Также в музее экспонируется статуэтка поэта в полный рост, созданная скульптором Александром Теребеневым в 1837 году. Уникальна ее технология: она состоит из смеси измельченных минералов, называемой «бисквит».

Еще одним ценнейшим экспонатом является издание пушкинского журнала «Современника» с цензорским разрешением Крылова. Пушкинистами считается, что Александр Сергеевич лично держал его в руках – по практике того времени, экземпляр с цензорской пометкой отправлялся персонально автору и издателю.

Наталья Тишаева

«Все дивным образом переплелось
в этом булгаковско-пушкинском доме»

В ту пору, когда начинал рушиться наш Союз, на улице Кудрявской в Киеве, как бы в «ознаменование» уходящего времени, одна за другой разбирались старые жилые постройки. Разрушенные и полурастасканные, они с укором глядели своими разбитыми окнами на хозяев новой жизни. Но вот один из старожилов улицы, не выдержав такого укора, нацарапал осколком битого кирпича у порога изувеченного дома под номером 9: «Люди! В этом доме жил Михаил Булгаков!».

Оказалось, будущий великий литератор действительно жил здесь в свои детско-подростковые годы, и это спасло «литературный» дом. А вскоре в нем поселился Киевский музей А.С.Пушкина.

— Как-то к 1 апреля мы хотели устроить шутливо-ироничную выставку «Пушкин в неожиданных местах», – рассказывает нынешний директор музея Наталья ТИШАЕВА. – Например, изображение поэта можно увидеть на этикетках спичечных коробков, на конфетных обертках… Но потом подумали: Пушкин – в булгаковском доме и музей Пушкина – в Киеве… Это ведь тоже в какой-то мере – Пушкин в неожиданном месте. Недавно, ко дню рождения поэта, приезжали к нам эстонские пушкинисты, восхищались: «Мы даже не догадывались, насколько у вас здесь может быть интересно!».

— Наталья Юрьевна, но почему вдруг Пушкин в Киеве – нечто необычное?

— Не то, чтобы необычное, но «напрямую» Пушкина с Киевом действительно связывает очень немногое. Исследователи уже давно доказали, что в доме на углу улиц Грушевского и Садовой Александр Сергеевич не останавливался, хотя памятная табличка на этот счет висит там до сих пор. Остались лишь скудные сведения о том, что поэт посещал дома в районе нынешнего Дома офицеров и метро «Арсенальная», но они не сохранились. Здание же на Кудрявской досталось музею исключительно ассоциативно – лишь только потому, что оно «литературное». И слава Богу! Киевляне должны быть несказанно рады этому. С помощью художников Семена Равского и Валерия Губенко из Музея истории Киева здесь восстановлен интерьер в стиле ампир, все сделано, как видите, стильно, в духе пушкинской эпохи.

— Выбор именно этих художников – не случаен?

— Все гораздо проще: наш музей начинался с того, что непродолжительное время существовал в статусе отдела «Пушкин и декабристы» при Киевском музее Западного и Восточного искусства, а когда мы получили это здание на Кудрявской, то стали филиалом Музея истории Киева. А художники Равский и Губенко – прекрасные специалисты по созданию музейных экспозиций и выставок, поэтому и залы нашего музея выглядят так изысканно и уютно.

— А как создавалась, с чего начиналась сама коллекция киевской пушкинианы?

— Коллекцию долгие годы собирал киевский искусствовед Яков Исаакович Бердичевский. Очень известный человек в кругах антикваров и ценителей искусства, особенно – среди библиофилов. Он-то и собрал прекраснейшую коллекцию пушкинской эпохи: гравюры, книги ХIХ века… Во многих случаях эти книги с экслибрисами их бывших владельцев. Например, в нашей коллекции – личная книга Наполеона «Оперативная медицина», это подарок императору от его врача.

Или вот книга товарища Пушкина по лицею – князя Горчакова с его суперэкслибрисом…

Все это богатство Бердичевский подарил Киеву, но с условием: в городе должен быть создан музей Пушкина. Сейчас Яков Исаакович живет в Германии, а музей Пушкина, как видите, здесь, на одной из старинных улочек Киева. Мы поддерживаем связь с Бердичевским, он волнуется о своих экспонатах, часто звонит. Приезжал несколько раз, но нынче годы уже не те для поездок – ему за 80.

— Кто теперь к вам приезжает, чем пополняется экспозиция?

  Естественно, то, что досталось от Бердичевского, постоянно пополнялось и пополняется. В 90-е годы мы еще могли сами закупать часть экспонатов в антикварных лавках. Выделялись какие-то деньги. Нынче же музей пополняется только благодаря частным подаркам. У нас даже есть специальный день – День дарителя музея. Ежегодно, в феврале, приглашаем на чай всех тех, кто что-то подарил музею в течение прошедшего года. Это очень теплые, душевные вечера в кругу людей, неравнодушных к творчеству великого поэта, его наследию и времени. Ведь Пушкин – гениален и неоднозначен. Когда я пришла сюда работать, то сделала для себя вывод: все то, что мы учили о Пушкине в школе или институте, – клише, которое нужно не то, чтобы забыть, но как-то отодвинуть куда-то в уголок. Пушкин ведь намного богаче и интереснее. Поэтому пушкиниана постоянно живет и развивается.

— Хватит ли нам, сегодняшним, сил и мудрости, чтобы отодвинуть, по-вашему, клише Пушкина подальше в уголок?

— Чтобы ответить каждому для себя на этот вопрос, чтобы заново открыть для себя Пушкина, надобно окунуться в его эпоху. В чем и пытается помочь своим гостям музей. Он хоть и маленький – всего пять залов, но мы постарались показать в них все основные этапы жизненного пути поэта, вместе с ним вернуться в его время и сквозь призму веков как бы взглянуть на себя сегодняшних. Делаем это с помощью гравюр, картин, книг, различных вещей того времени, и не только. При этом не даем собственной оценки былым событиям и поступкам современников Пушкина, просто фиксируем их, на суд посетителей выносим разные точки зрения. Почему, например, Пушкин все-таки пошел на дуэль? Или как отразился его конфликт с одесским наместником Воронцовым в романе «Евгений Онегин»? Ответы на эти и многие другие вопросы или новые акценты находим в новейших сведениях, новых исследованиях документов той эпохи.

Вы обратили, например, внимание на то, что первый зал музея увешан портретами российских царей? Не случайно: во время царствования Павла Пушкин родился, потом была эпоха Александра… Представлена также и Екатерина II. Все они – тоже пушкинская эпоха. Ведь удивительные процессы в политической и культурной жизни, происходившие в ту пору, имеют колоссальное значение и влияние до наших дней. Почему, скажем, многие представители среднего и высшего сословия активно употребляли и в быту, и в деловой речи французский язык? Оказывается, объяснить это нелегко современным детям, которые зачастую многого не понимают даже из пушкинской речи. Объяснять такие вещи намного проще в залах нашего музея. Приходят школьники – проводим для них тематическую экскурсию. В принципе, это нормальная практика западных стран: уроки по определённым темам проводятся там, где и положено, – в музее. У нас в экспозиции – книги, принадлежавшие той же Екатерине II. Да – своенравной, да – одиозной личности. Но – просвещенной и прогрессивной. Она вела обширную переписку с великим Вольтером, после смерти этого французского просветителя выкупила его библиотеку. У нас выставлены книги из той самой библиотеки Вольтера… Уникальные экспонаты…

А вот еще одно уникальное издание 1660 года – книга французского путешественника Боплана «Путешествие по Украине». По заданию своего короля автор исследовал славянские земли, в качестве отчета об этом и была написана такая книга. Украина названа в ней как отдельное европейское государство! Но вот вам еще один отголосок пушкинской эпохи: сейчас, в наши дни, переизданы карты Боплана, которые он рисовал в XVII веке. Нам обещали подарить из той серии карту Украины.

— А что уникальное хранит музей из собственно Пушкинского достояния?

— Один из наших бесценных экспонатов – прижизненное издание романа «Евгений Онегин». В пушкинскую пору он издавался в течение семи лет семью отдельными тетрадями. Весь такой комплект в полном собрании нынче можно увидеть только у нас. Еще – пушкинский журнал «Современник» с цензорским разрешением Крылова. Исследователи считают, что Александр Сергеевич лично держал его в руках, ведь, по практике того времени, экземпляр с цензорской пометкой отправлялся персонально автору и издателю. К тому же, каждый посетитель музея может побывать в кабинете образованного человека того времени – мы постарались воссоздать его в исторически достоверном виде.

Или вот еще экспонаты, которые умиляют и трогательно «откликаются» из пушкинских времен. Вы, например, можете представить себе, как Александр Сергеевич отправлялся на перекладных в южную ссылку? Что было в его поклаже? Как он коротал время и как ему, наконец, удавалось всякий раз выглядеть «с иголочки» на протяжении длинного утомительного пути? Быть может, ответить на эти бытовые вопросы того времени, а значит – и лучше понять эпоху Пушкина, а также его самого, поможет такой вот – поглядите! – малюсенький дорожный утюжок с вложенной внутрь корпуса сердцевиной, которую в нужный момент накаливали на углях… Или вот такие деревянные бирюльки – незатейливая дорожная игра того времени. Порой мы и в наши дни назидательно ворчим: «Это вам не в бирюльки играть!»…

 Давайте и мы с вами сейчас поворчим. Найдется повод?

— Как-то мне довелось присутствовать на уроках литературы одного из столичных лицеев. В нем учатся очень развитые, отличные ребята. Но даже в самых талантливых из них невозможно вложить за два академических часа, которые отводится учебной программой на Пушкина, всю глубину той эпохи, а значит, этим ребятам очень трудно, невозможно постичь самого гения. В массе же своей общество уже имеет не то чтобы потерянное, но во многом – упущенное поколение. Упущенное – именно в культурном плане. Времена перемен угнетают главное – ростки духовности. Поэтому пытаемся в нашей работе не упустить из поля внимания, прежде всего, школьников. Хотя не все так просто…

Расскажу такую быль. Лет 5-6 назад в Киеве проходили интереснейшие семинары немецкого профессора, руководителя Баварского музейного центра. Он поведал: конституция Земли Баварии предписывает школьникам обязательное посещение музеев. По этой причине существует и тамошний музейных центр, в нем работают 17 музейных педагогов – координаторов школьно-музейной программы, они же организовывают и соответствующие уроки в музеях. Такая инициатива в свое время исходила от правительства, им же сегодня активно поддерживается и хорошо срабатывает: процент посещаемости музеев подростками заметно повысился. Музеи в данной ситуации выступают лишь посредниками, исполнителями предписаний. У нас – все наоборот: инициатива исходит от нас, музейщиков, а вот «детским» органам государства все это как бы ни к чему. Лично я обошла не одно столичное районо: дескать, давайте сотрудничать, поручите благое дело школьным завучам, ведь о существовании Киевского музея А. С. Пушкина не знают даже многие из учителей литературы... Да, были случаи, когда от районо пошла какая-то информация по школам, но гораздо чаще сталкивались с иным: мол, чего это мы должны с вами сотрудничать?!

— Вы сильно обижаетесь в таких случаях?

— Обижаются слабые, мы – огорчаемся. И отравляемся к детям сами. Радуемся, что нынешний сентябрь начался с телефонных звонков из школ: а вот в прошлом году у нас в школе были ваши лекции,.. приходите еще… Стараемся больше бывать с выездными лекциями-экскурсиями в отдаленных школах города – на Троещине, в Академгородке, в Дарнице, откуда ребятам добираться до музея труднее, особенно в осенне-зимний период. Сами же уроки-лекции тематически выглядят гораздо шире собственно литературной пушкинианы, многое в них посвящено сопутствующему ей краеведению, далеким пушкинским временам в целом.

— Похоже, это уже больше история, нежели филология и поэзия. Верно ли?

— Наверное, по отношению к работе музея справедливым было бы сказать так: это литературоведение, но в историческом аспекте. Мы, повторюсь еще раз, углубляемся в эпоху Пушкина, в ее традиции и нравы. И уже из этой глубины смотрим на самого поэта.

— А сами-то стихи читаются в вашем музее?

— Да еще как! Пригласили как-то в музей на День Святого Валентина с десяток семейных пар с приличным супружеским стажем. Провели для них экскурсию, потом усадили в кресла, зажгли свечи. Предложили каждой паре по очереди вытянуть наугад заранее приготовленные листики с напечатанными на них стихами Александра Сергеевича о любви. Мужья читали их женам, а жены – мужьям. Супруги пытались понять и объяснить, почему именно этот, а не иной стих им попался. А еще мамы в один голос заявили: следующую поэтическую встречу надо бы провести для мам с детьми-подростками. Так мы и сделали. Сыновья читали мамам пушкинские стихи о лицейской дружбе, а те детям – о любви. Что интересно: одна из мам буквально силком затащила на этот вечер сына, но потом самый колючий «протестант» полтора часа с умилением рассказывал старшему брату о поэтическом вечере в музее… Вы, наверное, уже догадались, что после этого мы уже не могли не организовать вечера сказок Пушкина для самых маленьких. Тем более, что один из них с детской непосредственностью заявил: впервые слышу, что мой папа мне что-то читает.

— Говоря уже современным языком, получается некий формат индивидуальной работы…

— Слишком массовых мероприятий, к сожалению, проводить не можем, иначе небольшой наш музейный домик просто развалился бы. Поэтому стараемся как можно чаще устраивать «малогабаритные», но душевные мероприятия, пытаемся в камерной, подчас интимной обстановке затрагивать самые чистые и светлые струны души человеческой, отчасти позабытые в нашей будничной суете.

Кстати, по той же причине малогабаритности музейных залов (да и финансов тоже) мы несколько стеснены и в своих выставочных желаниях. А благодатный, продуктивный материал – вот он, буквально под руками. Достаточно заглянуть хотя бы в творческий портфель известного иллюстратора поэзии Пушкина – Николая Кузьмина. У нас хранятся его давние выставочные работы, есть и такие, которых вообще никто еще не видел.

— Зато у вас есть роскошный музейный дворик!

— Всякий раз ко дню рождения Александра Сергеевича, в июне, там расцветают пионы. В этом году их было 32 – белые, роскошные. К тому же, дети украшают дворик своими рисунками, читают там стихи…

— Да, красиво. И по-хозяйски…

— А мы и есть здесь хозяйки музейного дома. Одно слово – Наталья! (Улыбается, намекая на имя собственное). Что бы там не говорили хулители имени Натальи Николаевны и её роли в трагической судьбе поэта, а Натальи в судьбе Пушкина – вспомните! – переплелись чудным образом. Как-то на одном из тематических вечеров ко Дню Натальи мы попытались поразмышлять на эту тему со своими гостями.

Точно также все переплелось дивным образом и в этом булгаковско-пушкинском доме на Кудрявской улице Киева. Судите сами. Я – Наталья, родилась и выросла на Андреевском спуске, 11, по соседству со «взрослым» домом Михаила Булгакова на этой же улице – №13. Рука об руку со мной работает сегодня еще одна Наталья, а живет в доме по ту сторону музейного забора, то есть тоже по соседству, но уже с «детским» домом Булгакова, в котором он жил в пору своего детства и юности. Есть еще одна хозяйка нашего музейного очага, правда, зовут ее Светланой, однако родилась она в День Натальи – 8 сентября. Вот такое вот дивное переплетение Наталий получается на фоне мистической связи Пушкина и Булгакова на киевских холмах… Не случайно, видать, Александр Сергеевич поселился в домике своего литературного сородича

 http://starozhitnosti.kiev.ua/307-kievskiy-muzey-a-s-pushkina.html

Прошу прощения, но не удалось найти хороших фотографий экспонатов музея...