Разумеется, речь идет не об Антоне Семеновиче. Белогвардейцем был младший брат нашего выдающегося земляка. Упоминаний об этом брате вы не найдете ни в одном советском биографическом  издании о Макаренко, хотя именно он в свое время заложил основы будущего учения великого педагога.

Виталий Семенович Макаренко был на 7 лет младше своего брата Антона. Он родился ровно 110 лет назад, в апреле 1895 г., в городе Белополье Харьковской губернии (ныне – райцентр Сумской области), в семье цехового мастера. Вскоре семья Макаренко переехала в город Крюков той же Харьковской губернии, неподалеку от Кременчуга. Именно здесь начался педагогический стаж старшего из братьев Макаренко – юный Антон поступил учителем в Крюковское железнодорожное училище. Одним из первых учеников будущего педагогического светила был его младший брат, окончивший до того несколько классов Кременчугского реального училища. Едва Виталий успел получить среднее образование, как началась Первая мировая война.

Не дожидаясь призыва на военную службу по возрасту, он поступил в Чугуевское военное училище, прошел четырехмесячный учебный курс военного времени и был произведен в офицеры.  Вскоре молодой прапорщик попал на фронт и в день начала знаменитого Брусиловского прорыва принял командование ротой. Первый боевой опыт ознаменовался для Виталия первым ранением и отправкой в тыл. Вылечившись и вернувшись в полк, он по-прежнему под пулями не гнулся, а храбро рвался в атаки. В итоге – еще три ранения, чин поручика и орден Св. Владимира IV степени. В общем, младший Макаренко был бравым воякой, в отличие от старшего – хилого, застенчивого, панически боявшегося воинской службы и ненавидевшего ее….

Однако многократные ранения дали себя знать и вскоре по состоянию здоровья Виталия Макаренко отправили служить в тыл, в Киев.  Здесь, в должности помощника военного коменданта железнодорожной станции, его и застал большевистский переворот. Опьяневшие от разгула и вседозволенности солдаты буквально выбросили офицера-инвалида на улицу. Впрочем, это был для него едва ли не самый благополучный исход – в то время офицеров убивали массово, просто так – за погоны на плечах…

Короткая, но доблестная служба в Российской армии закончилась. Виталий Макаренко уехал к себе, в Крюков. Антон в это время уже работал инспектором местного железнодорожного училища и великодушно предложил брату место преподавателя – физкультуры, рисования и математики. Вчерашний офицер, еще донашивавший военный мундир, покорил сердца ребятишек рассказами о сражениях и подвигах. А вскоре, поощренный вниманием детей к его боевому прошлому, по собственной инициативе ввел в занятия военные элементы: строевую подготовку и маршировку. Воспитанники восприняли «милитаризацию» с энтузиазмом, а вот братец воспротивился. Он был принципиальным противником военных и всего военного и не раз гневно заявлял брату: «Я не хочу здесь заводить казарму!» Но уговоры сделали свое дело – старший Макаренко сдался. Вскоре у небольшого школьного «отряда» даже появилось собственные знамя. Пройдет несколько лет, и оно появится в легендарной макаренковской коммуне имени Горького. Как и театральная деятельность воспитанников, начатая в Крюкове также по инициативе Виталия. Актерский опыт он получил опыт еще во время учебы в реальном училище и теперь организовал самодеятельную театральную группу - драматический кружок им. В.Г. Короленко, который вскоре уже выступал перед публикой. Да так успешно, что на деньги собранные со спектаклей удалось купить инструменты для собственного духового оркестра. С тех пор знаменосную колонну воспитанников под командованием Виталия Макаренко можно было встретить в окрестностях Крюкова в любую погоду – бодро марширующей под звуки труб…

Германскую оккупацию и правление гетмана Скоропадского братья Макаренко пережили более или менее спокойно. Но потом пришли большевики и принесли с собою красный террор, постоянно усиливавшийся по мере приближения к Крюкову белой Добровольческой армии. "Наступили мрачные, тяжелые дни, - спустя много лет вспоминал сам Виталий Семенович. - Людей арестовывали и уничтожали не за какое-нибудь преступление, но только за то, что могли быть "потенциальными" врагами. У нас (как и везде) арестовывали ночью, без суда на грузовиках отвозили на Кременчугское кладбище и там расстреливали. Среди арестованных были рабочие и крестьяне. Никто никому никакого отчета не давал. Уже несколько человек из моих друзей офицеров погибли. Грозная опасность повисла над моей головой".

«Преступление» Виталия Макаренко по большевистским  понятиям было действительно ужасным - он был офицером. Сознавая опасность, с конца июня 1919 года Виталий перестал ночевать дома. А когда через несколько дней жена сообщила, что местная ЧК собирается его арестовать и расстрелять ближайшей ночью, Макаренко ушел из Крюкова и целый месяц скитался по окрестным полям. Несколько раз натыкался на отступавших по окрестным дорогам красноармейцев, однажды те даже обстреляли его из винтовок и он едва успел скрыться в огромном кукурузном поле. Тем временем звуки артиллерийской канонады все приближались. И вот однажды Виталий увидел на железнодорожной станции бронепоезд с трехцветным русским национальным флагом - Крюков и Кременчуг были освобождены от большевиков Добровольческой армией.

В эту армию его и мобилизовали по возвращении в Крюков. Однако вместо того чтобы отправить на фронт, его откомандировали в распоряжение начальника Крюковской контрразведки. Возможно, начальство учло четыре ранения, полученные им на австрийском фронте, а возможно, и то обстоятельство, что он - местный житель и лучше знаком с местными условиями. Контрразведка белых была поистине образцом гуманности, после месяцев большевистской бойни. За четыре месяца пребывания в Крюкове белых, ею было арестовано всего два человека! Но все равно Антон Семенович службу брата не одобрил и от греха подальше уехал из Крюкова в Полтаву. Видимо, уже тогда, будучи человеком проницательным и предвидя исход гражданской войны, он сделал окончательный выбор в пользу красных…

Виталий так же окончательно выбрал противоположную сторону. Но душа боевого офицера томилась в мундире контрразведчика. И в ноябре 1919 года поручик Макаренко во время одной из командировок в Харьков без разрешения начальства оставил службу в контрразведке и поступил пулеметным офицером на бронепоезд "Генерал Марков", который действовал против частей Красной армии и петлюровцев. Воевать, однако, пришлось недолго - уже декабре 1919 года белые начали отступать по всему фронту. Виталий Макаренко попал в Крым, а в ноябре 1920 года вместе с остатками врангелевской армии навсегда покинул Россию…

В то время как младший брат влачил жалкое существование изгнанника, скитаясь по Балканам, всходила звезда старшего брата. Колония для беспризорников имени Горького, которую организовал и возглавил Антон Семенович, становилась все более популярной в стране Советов. О ней все чаще писали в газетах и журналах, опыт Макаренко получал признание и брался на вооружение всевозрастающей армией советских педагогов. Отголоски славы молодого педагога-новатора докатились и до Болгарии, где проживал в то время его брат. Узнав адрес колонии, он написал Антону письмо. Между ними завязалась оживленная переписка. И, удивительно, но, похоже, преуспевающий педагог чуть ли не завидовал эмигрантской судьбе брата. В его письмах этого времени нет и намека на то радостное воодушевление, каким была охвачена послевоенная Советская Россия. Его слова, обращенные к брату, проникнуты грустью и безысходностью.

«...Я живу среди темных дикарей – писал Антон Семенович брату. - В Крюкове мерзость запустения. Кинотеатр сгорел, и на его месте стоят живописные развалины... Ничего похожего на твою жизнь: Константинополь, Черное море, Греция и пр.…. Черт возьми! Ты - в Ницце. Об этом можно только мечтать...».

Свои же успехи на педагогическом поприще старший Макаренко не ставил выше тех, что когда-то достиг вместе с братом и благодаря его помощи:

«...Ребята, по существу, не очень отличаются от учеников, которых мы имели в Крюковском училище. Я не описываю тебе много деталей, так как для тебя здесь нет почти ничего нового. У нас есть знамя, есть оркестр, есть прогулки…».

Не раскрывая истинных причин своей тоски, Антон Семенович осторожно намекал брату на атмосферу жизни, царившую в стране, где уже вставала тень Большого Террора:

«Я не могу тебе писать ничего другого, кроме описания наших ребят и наших поросят. Я думаю, что тебе рано еще возвращаться на родину. Разбушевавшееся море еще не совсем успокоилось...»

Вскоре Макаренко не смог писать за границу даже о ребятах и поросятах. Виталий окончательно потерял связь с братом. Он не знал ни о начавшихся в 1928 году нападках на Макаренко со стороны его противников-педологов, ни о резолюции Украинского НИИ педагогики, осудившей воспитательные методы Макаренко, ни о его увольнении с должности заведующего колонией имени Горького…. Впрочем, начавшие было сгущаться над головой Антона Семеновича тучи, с переходом его на должность заведующего Харьковской трудовой коммуной имени Дзержинского, рассеялись и слава о нем загремела еще громче. Но связь с братом восстановить так и не удалось. К тому времени тот уже уехал во Францию, где организовал свое художественное фотоателье и вполне сносно обустроил свою жизнь на чужбине.

3 апреля 1939 года, в Париже, Виталий Макаренко купил русскую газету “Последние Новости”, развернул ее и в глаза ему бросился заголовок “Умер писатель А. Макаренко”. Он несколько раз перечел короткую заметку и сомнений больше не осталось: брат Антон покинул его навсегда. Виталий отслужил в русском соборе панихиду и долго потом не мог сдержать слез…