Сейчас все чаще говорят об инвалидах. То есть о людях с ограниченными физическими возможностями. Некоторые говорят, что их все больше, что с этим что-то надо делать. А некоторые просто болеют за них на паралимпийских играх. Некоторые помогают как могут и кому могут. Но многие говорят об этом, как о проблеме.

По мне так есть проблема страшнее. Инвалиды духовные. Люди с ограниченными душевными возможностями. Люди с черствыми пуленепробиваемыми сердцами. Люди вообще без сердец. Люди не умеющие любить. Таких гораздо больше, чем тех, чьи возможности ограничены только физиологией.

Люди, у которых нет сострадания к другим
Люди, которым вообще наплевать, что есть другие люди рядом
Люди, вместо сердца у которых второй желчный пузырь
Люди, проявляющие ужасающую жестокость
Люди, которые специально издеваются над другими людьми

Нет ничего страшнее, чем женщина с таким ограничением. Можно ли вообще считать ее женщиной? Человеком? Лечится ли это? Или это приговор? И как вообще жить рядом с такими людьми? Заразна ли эта форма душевной болезни? Когда тебе постоянно хамят или равнодушно игнорируют, можно ли сохранить свой яркий кусочек души?

И все-таки заразно. Да, это опасная болезнь, которая передается от человека к человеку. Нужно иметь очень хороший иммунитет, чтобы не подхватить такой вирус. Нужно иметь очень большое и чистое сердце, чтобы оно не закрылось, когда в него сто раз плюнут и тридцать раз натопчут. Нужно точно знать, где находится станция техобслуживания сердца, чтобы вовремя очистить сердце от того мусора, который туда сбрасывают те, у кого ограничены душевные возможности.

Есть легкие формы этого заболевания, которые могут однажды перерасти в хронику. Такие симптомы есть у всех – разница лишь в их частоте и глубине:

Вожделение
Эгоизм
Жадность
Зависть
Гнев
Иллюзия
Гордыня

Это как легкий насморк или першение в горле при простуде. Синдромы начинающегося заболевания. Иной раз насморк и не приводит к чему-то серьезному, а когда-то – резко превращается в тяжелую болезнь. Так и здесь. Любой из наших людских пороков может усиливать степень нашей душевной болезни. И достигнув совершенства в каком-то одном, можно уже стать инвалидом.

Инвалидности же бывают разной степени. С душевными так же. Некоторые люди с ограниченными душевными возможностями вполне безобидны – читай – почти не заразны. А некоторые распространяют вирус вокруг себя с огромной силой.

Поведение глубоко больного душой человека возмутительно, вызывающе. Он может стать троллем в интернете. Кстати, не факт что он захочет стать троллем. Но то, что все тролли – душевные инвалиды, это точно. Может такой человек пойти работать в бумажную контору и мучить своих посетителей бланками, бумажками, правилами. Ему будет очень комфортно так работать.

А проблема глубже и серьезнее. Это не просто троллинг или издевательство. Это болезнь, которая взяла верх над чистой человеческой душой. Изначально ведь все души чистые, просто некоторые забыли о гигиене душевной. О том, что душу свою беречь надо, не предавать, не позволять в свою душу плевать…. О том, где свет для души брать, чтобы заполнять ее этим светом. Ведь если в душе света нет, она погружается во мрак. Но этот мрак не тотальный. Это всего лишь запертые двери и окна, внутри которых точно так же горит солнце. Просто никто об этом не догадывается. Даже сам человек.

За каждым хамящим человеком стоит его личная история боли. История, как он утратил связь со своей душой. Сколько ему было лет тогда? Три? Пять? Пятнадцать? В какой момент его душу парализовало? В каких обстоятельствах? И насколько полон паралич? Может быть, частично сохранилась чувствительность? Или может быть, его душа не вынесла каких-то нагрузок и внутри вставлен «ограничитель» — чтобы меньше сострадать и переживать, чтобы не рвать свое собственное сердце, которое и без того слабое. Что послужило источником вируса? Война? Родители или их отсутствие? Первая любовь? Трудный жизненный путь? Мало ли вариантов…

И если посмотреть по сторонам – таких инвалидов очень много. К сожалению. У большинства людей сердца закрыты. Наглухо. Иногда в запорах и засовах есть маленькие щелочки, но чаще всего – нет. И в этих заколоченных сердцах бурлит столько всего, что даже словами описать невозможно. То доброе и светлое, что есть в каждом человеке, придавлено сверху тем, что плохо пахнет. И именно с этим мы сталкиваемся, когда общаемся с таким человеком.

Часто возникает желание – просто дать в лоб. Или хотя бы нахамить в ответ. Потому как человек чихает и кашляет на вас своим опасным и заразным вирусом душевной инвалидности. Причем делает это очень профессионально и виртуозно.

И на первых порах для тех, кто не умеет беречь свои границы и сердце, лучше отвечать тем же, не брать все это внутрь. Защищаться. Свои границы, свою душу. Выгонять оттуда тех, кто пришел в кирзовых сапогах. Тех, кто нагло ломится в дверь. Тех, кто плюет через окошко. Ставить решетки, ограды, проводить колючую проволоку и ток.
А потом – постепенно, можно прийти к новому уровню принятия.
Принимать людей такими, какие они есть. Позволять им быть такими. Видеть, что на самом деле они хорошие, но этот вирус сильнее той чистоты в их сердце. И когда вы начнете видеть в людях под этой грязью чистоту – пусть даже маленькую капельку, именно это начнет в них расти.

Я помню один случай, который запал мне в сердце. Я не очень люблю «обычных советских бабок». И это не определение какого-то возраста или статуса. Это, скорее, о поведении и отношении к людям. Те, которые хамят всем, расталкивают всех локтями, всем недовольны и постоянно винят во всем молодых. Стараюсь обходить таких людей стороной, особенно если я с детьми, потому как дети таких «бабок» обычно раздражают сильнее всего.

И вот однажды, в Петербурге, я столкнулась на улице с такой дамой. Абсолютно случайно. Я была уже с большим животом, задумалась о чем-то – и толкнула плечом даму лет шестидесяти, больше меня раза в два.

-Извините – сказала я (а внутренне уже сжалась, что сейчас начнется)
-Смотри, куда идешь! Тоже мне, молодежь! Назалетают от кого попало и считают, что им все можно – начала горланить женщина. Меня это немало возмутило:
-Да что вы себе позволяете? Что такое «назалетают»? Мне тридцать лет, я замужем, у меня уже третий ребенок! – я начала оправдываться, по привычке
-Тем более! Нарожала и думаешь все можно! – она становится пунцовой, орет на всю улицу.

И в этот момент я понимаю, что не нужно прямо сейчас восстанавливать справедливость и орать. Обо мне позаботится Бог. Обо мне и о ребенке. А еще муж и мои дети. А о ней? Кто-нибудь заботится о ней? Почему она сейчас кричит? От какой внутренней боли? Почему? Что именно ее так задело? Мой живот? Мои счастливые глаза? Мой виноватый вид?

Потом я вспоминаю (муж всегда поражается, как у женщины за долю секунды столько мыслей проносится ), что самое страшное оскорбление, которое можно нанести – это оскорбление матери.

Особенно если она беременна. Это даже страшнее, чем оскорбление верующего человека. И имеет достаточно сложные последствия для оскорбителя.

То есть получается, что она и без того несчастна уже сейчас. Плюс чем дальше она кричит, тем больше оскорблений произносит. Значит, собирает на свою голову еще больше проклятий. А я? Зачем мне это? Зачем мне заботиться о справедливости, когда о ней заботится Господь? И зачем мне помогать ей делать ее жизнь хуже?

В этот момент я закрываю рот. Стараюсь нежно улыбнуться, глядя ей в глаза:
-Простите меня, пожалуйста. Я действительно задумалась и случайно вас толкнула. Правда, мне очень жаль.
Она удивленно замолчала, а я уже развернулась в свою сторону. Для меня инцидент исчерпан.
-А моя дочка потеряла ребенка. Я так и не стала бабушкой – говорит она задумчиво и с болью в голосе. Она сама не ожидала, что такое скажет. Я поворачиваюсь снова, и вижу в ее глазах слезы. Всегда теряюсь, что сказать в такой момент. И говорю только:
-Мне очень жаль. Дай Бог вам здоровья!
-Спасибо. Извини меня, родная, я сегодня не в духе. Легких родов тебе. Мальчик у тебя там? – улыбается мне та же самая женщина, что так сильно кричала еще минуту назад.
-Мальчик – улыбаюсь я в ответ. И каждая из нас идет дальше по своим делам. Но совсем с другим сердцем.

Скажу честно, таких случаев у меня мало. Проще всего нахамить в ответ или просто избежать контакта. Остановиться очень сложно. А увидеть в человеке с раненой душой свет – еще сложнее. Сложно благодарить и благословлять троллей, которые придумывают про нас не Бог весть что. То у нас деньги в чемоданах, то моя семья на самом деле только пиар-проект, то детей у нас нет, то еще чего-то.

Но однажды ты понимаешь, что люди лгут и опровергать бессмысленно. Что ввязываться в это глупо, отдавая свою энергию. И что чем дальше, тем больше лгут. Не потому, что они плохие. Нет. Просто души у них ранены. И от чужого счастья им больно и трудно. Даже если это счастье не само появилось. Даже если оно нам самим досталось немалым трудом. Даже если нам для этого нужно было тоже снимать засовы с собственных сердец. Для всех остальных это не имеет значения.

И хотя эта ложь ранит, единственное, что можно с этим сделать — смириться. Те, кому надо, найдут правду там, где она есть. Те, кому важно меня втоптать в грязь или перемыть мне кости, не хотят правды, у них другие цели. И у них раненые души. Которым и без того непросто жить. Зачем же я буду увеличивать негативный пласт их кармы своими неосознанными проклятиями?

Это еще один новый уровень принятия. Позволить людям думать о тебе то, что они хотят о тебе думать. Даже если это полный бред. Важно, что думает обо мне мой муж. Мои дети — какой они меня запомнят? Наши родители. Наши друзья. Наши Учителя — чтобы не запятнать их имена своими проступками. Господь — что он думает, когда смотрит на меня сверху? Что я сама о своей жизни думаю? Не я как тело, не я как Эго, а как душа — есть ли покой внутри и гармония? Спокойна ли моя личная совесть?

Мы все ранены – кто-то больше, кто-то меньше. Чьи-то ранения позволяют жить почти полной жизнью. С некоторыми остается только выживать. Но в любом случае душевная инвалидность – как и физическая – требует от окружающих не жалости и не ненависти. Она просит немного искреннего желания помочь, благословений, капельку света и любви. Просит разглядеть за тучей солнце. Увидеть в луже радугу. Увидеть в злом и агрессивном человеке – такую же частичку Бога, которая просто сейчас об этом не помнит. Увидеть свет души даже через закрытые двери, засовы и ставни.

И если мы начнем понимать это, научимся быть терпимее к душевным ранениям других, при этом не принося себя в жертву (такие жертвы никому не нужны), сердца людей начнут оттаивать. Как у той самой бабушки, которую я помню до сих пор. Хотя видела всего один раз. И я очень надеюсь, что в ее жизни в тот момент стало на одну капельку света больше.

Ольга Валяева