Весна - она же Аманда Моррис и Анна Савина.

Бывает, что не спится… и не спишь…
Потом встаёшь, идёшь гулять с собакой.
А ночь-то…ночь (!)…какая ночь, однако, —
капелью так и шпарит с мокрых крыш.

И хочется вдохнуть в себя весь мир.
Но кашель, чёрт (!) — и воспаленье лёгких.
Я так была уверена на вдохе,
а выдох вот сомненья зародил.

Нет, надо… надо…надо (!) выдыхать —
выдавливать из памяти, из сердца
всех тех, кому отныне там не место,
всех тех, кого так будет не хватать…

Забыть на век — и жесты, и слова,
родные, удивительные лица…
Уж если не забыть… то хоть забыться —
всего на час… а лучше бы — на два.

А после чем заполнить эту брешь? -
спасительно-банальным никотином?
И вот уже плывут колечки дыма
в тумане, что так холоден и свеж…

На клумбе проседает талый снег.
Я тоже незаметно оседаю —
по стеночке… по стеночке… по краю…
И тушь стекает струйкой из-под век.

Присела на ступенях и молчу…
Мой пёс уткнулся ласково в колени.
И, кажется, что он меня жалеет,
а я ему по-своему плачу

движением озябших, добрых рук
то уши глажу ласково, то шею…
Он задрожал… расслабился… и млеет —
мой самый-самый… самый верный друг…

…

Бывает, что не спится… и не спишь…
Потом встаёшь, идёшь гулять с собакой.
А ночь-то…ночь (!)…какая ночь, однако…
Жаль, нам пора… Пора домой, малыш


© Copyright: Весна

Из тварей парных искала равных —
по снам… по голосу… по плечу.
Срастаясь ранами —
…зло и рвано
с любым, кто мог бы держать удары
под шквальным натиском нежных чувств.

Когда бумажные эскадрильи,
надрывно воя, неслись лоб в лоб.
Ломая рифмы,
…сжигая крылья,
в нас истребители говорили
…под шелест неба и рёв винтов.

А Ветру было светло и вольно
…в строке ликующей, продувной.
Он верил искренне:
«Ей не больно —
шальной, отвязанной, малахольной…»
И рвался бешено в ближний бой.
…
Он думал, сука:
…"Она из стали…
Ей равно пофиг огонь и ржа"
Сбивал обшивку… и жалил… жалил,
не замечая, как под эмалью
…уже дымилась её душа.

Сойдя на шёпот,
…срывалась в штопор —
азартно… весело… мордой в снег…
Не надо штопать.
Забей!
Ну, что ты…
Она ж машина… не человек…

Оставь автограф на фюзеляже,
царапнув ржавым большим гвоздём.
И ты прозреешь,
и вспомнишь даже,
что самолётик-то был бумажным,
…но шёл на равных с тобой вдвоём.

Они шутили, идя на принцип —
…смешная девочка и Огонь.
Но бой окончен.
И дым сгустился,
как только гордость бумажной птицы
небрежно смяла твоя ладонь.


© Аманда Моррис

этих женщин снимаешь с кожей –
с отпечатками пальцев…. губ….
не сумеешь –
себе дороже,
станешь старше, она – моложе…
этих женщин казнят….. итожат,
обнуляют в себе и жгут….
……………….
их вбирает огромный космос –
уязвлённый,
ревнивый бог…
сам отныне им треплет косы,
позволяя светло и босо
уходить к облакам и звёздам
в лабиринты ночных дорог…
………………….
этих женщин не станет меньше,
если станет –
то на одну…
мир не даст ощутимых трещин,
/кроме той, что в душе, конечно/
ход вещей неизменен:
вещи
объявляют тебе войну…
………………
телефоны, холсты, газеты
немотой обжигают слух,
на молчанье снимая вето,
словно кожицу с тонких веток -
обнажают в тебе поэта,
небесам выпуская дух
………..
нереальным, волшебным снегом,
что ложится в строку,
как дым,
пишет пО небу тонким мелом -
стих становится белым-белым,
чтоб отныне ты просто пел им –
этим женщинам
роковым…



© Copyright: Аманда Моррис, 2011

Что же ты думал:
разрыв - это просто блеф?
Если я рву — то я рву…
И не стОит штопать…
Твой самолет, не набрал высоты, взлетев…
или набрал лишь за тем,
чтоб сорваться в штопор…
Ухнуло… грохнуло…ахнуло в сердце так…
И до сих пор ещё Небо дрожит от взрыва…
Знаешь ли,
поздно выбрасывать белый флаг,
после того, как снесло…
обожгло…
накрыло…
Рвать — это, значит, выдёргивать провода
голой рукой
из растерзанной в кровь грудины,
или смотреть, как врывается кровь-вода
в узкое жерло пробитой души-плотины —
как она хлещет из взорванных кем-то пор…
В сердце пробоина:
ты истекаешь мною…
Я покидаю тебя навсегда — без ссор
и без прощаний…
Но знаешь - какой ценою?
…
Ты ещё долго будешь кричать во сне…
Выть на луну
под наплывом фантомных болей:
будет, казаться, что я до сих пор в тебе…
Мёртвое сердце,
а мается, как живое…
Будешь искать мой знакомый и светлый след —
в шумной толпе, ожидая увидеть снова
маленький, лёгкий, до боли родной силуэт…
Ждать моих писем…
но снова… ни слова… ни слова…
…
Только вот слушай… сегодня такая ночь!!!
Воздух хмельной…
и невольно в нём тонешь… тонешь…
Липы цветут…
а на улице тёплый дождь —
точно такой же, как в прошлом июне…
Помнишь? -)

© Аманда Моррис

Он был игрок.
Почти, как шахматист,
пять партий затевал одновременно.
Банальные, привычные манеВры:
элегии… стихи…
цветы / с курьером! /
Но бабы… бабы, суки, не велись —
…
/ ни танечки… ни манечки… ни стервы… /
…

Досадно, да…
Игрок теряет нюх?
А, может быть, Фортуна оборзела?
Хотя, цветы… цветы уже полдела.
Чем вычурней букет — тем ближе к телу.
/ романтика прельщает даже шлюх /
…
А цвет?
Пурпурный… красный… / но не белый /
…

Цвет святости останется Весне —
без пошлости смешных кровопролитий.
Как кукольник, он дёргает за нити —
и тёти рефлексируют, простите,
и сладко улыбаются во сне…
…
А он заходит в Google… или в Twitter.

…
И вновь плетёт цветные кружева,
заученных, простейших комбинаций,
в которые вот-вот должна попасться
хотя б одна из трёх прекрасных Граций —
тут, главное, не спутать имена.
…
И чистеньким на выходе остаться…
…

До жути предсказуемый финал.
Все партии похожи друг на друга.
Подобие игры… или досуга…
Заученно,
заМученно — по кругу…
И хочется воскликнуть: «Не устал?»
…
«Устал…а ты как думала, подруга?»
…

А ты ему в ответ:
- Ну, ё-моё!
Цейтнот? Передохнул бы, трудоголик!
Смени игру.
Я крест черчу. Ты — нолик.
А шахматы, как видно, — не твоё…
…
В них слишком много истины… и боли…

…
Они не терпят фальши — это факт.
Навеки уясни себе, гроссмейстер:
ни пошлости… ни подлости… ни спеси
Фортуна не простит — и не надейся.
Любовь не разыграешь.
…
…Шах…и мат…


© Аманда Моррис

эти, которым уже за тридцать –
дяди в отглаженных пиджаках,
в принципе лохи,
но те же принцы
рядом с принцессами на бобах…
в детстве их, видно, не-до-лас-кали,
не-до- лю-били..
бывает….пусть…
жизнь наверстает - долюбит в спальнях -
вылижет,
выжрет, войдя во вкус…
нежные девочки – те же мамы,
так же отзывчивы и мягки,
так же изысканно моют рамы
и подставляют губам соски,
выросшим мальчикам
смотрят в глазки –
этим, которым за тридцать лет,
предпочитая невинной сказке
на ночь хороший такой минет…
дяденькам нравится быть дидятей
и обкончавшись, пускать слюну
грустною байкой
о строгом тяте,
ставя невольно ему в вину
личные слабости и просчёты
/Фрейд, усмехаясь, глядит в окно/
мальчик с папашею сводит счёты,
только вот девочке всё равно –
кем не-до-лю-блен
и кем обижен
в детстве её ненаглядный принц…
девочка выросла – и не выжать
жалостью слёзок с её ресниц…
смотрит с усмешкою зло и косо:
« а не пошёл бы ты, милый, нах?» -
секс – это, в общем, игра для взрослых..
ну, а для мальчиков – просто трах…


© Copyright: Аманда Моррис, 2010

Она непотопляема.
Жестока.
Легко ломает мальчиков и сны.
Ей более понятен Уильям Оккам,
чьи принципы убийственно верны.
…………..
Встаёт. Срезает прошлое.
Уходит.
Бросает. Опечатывает. Рвёт.
Напрасно кто-то высек: "Всё проходит.."
Она принципиально не пройдёт.
…………….
Как оспа...
Проигравший в этой битве,
рубцами изувеченный эстет,
тебе остался Оккам -
тонкой бритвой
сводящий всю эстетику на нет.
…………..
Срезающий коросты
/по живому/
привычно обнажая чью-то суть..
Строка обезображена до стона,
но этикой спасётся как-нибудь…
……………
Всё лишнее отсеется,
истлеет…
Всё чуждое
сравнится с шелухой.
Любовь так изумительно болеет
хоть оспой, хоть проказой, хоть чумой…
……………..
Страдает.
Превентивно хлещет вермут.
Но каждый,
кто в душе оставил след,
отныне будет с нежностью отвергнут.
Ни с горя.
Ни со зла.
…………….
И м м у н и т е т.

Аманда Моррис

так бывает, что жизнь – лишь видимость….
ангел шепчет на ушко вкрадчиво:
- я убил тебя - не обиделась?
- нет, ну что ты…..расслабься…..мальчик мой…
мне к лицу этот траур – веришь ли?
лёгкий шёлк на плечах приспущенный,
я и в чёрном останусь вешнею –
колдовской, роковой, распущенной…
прикоснись ко мне - мёртвой, каменной –
обожжёшься, как прежде….. выгоришь….
я и в смерти осталась пламенем -
это наш обоюдный выигрыш.
я сжигаю теперь осознанно.
если плавлю – то только золото,
а слова – не плетьми, не розгами,
и не обухом…и не молотом.
растоплю запредельной нежностью,
рассеку – по привычке надвое.
я пришла к тебе – неизбежностью,
не спросив никого: «а надо ли?»
и звучат во мне тоньше тонкого
струны тихие, струны вещие.
я останусь в тебе, далёкий мой,
до конца не испитой женщиной –
до конца непонятной истиной,
что мерцает на самом донышке,
но её ни разлить, ни выплеснуть.
не печалься о ней, хороший мой.

Автор Аманда Моррис

колючее
Аманда Моррис
В известных традициях дико-о-бразов
мы делаем ЭТО  с тобой осторожно.
Когда ты берёшь меня…
нежно…
Не сразу…
И так аккуратно, как только возможно.
Снимая с души за иголкой иголку -
раздоров, обид и иных разногласий.
Чтоб  не было больно,
чтоб не было  колко
входить поступательно в тёплое Счастье.
………
Словами меня раздевая до дрожи,
дыханием греешь озябшие ручки.
И ждёшь, что  родной, ощетиненный ёжик
внезапно оттает
…………и спрячет колючки.
А  ёжик ершится и тянет резину -
свивает клубком непокорную душу.
Руке подставляет колючую спину.
Но ты подбираешься к тёплому  брюшку.
Касаешься нежно каскада  иголок,
так преданно раня об острое пальцы.
Устойчив к внезапным  капризам
и к боли….
…………..всё ждёшь, 
что вот-вот  я начну раскрываться….
…………….
И чудо свершилось… не с кем-нибудь…
Снами….
Я больше не ёжик, а  маленький кактус,
что тянется к свету, дрожа лепестками
………………живого бутона…
Тянусь.  
Раскрываюсь.
Цветком вожделенным -
…………… горячим, кровавым…
Без лат…..без иголок….. и даже  без кожи.
Ты входишь в меня, как в раскрытую рану.
И делаешь  ЭТО  весьма  осторожно.

 выбор
Аманда Моррис
Я говорю:
полегче на поворотах,
чтоб ни в делах, ни в мыслях не заносило.
Войны приходят -
/ к радости патриотов /
«ветхозаветно» травят «на силу - силу».
Чтоб затрещали кости…… хребты…….
суставы.
Время «благих намерений» / двусторонних /
Те и другие в общем и целом - правы.
Но в результате - тех и других хоронят.
……………..
Значит, какой-то сбой в этой милой схеме.
Сказано мудрыми:
……………мол, « по плодам судите »
Снова сгустился мрак, оживая тенью
Змея войны, что редко бывает сытым.
Монстры всеядны -
жрут и мужчин, и женщин,
не разбирая пола, чинов и наций.
Так в сорок первом рот разевали печи,
и обезумев,
жадно давились мясом.
Чтоб миллионы русских, болгар, евреев
стали на выходе, как никогда, едины.
Смерть беспощадна,
……………….но примирить сумеет
всех несогласных - выхлопом пепла…
дыма…
И уравняет быстренько «наших», «ваших» -
в миг пропустив сквозь общую мясорубку,
а многоликость станет обычным фаршем.
Всё повторяется.
Время - взывать к рассудку.
………………
Но не политиков
/ эти банально - слепы /
У Провиденья в общем свои резоны.
Войны приходят, чтобы кормить поэтов
сильным, правдивым, чистым, горячим
Словом.
Чтобы в идейном пламени патриоты
не поддавались лозунгам «брат на брата».
Кто-то собой закроет детей / и дзоты /
Кто-то свинцовость выблюет автоматом.
Кто-то, рискуя жизнью, спасёт другого.
Или приветит пулей / бездушный киборг /
Слушать приказы дьявола или Бога
здесь ключевое,
главное слово - ВЫБОР.
…………..
Так что, герой,
полегче на поворотах.
Трижды подумай - после стреляй в другого
-
залпом - из автомата…..из миномёта…
Не забывая: можно убить и Словом.
© Copyright: Аманда Моррис , 2014