Мускусный запах – запах колдовства
на жилках вдоль твоей лебяжьей шеи... 
ты та, кто может подобрать слова,
и та, кто всё без слов понять умеет…

Ты та, к кому до дуриков привык,
ты – грань между простым и невозможным,
пусть пафосно звучит, но ты - тот миг, 
как в песне, между будущим и прошлым…

Ты та, с кем я - до гробовой готов...
la femme fatalе… mon dieu… мечта поэта...
ты – половина всех моих стихов
и вдвое больше стоящих сюжетов… 

Мне лишь с тобой на всё хватает сил...
пусть чешут языки, что не святая... 
я - та тетёха, кто тебе простил
всё то, за что обычно не прощают... 

Павел Покровский

Глаза бедовые… зелёные глаза… 
в раскосом омуте – нет ни конца ни края…
гони к чертям меня… но дай хоть полчаса...
пока я душу как манатки собираю…

Ты сушишь волосы... а я влюбляюсь вдрызг…
полпачки Винстона - и хмель исчез куда-то…
ты мило куксишься и смотришь сверху вниз, 
а я блефую как на фотке из Хургады...

Мобильник вякает, что нам давно пора...
ты мне угукаешь, что кошке - кнут как пряник...
а я пилю себя, что завяжу с утра
курить как грузчик и звонить тебе по пьяни...

Павел Покровский

Ну вот и всё…
и я опять не при делах...
и дождь втопил в каком-то сучьем кураже...
и эта ночь
перекусила удила,
разбарагозив всё, что есть в моей душе…

Ну вот и всё...
и водка мягче, чем компот…
есть повод взвыть под «белый лебедь на пруду»…
все разошлись…
и лапа с гонором не ждёт… 
лишь я один, как дуремар, чего-то жду…

Ну вот и всё…
и я как будто бы влюблён
в её парфюм и васильки общажных стен…
всё как в кино…
жаль - доступ в душу разрешён 
на ширину её раздвинутых колен…

Ну вот всё…
и вместо Винстона - Дукат…
и чмо в ларьке хамит, что нечем разменять… 
и сучий дождь...
Господь умеет сделать так,
чтоб ты впустую не скулил "помилуй мя"…

Давай поговорим о нас,
о том, что март – почти весна,
у этих откровенных глаз
большой талант – сводить с ума…

Они как будто влюблены,
но не расскажут ничего,
я слишком долго ждал весны
и появленья твоего…

В душе как будто тишь и гладь,
и чёрт поймёшь - в чём западня,
ну кто сказал, что мне плевать –
с кем ты моталась без меня…

В потёмках мартовских ночей,
как и в тебе, не видно дна,
с твоим талантом быть ничьей
ты не умеешь быть одна…

Зелёный омут глаз твоих
и тихий голос с хрипотцой,
ты можешь выносить святых,
но не умеешь быть святой…

Ты можешь напоить в умат,
ты можешь быть такой, как все,
но жизнь – сложней, чем этот март,
чтоб ты осталась насовсем…

Ты не думай... я тобой переболел... 
так уж вышло, что ослабла западня... 
жизнь длиннее этой линии колен,
что когда-то так запутала меня...

так уж вышло, что в дешёвой суете
я прошляпил этот чувственный оскал...
я хочу, чтоб ты была счастливей тех,
кто твою постель за душу принимал...

не жалей, что мы сыграли по нулям,
ни за что не изменяй самой себе,
передай привет знакомым кобелям,
и спасибо, что была в моей судьбе...

И снова жизнь глупей, чем воровство...
и снова сучий дождь стоит стеной...
я так хочу, чтоб не было его,
я так хочу, чтоб ты была со мной... 

дежурный пафос телефонных фраз,
я знаю всё до точки, наизусть,
мне безразлично - с кем ты там сейчас,
скажи куда - и я к тебе примчусь...

возьму вина, возьму махровых роз,
закутаю тебя в любимый плед
и буду слушать долго и всерьёз
про маму, вечер встречи и Пхукет...

напьюсь бездонной синью сентября,
хватая воздух пересохшим ртом,
и буду долго приходить в себя,
сравнив тебя с напалмом и крестом...

не так уж важно - кто из нас честней,
что мы сейчас до жути далеки,
что выбравшись из под чужих локтей,
не успеваешь на мои звонки...

скажи куда и снова дай мне шанс 
поверить в чушь, что не схожу с ума...
ведь я в тебе запутался сейчас
чуть больше и больней, чем ты сама...

Март в твоих глазах синее-синего,
даже если дождь канючит с крыш,
солнце ты моё необъяснимое,
как понять – о чём ты так молчишь…

То молчим, то душу пачкой комкаем,
заводя полночный разговор, 
горе ты моё кисейно-тонкое,
что ж тебе не спится до сих пор…

С этой синевою неразгаданной 
каждый день - то вверх, то резко вниз, 
тот, кто до меня тебя укладывал, 
дико ненавидит эту жизнь... 

За окном то вьюга, то распутица,
глупая шальная кутерьма,
как понять – куда и кем он крутится –
мир, где так легко сойти с ума 

оттого, что жизнь чуть ярче кажется - 
с этой неспокойной синевой…
спи и пусть к чертям собачьим катится
всё, что было в ней до нас с тобой…