БЛОКАДА... Слово жуткое какое... Костлявый ад и голод в нём слышны.
Будь проклят тот, кто это всё устроил, не смог договориться по-простому:
Чтоб без смертей, без крови... без войны! Мой муж, майор, едва успел собраться
Уже машина ждёт его внизу. Девчонкам от отца не оторваться...
А младшенькая положила зайца: "Чтоб не скучал! Далёко повезут!"
А я - поверишь, Таня, - ни слезины! Как истукан, застыла у окна.
К груди прижала кошака, Максима, и затвердела. Стала как машина.
Война, ну что поделаешь, - война!
Потом с эвакуацией тянули, потом - уже под Гатчиной бои...
Завод живёт: нужны снаряды, пули! И лето, осень - мигом промелькнули...
Ох, бедные девчоночки мои! Они ведь, Танька, знаешь - ленинградки!
В чём держится душа... а в дом войдёшь: - "Ну, как дела?" - "Всё, мамочка, в порядке!
Вот: я для Даши сделала тетрадки, играли в школу..." а в ручонках - дрожь.
Мне, Таня, на заводе легче было: похлёбку выдавали на обед.
Там не до мыслей горьких да унылых, ты механизм, животное, кобыла,
И адская работа - словно бред...
Мне наша повариха, тётя Маша, в горсть крошек набирала... А потом
Бежишь домой: как там мои бедняжки? Заварят крошки кипяточком в чашке -
И завсегда поделятся с котом. так вот, Танюшка... Про кота, Максима.
На целый дом - а в доме сто квартир (Жильцов-то меньше) - из котов один он.
Других поели... Это - объяснимо, быть может, коль с ума сошёл весь мир.
Соседка Галка всё пилила, сучка: "ты дура! Ведь по дому ходит зверь!
Глянь на девчонок! Будто спички - ручки! Помог бы им сейчас мясной-то супчик..."
А я - крючок покрепче вбила в дверь.
Но становилось горше... Холоднее... Не спрячешься, коль в дом стучится смерть!
А старшенькая месяц как болеет и, забываясь, шепчет: поскорее...
Я больше, мама, не могу терпеть... Что тут со мною сделалось - не знаю.
На кухню я метнулась за ножом. ведь я же баба, в сущности, не злая,
А словно бес вселился... Как могла я?! Взяла кота: Максимушка, пойдём!
Он, несмышлёный, ластится, мурлычет. спустились мы к помойке во дворе.
Как жуткий сон всё вспоминаю нынче, а ведь кому-то это, Тань, привычно -
Скотину резать в супчик детворе.
Спустила с рук... Бежал бы ты, котишка, уж я бы за тобой не погналась...
И вдруг гляжу - а он не кот! Мальчишка..."Голодный бред"?! Ну это, Танька, слишком!
Ещё скажи похлеще: напилась! Трезва, в своём уме... А мальчик - вот он.
Косая чёлка, грустный взгляд такой... В рубашечке, на голове пилотка...
Запомнились сапожки отчего-то: оранжевые, новые - зимой!
Он словно понимал. И не спасался. Не убегал. Пощады не просил.
Прищурюсь - кот. Глаза открою - мальчик. ... я, Танька, пореву. что было дальше -
Рассказывать без слёз не хватит сил!
Ох, как я нож-то, дура, запустила! За дровяник! В сугроб! Чтоб сгнил навек!
Как я Максимку на руки схватила, ревела как! Прощения просила!
Как будто он не кот, а человек! Не чуя ног, домой взлетела птицей
(Ползёшь, бывало, вверх по полчаса), котишка крепко в воротник вцепился,
И слышу - что-то без меня творится: в квартире смех, чужие голоса!
И старшая выходит - в синем платье, причёсана: мол, гости! Принимай!
Вот, прямо с фронта - лейтенант Арапов, привёз посылку и письмо от папы.
Я, мам, пойду на кухню - ставить чай!
Как будто не болела... Что за чудо?! ... Посылка эта нас тогда спасла.
Как выжили мы, говорить не буду, да и сама ты знаешь: было трудно...
Но Женька в школу осенью пошла! Там хлеба с чаем малышне давали,
Кусочек невеликий, граммов сто. весной в саду пришкольном лук сажали...
...А Галку-то, соседку, расстреляли. но только, Тань, я не скажу, за что.
Дорога Жизни стала нам спасеньем: все нормы сразу выросли! К тому ж
К нам, демобилизован по раненью, и аккурат ко Дню Освобожденья
В сорок четвёртом возвратился муж.
А кот что учудил! - к его шинели прилип - смогли насилу оторвать!
Сергей мне прошептал: спасибо, Неля... войны осталось - без году неделя,
А впятером нам легче воевать! ... Вот девять лет прошло - а я всё помню.
Котишка наш, представь, уже седой - но крысолов отменный, безусловно!
А по весне устраивает войны и кошек... это... прям как молодой!
А вот и он! Явился, полосатый! Матёрый зверь - ведь довелось ему
Всех пережить - тех нЕлюдей усатых, которые - век не прощу проклятых! -
Устроили блокаду и войну.
Да не мяучь, как маленький котёнок! Опять Максиму не даёшь поспать.
Ну что, доволен? - разбудил ребёнка! Танюш, подай-ка мне вон те пелёнки...
Родить решилась, дура, в тридцать пять!..
Елена Заостровцева
Коты блокадного Ленинграда..
| |
|
|
|
|
|
|
|