Равнинная Осетия. Ардон, Дигора, Чикола, Эльхотово... Обсуждение на LiveInternet

Другой, совсем уж безудержный памятник этого стиля (вроде - банк) с фигурами героев Нартиады, открывает исторический центр по Пролетарской улице, в которую переходит трасса:

6.

Вернее, исторических центров у Ардона два - Станица и Аул, хотя не знаю, в ходу ли сейчас эти термины. Оба выросли вокруг основанного в 1824 году Ардонского укрепления - по факту сразу, а официально Ардонская станица была учреждена лишь в 1838 году. Осетины спустились сюда из ближайших Алагирского и Куртатинского ущелий, а казаки 2-го Малороссийского конно-казачьего полка комплектовались выходцами из Киевской и Каменец-Подольской губерний: десяток таких полков собрали ещё в 1782-1812 годах по мотивам гетманского казачества. Ощущается ли теперь в Ардоне какой-то украинский колорит? Если знать историю - с большой натяжкой да, если смотреть с чистого листа - однозначно нет. Да и Терскому казачеству, сведённому в 1860 из разношёрстых частей, в отличие от созданного тогда же Кубанского войска, в этом плане не повезло: в станицах Чечни колорит чеченский, в станицах Ингушетии - ингушский, ну а тут - скорее осетинский колорит:

7.

Несколько старых домов стоят по южной стороне Пролетарской улицы. Особенно выделяется Дом Атамана, при Советах ставший Домом детского творчества:

8.

Главный памятник Ардонской станицы, впрочем, высится к северу от Пролетарской, квартала за три от неё. Это неожиданно огромный Георгиевский собор (1885-1901) на месте изначальной деревянной церкви:

9.

Улицы станицы - прямые и параллельно-перпендикулярные. От собора примерно одинаковое расстояние до Пролетарской и до поперечной ей улицы Советов, по которой проходит бульвар. Через перекрёсток глядят друг на друга Дворец культуры с не по-кавказски фривольными украшениями:

10.

И не в меру социалистическое здание мэрии, построенное, видимо, в 1964 году, когда станица и аул официально превратились в город:

11.

Её панно глядят на площадь с типовыми памятником Ленину и кинотеатром им. Пушкина, столь невзрачным, сколь и знаковым для всех, кто вырос здесь. Но мой взгляд привлёк угловой домик с башенкой, о происхождении которого я не нагуглил ничего, как ни старался, хотят тут явно было что важное и общественное:

12.

На краю площади обнаружился ларёк с пончиками, которыми мы тут же решили заесть весьма нервный выезд из Владика. Пончики, несмотря на туповатую вывеску, оказались неожиданно хороши.

12а.

За ларьком, под боком кинотеатра - странный Дом Молитвы: то ли переделанная из магазина протестантская церковь, то ли построенный осетинами годах в 1980-х хадзар - городской аналог дзуара. Понять это можно было бы, лишь заглянув: в церкви - поперечные лавки, а хадзаре - продольные столы. В отличие от дзуара, под хадзаром нет кувандона (священного места), но народ с окрестных кварталов собирается тут на кувд (ритуальное застолье).

13.

За кинотеатром - тенистый сквер с элементами сада камней:

14.

На улицу Советов выходящий мемориалом Победы:

15.

Построенным в 1998 году, но - с абсолютно советской эстетикой. Памятники же ставились и позже, и на кадре выше у подножья стелы обратите внимание на бюст Сталина - крупнее не показываю, так как пост большой, а он на нашем пути такой не последний.

15а.

Исходным же в этой системе был поставленный ещё в 1994 году памятник Иосифу (Созрыко) Хоранову - генералу царской армии, герою войн с турками в Болгарии, с японцами в Маньчжурии, с австрийцами и немцами в Галиции, на каждой войне получившим по несколько ран. В 1917 году он даже возглавил ненадолго Дикую дивизию, а с началом Гражданской войны полностью принял советскую власть. Которая не стала трогать старого героя: "Генерал Атака" умер в 1935 году уважаемым человеком. Только вот могилу его вместе со всем кладбищем снесли в 1970-х годах для строительства стадиона...

16.

Ещё одно украшение Ардона - такие вот цветущие деревья, и чтобы выяснить их название, Наташа провела целый соцопрос. Увы, как оказалось, для местных это в большинстве своём просто цветы (ну или люди стеснялись, что не умеют назвать их по-русски), а вот на страничке Наташи вконтакте их быстро опознали как гибискус. Что интересно, это "фишка" именно Ардона - почти не припомню их ни во Владикавказе, ни в других городах республики:

17.

Да и квартал пятиэтажек к западу от улицы Советов - каких-то местных серий, характерных не для Владикавказа, а именно для малых городов:

18.

Южнее сквера же параллельно-перпендикулярную станицу сменяет витиеватый аул. Выглядит он, впрочем, куда более целостно, причём не только в пространстве, но и во времени - новые дома по своей архитектуре тут прямое продолжение старых:

19.

Где-то по улице Ленина - неприметный внешне музей, с 1992 года занимающий дом полковника Дзеранова (1889); пишут - весьма неплохой. Дальше улица Ленина выводит на небольшую площадь у перекрёстка с улицей Тогузова, где каким-то чудом сохранился обелиск. Надпись на нём гласит: "Герои. Честi и долга. Каурбегъ Наурзовичъ Бугулiев Василiй Дабѣевъ Зангiевъ павшiе отъ руки злодѣевъ 14 ноября 1907 года". Интернет не знает этих имён, но первая мысль - тогдашние "воины правопорядка", ловившие абреков по горам.

20.

А чуть дальше, почти что у моста через речку Таргайдон - и главное здание этой части Ардона: как над станицей собор, над аулом нависает Александровская миссионерская семинария (1902). Год - это постройка здания, а сама она была основана в 1887 году как училище, семинарией стала в 1895-м, а миссионерской - в 1908. И чтобы в полной мере понять важность этого места - надо быть осетином: Ардон - это Аланский Кембридж, колыбель национальной интеллигенции. Семинария успела подготовить десятки выпускников, сыгравших заметную роль в судьбе своего народа: поэтов, учёных, политиков. И лишь с миссионерами не задалось - пришло атеистическое время...

21.

Крепкое здание стоит заброшенным давно: на местных сайтах обтекаемо пишут, что в 1990-х интернат (который обитал здесь с 1957 года) пришёл в аварийное состояние, а в 2006 был передан РПЦ. Привести его в порядок, впрочем, не смогли ни Министерство Образования, ни Министерство Духа. Из-за деревьев проглядывают панно новой школы (2008-13), в которых удивительно сплелись социалистический и капиталистический романтизм:

22а.

Напоследок об Ардоне - взгляд на обе школы с Пролетарской улицы примерно там, где она пересекает Таргайдон. На пол-пути до них - Чаша Уацамонга, нартский грааль, в котором каждый воин мог увидеть свою истинную суть. За речкой тянутся какие-то невзрачные кварталы, объездная с автосервисами и забегаловками и рельсы ветки на Алагир, в лихих 1990-х заставленной цистернами с украинским спиртом - основным ингредиентом водки-"осетинки". Сам Алагир - под теми горами у начала пути на Цхинвал.

22.

Но пока держим курс на Дигорию. За Ардоном горы поднимаются с двух сторон от дороги - там, где по идее должна быть бескрайняя равнина, стоит Гребень, то есть Сунженский хребет, пересекающий три республики. Для Чечни и Ингушетии Гребни - знаковое место, ибо с 15 века в них завелись свои горцы - гребенские казаки. Здесь же они просто отделяют небольшую Осетинскую наклонную равнину от равнин большой России:

23.

А в общем тут даже полюбоваться Гребнем не успеваешь: от Ардона до Дигоры всего 9 километров и по пути никаких сёл. Дигора (ударение на последний слог), городок в 10 тыс. жителей (получивший этот статус в 1964-м), встречает дзуаром наподобие священной рощи и высокой скульптурой Христа. Между прочим, первой в России - поставлена в 1989 году, когда в иных городах ещё ставили памятники Ленину. Да и сам этот сюжет - скорее советский, чем православный: мечты о знойном Рио из-за железного занавеса...

24.

Ну а поставить его именно здесь - история обязывает: ведь до 1934 это было село Христиановское, в некоторых документах Ново-Христиановское, а изначально - и вовсе Вольно-Христиановское, так как было основано в 1852 году для дигорцев-христиан. Правда, первыми сюда спустились самые вольные обитатели Дигории - баделята, как там называли князьков, чей клан за несколько столетий разросся в целое сословие. У истоков переселения стояли Кубатиевы, ни чем особым в русской истории не отметившиеся, и лишь после них свои наделы стали получать фарсаглаги (крестьяне). Уазданов (знать) такое соседство оскорбляло, в земельных конфликтах власти были на их стороне, и дошло всё до того, что однажды после убийства кровника крестьяне осадили дом Кубатиевых и хотели было изничтожить там всех мужчин, но остановились, поняв, что для этого пришлось бы убить и детей, и женщин. Зато - с удовольствием угнали у баделята скотину, часть которой тут же, не снимая осаду, пустили на шашлыки. В общем, совсем не мудрено, что именно в Христиановском в октябре 1917 года возникла партия "Кермен", названная в честь крестьянина Кермена (на иронском диалекте был бы Чермен), убитого кем-то из уазданов. Если белые осетины в Гражданскую сплотились вокруг соплеменников-казаков из станиц под Моздоком, то ядром красных стали именно керменисты, по сути дела осетинские большевики, влившиеся в ВКП(б) уже спустя полгода. Дом-музей (1904) их основателя Георгия Цаголова с конспиративной землянкой стоит (открытый в 1959 году) где-то на южной окраине. А в центре, на пересекающей Дигору улице Кирова - бывшее Александровское училище (1907), место всевозможных штабов и советов в те лихие времена:

25.

Советы назначили Христиановское столицей Дигории, даром что дигорцы со своим особым диалектом и заметно иным, чем у иронцев и туальцев, историческим путём, числились в тогдашних переписях отдельным народом. Даже со своей литературой, лицом которой стал поэт Блашка Гуржибеков, казак из Новоосетинской станицы близ Моздока, павший на русско-японской войне. А вот здесь я писал о Малиевых, живших уже в советское время - поэт Георгий Гадоевич творил в 1920-30-х и с "отменой" дигорцев как отдельного народа сигнул где-то в лагерях. Его сын Васо преуспел как писатель уже в позднесоветское время, а в Перестройку был редактором дигорского литературного журнала "Ираф". Ну а самый знаменитый дигорец, даром что родился он в Москве, детство провёл в Орджоникидзе, а карьеру сделал в Ленинграде - это, конечно же, Валерий Абисалович Гергиев, великий современный дирижёр, директор питерской Мариинки (с 1988 года) и московского Большого театра (с 2023), которого терпеть не могут "люди с хорошими лицами". Ну правда, судите сами: в Августе Восьмого, через неделю по окончании войны, он приехал в Цхинвал и дал концерт перед людьми в ещё не остывших руинах Дома культуры, а в 2016 году выступал в древнем амфитеатре Пальмиры - в память о её убитом исламистами смотрителе и павших в Сирии русских солдатах. После таких художеств наши профессиональные разоблачители не могли не найти у него гору недвижимости в Европе, но если это и правда так (тем более Гергиев был почётным дирижёром в десятках филармоний и театров от Милана до Нью-Йорка), то от всего Валерий Абисалович отказался в 2022 году. Ну как отказался - промолчал, вместо того, чтобы включить политический Синдром Туррета и кинуться в какую-нибудь "страну, которая не воюет соседями". Молчания - хватило: буквально за неделю, уже к 1 марта, Гергиев был классическим образом "отменён" во всех Роттердамах и Венах. Ну что ж: для кого-то клеймо - "друг Путина" , а для кого-то - "тот, кто предал друга". Валерий Абисалович проявил себя со всем осетинским достоинством.

26.

Через улицу Кирова в центре Дигоры (где и здание с позапрошлого кадра) глядят друг на друга симметричные, стилизованные под русский модерн ворота. За южными (кадр выше) - парк Гергиева, где нет ничего, кроме летней сцены, а вот а за северными - Аллея Славы, своеобразный пантеон дигорцев. Который открывает памятник её основателю, главе района в 1996-2003 годах Солтану Бердиеву.

27.

За аллей (но пройти можно только в обход) - храм Рождества Богородицы (1999-2002):

28.

Симметричном которому за парком Гергиева стоит воинский мемориал (2000) с бюстами Ленина и Сталина (2005). Почёт к Вождю - не столько политика, сколько землячество: версия о том, что грузины Джугашвили на самом деле осетины Дзугаевы, отсюда конечно же видится основной. Ну а Дигора - чудо-город, где при СССР изваяли Христа, а при РФ - Ленина.

29.

Рядом - новый ДК в "уездном" стиле, может быть и правда вобравший в себя какой-нибудь старый Народный дом:

30.

И впечатляющий обломок дворца спорта:

31.

В основном Дигора выглядит как-то так - бесконечные улицы и прямоугольные кварталы, расчерченные ещё в 1852 году по родовому признаку. И тут, конечно, много новых крепких кирпичных домов, но мне интереснее заброшенная турлучная хата - она, быть может, уцелела с тех времён.

32.

В общем, Дигора - это настоящая глубинная Осетия, где у каждого дома есть хозяин, а с аншлагов приглядывает за улицами Уастырджи:

32а.

Дигора провожает одинокой малоэтажкой, в бескрайнем частном секторе кажущейся небоскрёбом:

33.

И вот - снова мчимся полями Осетинской равнины. Справа - всё тот же Гребень, слева - Кавказские хребты в тревожных облаках:

34.

17 километров, поворот на горные сёла Сурх-Дигора и старинный Дур-Дур, откуда в Дигору спустились первые переселенцы, и вот перед нами её младший брат - Чикола (8 тыс. жителей) опять же с ударением на последнем слоге:

35.

Она начиналась в 1852 году как село Вольно-Магометанское для осетин-мусульман из тех же самых ущелий. Но религия иная, а проблемы одни: здесь главными помещиками были Тугановы, славный осетинский род генералов и художников, которым Владикавказ обязан своей великолепная мечетью. У крестьян, правда, о баделятах было иное мнение - земельные бунты тут случались не раз, а в 1905 году повстанцы и вовсе разом вырубили лес на Тугановских угодьях. В 1922 село переименовали - причём не в Вольное, а в Магометановское, и лишь в 1932 оно стало Чиколой по близлежащей речке. Чуть раньше случился последний мятеж - на этот раз крестьяне разгромили колхоз, сожгли все документы, разобрали по домам инвентарь и скотину да обвешались лозунгами против коллективизации. Когда же их загнали в колхоз повторно, лидер бунта Хадзимет Медоев собрал партизанский отряд и ушёл в леса, причём покровительствовал ему в этом деле местный начальник ОГПУ Горга Арсагов. Медоев сдался быстро - всех, кто для него что-то значил, чекисты взяли в заложники, но хотя бы перед ним самим сдержали обещание не убивать - мятежник отделался 10 годами лагерей. Арсагов же был арестован позже, и не по наслышке зная, что будет с ним в застенках, прямо на допросе убил следователя табуреткой и был застрелен.

36.

О былом в Чиколе напоминает мечеть (1916-29), впрочем порядочно оноводеленная:

37.

А в основном село совершенно невзрачно:

38.

Зато мемориал Победы стоит на улице Сталина, которая переходит в прямую дорогу к Дигорскому ущелью:

39.

И в общем, главное, зачем нужна туристу Чикола - это заправиться (в горах - негде), купить продуктов (местные пугают, что там цены в 2-3 раза выше, и хоть так было разве что совсем в 1990-х, ассортимент горных сельпо маловат), а если собираетесь в поход - ещё зарегистрироваться в МЧС и получить пропуск в погранзону. Но о Дигории у меня будет ещё 3 поста, а сейчас сворачиваем в Чиколе на север.

39а.

Ещё туристам надо бы учесть, что Дигория находится НЕ в Дигорском районе. Чикола - вполне себе райцентр, а подчиняется ей Ирафский район. Он-то и назван по реке, осетинам известной как Ираф, кабардинцам как Урух, а русским - так и этак. Именно в её верховьях находится Дигорское ущелье, но и в низовьях речка плещется красиво:

40.

Ниже Чиколы вдоль неё стоят три Уруха - Новый, Средний и самый большой без прилагательного. Новый Урух (500 жит.), основанный в 1867 году на меловых обрывах у моста примечателен Георгиевским храмом (2005-10), чьи зодчие явно искали национальный осетинский стиль. Может быть, к его строительству причастны потомки Григория Токаты? Ещё один выдающий дигорец, он работал в 1920-х годах трактористом, коллективизацию поддержал обеими руками, а дальше поймал свою путёвку в жизнь - окончил Бауманку и Военно-воздушную академию им. Жуковского, участвовал в конструировании советских истребителей, вместе с Королёвым осваивал наследие Вернера фон Брауна, но в отличие от Сергея Павловича, попал в Берлин в 1945 году как разведчик при Жукове. А там, узнав, что на него самого завели "шпионское" дело, схватил семью да убежал в английский сектор оккупации. В Лондоне былой рьяный коммунист стал таким же рьяным антикоммунистом, но в историю вошёл всё же как конструктор в американской космической программе, где руку приложил к "Меркуриям" и лунным "Аполлонам". Ещё - упоминался (но не как самостоятельный персонаж) в романах про Джеймса Бонда, а в Англии на старости лет получил титул ~~багатара~~ лорда.

41.

А вот над "большим" Урухом (4,5 тыс. жителей) в низине за рекой - мечеть. Дело в том, что основавшие его в 1670 году Каголкины - не уазданы, а уорки: это кабардинское село. До 1920 года оно и называлась Коголкино - такие названия в гипер-аристократической Кабарде преобладали, и при Советах все их стёрли с карты почти что в одну ночь. Да, мы ненадолго вылетели из Северной Осетии в Кабардино-Балкарию, и Нальчик по Бакинке (трассе "Кавказ") отсюда вдвое ближе, чем Владикавказ. Впрочем, крупнейшая среди регионов России осетинская община живёт (6,7 тыс., наряду с Москвой) именно в КБР - от мусульманского села Озрек неподалёку до хуторов близ Прохладного.

42.

Бакинка встречает Царством Еды - на добрых полкилометра вдоль трассы (причём - той её стороны, что ведёт на Кавказ) тянутся парковки и огромные, порой в 2-3 этажа, столовые. Я надеялся поесть здесь кабардинской кухни, так полюбившихся мне ещё в Нальчике долонов и лягурлибже, но нет - еда тут добротная, но подчёркнуто панроссийская. Зато посетители впечатляют: одновременно с нами у столовых остановились два 2-этажных автобуса Москва - Грозный.

43.

А там и до Ирана рукой подать - так называется первое село после осетинской границы. Пролетели мы её на полном ходу, без столь привычных на границах кавказских республик блок-постов и проверок:

43а.

А ещё здесь куда жарче: если на Осетинской равнине температуры в середине июля были вполне комфортные, то снаружи Гребня стоял самый что ни на есть летний зной. Так что - уходим от него через Эльхотовские ворота, под которыми стоит и само Эльхотово - крупнейшее (13 тыс. жителей) село Осетии, куда в 1838 году собрались осетины-мусульмане из других, уже возникших на плоскости, сёл. Тогда их было около половины народа, сейчас - 15-20%, но остающееся в республике мусульманской столицей Эльхотово встречает из-за Терека парой храмов разных вер:

44.

Эльхотовские ворота были известны осетинам как Арджинараг, то есть Аргунская теснина: арги, таинственные жители предгорий, остались в топонимах вроде Ардон или Аргун да фольклоре, причём как правило - в пренебрежительных тонах. Скорее всего, то были прото-вайнахские племена, которых аланы, отступив из бескрайней степи под натиском гуннов, загнали в глухие ущелья. Ну а плодородное предгорье у ведущего в Большой мир Дарьяльского прохода не могло не стать сердцем Алании, где сразу несколько городищ и один современный город спорят с Нижним Архызом за то, где был Город Солнца, стольный Магас. В любом случае, тут была лучшая часть Алании. Ещё один крупный город стерёг её ворота, и с ним теперь отождествляют арабский и турецкий Ирак-и-Дадиан или русский Дедяков - последний аланский оплот, павший в 1278 году. Причём разрушили его не татары, а ростовский (изначально - и вовсе белозерский) князь Глеб Василькович, друг и союзник Александра Невского, занявший ту же позицию - для выживания Руси вообще и своего дома в частности лучше не злить Орду. Аланы, тем временем, чуть-чуть оправившись от Батыева нашествия, начали вести переговоры с Ильханатом - персидской колонией другой монгольской ветви с центром в Тебризе. Ордынский хан Менгу-Тимур на это среагировал "Не потерплю!", и вот как раз когда он диктовал писарю послание к аланским багатарам о том, что и как его орда с ними сделает, на пороге ханской юрты вдруг появились русские князья, которые переминались с ноги на ногу, ломая шапки. Они приехали за ярлыком, и хан, поворотившись к ним, только и сказал "Вот вас-то мне и надо!". Разгромив братьев-христиан, князья уехали в Ростов с богатыми трофеями: например, весьма вероятно (хотя и не канонично), что отсюда - Толгская Богоматерь, давшая имя монастырю на окраине Ярославля. Менгу-Тимур же поставил на месте Дедякова новый город Верхний Джулат - с Нижним Джулатом и Маджаром один из трёх ордынских городов на Тереке. По нынешним меркам областной центр, Джулат достиг расцвета, как и вся Орда, в эпоху хана Узбека. Населяли город в основном аланы, молившиеся в 3 церквях, за ними присматривал татарский (по нынешней классификации - ногайский) гарнизон, ходивший в 2 мечети, а процветание обеспечивала итальянская фактория с костёлом кармелитов. С крахом Орды город зачах и окончательно опустел в 17 веке. Его городище напротив Эльхотова имеет собственное название - Татартуп:

45а.

И турецкий путешественник Эвлия Челеби в том же 17 веке видел с холмов около 800 заброшенных зданий. Естествоиспытатели 1770-х годов писали о стенах соборной мечети, судя по захоронениям успевшей послужить ещё и кабардинцам, и про разрушенную церковь с остатками фресок. От неё и ныне осталась в земле подалтарная крипта, полностью исключающая в здешнем зодчестве всякий русский след. До времени фотографии дожил лишь Татартупский минарет, или Джулатская башня 21 метр высотой, судя по типичной стилистике Ширвана построенная азербайджанскими пленниками одной из ильхано-ордынских войн.

45б.

Стоя над мёртвым городом, а потом и вовсе над буграми, поросшими травой, он превратился в святыню для всех окрестных народов. Кабардинцы называли "джулатом" особый обряд примирения кровников у его подножья. Балкарцы считали самой сильной клятвой ту, что дана "братьям Татартупу и Пенджехасану" с его верхушки, и под вторым словом имелся в виду, видимо, Нижний Джулат. Не оставались в стороне и осетины, именно с культом Татартупского Джулата перенявшие ислам - сначала в виде слов и обрядов. Про минарет писали путешественники от иностранных послов до Пушкина, и мы вполне могли бы сделать тут остановку, но... минарета больше нет. Летом 1981 года его начали реставрировать, и так как башня должна была "подрасти" до 26 метров, сперва решили укрепить фундамент - вырыть траншею вокруг и наполнить железобетоном. Вот только делать это надо было маленькими участками, а нанятая бригада, пока руководитель Равшан Тохтаев из Ташкента куда-то уехал по делам, раскопала всю окружность. Результат закономерен: минарет упал, и осетины теперь в том обвиняют узбеков, а узбеки - осетин, ссылаясь, что работы проводились местными. На самом городище не осталось ничего выше культурного слоя, а у подножья в 1995 году появился дзуар Уастырджи с длинным хадзаром - вот и всё, что тут теперь цепляет взгляд.

45.

Переезжаем Терек - здесь почти такой же, как во Владикавказе, только не стиснутый набережными. За мостом - развилка: направо под теми холмами дорога на Владик, налево - само Эльхотово:

46.

Оказавшееся бескрайним оранжево-красным морем крепких кирпичных домов, вытянутых вдоль широких улиц. Даже на фоне прочих осетин местные жители выглядят домовитыми, и то - наверное, печать размеренного ислама в противоположность вечно что-то ищущему христианству.

47.

Местная фишка - заборы-стены и чрезвычайно мощные ворота, самые интересные из которых я заснял лишь в невыносимо контровом свете. Возможно, такие отмечали в 1990-х дома и кустарные заводики "водочных королей", рассчитанные на заезд камаза и оборону в разборках.

47а.

Главная улица Кирова идёт вдоль железной дороги, где-то за которой скрывается новодельный храм Петрпа и Павла (2007-08). Движение в посёлке весьма интенсивно, а свернув в один из переулков, мы попали на выжженную солнцем привокзальную площадь. Станция Эльхотово работает с 1875 года на Владикавказской магистрали, и видимо с тех времён остался корпус справа. Сам вокзальчик - скорее, начала ХХ века:

48.

Наташа припарковалась в тени меня подождать, а я быстренько сфоткал вокзал с платформы. На сами пути наставлять объектив не рискнул, так как его бы заметили люди в погонах или жилетах. Уже на краю площади рядом притормозила машина, и парень за рулём спросил, кто я и что мне тут надо.
-Да вот в Дигорию ездили, теперь во Владикавказ возвращаемся. Мимо ехали - увидел здание красивое, решил посмотреть. А это вокзал оказался...
-Подозрительно выглядите, так-то.
-Да понимаю...
На этом разговор закончился, и прыгнув к Наташе в машину, я решил валить отсюда побыстрее.

49.

Сначала, впрочем, мы свернули в сторону Терека. Где-то по-дороге - очередной ДК с горским панно:

50.

Нашей целью была Великая мечеть (1896) на углу улиц Комсомольской и Хосонова за 2 квартала до Терека. Её красный минарет странно смотрится в паре с белыми обелиском братской могилы красноармейцев, осенью 1942 года державших Эльхотовские ворота и освобождавших село. В тех боях мечеть сгорела, и до 2019 года стояла величественными руинами, своим красным кирпичом и обезглавленной башней напоминая какой-то старинный завод.

51.

Внутри мечеть величественна и пуста. Я надеялся встретить тут хоть кого-нибудь, узнать что-то о жизни мусульманской общины (хотя бы - много ли прихожан), но за открытой дверью никого не увидел. Надо сказать, в православие из атеизма вышло куда больше осетинских фамилий, чем в него зашло: на волне конфликта с ингушами ислам стал восприниматься враждебной религией, и сохранили его в основном те, кто были верны учению Пророка и при Советах. Лишь строго-антитеррористическая (как и всюду в России) позиция муфтията в 2000-е годы помогла преодолеть раскол.

52.

От Эльхотова всего 15 километров до стоящего на параллельной дороге Ардона: маршрут сегодня кольцевой. Покинув село, едем прямо в Ворота:

53а.

Дальняя "горловина" которых примечательна мемориалом Защитником Эльхотовских ворот (1975). Оборона главной дороги к Владикавказу и далее к Тифлису и Баку началась 27 сентября 1942 года, но Красная Армия успела к ней подготовиться. Осетины, чьи предки веками вели бои в горных теснинах, подсказали командирам самые укромные складки местности и самые удобные огневые точки, и прорваться через их перекрёстный огонь Эвальду Клейсту не помогли ни три сотни танков, ни ковровые бомбардировки Люфтваффе. Кульминацией стали 10 дней в конце октября, а в итоге немцы махнули рукой и зашли к Орджоникидзе с фланга - памятники тем боям в Гизели и Дзуарикау я уже показывал недавно. Но снабжать группировку в той стороне было гораздо сложнее, тогда как оборонять город с одного направления вместо двух - проще. Вытолкать друг друга из ворот Красная Армия и Вермахт пытались ещё несколько месяцев, и лишь в начале января 1943 года, под угрозой удара во фланг со стороны Сталинграда, немец отступил. Вражеские потери не известны, но вероятно - довольно велики, для нас же оборона ворот стоила десяти тысяч воинских жизней. Весь лесок за памятником вырос на братских могилах:

53.

Ещё немного - и мы мчались к Владикавказу мимо огромных тенистых остановок Бакинки:

54.

А Казбек со стороны Кабарды действительно кажется Малым Эльбрусом:

55.

Но его подножье мы облазали в прошлых частях - на кадре выше хорошо видны входы Куртатинского, Даргавсского и Кармадонского ущелий. Дальше в 3 частях расскажу про Дигорию.

LiveInternetLiveInternet

-неизвестно

-Метки

-Рубрики

-Цитатник

-Ссылки

-Фотоальбом

-Резюме

ВЛАДИМИР Васильевич

-Новости

-Приложения

-Помощь новичкам

-Кнопки рейтинга «Яндекс.блоги»

-Поиск по дневнику

-Подписка по e-mail

-Интересы

-Друзья

-Постоянные читатели

-Сообщества

-Трансляции

-Статистика

Равнинная Осетия. Ардон, Дигора, Чикола, Эльхотово..