Когда мы всплываем из чёрных глубин, 
Рождаемся словно бы заново. 
На Млечном пути серпантин, 
Как первое с миром свидание. 

Мы вновь понимаем, как хрупок мир, 
А хрупкое всё уникально. 
И даже огромнейший купол небес 
Скорлупкой такой ирреальной. 

И мы не титаны, не вечны, 
Уставшие мы моряки, 
Хоть богом, конечно, отмечены 
К подводной стезе напрямки. 

Мы вроде особые люди 
И жёны за это нас чтут, 
А мы благодарны минуте 
И слёзы от счастья бегут. 

От счастья от встречи с волною, 
Что видим мы море опять. 
И пусть удивляет вновь жизнь новизною, 
Такое подводник лишь в силах понять. 

(из инета)

 

Рассказ о военном духовом оркестре, службе на крейсере, морской культуре и бескультурье, морских ритуалах и традициях, друзьях и недругах, офицерах и адмиралах, боевой службе

и марше «Прощанье славянки»

Памяти старшины оркестра крейсера «Жданов»

мичмана Сивака Николая Васильевича.

Блестящего дирижера военного духового
оркестра, несравненного трубача,
истинного моряка и товарища.

I

Кто хоть раз в жизни видел и слышал военный духовой оркестр, тот вряд ли забудет то неизгладимое впечатление, которое производит его игра, и прежде всего ритм, задаваемый барабаном, подчеркнуто воинская дисциплина музыкантов, своеобразное звучание инструментов и буквально на глазах рождение мелодии строгой и пленительной, возбуждающий чувства высокие и сильные.

 

С первым ударом барабана, звуком трубы неизъяснимое волнение охватывает душу, и сердце тревожно замирает от предчувствия событий особых и важных, происходящих, как правило, редко, а то и раз в жизни. Игра музыкантов неизменно красива и выразительна независимо от того, что играет оркестр — марши или классику, танцевальные мелодии или похоронный марш.

 

Где бы он не выступал, ему всегда гарантирован успех и любовь слушателей. Будь то военный парад, концерт на эстраде или воскресное выступление на центральной городской площади, бульварах или парках, на встречах и проводах поездов и теплоходов на железнодорожном и морском вокзалах.

Все прекрасно в оркестре, но особое восхищение вызывает дирижер. Он всегда ладный, стройный, в форме с аксельбантами, с загадочной улыбкой на одухотворенном лице, приподнятым подбородком, от чего выглядит независимо, значительно и по военному элегантно.

 

Видно, что музыканты его любят и подчиняются ему безраздельно и с удовольствием. Не суетясь, спокойно и уверенно, они занимают свое место в строю оркестра, готовят инструменты и ждут его команды. И вот, повелительный взмах рук и — оркестр приготовился к игре.

С этого момента они отключаются от всего, что происходит вокруг, их сознание переносится в мир ожидаемой музыки, все внимание приковано к дирижеру, который остается единственным связующим звеном с внешним миром. Пауза… Все, и зрители, и музыканты ждут…

 

Еще взмах! Они набрали в легкие воздух… замерли… И вновь томительная пауза… И тут же резкий взмах! Еще доля секунды! Мгновенье! И …!

 

И одновременно, все вместе и каждый в отдельности на своем инструменте, в едином ритме и темпе, они дуют в трубы, бьют в барабан, и лавина звуков сливается в единую и мощную мелодию, покоряющую слушателей своим напором и страстью, не оставляя им и шанса остаться в стороне от бурного музыкального потока, и щедро вознаграждающего их чудодейственным, сказочным явлением своего появления.

 

И трудно сказать, в какой момент и что привлекает внимание больше: оркестр или события, по случаю которых он играет. Но то, что в этот миг они нераздельны и оказывают не меньшее эмоциональное воздействие, точно проверено и испытано военной службой — от призыва в армию, до проводов в последний путь.

Такова волшебная сила искусства военного духового оркестра!

II

На крейсере духовой оркестр в составе музыкантской команды ничем не отличался от других подразделений. Как все они расписаны по боевой тревоге, имеют свои заведования и объекты приборок, несут корабельную дежурно-вахтенную службу, чистят картофель для камбуза и ходят в увольнение.

Они молоды и красивы той морской удалью и тем духом дружбы и товарищества, которые свойственны военным морякам экипажей боевых кораблей, получивших закалку в дальних походах, испытавших и выстоявших океанские шторма, липкую влажность ночей и адскую дневную жару тропиков, снежные бури и леденящие холода Арктики, и всегда опасную близость вероятного противника.

 

Как всем, им бывает и весело и грустно, у них бывают радостные и счастливые дни, а бывает, как говорят на флоте, и «невезуха».

 

Они стойко переносят тяготы воинской службы, разлуку с землей, свои неудачи и разочарования, и к концу службы, когда приходит долгожданное ДМБ, это уже зрелые, умудренные опытом, настоящие мужчины, умеющие постоять за себя и за Родину.

 

Наверняка у каждого из них есть свои желания, мечты и цели, но об этом их не спрашивают, чтоб не отвлекать от службы.

 

«Как все» — это до какого-то момента, пока они не возьмут в руки инструменты и не соберутся все вместе в составе оркестра.

 

И тут под управлением дирижера происходит удивительное таинство внутреннего и внешнего перевоплощения отчаянных и разбитных парней в артистов, взыскательных и требовательных к себе исполнителей музыки.

 

Только что они были со всеми кореша, братишки, «земы» (земляки), как по-приятельски обращаются друг к другу моряки, а теперь это уже, музыкальный коллектив, хоть и стоящий на одной палубе с экипажем, но в этот миг возносящийся выше всех своей духовной ответственностью перед теми, кто слушает их музыку. Оркестр на крейсере — это гордость и командира корабля и экипажа.

Командующий КЧФ вице-адмирал Ховрин поздравляет экипаж КРУ «Жданов» с успешным завершением боевой службы. Слева от него командир 150 БРНК контр-адмирал Рябинский, командир крейсера капитан 2 ранга Шакун. Севастополь июль 1975 года

 

Именно его игра придает законченный, целостный вид и совершенство флотским ритуалам, четкость исполнения которых традиционно определяет понятие высокой морской культуры и организации службы, что справедливо отличает крейсер от кораблей других классов.

 

Почти все команды подаваемые вахтенным офицером по корабельной трансляции сопровождаются исполнением соответствующего сигнала-мелодии горнистом, а ритуалы: подъема военно-морского флага, развода суточного наряда и сигнал «Заря» (подается за 15 минут до спуска флага) — игрой оркестра.

 

В море с участием оркестра осуществляется ритуал взаимного приветствия встречных военных кораблей. В праздничные дни с оркестром встречают командира соединения, командующего флотом, а также членов правительства и глав государств, прибывающих на борт крейсера. С оркестром провожают и встречают корабли, уходящие и возвращающиеся с боевой службы, с флотских учений, прибывающие с официальными визитами.

 

Оркестр всегда участвует в торжественных мероприятиях, исполняя государственный гимн, а так же туш при вручении грамот, подарков, наград морякам, создавая хорошее, праздничное настроение.

В субботу или воскресенье, особенно на боевой службе, оркестр дает концерт экипажу на юте. Собирается масса людей послушать любимые мелодии, вызывающие воспоминания о доме, о любимых, родном Севастополе, и светлое чувство грусти по Родине, которая далеко за кормой, и вдруг становится ближе и дороже.

 

Участвует оркестр и в проведении спортивных соревнований. Так в шлюпочных гонках победителям на финише играет туш, а последним, под смех зрителей, — «чижик-пыжик».

 

Почти ритуальной стала встреча молодого пополнения исполнением марша «Легендарный Севастополь», когда они впервые поднимаются на борт крейсера, а проводы демобилизованных — под марш «Прощание славянки». В час прощания, когда в последний путь провожают близкого человека, когда горе, казалось бы, невозможно перенести, оркестр играет похоронный марш. Музыкальный всплеск отчаяния, боли лучше всяких слов выражает чувства провожающих, в молчании идущих за гробом покойного.

 

Во всех случаях, играя по долгу службы, оркестр тем не менее, играл для души, и каждый, кто слушал, ощущал на себе благотворное начало, которое несет в себе музыка. Как сказал кто-то из проверяющих, оставшийся довольным игрой оркестра, они свой борщ и макароны по-флотски отрабатывают сполна.

III

Многообразен репертуар флотских оркестров, но у каждого в обязательной программе есть марш «Прощанье славянки», всенародно любимый и почитаемый на флоте, который превыше всего ценили матросы, мичманы, офицеры и адмиралы.

 

Так сложилась судьба России в 20 веке, что войны, революции и другие потрясения многократно переворачивали едва налаженный жизненный уклад людей, принося им нищету, разруху, потерю кормильцев, а то и плен, чужбину. Это сейчас стала расхожей фраза, что смерть одного человека — это смерть, а миллионы погибших — это статистика. Звучит кощунственно по отношению к их памяти, даже если имена некоторых из них остались неизвестны или родные получили извещения-похоронки, как о без вести пропавших.

 

Каждая единица этих миллионов прежде всего была живой душой, человеком. Это не просто статистические невозвратные потери, а одинокая и неухоженная старость отцов, матерей, нелегкая жизнь осиротевших детей и горькая вдовья судьба. Тяжелые проводы на войну, военную службу, когда никто не знает, что будет с призывниками, вернутся они или нет. Эта неизвестность камнем ложилась на сердца родных и близких, доводя их до слез и отчаяния.

 

Но надо идти и защищать Отечество, и в наступавший момент расставания, люди из последних сил брали себя в руки и сурово говорили уходящему: «С Богом!», вкладывая в это напутствие всю силу любви, веры и правое дело, мольбу к Богу оставить его в живых, наказ возвращаться с Победой, и клятву, что дома его будут ждать и помнить.

 

Трудней всего было женщинам-матерям, женам. На них ложилось бремя забот о семье. На их долю выпадали все муки и страдания за судьбу своих сыновей, мужей, и еще большие, если кто-то из них не возвращался. И они, скорее умом, чем сердцем понимали, что по-другому нельзя.

 

Понимали это и будущие воины, и были полны решимости защищать Родину, не щадя жизни, и храбро драться за свой дом и оставшихся там женщин, детей, стариков, свято выполняя данный им наказ и присягу. Марш «Прощание славянки», написанный музыкантом оркестра кавалерийского полка Василием Агапкиным в 1912 году, наиболее полно и убедительно передает всю гамму чувств испытываемых людьми в это трагическое и вместе с тем героическое время войны.

 

Созданный под впечатлением всенародной борьбы балканских славян против турецкого ига, он быстро распространился по России и завоевал небывалую популярность у русского народа, особенно в годы первой мировой войны. Музыкант-композитор нашел оптимальное, понятное всем музыкальное выражение чувств человека и всего народа, переживающего суровую годину в своей личной судьбе, судьбе Отечества.

 

И песнь торжествующей веры в Победу над суровыми испытаниями, объединившая их на жизнь и на подвиг, полюбилась всем, кто хоть раз слышал ее. Интерес к ней не ослабевал в Гражданскую войну, в Великую Отечественную да и после победы над фашисткой Германией. Сейчас, казалось бы в мирное время, он не менее популярен и любим, особенно в Армии и на Флоте.

 

IV

Играли его часто. Наверно, в те 70-е годы прошлого столетия, были еще достаточно свежи воспоминания о Великой Отечественной войне. Для многих музыка марша звучала так же тревожно, как и тогда, когда в последний раз виделись и прощались с теми, кто ушел на фронт и не вернулся.

 

Дня не проходило, чтоб по заявке радиослушателей не исполняли бы марш «Прощание славянки» по первой программе центрального радио или радиостанции «Маяк». Его исполняли флотские оркестры, играя по воскресеньям на площади Нахимова, Приморском и Историческом бульварах. Отдыхающие, люди старшего поколения, молодежь, притихнув, слушали его, отдавая дань памяти навсегда ушедшим под этот марш и навечно оставшихся молодыми, для помнящих и ждущих, их по сей день.

 

На танцевальных площадках Матросского бульвара, Ушаковой балки и в клубах духовой оркестр исполнял его под «занавес», после последнего традиционного дамского вальса. Отдыхающие расходились не спеша, посерьезнев, а девушки почему-то теснее прижимались к морякам, словно прощались с ними надолго, а не до следующего увольнения.

                                                                          

На крейсере марш звучал особенно часто. Его играли после развода суточного наряда, и моряки, заступая в дежурство и на вахту, особенно четко печатали шаг. Играли марш на большой приборке, и морякам было легче драить песком «секторы» деревянного покрытия верхней палубы.

Играли на репетициях, в конце официальных торжеств, проводимых на корабле и на берегу, и даже на похоронах после салюта. Часто играли его, и все равно любили этот необыкновенный марш и готовы были слушать до бесконечности. Особенно популярным он был у «годков» — матросов, старшин — последнего года службы, как их тогда называли.

Торжественные проводы сначала проводились на корабле. На построении экипажа зачитывался приказ командира корабля об увольнении, где достойно отслужившим объявлялись поощрения в виде благодарности, вручались грамоты, фотографии у развернутого знамени части, ценные подарки, присваивались звания «старший матрос» или очередное звание старшинам с вручением погончиков. Все это происходило под аплодисменты экипажа и туш оркестра. Командир крейсера благодарил их за службу и напутствуя желал им всего наилучшего в новой жизни.

 

После этого они проходили строем, а после команды «Вольно, разойдись!», строй рассыпался, чтоб убывающие простились с друзьями по службе.

 

Все было красиво, по военному, с большим уважением к экипажу и отслужившим, в духе лучших традиций флота. Затем, отъезжающая в этот день группа приглашалась на баркас, стоящий у трапа и дальше проводы превращались в нечто похожее на кинофарс времен гражданской войны, который большинство начальников видеть не хотело и заблаговременно ретировалось с верхней палубы, мол пусть напоследок потешаться, чего уж там…

 

В баркасе некоторые моряки, моментально превратив красивую форму моряка в опереточный костюм анархиста, заранее заготовленными всякими нашивками, аксельбантами и прочими не уставными дополнениями, внешне и по поведению превращались в классических разгильдяев. Под стать этому происходило на верхней палубе крейсера.

 

Баркас отходил от трапа и обходил вокруг крейсера, стоящего на бочках. При этом с него, да и борта крейсера на всем пути что-то кричали, махали руками, беретами и бескозырками. В провожаемых, (шутки ради!!!) летели веники, пустые консервные банки и еще черт знает что, что попадало под руку, а бывало своих недавних сослуживцев щедро поливали из пожарных шлангов забортной водой…

 

Проводы переходили в неуправляемую вакханалию и продолжались, пока баркас не скрывался за Павловским мыском в Южной бухте.

 

И все это от начала до конца происходило под марш «Прощание славянки». Зрелище было не для слабонервных, однако вот смирились с ним, потворствовали ему, непринятием мер и послаблением в ответственности за это.

 

Как неофициальная часть общего сложившегося ритуала проводов, она не выдерживала никакой критики, создавая превратные впечатления о службе на крейсере, как о нездоровой вольнице, чего на самом деле не было и в помине.

 

Конечно, эту «анархию» надо было пресечь, т.е. найти такой вариант прощания с кораблем и экипажем матросов, старшин, «отпахавших» свой срок службы в три года, чтоб он не противоречил уставу и общей морской культуре.

 

Но команды «сверху» не было и это безобразие продолжалось всю весну и осень, поскольку провожали не всех сразу, а партиями, по поездам и направлениям, марш играли почти беспрерывно. Словно понемногу выпуская пар из перегретого котла, каким становилось «общественное» мнение годков, если появлялась малейшая угроза ужесточения принятой организации увольнения в запас.

 

Сказать, что мелодию марша «заездили», нельзя. На удивление, она по-прежнему всем нравилась, и слушали ее с удовольствием, но на зубах кой у кого, или в ушах, она застряла, вызывая определенную негативную реакцию и раздражение.

 

И вместо того, что бы навести порядок в этом тонком деле увольнения и проводов, выдались рекомендации — играть марш реже, как будто в нем была собака зарыта. Это не помогало, марш продолжали играть без зазрения совести и долга, ибо он входил в перечень «разрешенных» к исполнению.

 

И все-таки нашелся человек, который не только замахнулся, но и пресек в корне его исполнение, решительно и бесповоротно.

 

Это был начальник политотдела соединения, и сделал он это быстро и эффектно, разрубив «гордиев узел» типичным для тех лет способом, не раз проверенным и испытанным. Он просто-напросто запретил играть марш «Прощание славянки» на кораблях соединения, как оркестрам, так и по трансляции с пластинок, магнитофонов и на всех инструментах, на которых можно было исполнять эту уже «опальную» мелодию.

 

— Эту музыку они (годки) присвоили себе и опошлили, — пояснил он свое решение, выражая при этом сожаление и непреклонность.

 

А так как тогда начинала разрастаться борьба с «годковщиной», как нежелательным, вредным и опасным явлением, то, по-видимому, предполагалось, что этот запрет ей будет ударом ниже пояса, от которого она уже не оправится, или хотя бы исчезнут ее музыкальные щупальца.

 

И вот раскаты грома достигли корабля, и марш «Прощание славянки» постепенно и болезненно стал исчезать с репертуара оркестра и трансляции по кораблю.

 

Процесс забывания шел медленно, так как на крейсере приказ «запретить» исходил от заместителя командира по политчасти — в разговорной речи, в обиходе — большой зам, замполит или просто зам, а не от командира, то первоначально, когда он отсутствовал на корабле, марш еще изредка играли, в основном надеясь на русское «авось».

 

Это сходило с рук и до поры до времени оставалось безнаказанным, а предупреждения, замечания только разжигали страсти.

 

Некоторые старшие офицеры в вечернее время, оставаясь по боевому заместительству за командира и начальников, убывших на берег, по своей инициативе или подзуживаемые годками, и считая запрет неправомерным, так как любили его не меньше остальных меломанов.

 

Молва об этом быстро распространилась по кораблю. Преданные своему пристрастию, слушали скрытно, собираясь за башнями главного калибра и надстройками, чтоб услышать свою любимую мелодию еще раз. Старшина оркестра или его заместитель, как люди дисциплинированные выполняли последний приказ, как положено по уставу, и с чистой совестью играли марш, не считая себя виновными в нарушении запрета. С токи зрения временных начальников, не получивших от зама личного приказания о запрете исполнения марша, действия их были не наказуемы ну что-то вроде детской шалости.

 

В процессе интенсивной и напряженной подготовки крейсера к боевой службе эта игра в прятки долго оставалось не столь незамеченной, сколь не столь важной на фоне всех остальных проблем. Естественно, большой зам все прекрасно знал, но не реагировал на эту шаловливость, видать она еще не созрела для принятия решительных мер с высоты его полномочий и ответственности, и русская рулетка продолжала кружиться, хотя предчувствие, что добром это не кончится, было и объединяло участников круговой порукой против зама. Командир в это дело не вмешивался.

V

В последнюю неделю перед выходом на боевую службу, когда уже все штабы и комиссии все проверили и перепроверили, а выявленные замечания были в большинстве устранены, экипажу объявили отдых. Но чтоб народ не разложился и не возомнил о себе, на крейсере постоянно находился кто-либо из проверяющих вышестоящих инстанций.

 

Вечером проверка начиналась с организации приема пищи, то есть ужина (не путать — это большая разница!), увольнения моряков на берег, развода суточного наряда, организации просмотра кинофильма, отхода ко сну и многого другого, чего на корабле хватает с избытком.

Это, конечно, бодрило экипаж, но ожидать, что могут быть какие-то злостные нарушения, могущие сорвать выход крейсера, было нереальным. Момент его инерции настолько велик, что однажды запущенный механизм организации службы, потом до конца своей жизни плавания сбоев не дает.

 

И проверяющие, люди знающие службу, ограничивались ужином, просмотром кинофильма и, поиграв в бильярд после отбоя, собирались у кого-либо в каюте, где выпивали по стаканчику спирта, разведенного гостям, конечно, по своему усмотрению, и немного, к взаимному удовольствию поговорив за службу и жизнь, расходились отдыхать или работать до утра.

 

А утром каждый докладывал своему начальству, что все в порядке, замечаний нет, иликакая-нибудь мелочь была устранена на месте, что полностью соответствовало действительности.

 

Но в один из этих дней, кто-то из проверяющих, пройдя весь путь флотского гостеприимства, доложил начальнику политотдела, что на крейсере все в порядке, но вот оркестр «Славянку» играть продолжает, мол не выполняют там Ваше ценное указание, игнорируют, не уважают, значит.

 

Конечно, стерпеть, оставить без внимания такой пассаж было невозможно! Затронута не только честь должностного мундира, а вообще брошена тень на направляющую и руководящую…, всесильным представителем которой он был. Как образно говорят на флоте, моча ударила в голову сразу и прицельно, подавив остатки самообладания, вызвав цепную реакцию в служебной иерархии. Большой зам был немедленно вызван на ковер. О чем шла речь, понять не трудно, но то, что она была доходчива и убедительна сомнений не возникало.

 

В таком бешенстве, каком он вернулся на корабль, раньше не видели ни одного начальника. Ступив на палубу, он коротко, не задерживаясь, буквально рявкнул вахтенному офицеру: «Старшину оркестра ко мне!!!» — и умчался в каюту. Слава Богу, что на пути ему не встретился ни матрос, ни пиллерс и не было закрытых дверей — раздавил, снес и выломал бы, не заметив сопротивления!

 

Ковры в кабинетах и каютах у всех начальников почему-то жесткие, твердые, колючие, независимо от того — персидские ли они, ручной работы, или рижские — фабрики-автомата, постоять на них вызывают не ради удовольствия.

 

Из каюты большого зама старшина оркестра вышел, только внешне и отдаленно напоминая самого себя. Почти в прострации, с открытым ртом и безумными глазами, держась за переборки, добрался он до своей каюты, сел на койку, инстинктивно нащупал и достал из-под подушки бутылку водки, полученной от благодарной вдовы за «жмурика» накануне, и выпил ее, не отрываясь до дна, не ощутив горечи и облегчения.

 

До вечера он оставался один, а когда вышел, стал похож на шагающую мумию в кителе. В тот день оркестр не собирался и не репетировал, и впервые за многие годы развод суточного наряда прошел без него.

 

С этого дня марш «Прощание славянки» надолго исчез с палубы корабля и репертуара оркестра, оставаясь в душах его любителей в самых отдаленных и потаенных уголках. Ноты, пластинки, пленки были изъяты и сданы на хранение в рундуки каюты зама.

 

Но жизнь не стоит на месте, со временем ажиотаж вокруг запрета марша постепенно спал. Вернулся к жизни и стал прежним любимцем экипажа старшина оркестра, но когда кто-либо заговаривал с ним о «Славянке», он менялся в лице, каменел, молчал, уходил в каюту и долго не появлялся на людях.

 

Самые болезненные и долго не заживающие раны получает душа человека, и лишь патологоанатом по рубцам на его сердце может определить, какой ценой далась ему жизнь и смерть.

VI

На 70-е годы приходил пик выходов кораблей и судов Черноморского флота на боевую службу в Средиземное море, Индийский и Атлантический океаны. Это было главным событием в жизни каждого корабля и соединений флота того времени.

 

И старые, и поступающие в большом количестве на флот новые корабли и суда, их экипажи проверялись боевой службой, как сплав металла и человека, на способность выполнить боевые задачи в экстремальных условиях плавания в отдаленных районах. А такие условия были!

 

Это постоянное 24 часовое нахождение в состоянии боевой готовности к боевому использованию оружия и технических средств.

Это длительные переходы в шторма в осенне-зимний период и не легкие стоянки по точкам в летний палящий зной и мглистый сирокко.

 

Эта сама длительность несения боевой службы, когда привычный срок от 3 до 6 месяцев мог быть продлен до 8 и более, Это медицинский и психологический фактор отрыва от земли, семей и прочих благ цивилизации.

 

А дел ратных было много, и помешать их выполнению не могли ни какие экстремальные условия. Практически постоянно осуществлялось слежение за авианосными ударными группировками 6 флота США, производился поиск подводных лодок, в том числе и атомных.

 

Корабельные ударные группы Средиземноморской эскадры ВМФ находились вблизи всех «горячих» точек в период военных конфликтов между Израилем, Египтом и Сирией. Десантные корабли проводили учения с фактической высадкой десанта на морское побережье дружественных стран в условиях приближенных к «боевым». Систематически выполнялись артиллерийские и ракетные стрельбы, а в точках якорной стоянки профилактическое гранатометание.

 

Для поддержания постоянной боевой готовности суда вспомогательного флота осуществляли пополнение запасов продовольствия, топлива, питьевой воды, боеприпасов, а так же производили ремонт вооружения, техники, корпусов кораблей и судов, межпоходовый ремонт подводных лодок и медицинское обеспечение.

 

Корабли и суда осуществляли деловые и официальные заходы в порты иностранных государств, и моряки высоко несли честь флага Советского государства, без прикрас видя жизнь горожан, в основном нищих, бедных на фоне богатейших дворцов, вилл и супермаркетов.

 

Вся нагрузка и ответственность за выполнение множественных боевых задач ложилась на матросов, мичманов, офицеров кораблей и штабов, гражданский персонал вспомогательных судов и они успешно с ними справлялись. Все моряки, прошедшие горнило боевой службы мужали на глазах, становясь зрелыми, жизненно сильными, с особым чувством гордости за себя, свой экипаж, корабль и Родину — Великий Советский Союз.

 

Не знаю людей, которым не понравилось бы немного хриповатое, местами надрывное, но всегда романтичное, звучание саксофона. Вот и я очень люблю его.

Сегодня  я познакомлю Вас с одним из самых выдающихся саксофонистов нашего времени –  с Феликсом Словачеком   – чешским музыкантом, без участия которого не обходится ни один престижный джазовый фестиваль мирового масштаба.

Этот уникальный музыкант из Чехии зарекомендовал себя не только какджазовый саксофонист, но и как мультиинструменталист, так как помимо саксофона еще играет и на ударных инструментах, фортепиано, кларнете, контрабасе. Феликс Словачек прекрасный дирижер, композитор, знаток и ценитель классики, фольклора, современной эстрады. Но больше всего этот гениальный саксофонист любит играть джаз.

 

Родился Феликс Словачек  23 мая 1943 года в столице Злинского края чешском городе Злин. Молодой Феликс учился игре на фортепиано и скрипке, но эти инструменты не были для него любимыми, а вот кларнет и саксофон, которыми он начал увлекаться после окончания школы, стали его верными друзьями и помошниками на долгие-долгие годы жизни. Учился Словачек сначала в музыкальном колледже в городе Брно, а затем продолжил обучение в консерватории города Кромериц.

 

После учебы свою музыкальную карьеру Феликс Словачек начал как артист симфонического оркестра. Но известность пришла к нему лишь тогда, когда он стал играть джаз  с лидирующими джазовыми биг-бэндами.За свою карьеру Феликс Словачек часто принимал участие в многочисленных профессиональных музыкальных конкурсах, был лауреатом многих джазовых фестивалей, становился обладателем престижных премий.

В 1966 году он участвует в Международном конкурсе молодых джазовых исполнителей им. Фридриха Гульды и в этом же году на Конкурсе исполнителей им. Богуслава Мартину становится лауреатом Второй Премии.

 

В 1967 году он лауреат Первой премии Пражского джазового фестиваля как самый талантливый молодой джазовый исполнитель. Также в 67-м Феликс - участник Открытого конкурса музыкального колледжа в Женеве.

 

С 1969-го по 1985-й год Словачек появляется на чешском  ТВ в музыкальных телепрограммах Карелла Готта, а с 1983 года музыкант становится главным дирижером  и руководителем джазового биг-бенда "Felix Slováček Big Band".

 

.В 1985-м году Словачек уже достаточно известный и любимый публикой стал главным дирижером популярнейшего в Чехии оркестра"Big Band of Czech Radio" – ведущего джазового коллектива. Этот оркестр, который постоянно участвует  в престижных фестивалях, шоу-программах и гала-концертах, в этом году исполнилось 50 лет. За многие годы своей блестящей карьеры  вместе с "Big Band of Czech Radio"Феликс Словачек написал для этого оркестра множество эстрадных произведений и интересных джазовых аранжировок. В его арсенале более пятисот инструментальных композиций, записи которых разошлись по всему миру  двухмиллионным тиражом. Также перу музыканта .принадлежит музыка к кинофильмам «Music for two» и «Eyes for Crying», а еще очень известныймюзикл для радио «Ginderbread House»

 

.          

Юрий Визбор    Дата рождения: 20 июня 1934 Место рождения: Москва, СССР Дата смерти: 17 сентября 1984 (50 лет) Место смерти: Москва, СССР Гражданство:  СССР Род деятельности: актёр, журналист, писатель,сценарист, драматург, поэт,бард

("Мне твердят...")

Мне твердят, что скоро ты любовь найдешь
И узнаешь с первого же взгляда.
Мне бы только знать, что где-то ты живешь,
И, клянусь, мне большего не надо.

Снова в синем небе журавли трубят,
Я хожу по краскам листопада.
Мне б хотя бы мельком повидать тебя,
И, клянусь, мне большего не надо.

Дай мне руку, слово для меня скажи,
Ты - моя тревога и награда.
Мне б хотя бы раз прожить с тобой всю жизнь !
И клянусь, мне большего не надо.

     Ранние годы 

     Юрий Визбор с дворовыми друзьями Юрий Визбор родился 20 июня 1934 в Москве, в семье командира Красной Армии. Вот фрагмент автобиографии поэта: «Я родился по недосмотру 20 июня 1934 года, в Москве, в родильном доме им. Крупской, что на Миуссах. Моя двадцатилетняя к тому времени матушка Мария Шевченко, привезённая в Москву из Краснодара молодым, вспыльчивым и ревнивым командиром, бывшим моряком, устремившимся в семнадцатом году из благообразной Литвы в Россию Юзефом Визборасом (в России непонятное для пролетариата „ас“ было отброшено и отец мой стал просто Визбором)»…

    В 1937 отец Юрия был репрессирован (в 1958 он был посмертно реабилитирован). В 1941 семья переезжает на Сретенку, с образом которой впоследствии связаны многие мотивы в творчестве Визбора-барда.

    Из автобиографии:

    В четырнадцать лет под влиянием «большой принципиальной любви» в пионерском лагере, где я работал помощником вожатого, я написал первое стихотворение, которое начиналось следующим четверостишием:

    Сегодня я тоскую по любимой, 
    Я вспоминаю счастье прежних дней. 
    Они как тучки пронеслися мимо,

Но снова страсть горит в груди моей.

    Тетрадка с тайными виршами была обнаружена матушкой при генеральной уборке. Состоялось расследование насчёт «прежних дней». На следующий день на своём столе я обнаружил «случайно» забытую матушкой брошюру «Что нужно знать о сифилисе». Все-таки матушка была прежде всего врачом.

    В раннем возрасте Визбор хотел стать либо футболистом, либо лётчиком. С девятого класса Визбор начал ходить в 4-й московский аэроклуб, где отучился два года и летал на По-2 и Як-18. Впоследствии многие его произведения он посвятит футболу и «небу».

("Не верь разлукам старина" еще называют её "Ночная дорога")

Нет мудрее и прекрасней средства от тревог
Чем ночная песня шин
Длинной-длинной серой ниткой стоптанных дорог
Штопаем ранения души

Не верь разлукам старина их круг
Лишь сон ей-богу
Придут другие времена мой друг
Ты верь в дорогу
Нет дороге окончанья есть зато ее итог
Дороги трудны но хуже без дорог

Будто чья-то сигарета стоп-сигнал в ночах
Кто-то тоже держит путь
Незнакомец незнакомка здравствуй и прощай
Можно только фарами мигнуть

Не верь разлукам старина их круг
Лишь сон ей-богу
Придут другие времена мой друг
Ты верь в дорогу
Нет дороге окончанья есть зато ее итог
Дороги трудны но хуже без дорог

В два конца идет дорога но себе не лги
Нам в обратный путь нельзя
Слава богу мой дружище есть у нас враги
Значит есть наверно и друзья

Не верь разлукам старина их круг
Лишь сон ей-богу
Придут другие времена мой друг
Ты верь в дорогу
Нет дороге окончанья есть зато ее итог
Дороги трудны но хуже без дорог
Дороги трудны но хуже без дорог
    

  Учёба в МГПИ 

     
    Студенты МГПИ, второй справа — ВизборВ 1951 Визбор окончил московскую среднюю школу № 659 и поступил в Московский государственный педагогический институт им. В. И. Ленина.

    Мне позвонил приятель из класса Володя Красновский и стал уговаривать поступать вместе с ним в пединститут. Мысль эта мне показалась смешной, но Володя по классной кличке Мэп (однажды на уроке он спутал английское слово «мэм» с «мэп») уговорил меня просто приехать и посмотреть это «офигительное» здание. Мы приехали на Пироговку и я действительно был очарован домом, колоннами, светом с высоченного стеклянного потолка. Мы заглянули в одну пустую и огромную аудиторию — там сидела за роялем худенькая черноволосая девушка и тихо играла джазовые вариации на тему «Лу-лу-бай». Это была Света Богдасарова, с которой я впоследствии написал много песен. Мы с Мэпом попереминались с ноги на ногу и я ему сказал: «Поступаем».

    — из автобиографии Ю. Визбора.

    В это время в МГПИ учились Юрий Ряшенцев, Юлий Ким, Ада Якушева, Пётр Фоменко, Юрий Коваль.

    В том же году Визбор, согласно имеющимся сведениям, сочинил свою первую песню «Мадагаскар». В начале 1950-х МГПИ был одним из центров нарождавшегося жанра самодеятельной, или авторской песни, и Визбор сразу стал ярчайшим представителем этого жанра. К периоду учёбы относятся десятки его ранних песен, в том числе гимн МГПИ-МПГУ:

    Много впереди путей-дорог 
    И уходит поезд на восток. 
    Светлые года 
    Будем мы всегда Вспоминать.

    Много впереди хороших встреч, 
    Но мы будем помнить и беречь 
    Новогодний зал, 
    Милые глаза, Институт.
 

    Распределение и армия 
     
    Юрий Визбор, армейские годыВ 1955 Визбор окончил МГПИ по специальности «Русский язык и литература», с августа по сентябрь работал по распределению учителем средней школы на станции Кизема Печорской железной дороги (Архангельская область). В октябре того же года был призван в ряды Советской Армии. К концу службы был радистом 1-го класса, чемпионом военного округа по радиосвязи. Сочинял стихи и песни на армейские темы, публиковал их в окружной военной газете.
     
    Начало журналистской карьеры 

    В октябре 1957 демобилизовался в звании старшего сержанта, начал работать журналистом. Был одним из организаторов звуковой газеты «Говорит Комсомолия». В 1958 Визбор женится на А. Якушевой, у них рождается дочь Татьяна. Песни Визбора, распространяемые в неофициальных магнитофонных записях, приобретают популярность среди студентов, туристов и интеллигенции вообще, сперва в Москве, а затем и по всей стране.

    В 1964 выступает как создатель жанра песни-репортажа: в первом номере журнала «Кругозор» публикуется первая песня-репортаж «На плато Расвумчорр».

("Бригантина поднимает паруса")

("Лыжи у печки стоят" или еще называют "Домбайский вальс" - второе название мне ближе, вспоминается Домбай, походы у горы, песни у костра.... романтика!!!!!)

     Визбор — путешественник и альпинист 

    Одним из серьёзнейших увлечений Визбора всю жизнь были путешествия и горные походы. Поэт занимался альпинизмом, участвовал в экспедициях на Кавказ, Памир и Тянь-Шань, был инструктором по горнолыжному спорту.

    Увлечение горными вершинами и альпинизмом нашло отражение в песнях («И надеясь на верного друга и горные лыжи…» и др.) и сделало песни Визбора популярными среди туристов, хотя подчас не все представляли, что именно он являлся автором этих песен, они считались подлинно народными.

("Басканская песня")

("Ты у меня одна",  "Милая моя" и другие песни...)

("Спокойно, товарищ, спокойно")

 

    Болезнь и смерть 
    В марте 1984 Визбор пишет свою последнюю песню («Цейская»). Всего за 33 года написано более 300 песен и более пятидесяти песен на его стихи положено на музыку другими композиторами. С апреля тяжело болен раком печени. 17 сентября 1984 Визбор скончался в Москве. Похоронен на московском Новокунцевском кладбище.

. — советский цветной двухсерийный художественный фильм - оперетта, поставленный режиссёром Владимиром Гориккером в 1975 году. Телефильм является экранизацией оперетты Имре Кальмана «Фиалка Монмартра» (либретто С. Болотин, Т.Сикорская). Евгения Симонова — Виолетта Шевалье Валентина Смелкова — Нинон Александр Кайдановский — Рауль, художник Игорь Старыгин — Марсель, композитор Владимир Носик — Анри, поэт Людмила Касаткина — Марселина Арно Владимир Басов — Фраскатти, министр изящных искусств Олег Анофриев — Франсуа Георгий Георгиу — Бруйяр, директор театра Григорий Шпигель — Париджи, хозяин ресторана Александр Белявский — Ренар, секретарь министра изящных искусств Эммануил Геллер — Сценариус, помреж Елена Цорн Валентин Брылеев — консьерж (нет в титрах)

 

    За утонченным романтическим названием скрывается история из богемной жизни с необходимыми для неё элементами – любовным треугольником, деньгами, авантюрными приключениями. Увлекательный сюжет оперетты основан на журналистских зарисовках французского писателя Анри Мюрже (1822-1861) из книги «Сцены из жизни богемы». Главные герои - художники, музыканты, поэты, артисты. Они живут, творят, мечтают на монмартрских холмах, в мансардах под крышами Парижа. 
Оперетта «Фиалка Монмартра» - один из последних шедевров Имре Кальмана, была поставлена в 1931 году в Париже. Это сочинение венгерский композитор посвятил своей молодой жене, русской актрисе Вере Макинской.

В оперетте показывается жизнь трёх людей — художника Рауля Камье, поэта Анри Бернье и композитора Марселя Эрве. Судьба не улыбается им, но они не отчаиваются и верят, что их ждёт успешное будущее, стоит им написать оперетту «Карамболина», а художнику — великолепные картины. Жена художника Нинон Тесье не разделяет их надежды, и желая стать актрисой, гонится за богатством, и уходит к богатому министру Фраскатти. Однако, взамен в «дочери» они принимают молодую цветочницу, продавщицу фиалок — Виолетту, спасая её тем самым от учителя. «Виолетта! Фиолетта! Фиалка!» Но жена не оставляет художника и преследует его, не позволяя чувствам остыть к ней. Это замечает и министр, и Виолетта. Они оба противятся этому. Благодаря находчивости и хитрости Виолетты и глупости министра, ей удаётся устроить художника, который ей столь симпатичен, на работу реставратором в Лувре. Но прежде его отправляют в Италию. Поэту и композитору тоже улыбается судьба — их оперетту принимают в театре. Но кажется, все забыли про Виолетту. И даже художник не догадывается, что своей карьере в лувре он обязан молодой цветочнице, а не своей жене. Виолетту на содержание берёт рассыльный дядюшка Франсуа.

Наступает день премьеры оперетты, и главную роль исполняет Нинон. В тот же день в театр, в поисках своей бывшей жены, устремляется художник. Но Нинон не желает видеть Рауля Камье, и в противном случае откажется играть в оперетте. Анри, Марсель и дядюшка Франсуа пытаются остановить его своими вопросами о его путешествии в Италию. В это время секретарь министра Ренар, рассказавший о денежных махинациях министра, удостаивается его поста, а министр остаётся ни с чем. Нинон уходит к Ренару. Когда, кажется, что премьера оперетты провалена, на помощь приходит Виолетта и соглашается исполнить роль Нинон в оперетте. Руаль Камье узнает о помощи Виолетты, и просит прощения за то, что вся благодарность досталась Нинон, а Виолетта в свою очередь признаётся в симпатии к нему.

Оперетта в 3-х действиях

Вот уже более полувека королем неовенской классической оперетты по справедливости считается венгерский композитор Имре Кальман, создатель таких непревзойденных шедевров жанра, как «Королева чардаша», «Фиалка Монмартра», «Марица», «Баядера», «Принцесса цирка» и др.
17 ноября 1915 года пробил очередной звёздный час оперетты – в Венском «Иоганн Штраус - театре» состоялась триумфальная премьера «Княгини чардаша», которая затем шла два года подряд ежедневно. Толпы венцев ежевечерне штурмовали кассы театра. «Да здравствует любовь», она же «Княгиня чардаша», она же «Сильва», она же «Дитя шантана», она же,наконец, «Королева чардаша» – как бы ни называли её, на сегодняшний день это ещё бесспорно оперетта номер один всех времен и народов.
«Можно совсем ничего не знать об оперетте, можно её ненавидеть и щеголять этим, но не знать «Сильвы» - такого не бывает».
Либретто Л. Штейна и Б. Йербаха;
Русский текст Д. Толмачева и В. Михайлова.

"Сильва" - была, есть и всегда будет опереттой номер один, ее вдохновенные мелодии рассказывают о всепобеждающей силе любви, которой не страшны никакие преграды.

Среди многих красивейших городов мира Вена отличается своей особой музыкальностью. Город Гайдна и Моцарта, Бетховена и Шуберта, Брамса и Брукнера — симфоническая и оперная столица Вена - становится в прошлом столетии столицей оперетты, где царит «король вальсов» Иоганн Штраус. Танцевальная музыка праздничной венской повседневности вальс, марш, полька, галоп, мазурка — основа музыкального языка и музыкальной драматургии венских оперетт. В этот венок мелодий и ритмов вплетаются и зажигательные интонации венгерского чардаша — танца, имевшего законное гражданство в столице Австро-Венгерской империи, каковой до 1918 года являлась Вена. Наиболее ярко зазвучало венгерское в так называемой нововенской оперетте начала XX века. 

Ее королем по справедливости считается выдающийся венгерский композитор Имре Кальман (1882-1953), создатель «Баядеры», «Марицы», «Принцессы цирка», «Фиалки Монмартра», а главное - «Сильвы». Эта оперетта, которой суждено было стать самой популярной среди двадцати кальмановских произведений в этом жанре, была названа композитором «Королева чардаша», что должно было вызывать ассоциацию с титулом великого венца Штрауса. Впрочем, «Королева чардаша» была тут же низведена до ранга «Княгини чардаша» цензурой, грудью защищавшей идеологические основы Австро-Венгерской империи, где венгерское было недопустимо сравнивать с австрийским. Особенно в дни той тревожной осени, когда в венском «Иоганн Штраус театре» состоялась премьера оперетты Кальмана.

Ведь оперетта, работа над которой была начата в августе 1914 года, впервые была сыграна в ноябре 1915-го, когда пожар Первой мировой войны уже полыхал вовсю, и его зловещие сполохи навсегда легли багровым отсветом на блестящие одежды «Королевы» — «Княгини» - «Сильвы». Воздух предвоенного мира стал воздухом мировой войны. Им дышат и им захлебываются герои оперетты, в основном мужчины. «Те самые, как значилось в гастрольном буклете венской «Фольксопер» 1984 года — которые к этому времени либо были убиты на войне, либо, лишившись всякой опоры в жизни, стремились удержаться в ней хоть как-нибудь». И не уловить присутствие этого воздуха, этой тревожной дымки или хотя бы не поверить в ее присутствие — значит пройти мимо чего-то существенного в этой самой прославленной оперетте.

Еще одна грань облика красавицы «Сильвы», разрушающая поверхностное представление о ней, как о безобидной игрушке. Венгрию издавна называли «страной трех миллионов нищих», где безземельные крестьяне жили в бедности. Многие уходили на заработки в город. По воле авторов Сильва бросает родные места и отправляется в Будапешт, чтобы заработать там денег и помогать оставшейся в деревне матери, младшим братьям и сестрам. Ее душевная чистота, работоспособность и талант победили то, с чем не справлялись многие. Она стала звездой первоклассного ночного варьете, носившего название «Орфеум». Добавим, что таковой действительно существовал и даже существует теперь в виде Будапештского национального театра оперетты на улице Большого Поля, 17. И вот в «безродную певичку» влюбляется аристократ, и ей, защищая свое право на счастье и человеческое достоинство, приходится вступить в борьбу с сословным чванством. Сильва побеждает, а Кальмана и его либреттистов критика обвиняет в «недопустимой бестактности по отношению к высшему кругу».

В довоенное время подобные выступления в печати означали бы смертный приговор произведению. Но в 1915 даже война, расколовшая мир на два лагеря, окутавшая Европу смрадным ипритным дыханием, не сумела удержать триумфальное шествие «Королевы чардаша». Поистине с царственной небрежностью шагала она через границы, демаркационные линии, проволочные заграждения, через вражду, предубеждения, страдания и кровь.

Весной 1917 года «Княгиня чардаша» из Гельсингфорса (Хельсинки), бывшего главной базой русского военно-морского флота и, стало быть, наводненного русскими военными моряками и офицерами, попадает в петроградский «Палас-театр» (ныне — Театр музыкальной комедии) в виде клавира на немецком языке. Во вздыбленном Февральской революцией городе Временное правительство еще соседствовало с Советом рабочих и крестьянских депутатов. Возраставшее напряжение по-своему преломлялось в театральной жизни. Большинство театров работало каждый день. При этом особенно ценились выступления опереточных трупп. 29 июня (12 июля) 1917 года, когда русские, немецкие и австро-венгерские войска возобновили сражения, в летнем театре на Фонтанке при огромном стечении публики впервые шла новая оперетта Кальмана. Для ее постановки переводчикам пришлось внести многие изменения в текст. Например, поменять для России — как вышло раз и навсегда — невозможные тогда по цензурным соображениям немецкие имена и фамилии на «какие-нибудь другие». Так, данная либреттистами Л.Штейном и Б.Йенбахом звучная княжеская фамилия Эдвина и его родителей — Липперт-Веллерсгейм сменилась не менее звучной, но на французский манер — Воляпюк. Что могло бы очень задеть ее родовитых владельцев, знай они ее толкование на русском языке как «глупое, вздорное желание».

Еще одной любопытной подробностью истории этой оперетты явилась неожиданно уточненная топография места рождения ее героини — Сильвы Вареску. В русском варианте первого действия перед знаменитым квартетом «Частица черта в нас...» Сильва, рассказывая друзьям о своем детстве, вспоминает, что она родилась в небольшой венгерской деревушке, затерявшейся где-то возле «Козьего болота». В оригинале либретто его нет. Оказывается, вполне реальное «Козье болото» существует только... на острове Котлин, что в Финском заливе вблизи Кронштадта. В благодарность за доставку клавира и либретто «Княгини чардаша» в Россию, переводчик вместе с режиссером первой постановки превратили венгерку Сильву в землячку балтийских моряков.

Первое обращение молодой театральной труппы Чувашского музыкального театра и ее режиссера - заслуженного деятеля искусств РСФСР, народного артиста ЧССР Бориса Маркова к жанру оперетты в 1964 году также связано с «Сильвой». Постановочная группа ставила своей целью создать оптимистичный спекталь, зовущий к бодрому, земному восприятию жизни. И, как размышлял на страницах книги «Мой театр» Борис Марков: «Было задумано решить в рамках оперетты проблему таланта. Показать горячую, способную к самоотречению любовь к искусству, непреодолимое стремление Сильвы к сцене, ... ее безмерную любовь к театру». Последующая в 1990 году постановка «Сильвы» посвящена Борису Маркову, чью концепцию создатели спектакля постарались сохранить.

 

***
В начале карьеры Имре Кальман презирал оперетту...



Фото из музея Имре Кальмана

ИМРЕ КАЛЬМАН:  "Я знаю, что полстраницы партитуры Листа перевесит все мои оперетты - как уже написанные, так и будущие... 
Большие композиторы всегда будут иметь своих поклонников и восторженных почитателей. 
Но наряду с ними должны существовать и театральные композиторы, которые не пренебрегают легкой, жизнерадостной, остроумной, нарядно приодетой музыкальной комедией, классиком которой был Иоганн Штраус."



Как жил  Имре Кальман - знаменитый композитор, написавший множество прекрасных произведений в жанре оперетты, — 
жанре, оказавшем большое влияние 
на становление столь популярного 
сегодня мюзикла?





В детстве      Имре Кальман хотел стать портным, 
потом учился на юриста. Был период, когда он пробовал стать музыкальным критиком, но всемирную известность получил как мастер оперетты. 
Он создал так называемый стиль неовенской оперетты, для которой характерно использование остродраматических коллизий. 
Так, в «Фиалке Монмартра» использован сюжет «Богемы» Мюрже, положенный и в основу одноименной оперы Пуччини, а содержание «Сильвы» является, в сущности, парафразом «Травиаты» Верди, но только с благополучной развязкой. 
Несмотря на острые коллизии, искусство Кальмана празднично, нарядно и оптимистично. Оно отличается щедростью мелодики, высоким профессионализмом, четкой и убедительной драматургией.


Имре Кальман родился      24 октября 1882 года 
в деревне Шиофок на озере Балатон (знаменитый курорт в Венгрии). Вначале семья будущего композитора была довольно зажиточной (имела кухарку и прислугу), но когда отец обанкротился, им пришлось переехать в Будапешт. Именно в эти годы в мальчике проснулась страсть к музыке. Он мечтает стать пианистом-виртуозом. Кальман учится в гимназии, затем на юридическом факультете университета и параллельно в Будапештской музыкальной академии. Он сам зарабатывает деньги на занятия музыкой и покупает старенький рояль. Будапештская музыкальная академия отмечает молодого музыканта премиями, в это время с успехом исполняется его скерцо «Сатурналия» и симфоническая поэма «Андре и Иоганна».

Продолжая    свои юридические занятия, молодой Кальман с 1904 по 1908 годы работал музыкальным критиком в одной из будапештских газет, а также много сочинял. К этому времени относятся его первые профессиональные композиторские опыты. Но увлечение чисто симфонической музыкой не принесло молодому автору успеха.


Как-то после очередного провала он со смехом воскликнул: «Выходит, мои симфонии не нужны миру? 
Дело кончится тем, что я решусь на отчаянный шаг:
возьму да и сочиню ОПЕРЕТТУ!»



К жанру оперетты в то время Кальман относился свысока 
(и даже потом пытался «осерьезнить» оперетту),
боготворил Шумана и Чайковского. 
Но тут как раз состоялась премьера оперетты Легара «Веселая вдова», потрясшая Кальмана и вдохновившая его на сочинение опереточной музыки. И если у Имре Кальмана и оставались сомнения, кем быть — композитором или юристом, «серьезным» симфонистом или сочинителем «легкой музыки», 
то теперь их уже не существовало.

К 1908 году    относится появление первой оперетты Кальмана «Осенние маневры». В это же время композитор переезжает в Вену, где живет до 1938 года. В Вене появляются наиболее известные его оперетты — «Цыган-премьер», «Королева чардаша» («Сильва»), «Фея карнавала», «Голландочка», «Баядера», «Марица», «Принцесса цирка», «Герцогиня из Чикаго», «Фиалка Монмартра», «Дьявольский наездник». «Императрица Жозефина», «Маринка», «Аризонская леди» увидели свет рампы уже за пределами Австрии.

Огромный успех   приходит к Кальману в 1915 году, после премьеры «Королевы чардаша» («Сильва»).
Впервые она была поставлена в Вене под названием
«Княгиня чардаша».

Последующие годы утверждают за композитором славу одного из первых в своем жанре. 


Музой маэстро стала молодая русская актриса Вера Макинская, которая, несмотря на разницу в возрасте (тридцать лет), 
стала женой Кальмана. 



Именно ей композитор посвятил свою «Фиалку Монмартра». 
С Верой Имре познал радость отцовства: 
молодая жена подарила ему сына и двух дочерей...


В кругу семьи. Дочь Ивонна слева.

В начале 30-х    композитор провел большое турне по Швеции. В 1934 году он становится кавалером французского ордена Почетного легиона. В расцвете успех, слава. Но после аншлюса, когда маэстро отказался от предложения стать «почетным арийцем», Кальман был вынужден эмигрировать. 

Его не спасло    даже то, что он был одним из любимых композиторов Гитлера. А после отъезда Имре Кальмана его произведения запретили исполнять в нацистской Германии. Спасаясь от фашистов, он уехал вначале в Цюрих, а затем в Париж, где жил до 1940 года. Когда и до Франции докатилась фашистская волна, Имре Кальман эмигрировал в Америку.
Но жизнь на чужбине очень тяготила композитора. За годы пребывания в США он написал лишь одну оперетту — «Маринка». 
Его последнее произведение — «Аризонская леди» (1953 г.), которое композитор создает уже в Париже, куда возвращается из эмиграции.

В последние годы    жизни композитор сильно болел.
Его разбил паралич (одна половина лица была полностью парализована — он не мог говорить, еле волочил ноги). 

Кальман умер в Париже 30 октября 1953 года.
***


Имре Кальман оставил большое творческое наследие потомкам: двадцать оперетт, сочинения для симфонического оркестра, инструментальные пьесы, романсы, вокальные циклы, а также статьи и рецензии.

 

 

Bizet- "Carmen". Государственный академический Большой театр СССР. 1982 г. Жорж Бизе - "Кармен". Классическая постановка Большого театра известной оперы Жоржа Бизе. Режиссер-постановщик и балетмейстер: Ростислав Захаров. Дирижер Марк Эрмлер. Главные партии исполняют: Кармен - Елена ОБРАЗЦОВА, Дон Хозе - Владимир АТЛАНТОВ, Эскамильо - Юрий МАЗУРОК, Микаэла - Людмила Сергиенко, Фраскита - Ирина Журина, Мерседес - Татьяна Тугаринова, Моралес - Игорь МОРОЗОВ, Ремендадо - Андрей Соколов, Данкайро - Владислав Пашинский, Цунига - Юрий Королев.   Carmen Georges Bizet Maria Callas, Nicolai Gedda, Andrea Guiot, Robert Massard; Choeurs Rene Duclos, Orchestre du Theatre National de l'Opera de Paris, cond. Georges                                                                                                                                          «Кармен», я уверен, самая популярная из всех опер. Существует мнение, что причиной смерти Бизе послужила душевная травма, которую он получил от провала оперы напремьере (композитор умер через три месяца после нее). Но ведь факт, что эта опера была принята гораздо лучше, чем любое из предыдущих произведений Бизе (уже в год постановки в Опера Комик «Кармен» была дана тридцать семь раз и с тех пор исполнялась на этой сцене более трех тысяч раз). На самом деле Бизе умер — в возрасте всего тридцати семи лет — от болезни; вероятно, это была эмболия (закупорка кровеносного сосуда).В наше время эта опера входит в репертуар всех оперных трупп и исполняется на всех языках, в том числе и по-японски. Ее популярность не ограничивается только лишь оперной сценой. Она пополнила репертуар ресторанной музыки, существует в фортепианных транскрипциях, а также в кинематографических версиях (последняя и наиболее успешная Кармен Джонс» основана на опереточной версии, которая была хитом на Бродвее).                     Нетрудно понять, в чем причина такой популярности. В опере много великолепных мелодий! Она необычайно драматична. Она так блестяща и ясна! К тому же все эти ее характерные особенности выявлены уже в увертюре. Она начинается ярко и чисто — словно солнечный день в Испании. Далее звучит знаменитая мелодия куплетов тореадора, и наконец она неожиданно становится драматичнои — в тот момент, когда в оркестре слышится тема судьбы, та самая тема, которая характеризует Кармен и ее неистовую любовь.                                   ДЕЙСТВИЕ I Увертюра завершается драматичным диссонирующим аккордом. Поднимается занавес. Перед нами площадь в Севилье (без малого 180 лет тому назад). Знойный полдень. У казармы группа солдат, свободных от дежурства, они разглядывают прохожих и цинично обсуждают их. Прямо напротив казармы сигарная фабрика. Появляется Микаэла. Она не местная и ищет здесь своего друга капрала дона Хозе и, когда узнает, что его здесь нет, смущенная предложениями его сослуживцев остаться с ними, уходит. Происходит смена караула, во время которой группа уличных мальчишек изображает из себя солдат. Среди сменившихся дон Хозе и его командир капитан Цунига, который в кратком разговоре с доном Хозе интересуется работающими на сигарной фабрике девушками. Очевидно, они привлекательны, поскольку группа юношей (сегодня мы назвали бы их провинциальными ковбоями) собралась у ворот фабрики и ожидает, когда они выйдут на обеденный перерыв. Звон колокола на фабрике извещает о начале перерыва, и из ворот высыпают гурьбой разбитные веселые работницы, они курят сигары - довольно смелое занятие для девушки в двадцатые годы XIX века! Но собравшиеся юноши ждут в первую очередь самую привлекательную из них - Кармен.                                               Оркестр возвещает о появлении Кармен коротким вариантом темы ее судьбы; вот, наконец, она сама. Она флиртует с юношами и поет. Звучит знаменитая хабанера ("L'amour est un oiseau rebelle" - "У любви, как у пташки, крылья"). Это откровенное предупреждение о том, что любовь Кармен - дело опасное. Дон Хозе (он мне всегда казался каким-то формалистом и педантом) не обращает на Кармен никакого внимания, и она в конце своей песни пренебрежительно бросает в него цветок. Девушки возвращаются на работу, и смеются над его смущением.                                                                                            Приходит Микаэла, она все еще разыскивает дона Хозе. у нее письмо к нему от его матери и гостинец - хороший повод для очень нежного дуэта ("Parle moi ma mere" - "Что сказала родня?"). Не успевают они закончить свой дуэт, как на фабрике слышится ужасный шум, и работницы выбегают на улицу. Капитан Цунига, пытаясь навести порядок, выясняет, что причина паники Кармен: она набросилась на одну из девушек и полоснула ее ножом. Он приказывает дону Хозе арестовать виновницу, привести ее к нему на разбирательство в казарму и сторожить ее, пока он не решит, что с ней делать, оставшись одна с доном Хозе, Кармен окончательно завоевывает сердце молодого солдата пьянящей сегидильей ("Pres de la porte de Seville" - "Близ бастиона в Севилье"). В ней она обещает петь и танцевать для него - и любить его! - в одном кабачке близ Севильи (не слишком хорошей репутации), который держит ее приятель Лильяс Пастья. Возвращается Цунига, он отдает приказ дону Хозе отвести Кармен в тюрьму. На пути туда ей удается оттолкнуть дона Хозе и убежать. В результате молодой капрал арестован.                                                                                             ДЕЙСТВИЕ II Каждое из четырех действий "Кармен" предваряется своим собственным симфоническим вступлением, или антрактом. Антракт ко второму действию основан на короткой солдатской песенке, которую позже поет дон Хозе. Когда занавес поднимается, мы видим таверну Лильяса Пастьи. Цыганская пляска полна зажигательного веселья. Капитан Цунига, этот начальник Хозе, тоже здесь. Из посетителей он наиболее важная персона. Теперь он пытается расположить к себе Кармен. Ему это не очень-то удается - Кармен предпочитает не столь респектабельное общество. Однако ей приятно услышать, что кончается шестидесятидневный срок гауптвахты дона Хозе, который он получил за попустительство в ее побеге.                      Неожиданно на сцене появляется популярный атлет. Это Эскамильо, тореадор, и, конечно, он поет свои знаменитые "Куплеты тореадора" ("Votre toast, je peux le rendre" - "Тост, друзья, ваш я принимаю"); все хором присоединяются к нему. Как и Цунига, он покорен блеском глаз Кармен. Та же, со своей стороны может дать ему не больше надежды.                                   Но время уже позднее, и пора закрывать кабак. Вскоре все уходят, и никого не остается, кроме Кармен и четырех контрабандистов - двух девушек по имени Фраскита и Мерседес, и пары бандитов - Эль Данкайро и Эль Ремендадо. Они вместе поют легкий, оживленный квинтет ("Nous avons en tete une affaire" - "Предложить хотим вам работу"). Каждый говорит о необходимости девушек для осуществления контрабандных рейдов, ведь это их промысел. Там, где надо обвести вокруг пальца, отвлечь внимание, женщины незаменимы. В этот момент за сценой звучит голос дона Хозе, поющего свою солдатскую песню. Кармен, ожидающая Хозе, выпроваживает всех из кабака и тепло приветствует дона Хозе, пришедшего сюда после своего освобождения из-под ареста. Как она и обещала, она поет и танцует для него. В разгар ее танца слышится звук трубы, который для дона Хозе является сигналом явиться в казарму. Он хочет идти, но это еще больше распаляет Кармен. "Так ты обращаешься с девушкой?" - кричит она ему. Кармен в гневе: она не желает больше видеть мужчину, для которого есть что-то более важное, чем ее любовь. Задетый ее упреками, он вынимает цветок, который она бросила ему когда-то, и в очень страстной "арии о цветке" рассказывает о том, как он вдохновлял его все те дни, что он провел в тюрьме ("La fleur que tu m'avais jete" - "Видишь, как свято сохраняю цветок, что ты мне подарила"). Растроганная и смягчившаяся сердцем, Кармен вновь с лаской обращается нему. Но то, чего она не могла добиться лаской, удается ревности: на пороге кабака появляется Цунига, командир дона Хозе: на свидание к Кармен пришел офицер, и капралу здесь нечего больше делать. Он высокомерно приказывает дону Хозе отправиться в казарму. Ну, уж это слишком! Дон Хозе потеряв голову, обнажает саблю; он готов напасть на старшего офицера. В этот момент врываются цыгане и обезоруживают капитана. У дона Хозе не остается выбора: он отказывается от военной карьеры и вступает в банду цыган - контрабандистов - именно так замышляла Кармен. Второе действие завершается хором, прославляющим свободную жизнь. Его с энтузиазмом поют все, кроме Цуниги.                                                                                               ДЕЙСТВИЕ III М. Врубель. "Гадалка". 1895 г. Соло флейты, с которого начинается антракт к третьему действию, рисует поэтическую картину природы - покой и тишину дремлющих гор. Звучит хор контрабандистов, песня, к которой дон Хозе вынужден был присоединиться. Теперь они расположились на короткий привал среди гор в укромном месте, где они занимаются своим противозаконным делом. Дон Хозе страдает от тоски по родному дому (он мечтает о спокойной крестьянской жизни), его мучают угрызения совести. Лишь страстная любовь к Кармен удерживает его в лагере контрабандистов. Но Кармен больше его не любит, он надоел ей. Разрыв неизбежен. Что предсказывают карты? Фраскита и Мерседес гадают. Должен сказать, что себе они нагадали очень привлекательное будущее: Фраските суждено встретить страстного любовника, Мерседес - богатого старика, намеревающегося на ней жениться, а ей, Кармен, в который уже раз выпадают "пики" - смерть. "Бессмысленно пытаться уйти от собственной судьбы", - поет она в знаменитой "карточной" арии. Но вот звучит сигнал контрабандистам идти на дело, то есть пытаться переправить свой товар через границу. (Их хор в этом месте всякий раз поражает меня своей шумливостью, ведь его поют правонарушители, занимающиеся незаконными и потому тайными операциями.)                                                                                     Когда они уходят, появляется Микаэла, разыскивающая дона Хозе. Она очень испугана и просит защиты у Бога в трогательной арии ("Je dis que rien ne m'epouvante" - "Напрасно себя уверяю"). Вдруг Хозе, которого оставили охранять часть товара, выстреливает в кого-то, кто крадется сюда. Напуганная девушка прячется. Однако не в Микаэлу целился Хозе, а, как оказалось, в Эскамильо, который пришел сюда в поисках Кармен, в которую влюблен. Узнав его, дон Хозе выхватывает нож, и между соперниками завязывается схватка, но кинжал Эскамильо ломается, и тореадор оказывается на земле. В этот момент - очень кстати - появляется Кармен, чтобы спасти тореадора. Изысканно поблагодарив Кармен, он всех приглашает на свое следующее выступление в Севилье. Эскамильо уходит, и тогда дон Хозе обнаруживает присутствие поблизости Микаэлы. Она рассказывает, почему решилась пойти в это опасное путешествие за контрабандистами: мать дона Хозе умирает и в последний раз хочет видеть его. Кармен презрительно говорит Хозе, что ему лучше идти. Но, перед тем как уйти, он поворачивается к ней и гневно предупреждает, что они еще встретятся - только смерть может разлучить их. За сценой звучит ария тореадора, Кармен пытается бежать к нему. Но дон Хозе, еще раз обернувшись к ней, грубо, изо всех сил, толкает ее, так что она падает на землю. Только после этого он удаляется. В оркестре тихо и зловеще повторяется мелодия тореадора.                                                                                           ДЕЙСТВИЕ IV Последнее действие предваряется одним из самых блестящих оркестровых фрагментов всей партитуры - покоряющим своей ритмической пульсацией симфоническим эпизодом, выдержанным в характере испанского народного танца поло. Все в праздничных одеждах; все готовы насладиться великолепным представлением Эскамильо на арене в Севилье. Знатные дамы, офицеры, простолюдины, солдаты - кажется, весь город собрался, желая увидеть бой быков. Наконец, появляется сам тореадор и с ним под руку Кармен, одетая с той роскошью, с какой только может позволить себе одеть свою возлюбленную победитель быков в зените своей славы. Они поют небольшой и довольно банальный любовный дуэт. И когда Эскамильо исчезает внутри театра, все, за исключением Кармен, устремляются за ним. Ее подруги, Фраскита и Мерседес, предупреждают ее, что где-то здесь скрывается дон Хозе. Она вызывающе остается стоять одна, заявляя, что не боится его.                                                                           Входит дон Хозе, он грозно надвигается на нее, в лохмотьях, израненный, - разительный контраст Кармен в день ее триумфа. Он заклинает ее вернуться к нему. В ответ - ее твердый отказ. Еще одна его мольба - и вновь в ответ лишь презрение. В конце концов она в бешенстве швыряет ему прямо в лицо золотое кольцо, которое он подарил ей. За сценой звучит ликующий хор победившему тореадору - счастливому сопернику дона Хозе. Потерявший от всего этого рассудок, дон Хозе угрожает Кармен кинжалом. Она отчаянно пытается скрыться от него в театре. Но в тот момент, когда толпа в театре с восторгом приветствует победителя - Эскамильо, дон Хозе здесь, на улице, вонзает кинжал в потерянную им навсегда возлюбленную. Толпа вываливает из театра. Дон Хозе, душевно сломленный, в отчаянии кричит: Арестуйте меня! Я убил ее. О, моя Кармен!" - и падает к ногам мертвой Кармен.                                                                                                                  Генри У. Саймон (в переводе А. Майкапара)                                                                                                                                                                              ИСТОРИЯ СОЗДАНИЯ                     Опера "Кармен". Картина Норберто Мартини Бизе начал работать над оперой «Кармен» в 1874 году. Сюжет ее заимствован из одноименной новеллы французского писателя Проспера Мериме (1803—1870), написанной в 1845 году. Содержание новеллы претерпело в опере существенные изменения. Опытные литераторы А. Мельяк (1831—1897) и Л. Галеви (1834—1908) мастерски разработали либретто, насытив его драматизмом, углубили эмоциональные контрасты, создали выпуклые образы действующих лиц, во многом отличные от их литературных прототипов. Хозе, изображенный писателем как мрачный, гордый и суровый разбойник, в опере приобрел иные черты; крестьянский парень, ставший драгуном, он показан простым, честным, но вспыльчивым и слабохарактерным человеком. Образ волевого, мужественного тореадора Эскамильо, едва намеченный в новелле, получил в опере яркую и сочную характеристику. Еще более развит по сравнению с литературным прототипом образ невесты Хозе Микаэлы — нежной и ласковой девушки, облик которой оттеняет необузданный и пылкий характер цыганки. Существенно изменен и образ главной героини. Кармен в опере — воплощение женской красоты и обаяния, страстного свободолюбия и смелости. Хитрость, воровская деловитость — эти черты Кармен новеллы Мериме в опере были устранены. Бизе облагородил характер своей героини, подчеркнув в нем прямоту чувств и независимость поступков. И, наконец, раздвинув рамки повествования, авторы оперы ввели в действие колоритные народные сцены. Жизнь темпераментной, пестрой толпы под жгучим солнцем юга, романтические фигуры цыган и контрабандистов, приподнятая атмосфера боя быков с особой остротой и яркостью подчеркивают в опере самобытные характеры Кармен, Хозе, Микаэлы и Эскамильо, драматизм их судеб. Эги сцены придали трагическому сюжету оптимистическое звучание.                                                                                                               Премьера «Кармен» состоялась в Париже 3 марта 1875 года и успеха не имела. Автора обвинили в безнравственности: свободное проявление чувств героев — простых людей из народа — претило ханжеской буржуазной морали. Одним из первых среди великих современников Бизе музыку «Кармен» оценил П. И. Чайковский. «Опера Бизе, — писал он, — шедевр, одна из тех немногих вещей, которым суждено отразить в себе в сильнейшей степени музыкальные стремления целой эпохи. Лет через десять «Кармен» будет самой популярной оперой в мире». Эти слова оказались пророческими. Если в 1876 году «Кармен» надолго исчезла из репертуара парижских театров, то за рубежом — в Вене (1875), Петербурге (1878) и многих других городах Европы ее успех был поистине триумфальным. В Париже постановка «Кармен» была возобновлена в 1883 году в редакции Э. Гиро (1837—1892), который заменил разговорные диалоги речитативами и добавил балетные сцены в финале оперы, взяв музыку из других произведений Бизе.                                                                             МУЗЫКА                                                                                                                «Кармен» — один из шедевров оперного искусства. Музыка, полная жизни и света, ярко утверждает свободу человеческой личности. Глубоко правдив драматизм столкновений и конфликтов. Герои оперы обрисованы сочно, темпераментно, во всей психологической сложности характеров. С большим мастерством воссоздан национальный испанский колорит и обстановка действия драмы. Сила оптимизма «Кармен» — в неразрывной внутренней связи героев и народа.                     Опера открывается увертюрой, в которой сопоставлены образы солнечной Испании, ликующего народного празднества и трагическая судьба Кармен.                                                                         Начало первого акта безмятежно и ясно. Богаты движением и красками вступительные народные сцены: хор солдат, задорный марш мальчишек. Хор девушек, работниц фабрики, подготовляет выход Кармен. Ее хабанера «У любви, как у пташки, крылья» близка горделивым испанским песням-танцам. Дуэт Микаэлы и Хозе «Я помню день в горах» выдержан в идиллических тонах. Песня о грозном муже, сегидилья и дуэт Кармен и Хозе создают многогранный образ вольнолюбивой цыганки.                                                                                 Второму акту, как и всем последующим, предшествует колоритный симфонический антракт. Цыганская пляска, открывающая акт, полна зажигательного веселья. Энергичный, мужественный марш Эскамильо «Тост, друзья, я ваш принимаю» (его музыка впервые прозвучала в увертюре) обрисовывает отважного героя корриды. Квинтет контрабандистов (с участием Кармен) «Если нам нужно обмануть» выдержан в легком, подвижном характере. Дуэт Кармен и Хозе — важнейшая сцена оперы, столкновение двух человеческих воль, характеров, воззрений на жизнь и любовь. Воплощением жизненных идеалов героев является «ария о цветке» Хозе («Видишь, как свято сохраняю цветок, что ты мне подарила») и песня Кармен, ее гимн свободе «Туда, туда, в родные горы». Если в характеристике Хозе господствует стихия песни-романса, подчеркивающая его душевную мягкость, то непокорный дух Кармен раскрывается в темпераментных ритмах и напевах испанских народных песен. Акт завершается мелодией свободолюбивой песни Кармен, звучащей у хора.                                                                                                 Симфонический антракт к третьему акту рисует поэтическую картину природы — покой и тишину дремлющих гор. Сумрачно-настороженный секстет с хором-маршем контрабандистов «Смелее, смелее в путь, друзья, идите!» — и другой хор — оживленно-бодрого характера «Не страшен нам солдат таможни» обрисовывают мир, в котором живут Кармен и Хозе. Центральный эпизод третьего акта — сцена гадания (терцет); веселое щебетанье Фраскиты и Мерседес оттеняет скорбное раздумье Кармен, предстающей здесь в необычном, трагическом облике. Лирическая ария Микаэлы «Напрасно себя уверяю» приобретает решительный характер. Встреча Хозе с Эскамильо создает драматическое нарастание и подготовляет кульминацию третьего акта (разрыв Кармен с Хозе). Финал акта передает зловещую настороженность и напряженность обстановки, предвещая неминуемую развязку.  Симфонический антракт к четвертому акту, выдержанный в характере испанского народного танца «поло», — один из замечательных примеров проникновения Бизе в дух народной музыки. Акт распадается на две половины: картинам яркого, блещущего красками народного праздника противостоит личная драма героев; жизненные контрасты предельно обнажены. Действие открывается оживленной народной сценой, напоминающей своим ярким и солнечным колоритом начало оперы. Торжественно-героический марш и хор сопровождают триумфальное шествие Эскамильо. Широко и свободно льется полная горячего чувства мелодия дуэта Эскамильо и Кармен «Если любишь, Кармен». Во второй половине акта, в особенности в дуэте Хозе и Кармен драматическое напряжение быстро нарастает. На протяжении всей сцены усиливается контраст народного ликования и личной драмы, Четырежды вторгающиеся праздничные возгласы толпы обостряют поединок героев, приводящий к трагической развязка

 

 

 

«Иоланта» — экранизация одноимённой оперы П. И. Чайковского, либретто М. И. Чайковского по драме датского поэта и драматурга Генриха Герца «Дочь короля Рене».

Слепая от рождения дочь короля Прованса Рене не знает стараниями отца о своём недуге. Она помолвлена с герцогом Бургундским Робертом. Отец надеется вернуть зрение дочери до свадьбы, с помощью мавританского врача.

В замок прибывают Роберт и его друг — Готфрид Водемон, граф Иссодюна, Шампани, Клерво и Монтаржи. Роберт влюблён в графиню Лотарингии Матильду и хочет просить короля Рене вернуть данное ему слово. Водемон видит спящую Иоланту, восхищается ею и просит у короля руки его дочери. Узнав, что Роберт любит другую, король даёт согласие на свадьбу.

Усилия доктора не пропали даром, к девушке вернулось зрение и она, счастливая, идёт под венец.

• Наталия Рудная (поёт Галина Олейниченко) — Иоланта
• Фёдор Никитин (поёт Иван Петров) — Рене

• Юрий Перов (поёт Зураб Анджапаридзе) — Водемон
• Александр Белявский (поёт Павел Лисициан) — Роберт
• Петр Глебов (поёт Владимир Валайтис) — Эбн-Хакиа
• Валентина Ушакова (поёт Евгения Вербицкая) — Марта
• Валдемар Зандберг, поёт Валерий Ярославцев — Бертран
• Я.Филипсон (поёт В.Власов) — Альмерик
• Валентина Шарыкина (поёт М.Миглау) — Бригита
• Ольга Амалина (поёт Кира Леонова) — Лаура
• Арнольд Мильбретс — Шут
• Т.Старова — Матильда

«Иоланта» — последняя опера Чайковского. В 1884 году композитор прочел перевод одноактной драмы в стихах датского писателя Генрика Герца (1798—1870) «Дочь короля Рене» (1845) и пленился оригинальностью, поэтичностью сюжета. Внимание композитора отвлекла работа над другими произведениями, и лишь в 1891 году он приступил к сочинению «Иоланты». Брату композитора М. И. Чайковскому (1850—1916) было заказано либретто по драме Герца в переделке В. Зотова (в этой переделке названная драма была поставлена в 1888 году на сцене московского Малого театра). Работа началась 10 июля, к 4 сентября вся музыка была написана, а в декабре закончена оркестровка. Первое представление оперы (вместе с балетом «Щелкунчик»), состоялось 6 (18) декабря 1892 года в петербургском Мариинском театре.

Трогательная история слепой Иоланты, исцелившейся благодаря любви, заключает в себе большую гуманистическую мысль. Вечный мрак, в котором безмятежно и спокойно живет не подозревающая о своем несчастье дочь короля Рене, становится символом душевной слепоты, являющейся для близких ей людей источником глубокого горя. Только любовь и сострадание зажигают в сердце Иоланты страстное желание увидеть мир, рождают готовность к самопожертвованию и мужество вынести муки, ценой которых она сможет прозреть.

Опера воспринимается как восторженный, лучезарный гимн любви, открывающей лучшие стороны человеческой души, несущей с собой свет познания, наслаждение красотой и счастье.

Травиата (1968, Италия)
Режиссер - Марио Ланфранки

   
Фильм-опера.
Опера Джузеппе Верди на либретто Франческо Мария Пьяве по мотивам романа «Дама с камелиями» А. Дюма-сына.
Хор и оркестр Римской оперы
Дирижер - Джузеппе Патане

В ролях: Виолетта - Анна Моффо
Альфредо - Франко Бонизолли
Джорджио Жермон - Джино Беки
Флора Бервуа - Мафальда Микелуччи
Маркиз д'Обиньи - Маурицио Пьяченти
Барон Дюфоль - Артуро Ла Порта
Гастон - Глауко Скарлини
Аннина - Джанна Лоллини
Доктор Гренвиль - Афро Поли
Джузеппе - Атос Чезарини

С ю ж е т

1 акт.

Октябрь, середина XIX века, Париж. Куртизанка Виолетта Валери устраивает один из вечеров в своём салоне. Ей представляют молодого человека, недавно приехавшего в Париж из провинции, Альфреда Жермона, который производит впечатление более внимательного и чуткого мужчины, чем её спутник барон Дуфоль. Он произносит страстный тост про любовь. Когда Виолетта отдыхает после внезапного приступа кашля, Альфред находится рядом с ней и признается в любви, а также пытается убедить её изменить образ жизни. Она объясняет ему, что не умеет любить (дуэт Un di, felice, eterea). Виолетта даёт юноше цветок камелии, который Альфред должен вернуть, когда тот засохнет. Гости расходятся. В одиночестве Виолетта почти готова принять подлинные чувства юноши, но пытается отогнать мысли при помощи хвалебной песни материальным благам.

2 акт.
1 часть

Январь. Через три месяца Альфред и Виолетта живут в загородном доме. Случайно Альфред узнает, что его возлюбленная тайком распродаёт своё имущество, чтобы обеспечить их жизнь за городом. Пристыженный, он возвращается в Париж с надеждой улучшить финансовое положение. Пока он отсутствует, Виолетту навещает отец Альфреда, Жорж Жермон, который считает, что куртизанка губит репутацию его сына; жених его дочери (сестры Альфреда) говорит, что расторгнет помолвку, если Альфред не порвет с Виолеттой, поэтому отец Альфреда требует прекратить любовные отношения. Виолетта знает, что она больна туберкулезом и в скором времени умрет, поэтому соглашается на уговоры отца. Она уезжает, оставив Альфреду прощальное письмо. Альфред сначала считает, что она покинула его из-за денег, однако из прочитанного письма узнает, что Виолетта решила вернуться к старому образу жизни. Жорж Жермон уговаривает сына вернуться домой, но тот не соглашается. Неожиданно он находит приглашение от подруги Виолетты Флоры Бервуа. Альфред спешит к Флоре, чтобы отомстить за измену.

2 часть.
Бал-маскарад во дворце Флоры. Виолетта входит под руку с бароном Дуфолем, но не веселится, остро переживая разрыв с возлюбленным. Среди переодетых гостей находится и Альфред, которому везёт в карточной игре. Альфред ищет ссоры с бароном. Когда гости расходятся по другим залам, Виолетта просит Альфреда покинуть бал, опасаясь за жизнь молодого человека. Он согласен уйти лишь в том случае, что она уйдёт с ним, она отказывается, говорит, что любит Дуфоля. Ревнивый Альфред собирает в зале всех гостей и публично оскорбляет Виолетту, бросив ей в лицо выигранные деньги в качестве платы за любовь. Виолетта падает без сознания на пол. Сам отец Альфреда упрекает сына за такой поступок. Дуфоль вызывает соперника на дуэль. Виолетта опечалена, потому что не может сказать Альфреду правду.

3 акт.

Февраль. Состояние Виолетты сильно ухудшилось, она не встаёт с постели и приказывает раздать все деньги беднякам. Жорж Жермон пишет в письме, что во время дуэли его сын ранил барона, поэтому должен был на некоторое время уехать за границу, но в скором времени возвращается — старик не выдержал угрызений совести и признался, что это он вынудил Виолетту покинуть Альфреда. Из открытого окна слышится шум и песни — в Париже карнавал! Внезапно приезжает Альфред, влюблённые счастливы, строят планы на будущее. Вдруг силы покидают Виолетту. Альфред клянется ей в любви, она же дарит ему медальон, который должна носить будущая невеста Альфреда. Альфред в отчаянии просит её не уходить, на мгновенье она чувствует прилив сил, но затем умирает на руках Альфреда.Поскольку опера написана по мотивам «Дамы с камелиями», а роман, в свою очередь, создан автором по мотивам личных переживаний, главным персонажам оперы соответствуют реальные прототипы. Прототипом Виолетты стала знаменитая парижская куртизанка Мари Дюплесси, считавшаяся не только очень красивой, но также и весьма умной женщиной. Среди поклонников Дюплесси был и Александр Дюма-сын. Считается, что в разрыве с Дюплесси и отъезде сына виноват Дюма-отец. Вернувшись в Париж, Дюма-сын не застал любимую в живых — она умерла от туберкулёза в 1847 году. Через некоторое время вышел роман «Дама с камелиями». В 1848 году роман был переработан для театральной постановки, но был разрешён только четыре года спустя, поскольку был признан безнравственным.

 

    

Франц Шуберт (Franz Schubert, 1797–1828) — австрийский композитор. Родился в семье школьного учителя. В 1808–12 был певчим Венской придворной капеллы. Воспитывался в венском конвикте, где обучался генерал-басу у В. Ружички, контрапунктуи композиции (до 1816) у А. Сальери. В 1814–18 помощник учителя в школе отца. К 1816 Шуберт создал свыше 250 песен (в т. ч.на слова И. В. Гёте — «Гретхен за прялкой», 1814, «Лесной царь», «Вознице Кроносу», обе — 1815), 4 зингшпиля, 3 симфонии и др. Вокруг Шуберта сложился кружок друзей — поклонников его творчества (в их числе — чиновник Й. Шпаун, поэт-любительФ. Шобер, поэт И. Майрхофер, поэт и комедиограф Э. Бауэрнфельд, художники М. Швинд и Л. Купельвизер, певец И. М. Фогль, ставший пропагандистом его песен). Как учитель музыки дочерей графа И. Эстерхази Шуберт побывал в Венгрии (1818 и 1824),вместе с Фоглем ездил в Верхнюю Австрию и Зальцбург (1819, 1823, 1825), посетил Грац (1827). Признание пришло к Шубертулишь в 20-х гг. В 1828, за несколько месяцев до смерти Шуберта, в Вене состоялся его авторский концерт, прошедший с большимуспехом. Почётный член Штирийского и Линцского музыкальных союзов (1823).

Шуберт — первый крупный представитель музыкального романтизма, выразивший, по словам Б. В. Асафьева, «радости и скорбижизни» так, «как их чувствуют и хотели бы передать большинство людей». Важнейшее место в творчестве Шуберта занимает песня для голоса с фортепиано (нем. Lied, около 600). Один из крупнейших мелодистов, Шуберт реформировал жанр песни, наделив его глубоким содержанием. Обогатив прежние песенные формы — простую и варьированную строфическую, репризную, рапсодическую, многочастную, — Шуберт создал и новый тип песни сквозного развития (с объединяющим в целое варьируемым мотивом в партии фортепиано), а также первые высокохудожественные образцы вокального цикла. В песнях Шуберта использованы стихотворения около 100 поэтов, прежде всего Гёте (около 70 песен), Ф. Шиллера (свыше 40; «Группа из Тартара»,«Жалоба девушки»), В. Мюллера (циклы «Прекрасная мельничиха» и «Зимний путь»), И. Майрхофера (47 песен; «Гребец»); среди других поэтов — Д. Шубарт («Форель»), Ф. Л. Штольберг («Баркарола»), М. Клаудиус («Девушка и Смерть»), Г. Ф. Шмидт («Скиталец»), Л. Рельштаб («Вечерняя серенада», «Приют»), Ф. Рюккерт («Привет», «Ты мой покой»), В. Шекспир («Утренняя серенада»), В. Скотт («Ave Maria»). Шуберту принадлежат квартеты для мужских и женских голосов, 6 месс, кантаты, оратории и др. Из музыки для музыкального театра известность приобрели лишь увертюра и танцы к пьесе «Розамунда, княгиня Кипрская» В. Шези (1823).                                                                                                      

В инструментальной музыке Шуберта, основанной на традициях композиторов венской классической школы, большое значение приобрёл тематизм песенного типа. Композитор стремился сохранить напевную лирическую тему как целое, давая ей новое освещение с помощью тональной перекраски, тембрового и фактурного варьирования. Из 9 симфоний Шуберта 6 ранних(1813–18) ещё близки сочинениям венских классиков, хотя и отличаются романтической свежестью, непосредственностью. Вершинными образцами романтического симфонизма являются лирико-драматическая 2-частная «Неоконченная симфония»(1822) и величественная героико-эпическая «Большая» симфония C-dur (1825–28). Из оркестровых увертюр Шуберта наиболее популярны две в «итальянском стиле» (1817). Шуберт — автор глубоких и значительных по содержанию камерно-инструментальных ансамблей (один из лучших — фортепианный квинтет «Форель»), ряд из которых написан для домашнего музицирования. Фортепианная музыка — важная область творчества Шуберта. Испытав влияние Л. Бетховена, Шуберт заложил традицию свободной романтической трактовки жанра фортепианной сонаты. Фортепианная фантазия «Скиталец» также предвосхищает «поэмные» формы романтиков (в частности, структуру некоторых симфонических поэм Ф. Листа). Экспромтыи музыкальные моменты Шуберта — первые романтические миниатюры, близкие сочинениям Ф. Шопена, Р. Шумана, Ф. Листа. Фортепианные вальсы, лендлеры, «немецкие танцы», экосезы, галопы и др. отразили стремление композитора к поэтизациитанцевальных жанров. К той же традиции домашнего музицирования восходят многие сочинения Шуберта для фортепианов 4 руки, в т. ч. «Венгерский дивертисмент» (1824), фантазия (1828), вариации, полонезы, марши.
 

Творчество Шуберта связано с австрийским народным искусством, с бытовой музыкой Вены, хотя он редко использовалв сочинениях подлинные народно-песенные темы. Композитор претворил также и особенности музыкального фольклора жившихна территории Австрийской империи венгров, славян. Большое значение в его музыке имеют колорит, красочность, достигаемыес помощью оркестровки, обогащения гармонии побочными трезвучиями, сближения одноимённых мажора и минора, широкого применения отклонений и модуляций, использования вариационного развития. При жизни Шуберта получили известность главным образом его песни. Многие крупные инструментальные сочинения были исполнены лишь через десятилетия после его смерти («Большая» симфония прозвучала в 1839, под управлением Ф. Мендельсона; «Неоконченная симфония» — в 1865).

                                             

Сочинения:

Оперы - Альфонсо и Эстрелла (1822; постановка 1854, Веймар), Фьерабрас (1823; постановка 1897, Карлсруэ), 3 незавершённые, в т. ч. Граф фон Гляйхен, и др.; зингшпили (7) в т. ч. Клаудина фон Вилла Белла (на текст Гёте, 1815, сохранился первый из 3 актов; постановка 1978, Вена), Братья-близнецы (1820, Вена), Заговорщицы, или Домашняя война (1823; постановка 1861, Франкфурт-на-Майне);

музыка к пьесам — Волшебная арфа (1820, Вена), Розамунда, княгиня Кипрская(1823, там же);

для солистов, хора и оркестра — 7 месс (1814–28), Немецкий реквием (1818), магнификат (1815), оффертории и другие духовые сочинения, оратории, кантаты, в т. ч. Победная песнь Мирьям (1828);

для оркестра — симфонии (1813; 1815; 1815; Трагическая, 1816; 1816; Малая C-dur, 1818; 1821, незавершённая; Неоконченная, 1822; Большая C-dur, 1828),8 увертюр; камерно-инструментальные ансамбли — 4 сонаты (1816–17), фантазия (1827) для скрипки и фортепиано; соната для арпеджионе и фортепиано (1824), 2 фортепианных трио (1827, 1828?), 2 струнных трио (1816, 1817), 14 или 16 струнных квартетов (1811–26), фортепианный квинтет Форель (1819?), струнный квинтет (1828), октет для струнных и духовых (1824) и др.;

для фотрепиано в 2 руки — 23 сонаты (в т. ч. 6 незавершённых; 1815–28), фантазия (Скиталец, 1822, и др.), 11 экспромтов(1827–28), 6 музыкальных моментов (1823–28), рондо, вариации и другие пьесы, свыше 400 танцев (вальсы, лендлеры, немецкие танцы, менуэты, экосезы, галопы и др.; 1812–27);

для фортепиано в 4 руки — сонаты, увертюры, фантазии, Венгерский дивертисмент (1824), рондо, вариации, полонезы, марши и др.;

вокальные ансамбли  для мужских, женских голосов и смешанных составов с сопровождением и без сопровождения; песни для голоса с фортепиано, в т. ч. циклы Прекрасная мельничиха (1823) и Зимний путь (1827), сборник Лебединая песня (1828).

 

 На его памятнике выгравирована красноречивая надпись:

«Смерть похоронила здесь богатое сокровище, но ещё более прекрасные надежды»

Картины Ивана Константиновича Айвазовского

На месте его захоронения стоит мраморное надгробие в форме саркофага, 

с одной стороны которого высечены строки из стихотворения средневекового армянского поэта: 

 

Музыка: Франц Шуберт - Вечерняя серенада

Только года жизни Шуберта заставляют задуматься ... Прожил всего 31 год.

На его памятнике выгравирована красноречивая надпись:

«Смерть похоронила здесь богатое сокровище, но ещё более прекрасные надежды»

288305 слушали 5041 копий [+ в свой плеер]

3722 слушали 61 копий [+ в свой плеер]

3029 слушали 34 копий [+ в свой плеер]

15136 слушали 250 копий [+ в свой плеер]

44064 слушали 204 копий [+ в свой плеер]

м Ветер играет на скрипке сосны Солнечный вальс по мотивам весны. Хочешь увидеть ожившие сны Вместе со мною? Я приглашаю на танец тебя, Желтые блики оркестра слепят, Вальса аккорды кружатся, летят Вслед за листвою. Мы здесь бывали когда-то с тобой, Только не знали про способ такой - Медленных танцев, втроем с тишиной, Словно по нотам. Как хорошо мы с тобою вдвоем За облаками без звука плывем И забываем легко обо всем - Прелесть полета! В этом обычном волшебном лесу Я тебе что-нибудь преподнесу. Солнце кулоном дрожит на весу, Взглядом лаская. Ты моя чудная, нежная ты, Тихая пристань моей маеты, Девочка давней, упрямой мечты, Вся золотая.

42800 слушали 229 копий [+ в свой плеер]