С февраля 1917 года Петербург захватила эпидемия митингов и собраний: люди собираются на заводах, в театрах, гимназиях, казармах, в цирках, на площадях. К 23 февраля (в этот день прекратили выпечку хлеба) волнения перерастают в массовые беспорядки: бастует около 90 тысяч рабочих, повсюду возникают уличные манифестации, демонстрации, шествия. Подстрекающие к революции, умело используют недовольство народных масс, вызванное перебоями со снабжением хлебом (на сбои с доставкой продовольствия повлияли также небывалые снежные заносы и морозы – до -43˚С, парализовавшие снабжение города). Озлобленность людей главным образом спровоцирована трудностями с продовольствием, но попутно поминаются и неудачи на фронте. Представителей самых разных слоёв общества одинаково раздражает пассивная позиция Императора, укрывающегося от внутренних и внешних проблем то в ставке в Могилёве, то в кругу семьи в Царском Селе. Повсюду – в кафе, в общественном транспорте, в учреждениях, в очередях за продуктами не стесняются высказываться о том, что ему (Императору) стоит задуматься об участи Павла I; что немка (Императрица) губит Россию и т.д. в том же малопочтительном духе. В тот же день на площади перед Московским вокзалом полиция и казаки безуспешно пытались разогнать митингующую толпу. 24-26 февраля 1917 года в Петербурге подожжено здание Окружного суда и Литовского замка (городской тюрьмы), откуда вместе с политическими заключенными выпущены на свободу сотни уголовников. Толпа громит архивы полицейских участков.

Пришедший в ночь с 26 на 27 февраля приказ царя о наведении порядка в столице и роспуске Думы на каникулы явно опоздал – 26 февраля 1917 года захвачен Арсенал (оружейный запас города). На сторону манифестантов перешли запасной батальон Волынского полка, солдаты Павловского и Литовского полков (всего 127 000 солдат; в основной массе это были еще новобранцы, не принимавшие присягу), которые, соединившись с рабочими, взяли под свой контроль Правобережный, Литейный и Рождественский районы Петербурга (далее – Петрограда). Ворвавшиеся 27 февраля в Таврический дворец рабочие и солдаты, ставят заседающих членов Думы перед фактом свершившейся революции. Для наведения порядка по приказу Императора были сняты войска с фронта и направлены в Петербург. Однако путейцы, саботируя приказ, задержали эшелоны в пути. Точно также не дали доехать до места назначения поезду с ехавшим в нем государем, решившим лично прибыть в столицу, – состав был остановлен в Пскове.

Пытаясь возглавить революцию, члены Государственной Думы 27 февраля объявили о создании нового органа управления страной – Временного комитета Государственной Думы (Временного правительства) во главе с М.О.Родзянко (председателем IV Государственной думы, монархистом). Параллельно большевики, меньшевики и социал-демократы формируют свой орган управления – Совет рабочих и солдатских депутатов (его возглавили: Александрович, Суханов /Гиммер/, Стеклов /Нехамкес/), который также претендует на руководство. Обе власти заседают в Таврическом дворце. Несмотря на различные политические цели, противоборствующие стороны в сговоре – обе жаждут отречения Николая II. Вторым пунктом их требований является созыв всенародного Учредительного собрания, которое должно принять конституцию и демократическим путём избрать новое правительство. Провозглашается равноправие всех национальностей. 03.03.1917 г. на станции «Дно» Николай II (Романов) подписал отречение от престола (в т.ч. и от имени своего сына, царевича Алексея) в пользу своего брата, Великого Князя Михаила Александровича, не зная, что брат отказался принять престол. По возвращении отрекшегося Императора в Царское Село (09.03.1917 г.) он и члены его семьи были немедленно арестованы.

 

Пока в Таврическом шли внутриполитические игры, к концу февраля 1917-го волнения и бесчинства из столицы перебросились также и в её окрестности. В Кронштадте убивали офицеров, в Петрограде городовых. Вышедший 3 марта Приказ Совета по армии (т.н. Приказ № 1), отменял все формы воинской дисциплины и лишал офицерский состав оружия и власти. Теперь солдаты могли сами выбирать себе командиров, решать идти им в атаку или не идти. Единая царская русская армия стала на глазах превращаться в неуправляемую толпу (по сути за этим приказом последовала стихийная демобилизация). На офицеров началась настоящая охота – озлобленные солдаты, матросы и примкнувшие к ним многочисленные люмпены из гражданских врывались в квартиры военных – их расстреливали или закалывали штыками. Точно также убивали офицеров прямо на улицах, во дворах.
По официальным данным только за две недели марта 1917 г. в Петрограде было убито 169 и ранено 1 000 человек.

С приходом ранней весны всеобщая эйфория по поводу революции и сопутствующие ей беспорядки усилились. Днём на улице то и дело звучит музыка (главным образом «Марсельеза»), проходят колонны с транспарантами, ревут клаксоны грузовиков, набитых солдатами. Некогда чопорные петербургские проспекты «разлохмачены» оклеившими их во множестве всевозможными листовками и воззваниями. У большинства возбужденных прохожих на одежде красуется какая-нибудь революционная красная тряпочка.

Выпущенные из тюрем уголовники при исчезнувших городовых, а также декрет об отмене в России смертной казни за уголовные преступления (от 17.03.1917) дали знать о себе волной грабежей; на улицах вечерами стало небезопасно. В разных концах города подверглись разгромлению и разграблению винные склады. Уже в марте были зафиксированы первые и пока еще редкие еврейские погромы, называемые «случаями погромной агитации», которые пока встречают единодушное осуждение в народе.
90 % населения всей страны (и особенно Петрограда, где были особенно сильны либеральные настроения) восприняли Февральскую революцию с восторгом, видя в ней освобождение России от недееспособного самодержавия, залог свободного развития для народа. Однако далеко не всех русских привел в восторг «Декрет о равноправии», который предоставлял евреям и другим национальным меньшинствам равные с остальными гражданами права и свободы.

Позиция Церкви на происходящие события отразилась в обращении Синода (от 09.03.1917), который призывал народ принять «волю» Николая II (его отречение) и Великого Князя Михаила Александровича (нежелание принять престол) и признать власть Временного правительства. (Еще до отречения Императора Синод в резкой форме отверг предложение обер-прокурора Раева выступить в защиту монархии). Вняв призыву, 10 марта представители этого самого народа, выполняя приказ Временного правительства, извлекли из могилы останки Распутина и, поглумившись вволю над ними, на следующий день сожгли их в лесу в Парголово близ Успенского кладбища (ныне Северного).

В эти же дни особняк М.Ф. Кшесинской (на Кронверкском проспекте) заняли революционные отряды – с 11 марта здесь разместились Центральный и Петроградский комитеты партии большевиков, а также её военная организация и издательство «Советская правда». Не дожидаясь ареста, 21.03.1917 г. Петербург навсегда покинула вдовствующая Императрица Мария Фёдоровна. (Простившись с арестованным сыном, она уехала в Крым, откуда её в апреле 1919 года заберёт британский крейсер). 03.04.1917 г. в российскую столицу из Цюриха прибыл лидер большевиков В.И.Ульянов (Ленин). В тот же день на Финляндском вокзале прошёл митинг, где Ленин огласил свои «Апрельские тезисы».

 

 

Новое Временное правительство. А.Ф.Керенский. Корниловский мятеж. Октябрьская революция

Проходивший в июне 1917 года I-й Всероссийский съезд рабочих и солдатских депутатов продемонстрировал популярность Советов и несостоятельность Временного правительства. Его призывы к войне до победного конца и верности союзникам редко встречают отклик в массах, тогда как лозунги Совета: «конец войне», «фабрики – рабочим», «землю – крестьянам» неизменно встречают у многочисленных слоёв населения самую активную поддержку. Фактически в руках Совета, опирающегося на поддержку значительной части солдат, матросов и рабочих больше реальной власти нежели у Временного правительства, всё более формального органа управления.

Провал июньского наступления российской армии на фронте, на которое так уповало Временное правительство, и отставка министров-кадетов в связи с разногласиями по украинскому вопросу вновь (после апреля 1917 года) создали кризисную ситуацию. Ею поспешили воспользоваться большевики – вопреки требованиям Совета они попытались совершить переворот. Утром 3 июля 1917 года организованная ими вооружённая демонстрация с лозунгами «Вся власть Советам!» направилась в Петроградский Совет, требуя свержения Временного правительства. На углу Невского и Садовой произошло вооруженное столкновение с частями Временного правительства. Погибло 600 человек. Однако идея вооруженного восстания в широких массах поддержки не встретила. Попытка большевиков захватить власть провалилась, а им самим пришлось срочно уйти в подполье, т.к. 6 июля 1917 года Временное правительство издало приказ об аресте большевистских лидеров: Ленина, Зиновьева и Каменева, которым, впрочем, удалось легко скрыться.

После попытки переворота Временное правительство сложило полномочия и ушло в отставку. Новый Кабинет возглавил А.Ф.Керенский (в старом составе правительства – военный и морской министр). Выдающийся оратор, Керенский выступал по любому поводу в любом месте, упиваясь властью над аудиторией, и своим поначалу высоким авторитетом почти во всех слоях общества. А.Ф.Керенский (1881-1970 гг.) – единственный из всех составов Временного правительства находился у власти с февраля по октябрь 1917 года: с февраля до мая – министр юстиции, с мая до июля – военный и морской министр, с июля – министр-председатель, а с сентября по октябрь – одновременно и верховный главнокомандующий. Став в первые дни Февральской революции депутатом Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, Керенский на первом его заседании (27.02.1917 г.) был избран заместителем председателя Петросовета. Почти одновременно ему был предложен пост министра юстиции во Временном правительстве. Несмотря на резолюцию Петросовета о неучастии во Временном правительстве, Керенский 2 марта 1917 года принял предложенный министерский портфель, пообещав Совету быть истинно народным министром, т.е. защищать права трудового народа. В марте 1917 года Керенский официально вступил в партию социалистов-революционеров (эсеров), сделавшись одним из наиболее авторитетных и заметных её членов. Занимая министерские посты, инициировал такие решения Временного правительства, как амнистия политических заключенных, провозглашение свободы слова, собраний, печати, деятельности политических партий, отмена национальных и религиозных ограничений, признание независимости Польши, восстановление конституции Финляндии. Под его прямым давлением великий князь Михаил Александрович 3 марта 1917 года принял решение отказаться от прав на российский престол. Осуществил замену царских денежных знаков на т.н. «керенки» – своеобразный денежный суррогат. Лишённые традиционных денежных реквизитов – номера, серии, года выпуска, «керенки» стремительно обесценивались. Приложил немалые усилия для восстановления воинской дисциплины в армии на флоте (возобновил смертную казнь, ввёл военно-революционные суды).

Новое Временное правительство. А.Ф.Керенский. Корниловский мятеж. Октябрьская революция

К осени 1917 года положение на фронте продолжает ухудшаться; крестьяне, захваченные социалистскими лозунгами, не желают продолжать войну и рвутся домой делить помещичьи земли. В городе усиливается нехватка продовольствия, т.к. Петроград был отрезан войной от традиционных поставщиков продуктов – Прибалтики и Белоруссии, а перебои на железных дорогах затрудняли снабжение из доступных черноземных районов, растут антисемитские настроения, которые в отличие от весны уже не встречают всеобщего осуждения, евреев обвиняют в том, что они якобы намеренно прячут продукты, желая нажиться на дефиците. 14 августа 1917 года Николай II (Романов) вместе с семьёй был выслан из Петрограда в Тобольск.

В этой обстановке, когда левые настроения захватили не только городские низы, но и большую часть Советов, лидер правых – Верховный главнокомандующий генерал Л.Г.Корнилов, назначенный на этот пост Керенским 19 июля 1917 года, предлагает Временному правительству жесткими мерами вернуть ситуацию, прежде всего в столице, под контроль органов власти, а именно: сформировать Петроградский фронт, для этого было необходимо передать Петроградский военный округ под командование Верховной ставки, ввести в городе военное положение и, опираясь на надёжные полки (на казачьи части) уничтожить источник смуты и разложения – всех носителей левых настроений.

Стремясь с помощью Корнилова удержать контроль над армией, министр-председатель Временного правительства Керенский согласился на план главнокомандующего. Для его осуществления с 25 августа 1917 года началась переброска, верных Корнилову воинских частей к Петрограду. Однако Керенский, опасаясь усиления позиций популярного в армии генерала, «забывает» свои договорённости – на заседании правительства 26 августа он объявляет действия главнокомандующего мятежом. В результате действующий Кабинет подаёт в отставку, предоставив Керенскому чрезвычайные полномочия.

Формально заполучив в свои руки исключительные властные полномочия, Керенский, тем не менее, не располагает реальными силами и средствами для подавления «мятежа». Всё что он может сделать – отстраняет Корнилова от должности. Между тем «мятежный» генерал не собирается давать задний ход. Обосновывая свои действия, как защиту Петрограда от возможного немецкого десанта, он продолжает стремительно продвигаться к столице. Для сохранения своего положения Керенский обращается за помощью к социалистам (в том числе к партии большевиков), Советам, рабочим отрядам. Он отдаёт приказ о вооружении рабочих и освобождении из тюрем арестованных большевиков.

Поднятые большевиками столичный гарнизон и рабочие массы для защиты «свободы и революции» к 30 августа остановили движение корниловских войск на Петроград. Под влиянием большевистской агитации казаки отказались подчиниться своим генералам. В результате Корнилов был арестован. В то же день (30.08.1917 г.) новым Верховным главнокомандующим Керенский назначил себя.

1 сентября 1917 года был сформирован новый временный орган управления государством – т.н. Совет пяти или Директория, который возглавил Керенский. Таким образом, в России была провозглашена республика. 4 сентября 1917 года приказом министра-председателя предписывалось распустить военно-революционные комитеты, созданные для борьбы с корниловщиной. Реально это распоряжение выполнено не было.

Новое Временное правительство. А.Ф.Керенский. Корниловский мятеж. Октябрьская революция

После ареста Корнилова наступил двухмесячный период затишья – обе стороны как бы выжидали: кто первый начнет. Глава Директории, эсер Керенский выступал за объединение демократических фракций, в частности за создание блока эсеров с кадетами; последние были сторонниками продолжения войны, и формирование коалиционного правительства. Однако его товарищи по партии не поддерживали эту идею. Их программа действий предполагала прекращение войны с Германией, передел собственности, широкие социальные преобразования.

При резкой поляризации настроений в обществе, увеличении разрыва между группами имущих и неимущих, авторитет Керенского, занимавшего центристские позиции, стремительно падал среди самых различных слоёв населения. Заботясь о сохранении своего имиджа народного революционного министра, Керенский являлся противником жестких мер, по предупреждению большевистского восстания. Еще уверенный в своём авторитете среди солдат он верил, что в решающий момент большинство частей Петроградского гарнизона поддержит его.

В столице продолжался спад производства, росли инфляция, безработица, недовольство среди городского населения и матросов-балтийцев. Оценивая сложившуюся ситуацию в Петрограде, как наиболее удобную для захвата власти 1 октября 1917 года Центральный комитет партии большевиков принимает решение о вооруженном восстании. Получив из рук Временного правительства оружие для подавления корниловских сил, большевики, опирающиеся на военно-революционные комитеты и отряды красногвардейцев, решили «материальную» проблему осуществления переворота.

На протяжении октября правительство предпочитало пассивно наблюдать за развитием событий. Только когда большевики начали брать под свой непосредственный контроль воинские части столичного гарнизона, в ночь с 22 на 23 октября, Керенский призвал членов Директории к решительным действиям. На заседании Предпарламента 24 октября он докладывает о начале большевиками вооруженного восстания и требует предоставления ему особых полномочий. Однако нужный момент уже упущен.

Первый и решающий ход сделали большевики. В ночь с 24 на 25 октября по приказу Троцкого (он возглавлял тогда штаб большевиков в Смольном) после сигнального выстрела с крейсера «Аврора» вооруженные отряды солдат и рабочих ворвались в Зимний дворец и арестовали заседавших там министров Временного правительства. Арестованных поместили в Петропавловскую крепость. Ленин приехал в Смольный, когда всё было фактически успешно завершено – власть почти без единого выстрела перешла к большевикам. В распоряжении большевиков было около 7 тысяч революционно настроенных солдат и матросов, у Временного правительства – около 2 тысяч защитников из юнкеров и солдат Женского батальона.

В тот же день (25.10.1917 г.) в Смольном открылся II-й Всероссийский съезд Советов, провозгласивший начало новой власти. В этот день было сформировано новое правительство – Совет народных комиссаров (Совнарком) во главе с Лениным. А утром 26 октября петербуржцы из расклеенных на улицах листовок узнали о состоявшемся накануне переходе власти в руки большевиков и прочитали афиши с первыми декретами – «О мире» и «О земле». 29 октября 1917 года юнкера Николаевского инженерного училища попытались совершить контрпереворот – они захватили городскую телефонную станцию, гостиницу «Астория» и начали разоружать красногвардейцев; на помощь им пришли юнкера Владимирского училища. Однако восстание было жестоко подавлено превосходящими силами.

Реакция жителей Петрограда на октябрьский переворот была неоднородной - от бурной радости до лютой ненависти. Обещания свободы личности, творчества, всеобщего равенства многим кружили головы, причем не только городской бедноте, люмпенам и прочим маргиналам. На манкие большевистские заверения "клюнули" и видные представители творческой интеллигенции. Например, Александр Блок положительно откликнулся на события октября 1917 года поэмой "Двенадцать", которую одни, поддерживающие новый режим, приняли с восторгом (С.Есенин, М.Горький), а у иных она вызвала отчуждение, они перестали подавать поэту руку (Н.Гумилёв, З.Гиппиус).

Поэма была опубликована 18 февраля 1918 года в эсеровской газете "Знамя труда". Впоследствии (в феврале 1919 года) факт публикации поэтического произведения в печатном органе эсеров послужил основанием для ареста Блока и обвинения его в сотрудничестве с эсерами. Правда, на другой же день поэта освободили. Примечательно и то, что приветствовавший свободу во всех ее проявлениях, Блок начал работу над поэмой через 2 дня после того, как большевики провозгласили диктатуру, разогнав 6 января 1918 года Учредительное собрание, в котором их партия не получила большинства голосов. 

В среде высших бюрократических эшелонов Петербурга (чиновников, служащих высшего звена) крушение буржуазного порядка поначалу воспринимается как кратковременный эпизод в русской истории и по-своему приветствуется, как закономерное "отмщение" Керенскому и его друзьям-социалистам, повинным в низложении Николая II. Многие даже предпочитали Керенскому, которого к этому моменту считали прохвостом, Ленина - открытого врага. Вера в скорое падение ленинского режима была весьма распространена не только в кругах русского чиновничества, но также купечества и офицерства. Выжидательную позицию, подкрепляемую необъяснимой уверенностью в самопроизвольном прекращении власти большевиков, занимала и большая часть петербургской интеллигенции.

Немногие резко отрицательно оценили установление советского режима. Так Зинаида Гиппиус, русская поэтесса, политический публицист, хозяйка одного из наиболее влиятельных петербургских литературных салонов, и её единомышленники (Д.Мережковский, Д.Философов) сразу же после октябрьского переворота вступают в открытое противодействие с новой властью: Гиппиус установила переписку с арестованными членами Временного правительства, по её мнению единственно главная цель, для которой должны объединиться представители разных партий бывшего Временного правительства, - свалить власть большевиков; в либеральных, эсеровских изданиях появляются её статьи, поносящие Ленина и вообще большевиков - "…террористов и преступников…"; она взаимодействует с белым движением, возглавленным Корниловым. Уже в период эмиграции во Франции Гиппиус опубликовала свою книгу "Царство Антихриста" - о большевистском правлении в России.
 

Внутренняя политика новой власти в области культуры, просвещения и религии

Уверенные в своём авторитете в народных массах большевики не стали отменять свободные выборы в Учредительное собрание, объявленные еще первым Временным правительством. Подготовка к съезду всех сословий и национальностей, получившему название Учредительного собрания, была начата летом 1917 года. Делегатам предстояло принять конституцию и выбрать новое правительство. Однако на открывшемся 5 января 1918 года Учредительном собрании большинство голосов было отдано за умеренную партию эсеров (40%), большевики же едва набрали 24%. Недовольные своим явным поражением "левые" демонстративно покинули Таврический дворец. А в 5-м часу утра следующего дня караул из революционных матросов, угрожая расправой, попросту разогнал продолжавших работу депутатов от остальных партий. Была провозглашена большевистская диктатура. В тот же день, 6 января, в Мариинской больнице матросами были убиты бывшие министры Временного правительства - Ф.Ф.Кокошин и А.И.Шингарев. В ответ на разгон Учредительного собрания 7 января к Таврическому дворцу с лозунгами "Вся власть - Учредительному собранию!" направилось шествие рабочих, протестующих против узурпации власти большевиками. По приказу лидеров последних солдаты из Смольного расстреляли демонстрацию. Реакцией петроградских пролетариев на расстрел демонстрации и разгон Учредительного собрания стали массовые забастовки.

Захватив власть, большевики незамедлительно развернули активную реквизиторскую деятельность - отменили частную собственность и объявили «мир хижинам, войну дворцам». Следуя подобным установкам, снимаемые «отягощенные плоды» (т.е. отнимаемое у буржуев) объявлялись отныне народным достоянием, которое поступало в ведение того или иного органа новой власти или конкретных её представителей. Так с 30 октября 1917 года Зимний дворец становится Государственным музеем, соответствующее распоряжение было подписано А.В.Луначарским. В одном из его пунктов содержится обращение к полковым комиссарам - просьба оказать помощь в розыске и возврате разных предметов, «…пропавших из дворца во время заварушки в ночь на 25 октября 1917 года…». Первым комендантом Зимнего, называемого на новый лад Дворцом искусств, стал Г.Чудновский. В бывшей резиденции российских монархов теперь читались лекции о новой живописи и поэзии для солдат и рабочих. Аналогичным образом получали новых хозяев и другие объекты недвижимости - памятники архитектуры и просто особняки, находившиеся ранее в частном владении. 21 ноября 1917 года декретом Совнаркома передано Совету профсоюзов здание Ксениинского института (бывшего дворца Великого Князя Николая Николаевича Старшего, ныне это Дворец Труда).

Разрушение всех символов и атрибутов старого мира затронуло даже такую область, как традиционное летоисчисление. 24 января 1918 года Совнарком принял декрет о введении с 1 февраля этого же года в Российской республике западноевропейского (григорианского) календаря: т.е. 1 февраля по старому стилю (юлианскому календарю) стало 14 февраля.

В 1918 году стартует кампания по переименованию улиц и площадей города и снятию  «старорежимных» памятников, взамен которых по распоряжению Ленина устанавливаются монументы революционным деятелям. Началом кампании стал демонтаж памятника Великому Князю Николаю Николаевичу Старшему на Манежной площади и отправление его в переплавку. Дворянские и Княжеские улицы становятся Крестьянскими и Пролетарскими. Малая Садовая переименована в Пролеткультовскую, Большая Сампсониевская - в Карла Маркса, Николаевская - в улицу Марата. Невский проспект стал проспектом 25-го Октября, Литейный получил имя Володарского, а Дворцовая площадь - Урицкого. Всего к 1923 году было переименовано около 200 проспектов, улиц и проездов. В течение 1918 года были установлены: бюст А.Н.Радищева у Зимнего дворца, памятник Ф.Лассалю у башни Городской думы, памятник А.Н.Добролюбову у Тучкова моста, памятник С.Перовской на улице Восстания; также в столице появились памятники Г.Гейне. Н.Г.Чернышевскому и «Восставшему пролетариату». Почти все эти монументы изготовлялись из непрочных материалов, поэтому вскоре под воздействием внешних факторов разрушились и больше не восстанавливались. Исключением является памятник Лассалю, который хранится в запасниках Русского музея. В январе 1919 года с Адмиралтейской набережной сняли и отправили в переплавку памятники Петру I: «Царь-плотник», «Пётр I спасает лактинских моряков», а также памятник царю-реформатору у Нового Арсенала.

Отменяя и запрещая большинство старых порядков, советская власть, тем не менее, заботится о том, чтобы продолжали функционировать зрелищные мероприятия - работали старые театры и создавались новые. Например, Михайловский театр, расположенный на одноимённой площади, был переименован в Петроградский Малый оперный театр, открывшийся в этом качестве 6 марта 1918 года оперой «Севильский цирюльник», исполненной русскими артистами. До переименования театр служил площадкой для выступлений преимущественно иностранных гастролёров. В 1919 году при непосредственном участии М.Горького, А.Блока и М.Андреевой в Петрограде организован новый театр - «Театр классической трагедии, высокой комедии и романтической трагедии» (впоследствии Большой Драматический театр им. Г.А.Товстоногова), который открылся 15 февраля 1919 года в помещении Большого зала консерватории спектаклем «Дон Карлос» Ф.Шиллера. С 1920 года театр занимает здание бывшего Суворинского театра на Фонтанке.

Делаются попытки поддерживать хотя бы минимально продолжение высшего и среднего образования. С этой целью организуются новые вузы: 3-й Педагогический институт (впоследствии им. Герцена), который разместился во дворце Разумовского на Мойке; Институт внешкольного образования (ныне - Академия культуры и искусств) - в доме Салтыкова на Дворцовой набережной; Географический институт (в 1925 году был преобразован в факультет Ленинградского университета), Институт прикладной химии, Оптический институт и другие. В июне 1918 года Петербургский Университет перестал быть единственным в городе - на базе Психоневрологического института был создан 2-й Университет, а на базе Высших женских курсов - 3-й Университет.  В августе 1919 года оба «дубликата» были объединены в единый Университет. 8 февраля 1919 года при Университете создан первый в Петрограде рабфак. Он размещался в здании бывших Высших женских курсов (на 10-й линии Васильевского острова). Также в первые годы советской власти были основаны: Институт по изучению мозга и психической деятельности (позднее был переименован в Государственный рефлексологический институт); Рентгенологический институт, в котором этот выдающийся учёный возглавил физико-техническое отделение.

Вместе с тем от большевистского режима наибольшие лишения терпит интеллигенция. В отличие от представителей торгово-промышленного и финансового капитала, располагающих заграничными кредитами, запасами ценностей, и успевших в большинстве выехать за границу, интеллигенты и интеллектуалы, в частности деятели высшей школы, учёные, писатели, оказались совершенно безоружны в борьбе с ограблением и обнищанием. Лишенные средств к существованию они, кроме того, подвергаются прямым притеснениям и преследованиям. Например, русский писатель Александр Куприн, во время первого наступления Юденича на Петроград в июне 1919 года был внесен вместе с членами своей семьи в особый список заложников, в который большевики включили 100 наиболее видных представителей интеллигенции. В этот период Куприн проживал в своём доме в Гатчине. Он и его семейство голодали - запрещение всех газет и книг кроме изданий компартии лишило писателя, как и многих других литераторов всякого заработка. Вскоре Куприн и его семья арестованы и должны были отправиться в Москву в концентрационный лагерь заложников. По ходатайству Горького Куприна оставляют в качестве заложника в Гатчине под надзором советской власти. Занятие Гатчины белыми во второе наступление Юденича спасло Куприну жизнь. Вынужденный ради спасения себя и своих близких бросить дом, архивы он покидает родину вместе с отступающей белой армией.

Летом 1922 года из Петрограда отплыл пароход, увозивший на Запад почти 200 человек крупнейших российских учёных, писателей, философов с их семьями, не принявших советской власти. Данная мера оказалась возможной, поскольку к этому времени расстрел столь видных представителей научной и литературной элиты мог иметь для советского правительства нежелательный резонанс за границей. Среди вынужденных изгнанников было немало коренных петербуржцев. Список изгнанных философов, в который были включены: И.Ильин, С.Булгаков, Н.Бердяев, Л.Карсавин, Ф.Степун, Н.Лосский и другие составлял лично Ленин.

«Декрет об отделении церкви от государства», принятый 20 января 1918 года (по старому стилю) дал «добро» на закрытие духовных учреждений и их разграбление. Прекращена деятельность Синода, распущена Духовная семинария; первоочередному закрытию подлежат домовые церкви; начинаются повсеместные вскрытия мощей святых угодников, всего к осени 1920 года было зарегистрировано 63 публичных вскрытия православных святынь. Первыми были закрыты Петропавловский собор (14.05.1919 .) и несколько городских церквей. 

Во время голода в Поволжье под руководством главы Русской православной церкви (РПЦ) патриарха Тихона организован «Всероссийский общественный комитет помощи голодающим» (Помгол), который занимается распределением поступающей из-за границы продовольственной и денежной помощи. Однако 27 августа 1921 года ВЦИК распустил Помгол и образовал «Центральную комиссию помощи голодающим» при ВЦИК. В декабре 1921 года эта комиссия обратилась к патриарху с просьбой о пожертвованиях в пользу голодающих. Ответом патриарха стало его обращение 19 февраля 1922 года к церковным приходам жертвовать драгоценные церковные украшения в пользу голодающих, если они не имеют богослужебного употребления. Несмотря на это 23 февраля 1922 года ВЦИК издаёт декрет об изъятии церковных ценностей на нужды голодающих. После декрета власть разворачивает кампанию против РПЦ, которая «глуха к стонам народа» - в прессе травят и поносят священнослужителей, многие священники оказываются под судом.

Гонения на церковь усугубляются расколом внутри неё - появляются т.н. обновленцы. Начало обновленческому движению положил «Вселенский собор», состоявшийся в 1921 году, который объявил о своей автокефалии, т.е. независимости от канонической РПЦ, хотя в работе этого «собора» не принял участие ни один действующий епископ. В том же году в Петрограде образовалась обновленческая группировка «Петербургская группа прогрессивного духовенства». Обновленцы стараются захватить православные церкви и вопреки воле прихожан ведут богослужения с нарушениями чинопоследования и с разнообразными новшествами. В случаях протеста прихожан и клира церковники-модернисты обращаются за защитой к новой власти. Во всех конфликтных ситуациях чекисты берут их под защиту, мотивируя тем, что «обижают наших красных священников».

В первых числах июня 1922 года в зале Филармонии проходит показательный публичный процесс над Петербургским духовенством, инспирированный Петроградским руководством, одним из активных организаторов процесса был Зиновьев, за сопротивление духовенства изъятию церковных ценностей из храмов на нужды голодающих Поволжья. По делу проходило 86 человек, из которых 10 приговорили к расстрелу. В ночь на 13 июня 1922 года были расстреляны: митрополит Петроградский Вениамин (главный обвиняемый на процессе), архиепископ Сергей, а также профессор Университета Ю.П.Новицкий, адвокат и бывший юрисконсульт лавры И.Ковшаров и другие.
Еще в разгар процесса трое маститых иерархов: митрополит Владимирский Сергий (Старогородский), архиепископы Нижегородский Евдоким (Мещерский) и Костромской Серафим (Мещеряков) признали обновлённое Высшее церковное управление единственно канонической церковной властью (Меморандум трёх). Примеру владык иереев последовало около половины русского епископата. Обезглавленная Петроградская епархия становится с этого момента центром обновленчества. Однако половина епископата и абсолютное большинство верующих остались верными Русской православной церкви - храмы, захваченные обновленцами, пустовали.
 

Нестабильная общественно-политическая обстановка в Петрограде, имевшая историческое значение для всей страны, не могла не влиять на прочие сферы жизни. В связи с беспорядками резко сократилось строительство. Примечательным с архитектурной точки зрения объектом, выстроенным в течение 1917 года, является лишь многоэтажный «доходный дом» на пересечении Каменноостровского и Большого проспектов (Большой пр., д.75) - в его облике воплощены мотивы средневековых башен. В том же 1917 году, 24 марта, на Марсовом поле был заложен памятник борцам революции; основана крупнейшая в мире Макаронная фабрика, которая в настоящее время размещается на Московском проспекте, д.144.

Вместе с тем, обе революции дали «зелёный свет» всевозможным преобразованиям и нововведениям. Так 10 ноября 1917 года было учреждено издательство Петросовета (впоследствии - Лениздат); придворный императорский оркестр переименован в Государственный (с 1921 года он стал называться Государственным Симфоническим оркестром Филармонии). С 1917 года ведет свою историю и старейшая киностудия страны - «Ленфильм», жизнь которой началась с создания Киноподотдела во Внешкольном отделе Государственной комиссии по просвещению. До 1936 года, когда стало применяться название  «Ленфильм», студия сменила множество наименований: «Киносов», «Совзапкино», «Ленинградкино», «Совкино», «Росфильм», «Союзфильм» - это всё одна студия. Событиями в культурной жизни Петрограда в 1917 году стали: образование в апреле Союза деятелей искусств, литературную курию в нём возглавил известный поэт-символист Ф.Сологуб; открытие Всероссийской книжной палаты, организованной известным литературоведом, руководителем Пушкинского кружка С.А.Венгеровым, палата начала работу 16 мая и функционировала до 1920 года; открытие 28 октября 1-й выставки Общества А.Куинджи; опубликование поэмы А. Блока «Возмездие» в январской выпуске «Русской мысли»; издание драматических произведений Н.Гумилёва «Дитя Аллаха» и «Гондолы».

Даже в страшном голодном и кровавом 1918 году, когда, казалось, все были озабочены только физическим выживанием, петербургская интеллектуально-творческая «закваска» всё равно давала о себе знать. Бунтарские идеи новой власти, обещавшей свободу творчества, материализовались в разных видах искусства - наступал звездный час русского авангарда. Управление в художественной жизни взяли в свои руки мастера левого направления. Вместо закрытой ими Академии художеств, оплота классического искусства, было учреждено новое учебное заведение - Свободные художественные мастерские. Художник-супрематист К.Малевич в 1918 году открывает в Петрограде Музей живописной скульптуры. В Москве подобный музей был создан только год спустя. Произведения искусства, которые недавно вызывали недоумение или даже возмущение жителей столицы теперь приветствуются, т.к. отражают общее настроение текущего момента - протест против всего традиционного, устоявшегося. Художественные выставки авангардистов проходили на Невском проспекте.

Воодушевлённые словами В.Маяковского, провозгласившего: «Улицы - наши кисти, площади - наши палитры», художники-авангардисты к 1 мая 1918 года, объявленного новым государственным праздником - Днём солидарности трудящихся, украсили город на свой вкус - на стенах дворцов и крупнейших зданий повисли громадные панно, памятники императорам покрылись кумачовыми полотнищами. От этого город стал походить на гигантскую цирковую арену. Новые веяния захватили даже фарфор. На бывшем императорском фарфоровом заводе С.Чехонин, Н.Альтман, А.Щекотихина-Потоцкая и М.Лебедева создают новые орнаменты и сюжеты для росписи. Например, супрематические искания Малевича придали привычной посуде совершенно непонятные динамичные формы. Вместо традиционных пастушек и Коломбин Н.Данько воплощает в миниатюрных фигурках из фарфора образы революционного матроса, женщины-агитатора и других героев новой действительности.

Ярким примером агитационного искусства являются театральные постановки режиссёров-авангардистов. Так к первой годовщине Октября, 7 ноября 1918 года по новому стилю, Вс.Мейерхольд поставил «Мистерию Буфф» В.Маяковского, декорации писал К.Малевич. Спектакль состоялся в Коммунальном театре музыкальной драмы в помещении Петроградской Консерватории. Примерно в это же время С.Марджанов устроил на стрелке Васильевского острова грандиозные театрализованные действа:  «Конец самодержавия» и «К мировой коммуне», на которых тысячи зрителей следили за восстанием Спартака, ходом Великой Французской революции, Парижской коммуны, мартовских дней 1917 года в Петрограде. В 1920 году Н.Евреинов на Дворцовой площади поставил «Взятие Зимнего дворца» - театрализованное действо, в котором было занято 8000 актёров, несколько броневиков, 150 прожекторов и даже крейсер «Аврора».

Событием в литературе стала публикация 18 февраля 1918 года в газете  «Знамя труда» поэмы А.Блока «Двенадцать». Это произведение вызвало диаметрально противоположные мнения и лишило поэта некоторой части поклонников. У тех, кто не принял октябрьский переворот, поэма вызвала отчуждение к творчеству Блока в принципе. По инициативе М.Горького 22 августа 1918 года организовано издательство «Всемирная литература», в задачу которого входит ознакомление советских людей с произведениями лучших писателей Европы и Америки. Контора издательства находилась на Невском проспекте. Для многих литераторов издательство стало спасением от голодной смерти, несмотря на то, что деньги, выплачиваемые за переводы и редактуру, были очень небольшими. Многие из переводчиков, публицистов, журналистов получали тогда продуктовую карточку 3-й или 4-й категории, прожить на которую было невозможно. Стараниями А.О.Доливо-Добровольского, в прошлом крупного дипломата, на Театральной улице (ныне улица Росси) отрылся Государственный музей театра.

Поэт К.Чуковский и писатель А.Тихонов, редактор закрытой большевиками газеты «Новая жизнь», в 1919 году создали литературно-художественную коммуну - ДИСК (Дом ИСКусств), которая заняла бывший особняк купцов Елисеевых на Невском проспекте. Его комнаты и гостиные, в которых члены коммуны проживали, как в общежитии, стали уникальным котлом, в котором бурлила творческая мысль: здесь устраивались диспуты, лекции, концерты, наконец, просто талантливо валяли дурака. Мероприятия проходили согласно принятому коммунарами расписанию: например, каждую среду по вечерам - концерт классической музыки, а в понедельник и четверг - поэтические семинары и т.д. В ДИСКе жили О.Мандельштам, А.Грин, В.Шкловский, М.Слонимский, В.Ходасевич и другие; его семинарами руководили К.Чуковский и Н.Гумилёв; в коммуну захаживали А.Ахматова, А.Блок, А.Белый, Б.Эйхенбаум, Ю.Тынянов. В конце 1922 года ДИСК закрыли - в связи с начавшимся НЭПом отпала необходимость содержать и кормить творческую интеллигенцию, а существование такого слишком вольного интеллектуального гнезда никак не совпадало с интересами власти.

В области технических и научных достижений памятной датой является 29 марта 1918 года. В этот день из Петрограда в Москву впервые был отправлен самолетом груз писем и пакетов, положивший начало деятельности отечественной авиапочты. А 1 декабря 1919 года Пулковская обсерватория начала передавать в Петроград сигналы точного времени.

На протяжении 1919-1922 гг. официальная культурная жизнь города замерла, но не прекратилась вовсе. Продолжаются созидательно-преобразовательные процессы в области просвещения - создаются новые музеи, учебные заведения. Например, по инициативе профессора Технологического института В.Я.Курбатова в Аничковом дворце 26 января 1919 года открыт Музей города, коллекции которого впоследствии вошли в Музей истории Ленинграда. Благодаря Горькому 31 января 1920 года открыт Дом учёных - под него был отдан особняк Великого Князя Владимира Александровича на Дворцовой набережной, д.26. Подобно издательству «Всемирная литература» Дом учёных в годы Гражданской войны оказывал ощутимую помощь нуждающимся учёным. На базе Каменноостровской сельскохозяйственной академии, Стебутовского института сельского хозяйства и Агрономического института 7 июля 1922 года образован единый Сельскохозяйственный институт (ныне Аграрный университет в г. Пушкине). 

С начала 1921 года в Новом Эрмитаже после длительного перерыва вновь открылись залы Картинной галереи, из Москвы были возвращены экспонаты, эвакуированные из Петрограда по приказу Временного правительства.

Сознавая огромные пропагандистские возможности искусства, высшие советские руководители активно поддерживали возникновение новых театров и деятельность профильных (актёрских) учебных заведений. Уникальным явлением в этой области становится создание первых в мире театров для детей. В Петрограде Театр для юных зрителей открылся 23 февраля 1922 года на Моховой, д.33 спектаклем «Конёк-Горбунок». В эти же годы возникают первые независимые творческие союзы. Так в июне 1920 года открылось Петроградское отделение Союза поэтов под председательством А.Блока; в 1922 году - Ассоциация художников революционной России. С 1921 года в Петроградском театральном и балетном училище на улице Росси (бывшем императорском) начала преподавать выдающаяся русская балерина А.Я.Ваганова, с 1957 года Государственное хореографическое училище носит её имя. Преподаванию в училище Ваганова отдаст 36 лет жизни (1921-1957 гг.). Среди её воспитанниц: Г.Уланова, Т.Вечеслова, Н.Дудинская, А.Шелест, А.Осипенко, И.Колпакова и другие. Школа (метод) Вагановой по настоящее время оказывают значительное влияние на мировой балет.

Однако ещё более театра - искусства традиционного и элитарного - власть, а равно и художников авангардного направления привлекал кинематограф, способный лучше всего запечатлеть в образах эпоху потрясений. Так движимые жаждой эксперимента и самовыражения, молодые питерские режиссёры-энтузиасты: Г.Козинцев и Л.Трауберг в 1922 году создают киномастерскую - Фабрику эксцентрического актёра (ФЭКС). Её творческие силы, Г.Козинцев, Л.Трауберг, операторы: А.Москвин, С.Юткевич, актёр и режиссер С.Герасимов и другие, именуют себя «Депо эксцентриков», а Петроград - «Эксцентрополисом». Несмотря на то, что в своих манифестах «фэксы» славили динамичную современность, лучшие их ленты сняты о прошлом - их кадры словно пропитаны ароматом той самой изысканной «музейной» культуры, над которой они столько издевались.

В сентябре 1920 года город посетил всемирно известный писатель-фантаст Г.Уэллс. Потрясенный масштабами голода и нищеты бывшей столицы России он изложил свои впечатления обо всем увиденном в книге «Россия во мгле», где городу на Неве посвящена глава «Гибнущий Петроград». В 1922 году в Петрограде поселяется поэт С.Я.Маршак; для поступления в Пединститут на отделение русского языка и литературы приезжает будущий поэт Н.Заболоцкий. 29 июля 1922 года в Большом зале Филармонии состоялся последний концерт Ф.И.Шаляпина - вечером того же дня прославленный оперный певец выехал за границу (официально - для лечения) и более уже не вернулся.

Энтузиазм становится основной движущей силой не только в искусстве. Так первомайский Всероссийский коммунистический субботник 1920 года положил начало превращению Марсова поля в партерный парк, тогда было высажено 60000 деревьев и кустов, созданы аллеи, дорожки, газоны; в тот же день на Нарвской заставе был разбит парк им. 9 января; с 1922 года в городе начинаются регулярные радиопередачи - сначала посредством уличных громкоговорителей, а затем радиофицируются жилые дома, предприятия и учреждения; с 1 октября 1922 года открыто трамвайное движение за Нарвской заставой.

На четвёртый день после смерти В.И.Ленина - 26 января 1924 года «по просьбам скорбящих трудящихся» решением Петроградского Совета рабочих, крестьянских и красноармейских депутатов Петроград переименован в Ленинград. Инициатива переименования формально принадлежала Петросовету. Фактически же это была идея его председателя Г.Зиновьева. После переноса Лениным в 1918 года столицы в Москву, важность Петрограда радикально уменьшилась. Когда вождя мирового пролетариата сразу после его кончины принялись канонизировать, присвоение городу трёх революций его имени увеличивало идеологический вес Зиновьева. Помимо занимаемого поста главы партийного руководства города Зиновьев с 1919 года также возглавлял Исполком Коминтерна, что делало Петроград естественным центром коммунистического движения. Таким образом, вкупе с переименованием город обоснованно мог претендовать на звание официальной «партийной» столицы страны и всего «пролетарского» мира. Через 8 месяцев после переименования - 24 сентября 1924 года случилось мощнейшее наводнение. Вода поднялась на 369 см над ординаром и затопила полгорода. Это второе по силе стихийное бедствие после наводнения 1824 года, описанного А.С.Пушкиным в поэме «Медный всадник». Более недели, пока не спала вода, жители были заложниками стихии. Разбушевавшаяся Нева повредила свыше 5000 зданий, выбросила на берег множество барж и пароходов, в Летнем саду погибла часть насаждений, сотни деревьев были вырваны стихией с корнем. О Божьей каре за грехи новой власти не говорили - ГПУ было страшнее петровской Тайной канцелярии и Третьего отделения времён Николая I вместе взятых.

Коренных петербуржцев, переименование, мягко говоря, не обрадовало. Многие из них почти еще целое десятилетие будут игнорировать навязанное название. Однако открыто выражать своё недовольство мало кто отваживался. Подавленные эмоции, в основном трансформировались в грустную иронию или бессильный сарказм. Например, юный Д.Шостакович, говорил, что живёт теперь в Санкт-Ленинбурге. А на вопрос, музыку какого композитора он любит, отвечал, что очень любит музыку Ильича. В официальных кругах имя Ленина всё чаще упоминали не полностью, а ласково-интимно: «Ильич», «наш Ильич». Насладившись недоумением собеседника, конечно знающего, что Ленин музыки не сочинял, Шостакович добавлял: Чайковского, Петра Ильича.

С этого времени начинается негласное противостояние старой и новой столиц, в котором у Ленинграда мало шансов. В языке центральной прессы 1920-х годов закрепляется презрительный ярлык «петербургский», прикрепляемый, как аналог всего старорежимного, буржуазного. А в сочинениях писателей, воспитанных на петербургской традиции, явственно слышится неприятие нового «московского» режима; появляется выражение: «вести себя по-московски», т.е. вульгарно, нагло. В десятилетие от середины 1920-х до середины 1930-х годов, Ленинград олицетворяет бывшую столицу, символизирующую послепетровскую Россию и её связь с Европой, в то время как Москва являет возврат к закрытому, самоизолированному обществу азиатского типа. В 1931 года по постановлению ВЦИК Ленинград выделен из состава области, как самостоятельный центр республиканского подчинения.

Униженный и подавленный Ленинград пытается сохранить своё былое достоинство. В обиходе продолжают действовать дореволюционные названия площадей и проспектов, поддерживаются давние традиции - в гости по-прежнему отправляются к 22 часам, коренные петербуржцы также посещают все театральные премьеры, а чтобы попасть на концерт классической музыки часами стоят за билетами в филармонию. Миграционные процессы существенно повлияли на состав населения Ленинграда, которое постепенно теряет специфические старопетербургские черты и приближается к среднесоветскому. В свою очередь, приезжие также подвергаются мощному влиянию культурной и социальной атмосферы города на Неве.

С возрождением товарно-денежных отношений и роста иммиграции в бывшую столицу среди питерцев увеличивается процент т.н. самодеятельных лиц. «Самодеятельными» назывались те, кто имел самостоятельный источник дохода, в т.ч.: пособие, стипендию, пенсию и т.п. К этой категории также относились безработные, частники, представители свободных профессий. Так в 1926 году на каждые 100 самодеятельных лиц в Ленинграде приходится 85 несамодеятельных. Кроме того, приток большого количество мужчин среди приезжих приводит к концу 1920-х годов к восстановлению в Ленинграде равновесия между полами, нарушенного войной. Первые годы НЭПа характеризовались высокой безработицей. Чтобы сузить круг получающих пособие по безработице, власти провели в 1923-1925 годах серию чисток бирж труда от «лжебезработных» - всех тех, кто не был профессиональным рабочим или специалистом. Так в августе 1923 года на Петроградской бирже труда (Кронверкский пр-кт., д.49) «вычистили» 47000 человек - почти 1/3 всех безработных. А в июле 1924 года в результате новой чистки число зарегистрированных в Ленинграде безработных сократилось со 170000 до 13000 человек.

Сопутствующая НЭПу либерализация во многих сферах жизни заставили некоторую часть петербуржцев поверить в стабильность рыночных отношений. Находились такие, которые полагали, что НЭП со временем приведёт к восстановлению дооктябрьского порядка. В городе вновь появляются частные магазины, коммерческие рестораны, кооперативные банки. Нередко можно встретить щегольски одетых людей - в авто или на извозчиках-ломовиках с шиком разъезжают совбуры (советская буржуазия) и нэпманы. Ленинград 1920-х годов полон контрастами жизни: дешёвые распивочные и шикарные коммерческие рестораны на Невском; наглые спекулянты - короли толкучек на Обводном канале рядом с изуродованными калеками-нищими; бродячие музыканты, играющие за деньги в узких дворах-колодцах и опусы пролеткульта в рабочих клубах; кожаные тужурки против лаковых штиблет и т.п.

Частный сектор процветает в торговле, в 1923-1924 годы 58% всей розничной торговли в Ленинграде контролируется частниками, и кустарно-ремесленном производстве. Разрешена сдача в аренду частному капиталу мелких предприятий, а также привлечение иностранного капитала. Возрождена кредитная система, после воссоздания в 1921 году Госбанка, началось кредитование промышленности и торговли на коммерческой основе. В то же время ощущение временности и непрочности свободного предпринимательства привлекало в эти виды деятельности немало авантюристов и спекулянтов. Одним из главных занятий, обеспечивающих независимое существование в период НЭПа, является кустарно-ремесленный промысел. Занимаясь им, ремесленник имел возможность зарабатывать на хлеб, сохраняя автономность от государства - уклоняться от построения социализма. В то время как в заводском или ином государственном коллективе он непременно оказывался вовлечённым в общественно-политическую жизнь.

Однако далеко не все желали стать экономически независимыми. Новые горожане из числа мигрантов, по разным причинам, напротив, стремились как можно быстрее интегрироваться в советскую систему. Среди приезжих значительную часть составляли т.н. лишенцы. Этот термин появился с конституцией 1918 года, статья 65 которой лишала избирательного права  «эксплуататоров, церковников». Постепенно вместе с избирательным у лишенцев стали отбирать и другие гражданские права. Выживать в провинции стало неимоверно трудно - лишенцев не брали на работу, не регистрировали на бирже труда, не платили пособие по безработице, их семьям отказывали в медицинской помощи, детей лишенцев исключали из школ и не принимали в вузы. Вследствие этого многие устремились в крупные города, в основном в Москву и Ленинград, где было больше шансов скрыть «запятнанное» социальное прошлое.

В 1925 году ВСНХ принимает специальную программу по восстановлению тяжёлой промышленности Ленинграда, которая ускорила индустриальное возрождение города. Набирающие обороты фабрики и заводы открывают всё новые рабочие места. При этом заработки рабочих повышены. Зарплата на ленинградских предприятиях была самой высокой в стране после Москвы. Основной процент рабочего пополнения составляет сельская молодежь. С одной стороны жажда перемен и надежда на повышение своего уровня жизни вкупе с крестьянской психологией превращало её в послушную и доверчивую по отношению к государству массу населения. С другой стороны, реалии НЭПа, при котором процветали совбуры и нэпманы, зачастую делали новых ленинградцев непримиримыми противниками всех, кто смог обеспечить себе высокий материальный достаток. В отличие о торговли питерская индустрия оживала медленно. Первой пришли в себя предприятия лёгкой промышленности - они заработали уже к лету 1922 года. Остававшиеся на госбюджете тяжелая промышленность и транспорт до середины 1920-х годов пребывали в упадке. В начале 1923 года едва не прикрыли за нерентабельностью Путиловский завод, который сохранился только благодаря нажиму Зиновьева. Уже в мае следующего 1924 года переименованный в  «Красного путиловца», завод выпускает первые 2 отечественных трактора «Фордзон-Ленинец».

Первые признаки вытеснения частной торговли появляются уже в 1924-1925 годы, а в 1927 году партия берёт официальный курс на сворачивание НЭПа. С этого момента независимый ремесленник, лишённый источников сырья и не объединенный в артель практически обречен. Трудности с закупкой сырья возникают, поскольку поставки в первую очередь осуществляются государственным предприятиям. Предприниматели, использующие наёмный труд, всё чаще начинаются испытывать на себе правовую дискриминацию. Аналогичная ситуация в торговле - здесь инструментом ликвидатора выступает налоговый пресс. В то время как государственные кооперативные секторы были освобождены от уплаты части налогов, налоговое бремя частников (нэпманов) только усиливается. В результате уже в 1925 году ленинградский Губфинотдел приступил к опечатыванию сотен магазинов за неуплату налогов. В 1925 году 80% всех подоходных налогов в Ленинграде собирали с торговцев, хотя они составляли не более 1/6 из 118000 налогоплательщиков города. В 1928 году в результате очередной кампании властей по сбору налогов разоряются устоявшие от предыдущих мер невские торговцы, у некоторых из них для покрытия недоимок было конфисковано всё имущество.

Одновременно c удушением частной торговли происходит увеличение количества и веса бюрократической прослойки. В обиход входит понятие «совслужащий» или «работник умственного труда», которое в это время подразумевает и фабричного учётчика, и чиновника, и инженера реальное социальное положение которых существенно различается. Несмотря на то, что власть по-прежнему официально не удостаивала интеллигенцию идеологического доверия, партийная верхушка быстро осознала незаменимость этого слоя в укреплении государственно-бюрократического аппарата. Поэтому фактически положение служащих было не ниже, а зачастую выше, чем у рабочих, и постоянно улучшалось.

1929 год, проходивший под флагом ликвидации НЭПа, ознаменовался в Ленинграде массовым выселением нэпманов и их семей из предварительно национализированных домов. Первый же список на выселение, составленный по Московско-Нарвскому району, включал 456 семей «нетрудовых элементов». Чтобы избежать потери квартир их владельцы зачастую поселяли у себя «трудовой элемент» - студентов, знакомых и родственников, работающих по найму. Кампания по выселению не совпадала с интересами ЖАКТов, бюджет которых держался на квартплате, которая в 10 раз больше была для «нетрудовых элементов», чем для трудовых. Это побуждало ЖАКТы не препятствовать и даже содействовать нэпманам.

В 1928 году в рамках первого пятилетнего плана (1928-1932 гг.) СССР берёт курс на форсированную индустриализацию, в ущерб сельскому хозяйству, с приоритетом отрасли тяжёлой промышленности. Ленинграду в программе индустриализации всей страны отводится первостепенное место. Наряду с Москвой он становится крупнейшим центром по подготовке научных кадров и специалистов в различных областях хозяйства. Во исполнение решений пленумов ЦК 1928 и 1929 годов «Об улучшении подготовки новых специалистов» и «О кадрах народного хозяйства» в Ленинграде в начале 1930-х годов открывается более десятка новых отраслевых учебных институтов, в основном готовящих специалистов технических профессий. Только в 1930-1932 годах в городе основаны: Кораблестроительный институт (создан на базе одноимённого факультета Политехнического института; ныне это Морской технический университет), Военно-медицинский институт, Лесотехнический институт (позднее преобразован во Всесоюзную лесотехническую академию), Финансово-экономический институт (ныне - Университет экономики и финансов), Технологический институт пищевой промышленности, Институт химической физики, Институт холодильной промышленности; Химический институт (открылся при Университете). Если в 1928 году в 18-ти ленинградских вузах обучалось 34000 студентов, то в следующем десятилетии в городе функционирует уже более полусотни вузов, в которых учится 85100 человек. В Академии Наук, которая до 1934 года размещалась в Ленинграде, гуманитарии с этого времени задвигаются на второстепенные по сравнению с представителями естественных и точных наук позиции.

Реализация нового внутриполитического курса приводит не только к дальнейшему разбуханию бюрократического аппарата, но и небывалому росту занятости в промышленности и науке. А нужда в квалифицированных кадрах для стремительно расширяющегося индустриального сектора заставляет власти прекратить преследование старых спецов. Секретное правительственное распоряжение 1931 года предписывало улучшить отношение к технической интеллигенции и повысить её материальное положение. Это, в свою очередь, приводит к увеличению разницы в оплате квалифицированного и неквалифицированного труда. Если же говорить о доходах горожан и тружеников села, то между ними вообще образуется пропасть.

Однако оптимальным решением проблемы кадров партия считает выращивание новой интеллигенции, которая стала бы продуктом коммунистического воспитания, своим образованием и карьерой всецело обязанная режиму. В связи с этим окончившим вузы молодым специалистам в разных областях знаний, кроме, разве что, гуманитарных, открываются возможности быстрого социального продвижения, обеспечиваются более сносные по сравнению с основной массой населения условия жизни и работы. Особенно это касается тех, кто, так или иначе, связан с укреплением научного, экономического и оборонного потенциала государства.

Преследуя цель - создание сильной отечественной научно-технической базы, правительство пошло на отмену в школах и вузах экспериментальных методик обучения, внедрённых в 1920-х годах и снижение роли рабфаков. В 1930-х годах в систему образования снова введены экзамены, в вузы вернулся лекционный метод обучения, взамен получившего в 1920-х годах распространение бригадно-лабораторного. К концу 1920-х - началу 1930-х годов в Ленинграде, как и в большинстве крупных городов СССР, кардинально меняется социальная структура общества - вырастает численность рабочих и технической интеллигенции. Изгнание Зиновьева и его сторонников и назначение в 1926 году секретарём Ленинградского губкома ВКП(б) С.М.Кирова, означавшее дальнейшую провинциализацию бывшей столицы, снизило статус Ленинграда в глазах потенциальных мигрантов, поэтому на 2-3 года скорость иммиграции в Ленинград замедлилась. Однако к началу 1930-х годов, вплоть до 1935 года, в городе она снова наблюдается.

«Оттепель» НЭПа способствовала учащению проявлений антисемитизма, которые нередко принимали религиозный характер. Русская Православная Церковь, будучи еще влиятельной оппозиционной силой, нередко истолковывала народу антирелигиозные меры правительства, как борьбу евреев с христианством. Очередной подъём антиеврейских настроений в Петрограде вызвала реквизиция церковных ценностей под предлогом помощи голодающим Поволжья и особенно расправа властей с петроградским митрополитом Вениамином Казанским и другим высшим духовенством. Толпа собиралась около церквей, оказывала сопротивление милиции и призывала к расправам над евреями. «Из синагог ценностей не изымают» – нередко аргументировались подобные призывы.

К середине 1920-х годов образ еврея-большевика, как источник антисемитских настроений, потеснил образ еврея-нэпмана, захватившего в свои руки лавки Апраксина двора. Рост численности и социальное продвижение евреев в Ленинграде усиливали неприязнь к ним остального населения. В быту от проявлений антисемитизма особенно страдали те, кто был вынужден в условиях острой нехватки жилья проживать в коммунальных квартирах и общежитиях, где подчас негде было скрыться от мучителей. Разгром в 1926 году «объединённой оппозиции» – группировки Троцкий, Зиновьев, Каменев, Лашевич многими был воспринят, как исправление, допущенного Лениным непропорционально большого представительства евреев в верхах власти.

Юдофобия проникла во все слои общества и сферы деятельности, от армии и партийных коммунистических организаций до вузов и школ. Особенно серьёзный рост антисемитизма был отмечен на заводах, куда в основном поступали работать вчерашние крестьяне. В 1928-1929 годах возобновилась политика насильственных реквизиций зерна в деревнях. Вследствие чего Ленинград стал принимать массы разорённых, озлобленных сельских жителей области – носителей антисоветских настроений, выливающихся в антисемитизм. Попытки власти доказать рабочим, что евреи – такие же труженики, добиться осуждения антисемитов часто наталкиваются на сопротивление; административные меры наказания за антисемитизм на производстве общественной поддержкой не пользуются.

Обеспокоенное ростом антиеврейских выступлений, правительство еще в 1924 году разворачивает в Ленинграде широкую пропагандистскую кампанию против юдофобства, которая затрагивает не только прессу, но также театр и кино. Так Ленинградский театр сатиры ставит спектакли: «Фабрика канители» и «Суд над антисемитом» – высмеивающие это уродливое явление. В рабочих клубах под знаменем кампании организуются киновечера, где демонстрации фильмов сопровождаются соответствующими докладами об антисемитских эксцессах. С 1928 года регулярность появления в ленинградской печати материалов против антисемитизма выросла от одного раза в месяц до раза в неделю и чаще. Кампания достигла пика в 1929-1930 годы, и постепенно затухая в 1932-1933 годы, практически прекратилась с убийством Кирова. Несмотря на весьма распространенный в 1920-х годах в Ленинграде антисемитизм, представители еврейской национальности оказались почти единственной группой населения, выигравшей в социальном плане от Октябрьской революции, т.к. составляли наиболее образованную часть населения второго по важности города страны и были более других вовлечены в процесс урбанизации и советизации. В 1920-х годах значительная часть госслужащих еще состояла из бывших царских чиновников, от которых власть стремилась избавиться. Первыми претендентами на занятие их должностей были евреи, как наиболее грамотный элемент. В 1930-х годах этот выигрыш стал особенно ощутим в связи с предпочтением, оказываемым советским режимом новой интеллигенции, необходимой для осуществления плана индустриализации всей страны.

Захвативший в начале 1920-х годов все сферы искусства авангардизм не обошел и архитектуру. В специальных мастерских, организованных еще в 1918 году, готовятся планы преображения и благоустройства Петрограда (с 1924 года - Ленинграда). Обобществление всех и вся на ниве градостроительства рождает идею создания кварталов домов-коммун. Начинается эпоха массовых застроек. Помимо всего прочего такое решение было продиктовано насущной необходимостью - город давно испытывал острый недостаток в жилых домах. Реанимирующейся промышленности и возникающим новым заводам постоянно требуется всё новая рабочая сила, которой, в свою очередь, необходимо жильё. Наиболее тяжёлой в смысле жилищных условий была ситуация в районах рабочих окраин - Нарвской, Невской, Московской застав. Здесь близ крупнейших питерских предприятий располагались кварталы трущоб из лачуг с земляными полами, землянок и ветхих деревянных хибар. При этом подавляющее большинство жителей таких «апартаментов» снимало в них лишь углы или койки. Наличие отдельной комнаты являлось по здешним меркам непомерной роскошью. О каком-либо благоустройстве этого «дна» говорить не приходится - отсутствие электричества, водопровода, канализации, смрад от многочисленных свалок и выгребных ям.

Несмотря на то, что после Октябрьского переворота немало гегемонов из пригородных застав устремилось в центр, захватывая брошенные «буржуйские» квартиры или уплотняя законных владельцев, такие переселения все равно не решали проблему дефицита жилья. Ведь помимо «своих» - аборигенов рабочих окраин в Петроград с началом НЭПа хлынул мощный поток беженцев и переселенцев из местечек и деревень, которым также требовалось жильё. Поселяясь в «буржуйской» квартире, каждая семья пролетариев захватывала в личное пользование, как правило, одну из комнат. Кухня, санузел и прочие вспомогательные помещения становились местами общего пользования. Таким образом, в просторную квартиру въезжало порой 6-8 семей. Так создавалось понятие «коммунальная квартира» (коммуналка).

Было необходимо строить быстро, дёшево и удобно. Стиль архитектуры, воплощающий в себе эти условия, а также новые социальные запросы и технические возможности получил название: конструктивизм (от «конструировать»). Для него характеры простые, лаконичные формы зданий, жилые массивы, соединённые между собой арками и полуарками; закруглённые лестничные клетки; свободно располагающиеся балконы и козырьки над подъездами, придающие фасадам живописность и порождающие игру света и тени.

Первенцами жилищной застройки (1924-1928 гг.) стали Тракторная и Турбинная улицы за бывшей Нарвской заставой (архитекторы А.Гегелло, А.Никольский, Г.Симонов). Небольшие 3-х и 4-х-этажные каменные дома не составляли здесь сплошного каменного коридора и не имели дворов-колодцев, как в дореволюционных жилых кварталах. Свободное пространство между зданиями было превращено в скверы. По проекту И.Фоменко (1924 г.) центр Нарвского района образуют 2 площади - площадь Стачек (бывшая Нарвская) и вторая, которую еще надлежало создать. В центре площади Стачек сооружается величественная триумфальная арка в честь победы над Наполеоном, к югу от которой прокладывается проспект Стачек. Его начало решили объединить 2-мя зданиями: Дворцом культуры и универсамом с фабрикой-кухней.

Дома-коммуны предназначались для носителей нового быта - которые совместно работают, отдыхают, питаются и прочее. Квартирам в подобных жилищах отводилась лишь роль ячеек для сна. Питаться всей семьей трудящимся надлежало в т.н. фабриках-кухнях (общественных столовых), создаваемых, чтобы освобождённые от домашних хлопот женщины, могли всецело посвятить себя созидательному социалистическому труду. Одним из опытов создания жилого дома с обобществленным бытом был возведенный на улице Рубинштейна дом-коммуна, выстроенный по проекту архитектора-конструктивиста А.Оля. Однако время показало несостоятельность подобной затеи.

С середины 1920-х годов количество возводимых в городе зданий ежегодно увеличивается. Наряду с крупными жилыми массивами в разных районах появляются монументальные общественные сооружения, многие из которых стали архитектурными центрами новых площадей и ансамблей. Их создание связано с именами таких архитекторов, как А.Гегелло, Д.Кричевский, И.Фомин, Н.Троцкий, Е.Левинсон, А.Никольский и других. Масштабы и размах строительных работ к началу следующего десятилетия (1930-е гг.) возрастают настолько, что с этого времени в Ленинграде отмечен настоящий строительный бум. Немало способствовали этому и повсеместно входящие в практику социалистические соревнования - производственное соперничество между работниками предприятия, цеха, бригады, а равно и между представителями совершенно разных отраслей, профессий. Цель такого соревнования - досрочное выполнение взятых на себя по официальному договору обязательств. Рождается лозунг «Даёшь пятилетку в четыре года!» и т.п. Победителей награждают почетным званием - «лучшая бригада» (звено, район, завод) или переходящим Красным знаменем или иными знаками безвозмездного поощрения.

Сам факт массовой застройки окраин благоустроенным жильём имел огромное значение, демонстрируя заботу советской власти о трудящихся. Не менее важным продуктом социалистического типа мышления стало возведение многочисленных Дворцов и Домов культуры (ДК), клубов - мест отдыха, где гражданам надлежало сообща проводить досуг и усваивать единую идеологию. Так в 1927 году к 10-летию Октябрьской революции открылись два первые Дворца культуры - ДК им. М.Горького у Нарвских ворот (на площади Стачек) и Выборгский ДК, перестроенный из старого дома на Ломанской, д.15 (ныне ул. Смирнова).

Вслед за жителями бывшей Нарвской заставы дома культуры получили и обитатели других районов Ленинграда. За Невской заставой возведён ДК им. В.И.Ленина (архитектор В.Щуко) и ДК текстильщиков (1928 г., архитектор Овсянников); на Петроградской стороне - ДК промкооперации (1934 г., архитекторы: Е.Левинсон и В.Мунц. ДК построен на месте снесенного Спортинг-паласа на участке д.42«А» по Каменноостровскому проспекту); на Васильевском острове - ДК им. С.М.Кирова (архитекторы: Н.Троцкий, С.Казак). На Крюковом канале (д.5/34) на месте сгоревшего в конце 1920-х годов Литовского рынка вырос образчик конструктивизма - Дворец культуры и техники им. 1-й Пятилетки. Впоследствии он был перестроен. К середине 1930-х годов в городе не осталось ни одного промышленного района, где бы не было дома культуры. ДК явились сооружениями совершенно нового типа в сравнении с классической архитектурой старого Петербурга. Например, ДК им.Горького: массивный тёмно-серый фасад с высокими застеклёнными проёмами в центральной части, которые отделены друг от друга трёхгранными лопатками - наглядный образец монументальности снаружи и изнутри. Зрительный зал ДК вмещает более 2 тысяч человек; кроме того, также предусмотрены кинозал и лекционный зал, технические кабинеты, гостиные и сотни помещений для кружковой работы. Подобная тяжеловесная величественность станет на долгие годы, несмотря на смену архитектурной стилистики, определяющим критерием не только для районных «очагов культуры», но также и для административных сооружений.

Продолжается серия переименований. Так в 1923 году Исаакиевская площадь становится Октябрьской, Покровская - Тургеневской, Нарвская - площадью Стачек. Массовое переименование магистралей города с заменой их исторических названий проведено 6 октября 1923 года. Также переименованы города: Павловск - в Слуцк, Гатчина - в Троцк.

Параллельно со строительством во второй половине 1920-х-начале 1930-х годов осуществляются масштабные работы по реконструкции и озеленению городских улиц, площадей, набережных, асфальтированию мостовых. Так в 1926-1928 годах оделась в гранит набережная вдоль проспекта Обуховской обороны. Архитекторы В.Щуко и В.Гельфрейх поставили пропилеи у Смольного - парадный въезд на территорию получил оформление в мотивах русского классицизма. Завершено оформление Марсова поля, как территориального сада - на пересечении аллей высажены дубы. Разбит сквер на Стрелке Васильевского острова, совершенно иначе стали выглядеть озеленённая площадь Тургенева (бывшая Покровская) и Большой проспект Васильевского острова, который превратился в широкий бульвар. Подверглись реконструкции площадь Труда (бывшая Благовещенская), Лиговская улица (ныне проспект) и ряд других магистралей.
В 1924 году сад «Аквариум» на Каменноостровском проспекте передан Ленинградской киностудии, которая осуществляет на этой территории крупные перестройки. 22 июля1928 года в ходе ремонта набережной Фонтанки у Летнего сада были обнаружены каменная пристань и набережная петровских времен, а также деревянная набережная на противоположном берегу. Находки оказались на 2 м ниже существующих - на столько поднялся уровень города за 200 лет.

Получает свое архитектурное оформление Стрелка Елагина острова - одно из любимых мест прогулок жителей города. По проекту Л.Ильина в 1926 году на её западном фасаде создан гранитный парапет, который заново украшен скульптурами львов. А к лету 1927 года был перепланирован парк на Елагином острове - в него были переведены с Крестовского острова скульптуры ХVIII в., а около дворца поставлена статуя Екатерины II.

Очередным этапом советизации в сфере градостроительства, продиктованного решением ЦК ВКП(б) и СНК от 3 декабря 1931 года о социалистической реконструкции Ленинграда, становится сооружение ЦПКиО - центральных парков культуры и отдыха. Первая очередь этих заведений была открыта 5 августа 1932 года на Елагином острове. По мысли С.М.Кирова Елагин остров должен был стать зоной «тихого» отдыха, а для культурно-просветительских и спортивных учреждений отводился Крестовский остров. В соответствии с этим большую часть острова впоследствии займет Приморский парк Победы (площадь парка более 130 га). В том же 1932 году началось строительство стадиона им.Кирова, задуманного, как грандиозное садово-парковое сооружение, стадион станет частью Приморского парка Победы; вокруг Ленинграда создается лесопарковая зона; проводится планомерное озеленение территорий детских учреждений, спортивных баз. А с 1934 года внутриквартальное озеленение захватывает и дореволюционные районы.

Открытие 7 ноября 1926 года памятника Ленину у Финляндского вокзала (скульптор С.Евсеев, архитекторы В.Щуко и В.Гельфрейх) - первого крупного монумента вождю мирового пролетариата в переименованном в его честь городе положило начало многолетней всероссийской лениниане. Следуя примеру Ленинграда и Москвы, большие и малые города по всему СССР также стремятся укомплектовать свои улицы и площади разнокалиберными гранитными и бронзовыми Ильичами.

Однако, в отличие от первых послереволюционных лет, город украшается не только изваяниями деятелей революции. В 1932 году к 100-летнему юбилею Александринского театра (Ленинградского театра драмы им. А.С.Пушкина) заново изготовлены утраченные в ходе революционно-военных событий 1917-1920 годов статуи муз: Терпсихоры, Мельпомены, Талии, Клио, которые изготовили и установили в нишах на фасаде. 2 февраля 1932 года в садике Института метрологии (Московский пр-кт, д.19) открыт памятник Д.И.Менделееву - на том месте, где любил отдыхать великий учёный-химик.

С целью защиты города от возможных наводнений в Смольном 9 июля 1932 года было решено начать возведение дамб от Лисьего Носа до Ораниенбаума. Побудительной причиной такого решения стало очередное сильное наводнение, произошедшее в январе 1932 года - вода поднялась на 227 см выше ординара. После смерти Кирова об этом проекте благополучно забыли.

Не менее важной для Ленинграда после жилищной является проблема развития внутригородского сообщения. В период НЭПа, когда улицы и проспекты вновь становятся оживленными, возрастает роль общественного транспорта. Возрождается автобусное сообщение, до революции этот вид транспорта в Петербурге не прижился - к середине 1914 года движение автобусов в городе прекратилось, - в 1926 году на Конюшенной площади заработал первый в Ленинграде автобусный парк. Первым загородным маршрутом стала открытая 1 сентября 1926 года линия: Ленинград - Курорт (Сестрорецк). А 24 декабря 1926 года автобусы побежали от Витебского вокзала к Адмиралтейству. Чтобы связать с центром активно застраивающиеся окраины, увеличивается протяженность трамвайных путей, прокладываются новые маршруты общественного транспорта, наращивается парк подвижного состава. Автобусы-пионеры были сборными: на закупаемые в Германии «формаговские» шасси ставили кузова отечественного производства. Советская продукция (Московского, Ярославского. Горьковского автозаводов - ЗИС-8, ЗИС-16) входит в обиход с середины 1930-х годов. В 1934 году в Ленинграде появился самый большой в мире автобус-гигант Ярославского автозавода - 100-местный.

Возросшая интенсивность уличного движения, а также конкуренция извозчиков с автомобилями обусловливают потребность в упорядочении пешеходного и автомобильного потоков. Так появляются первые уличные регулировщики и светофоры. Автоматический светофор-первенец был установлен 15 января 1930 года на пересечении Литейного и Невского проспектов. А двумя годами раньше, 8 апреля 1928 года, город впервые обзавёлся другим техническим новшеством - автоматической трамвайной стрелкой, установленной на углу Советского (Суворовского) проспекта и 2-й Советской улицы. Привычные сегодня трёхцветные светофоры появляются на ленинградских перекрестках с августа 1931 года. В 1927-1934 годах утратили свои исторические названия: Кадетский мост через речку Ждановка - с 21 июня 1927 года он стал мостом Красного Курсанта; Кронверкский проспект - в 1932 году переименован в проспект им. М.Горького.

Наряду с возведением жилых массивов, строятся новые и реконструируются старые общественные и административные здания - в 1927 году по проекту А.Гегелло и Д.Кричевского начато строительство больничного городка при городской инфекционной больнице на Миргородской улице; построен Кузнечный рынок (архитекторы: С.Овсянников и А.Пронин); в 1931 году перестроен зал Филармонии (бывшего Дворянского собрания на Итальянской улице тогда - ул. Ракова) - в нём увеличено количество зрительных мест. На месте сожженного в 1917 году здания Окружного суда на Литейном проспекте в 1932 году по проекту архитекторов Н.Троцкого, А.Оля, и других. возник т.н. Большой дом - резиденция НКВД. Ведётся мониторинг состояния мостов. Так в 1928 году под опоры Прачечного моста, через Фонтанку, подведены без разборки сводов железобетонные подушки; в 1934 году без изменения внешнего облика усилены конструкции Эрмитажного моста через Зимнюю канавку.

«Цветками» борьбы с религией, начатой в 1921-1922 годах явились массовые изъятия из храмов тысяч предметов церковной утвари (совершаемые под предлогом помощи голодающим Поволжья). Не помогло и обращение патриарха в августе 1923 года с воззванием к иерархам и верующим Русской Православной Церкви о признании советской власти. Попытка в ситуации раскола прекратить внутрицерковную смуту и сохранить Православную Церковь на канонических началах, предотвратить её полную ликвидацию и замену еретиками-обновленцами. «Ягодками» же было закрытие и разрушение до основания непосредственно самих храмов и преследование священнослужителей. Начиная с середины 1920-х годов, Ленинград планомерно лишался своих соборов, церквей, часовен. В лучшем случае их закрывали, в худшем – сносили. Апофеозом стал декрет Совнаркома от 15 мая 1932 года, объявивший т.н. «безбожную пятилетку» результатом которой должно явиться закрытие всех молельных домов в СССР к 1 мая 1937 года и «изгнание самого понятия Бога». С 1923 по 1934 годы были закрыты: Смольный собор; Исаакиевский собор (превращён в антирелигиозный музей – в качестве доказательства отсутствия Бога в музее демонстрируется маятник Фуко, показывающий вращение Земли); Казанский собор (в нём был открыт Музей истории религии). 30 октября 1930 года закрыт Собор во имя Воскресения Господня («Спас-на-Крови») на канале Грибоедова, здание предназначено под снос. Уничтожению этого уникального творения архитектуры помешали многочисленные ходатайства деятелей культуры, храм стал складом декораций Малого оперного театра. Однако драгоценную сень над местом смертельного ранения Александра II успели полностью разрушить. Та же участь постигла и часовню у Летнего сада, поставленную в память о спасении Александра руки террориста Каракозова. В 1932 году были снесены: Матвеевская церковь, возведённая в честь победы России под Нарвой в 1704 г.; храм Спаса-на-Водах – символ братской могилы для погибших героев-моряков в русско-японской войне 1904-1905 гг.; Козмодемьяновская церковь лейб-гвардии Сапёрного батальона, её интерьер украшали знамёна и мраморные доски с именами погибших воинов; Захарьевская церковь, служившая Музеем Славы Кавалергардского полка, и другие.

Заодно убирают с глаз долой и нерелигиозные святыни, такие как, например, памятник Славы около Троицкого собора, который демонтировали в январе 1930 года, пушки отправили в переплавку, часовню разрушили. В том же году снесли памятник Петру I перед Сампсониевским собором и перед госпиталем Преображенского полка (ул. Кирочная, д.37); сняли бюст Екатерине II перед главным фасадом Обуховской больницы и Александру II – перед главным фасадом Александровской больницы; перед Мариинской больницей вместо памятника принцу Ольденбургскому на сохраненный пьедестал водрузили чашу со змеей – символ медицины.

Гонения на церковь и притеснения интеллектуалов идут рука об руку с разграблением художественных богатств бывшей столицы. Сначала на западных аукционах распродаются сокровища, реквизированные из частных особняков и коллекций. Так в 1931 году в Берлине продано 108 полотен, среди которых творения Рембрандта, Рубенса, Пуссена, из дворца Строгановых; в Париже и Лондоне за бесценок «ушло» около 200 картин из собраний Шуваловых и Юсуповых. 6 октября 1924 года в особняке Юсупова (Невский пр-кт, д.80) открыт Дом работников искусств, в 1926 году он был передан Союзу работников просвещения. Коллекции Шуваловского дворца переданы Эрмитажу.

На рубеже 1920-30-х годов дошла очередь и до сокровищ Государственного Эрмитажа – по заниженным ценам проданы полотна Рафаэля, Ван Эйка, Тьеполо, Тициана, Веронезе, Ван Дейка, Ватто, Ван Гога, Дега, Сезанна и других. Наряду с шедеврами живописи оседают в частных руках западных коллекционеров и изделия прикладного искусства, в т.ч. ювелирные изделия фирмы Фаберже. По версии руководителей государства распродажи художественных ценностей, объявленных национальным достоянием, проводятся ради поднятия промышленности СССР, как и реквизированные ранее храмовые ценности – для помощи голодающим.

Литературно-художественную жизнь Ленинграда в первое послереволюционное десятилетие отличало многоцветие, обилие различных творческих группировок и течений. Во всех видах искусствах - в поэзии, живописи, театре, архитектуре, активизировались представители левомодернистских течений (футуризма, имажинизма, супрематизма, кубизма, конструктивизма). Подобная атмосфера создавала в городе особый культурный микроклимат, позволявший взойти весьма экзотическим растениям. Среди них был и поэтический мир обэриутов, симфонии и оперы Д.Шостаковича, театральные эксперименты И.Терентьева и М.Сокольского, полотна К.Малевича и П.Филонова, хореография Ф.Лопухова и Г.Баланчина. Д.Ювачев (Хармс) - центральная фигура «Объединения реального искусства» (ОБЭРИУ, 1927 г.) возник на литературном горизонте Петрограда в 1923 году. Он и другие обэриуты (А.Введенский, Б.Левин, К.Вагинов, Н.Заболоцкий, И.Бахтерев) провозглашая себя творцами нового поэтического языка, нового ощущения жизни и предметов, сознательно старались объединить разные направления ленинградского модернизма: музыку, живопись, танец, литературу.

В культурных кругах по-прежнему царит, традиционный для города на Неве, культ мастерства. Цензура пока пропускает жёсткие, со злободневным подтекстом исторические притчи Ю.Тынянова, свободно публикуются произведения Б.Лавренёва, М.Зощенко, О.Мандельштама, А.Ахматовой, Н.Олейникова. В кинематографе, увлечённые идеями и эстетикой экспрессионизма, безумствуют «фэксы» («Депо эксцентриков» - Г.Козинцев, Л.Трауберг, С.Юткевич, Г.Крыжицкий, А.Москвин и другие) - в 1924 году зрители увидели их первый фильм «Похождения Октябрины». Авангардную живопись разных направлений можно увидеть на публичных вернисажах - 1 июня 1924 года в Аничковом дворце открылась последняя в России выставка художников «Мир искусства», были представлены работы А.Бенуа, М.Добужинского, Б.Кустодиева, К.Петрова-Водкина и других; в 1925 году П.Филонов преподаёт в одном из классов Академии художеств, у него - 70 студентов. Одним из самых популярных писателей Ленинграда в первой половине 1920-х годов был М.Зощенко - с 1922 по 1925 годы вышло 25 сборников его рассказов. Русские эмигрантские издания перепечатывали их с восторгом, как сатиру полного разложения нравов под властью большевиков.

Как грибы после дождя открываются независимые журналы и частные издательства, возникают автономные творческие содружества. С 1923 года начинает выходить литературно-художественный журнал «Звезда»; в 1925-1926 годы в Ленинграде был весьма популярен «Ковш» - литературно-художественный альманах, в котором печатались М.Зощенко, В.Каверин, О.Мандельштам, О.Форш, А.Толстой, В.Рождественский, и другие; в 1927 году организована Ассоциация писателей детской литературы (основатели: Б.Житков и Н.Олейников). В неё вошли: Д.Хармс, Н.Заболоцкий, А.Введенский; в 1928 году стал выходить детский журнал «Ёж», в нём сотрудничал Хармс. В 1920-е годы в связи с большим количеством издательств и высокое качество выпускаемых ими книг Ленинград снискал себе репутацию «Красного Лейпцига» - по аналогии со знаменитой книжной столицей Европы. Книги ленинградских издательств неоднократно занимали призовые места на международных выставках. Например, в 1925 году в Париже на всемирной художественно-декоративной выставке жюри присудило медаль за детские книги издательству «Радуга». Наряду с официальным искусством существовала и т.н. катакомбная культура, типичная для Ленинграда. По городу были разбросаны философские, религиозные, литературные объединения, нередко состоящие из нескольких человек. Ярким явлением в этой культурной нише был дискуссионный кружок М.Бахтина, который возник в середине 1920-х годов. Его участники, собиравшиеся в доме пианистки М.Юдиной и на других частных квартирах, обсуждали учение Канта, А.Бергсона, Фрейда, христианскую теологию и восточную философию. Одним из участников кружка был И.Соллертинский. До поры до времени власть со всем этим мирилась. Однако уже к середине 1920-х годов правящая партия приступает к наведению «революционного порядка». На первый план начинают выходить объединения коммунистической ориентации: РАПП - российская ассоциация пролетарских писателей), Левый фронт искусств, редколлегия и авторский актив журнала «На посту» и т.п., которые рьяно пытаются внести «классовую борьбу» в художественное творчество. Их методы - нападки в печати на беспартийных писателей и других деятелей культуры, как «попутчиков» и «внутренних эмигрантов». Первым зловещим звонком, предвещавшим надвигающуюся духоту реакции, стала загадочная смерть С.Есенина. В ночь с 27 на 28 декабря 1925 года труп поэта вынули из петли в ленинградской гостинице «Англетер». Далеко не все, особенно близко знавшие Есенина поверили в официальную версию о его самоубийстве.

«Золотой век» авангарда оказался недолог. Сначала слабо, а затем всё сильнее и настойчивее «сверху» выдвигаются категорические требования о том, что искусство должно быть понятно народу и потому фигуративно и реалистично. Начиная с 1924 года эти требования подкрепляются финансовой удавкой - музеям разрешается приобретать только произведения революционных реалистов. А в конце 1920-х годов искусство авангарда откровенно объявляют ущербным и вредным для народа. Вместо него на его пьедестале утверждается фанфарный реализм, но не простой, а социалистический.

Только вчера пребывавшим на пике популярности и пользовавшимся покровительством режима «левым» новаторам начинают перекрывать воздух. Они лишаются возможности открыто демонстрировать своё искусство - выставлять, публиковать, исполнять. Их творчество подвергается обструкционной критике. 30 декабря 1929 года состоялся закрытый просмотр выставки картин П.Филонова. Приглашённым рабочим был задан вопрос: «Стоит ли открывать такую выставку?». Рабочие высказались «за», но выставку всё же не открыли. В последний раз работы художника экспонировались в 1932 году в Русском музее. В дальнейшем, т.е. весь советский период, его творчество будет исключено из художественной жизни страны. Некоторые пробуют перестроиться. Например, К.Малевич в последний период жизни (1930-1935 гг.), перестав работать в своей супрематической манере, стал писать реалистические портреты. 2 января 1933 года в Ленинграде состоялось последнее публичное выступление Мандельштама.

Опера Д.Шостаковича «Нос», премьера которой состоялась в январе 1930 года, - образец авангардной эстетики была изругана критиками, прошла 16 раз и была снята с репертуара. Не помогло даже точное воспроизведение гоголевского текста - помимо сатиры на эпоху Николая I цензура увидела в спектакле сатиру на настоящее время. «Нос» появится на советской сцене только спустя 40 лет. Следующее творение композитора - опера «Леди Макбет Мценского уезда», премьера которой состоялась 22 января 1934 года на сцене Малого оперного театра, было отмечено «лестной» рецензией в «Правде»: «Сумбур вместо музыки».

С упадком НЭПа прекращается деятельность практически всех частных книгоиздательств, возникших в 1921-1928 годах, закрываются независимые научные и литературно-художественные журналы. Подвергаются преследованиям несанкционированные литературные, философские и другие объединения - в 1928 году в ходе операции ГПУ-НКВД по ликвидации в Ленинграде философских и религиозных кружков был арестован М.Бахтин. Не соответствующими духовным запросам советским людей объявляются жанры абсурда, фантасмагории, фантастики. Так произведения писателя-фантаста А.Беляева будут вновь публиковать только после Великой Отечественной войны.

Разгромная статья «Реакционное жонглёрство» («Смена», 9 апреля 1930 года) подписала приговор ОБЭРИУ - объединение прекратило своё существование. В конце декабря 1931 года были арестованы Д.Хармс и А.Введенский. После освобождения - Хармса освободили в июне, а Введенского в июле 1932 года, обоих сослали в Курск. Однако времена Большого Террора еще впереди, поэтому на «первый раз» им было разрешено с 18 ноября 1932 года вернуться в Ленинград. После публикации в 1933 году поэмы Заболоцкого «Торжество земледелия» на поэта начались нападки. Его вторая книга стихов не смогла увидеть свет. Особое раздражение власти вызывали дадаисты и обэриуты. Их преследовали наиболее жестоко. Погиб, арестованный в середине 1930-х годов лидер ленинградских дадаистов, автор легендарного «Карася» Н.Олейников. Обэриуту Н.Заболоцкому предстояли тюрьма и концлагерь.

В 1932 году приказом Сталина распущены все литературно-художественные группировки, в т.ч. и РАПП - всемогущая ассоциация пролетарских писателей, ещё недавно являвшаяся опорой власти. Термины «пролетарская культура» и «попутчики революции» заменяются новыми: «советская культура», «советские писатели» и т.п. Для жёсткого контроля над литературным творчеством создана новая единая организация - Союз советских писателей, как образец для бюрократической координации всех творческих профессий. По аналогии организуются Союзы художников, композиторов, архитекторов с отделениями во многих крупных городах. В 1932 году образовано Ленинградское отделение Союза советских художников, его первым председателем стал К.Петров-Водкин; в 1934 году - Ленинградское отделение Союза писателей. ЛОССП долгое время занимал бывший особняк графа Шереметева на улице Воинова, д.18 (Шпалерной).

В середине 1930-х годов из театрального пространства исчез Театр РАбочей Молодёжи, олицетворявший надежды «левых» театральных деятелей. Ленинградский ТРАМ возник в 1922 году, как самодеятельная студия при Доме коммунистического воспитания. Его основателем и руководителем был М.Сокольский. ТРАМовское движение, отрицавшее пьесу, как драматическую основу спектакля, и профессиональных актёров, заменённых «взволнованными агитаторами» из рабочей молодёжи, уступило место традиционному «устаревшему» театру, который выдержал атаку новаторов и явно не собирался исчезать.

В 1927 году в Доме печати состоялась премьера «Ревизора» Н.В.Гоголя, поставленного поэтом и режиссёром И.Терентьевым, одним из самых ярких авангардистов Ленинграда. На сцене торжествовал филоновский аналитический метод - персонажи были облачены в «говорящие» костюмы: костюм Почтмейстера состоял из запечатанных красным сургучом конвертов и огромных почтовых штемпелей; на мундире полицейского были изображены цепи, кандалы и замки с ключами; у трактирного слуги на голове возвышались бутылка вина и свиные окорока, а в стратегическом месте раскачивалась большая колбаса. Всё это, а также вольное обращение с гоголевским текстом, персонажи внезапно начинали говорить по-немецки, французски, польски или прерывали свои монологи цыганскими песнями, и дерзкая эротичность терентьевской интерпретации классической пьесы, смутившая даже авангардных критиков, вызвало бурную полемику в прессе и враждебную реакцию ленинградских властей. В 1929 году Терентьев был вынужден уехать работать в провинцию; в 1931 году его арестовали. В 1936 году Красный театр, одним из основателей которого был И.Терентьев, и ТРАМ, близкие по творческим устремлениям были объединены в Ленинградский театр им. Ленинского комсомола. Ныне это театр «Балтийский дом».

Вместо ликвидированных дискуссионных кружков и салонов интеллектуалов по указанию «сверху» на заводах и фабриках, при клубах и редакциях газет организуются кружки другого рода - для поднятия культурного уровня трудящихся. Руководят этими творческими объединениями профессиональные поэты, прозаики, критики. С 1932 года в Ленинграде отмечается резкий рост числа подобных просветительских объединений. Большое внимание уделяется воспитанию молодого поколения: 1 февраля 1930 года на проспекте Нахимсона, д.12 (бывшем Владимирском) открылся первый в стране Детский дом культуры. В 1937 году на его базе организован Дворец пионеров в Аничковом дворце; в январе 1930 года вышел в свет детский журнал «Чиж», в нём сотрудничали Д.Хармс, Е.Шварц, Н.Олейников, Н.Заболоцкий, А.Введенский, В.Бианки, Б.Житков, М.Зощенко.

Резким нападкам подвергаются кинопритчи «фэксов» (Фабрики эксцентрического актёра, созданной в 1922 году), которые трактовали революцию не с классовых позиций, а как революцию Духа, призванную покончить с социальным неравенством и порожденной им системой унижений, т.е. продолжали в кино петербургскую тему российских гуманитариев. Их фильм «Шинель» (1926 г.), созданный по новаторскому сценарию Ю.Тынянова вызвал травлю критики. «Фэксов» обвиняли в «надругательстве над классикой», в «подражании немецкому экспрессионизму», в «затхлом ретроспективизме» и т п.

В своих лентах молодые режиссёры-эксцентрики обычно изображали конфликт революционера-романтика и приспособленца-циника (х/ф: «Чёртово колесо», 1926 г.; «СВД», 1927 г.; «Новый Вавилон», 1929 г.). Во второй половине 1920-х годов, когда под предлогом борьбы с троцкизмом из общественной жизни выдавливали идеалистов-революционеров, изображение этого противостояния было необыкновенно актуальным и знаковым. Однако у власть придержащих были свои представления об исторических событиях, современной действительности и способах их художественного отображения - «фэксов» сочли неактуальными, оторванными от «живой советской действительности», прилепив к ним ярлык политической реакционности. К исходу 1920-х годов киномастерская ФЭКС прекратила своё существование, а её основатели Г.Козинцев и Л.Трауберг занялись освоением понятного массам реалистического жанра.

Приход в кинематограф в конце 1920-х годов звука существенно расширил возможности этого самого массового из искусств. Данное обстоятельство также способствовало усилению контроля со стороны государства, не приемлющего более эстетских экспериментов и поисков. Социальный заказ кино отныне диктовался исключительно компартией в лице товарища Сталина. Примером выполнения такого заказа стала снятая в 1932 году на «Ленфильме» режиссерами Ф.Эрмлером и С.Юткевичем - бывшими «фэксами» - звуковая кинолента «Встречный» - мастерски сработанный агитпроп, воспевающий достижения советских 5-летних планов. В этом же фильме впервые в советском кино был с нажимом представлен образ инженера-вредителя, пытающегося сорвать выполнение этих славных планов. Картина, съёмки которой курировал лично Киров, получила 1-ю премию на международном кинофестивале в Венеции. А песня к фильму, написанная Д.Шостаковичем, станет после II-й мировой войны гимном ООН. Автор текста песни «Нас утро встречает прохладой…», поэт Б.Корнилов в 1937 году был расстрелян. В 1928 году на экраны вышли фильмы: «Конец Санкт-Петербурга» В.Пудовкина и «Октябрь» С.Эйзенштейна - Г.Александрова. Кадры из художественного фильма «Октябрь» продолжительное время будут восприниматься зрителями, как реальные события октября 1917 года, запечатлённые хроникой. Кроме того, Ленинград стал первым городом в СССР, в котором появился звуковой кинотеатр - к/т «Знание» открылся 5 октября 1929 года на Невском проспекте, д.72 (ныне это кинотеатр «Кристалл-палас»).

Кино становится важнейшим из видов советского искусства, которое не только бдительно контролируется, но и щедро финансируется из государственного бюджета. Помимо развития художественного направления поощряются документальный и научно-популярный жанры: 1932 год считается годом основания Ленинградской студии кинохроники, с 1918 года это был отдел в составе Петроградского кинокомитета, затем - отдел хроники при Севзапкино, с 1968 года - Ленинградская студия документальных фильмов; в 1933 года основана Ленинградская студия научно-популярных фильмов. В 1934 году Ленинградская киностудия получает своё современное название - «Ленфильм». В том же году режиссёры Г. и С.Васильевы сняли на ней легендарный фильм «Чапаев». 1 ноября 1934 года в кинотеатре «Титан» состоялась его премьера.

1 декабря 1934 году в коридоре Смольного, где в советское время размещался Ленинградский обком партии, был застрелен партийный лидер Ленинграда, член Политбюро ЦК С.М.Киров. Его убийца - 30-летний партиец Леонид Николаев. О том, что Киров убит по желанию и распоряжению Сталина в СССР открыто говорить начали только в конце 1950-х годов. Но в Ленинграде слух об этом распространился мгновенно. Тогда же в городе родилась частушка:
«Эх, огурчики да помидорчики
Сталин Кирова убил в коридорчике.»

Официальный отклик на смерть «мэра» был, конечно, иным. К Таврическому дворцу, в котором был выставлен гроб с телом Кирова, тянулись огромные толпы ленинградцев. В почётном карауле среди прочих стоял Сталин, срочно прибывший на похороны спецпоездом. Многие из прощавшихся были по-настоящему шокированы и испуганы, тем более что для Ленинграда эта смерть имела особо трагические последствия. Незамедлительно в городе начались массовые аресты и расстрелы - в первые же недели было арестовано 40000 человек. Было объявлено, что убийство - дело рук сторонников бывшего ленинградского руководителя Г.Зиновьева. Смерть Кирова явилась сигналом к развязыванию в стране Большого Террора.

Поставленный в 1926 году наместником в Ленинград молодой Киров сменил на этом посту неугодного Сталину Зиновьева, одного из лидеров внутрипартийной оппозиции. Тем самым Сталин хотел показать, что Ленинград не вторая столица, а областной город на северо-западе страны. Однако за 8 лет своего пребывания в должности первого секретаря Ленинградского обкома, Киров превратился из партийного деятеля второй руки в одну из важнейших фигур в ВКП(б), полновластного хозяином города, известного своими традициями неповиновения властям. Он стал здесь своим человеком, «любимцем», сплотил вокруг себя партийную организацию, укрепил значение Ленинграда именно как второго города в государстве. Таким образом, для Сталина Ленинград вновь стал представлять угрозу существования мощного центра политической оппозиции, готового выскользнуть из-под его контроля.

В январе 1934 года открылся XVII съезд партии. В конце этого съезда случилось совершенно неожиданное: при тайных выборах Центрального Комитета около четверти голосовавших депутатов - 292 из 1225 - не сговариваясь, подали голоса против Сталина. Результаты голосования решили не оглашать. Официально объявили, что И.Сталин получил шесть голосов «против» - столько же, сколько и Киров, т.е. по результатам голосования Киров вполне мог стать председателем ЦК ВКП(б).

Кроме того, сама личность Кирова, его демократичность и простота в общении, энергичность, неплохие ораторские навыки никак не соответствовали имиджу вождя, культивируемого Сталиным. В отличие от назначенного в Ленинград нового руководителя А.Жданова, Киров был сравнительно начитанным человеком. Он следил за современной литературой, уделял много внимания ленинградской культуре - в частности покровительствовал Ф.Лопухову, поощряя эксперименты хореографа, нередко посещал театры, даже слыл балетоманом. Опера Шостаковича «Нос» ему не понравилась, но это не привело к немедленному запрещению постановки.

Реанимация промышленности в середине 1920-х годов не только стимулирует движение научной и технической мысли. На волне индустриализации и кампании по ликвидации безграмотности в стране интенсивно создаются многочисленные добровольные общества, призванные популяризировать технические знания, развивать различные области науки и техники, а также решать социальные, просветительские, экономические, идеологические и другие задачи. В частности в Ленинграде возникают местные отделения обществ: «Друзей радио» (ОДР, 1924 г.), «Техника - массам» (Техмасс, 1927 г.), «Долой неграмотность», «Друг детей», «Смычки с деревней», «Союз воинствующих безбожников», «Осоавиахим», «Борьбы с алкоголизмом», «Содействия развитию автомобилизма и улучшению дорог» и другие. Инициатива создания подобных объединений зачастую исходила «сверху». Например, в учреждении общества «Техника-массам» приняли участие члены ЦК ВКП(б), ВЛКСМ (Всесоюзного Ленинского Коммунистического Союза Молодёжи), представители Наркомтруда, ВМБИТ (Всесоюзного метеоконструкторского бюро инженеров и техников), центральных газет и другие. В задачи общества входило содействовать распространению технических знаний в городе и деревне.

Ленинградское областное отделение «Техмасс» стало одним из крупнейших в стране, создавшим обширную сеть производственных ячеек. Основной формой его деятельности являлись кружки по повышению квалификации. По специальным договорам, заключаемым отделением общества, руководство 183 фабрик и заводов города, в т.ч. «Красный Путиловец», «Красный треугольник», Печатный двор и других, направляли своих работников на курсы «Техмасс». В 1930-1931 глды на 12-ти отделениях ячеек «Техмасс» только в Ленинграде, не считая области, обучалось более 11000 человек. В конце 1931-начале 1932 годов «Техмасс» было переименовано в общество «За овладение техникой» (ЗОТ), которое на новом этапе взялось за пропагандирование соцсоревнований. В июне 1935 года Ленинградское отделение ЗОТ, разделяя судьбу всесоюзного ЗОТ, было распущено.

На широкое распространение радио за рубежом и усиление его роли как средства массовой информации, советские радиолюбители ответили созданием всесоюзного «Общества друзей радио» (ОДР). Возникновению оформленного радиообщества немало способствовало появление первых отечественных радиотелефонных передатчиков и популяризация основ радиотехники многими видными специалистами того времени: П.Беервальдом, В.Лебединским, А.Перовским и другими. Среди ленинградских радиолюбителей живейший интерес и отклик вызвала публикация 29 марта1924 года в «Известиях» проекта радиообщества, подготовленного петербуржцами А.Марченко, работником Электровакуумного завода, и Н.Герке, сотрудником Центральной радиолаборатории Ленинграда. В течение почти 2-х месяцев проект был предметом повсеместных обсуждений в городе. И с 22 мая 1924 года, после регистрации устава, Ленинградское отделение Общества друзей радио (ЛОДР) начало плодотворную деятельность на благо прогресса. Среди его насущных забот: образование профильных кружков и лабораторий, проведение радиоконкурсов, лекций, диспутов, выставок, координация работ по изготовлению и эксплуатации радиостанций и другое. При этом ЛОДР объединяло не только радиолюбителей Ленинграда и губернии, но и всего Северо-Запада.

25 ноября 1924 года состоялась первая городская радиопередача, она велась из студии Электротехнического института; 1 января 1926 года по местному радио началась регулярная передача сигналов точного времени; с 15 октября 1929 года в Ленинграде на волне 1000 м регулярно транслируется передача утренней гимнастики; в 1933 году созданы ленинградский Комитет по радиофикации и радиовещанию и Дом Радио.

Идеи радиолюбительства пользовались такой популярностью, что коллективы многих предприятий и организаций в полном составе вступали в ряды ОДР. Поскольку сверхзадачами общества являлись привлечение к радиолюбительству широких масс трудящихся, размер вступительных и членских взносов устанавливался по классовому принципу: для трудящихся вступительный взнос определялся в размере 50 копеек, членский - 2 рубля в год, а для лиц, не занятых на государственном производстве, соответственно - 5 и 10 рублей. К августу 1926 года в ЛОДР насчитывалось свыше 12000 членов, объединённых 281 ячейкой. В Ленинграде издавался журнал «Друг радио», освещавший разные аспекты радиодела, самодеятельного творчества по созданию оригинальных типов приёмников. В 1926 году из-за финансовых трудностей «Друг радио» слился с общесоюзным журналом «Радио всем».

Одним из важных направлений работы ЛОДР являлось обслуживание политических и хозяйственных кампаний. Так в дни революционных торжеств силами общества радиофицировалась Дворцовая площадь, организовывалось курсирование по улицам оснащённых радио автомобилей, трамваев, автобусов, транслировавших передачи ленинградских и московских радиостанций, а после окончания демонстраций проводилось (г.о. в рабочих кварталах) коллективное прослушивание праздничных концертов и агитационно-массовых мероприятий. При ЛОДР также действовала секция юных друзей радио (ЮДР). Юные радиолюбители помогали радиофицировать школы, участвовали в оборудовании физических кабинетов, проводили радиотехнические вечера. Параллельно с радио развитие и массовое распространение получает телефония. Так, с 31 января 1931 года начала работать платная телефонная служба точного времени (плата - 50 коп./месяц); 7 марта 1932 года в Ленинграде утверждён проект установки спаренных телефонов; 1 октября 1932 года введена в эксплуатацию первая в городе АТС, в этом здании сегодня размещается Петербургский телеграфный узел; в 1933 году на улицах, а чаще в подъездах домов, появляются первые в городе телефоны-автоматы, чтобы позвонить, нужно было опустить монетку в висящий рядом с аппаратом ящик.

В 1931 году усилилась практическая деятельность ЛОДР по радиооснащению города. Радиофикация была начата в 1922 году - тогда были установлены первые громкоговорители на улицах, репродукторы на предприятиях, в административных зданиях и жилых домах. Только за первое полугодие 1931 года силами общества было сооружено 10 радиоузлов, установлено 1000 радиоточек, оборудованы партийные аудитории. На 5 мая 1931 года в Ленинграде действовал 51 радиоузел и выпускалось 29 радиогазет, в т.ч. на таких крупных заводах, как Металлический, Ижорский и других. С начала 1930-х годов наряду с репродукторами (большими чёрными тарелками) в ленинградских квартирах появляются и радиоприёмники. Увлечение радиолюбительством в эту пору было просто повальным. И взрослые, и дети самостоятельно собирали детекторные приёмники, они были маломощные - чтобы слушать радиосигнал приходилось одевать наушники, мотали катушки, клеили индикаторы. По решению ЦК ВКП(б) от марта 1933 года ОДР ликвидируются по всей стране. Ленинградское ОДР прекратило своё существование с 1 июля 1933 года.

Несмотря на то, что Ленинград перестал быть главным городом страны, в промышленности, как и в сфере культуры и науки, он нередко оказывается в авангарде. Так, в 1925 году на Металлическом заводе была выпущена первая отечественная гидротурбина, а на Балтийском заводе в том же году сошли со стапелей первые советские торговые суда: «Григорий Зиновьев» и «Товарищ Сталин»; 5 марта 1927 года на Балтийском заводе заложена первая серия советских подлодок типа «Декабрист»: Д-1, Д-2, Д-3; 14 марта 1927 года спущен на воду первый торпедный катер советской постройки - АНТ-3 конструкции А.Н.Туполева; 17 июня 1928 года для полётов с Корпусного аэродрома открыта первая международная авиалиния: Ленинград-Кенигсберг-Берлин, сегодня на месте Корпусного аэродрома Новоизмайловский проспект; в 1930 году в Ленинграде создан Музей Арктики и Антарктики - первый в мире музей такого рода; 10 июля 1931 года по маршруту Москва-Ленинград запущен первый в нашей стране фирменный поезд «Красная стрела».

По мере укрепления советской власти, осуществляются коренные реформы систем образования и медицинского обслуживания. И то и другое становится бесплатным и общедоступным. Однако на практике при поступлении в учебные заведения, в т.ч. высшие, значительные преимущества предоставлялись лицам рабоче-крестьянского происхождения. В то же время «лишенцы», лица, лишённые избирательного права по Конституции 1918 года, которых в Ленинграде было немало, ущемлялись не только в праве на получение образования, но также и в праве на медицинскую помощь. В Ленинграде медицина переживает в 1920-1930-х годах небывалый подъём. Из фундаментальных научных дисциплин выделяются самостоятельные отрасли, для изучения и развития которых создаются отдельные институты. Организуются первые профильные медучреждения, специализирующиеся на определённой отрасли медицины, а также занимающиеся лечением того или иного типа заболеваний. Так, 1 марта 1924 года в доме № 46 по Невскому проспекту открыта 1-я Городская стоматологическая поликлиника; 7 января 1925 года на Выборгской стороне в здании детской Городской больницы открыт Ленинградский институт охраны материнства и младенчества (ныне Педиатрический медицинский институт); в 1926 году основан нейрохирургический институт в здании Бывшей Александровской женской больницы - на улице Маяковского, д.12; в июне 1927 года в особняке Кшесинской на проспекте М.Горького (Кронверкском) открылась поликлиника для страдающих болезнями ЖКТ, до этого здесь размещался Петросовет; 6 ноября 1927 года в Ленинграде открыт завод электромедицинского оборудования «Буревестник» (ныне это НПО «Буревестник»), через год на нём будет выпущен первый отечественный рентгеновский аппарат; 1 февраля 1932 года на базе станции скорой помощи открыт научно-практический институт скорой помощи (позднее им. И.И.Джанелидзе).

Кардинально изменяется роль и значение профсоюзов, которые из цеховых объединений и органов борьбы, защищавших интересы наёмных работников во взаимоотношениях с работодателями, превращаются в эффективные придатки разросшегося партийного аппарата страны. Сделавшись к середине 1930-х годов орудием идеологической пропаганды, профсоюзы активно вмешиваются в деятельность породивших их в своё время предприятий, учреждений, организаций. В профсоюзной печати появляются статьи, клеймящие аполитичность большинства научных работников, определяя её не иначе, как «вредительство на научном фронте». В частности, среди примеров такого «вредительства» упоминаются выборы 1928 года в Академию Наук СССР, выступление академика С.А.Желябова с научной статьей в эмигрантском сборнике и т.п. В 1934 году Академия Наук переехала в Москву. Оставшиеся в Ленинграде институты были объединены в местное отделение АН СССР.
Беспрецедентное вмешательство партийных и профсоюзных органов в жизнь Ленинградского университета, начавшееся с 1930 года, выразилось в арестах видных учёных: Е.В.Тарле, Ф.И.Криштофовича, С.Ф.Платонова и других, обвинённых в антисоветской деятельности. А 2 февраля 1930 года вместо выборной должности ректора руководящим лицом Университета был назначен партийный деятель Ю.Н.Никич, не имевший к этому учебному заведению никакого отношения.

Практически во всех ленинградских вузах и НИИ под руководством органов ГПУ-НКВД проводилась работа по выяснению «политических настроений». По её результатам профессоры и преподаватели, не разделявшие коммунистических убеждений, увольнялись. Подобный подход открывал путь в науку и способствовал продвижению карьеристов, дельцов, которые, используя марксистскую фразеологию, преследовали свои узкокорыстные цели. Репрессии по отношению к ленинградской профессуре и другим научным работникам осуществлялись при активном содействии местных профсоюзов, в частности ленинградской секции Союза научных работников (СНР), которая активно сотрудничала с карательными органами.

Сразу же после убийства Кирова (1 декабря 1934 года) город захлестнули репрессии. В декабре 1934 года бывали ночи, в которые в подвалах Ленинградского УНКВД расстреливали до 200 человек. 9 января 1935 года вынесен приговор 77 участникам ленинградской «зиновьевской группы» – одни были осуждены на разные сроки, другие - Зиновьев, Каменев и приближённые к ним члены оппозиции - подлежали незамедлительному уничтожению. За показательными процессами по т.н. делу «московского центра» последовали новые суды и приговоры. В частности, суд над лидерами ленинградского комсомола, из которых НКВД оформил «ленинградский центр», якобы направлявший убийцу Кирова Л.Николаева. 27 февраля 1935 года составлен циркуляр НКВД о выселении из города и прилежащих районов контрреволюционного элемента – только в течение месяца из Ленинграда было выселено около 12000 человек. Массовые депортации, в основном представителей интеллигенции – большей частью коренных петербуржцев, которые будут продолжаться вплоть до 1941 года, уничтожат противопоставление «имперской» и «пролетарской» части города.

В деле очищения страны от представлявших опасность «чуждых элементов», теперь именуемых не иначе, как «врагами народа», Ленинград был предназначен для особо безжалостной обработки. Большая Чистка началась именно с него – Сталин поставил цель искоренить оппозиционный дух этого города раз и навсегда. Постоянный страх становится неотъемлемой частью жизни, как и приезжающие по ночам за арестованными зловещие чёрные автомобили, получившие прозвище «чёрных воронов» или «чёрных марусь». Обычные фургоны, используемые для тех же целей, имели маскировочные продуктовые надписи: «мясо», «молоко», «хлеб». Люди избегают ходить в гости, откровенно беседовать с друзьями – все боятся доносов. В это же время беспрестанно цитируемым высказыванием, по которому якобы живёт страна, становятся слова Отца Народов: «Жить стало лучше, жить стало веселее». С точки зрения степени предполагаемой опасности для государства лица, подлежащие репрессиям, делились на 2 категории. К 1-й отнесены наиболее враждебные, по усмотрению НКВД, – они должны подвергаться немедленному аресту и после кратких, чисто формальных следствия и суда, длившихся в совокупности не более 10-15 дней, – расстрелу. Остальные, «менее активные», но всё же враждебные элементы подлежат аресту и заключению в лагеря или тюрьмы на срок от 8 до 10 лет. Для каждой категории определялись свои «нормативы» – т.е. сколько из каких надлежало арестовать. Например, в копии одного из приказов, направленного в Ленинградское УНКВД наркомом внутренних дел Ежовым указывалось: «…2. Согласно представленных Вами учётных данных, утверждаю Вам следующее количество подлежащих репрессиям:
1. по первой категории – 4000
2. по второй категории – 10000
… на проведение операции отводится 4 месяца». В приказе также отмечено, что предписываемые нормативы являются ориентировочными – допускается их общее уменьшение, перевод из одной категории в другую. Однако категорически запрещается самочинное превышение указанных нормативов. При этом должна строго соблюдаться последовательность арестов: сначала проводятся аресты по 1-й категории, потом 2-й, только после полного завершения арестов первого этапа.

О каждом подозреваемом собираются подробные биографические данные и, способные стать компроматом, материалы. Арест сопровождается обыском, основными объектами в котором являются: оружие, боеприпасы, военное снаряжение, взрывчатые, отравляющие и ядовитые вещества, котрреволлюционная литература, драгметаллы: в монетах, слитках, ювелирных изделиях, иностранная валюта, множительные приборы и частная переписка. Участью членов семьи репрессированных является либо направление в лагеря или трудпосёлки, либо выселение за пределы города и области.

При всём том, что кампания по истреблению «врагов народа» охватывает все слои населения, террор желал оставаться анонимным. «Врагов народа» ежедневно поносили и клеймили по радио, в газетах, на многочисленных собраниях, но говорить о том, куда они исчезают, запрещалось. Сами слова «террор», «тюрьма», «лагерь», «арест» вслух не произносились, их как будто не существовало в повседневном лексиконе. В тюремных очередях женщины стояли молча или, шепчась, употребляли лишь неопределённые формы речи: «пришли», «взяли».

Репрессии привели почти к полной смене правящей элиты в городе. Так, из 154 ленинградских делегатов ХХVII съезда партии только двое присутствовали на следующем ХХVIII съезде. При этом грандиозные «чистки» не изменили общей политики по повышению статуса технической интеллигенции. Несмотря на то, что в период 1933-1938 годов в результате «чисток» и арестов число коммунистов Ленинграда уменьшилось почти на 100000 человек (44%), приём в ряды ВКП(б) представителей интеллигенции продолжался. Например, в 1937 году из 1076 коммунистов Металлического завода 170 имели высшее и 277 среднее образование, т.е. принадлежали к инженерно-техническому персоналу и администрации.

В сталинском геноциде Ленинград стал одной из самых крупных жертв. Трудно было найти семью, так или иначе не затронутую террором. Десятки тысяч талантливых, мыслящих жителей погибли в тюрьмах ГУЛАГа. Максимум репрессий в городе пришёлся на 1938 год. Судя по статистике захоронений на Левашовской пустоши, служившей в те годы местом массовых казней, в 1938 году там было погребено 20769 человек, при 18719 человек - в 1937 году и 7283 человека - с 1939 по 1954 годы. Всего, согласно актам о приведении приговоров в исполнение, здесь погребены 46771 человек, из которых 40485 человек расстреляны по политическим мотивам.

Начиная с 1923 года, согласно данным архива УМБ РФ по Санкт-Петербургу и области, тела расстрелянных передавались для захоронения в морг Обуховской больницы (в настоящее время это клиническое отделение Военно-медицинской академии). С августа 1937 года, когда масштабы репрессий потребовали отдельного места для тайных захоронений, для этой цели был приспособлен пустырь в тщательно охраняемой и близкой к тогдашней советско-финляндской границе местности - 28 квартал Левашовского кладбища и часть 27 Парголовской дачи Парголовского лесхоза. На огороженной позднее территории кладбища (11,5 га) захоронения занимают место в центре участка общей площадью 6,5 га. Кроме Левашовской пустоши, расстрелянных во 2-й половине 1930-х годов  время от времени хоронили на городских кладбищах - Богословском (Преображенском) и Памяти жертв 9 января. Рост населения в городе резко замедлился еще в 1932 году вследствие введения прописки, а после осуществления массового террора практически прекратился. Убыль горожан в эти годы нередко превышала их естественный и механический прирост. Если в течение 1928 -1932 годов численность населения Ленинграда возросла на 58%, то в 1933-1937 годы она, по противоречивым данным, выросла не более чем на 1,4%, если вообще не снизилась на 5,5%. Тем не менее, перепись 1939 года зафиксировала новый прирост городского населения, с учётом которого общая численность жителей Ленинграда составила 3191304 человек.

Начатая на закате НЭПа кампания борьбы с формализмом продолжалась всё предвоенное десятилетие. В прессе и по радио клеймили, предлагая «выжигать калёным железом» произведения, несозвучные эстетике соцреализма. Заголовки газет этих лет пестрят названиями: «Какофония в архитектуре», «Внешний блеск и фальшивое содержание», «О художниках-пачкунах», «Левацкое уродство в опере», «…мелкобуржуазное новаторство, которое ведёт к отрыву от подлинного искусства…» и т.п. В обязательном порядке организовывались обсуждения «псевдоноваторских» произведений, на которых насмерть напуганные их авторы – литераторы, музыканты, художники, архитекторы обвиняли друг друга в формализме, отрыве от народа и прочих смертных грехах, а также упражнялись в смиренной самокритике. По свидетельству одного чиновника от культуры его послали навести «окончательный порядок» в Русский музей, где хранилась ценная коллекция отечественного авангарда. Придя в музей, он увидел в залах кучи мусора, из которых торчали работы К.Малевича и П.Филонова – картины, которые было приказано уничтожить. Рискуя головой, он упрятал их в запасники, сохранив для будущих поколений.

Обруганные книги изымали из библиотек и уничтожали, пьесы запрещали к постановке, художественные выставки закрывали, экспонаты в лучшем случае надёжно замуровывали в запасники, в худшем – уничтожали. Кульминацией длительного процесса стали культурные «чистки» 1936 года, в ходе которых власть формировала советское искусство и литературу. Запуганные и сломленные лидеры русского авангарда сдавались один за другим, мобилизуя свои дарования на восхваление социалистической реальности. Подобный отказ от своих творческих принципов именовался перестройкой. К примеру, пытался перестроиться К.Малевич – перестав работать в супрематической манере, он обратился к жанру реалистического портрета. В 1935 году художник умер в своей квартире на Исаакиевской площади, д. 9/2, оставшись в истории живописи основателем супрематизма.

Успешно перековались бывшие «фэксы», ставшие поставлять мастерскую доходчивую кинопродукцию, приемлемую для начальства и охотно поглощаемую массами. 27 января 1935 года на экраны вышла «Юность Максима» – первая часть трилогии режиссёров Г.Козинцева и Л.Трауберга, основателей Фабрики эксцентрического актёра, за которой последуют «Возвращение Максима» и «Выборгская сторона» – фильмы, получившие горячий отклик у зрителей, и поддержанные всей мощью советского государства. Успех картины сделал режиссёров, а также исполнителя главной роли Максима – Б.Чиркова широко известными. После провала в прокате «Нового Вавилона» (1929 г.) и его обвального поношения в прессе Г.Козинцев и Л.Трауберг, также как и авторы к/ф «Встречный» – Ф.Эрмлер и С.Юткевич, остро почувствовали изменения условий игры. Поскольку их трагические экспрессионистские киноопусы не пришлись ко двору, они посвятили себя поискам новых путей в кинематографе, результатом которых стал фильм «Юность Максима» – миф о превращении простого парня с питерской рабочей окраины в профессионального революционера-большевика, выдержанный в понятной широкой аудитории реалистической эстетике. Истории о Максиме («Юность Максима», 1935 г., «Возвращение Максима», 1937 г., «Выборгская сторона», 1939 г.) заслужили всенародную любовь и личное одобрение Сталина. Их новый герой – Максим, созданный фантазией режиссёров, как нельзя лучше соответствовал планам вождя по уничтожению памяти о реальных действующих лицах революционных событий, захвативших в 1917 году власть, имена которых, как, впрочем, и они сами, должны были навсегда исчезнуть.

Удачный во всех отношениях старт «Встречного» и «Юности Максима» вывел их создателей в авангард советского кино, они стали задавать тон на всей киностудии, начавшей превращаться из «прибежища попутчиков ФЭКС» в ведущую государственную фабрику идеологически направленных грёз. Всё это делало «Ленфильм» и его талантливых режиссёров фаворитами эпохи в сфере культуры. В 1935 году студия была награждена орденом Ленина, став первым творческим коллективом, удостоенным этого высшего отличия страны. Орден Ленина получили также Козинцев и Трауберг, Эрмлер и братья Васильевы, Эйзенштейну ордена не дали. В том же году на проходившем в Москве международном кинофестивале «Ленфильму» присудили 1-ю премию за программу, в которую входили «Чапаев»,  «Юность Максима» и «Крестьяне» (Ф.Эрмлера). Это был пик славы и официального признания «Ленфильма» лучшей киностудией страны.

Огромным успехом у публики пользовались и другие картины, снятые в 1930-е годы на «Ленфильме»: «Семеро смелых» (1936 г., режиссер С.Герасимов), «Великий гражданин» (режиссер  Ф.Эрмлер), «Депутат Балтики», «Член правительства» (1937 г., режиссеры: А.Зархи, И.Хейфец), «Человек с ружьём» (1938 г., режиссер С.Юткевич), «Пётр I» (режиссер В.Петров) и другие. Однако самым популярным из фильмов довоенного периода был, конечно, «Чапаев» братьев Васильевых. На него ходили не по одному разу, герои картины мгновенно стали персонажами фольклора. Подростки вообще смотрели «Чапаева» по 5-10 раз, надеясь, вопреки всему, что может быть, на сей раз любимый герой спасётся. По степени воздействия на аудиторию с «Чапаевым» мог сравниться только «Великий гражданин» Ф.Эрмлера - фильм о смерти Кирова в интерпретации, предложенной Сталиным. По воспоминаниям современников зрители выходили после просмотра картины, готовые буквально растерзать злодеев-оппозиционеров, пытавшихся свернуть страну со сталинского пути. Музыку к этому фильму, награждённому Сталинской премией 1-й степени, как и ко многим картинам, снятым на ленинградской киностудии, написал Д.Шостакович. Примечательно, что его работа в кино - мелодии к кинолентам революционной тематики были необычайно популярны и окружены романтическим ореолом, в то время, как симфонические произведения композитора в этот же период неоднократно объявлялись антинародными. Чего стоит только одна знаменитая статья в «Правде» «Сумбур вместо музыки», не на одно десятилетие закрывшая дорогу на сцену опере «Катерина Измайлова». Сам Шостакович впоследствии много раз говорил своим ученикам: «За музыку к фильмам беритесь только в случае крайней нужды, крайней нужды».

Под враждебным нажимом со стороны властей и напирающим гневом трудящихся масс, агрессивно-консервативный, филистерский вкус в культуре был общим для верхов и низов, многим из ленинградской творческой элиты тогда казалось, что пора опускать занавес. Тем более что люди из Большого дома на Литейном, где располагалась штаб-квартира Ленинградского УНКВД, отнюдь не были склонны к шуткам и аллегориям. Участь публично не покаявшихся и не перестроившихся была зачастую трагична. В 1930-х годах расстреляны ленинградские поэты и писатели: Н.Олейников, Б.Корнилов, написанная им песня к фильму «Встречный»: «Нас утро встречает прохладой, нас ветром встречает река…» прочно вошла в жизнь людей и существовала вне связи со своим автором - после ареста в 1937 году имя Корнилова было более 20 лет запретом, однако песню на его стихи продолжали исполнять и печатать с пометкой: «слова народные», Д.Хармс, С.Колбасьев, П.Васнецов, А Введенский и другие. Книги разделяли судьбу своих авторов - их уничтожали или упрятывали в спецхранилища, а владельцы личных библиотек убирали запрещённые издания подальше от неосторожных взглядов. В 1935 году вновь арестован Л.Гумилёв, ему грозит расстрел, после пересмотра дела он отправлен в Норильский лагерь. Всего в тюрьмах и лагерях ему суждено было провести 14 лет; в 1938 году - Н.Заболоцкий, после тюремного заключения, сопровождаемого издевательствами и пытками, его сослали на Дальний Восток, а оттуда на Алтай. 20 июня 1939 года в своей квартире на Карповке арестован Вс.Мейерхольд. Через день его отправили в Москву, где он будет расстрелян в феврале 1940 года.

В отличие от радикалов от искусства были и другие, в т.ч. среди верных последователей М.Бахтина нашлись яркие личности, которым удалось найти применение своим выдающимся талантам в рамках официально признанной культуры, не идя при этом на тотальные компромиссы. Показательным в этом смысле, хотя и не слишком типичным, является пример деятельности блестящего музыковеда, литературоведа, театрального и балетного критика и историка И.И.Соллертинского. Без этого уникального человека нельзя представить себе художественную жизнь Ленинграда 1920-х - начала 1940-х годов и особенно филармонию, в которой он проработал 15 лет, связав с этим учреждением своё имя и талант. Начав с должности лектора, он стал консультантом, затем заведовал репертуаром, а потом был назначен художественным руководителем. Соллертинский был городским гением, местной достопримечательностью Ленинграда. Феноменальный эрудит, знавший более 20 языков, включая латынь и санскрит, он являлся носителем обширных и глубоких познаний в самых разных областях - преподавал историю театра, драмы, балета, музыки, театральной критики, эстетику, психологию и другое. Все эти качества в сочетании с клокочущим общественным темпераментом быстро сделали его одним из творческих лидеров в Ленинграде. Его слышали все, кто бывал до войны в филармонии - Соллертинский прочёл не менее тысячи лекций и вступительных слов перед концертами. Читая, он без всякой бумажки свободно оперировал сотнями фамилий, разъясняя «кто есть кто», приводил факты с точными датами и цифрами, мог цитировать наизусть большие куски произведений, которые были предметом публичного выступления, сначала в оригинале, предоставляя тем самым слушателям возможность оценить звучание языка автора, а затем читал те же места в русском переводе. Огромно его просветительское влияние на воспитание вкуса публики, поскольку, будучи художественным руководителем филармонии, Соллертинский направлял её репертуар, немало способствуя успеху концертов и поддержанию её высокого авторитета и престижа.

В то же время не прекращается одностороннее перекачивание талантов из Ленинграда в Москву, начатое сразу после переноса столицы в Москву в 1918 году. По замечанию художника В.Милашевского «Великий город мелел, как Великая река. Москва забирала себе деньги, людей… энергию, инициативу…». Так, в начале в 1930-х годов в столицу перебрались несколько ведущих деятелей ленинградского балета, среди которых были М.Семёнова, А.Ермолаев, В.Семёнов, назначенный художественным руководителем хореографического училища при Большом театре, Ф.Лопухов, ставший главным балетмейстером Большого театра, правда, ненадолго и другие. В Москве оказался истинный петербуржец О.Мандельштам.

Общая культурная изоляция страны особенно остро ощущалась в Ленинграде, исторически ориентированном на взаимодействие с европейской культурой. Ситуацию усугублял взятый в 1934 году на вооружение курс на русский патриотизм. В условиях проводимого террора это сильно изменило положение экстерриториальных меньшинств - поляков, немцев, финнов, прибалтийцев - представителей этих национальностей всё чаще стали обвинять в шпионаже в пользу иностранных государств. Так, в сентябре 1937 года «Ленинградская правда» обвинила ежедневную газету на финском языке «Вапуас» в финском национализме. Аналогичным обвинениям подверглись финский Дом просвещения и театральная студия при нём. Статьи были сигналом к ликвидации означенных учреждений. Продолжением политики русификации явилось и повсеместное сокращение числа национальных школ. А вслед за постановлением об обязательном преподавании русского языка в таких школах в марте 1938 года были ликвидированы немногие оставшиеся национальные школы Ленинграда. Также были закрыты национальные Дома просвещения и последние патриотические издания на национальных языках.

По мере набирающего обороты террора усиливается и антирелигиозная борьба. В 1935 году власти приняли план, предусматривающий срочное закрытие всех церквей в Ленинграде. Однако, несмотря на это, на рождественское богослужение 1936 года по данным Комиссии по делам культов в 41 храм города пришло 107398 человек. 

Перепись населения 1937 года показала, что более половины граждан СССР (52,6 %) в возрасте от 16 до 60 лет верят в Бога. Среди мусульман этот показатель равнялся 66,2%, среди христиан - 54,5%, у евреев - 17,4%. Кроме того, уравнение служителей культа в правах с остальными гражданами, провозглашённое конституцией 1936 года, многими верующими было воспринято буквально - священников пробовали выдвигать даже кандидатами на выборах в Верховный Совет, назначенных на декабрь 1937 года. В ответ на что, преследования служителей религии были только усилены.

Несмотря на неослабевающую антицерковную пропаганду, закрытие и разрушение храмов, репрессии против священнослужителей и верующих, окончательно придушить религию никак не удавалось. На 10 июня 1937 года в Ленинграде оставалось только 34 действующих православных храма, не считая синагог и мечетей, которые были переполнены прихожанами. Например, в Князь-Владимирском соборе на рождественскую службу пришло 15000 человек. Такое положение делало невозможным проект 1935 года по срочному закрытию всех молельных домов.

В пропаганде атеизма в Ленинграде ведущая роль была возложена на Музей истории религии и атеизма, открытый в 1937 году в бывшем Казанском соборе - там экспонировались конфискованные предметы разных религиозных культов. Особое внимание уделялось экспонатам, связанным с устрашением и силовым воздействием ортодоксальных конфессий на свою паству - еретиков или лиц, не соблюдающих религиозные ритуалы и уставы. Например, рядом с музейной экспозицией, посвящённой инквизиции, располагался макет синагогальной темницы. Этот образец, на который неизменно обращалось внимание посетителей, удостаивался красочных комментариев экскурсоводов, вещавших, что за малейшее ослушание верующих ожидали смертная казнь или пытки. Для контраста с мракобесными временами приводился день сегодняшний, когда «советской наукой доказано, что Бога нет», а «советская партия и правительство проявляют всемерную заботу о просвещении своего народа» и «за атеизм, в отличие о средневековья, не преследуют». Помимо религиозной литературы и совершения религиозных ритуалов под запретом оказались даже обычные детские куклы. Вместо кукол, которых девочки традиционно убаюкивали, купали и кормили, в детских учреждениях раздавали тряпичные чучела попов, похожих на монстров, - чтобы предотвратить развитие «гипертрофированного материнского чувства», а также сызмальства закрепить отвращение к религии и ко всему с нею связанному. Однако девочки, упрямо следуя своему «гипертрофированному материнскому чувству» продолжали убаюкивать и кормить своих тряпичных дочек-попов.

К 1939 году в Ленинграде на свободе осталось четыре правящих архиерея - митрополиты: Сергий (Старгородский), Алексий (Симанский), Николай (Ярушевич), Сергий (Воскресенский). А из ленинградских священников на свободе пребывали всего 10 человек. Последние действующие храмы закрывались, служить было физически некому. Так, выселенный из своих покоев в Новодевичьем монастыре Митрополит Алексий некоторое время жил на колокольне Князь-Владимирского собора, а затем поселился в Никольском соборе. С этого времени Никольский собор становится кафедральным собором Ленинградской епархии. 

Начавшееся в середине 1930-х годов возрождение русского национализма и борьба с  «правым уклоном» означало резкое усиление репрессивных антирелигиозных мер по сравнению с пропагандистскими. Если в предыдущем десятилетии основное внимание уделялось искоренению православия, то теперь дошла очередь и до других конфессий. Одной из первых в Ленинграде это испытала на себе религиозная еврейская община, которая в 1920-е годы была довольно влиятельной организацией. Притеснения начались с запрещения в самом начале 1936 года на выпечку мацы в подвальном помещении Хоральной синагоги, где она традиционно выпекалась. Официальной причиной запрета стало якобы то, что изготовление мучных изделий осуществляется в антисанитарных условиях. А в феврале 1937 года Культовая комиссия вообще запретила общине производить выпечку мацы. Одновременно с гонениями на мацу осуществлялись и другие притеснения верующих. Например, в Октябрьском районе в 1938 году согласно постановлению Культовой комиссии закрыли микву. Основание: обслуживание верующих осуществляется в антисанитарных условиях, заведение представляет собой рассадник инфекции. Хотя взятые пробы воды в бассейне на наличие в ней кишечных палочек были отрицательными. В августе того же года помещение миквы было передано физкультурниками Октябрьского района. Главный удар был нанесён по местам молитвенных собраний - оставшимся в городе миньянам и синагогам. С 1936 года райсоветы всё чаще стали отказывать верующим в разрешениях молиться на квартирах. Имущество синагог растаскивали, ломали, а их служителей постоянно утесняли в правах. Последней действующей была синагога на Лермонтовском проспекте.  В 1937 году около десятка хасидов Ленинграда были арестованы и осуждены на разные сроки за «контрреволюционную пропаганду и организационную деятельность». Но самая мощная волна арестов прокатилась по городу в конце января 1938 года.

Во избежание притеснений со стороны государства люди старались скрывать свою сопричастность к религии. Верующих, особенно людей молодого возраста, которых замечали в посещении молитвенных собраний или храма, жёстко «прорабатывали» по месту работы или учёбы. Факт веры в Бога, если человек не желал отрекаться и пополнять ряды атеистов, нередко становился основанием для исключения из учебного заведения или увольнения с работы.

Меры ленинградских властей, направленные на искоренение религиозной жизни, осуществлялись в рамках общегосударственной политики против всех религий. Так, в 1937 году был закрыт единственный в Ленинграде буддийский храм. Его служителей расстреляли. Несколько лютеранских пасторов города и области - финнов, немцев, эстонцев - были казнены по обвинению в шпионаже, а действовавшая в Ленинграде лютеранская семинария, единственная в стране, была закрыта. В 1938 году были также закрыты: лютеранская церковь Петра и Павла на Невском проспекте, её помещение передали Госэстраде; финская церковь на Большой Конюшенной, помещение которой было передано Эрмитажу; костёл св. Екатерины на Невском проспекте был отдан под склад. 30 июня с разрешения Сталина из костёла был извлечён прах бывшего короля Польши С.Понятовского и передан польской стороне.

К началу Великой Отечественной войны Ленинград лишился почти 50 церквей и соборов, которые служили мемориалами русской военной славы, в т. ч. тех, которые были основаны еще при Петре I и Елизавете Петровне. Например, в 1934 году был разобран первый храм Петербурга - Троице-Петровский, в котором основатель города слушал торжественные молебны в честь победы под Полтавой и заключения Ништадского мира после окончания Северной войны. В 1936-1937 годах на территории Александро-Невской лавры организован музей-некрополь. В 1939 году его преобразуют в музей городской скульптуры. В 1941 году в связи со строительством метро разрушена Знаменская церковь на Невском проспекте. Позднее на этом месте появилось наземное здание станции метро «Площадь Восстания».