Вновь и вновь я обращаюсь на своём канале к популярным в нашей стране песням на русском языке, которые имеют зарубежное происхождение. За время моих изысканий в недрах истории песенной культуры накопилось несколько любопытных сюжетов о песнях, в истории которых есть польский след.

 

 

 

Какими бы исторически сложными не были отношения России и Польши, в истории стран много точек соприкосновения. В дореволюционные времена Великое Герцогство Варшавское входило в состав Российской Империи. Соответственно, судьбы многих музыкантов, живших в переломный исторический период начала XX в., оказались связаны с обоими государствами, а их наследие стало частью и русской, и польской культуры. После войны Польша входила в социалистический лагерь дружественных Советскому Союзу стран; польские артисты выступали и издавались на пластинках в нашей стране, а некоторых из них советский слушатель и вовсе считал за своих. (Например, Анну Герман). Мелодии, сочиненные польскими музыкантами, оседали в нашей стране, обрастая текстами на русском языке. В сегодняшнем материале объединены сюжеты из разных исторических эпох. 

«У самовара»

Порой зарубежный след обнаруживается в песнях, которые сидят в подкорке у нескольких поколений советских и российских слушателей, и считаются своими до мозга костей и чуть ли не народными. Например, вот эта:

«У самовара я и моя Маша, а на дворе совсем уже темно»

Судьба автора этой песни Фанни Гордон, она же при рождении Фейга Иоффе, она же Фаина Квятковская, тесно связана с нашей страной. Википедия вполне справедливо именует её «польским и советским композитором». Уроженка Российской Империи, появилась на свет в 1914 году в Ялте. Большую часть жизни прожила в СССР у берегов Невы, а покинула этот мир, когда город уже назывался Санкт-Петербургом.

 

 

 

Квятковская, Фаина Марковна (Фанни Гордон) (1914-1991) - советский и польский композитор, пианистка, автор песни "У самовара".

Но песня «У самовара» была написана ею в юном возрасте в Польше, а оригинальный текст сочинил польский поэт.

Из родного Крыма в Варшаву еврейская девочка Фейга Иоффе бежала вместе с родителями в годы гражданской войны. В Польше начала музыкальную деятельность под именем Фанни Гордон, по фамилии отчима. Мелодию в стиле фокстрот, которую мы знаем под названием «У самовара», называют её первым сочинением и датируют в разных источниках 1929 или 1931 годом. Музыку услышал друг семьи, поэт-песенник Анжей Власт, зашедший в гости к её родителям. Мелодия ему приглянулась, и у поэта быстро родился незамысловатый текст. Песня снискала популярность в Польше.

Через некоторое время автору музыки Фанни Гордон поступило предложение издать хит на пластинке в русскоязычном варианте, в расчете на эмигрантскую аудиторию. Рожденная в России и владеющая русским языком Фанни Гордон сама написала пару четверостиший. Соавтором текста выступил известный певец Петр Лещенко, он услышал первоначальную русскую версию в исполнении польского артиста Антрополина Нюмы и дописал к ней несколько катренов.

Познакомился Петр Константинович с этой песней в Риге. Композиция получила популярность на территории всей Прибалтики, а в Литве даже обзавелась национальной версией. По-литовски песня называлась «Palangos jūroj». Текст был совсем иным по содержанию. Исполнил песню Даниэлюс Дольскис, урожденный Даниил Дольский, считающийся одним из основоположников литовской эстрады.

Русская версия, дописанная и исполненная Петром Лещенко, стала популярной во многих странах, певец активно исполнял её, гастролируя по миру.

Приключения этой песни на территории Советского Союза связаны с именем Леонида Осиповича Утесова, он впервые записал её в 1934 г. и выпустил на пластинке. Песня, хоть и получила популярность, в реалиях того времени попала под запрет. Её сочли буржуазной, разлагающей советских людей.

Возрождение песни «У самовара» в нашей стране состоялось спустя 4 десятилетия, в 1975-м году, благодаря тому же Утесову. В этот раз с авторством «набедокурили». Вероятно, Леониду Осиповичу не было известно, кто на самом деле написал песню, на пластинке 30-х годов авторы не значились, а вернувшись к этой композиции в 70-х, их «взяли с потолка». Автором русского текста «назначили» Лебедева-Кумача, написавшего многие хиты 30-х годов. К тому моменту Василия Ивановича уже давно не было в живых. «Музыкальную обработку» песни приписали также уже покойному Леониду Дидерихсу. Подставных авторов для этой песни придумали, чтобы обойти цензуру.

В это время подлинный автор здравствовала и жила себе преспокойно не в Польше, а в Ленинграде под именем Фаины Марковны Квятковской. В СССР композитор переехала в 1945-м году, фамилию получила от мужа-поляка.

В конце 70-х годов её авторство песни «У самовара» было официально установлено. Лучшим исполнителем своей песни Фаина Марковна назовет Леонида Утесова.

Утомленное солнце

Когда речь заходит о советских песнях с польскими корнями, культурно подкованным людям, наверняка, вспомнится имя Ежи Петерсбурского, польского композитора еврейского происхождения, творившего в первой половине прошлого века.

 

 

 

Ежи Петерсбурский (1895-1979) - польский композитор, автор музыки песен "Синий платочек" и "Утомленное солнце".

Он был рожден в Варшаве в 1895 году, уже с четырех лет начал музицировать. В юности получил композиторское благословение знаменитого венгра Ирме Кальмана, с подачи которого и выбрал нишу эстрадной музыки. В годы Великой Отечественной войны музыка этого композитора «приживется» по обе стороны фронта, в Германии снискала популярность его «Донна Клара», а в Советском Союзе и в современной России без его музыки не обходится ни один концерт к празднику Победы. На мотив инструментальной пьесы Ежи Петерсбурского был написан знаменитый «Синий платочек» - одна из главных военных песен.

Музыка Ежи Петерсбурского дошла до советского слушателя ещё в предвоенное время. Уже в конце 30-х годов появилось произведение, которое стало, пожалуй, самой известной в нашей стране мелодией в стиле танго:

«Утомленное солнце нежно с морем прощалось»,

- с такими словами, вышедшими из-под пера Иосифа Альвека, композиция вошла в золотой фонд отечественной культуры.

Мелодия была написана Ежи Петерсбурским в 1937 году на готовые стихи. Это был совсем другой текст на польском языке. Своё творение под названием «To ostatnia niedziela» композитору принес поэт Зенон Фридвальд. Это были стихи о несчастной любви, жалобный монолог брошенного юноши, чья невеста предпочла более богатого ухажера. Петерсбурский почувствовал в тексте «хитовый потенциал», родилась песня «Последнее воскресение», которую первым в Польше запел Мечислав Фогг.

Первенство в исполнении песни «Утомленное солнце» с текстом Альвека на русском языке принадлежит ансамблю Александра Цфасмана, с солистом Павлом Михайловым. Запись датирована 1937 годом. То есть песня обрела русскую версию почти сразу же. Первоначально на пластинке композиция была выпущена с другим названием – «Расставание», но в историю вошла как «Утомленное солнце».

Мелодия Ежи Петерсбурского в СССР снискала популярность в СССР, текст Альвака – не единственный, написанный на эту мелодию. К концу 30-х годов было известно о трех разных версиях песни. Композицию с текстом «Листья падают с клена» авторства Андрея Волкова в 1938 году исполнил ансамбль Александра Рязанова.

Оригинальный польский и самый известный русский вариант «Утомленное солнце» неоднократно использовались в кинематографе разных лет, в частности, в знаменитом российском фильме с созвучным названием – «Утомленные солнцем» Никиты Михалкова. Задолго до Михалкова, ещё в 60-х, мелодия звучит в качестве главной темы в фильме «До свидания, мальчики!». Список кинолент, где использовалась эта мелодия, насчитывает полтора десятка позиций, это фильмы производства СССР, Польши и даже США («Список Шиндлера»)

Синий платочек

Об этой песне нужен отдельный подробный разговор. Совсем обойти её стороной или ограничиться упоминаниям ввиду большой значимости – некорректно. Обозначу основные вехи истории «Синего платочка».

В роковом для Польши 1939 году её автор Ежи Петерсбурский находился в городе Белостоке, который тогда перешел в состав Белорусской ССР. На русский манер польского музыканта окрестили Юрием Яковлевичем. Как раз в 1939-40 появилась инструментальная пьеса-вальс, которую оркестр Ежи Петерсбурского исполнял на гастролях по Союзу.

Весной 1940 г. на выступлении в саду «Эрмитаж» песню услышал Якоб Гольденберг, он же Яков Галицкий, и написал на эту мелодию текст о «Синем платочке». До начала войны оставался примерно год, первоначальный текст никаких «военных мотивов» не содержал. Это были просто стихи о любви. С исходным текстом Галицкого «платочек» записала Изабелла Юрьева.

В годы Великой Отечественной исходный текст подвергся многочисленным авторским и народным интерпретациям с сохранением центрального образа и некоторых строк оригинала. Один из вариантов исполнила Лидия Русланова.

Самой известной стала переработка текста лейтенантом Михаилом Максимовым, датированная 1942 годом. Именно у него появились слова: «строчит пулеметчик за синий платочек». Максимов служил военным корреспондентом в газете «В решающий бой» на Волховском фронте. Ему поручили написать отчет о выступлении Клавдии Шульженко, так состоялось знакомство Максимова с молодой певицей. По одной версии, восходящей к самому автору, Клавдия Ивановна, узнав, что он пишет стихи, попросила его сделать новый текст «Синего платочка». Другая версия изложена в книге о Шульженко авторства Вячеслава Холуева. Он рассказывает, что 22-летний лейтенант сам подошел к певице, представился и предложил свой текст. Как было дело, для нас уже не столь принципиально. Важно, что Клавдия Ивановна стала первой исполнять этот вариант текста. В том виде, который песне придали Максимов и Шульженко, она чаще всего звучит по сей день.

В первые дни войны появилось совсем другое по содержанию поэтическое произведение, которое стали исполнять на тот же музыкальный мотив Ежи Петерсбурского. Трагические события 22 июня 1941 года запечатлел в стихотворных строках поэт Борис Ковынев:

«22 июня, ровно в четыре часа,

Киев бомбили. Нам объявили, что началась война».

Вариаций «Синего платочка» существует масса. «22 июня» Бориса Ковынева называют одной из них, хотя, по большому счету, это совсем другая песня на тот же мотив.

«За далью снова будет даль»/ «Не успокоимся»

Из первой половины XX столетия переносимся во вторую, в 70-е годы. Одним из самых известных ансамблей социалистического лагеря, пользовавшихся популярностью в СССР, была польская рок-группа «Czerwone gitary» во главе с вокалистом и композитором Северином Краевским. На русский название переводится как «Красные гитары», у нас его писали на кириллице как «Червоны гитары» или «Чэрвонэ гитары». Коллектив был основан в Гданьске в 1965 году.

 

 

 

Северин Краевский - польский музыкант, композитор, певец, участник, а с 1970-го лидер группы «Czerwone gitary»

«Визитной карточкой» группы называют песню «Nie Spoczniemy». Северин Краевский положил на музыку стихотворение известной польской поэтессы Агнешки Осецкой, написанное ею в 1970 году. Песня снискала широкую популярность после исполнения на фестивале «Сопота-77».

Мелодия преодолела польские границы, на неё были написаны тексты на разных языках. В СССР на русском появилось несколько кавер-версий. Голосом Льва Павловича Барашкова зазвучала песня «За далью снова будет даль», автором текста значится Анатолий Поперечный.

Также эту песню исполняла советская и эстонская певица Анне Вески.

Другой текст, сохранивший название оригинала, написал Игорь Кохановский. Композиция «Не успокоимся» входила в репертуар вокально-инструментального ансамбля «Красные маки».

«Сядь в любой поезд»

В репертуаре той же группы «Czerwone gitary» была песня, известная в оригинале под двумя названиями – «Remedium» и «Wsiąść do pociągu». Музыку написал Северин Краевский, текст на польском языке принадлежит перу Магды Чапинской.

Эту песню следом за «Червоными гитарами» перепела их соотечественница – Марыля Родович, широко известная у советского слушателя и часто выступавшая в нашей стране. Кавер-версия на польском датируется 1978-м годом.

Она же привезла эту мелодию к нам, записав песню на русском языке.

«Сядь в любой поезд, будь ты как ветер и не заботься ты о билете»,

- с колоритным польским акцентом запела Родович.

Русская версия в исполнении полячки была издана на пластинке фирмой «Мелодия» в 1984 году. Знакомые всем советским людям слова – плод совместного творчества двух авторов – Сергея Алиханова и Александра Жигарева.

От Марыли Родович композицию подхватили советские, а следом и российские певицы.

В 1987 году «Сядь в любой поезд» прозвучала на родине мелодии. На популярном музыкальном фестивале в Сопоте с русской версией песни выступила Марина Капуро.

«Ярмарки краски» (Разноцветные ярмарки)

Марыля Родович подарила советской и российской песенной культуре ещё одну очень яркую песню, причем «подарила» чуть ли не в буквальном смысле слова. Именно такую формулировку используют многочисленные источники, рассказывающие о том, как эта композиция попала к главному исполнителю русскоязычной версии – Валерию Леонтьеву.

«Этой ярмарки краски, разноцветные маски, деревянные качели, расписные карусели»,

- распевал Валерий Яковлевич русский текст Бориса Пугалина, являющийся близким переводом польского оригинала.

Для самой Марыли Родович композиция «Kolorovi Jarmaki» - «Разноцветные ярмарки» считается одной из самых узнаваемых в репертуаре. Хотя первой исполнительницей песни она не была.

 

 

 

Польская певица Марыля Родович

Польский оригинал был впервые представлен слушателю в 1977 году в авторском исполнении композитора Януша Лясковского. Песню он написал в соавторстве с поэтом-песенником Рышардом Улицким.

К Марыле Родович песня попала почти сразу в тот же год, в её исполнении прозвучала в Сопоте.

Однажды на концерте Родович в одном из польских городов оказался советский певец Валерий Леонтьев. После выступления он пробрался за кулисы, чтобы выразить слова почтения и благодарности. Так произошло знакомство исполнителей, в результате «Ярмарки» были подарены Леонтьеву – так историю «обретения» песни рассказывает материал на фан-сайте Валерия Яковлевича.

Песня стала общим хитом для Леонтьева и Родович, они исполняли её и дуэтом.

Портрет работы Пабло Пикассо

Идея сегодняшней публикации возникла у меня во время подготовки недавней статьи о песне «Девочка в автомате», которая в 90-х прославилась в исполнении Евгения Осина, а ранее с названием «Первый лед» и музыкой О. Фельцмана входила в репертуар ВИА «Веселые ребята». В процессе подготовки мне попалась информация о популярной песне, которая объединяет Осина и «Веселых ребят», и в истории этой песни обнаружился «польский след». Она называется «Портрет работы Пабло Пикассо» и была хитом в исполнении Евгения Осина.

Известно, что многие песни в репертуаре Осина ранее уже были хорошо известны и считались дворовыми, певец извлек их из недр музыкальной культуры и возродил, сделав новые аранжировки. К «дворовым» относился и «Портрет работы Пабло Пикассо», до Осина песня исполнялась артистами разного статуса.

Пишут, что за основу своей версии Осин взял исполнение «Портрета» группой «Веселые ребята» в музыкальной обработке руководителя коллектива Павла Слободкина. Солировал Владимир Фазылов. Песня под названием "Сон" вышла в 1971 году на гибкой пластинке, но в официальной дискографии ансамбля представлена не была.

Автором русского текста значится прославленный советский азербайджанский поэт с «литературным» именем Онегин Юсифович Гаджикасимов. Из-под его пера вышли слова многих популярных у нас песен зарубежного происхождения. Гаджикасимов написал своеобразную версию текста на мотив «Дилайлы» Тома Джонса, целый пласт кавер-версий с его стихами был в репертуаре Валерия Ободзинского. Группа «Веселые ребята» также представила советскому слушателю много хитов на зарубежные мелодии.

Примечательно, что за год до «Веселых ребят», в 1970 году, песня «Портрет работы Пабло Пикассо» с теми же словами была записана на магнитофонную пленку одесским шансонье Арнольдом Берисоном, откуда он взял гаджикасимовский текст, а также для кого и когда писались русские слова «Портрета» остается не ясным.

Важно то, что исполнялась она на мотив популярной в Польше песни из репертуара Ирены Сантор. Песню для неё сочинили композитор Владислав Шпильман и поэт Казимеж Винклер. Композиция называется «Tych lat nie odda nikt», в переводе «Эти годы никто не отдаст». Содержание русского текста, как это часто бывает у Гаджикасимова, отлично от польского варианта. Песня Ирены Сантор есть в записях подписанных 1968-1969-м годом.

В сети мне попалась информация о ещё одной песне со схожей мелодией, из чего делался вывод, что музыка Шпильмана не первична и не оригинальна. Автор одного из каналов в Дзене в материале трехлетней давности поделился личными воспоминаниями о том, как он однажды приобрел пластинку малоизвестной британской рок-группы «Gun» 1968 года выпуска, на которой была издана композиция «Sad Saga Of The Boy And The Bee», её авторы - лидеры группы братья Гурвецы. Мелодия этой композиции позже была опознана в песне «Портрет работы Пабло Пикассо».

Как писал классик, кто прав, кто виноват - судить не нам. Слушайте и сравнивайте сами. К тому же временной промежуток один и тот же. Большинство источников возводят происхождение этой мелодии к Шпильману, польскому композитору интересной и трагичной судьбы, чудом выжившем в годы Холокоста. История его жизни была экранизирована, став основой сценария фильма «Пианист».

Человеческая память - вещь не вполне надежная, один утверждает, что слышал эту песню в таком-то году, другой на два года раньше, а в источниках и пластинках указана совсем другая дата, потому споры о судьбе некоторых песен не прекращаются.

Музыка не знает государственных и национальных границ и порой судьба мелодии совершает очень неожиданные кульбиты. В песенной культуре любой страны есть песни, которые давно считаются своими, хотя появились на другом конце света, что уж говорить о соседних государствах, чьи культуры неоднократно переплетались в разные исторические эпохи.

Материал написан в информационных и развлекательных целях на базе информации из открытых источников. Ввиду большого объема некоторые подробности и факты упущены.

_______________________________________________________