Моцарт и Шариковы
Сегодня исполняется 30 лет, как Гарри Каспаров стал чемпионом мира
update: 09-11-2015 (15:34)
30 лет назад в шахматном королевстве сменился король. На мировой шахматный трон взошел человек, для которого шахматы, где он был и остается гением, не стали единственной сферой приложения усилий. Его гений оказался больше и шире шахматного мира.
Но если на шахматной доске этому Моцарту иногда противостояли Сальери, с которыми он научился справляться, то за пределами шахмат его поджидала сплоченная и организованная армия Шариковых и Швондеров.
В российской политике не играют по правилам, здесь принято воровать фигуры с доски, а чаще сразу переворачивают доску и бьют ею по голове. Но Гарри Каспаров продолжает свой безлимитный поединок. Для того, чтобы в жизни, как и в шахматах, появились правила и успех приходил к тем, кто талантлив и честен.
Отрывки из послесловия к книге "Безлимитный поединок", вышедшей в 1989 году:
Выиграв 9 ноября 1985 года свою самую главную шахматную партию, я не подозревал, что жизнь логически вовлечет меня в противоборство общественных сил, начало которому положила перестройка. Это борьба не просто за справедливость в шахматах, это борьба за ценности куда более важные — общечеловеческие. Они имеют особое значение для нашей страны, потому что впрямую связаны с теми поистине историческими переменами, которые сейчас у нас происходят. Я — дитя этих перемен, так как принадлежу к левому крылу общества и по убеждениям, и по судьбе. По убеждениям — потому что я никогда не мог принять царившую у нас авторитарную идеологию. По судьбе — ибо только перемены в стране позволили мне преодолеть многочисленные барьеры, воздвигавшиеся на моем пути к мировому первенству.
Мое гражданское становление прошло в условиях административной системы, высшим смыслом которой, казалось, было подавлять в человеке личность. Мне удалось выстоять. Естественно, не обошлось без компромиссов, без каких-то потерь. Бессмысленно это отрицать. Мои противники беззастенчиво использовали всю мощь аппарата, и мне, чтобы не быть раздавленным, приходилось искать влиятельной поддержки.
Серьезное испытание ожидало меня, когда я завоевал титул чемпиона мира и передо мной открылись многие двери. Чиновники полагали, что произойдет просто смена декораций на шахматном Олимпе. Но я понимал: под покровительством системы свобода самовыражения мне будет предоставлена лишь на шахматной доске. Пойти на это — значило изменить самому себе. Давно известно: свобода — не то, что тебе дали, а то, что у тебя нельзя отнять!
1987 год я считаю переломным в своей жизни. Публикация на Западе книги "Дитя перемен" и последовавший затем разрыв с Госкомспортом, по сути, определили мои отношения с системой.
К сожалению, многолетняя война шахматного официоза против претендента, а затем чемпиона мира Каспарова — многократно измененные и все равно нарушенные правила соревнований, четыре (!) матча на первенство мира за три года, — вся эта неприглядная действительность, ставшая частью новейшей шахматной истории, до сих пор не получила должной оценки. Бюрократический аппарат все еще силен, в его руках государственные миллионы, которыми он может распоряжаться по своему усмотрению, за ним дух и идеология административной системы, основанной на подавлении всякого свободомыслия.
Шахматы, как и весь остальной спорт, часть этой системы, поэтому неудивительно, что долгие годы они находились под бюрократическим гнетом и ни о какой демократии, ни о какой свободе мнений не могло быть и речи. Многие шахматисты испытали на себе всю безжалостность этой машины. Десятки советских шахматистов, оказавшихся за пределами своей родины, — это тоже показатель того, что в нашем шахматном доме уже давно что-то не в порядке.
Начиная работать над книгой "Дитя перемен", я считал, что завершение борьбы за титул чемпиона мира означает завершение борьбы на всем шахматном фронте. Раньше так и было. Чемпион автоматически получал королевские полномочия, его мнение по важнейшим вопросам становилось определяющим. Посягнув на основы сложившейся в шахматах системы управления, я сам себя лишил чемпионской "неприкосновенности". Но, правда, только себя.
Я не жалею о том, что лишился этой сомнительной чемпионской привилегии. Уверен: борьба за демократические ценности несовместима с диктатом кого бы то ни было!
Многие недоумевают: зачем я продолжаю эту изнурительную борьбу? Зачем рискую? Молод, материально обеспечен, достиг вершины в своей профессии! Чего еще? В какой-то момент — после четвертого матча — я тоже подумал: все, война закончилась. Это была иллюзия. Закончился лишь определенный этап моей жизни. И каждый раз, перерастая очередную проблему, побеждая очередного противника, я видел, что главные сражения еще впереди. Когда-то за Управлением шахмат я не видел бюрократов ФИДЕ, за Кампоманесом — чиновников Госкомспорта… Сегодня я свободен от иллюзий. И мог бы повторить слова одного из любимых героев Хемингуэя: "Впереди пятьдесят лет необъявленных войн, и я подписал договор на весь срок".
Мой безлимитный поединок…
Игорь Александрович Яковенко, Гарри Каспаров, Редакция Каспаров.Ru
Каспаров.Ru:
http://anonymouse.org/cgi-bin/anon-www.cgi/http://.../material.php?id=564062D23A9E4
