Игра на троих: Крестики-нолики-единички. Снова придумала игру на троих)) Когда-то в 2016 го...
Учение о реинкарнации. Арийская версия (книга) - (0)Учение о реинкарнации. Арийская версия (книга) Сегодня у писателя Константина Михайлова...
Чей язык самый вокальный в мире? - (0)Чей язык самый вокальный в мире? В силу артикуляционно-физиологических причин в языках мира...
О Страже порога. (по Р.Штайнеру) - (0)О Страже порога.Об опасности медитаций Прохождение врат элементарного мира может произойти и бе...
Архетип моста - (0)Мосты «…Мы простимся на мосту» Яков Полонский Мост - один из самых красивых ...
Пётр I и масоны |
Пётр I и масоны
|
На примере развития масонства в России мы можем наиболее ярко познакомится с их грязными способами продвижения к еще более грязным целям. Поскольку эти способы и цели по сути своей остались неизменны и по сей день, то, проведя определенные исторические параллели, мы можем понять направленность и характер их деятельности в наши дни.
Первые масонские ложи возникли в России после возвращения Петра из Европы. С масонами встречался и сам Петр и Б. П. Шереметьев.
По возвращении в Москву 10 февраля 1699 года Шереметев представился царю на банкете у Лефорта, убравшись в немецкое платье и имея на себе мальтийский крест. От царя он получил "милость превысокую". Царь поздравил его с Мальтийской Кавалерией, позволил ему всегда носить на себе этот крест, и затем состоялся указ, чтобы Шереметев писался в своих титулах "Мальтийским Свидетельствованным Кавалером".
Известный Пыпин в своем исследовании "Русское масонство" пишет, что
Вот почему имя Петра пользовалось таким почитанием в русских масонских ложах, существовавших в 18 веке. Вот почему они распевали на своих сборищах "Песнь Петру Великому", написанную Державиным. И вот почему его так любят масоны современные. Вот почему масон Церетели при поддержке масона Лужкова поставил ему памятник, уродующий Москву.
По указанию того же Вернадского, среди рукописей масона Ленского есть обрывок серой бумаги, на котором записано такое известие: "Император Петр I и Лефорт были в Голландии приняты в Тамплиеры".
В.В. Назаревский в своей книге "Из истории Москвы" сообщает:
Председательствовал на этих тайных заседаниях друг Петра Первого масон Лефорт. Петр был первым надзирателем Нептуновского общества, а архиепископ Феофан Прокопович оратором этого общества. Первый адмирал флота Апраксин, а также Брюс, Фергюссон, князь Черкасский, Голицын, Меньшиков, Шереметев и другие высокопоставленные лица были членами этого общества.
Доказать сейчас документально, что Нептуново общество было масонским и сам Петр был масоном, конечно, трудно. Но то, что он стал в значительной степени жертвой деятельности масонов, которые внушили ему мысль о необходимости превращения России в Европу, несомненно. С масонами Петр общался в немецкой слободе, встречался со многими масонами он и во время своих заграничных путешествий.
Крайний космополитизм Петра — плоды внушений со стороны масонов, встречавшихся в разное время с Петром.
Вся программа интеллигенции, сначала масонской по своему духу, а затем западнической "прогрессивной", либеральной и революционной, во всех своих чертах была сконструирована уже Петром и его идейными вдохновителями иностранцами, евреями и масонами. "Эта программа, — указывает Иванов, — сводилась к следующему: "забвение или открытая ненависть к прошлому (!). Взгляд на религию и борьба с ней, как силой реакционной и враждебной прогрессу".
Борьба за отделение Церкви от государства с церковным авторитетом, духовенством и монашеством, гонение православной Церкви. Национальное безразличие, рабское преклонение перед всем иностранным (!), сатанинская ненависть к националистам и патриотам, как "бородачам" и "черносотенцам".
Поход против самодержавия за его ограничение или свержение. Взгляд на народ, как на средство для достижения своих целей. С Петра не остается никаких связей с прошлым. Правящий класс и интеллигенция перестают быть хранителями быта. Религиозные принципы заменяются западно-европейским мировоззрением. Русские образованные классы очутились как бы в положении "не помнящих родства", а интеллигенция сделалась "наростом" на русской нации".
В главе "Эпоха Петра явилась колыбелью масонства и передовой интеллигенции", Иванов указывает: "Властители дум" русского общества получили свои познания от масонской премудрости…"
Под знаменами пятиконечной звезды прошли: Артамон Матвеев, князь В. В. Голицын, "Птенцы гнезда Петрова", Прокопович, Посошков, Татищев, Кантемир, кн. Щербатов, Сумароков, Новиков, Радищев, Грибоедов, декабристы, Герцен, Бакунин, Нечаев, либералы, радикалы, социалисты, Ленин.
…В течение двух столетий передовая интеллигенция шла под знаменем мятежа против божеских и человеческих установлений. Они шли от рационализма к пантеизму и закончили атеизмом и построением Вавилонской башни.
Коллегии, Верховный тайный совет, Конституция кн. Димитрия Голицына, проекты кн. Никиты Панина, наконец, Екатерины II, конституция гр. Строганова, план гр. Сперанского, "Правда" Пестеля, планы декабристов, утопические мечты Петрашевцев, анархизм Бакунина, гимны мировому социальному перевороту Герцена, поножовщина Нечаева и "Грабь награбленное" Ильича — все это этапы борьбы за представительную монархию, демократию, социализм и коммунизм, уничтожение русского царства, и, говоря словами В. А. Жуковского, "возвышение в достоинство совершенно свободного скотства".
Оцените же деятельность и реформы еврейского выучки и "масона номер 1"!
Петр не умел последовательно мыслить, видел только цель, разбирался лучше в частностях, чем в целом и не был способен предвидеть, какие следствия даст реализация начатого им дела. Проведенная Петром административная ломка, или, как вежливо называют историки, — реформы, по словам Ключевского, "не обнаружили ни медленно обдуманной мысли, ни созидательной сметки". То есть Петр не обладал ни одним из самых основных качеств, которые необходимы для самого заурядного правителя.
Спрашивается, как можно считать гениальным царем человека, который сам признается, что он не может управлять своими чувствами и поступками.
Предок знаменитого археолога Снегирева, Иван Савин, рассказывал, что в его присутствии Петр убил слугу палкой за то, что тот слишком медленно снял шляпу. Генералиссимусу Шеину на обеде, данном имперским послом Гвариеном, в присутствии иностранцев Петр кричал: "Я изрублю в котлеты весь твой полк, а с тебя самого сдеру кожу, начиная с ушей". У Ромодановского и Зотова, пытавшихся унять Петра, оказались тяжелые раны: у одного оказались перерубленными пальцы, у другого раны на голове.
Случаев, доказывающих, что Петр совершенно не умел владеть собой, современники приводят бесчисленное количество.
Петр I в моральном отношении стоит несравненно ниже Иоанна Грозного. Сделал шагов без всякого политического смысла он больше. Погубил людей тоже больше. Убив непреднамеренно, в состоянии запальчивости своего сына, Иоанн Грозный несколько дней в отчаянии просидел у гроба Царевича Ивана. Петр предательски нарушил данную Царевичу Алексею клятву, что он его не тронет. Предательски отдал на суд окружавшей его сволочи. Присутствовал при его пытках и преспокойно пел на панихиде по задушенному по его приказу сыну. И, тем не менее, для историков Иоанн Грозный "безумный изверг", а Петр I — "беспорочный гений"?! Вот еще один пример исторического подлога.
А вот и ответ о его причинах. После своего восшествия на престол, Петр сближается с шотланским евреем Патриком Гордоном, который ненавидел Россию и мечтал вернуться в Шотландию. Жил Гордон в Москве, только преследуя английские политические цели.
Ключевский не прав, называя Патрика Гордона "нанятой саблей". Патрик Гордон не раз вызывался английским королем Карлом II и Яковом II в Англию для докладов о своей политической деятельности в Москве и для получения дальнейших указаний о том, как ему надлежит действовать.
Патрик Гордон действовал по двум линиям: и как англичанин и как масон.
В 1690 году Петр сблизился со швейцарцем Лефортом, влияние которого на Петра было исключительно огромным. Петр попал в полную духовную кабалу к Лефорту и Патрику Гордону. Они стали для него непререкаемыми духовными авторитетами в то время, как авторитет всех русских государственных деятелей и Патриарха окончательно померк в его глазах. Петр часто начинает посещать немецкую слободу – Кокуй.
Петр вел в Кокуе образ жизни, совершенно недостойный царя с точки зрения московских традиций. Чистую жизнь в Московских дворцах Петр сменил на безобразничание в обществе сомнительных иностранцев в кабаках и публичных домах Кокуя. Поведение Петра в Кокуе и в Преображенском дворце, в который он переехал из ненавистного Кремля, ничем не напоминает нравственную, наполненную духовными интересами жизнь его отца.
В доме Лефорта, по словам современника Петра Куракина, — "началось дебошство, пьянство такое великое, что невозможно описать".
Петр не самостоятельно дошел до идеи послать все московское к черту и переделать Россию в Европу. Он только слепо следовал тем планам, которые внушили ему Патрик Гордон и Лефорт до поездки заграницу и различные европейские политические деятели, с которыми он встречался в Европе.
Политические деятели Запада, за которыми стояло еврейство, поддерживая намерения Петра насаждать на Руси европейскую культуру, поступали так, конечно, не из бескорыстного желания превратить Россию в культурное государство. Они понимали, что культурная Россия стала бы еще более опасна для воплощения еврейских планов в Европе. Они были заинтересованы в том, чтобы Петр проникся ненавистью к русским традициям и культуре. Понимали они и то, что попытки Петра насильственно превратить Россию в Европу заранее обречены на неудачу и что кроме ослабления России они ничего не дадут. Но именно это и было нужно иностранцам. Поэтому то они и старались утвердить Петра в намерении проводить реформы как можно быстрее и самым решительным образом.
Если провести определенные параллели с днем сегодняшним, то многое настолько похоже на события в России середины 80-х конца 90-х, что просто становится страшно за дальнейшую судьбу нашей страны.
В книге В. Иванова "От Петра до наших дней" мы читаем:
Петр дважды встречался с Вильгельмом III Оранским, который, по мнению историка русского масонства В. Ф. Иванова, окончательно вовлек Петра в масоны.
Чему же учился Петр на Западе и что он хотел принести в Россию?
То, какова была законность в "просвещенной и культурной" Европе, показывает деятельность саксонского судьи, наполовину еврея, Карпцофа. Он в одной только крошечной Саксонии ухитрился за свою жизнь казнить 20.000 человек. В Италии и Испании, где свирепствовала инквизиция, дело было еще хуже. Нельзя забывать, что последний случай сожжения еретика произошел в 1826 году, через сто двадцать пять лет после поездки Петра в гуманную и просвещенную Европу. Таковы были порядки в Европе, которая, по словам Ключевского, воспитывалась "без кнута и застенка" и куда Петр поехал учиться более лучшим порядкам, чем московские.
И. Солоневич нисколько не искажает исторического прошлого, когда заявляет:
Не нужно, конечно, думать, что в Москве допетровской эпохи был рай земной или, по крайней мере, манеры современного великосветского салона. Не забудем, что пытки как метод допроса не только обвиняемых, но и свидетелей, были в Европе отменены в среднем лет сто-полтораста тому назад.
Кровь и грязь были в Москве, но в Москве их было намного меньше. И Петр с той поистине петровской "чуткостью", которую ему приписывает Ключевский, привез в Москву стрелецкие казни, личное и собственноручное в них участие — до чего московские цари, даже и Грозный, никогда не опускались; привез Преображенский приказ, привез утроенную порцию смертной казни, привез тот террористический режим, на который так трогательно любят ссылаться большевики. А что он мог привезти другое?
В отношении быта Москве тоже нечему было особенно учиться. На Западе больше внимания уделяли постройке мостовых, а Московская Русь больше уделяла внимания строительству бань. На Западе больше внимания уделяли красивым камзолам и туфлям с затейливыми пряжками, а русские стремились к тому, чтобы под простыми кафтанами у них было чистое тело...
В царских палатах, в Боярской думе, в боярских домах не ставили блюдец на стол, чтобы на них желающие могли давить вшей. В Версальских дворцах такие блюдца ставили. Пышно разодетые кавалеры и дамы отправляли свои естественные потребности в коридорах роскошного Версальского дворца. В палатах Московских царей такого не водилось.
Для того чтобы не искажать исторической перспективы, нельзя ни на одно мгновение забывать о том, что западный мир, куда прибыл Петр I, был уже в значительной части безрелигиозным благодаря усилиям масонов, которые работали там над этим с 14 века.
Петр учился уже у безрелигиозного Запада, разлагавшегося под влиянием всевозможных рационалистических и материалистических идей. Вернувшись из заграницы, Петр не заезжает к жене, не останавливается во дворце, а едет прямо в дорогой своему сердцу Кокуй. Не правда ли, несколько странный поступок для русского царя?
На следующий день, во время торжественного приема в Преображенском, он уже сам начал резать боярские бороды и укорачивать боярские кафтаны. И после этого насаждения "европейской культуры" Петр возобновил следствие о бунте стрельцов, хотя стрельцы были жестоко наказаны уже и перед его отправкой заграницу.
Главой Преображенского розыскного приказа был Федор Ромодановский. "Собою видом как монстра, нравом злой тиран, превеликий нежелатель добра никому, пьян во все дни", — так характеризует один из современников этого палача. Своей невероятной жестокостью этот палач наводил ужас на всех.
Ужасы, пережитые Москвой в осенние дни 1698 года, историк С. Соловьев характеризует как время "террора". К ужасу москвичей они впервые увидели русского царя в роли жестокого палача.
Став сам к ужасу народа палачом, Петр хотел, чтобы палачами стали и придворные.
Ходили слухи, что один из стрельцов, которого пытал Петр, плюнул ему в лицо, крикнув: "Вот тебе, собачий сын, антихрист!"
30 сентября, когда был казнен 341 стрелец, Петр был, вечером на пиру, устроенном масоном Лефортом и, по свидетельству автора одних мемуаров, "оказывал себя вполне удовлетворенно и ко всем присутствующим весьма милостивым".
Многие из стрельцов были казнены по-новому, по-заморскому: их колесовали. Это была первая из "прогрессивных" реформ, примененная Петром по возвращении на родину.
"Утро стрелецкой казни, — как верно замечает в своих очерках русского масонства Иванов, — сменилось непроглядной ночью для русского народа".
За ней последовало полное уничтожение духовности, которое еще несло в себе в то время православие. Насаждая всюду европейское просвещение, Петр I боролся как со старинными обрядами языческого происхождения, так и с обрядами чисто церковными, получившими верховное благословение Патриарха. Подписав 25 января 1721 года "Духовный регламент", Петр подчиняет православную церковь государству. Одним ударом он уничтожил патриаршество, обезглавил русскую церковь, "обмирщил" русское государство, носившее до той поры религиозный облик, одним росчерком пера уничтожил все результаты национального развития в течение веков.
То, что русские императоры в течение двух столетий после Петра вели свое церковное управление в духе чистейшего безбожия, дало право видному английскому богослову Пальмеру сказать следующую фразу: "Россия теперь — империя, в которой немецкий элемент с его благородным религиозным индифферентизмом есть голова, а греческая религия привязана к этой чужой голове". Поэтому нельзя не согласиться со следующим выводом проф. Зызыкина:
Вот откуда ведет отсчет уничтожение православия, которое от Петра до нашего времени почти все правители Руси давили и довели до того жалкого состояния, которое мы видим сейчас. Уже больное изнутри до Петра, оно было окончательно растоптано и перестало быть носителем Истины. Исторические свидетельства красноречиво свидетельствуют об этом.
Монастыри не должны быть больше центрами просвещения. Петр хотел превратить монастыри в места благотворительности и общественного призрения. В монастыри посылались подкидыши, сироты, преступники, сумасшедшие, увечные солдаты, и монастыри постепенно превращались в богадельни, лазареты и воспитательные дома. Несколько женских монастырей были превращены в детские приюты, в которых воспитывались подкидыши и сироты. Поэтому неудивительно, что в наши дни в монастырях процветает разврат, гомосексуализм, обжорство и отсутствие истинной веры в то, что проповедуется.
У Петра был такой же взгляд на монашество, как и у его почитателей-большевиков.
Монашество уменьшалось и Синод опасался, чтобы оно совсем не исчезло в России. Это состояние – следствие идеи масонства о том, что никакие религии, кроме иудаизма, не нужны вовсе, и это именно то, что сейчас сделали с Тибетом, религиозным центром буддизма, китайские большевики, разумеется, при полном отсутствии активного сопротивления со стороны тибетских лидеров. Но Петр уничтожил не только духовность, но и самодержавие, заменив его европейскими принципами абсолютизма. До его прихода на трон основной принцип, по которому развивалась Российская государственность, может быть выражен в словах Юстиниана:
Петр I выводит идею своей власти не из религиозных начал, а из европейских политических идей. Это сказывается даже в его внешнем виде. Он сбрасывает парчовые одежды Московских царей и появляется всегда или в европейском камзоле, или, подобно Сталину, в военном мундире.
Эта цитата показывает извечное стремление Русского народа к духовным знаниям. А воплощение идеала этой жизни народ видел в духовно развитом правителе.
Свою идею безграничности власти царя — идею, совсем чуждую самодержавию, – Петр заимствовал у английского философа масонского толка Гоббса, одного из видных представителей так называемой школы естественного права. Влияние идей Гоббса на Петра мы можем проследить во многих случаях. В "Правде воли монаршей", сочиненной Феофаном Прокоповичем по воле Петра, теоретические основы монархии выводятся из взглядов Гоббса и Гуто Гроция и теории о договорном происхождении государства. Царь, — по мнению Ф. Прокоповича, — имеет право пользоваться всей силой власти, как ему угодно.
Петр I, как, и Гоббс, как и все другие философы их школы, ищет основы царской власти уже не в вере, не в религиозном предании, а в народной воле, передавшей власть его предкам. Такое совершенно ложное понимание идейных основ самодержавия и послужило началом той сокрушительной революции, которую Петр I провел во всех областях жизни.
Например, Ключевский дает весьма критическую оценку административным реформам Петра:
Реформированный на европейский лад государственный аппарат работал еще хуже старого. Единственно в чем он достиг успехов, так это страшное казнокрадство. Петровские администраторы вели себя, как в завоеванной стране. Ценил своих губернаторов Петр не больше, чем Сталин своих председателей облисполкомов. При каждом губернаторе были политкомиссары из гвардейцев. Ни один из губернаторов не был уверен, что завтрашний день пройдет благополучно.
Разрушив старый аппарат, Петр по существу не создал ничего толкового.
Начатая реформа не доводится до конца, как ее сменяет новая. Точная копия большевистского администрирования и современного "реформирования".
Никаких законов в эпоху Петра фактически не существовало. Указ следовал за указом. Разобраться в них не было никакой возможности. Где много временных законов, там не может существовать никакой твердой законности. Эта ситуация страшно похожа на современную ситуацию, созданную в стране Борисом Ельциным.
По определению Ключевского, "под высоким покровительством сената казнокрадство и взяточничество достигли размеров никогда небывалых прежде — разве только после". Ну чем, скажите, не эпоха ельцинско-чубайсовского кабака? Замените всюду Петра Сталиным, и вы будете иметь точную картину большевистских "реформ" в области управления. Замените его Ельциным – и получите почти точную копию нынешней действительности.
Петр учинил полный разгром всего, что было до него. Петра в этом отношении перещеголяли только одни большевики, ну и те, кто пришли к ним на смену. Он не оставил камня на камне от выработанной в течение веков русской системы управления.
Можете себе представить, какая сумятица бы получилась, если в Швеции или Германии вся местная система управления была бы в корне уничтожена, а вместо нее была бы создана выросшая в совершенно других исторических условиях русская система. А Петр сделал именно это. Петр придерживался того же принципа, что и большевики, что государство выше личности, идеи "пользы государства как высшего блага". Это совершенно противоречило исконному русскому принципу. До Петра Русь жила по "Правде Божией".
В 1717 году было учреждено 9 коллегий. Хотя президентами их считались русские, фактически все управление центральными органами перешло в руки вице-президентов — иностранцев, 80% из которых – евреи. Камер-коллегией управлял еврей барон Нирод, военной — генерал Вейде, юстиц-коллегией — еврей Бревер, иностранной коллегией — еврей Шафиров, адмиралтейскою — Крейс, коммерц-коллегией — еврей Шмидт, Берг и мануфактур-коллегией — Брюс.
Нельзя не согласиться со Львом Тихомировым, что
Учреждения Петра были фатальны для России и были бы еще вреднее, если бы оказались способными к действиям.
Петр устраивал истинно какую-то чиновничью республику, которая должна была властвовать над Россией.
Во главе этой чиновнической республики, в итоге нелепого принципа престолонаследия, введенного Петром I, в течения столетия стояли случайно оказавшиеся русскими монархами люди. Эти случайные люди были окружены стаей хищных евреев, которым не было никакого дела до России и страданий русского народа.
Из Петровских коллегий ничего, конечно, хорошего не вышло, хотя они просуществовали долго. Общий вывод Ключевского об административной деятельности Петра следующий:
От государственной деятельности Петра остался ненужный балласт, от которого долго не знали, как отделаться. Возьмем хотя бы наш центральный правительственный механизм. Ключевский блестяще доказал образцовое с точки зрения целесообразности устройство наших центральных допетровских приказов. И вот это начало, самобытно нами выработанное и искусно проведенное в жизнь, близорукий недоучка Петр рушит и заменяет заимствованным из Швеции коллегиальным устройством. Это устройство вплоть до Александра I-го или не клеится или не соблюдается, с тем, чтобы при Благословенном быть замененным министерствами, по существу ничем не отличавшимися от допетровских приказов, охаянных и разрушенных за сто лет до этого.
В начале XIX века Петровские учреждения окончательно рухнули. Уже печальная практика XVIII века постепенно свела к нулю "коллегиальный принцип". Стройная французская бюрократическая централизация, созданная Наполеоном на основе революционных идей, пленила подражательный дух Александра I. При Александре I коллегии были заменены министерствами, то есть правительство принуждено было вернуться назад к принципу единоначалия в области управления, который был проведен в Московской Руси раньше, чем в Европе.
Рассмотрим и вопрос о целесообразности создания Петром новой столицы. Очень важно помнить, что создание Северного Парадиза вдали от центра страны не есть оригинальный замысел самого Петра. И в этом случае, как во всех своих замыслах, он только реализовал иностранный замысел.
Такой же бездарной и антироссийской была и внешняя политика, проводимая не во благо нашего народа, но в угоду масонам. А якобы величайший военный гений Петра не более чем миф, заботливо культивируемый его почитателями.
Война Петра I со Швецией была самой бездарной войной в русской истории. Петр совершенно не обладал талантом полководца. Если в Смутное время, не имея правительства, Русь выгнала поляков за 6 лет, то Петр I, имея огромное превосходство в силах, воевал со Швецией 21 год. Войны Петра — это образец его бездарности как полководца. О начале Северной войны историк Ключевский пишет следующее: "Редкая война даже Россию заставала так врасплох и была так плохо обдумана и подготовлена".
Подробный исторический анализ и хронологию позорных для Петра военных компаний я опускаю, поскольку их объем был бы очень и очень обширным.
И вот такого Петра прославляли и большевики, и современные властители России. И делают это, вкладывая определенный подсознательный смысл. Смотрите, дескать, какие зверства проделывал над Русью Петр, когда он захотел завести европейские порядки. И все историки за это раболепно называют его великим. Почему же нас осуждают за жестокость? Мы ведь тоже делаем жестокости во имя блага будущих поколений. И мы тоже построим для вас, дураков, европейский парадиз на основе европейских же идей.
Трудовой режим на Петровских фабриках и заводах мало чем отличался от режима большевистских концлагерей. Работные люди надрывались над работой от зари до зари, иногда по восемнадцать часов в сутки. В рудниках работали по пояс в воде, жили впроголодь. Люди гибли сотнями от недоедания, от непосильной работы, от заразных болезней. Тех, кто протестовал против этого каторжного режима, ждало каленое железо, батоги, кандалы. Для того, чтобы превратить ненавистную ему Московию в "европейский парадиз", Петр не жалел людей. Кормили впроголодь. Один из иностранцев-современников Петра писал, что содержание русского рабочего "почти не превышало того, во что обходится содержание арестанта". Интересно, что бы запели почитатели Петра, если бы им пришлось побыть в шкуре строителей немецко-голландского парадиза, возводимого Петром.
Вспомним хотя бы, с какой безумной затратой средств и человеческих жизней строился излюбленная нелепая затея Петра — "Северный парадиз" — Петербург.
Большинство начатых грандиозных строительств Петр обычно не доводил до конца. Постройка порта в Ревеле после того, как уже была затрачена масса материалов и труда, была приостановлена. Незакончено было строительство каналов, на строительство которых согнано было кольем и дубьем тысячи крестьян со всех концов страны. Почему кончали строить, было так же непонятно, как было непонятно, для чего начинали пороть такую горячку в начале строительства.
Эпоха Петра, как и время Ленина и Сталина, как и время Горбачева-Ельцина была эпохой бесконечных и нелепых экспериментов во всех областях жизни. Петр, как и большевики, снял колокола с большинства церквей. В результате одна пушка приходилась на каждые десять солдат. Спрашивается, зачем было переливать колокола в ненужные пушки? На этот вопрос не отвечает ни один из историков-почитателей Петра. Большинство из "грандиозных" затей Петра были так же не нужны, как и большинство всех других затей Петра.
В "Истории государственного хозяйства" сообщается, что "средняя убыль населения в 1710 году сравнительно с последней Московской переписью равняется 40%".
Финансистом Петр I был не лучшим, чем создателем промышленности. Ключевский сообщает, что Петр I "понимал народную экономику по-своему: чем больше колотить овец, тем больше они дают шерсти". То есть и тут мы опять встречаемся с типично масонским методом по отношению к другим народам. Петр I совершенно расстроил финансовое положение страны. "Можно только недоумевать, — пишет Ключевский, — откуда только брались у крестьян деньги для таких платежей". У населения не оставалось денег даже на соль. Даже в Москве и в той, сообщает Ключевский, "многие ели без соли, цынжали и умирали". В числе прочих "гениальных финансовых мероприятий" был также налог на бани. Бани приходилось забывать, ибо "в среднем составе было много людей, которые не могли оплатить своих бань даже с правежа батогами". Собирались всевозможные сборы: корабельный, драгунский, уздечный, седельный, брали за погреба, бани, дубовые гробы, топоры.
Не лучше и финансовая мера Петра о выколачивании денег с помощью воинских отрядов. Ключевский характеризует ее так:
Не ручаюсь, хуже ли вели себя в завоеванной России татарские баскаки времен Батыя...
Не менее ужасной была политика в отношении основного тогда класса населения – крестьянства. Историк Ключевский определяет эту политику как "генеральную облаву на крестьянство". То же вышло и с русской культурой.
Ну как? Похоже на современность? Дело в том, что вся эта травля делалась и делается по одному, подготовленному евреями, шаблону.
До возникновения СССР ни одна из эпох русской истории не оставляет такого тяжелого, давящего впечатления, как эпоха, последовавшая вслед за смертью Петра. Никакой Европы из России, конечно, не получилось, но Россия очень мало стала походить на бывшую до Петра страну. Крестьяне превратились в рабов, высший слой общества перестал напоминать русских. Созданное Петром шляхетство разучилось даже говорить по-русски и говорило на каком-то странном жаргоне.
Представители созданного Петром шляхетства писали свои мемуары следующим языком.
Эти строки, в которых современный русский человек не может ничего понять, заимствованы историком Ключевским из мемуаров одного из наиболее образованных людей Петровской эпохи.
Из усилий Петра повысить культурный и экономический уровень современного ему русского общества ничего не получилось. Тысячи переведенных с иностранных языков книг, переведенных варварским, малопонятным слогом, продолжали лежать на складах. Их никто не хотел покупать, как никто не хочет сейчас покупать сочинений Ленина и Сталина.
|
Серия сообщений "Масонство в России":
Часть 1 - Пётр I и масоны
Часть 2 - Пётр I и масоны (окончание)
| Рубрики: | история |
| Комментировать | « Пред. запись — К дневнику — След. запись » | Страницы: [1] [Новые] |
