23 ОКТЯБРЯ 2003 года 

Мы с Верой Г. обсуждали детали поездки в монастырь к Святому Севостьяну в Караганду. Вдруг брат Николаус сообщил не совсем приятную для меня новость - братик Зенап уходит домой, а вместо него прибудет для помощи Кенмену и для меня новый Хранитель со Звеги. Я понимаю, что на Земле трудно жить инопланетянину, но я настолько привыкла к нему, что сегодня целый день страдаю от предстоящей разлуки; а может, это наше с ним родство сказывается, - ведь от мысли о том, что Николаус может улететь домой насовсем, у меня тоски не появилось. Для меня расставание с Зенапом словно отрывание кусочка тела - болит заранее. 

Сегодня с ним говорила несколько раз. Зенап говорит, что здесь он многому научился, есть с чем вернуться на Звегу. Начнёт работать Целителем - многих надо очистить от грязных энергий, накопленных за годы Беды, научить народ самоисцелению. Надо организовать школы и т.д. 

Вспоминаю, как растерянному на чужой планете братику создала уголок природы с водопадиком - он издавал журчащие звуки, напоминающие говорливые водопады нашего с ним инопланетного детства. Создала небольшой водоём с рыбками. Зенапу нравилось смотреть на них, изучать их, он даже голову опускал под воду или руку и играл с земными рыбками. Как-то раз я за ним наблюдала, когда он занимался с большой рыбкой красного цвета. Рыбка схватила Зенапа за палец и он так поспешно отдёрнул руку, что мне стало смешно от его реакции. Зенап потом долго приставал ко мне с вопросом, почему это считается смешным. Как я ни старалась объяснить, братик так и не понял. Потом сам себе объяснил, что когда мы на Звеге падали со скал в воду, дельфины тоже над нами мокрыми подшучивали. Пришлось и мне удовлетвориться этим объяснением. 

Для меня был смешным и способ его изучения наших книг: он просто садился на шкаф с книгами и молча сидел некоторое время. Говорил, что ему не обязательно их открывать, достаточно подержать в руках или настроиться на любую из них. Я только улыбалась, стараясь не засмеяться вслух, - смешно было видеть трёхметровую "птичку" на шкафу. 

Как-то утром, проснувшись, увидела братика сидящим напротив меня на полу. Его немаленький рост не позволял беседовать со мной на равных и ему приходилась садиться. В этот раз его гребень то поднимался, то опускался, что означало волнение или удивление. Я спросила, что его взволновало или удивило во мне? Глазищи его и так огромные, стали ещё больше. Зенап ответил, что хотел изучить строение моего женского тела, ему очень трудно понять, что я уже не Дейнап, а как сестра - амазонка. На мой вопрос, чем я отличаюсь в строении тела от сестёр, он ответил, что мало чем, только время размножения у них отличается. 

В последний день я много плакала, что тоже очень удивило братика. Он считал, что слёзы даны нам для исцеления и не стоит проливать драгоценную жидкость зря. Мне пришлось объяснить, что его отлёт для меня, как потеря, а это очень больно. Наверное, этот ответ удовлетворил его, Зенап больше не мешал мне плакать. По случаю очередного наплыва тоски написала братику: 

Пятничным вечером третьего июля, 
третьего года и летней порой, 
брат мой любимый, в присутствии Господа 
встретились мы, наконец-то, с тобой. 

Вечером этим тяжёлой работою 
мне заниматься с друзьями пришлось. 
Нашу Планету родную, но чёрную 
мне ото зла излечить довелось. 

В центре планеты то зло угнездилось 
и собиралось под знаком Беды 
Душу Планеты пленить, уничтожить 
или размножить Беды той плоды. 

Рядом с планетой врата приоткрылись 
в чёрную бездну, что чёрной дырой 
виделась мне. Допустить не хотелось 
этой беды мне вечерней порой. 

По разрешению Господа нашего 
битву я с монстром вести начала. 
Катя и Надя мне дали энергию, 
чтоб удержаться в той битве могла. 

Кокон привиделся мне, где спелёнутой 
бабочкой связанной, - еле жива, - 
грязью замаранной - свет угасающий - 
Душу Планеты под вирусом Зла. 

Битву почувствовав, Силу незримую, 
Зло мне навстречу рванулось, неся 
образ угрозы, веками отравленный, 
видом своим мою Силу гася. 

Только ведь тем, кто воспитан был сказками 
или фантастикой, фильмами тож, - 
воинский дух не давал устрашиться нам, 
да и Господь подсказал:"Уничтожь!". 

Силой Огня, Фиолетовым Пламенем 
(даже Господним Огнём не пришлось), 
только однажды легонько ударила - 
преображение Зла началось: 

сила могучая, что устрашающе 
зубы огромные мне показав, 
вдруг превратилась в громадного вируса, 
зубы - иголки в себя повтыкав. 

И как цепная реакция Пламени 
стала работать сама на себя,- 
вот и сгорел этот вирус, распался он. 
Бабочку вижу, жалея, любя. 

Кокон обжечь мне пришлось, 
чтоб прошёл трансформацию, 
чтобы раскрылся. Планетной Душе 
я послала о Любви информацию. 

Кокон расслабился, путы разорваны, 
куколка - бабочка жизнь обрела. 
Сердце духовное вновь заработало 
и засветилась. И силы нашла. 

Женщина - бабочка крыльями слабыми 
чуть помахала, в них искра зажглась. 
И закружилась, затанцевала: с ней 
новая Эра для нас началась. 

Позатянулась дыра рядом чёрная 
возле Планеты, что звалась Бедой. 
Стала Планетой Любви, что отрадно мне. 
Родина в Космосе стала другой. 

Брата прислали родители дальние. 
Только не рад был, увидев во мне 
вовсе не ангельской расы и более - 
даже не брата, совсем не в огне... 

Братик любимый, вчера новость тёмную 
мне сообщил Николаус - наш брат, 
что возвращаешься ты, что так надобно, 
чтобы вернулся мой братик назад. 

Я понимаю, тебя наша Родина 
ждёт обновлённого, знаньями полного, 
ждёт и семья, для работы готового, 
так же любимого, так же свободного. 

Слёзы мои ты прими чистым дождиком 
и унеси их на Родину светлую. 
Я отдаю тебе Сердце лучистое, 
Силу Любви (и тоску межпланетную). 


Зенап не понял моих эмоций, но взял с собой мою "Балладу о брате".