в обстановке книжной выставки, потому что привык к театру и его атмосфере. Здесь же собрались книголюбы и книгоеды», – сказал Евгений. Это и спровоцировало первый вопрос.

– А чем они отличаются друг от друга?

– Книгоеды – это поедатели книг, а книголюбы – читатели. Бывают и театроеды и киноеды – это те, например, кто ходит на все театральные и кинофестивали и смотрит все подряд. Им главное – находиться неподалеку от тех людей, которые делают спектакли или фильмы, а содержание и суть увиденного для них несущественны. На книжных ярмарках таких поверхностных людей много, самые заметные из них – это охотники за автографами, программками и буклетами. Непонятные для меня люди, но их большинство. Именно поэтому сам я – редкий гость на книжных ярмарках.