Снилось, будто я вынужден немедленно от кого-то спрятаться. Рядом со мной был Артур, армянский мальчик из детства. Вдвоем мы приняли самое простое решение, учитывая декорации сна: рынок и мечеть.
На рынке купили платок и платье с длинным передником из тонкого белого хлопка. В следующую минуту я уже был наряжен мусульманкой и входил в мечеть в сопровождении Артура. Понятия не имею, можно ли мусульманкам идти рядом с мужчинами и входить в мечеть во время молитвы (или что там у них было). Так или иначе, а мы постарались проскользнуть незаметно и опустились на колени. Краем глаза я заметил, что рядом моя знакомая. Только я не мог понять, была ли это турчанка Султан или марокканка Малика. Обе носят хиджаб, а лица я не запоминаю.
Впрочем, я не успел отвлечься на эти мысли, ибо в ту же секунду, как мы заняли наши места, что-то теплое струйкой побежало по моей верхней губе. Я надеялся, что это просто непонятно откуда взявшаяся вода, но когда я стер влагу, подозрение подтвердилось: на моей руке отчетливо виднелась кровь. Стоило мне это обнаружить, как кровь хлынула из моего носа сплошным потоком. Я подставил ладони, чтобы кровь не запачкала пол, но ее было много.
Вскоре кровь перелилась через край сложенных вместе ладоней и стала заливать мой белоснежный передник. Мне следовало бы запрокинуть голову, но вместо этого я всё сильнее наклонялся вперед. Артур видел, что со мной происходит, но ничего не мог поделать. Мы только надеялись, что никто не заметит меня и не станет задавать вопросы.
Наконец кровь закончилась. Я убрал руки от лица, мы покинули мечеть. Артур куда-то исчез, а я стал бродить по улицам в поисках воды и зеркала. Зеркало наконец нашлось. В нем я увидел, что вовсе не ужасающе кровав, как мне казалось. На лице и руках следов крови вообще не было, они только покрывали бурыми пятнами платье. Как будто я его надел уже испачканным на чистое тело.
Потом в толпе мне снова привиделась Малика (пожалуй, это была она, а не Султан), но она очень настойчиво отворачивалась, как ни пытался я заглянуть ей в лицо. Наконец я понял, что она обижена за мое переодевание. Я оскорбил ее религию, хоть и не шутки ради. Пока я искал слова, чтобы извиниться, до меня дошло, что кровотечение тоже было следствием переодевания: бога не обманешь, причем любого бога.
