Фламандский художник Юстус Сустерманс (1597-1681)

Часть 6

Элеонора Старшая, или Элеонора Анна Мария Гонзага (1598-1655) — принцесса из дома Гонзага, урождённая принцесса Мантуанская и Монферратская, дочь Винченцо I, герцога Мантуи и Монферрато. Вторая жена императора Фердинанда II; в замужестве — императрица Священной Римской империи, королева Германии, королева Венгрии и королева Чехии, эрцгерцогиня Австрийская.

Фламандский художник Юстус Сустерманс (1597-1681)

Часть 5

Карло Медичи — сын тосканского правителя Фердинандо I из дома Медичи, принц Тосканский, кардинал-дьякон Санта-Мария-ин-Домника, Сан-Никола-ин-Карчере, Сант-Эустакьо, кардинал-священник Сан-Систо, кардинал-епископ Сабины, Фраскати, Порто-Санта Руфины и Остии и Веллетри, вице-декан и декан Священной Коллегии кардиналов. Протектор испанского королевства при Святом Престоле.

Фламандский художник Юстус Сустерманс (1597-1681)

Часть 4

Маттиас Медичи — принц из дома Медичи, был третьим сыном Козимо II, великого герцога Тосканского.

До самых недавних пор женщины и дети были только приложением к мужчине. У них не было самостоятельной судьбы — только судьба отца и мужа, которую они разделяли. Жёны Пугачёва фактически были наказаны за его преступления.

Маг или авантюрист. Граф Калиостро
 

Алесса́ндро Калио́стро, граф Калиостро, настоящее имя — Джузе́ппе Джова́нни Бати̒ста Винче́нцо Пье́тро Анто́нио Матте́о Франко Ба́льсамо; (2 июня 1743, Палермо — 26 августа 1795, замок Сан-Лео, Эмилия-Романья, Римини, Италия) — итальянский мистик и авантюрист, называвший себя разными именами. Во Франции также был известен как Жозе́ф Бальзамо́ .
Джузеппе Бальсамо (Калиостро) родился предположительно 2 июня 1743 года в семье мелкого торговца сукном Пьетро Бальсамо и Фелиции Браконьери. В детстве будущий алхимик был непоседлив и склонен к авантюрам, больше интересовался фокусами и чревовещанием, чем науками. Из школы при церкви святого Рокка его выгнали за богохульство. Для перевоспитания мать отправила его в бенедиктинский монастырь в городе Кальтаджироне. Один из монахов — аптекарь, сведущий в химии и медицине, — заметив склонность юного Джузеппе к химическим исследованиям, взял его к себе в ученики. Но обучение длилось недолго — Джузеппе Бальсамо уличили в мошенничестве и изгнали из монастыря. Впрочем, сам он утверждал, что долго изучал в монастырской библиотеке древние книги по химии, лекарственным травам и астрономии. Вернувшись в Палермо, Джузеппе занялся изготовлением «чудодейственных» снадобий, подделкой документов и продажей простакам якобы старинных карт с указанными на них местами, где спрятаны клады. После нескольких таких историй ему пришлось покинуть родные края и отправиться в Мессину. По одной из версий, именно там Джузеппе Бальсамо превратился в графа Калиостро. После смерти его тетки из Мессины — Винченцы Калиостро, — Джузеппе взял её благозвучное фамильное имя, а заодно наградил себя и графским титулом.

Калиостро много путешествовал, возможно, владел гипнозом (искусством «животного магнетизма»), знал химию настолько, чтобы успешно одурачивать современников. Например, он чертил на полу «магический круг», который начинал светиться таинственным зеленоватым светом, хотя секрет был прост – Бальсамо применял фосфор. На глазах у пораженной публики он во много раз «увеличивал» бриллианты, ловко заменяя настоящие камни на граненые стекляшки. В книге «От магов древности до иллюзионистов наших дней» А. А. Вадимов и М. А. Тривас рассматривают Калиостро прежде всего как талантливого иллюзиониста, творящего «чудеса» в корыстных целях.
«Женщины не могли оставаться равнодушными, видя, с какой легкостью он превращал пеньковую мешковину в драгоценный шелк (трюк из репертуара средневековых ярмарочных фокусников). Он показывал сосуд с магической жидкостью и опускал в него до половины гвоздь, обыкновенный большой железный гвоздь, выбранный одним из зрителей из груды точно таких же, – пишут Вадимов и Тривас. – Несколько таинственных заклинаний – и та часть гвоздя, которая была опущена в жидкость, становилась золотой. Зрители могли взять гвоздь в руки и убедиться: железо превратилось в настоящее золото. На самом деле к гвоздю заранее аккуратно приделывали золотой колпачок-наконечник. Сверху весь гвоздь покрывали слоем краски, так что обе части выглядели одинаково. Когда же его окунали в жидкость, растворенная в ней кислота быстро разъедала краску, и золото начинало ярко блестеть. А заставить зрителя выбрать гвоздь, нужный для фокуса, – иллюзионный прием, подобный «форсированию» карты. Все исполнители карточных фокусов издавна пользуются им».

«Возьми лето в руку, налей лето в бокал – в самый крохотный, конечно, из какого только и сделаешь единственный терпкий глоток, поднеси его к губам – и по жилам твоим вместо лютой зимы побежит жаркое лето...»

Без Рэя Брэдбери не было бы писателя Стивена Кинга.

Стивен Кинг ("Оно", "Зелёная миля", "Сияние")

Его дар рассказчика изменил нашу культуру и обогатил наш мир. Рэй понимал, что наше воображение может стать инструментом для лучшего понимания, средством для обеспечения перемен и выражением наших заветных ценностей.

Барак Обама 44-й президент США

Таких, как Брэдбери, нет и, скорее всего, никогда больше не будет . Как Булгакова, как Эдгара По, как Свифта. Чудо потому и чудо, что реализуется в одном экземпляре.

Борис Стругацкий писатель ("Пикник на обочине", "Трудно быть богом")

Борис Годунов, биография которого вызывает многочисленные споры среди историков, благодаря Пушкину вошел в историю как детоубийца. И хотя историки поставили под сомнение причастность Годунова к гибели царевича Дмитрия, обыватели склонны верить версии великого поэта. Борис Годунов известен как первый царь не из династии Рюриковичей, который был избран на Земском соборе. Биография Бориса Годунова полна загадок и белых пятен. Согласно одной из версий, Годуновы были местного происхождения. Родоначальником династии был боярин Дмитрий Зерно, служивший Калите. У него было три сына, один из которых — Федор — помещик в Вяземском уезде — стал отцом Бориса. После смерти отца Борис Фёдорович Годунов воспитывался в поместье дяди Дмитрия. В период опричнины Дмитрий Годунов попал в опричный корпус. Так судьба связала бояр Годуновых с Иваном Грозным.

Мемориальная доска на доме 18 по Моховой улице, где в квартире №6 до 1937 года жил и работал Сергей Колбасьев, была открыта в 2007 году.

В музыкальном фильме «Мы из джаза» эпизодически всплывает персона капитана Колбасьева. Большинство зрителей считают этот персонаж вымышленным. Хотя Сергей Ада­мович Колбасьев — фигура реальная. Человек, проживший жизнь не самую долгую, но бурную и трагичную. Он не был музыкантом, но невероятно много сделал для развития джаза в советской России.

Письмо Ольги крестной Ольги Константиновны, королевы Греции:

+ Татой 31 июля 1913.
Моя дорогая Ольга!
Я надеюсь, что вы не сердитесь на меня и щедро простите мое бесстыдное долгое молчание; ваши дорогие письма принесли мне истинную радость; меня глубоко трогает ваша прекрасная работа, которую вы прислали мне на Рождество, а недавно - для prie dieu - I спасибо, родная моя, от дна души; я постоянно вспоминаю тебя, смотрю на твою работу и мне очень стыдно, что я могу показаться тебе очень неблагодарной крестной, но верю, что я искренне благодарен тебе, только мне было очень тяжело писать...
Однако оправдываться не хочется. Только что получила телеграмму от мамы; через неделю едешь в Крым; вы наверное все в восторге, но боюсь, что там все равно будет очень жарко и вы будете все потные, будет приятно купаться море. Я очень надеюсь попасть в Крым поздней осенью, моя Минни столько лет говорит мне приехать; надеюсь, что я все-таки найду вас там - будет такая радость увидеть всех вас, и в частности моих Дорогая крестница. Кажется, к тому времени Татьяна была бы в Крыму с мужем и Теймуразиком, который по описаниям должен быть очень милым; но мне кажется, что никто не может быть приятнее младшего ребенка Алисы - этот ребенок такой очаровательный - крошка - восторг и комфорт в трудные для нас всех времена - она любит своего отца, и трогательно видеть, как она рада, когда он возвращается - она просто не бросает его, обнимает и говорит снова и снова ′′ Дорогой папа!"
Ситта, узнав, что я пишу тебе, говорит обнять тебя от нее. Я крепко и нежно обнимаю вас, родные мои, и сестры твои, и Алексей - храни вас всех Бог. + + +
Твоя душевно любящая крестная Ольга