Игорь СУХИХ,
Санкт-Петербург

Поначалу кажется, что сходство между Сергеем Довлатовым и Венедиктом Ерофеевым лежит на поверхности и сводится к эффектной и мало кому знакомой цитате из чеховского рассказа «Шведская спичка». Герой, которого долго ищут, думают, что он убит, находится спрятанным в бане у любовницы и произносит, увидев друзей-приятелей: “Да пейте же, чёрт вас возьми. Разбудили, так пейте! Любовь, водка и закуска!” В соответствии с любимым приёмом обоих авторов цитата легко трансформируется, приобретая академически-респектабельный характер: “Любовь к водке и закуске в прозе...”

Материала, естественно, хоть отбавляй.

Уж кто-кто, а известный писатель и популярный телеведущий Виктор Ерофеев (р. 1947) в представлении не нуждается. Его книги переведены на все европейские языки, а программу «Апокриф» смотрит вся Россия.

– То, что о Вас пишут критики и пресса со времен «МетрОполя», эволюционировало: сначала нехорошими словами обзывали, порнографом например, а теперь: «Виктор Ерофеев – русский иностранец», «шоумен», «светский культуролог». Все оценки со знаком плюс. Как Вы к этой перемене относитесь?

– Надо сказать, что одно время мною сильно интересовались наша критика и пресса, но очень редко, особенно у первых, я находил нечто полезное для себя. Много яркого и разного писали обо мне за границей. Не только на Западе, но в Китае, Иране, Японии. В Польше обо мне сейчас заканчивают докторскую диссертацию. А все, что вы перечислили: «русский иностранец», порнограф, – кажется, совсем не обо мне. Вообще я провожу границу между критиками, которые на меня лают, и журналистами, сделавшими для меня очень много. Последние прочитали мои произведения свежим, непредвзятым взглядом, и я почувствовал интерес к себе.

– До сих пор пишут (в «Независимой газете», например), две вещи: первая – последние русские писатели – это Пелевин, Сорокин и Ерофеев, вторая – эти трое, как лебедь, рак да щука тянут русскую литературу в разные стороны. Что Вы об этом думаете?