А еще в жизни Федора Прокопенко из Тайги были случаи, как в кино

Полвека назад, в сентябре 1973-го, закончились съемки «В бой идут одни «старики». В декабре прошел первый – закрытый - показ. Потом фильм грянул на всю страну. И с тех пор остается любимым кино о Великой Отечественной войне. И многие летчики-фронтовики в нем себя узнали.

Узнал и дважды Герой Советского Союза, летчик Виталий Попков, один из главных прототипов Маэстро. С Попковым встречался, слушая о боях и товарищах, работая над сценарием, Леонид Быков, сыгравший потом Маэстро.

И летчик-истребитель, Герой России Федор Прокопенко фильм любил и, пересматривая, отмечал. Приписал себе год, как Кузнечик, сел, спасая поврежденный самолет, как Ромео, считался погибшим и вернулся, как Маэстро... И в том-то и сила, и правда, и притяжение фильма, что образ каждого и собирательный, и личный. А еще Прокопенко был знаком с летчиком Попковым с войны.

«Комсомолка» узнала от тайгинцев, что рассказывал о войне и фильме, приезжая на родину, Прокопенко. А историки РАН недавно обнародовали стенограмму осени 1943 года – слова Попкова о том периоде войны, который и попал потом в кино.

Почему «старики»?

... Шел воздушный бой... На одной линии оказались «мессер», Василий (молодой комполка), «мессер».

«Василий метров со 150 бьет по первому «мессеру», а второй... тоже метров со 150 бьет по Василию. Никто ни в кого, конечно, попасть не может. Хотя первый «мессер» пошатывается. Видимо, Вася его «зацепил». Про себя думаю: «Эх, молодежь! Разве так надо воевать?» Скорость у «мессера» больше, чем у Як-1.

2-й «мессер» Василия догоняет... Кричу Шульженко:

- Коля! Командира справа зажали. Пошли вверх на 70.

Коля меня понимал с полуслова. Дали боевой разворот вправо на 70 градусов с созданием максимальной перегрузки, а тут и этот «мессер», что Василия атакует, у меня внизу под носом, метров 50. Ну, здесь я и дал по нему короткую очередь. По кабине. Чтобы не мучился. Это ведь только молодежь по хвосту бьет. А мы, старики, работаем наверняка. Самолет упал, не горя...»

Этот и другие рассказы-воспоминания Федора Прокопенко хранит Александр Орлов, учитель, руководитель музея школы N160 Тайги. Летчик Прокопенко после войны четырежды приезжал в Тайгу – на юбилейные встречи аэроклубовцев, на открытие музея школы, на юбилей города.

И «старики» - это слово с войны. Так летчики называли тех, кто опытнее. И «старики» шли в бой первыми, чтобы сберечь прибывших, молодых, дать им пример смелости и мужества и время, чтобы тоже набрались опыта. Так что название фильма «В бой идут одни «старики» не придумано. И, кстати, «старику» Прокопенко в рассказе о бое, в котором спас молодого комполка, было всего 27.

А как Кузнечик в фильме прибавил год, чтобы поступить в лётное. Так и Прокопенко: «...я и сам при поступлении в летную школу в 1933 году (в аэроклуб Тайги. – Авт.) «состарил» себя на год».

В кино и наяву

У Прокопенко из Кузбасса и Попкова из Москвы военные судьбы схожи.

Федор Прокопенко, летчик-герой из Кузбасса. Фото - Исторический музей г. Тайга.

Федор Прокопенко. В июле 1942-го прибыл под Сталинград. «Особенно запомнился бой в районе Калача, - поясняет Александр Орлов. - Рассказывал, что "...неожиданно, высоко над нами, появилась большая группа немецких бомбардировщиков в сопровождении «мессеров». Враги перехитрили, зайдя от солнца. Один из истребителей противника ударил по машине Прокопенко и тут же отвалилась перебитая лопасть винта. И немец подумал, все, сбил самолет, полетел прочь. Но когда немец этот разворачивал свой самолет, то оказался под Прокопенко. И у Прокопенко четко сработало, это рефлекс боевой, и он взял в прицел самолет противника и нажал гашетку. То есть хотя самолет Прокопенко был подбит и начал падать, но Прокопенко успел сбить врага. И ведь дотянул самолет до аэродрома, сел «на брюхо»...»

А самый страшный бой его был под Сталинградом. "10 сентября 1942-го. То было время, когда в небе было огромное количество немецких самолетов. И если наши были выше, то казалось, вся земля усыпана немецкими самолетами. А если наши были ниже, то неба не видно", - продолжает приводить слова летчика Прокопенко Орлов. – И Федор Федорович говорил: рядом оказался немецкий бомбардировщик, и так близко, что увидел немца, глаза в глаза, его усмешку. Это длилось несколько секунд, немец мог его протаранить. Но спас Федора летчик-ас Клещев, сверху атаковал и сбил немца...»

А в декабре 1942-го Прокопенко, над Великими Луками, продолжая набирать боевого опыта, сбил немецкого аса, «несбиваемого» Крафта (!), у которого было в небе 78 побед… «Пуля пробила фонарь и попала ему в висок...»

Еще было... Прокопенко в ходе боя сбил два «юнкерса», горючего вернуться не хватило, сел у соседей. Наутро увидел, два наших истребителя гонят «юнкерс», ведя огонь с большой дистанции. «Взлетел. Решил показать, как надо сбивать. Стал набирать высоту и вдруг – четверка «мессеров». Сбив наших, немцы набросились на меня...»

Почти так было и в фильме, когда погиб Смуглянка.

- Но немцы поймать Прокопенко не смогли. Он спасся за счет высокой техники пилотирования, - продолжает Орлов. – Но кончилось горючее, сел в степи. Через три дня перелетел на свой аэродром. Его считали убитым...

И за полгода боев на счету Прокопенко было официально 14, но он говорил про 16 сбитых немецких самолетов, имея в виду те два «юнкерса». И счет бы рос дальше. Но зимой 1943-го, судя по недавно оцифрованному журналу боевых вылетов, Прокопенко сел далеко от своих, «самолет поломан». «Был сбит. Его Як-1 упал в лесу. Выбрался. В госпитале пролежал 10 дней и бросился догонять полк...» - поясняет Орлов.

И позже, сажая тоже поврежденный самолет, получил тяжелые переломы позвоночника, травму головы, но дополз до своих. Потом «...52 дня пролежал на вытяжке, учился ходить на костылях». И хотя стал к летной службе негоден, но вернулся назад... Стал при штабе, наземным старшим штурманом дивизии, корпуса, летал на По-2.

А Виталий Попков, приводит его рассказ Институт российской истории РАН, опираясь в исследовании на стенограмму 1943-го и упомянув про фильм "В бой идут одни "старики" («...Попков стал одним из прототипов ...Маэстро и ...Кузнечика»), был направлен на фронт в марте 1942-го.

Воевал подо Ржевом, Сталинградом, на Курской дуге...

Сбил первого «юнкерса» в мае 1942-го. Но и самолет Попкова тогда получил три пробоины, бензин вытек, до аэродрома не дотянул, упал в болото, выбрался...

В другом бою прикрыл товарища и был сбит сам. «... у меня машина загорелась, ... сильно руки, ноги и лицо обгорели. Я пролетел немного, потом уже выпрыгнул с парашютом. Парашют был еще порван, еле вылез из самолета. На трех тысячах он у меня загорелся...Метрах на 100 я раскрыл парашют, он ... все-таки задержал падение... Там было болото. Я ногу вывихнул. Ожог был сильный, но я ничего не чувствовал. Только слышу, что кругом стреляют... Это было 3 августа 1942 г. утром. Я скоро выскочил, начал бежать. Ориентировался по солнцу, компаса не было. Вижу, где солнце поднимается, и на север пошел. Когда я летел, я видел, где солнце. Ребята считали, что я уже погиб... Прошел 18 километров... В лесу на окраинах бои шли, артиллерия стреляла. Как я вышел из леса, увидел – женщины косят сено... Как сказал, что красные войска, они сразу плакать начали: «Родненький, обгорел».

Пока был в госпитале, погиб друг Женька. «В первом же бою после выздоровления я рассчитался с противником: зажег его...»

Зимой прикрывали танковый корпус на Дону, «пошли к Донбассу». «Я сбил пять самолетов, ни одного (товарища) не потеряв».

«Летом уже начались июньские операции. Мы побывали за обороной. Прикрывали мы наземные войска...Мы все время «Илов» сопровождали..., ... ни одного не потеряли... Один только раз «Мессершмитт» «Як» зажег. Я с самого верха был, смотрю – там такая трасса, и летчик (наш, немцем подбитый. – Авт.) летит. Он видит, что не дотянуть, и врезался в колонну противника, погиб, как Гастелло. Это все у меня на глазах было. Я разозлился, и мы вдвоем с Мересаевым догнали (того немца. – Авт.), и я его сбил. Такая злость была... Сейчас у меня на счету 26 лично сбитых самолетов противника и один в группе...» Это за полтора года боев. А к концу войны его счет станет 47.

... Но пока шел еще 1943 год... И Попков рассказывал стенографистке: « Один раз мы десяткой дрались против 120. Конечно, мы не со всеми дрались, а в группе. Сбили 6 бомбардировщиков...»

... И хотя в той стенограмме Комиссии по истории Великой Отечественной войны нет ничего про поющую эскадрилью и Попкова-Маэстро. И нет про его первое прозвище – Кузнечик и что сбил первый самолет, как покажут в кино (это позже Попков говорил СМИ не раз). Но в стенограмме есть гордость за командиров-асов и братство полка. И есть фамилия Мересаев (в фильме – Ромео, Мересаев на войне погибнет вслед за любимой). И есть фамилия Шардаков (летчик с оперным голосом, в фильме он – Скворцов, но Шардаков, геройски воюя, пройдет всю войну и останется жив).

А пела ли эскадрилья или это кинопридумка? 40 лет назад наш Прокопенко, отвечая землякам, говорил, «фильм снят на реальных событиях, судьбах» и «... поющая эскадрилья была».

Читайте полностью  на WWW.KEM.KP.RU: https://www.kem.kp.ru/daily/27562.5/4830865/

Автор Лариса Максименко